Текст книги "Коварный брамин из Ассама. Гибель империи. Реванш Янеса"

– Я? Не-ет.

– И я нет.

– Иначе говоря, ты не теряешь надежды?

– Именно. К тому же у меня есть кое-какие соображения.

– Какие же?

– Рани не покидала столицы. Она может оказаться гораздо ближе, чем мы полагаем. Одна мыслишка не выходит у меня из головы, но об этом пока рано говорить.

– Ну и сила же в глазах этого негодяя!

– Если уж он голодных крыс заставил повернуть назад…

– Приехали, – сказал Тимул.

Повозка подкатила к дворцовым воротам. Закопченные дочерна, они тем не менее крепко держались на мощных колоннах. Огонь потух. Не столько благодаря криворуким пожарным, сколько из-за отсутствия пищи. Верхние этажи, крыши и галереи сгорели, однако каменный первый этаж уцелел. Вокруг дворца стояли раджпуты и стражники, отгоняя зевак, среди которых наверняка были и воры, готовые воспользоваться бедой.

Каммамури подозвал к себе начальника стражи, о чем-то коротко с ним переговорил и вместе с Тимулом вошел под своды дворца. С потолка все еще капала вода.

– Дайте мне хотя бы ее туфельку, господин, – сказал следопыт.

– Крыло рани более-менее уцелело. Ты найдешь там не одну, а сотни туфелек.

Миновав два просторных зала, они подошли к кабинету Янеса. Толстые каменные стены и потолок выдержали, однако драгоценные гобелены, занавеси и ковры почернели от копоти или истлели.

Каммамури бросился к покоям рани. Раскаленные камни еще дышали жаром. Белая прежде комната теперь превратилась в закопченную духовку. Гобелены, расшитые золотом и шелком, потемнели и едва держались на стенах. Маратха открыл огромный сундук красного дерева, инкрустированный серебром и перламутром, порылся внутри и протянул следопыту желтую сафьяновую туфельку с загнутым носом.

– Эта подойдет?

– Да, господин.

– Тогда ходу. Иначе испечемся, как цыплята. Мы словно в печь угодили.

Они кинулись назад, однако у лестницы, ведшей в подземелья, маратха остановился и сказал:

– Хочу все-таки глянуть, что сталось с марабу. Потерпишь минутку, Тимул?

– Конечно, господин, – ответил тот, пряча туфельку рани в кожаную сумку.

Они сбежали вниз, пинками распахивая бронзовые двери. Огонь не добрался до подземелий, но металл дверей раскалился. Наконец они вошли в подвал, где ранее сидел пленник. Несчастные марабу лежали с широко раскрытыми клювами, распластав крылья и вытянув голенастые ноги, скованные цепями. Кто знает, как мучились бедные птицы, пытаясь вырваться из темницы, где страдали двое суток!

– Ну что ж, – изрек Каммамури, – Индия богата на мудрецов: и крылатых, и бескрылых. Понадобятся – наловлю еще. Наверх, Тимул.

– Крысы, господин!

– Бежим! Если догонят, сгрызут нас, как пару сухарей.

Должно быть, раджпут или крысолов вновь открыли дверь в нижние подземелья, и теперь по подвалу с писком носились крысы, потревоженные сильным жаром. Куда вели те подземелья, не знала, наверное, и сама рани, но крыс там было великое множество. По счастью, грызуны обнаружили трупы марабу и принялись за них, дерясь между собой.

Каммамури и Тимул в несколько прыжков преодолели лестницу и выбежали наружу, где около повозки их поджидал крысолов.

– Вы там пятки себе не поджарили? – спросил старик.

– Только мозоли слегка опалили, – усмехнулся маратха.

Они огляделись. Охрана стояла вдоль обочины, никого не подпуская к дворцу и его несметным сокровищам. У столичных воров наверняка слюнки текли при одной мысли о них. Зеваки окончательно разошлись по домам, дорога была свободна.

Тимул вытащил туфельку рани, долго обнюхивал ее, потом опустился на четвереньки и принялся нюхать пыль и грязь, образовавшуюся от натекшей воды.

– Отослать повозку? – спросил крысолов.

– Нет. Пусть потихоньку следует за нами. Она может понадобиться.

– Для нас?

– Для рани.

Старик с сомнением покачал головой, но передал вознице приказ Каммамури.

Тимул продолжал ползти дальше, держа в одной руке фонарь. Два или три раза он застывал, словно в нерешительности, потом вроде бы уверенно брал след и вновь останавливался. Неужели у юноши действительно было шестое чувство, которое позволяло ему находить след даже на городской дороге? Не исключено. С другой стороны, он вел себя как ищейка: нюхал то туфельку, то землю.

– Ну что скажешь? – спросил маратха у крысолова.

– Что этот парень не менее удивительный человек, чем наш брамин.

– Это ты верно заметил.

– Полагаешь, он уже взял след рани?

– Уверен. Сейчас я расскажу тебе одну историю. Около полугода тому назад в столице объявился некий туг, спустившийся, судя по всему, с гор Бунделкханда, ибо там до сих пор обитают адепты кровавой Кали. Каждую ночь злодей душил нескольких человек и исчезал, будто злой дух. Напрасно махараджа сулил щедрую награду за его голову. Напрасно стражники и раджпуты денно и нощно патрулировали улицы. Когда счет жертв перевалил за два десятка, раджпуты застукали негодяя на месте преступления около одной пагоды. Проворный убийца успел удрать, но потерял башмак. Обувь принесли Тимулу. На следующий день мы уже знали, что проклятый туг покинул столицу и направился в сторону Гоалпара, намереваясь, видимо, сократить тамошнее многочисленное население. Не знаю, как Тимул выследил его, но через два дня он и четверо отважных шикари схватили убийцу в лесу.

– Невероятно! И что, пойманный оказался тем самым тугом?

– У него на груди обнаружили татуировку – змею с женской головой. Так что сомнений нет – Тимул выследил адепта этой треклятой богини, требующей от своих последователей бесконечных убийств. К тому же при нем нашли черный шелковый платок с зашитым в углу свинцовым грузиком, а вместо пояса негодяй носил аркан. Он даже не подумал отрицать свою вину. Напротив, он гордился преступлениями и жаловался, что ему помешали продолжить богоугодное дело.

– Его повесили?

– Нет. Привязали к дулу пушки и расстреляли на глазах стотысячной толпы.

– Это правильно, – одобрил крысолов. – Подобные личности не заслуживают снисхождения. На месте раджи я бы и с лжебрамином так же расправился.

– И ты туда же? Ну нет! Он должен сначала заговорить и только потом умереть. Мы можем великодушно предложить ему выбор между веревкой, карабинами и пушкой.

– Если его уже не пристукнули.

– Надеюсь, что нет.

– Раджа в бешенстве.

– Обычно ему не занимать хладнокровия. Ага, Тимул остановился!

Следопыт перестал принюхиваться к земле, точно охотничий пес, поднялся, отставил лампу в сторону и теперь стоял, уперев руки в бока и глядя прямо перед собой. Каммамури подошел к нему и спросил:

– Эй, Тимул, тебя самого, часом, не заворожили?

– Нет, господин, – засмеялся юноша. – Я не смотрел в глаза тому человеку, ни в один, ни в оба.

– Тогда в чем дело?

– Кажется, я понял, в каком направлении ушла рани. Она покинула город, господин.

– Как это? – сдавленно воскликнул Каммамури. – Значит, Сураму похитили.

– Вряд ли. Тогда рядом с ее следами обнаружились бы подозрительные отпечатки. Но я ничего не чую, кроме следов обычных горожан.

– Ты точно не ошибся?

– Нет, господин.

– Куда же она пошла? – спросил крысолов, встревоженный не меньше маратхи. – Что, если негодяй внушил ей мысль спрятаться в джунглях?

– В джунглях или в поле, я ее найду, – заверил Тимул. – Идите за мной. Мне больше не надо принюхиваться, я знаю дорогу.

– У тебя компас в голове, что ли? – удивился Каммамури.

– Я не знаю, кто это, господин, – безмятежно ответствовал молодой следопыт. – Кажется, это существо помогает водить корабли по океану? Впрочем, я никогда в жизни его не видел. Может быть, один такой и правда поселился у меня в голове, кто знает? Идем, я теперь не собьюсь с дороги.

– Удивительный человек! – воскликнул крысолов. – Не менее удивительный, чем лжебрамин.

Тимул поднял с земли лампу и зашагал по улице, что вела к южной городской стене. Повозка, запряженная зебу, следовала за маленьким отрядом. Висевшие на ней два больших китайских фонаря отбрасывали на дорогу странные алые отсветы. Около получаса следопыт шел, никуда не сворачивая. Раз-другой он склонялся над дорогой и принюхивался, потом вновь продолжал путь. Впереди показались развалины мечети, около которой находился вход в клоаки.

– Я так и думал! – вскричал Каммамури. – Получается, мы бы и без Тимула сумели отыскать рани.

– О чем ты? – спросил крысолов.

– Я был уверен, что брамин заставит рани уйти в какое-нибудь место, о котором не знаешь даже ты. В глубину подземелий.

– Таких мест здесь нет. Я слишком давно ловлю крыс и прекрасно изучил все закоулки городских клоак. Если рани там, мы ее найдем.

– Главное, чтобы негодяй не заставил госпожу броситься в сточные воды.

– Это было бы ужасно! – Старик даже посерел. – Нет-нет, даже думать об этом не хочу!

– Не помнишь, мы лестницу убрали?

– Не убрали. С берега на берег можно спокойно перейти.

– Только бы рани не оступилась.

– Завороженные люди передвигаются очень уверенно.

Тимул остановился перед входом в подземелья и с сомнением посмотрел на Каммамури:

– Господин, куда ведет эта дыра?

– В клоаки.

– Ты хорошо их знаешь?

– Нет, но крысолов знает их как свои пять пальцев.

– Рани ушла туда.

– Откуда тебе знать? Тут так воняет, что любой запах будет забит.

– Я чувствую, – просто ответил юноша.

Вдруг Каммамури хлопнул себя по лбу и горестно воскликнул:

– Какие же мы дураки!

– Почему, господин?

– Надо было захватить мастифов.

– Зачем вам мастифы, когда есть я? Я лучше любого пса.

Они зажгли второй фонарь, вошли в огромную арку, откуда нестерпимо воняло, и двинулись вдоль черного потока. Теперь Тимул шел куда осторожнее. Он то и дело останавливался, надолго задумываясь. Вряд ли юноша чего-то боялся, но мрак и миазмы ему явно мешали.

– Так что же, Тимул? – нетерпеливо спросил Каммамури, когда следопыт остановился в десятый раз. – След потерял?

– Нет, господин. К тому же у меня есть туфелька.

– И ты даже здесь чуешь запах?

– Да, господин.

– Ты настоящий человекопес и заслуживаешь восхищения.

Они прошли полмили, когда показалась лестница, переброшенная крысоловом через вонючую реку. Тимул опять остановился и в ужасе показал пальцем на воду.

– Что там? – Каммамури выхватил пистолет. – Потерял-таки след?

– Перекладина сломана, – встревоженно ответил Тимул.

– У лестницы?

– Да, господин.

– Бамбук слишком прочен, чтобы сломаться под весом человека, – заметил крысолов. – Когда мы переходили через поток, все перекладины были целы. Что же тут случилось? Уж не подстроил ли кто-нибудь нам ловушку?

Каммамури хотел что-то сказать, но его слова заглушил отдаленный удар грома, раскатившийся по туннелям.

– Приближается гроза, – сказал старик. – Мои старые кости ее чувствовали. Поспешим, иначе рани может утонуть.

– Но где же Сурама? Где?! – В тоне маратхи просквозило отчаяние. – Бедный господин Янес! Какая страшная ночь! Не зря он тоскует по своему Момпрачему.

– Не будем терять времени, – решительно оборвал его крысолов. – Пошли!

Вновь грянул раскат грома. По галереям и туннелям пробежали странные шорохи и шепоты, производимые в клоаках порывами ветра. Тимул бросился к лестнице и хорошенько ее потряс, проверяя на прочность. После чего быстро подошел к месту, где отсутствовала перекладина. Крысолов с маратхой последовали за ним.

– Перекладину перепилили, – сказал старик, приглядевшись.

– Интересно знать, кто же это сделал? – пробормотал Каммамури, чувствуя, что на лбу у него выступает холодный пот. – Может быть, кто-то из париев вернулся сюда после того, как ушли мы?

– Или прятался здесь с самого начала.

– Что-то мне не по себе.

– Мне тоже. Особенно при мысли о надвигающейся грозе. Когда льет ливень, подземные реки выходят из берегов. Отовсюду, изо всех каналов и отверстий, хлещут потоки воды. Горе тому, кто здесь окажется!

– Но ты же знаешь, где можно укрыться?

– Конечно.

– Мы будем там в безопасности?

– Надеюсь.

– Твой ответ не слишком-то обнадеживает, приятель.

– Я прятался там много раз и, как видишь, до сих пор жив.

Они перешли реку. Следопыт достал туфельку рани, понюхал ее и склонился к земле.

– Да… – произнес он. – Рани здесь проходила. Зачем она сюда вообще забралась, не понимаю.

– Об этом надо бы спросить у брамина, или кто он там, – буркнул маратха.

– Может быть, он хотел, чтобы она заблудилась? Отправил на верную смерть от голода и жажды?

– Не исключено. Ведь он сам сейчас страдает от того же. Вот и решил отомстить маленькой рани. Ничего, я заставлю негодяя пожалеть о содеянном, а еще о том, что боги наградили его глаза страшным даром.

Все трое шли по широкому каменному берегу, прислушиваясь к доносившемуся снаружи грому. Гулкие своды галереи многократно усиливали его раскаты. Иногда казалось, что вся столичная артиллерия разом открыла огонь.

– Смотрите, чтобы вам на голову не свалился камень, – посоветовал крысолов. – Во время сильного ненастья старая кладка может обрушиться. Я сам несколько раз чудом избежал смерти.

– То есть своды не слишком надежны? – Каммамури опасливо посмотрел вверх.

– Они древние, но прослужат еще долгие годы. Моголы умели строить.

– По-моему, Тимул ведет нас в ту самую комнату, где мы обнаружили шайку париев и схватили брамина. Долго еще туда топать?

– С четверть часа. Наш следопыт чуть ли не бегом бежит.

– Он тоже боится падающих камней и воды, которая в любой момент может затопить галереи.

– Я тоже. Впрочем, даже если начнется наводнение, то убежище затопит последним. Оно ведь расположено над высокой аркадой, помнишь?

– Что я мог там запомнить в темноте? – вздохнул маратха. – Поверю тебе на слово, раз уж ты провел тут долгие счастливые годы.

Подгоняемый громовыми раскатами Тимул шел все быстрее. Из боковых галерей доносились звуки текущей воды. Скоро в черную реку должны были влиться многочисленные ручьи. С потолка начали падать камни, разбивались на тысячи осколков, точно пороховые гранаты.

Внезапно из соседних галерей, грозя затопить берег, потекли ручейки желтоватой от песка воды.

– Бежим! – закричал крысолов. – Иначе нас смоет в зловонную реку!

Теперь товарищей повел старик. Следопыт больше ничего не мог сделать, следы рани смыло бурлящей дождевой водой. Все трое бежали, словно нильгау, перепрыгивая потоки, норовящие перекрыть им дорогу.

Огромный подземный город гудел, как колокол. Вода из всех каналов и галерей устремилась к черной реке.

– Не теряйте друг друга из виду, иначе вам конец! – предупредил старик, поднимая лампу повыше. – Рани наверняка в ротонде, больше ей быть негде!

Они бежали дальше и дальше. Вода доходила им то до щиколоток, то до пояса. Приходилось напрягать все силы, чтобы поток не утащил их в сточную реку, откуда невозможно было выбраться живым. Вода радостно ревела, как будто ей не терпелось попасть в канал. Все сильнее грохотал гром, сотрясая древние своды клоак.

– Мы на месте! – вдруг крикнул старик, перескочив через очередной поток.

– Где именно? – спросил Каммамури, отчаянно стараясь не отставать от крысолова, бежавшего с такой прытью, словно ему было двадцать лет.

– До комнаты, где мы схватили брамина, отсюда рукой подать.

– А если и ее затопило?

– Там есть стоки. Вода не сможет подняться настолько высоко, чтобы захлебнулся стоящий человек.

– Вдруг рани уснула?

– Теперь и ты принялся меня пугать? Кто сможет заснуть в эдаком шуме? Быть этого не может.

Каммамури утер пот и надтреснутым голосом крикнул:

– Быстрее! Быстрее!

Глава 11
Тревожная ночь

На столицу Ассама обрушился ураган невероятной силы.

Индия регулярно страдает от долгих засух. Кроме того, там, как и во многих тропических странах, случаются сильнейшие ураганы. Эти катаклизмы невозможно предсказать, а их сила превосходит даже печально знаменитые ураганы Антильских островов.

Чистое небо вдруг покрывается белесой дымкой, через которую прорывается ветер. Его устрашающие порывы сопровождаются мощными электрическими разрядами и раскатами грома. В Индии до сих пор помнят ураган 1866 года. Безоблачное небо над Калькуттой, к изумлению горожан, разом потемнело. Сильнейший ветер поднял такие высокие волны на реке Хугли, что двести сорок судов сначала столкнулись друг с другом, а потом затонули вместе с экипажами. Никто не мог помочь несчастным. Целые городские кварталы перестали существовать. Здания, которые, казалось, готовы бросить вызов векам, рушились, словно карточные домики. Мир перевернулся вверх тормашками, и двадцать тысяч человек оказались погребены под завалами. Еще сто тысяч погибло в окрестностях столицы, ни одна деревня не могла устоять под напором урагана.

– Этому ливню стоило разразиться вчера и потушить горящий дворец, – бормотал Каммамури, прыгая через желтоватые потоки, несущиеся к черной реке.

В этой грязи ничего не стоило подхватить холеру. Хорошо еще, что все трое, в силу своего происхождения, были привычны к окружающим запахам. Мало кто смог бы продвинуться так далеко, как они. Снаружи продолжал греметь гром, таким гулким эхом разносясь по клоакам, что они едва слышали друг друга.

– Этот последний! – прокричал крысолов перед очередным бурлящим потоком.

– Почему ты так решил? – спросил Каммамури, тоже готовясь к прыжку.

– Дальше стоков нет.

– Однако вода, по-моему, течет откуда-то сверху. Что, если убежище тоже затоплено?

Старик не ответил. Он снова ловко, будто молодой тигр, перепрыгнул через поток. Каммамури и следопыт, оба куда младше крысолова, последовали за ним и очутились по колено в воде, вытекавшей из убежища, где когда-то прятались парии и брамин.

– Ты же сказал, что в убежище есть сток! – с колотящимся сердцем воскликнул Каммамури.

– Есть, – кивнул старик.

– Но разве вся эта вода течет не оттуда? Посмотри только!

– Не пугайся. Там покатый пол.

– Проклятая гроза и не думает стихать. Настоящий ураган!

– Будем надеяться, что шуму от него больше, чем вреда. Ах, бедный махараджа! Какая страшная ночь!

Взявшись за руки, чтобы их не снесло хлещущим сверху потоком, они двинулись к круглой комнате, до которой оставалось не больше ста шагов. Затем с трудом преодолели еще одну речку, вырывавшуюся из черного зева боковой галереи. Лампы приходилось держать высоко над головой, чтобы брызги их не потушили.

– Мы на месте! – объявил крысолов. – Последнее усилие, друзья, и, если наш Тимул не обманулся, мы найдем рани.

Крепко держась друг за друга, в страхе, что их смоет назад в зловонную черную реку, они вошли в просторное помещение. Тимул не сдержал крика:

– Рани! Я был прав!

– Она жива? – Каммамури рванулся вперед.

– Да, но… На ком она лежит?! Это же огромная черепаха! Такие обитают в гималайских пещерах. Откуда здесь эта тварь?

– Мне уже приходилось встречать здесь таких, – сказал крысолов.

Забыв об оглушительно ревущей воде, грозящей смыть все и вся, они подошли к рани. Та действительно лежала на панцире огромной, словно винная бочка, черепахи, весившей, должно быть, несколько квинталей[40]40
  Квинталь – старинная французская мера веса, то же, что и центнер.


[Закрыть].

В индийских подземельях и горных пещерах нередко можно встретить подобных гигантов, на вид пугающих, но на деле совершенно безобидных. Почти всю свою долгую жизнь эти пресмыкающиеся проводят во сне, что не мешает им постепенно увеличиваться в размерах. Чем они питаются? Неизвестно. Животные обитают в местах, где нечего есть, так что рацион их остается загадкой.

Трое мужчин окружили черепаху, стойко сопротивлявшуюся напору воды.

– Госпожа! – воскликнул Каммамури, поднимая молодую женщину на руки. – Госпожа, зачем вы сюда забрались?

Рани посмотрела на него остекленевшим взором. Казалось, Сурама мучительно пытается собраться с мыслями.

– Тот человек, – наконец прошелестела она. – Он так захотел.

– Вы говорите о проклятом брамине?

– Да.

– Это он велел вам поджечь дворец?

– Да, он. Все он, – усталым голосом проговорила рани. – О, как я его боюсь!

– А вы не подумали, ваше величество, что вместе с дворцом могут сгореть ваш сын и муж?

– Я не знаю… Ничего не знаю… Я должна была повиноваться, и я повиновалась.

– После чего он приказал вам отправиться сюда?

– Да.

– Как вам удалось перейти реку и не упасть?

– Мне казалось, что кто-то меня ведет, а иногда и поддерживает.

– Да что это за сила в его взгляде?! – сквозь зубы прошипел Каммамури. – Но скоро все закончится. Я заставлю и второй его глаз закрыться навсегда.

Рани действительно лежала на панцире огромной, словно винная бочка, черепахи, весившей, должно быть, несколько квинталей.

Рани вдруг обмякла, словно забылась сном, но при этом не смежила веки.

– Мы сможем отсюда выбраться? – спросил маратха у старика.

– Поздно, – покачал тот головой. – Придется переждать наводнение здесь, иначе нас смоет в черную реку, откуда нет спасения.

– А буря продолжает бушевать.

– Увы.

Вода уже доходила им почти до пояса.

– Страшный ураган, – проговорил крысолов. – Обычные ливни коротки, а этот даже не думает заканчиваться. Поднимайся на панцирь черепахи, чтобы рани случайно не захлебнулась. Славное животное лежит на месте и не шевелится.

Каммамури взобрался на черепаху и положил Сураму себе на колени.

Из круглого отверстия диаметром полтора фута лился нескончаемый бурый поток. Вода неумолимо поднималась: наружные галереи были переполнены другими водами, стремившимися к черной реке.

Крысолов, хорошо знающий клоаки, явно встревожился. Вода поднималась все выше и выше, а ураган продолжал бесноваться. Непрерывно грохотал гром, сотрясая древние своды, противостоявшие напору стихий уже две, если не три сотни лет. Старик не сомневался, что все проходы завалит выпавшими камнями.

– Куда ты смотришь? – спросил Каммамури, заметив, как крысолов вдруг пригнулся и сразу же выпрямился, зло потрясая кулаком.

– Стоки переполнены. Еще немного, и вода будет нам по грудь.

– Забирайтесь оба сюда. На черепахе всем места хватит.

– Как думаешь, вода еще поднимется?

– Не знаю. Надо надеяться, что ураган прекратится. Но слышишь, гром не смолкает, наоборот, только усиливается. Что за жуткая ночь!

– Мы утонем?

– У нас есть черепаха. Она умеет плавать. Я буду вечно благодарить бога, пославшего нам ее! Когда мы пришли сюда в прошлый раз, черепахи тут не было.

– Да, такое чудовище сложно не заметить. Хотя, окажись она здесь прежде, парии бы ее слопали.

– Точно. Устроили бы пир горой.

– Вода прибывает?

– Прибывает, господин, – ответил Тимул, держащийся за край панциря, чтобы его не унесло. – И… Ой!

– Что случилось? – спросил крысолов.

– Меня кто-то укусил.

– Крыса. Вода несет крыс. О них-то я не подумал. Эти грызуны всегда передвигаются огромными стаями.

– Лезьте на черепаху! Быстро! – скомандовал Каммамури.

Действительно, в воде замелькали головки крыс, отчаянно бьющих лапками. Наткнувшись на людей, вечно голодные твари тут же попытались воспользоваться моментом. Это были крупные бурые крысы, размером с фут, с черными глазами-бусинками и топорщащимися усами. Нарваться на их стаю было не менее опасно, чем на крокодила.

– Следите за лампами, – велел Каммамури, бережно прижимая к груди рани. – Если они потухнут, нам конец.

– Не беспокойся, я прихватил запасные свечи, – отозвался старик. – Да и эти погорят еще несколько часов.

Крысолов вытащил из-за пояса кривой тальвар, излюбленное оружие всех северных индийцев, и принялся убивать крыс, пытавшихся спастись на панцире. Действовал он с отменной точностью и ловкостью. Тимул последовал его примеру. И хотя юноша никогда не охотился на крыс, получалось у него неплохо.

Черепаха втянула голову и лапы, чтобы ее не сожрали заживо. Однако возникла новая опасность: опустившись под воду, она могла задохнуться, ведь эти животные не могут оставаться без воздуха долее пяти-семи минут. Впрочем, черепаха время от времени вытягивала длинную шею, чтобы глотнуть кислорода.

Крыс становилось все больше. Их во множестве выносило из отверстия стока, и все они плыли к черепахе, которая сначала представлялась им спасительным островом, а потом – огромным накрытым столом. Тальвары крысолова и следопыта работали без устали, чтобы не позволить тварям добраться до рани и Каммамури. Маратха ничем не мог помочь своим товарищам. Отрубленные головы зверьков разлетались во все стороны. Особенно отличился старик: опыта в сражениях с грызунами ему было не занимать.

– Неужели они никогда не оставят нас в покое? – воскликнул Каммамури.

– Не волнуйся, отобьемся, – ответил крысолов, мастерски орудуя клинком.

– То вода, то крысы! Что еще нас ждет? Потолок обрушится?

– Ну уж нет, своды здесь крепкие. За туннели не поручусь, но тут нам ничего не угрожает.

– Представляю, как беспокоится господин Янес.

– Ураган бушует и в пригороде, раджа понимает, с чем нам пришлось столкнуться. Тимул, поднажми! Иначе нам несдобровать.

Новый легион крыс хлынул внутрь и уже направился к черепахе. Восемь пистолетных выстрелов несколько охладили их пыл. Поток нес омерзительных тварей к черной реке, где им было самое место.

– Передышка, – объявил старик, сохранявший невозмутимое спокойствие. – Как рани?

– Спит своим странным сном.

– Глаза хоть закрыла?

– Да.

– А сердце бьется?

– Даже слишком сильно.

– Кожа холодная?

– Нет, теплая, как у голубки.

– Это хорошо.

– Но как мы отсюда выйдем?

– Подождем. Рано или поздно вода спадет.

Говоря это, старик продолжал методично убивать крыс. Следопыт от него не отставал. Количество грызунов постепенно уменьшалось: новые твари, встретив сопротивление, предпочитали убраться подальше. Лишь самые голодные пытались взобраться на черепаху, но лишь для того, чтобы встретить смерть от тальвара.

Так пролетело около получаса. Шум урагана не смолкал. Внезапно вода, грозившая потопить всех четверых, разом схлынула и с ревом устремилась вниз.

– Что за чудеса? – воскликнул маратха.

– Судя по всему, иссяк какой-то встречный поток, – пояснил крысолов. – Гром тоже вроде бы стихает.

– Ураган кончается, – произнес Тимул, проверяя, не гаснут ли лампы.

– Черная река, наверно, сильно вздулась… – задумчиво произнес маратха.

– Наверняка, – ответил крысолов, убив еще парочку крыс, пытавшихся залезть на черепаху.

– Сможем ли мы ее перейти?

– Почему нет? По лестнице и перейдем.

– Если только ее не смыло.

– Вряд ли. Берега там довольно высоки.

– Вода больше не поступает! – воскликнул Тимул.

Черепаха, сообразив, что опасности утонуть больше нет, зашевелила лапами и поползла было к выходу, но остановилась под весом людей.

– Выберешься попозже, славное животное, – сказал ей крысолов. – Не бойся, мы не причиним тебе вреда, ведь ты спасла нам жизнь.

Спрыгнув с панциря, он радостно вскрикнул: вода доходила только до колен.

– По-моему, пришло время отправляться назад. Помочь тебе нести рани?

– Не надо. – Каммамури осторожно сполз с панциря. – Не забудьте только прихватить мою лампу.

Последний раз взглянув на черепаху, которая поползла вдоль стены, они покинули убежище и вскоре добрались до галереи.

В клоаках ревела вода. Черная река неимоверно вспучилась. Забыв об обычной лености, она неслась вперед, со злостью билась о каменные берега и закручивалась водоворотами. Туннель заполняли смрадные, удушающие запахи. Троица ускорила шаг. Всем не терпелось увидеть лестницу. То и дело им попадались кучи камней, вывалившихся из древних сводов и теперь загромождавших проходы.

Из боковых галерей все еще стекала грязная вода, но она уже утратила былую ярость и не представляла опасности для людей, старавшихся держаться у самой стены. Они двигались гуськом, готовые в любой миг прийти друг другу на помощь.

Во главе, как и прежде, шел крысолов. Он чутко прислушивался к шуму воды, опасаясь нового наводнения. Каммамури нес рани, так и не пришедшую в себя. Замыкал шествие следопыт.

Через полчаса они перебежками добрались до места, где оставили лестницу. Действительно, вода ее пощадила.

– Нам снова повезло, – заметил крысолов. – Если бы лестницу смыло, мы остались бы тут навечно.

– Перейти на ту сторону будет непросто. От реки поднимается одуряющая вонь, – сказал Каммамури. – И от бурлящей воды как-то не по себе.

– Позволь я перенесу рани, – предложил крысолов. – Я более опытен в подобных переправах.

– Нет. Я обязан сам доставить ее господину Янесу.

– Тогда я пойду впереди и буду освещать тебе путь. Не забудь о спиленной перекладине.

– Только о ней и думаю.

– В случае чего я помогу.

Старик взял обе лампы и решительно зашагал по лестнице. Его нисколько не пугала ревущая внизу вода. Ему уже случалось переживать наводнения в клоаках, причем такие, от которых он спасался буквально чудом.

– Наконец-то! – с облегчением воскликнул крысолов, когда все они перебрались на другую сторону. – Бежим, пока река не устроила нам еще какой-нибудь сюрприз.

Они со всех ног бросились к выходу. Едва ли не на каждом шагу им приходилось перелезать через огромные завалы. Наступило утро. Ураган почил так же быстро, как явился на свет, успев причинить немало вреда беднейшим кварталам столицы. Тамошние хижины сложились, подобно карточным домикам.

Впереди показались два огонька.

– Повозка! – закричал крысолов. – Это наша повозка!

Отважный возница не бросил их. Он завел повозку поглубже в арку, где терпеливо дожидался спасателей.

– Я уж думал, вы погибли, – сказал он, разворачивая быков.

– А мы, как видишь, живы-здоровы и даже спасли рани, – ответил Каммамури, забираясь внутрь. – Гони!

Зебу помчали по улице, сопя и фыркая. Ночная тьма стремительно редела, уступая место свету. До Рампура они добрались быстро, погонщик не просто безжалостно подгонял быков стрекалом, но и принялся дергать их за хвосты.

– Приехали, – сказал Тимул, видя подбегающих раджпутов.

– Расступись! – приказал Каммамури. – Мы везем рани. Где раджа?

– Он с пленниками, господин, – ответил командир, кивком приказав своим людям дать дорогу.

– Нам пойти с тобой? – спросил маратху крысолов.

– Не надо. Если вы понадобитесь, вас позовут.

Осторожно неся рани, он двинулся к бунгало.

В комнате горел свет. Янес с Тремаль-Наиком еще допрашивали старого парию, когда дверь с грохотом распахнулась. Португалец обернулся на шум и не смог сдержать крика:

– Сурама! Моя Сурама! Благодарю тебя, Каммамури! Я уже потерял надежду.

Он взял жену на руки, прижал к груди и поцеловал в лоб. Сурама открыла глаза и пристально посмотрела на мужа.

– Сурама, Сурама, – продолжал повторять Янес. – Где ты была? Ты вся мокрая! Может, ты хотела остановить ураган?

Рани молчала. Она обвела взглядом комнату, и ее глаза, словно управляемые таинственной силой, остановились на шезлонге, к которому был привязан лжебрамин.

– Ради всех богов Индии! Сурама, очнись же! – в отчаянии закричал португалец.

Молодая женщина вдруг обняла его за шею и прошептала:

– Какой дурной сон я видела! Ведь все это был только сон, не правда ли, мой господин?

Каммамури незаметно для нее отрицательно покачал головой, давая португальцу понять, что несчастной отнюдь не привиделись ее страшные приключения.

– Жуткий сон, – повторила Сурама. Дрожа, она еще крепче прижалась к мужу. – Сколько грязной воды там было! Я шла по лестнице через реку, а потом встретила огромную черепаху.