Текст книги "Опасный соблазн"

Книга вторая
Робби

Глава 1

Лунный свет скользил по стенам зданий, растекался по каменным мостовым, придавая городу призрачный вид. В низинах накапливался туман высотой до пояса. И тогда дома казались декорациями к страшной сказке про волшебников, а весь Эдинбург словно плыл куда-то на огромном облаке, как загадочное мифическое королевство. Стоя в тени, Джулия Камерон вздрогнула, когда у нее под ногами что-то прошуршало и задело за юбку.

– Кошка, – пробормотала она, успокаивая себя. Джулия задыхалась от отчаяния. Она ждала здесь уже несколько часов. Мало того что для женщины было неосмотрительно оказаться среди ночи одной на улице, пусть даже в таком фешенебельном районе, но вдобавок она продрогла и устала. Возможно, вся ее поездка – сплошная глупость… Бог знает, у кого ночует печально знаменитый Маккрей. Если верить тому, что про него говорят, это может быть любая постель. Вдруг он сегодня вообще не вернется домой?

Не лучше ли отказаться от своего поспешного и безрассудного плана? Ни в коем случае! Она решительно расправила плечи.

Затем, когда ее силы были уже почти на исходе, она вдруг услышала стук копыт. Через несколько секунд перед ней в тумане возник высокий силуэт всадника на лоснящемся черном жеребце. Конюшни находились за домом, и он направлялся туда. До нее, стоявшей в нише стены, оставалось всего несколько футов. Джулия ждала. Она поняла, что мужчина заметил ее. С удивлением посмотрев на женщину, он коротко выругался, а его норовистый конь шарахнулся в сторону и встал на дыбы, как какая-нибудь старинная статуя.

Выйдя из ниши, она немного помолчала и подняла глаза на всадника.

– Роберт Маккрей?

– Стоять, Соломон! – Переминаясь, конь бил по камням копытами. Мужчина потрепал его по шее, чтобы успокоить, и, оставаясь в седле, резко спросил: – Какого дьявола тебе надо, девушка? Хочешь напугать меня до смерти? Тебе это почти удалось, – усмехнулся всадник.

Это он, подумала Джулия. Она стояла так близко к нему, что могла дотронуться до мускулистого конского плеча. Даже в неверном свете было видно, насколько мужчина привлекателен. Рассказы о нем ничего не преувеличивали. По широким плечам свободно рассыпались черные волосы. Длинное мускулистое тело, казалось, излучало силу. Пронзительный взгляд черных, как ночь, глаз пугал и притягивал. И хотя прошли годы с тех пор, как она еще маленькой девчонкой в последний раз видела его, этот мужчина навсегда остался в ее памяти. Он принадлежал к тем, кого невозможно забыть.

Несмотря на нервозность, Джулия попыталась сохранить присутствие духа.

– Я не собиралась вас пугать. Мне нужно поговорить с вами. Это… срочно.

– Так срочно, что ты прячешься в тени, как разбойник с большой дороги? – возразил Маккрей. Разглядывая ее, он удерживал повод в большой ладони. – Мы знакомы?

Верхом на высоком коне ему трудно было рассмотреть ее. Джулия кивнула:

– Мы встречались. Это было довольно давно, но тем не менее было. Я Джулия Камерон. Мой отец считал вашего отца одним из своих ближайших друзей.

Сегодняшний вечер покажет, значила ли что-нибудь для него та старая дружба. Если да, то знаменитый Маккрей по крайней мере выслушает ее.

Его взгляд стал по-особому проницательным. Она увидела это в лунном свете.

– Дочь лэрда Камерона?

– Именно, – подтвердила Джулия.

– Но она еще дитя.

Судя по всему, ему удалось заметить, что это не совсем так. Джулия неуверенно улыбнулась.

– Мне почти двадцать. Время летит быстро. – Глубоко вздохнув, она добавила: – И мне нужна ваша помощь. Я приехала из Хоика на почтовой карете под вечер, чтобы увидеться с вами. Но мне сказали, что вас нет дома. Поэтому я решила дожидаться здесь.

– Вы добирались сюда и ждали целую ночь одна? Вы с ума сошли? – Он был и удивлен, и недоволен.

Джулия вздернула подбородок. На глаза набежали слезы и от усталости, и от чудовищных переживаний, длившихся весь последний год. Руки дрожали, поэтому она сжала кулаки.

– Возможно. Только когда одолевает отчаяние, выбор остается небольшой. Мне нужна одна минута вашего времени, Маккрей.

– Зачем?

Она заколебалась:

– Это все… очень сложно.

– Какая прелесть, – пробормотал он. – Целый вечер я выпивал и играл. Не уверен, что могу сейчас вести серьезные разговоры с отчаявшейся юной леди. Нельзя ли отложить это до завтра?

Как она ни старалась сдерживать себя, в голосе поневоле прозвучала настойчивость.

– Нет. Пожалуйста, Маккрей…

– Зовите меня Робби, – резко прервал он ее. – Полагаю, можно потратить несколько минут на дочь старого друга моего отца, несмотря на такой необычный час. Пойдемте в дом.

Горящий камин в его кабинете разогнал холод осени. Робби Маккрей налил себе бренди, а потом, оценив бледность на лице девушки, величавшей себя Джулией Камерон, плеснул порцию питья в маленький стаканчик и протянул ей.

– Выпейте. Судя по вашему виду, это вам не повредит.

Она приняла его двумя руками, которые заметно дрожали, и опустилась в кресло у огня. Дочь старины Руфуса – теперь он отчетливо это видел – уже не выглядела мрачной, туманной тенью, выплывшей из темноты. Перед ним сидела молодая женщина и, надо сказать, очень красивая. Тихая и хрупкая девчушка, какой он ее едва помнил, расцвела и стала сногсшибательной красавицей с черными, как эбеновое дерево, волосами, блестевшими во всполохах огня в камине, которые резко контрастировали с молочно-белой гладкой кожей. Черты овального лица были изящны: прямой маленький нос, нежные коралловые губы, высокие скулы, длинные ресницы, а глаза какого-то необычного зеленоватого цвета, почти того же оттенка, как вода в озере Лох-Крей. Робби считал себя – и с полным на то основанием – знатоком по части женской красоты, но и он не мог припомнить, чтобы когда-нибудь встречал такое совершенство. Под стать была и ее фигура. Когда Джулия сбросила с себя отсыревшую накидку, оказалось, что она стройна и хорошо развита. Хотя платье на ней было модного фасона, серо-коричневый цвет его свидетельствовал, что девушка носит траур. И все равно было трудно предположить, что она отправилась в поездку одна.

– Мне очень жаль, что ваш отец умер, – искренне посочувствовал Робби. Она сказала правду: было время, когда его отец и Руфус Камерон сражались бок о бок против англичан и внутренних расколов, которые постоянно одолевали Шотландию, ослабляя ее безопасность. Остановившись возле камина, он прислонился к нему плечом и принялся с любопытством разглядывать свою неожиданную гостью.

Внезапно глаза девушки наполнились слезами.

– Его убили.

– Я слышал, что он утонул и это был несчастный случай. – Нахмурившись, Робби отпил бренди.

– Когда человека находят плавающим на мелководье и с бороздой от веревки на шее – это убийство. – Мисс Камерон заявила об этом прямо, без эмоций, хотя ее глаза подозрительно заблестели в свете от камина. – И еще одна немаловажная деталь – спустя три месяца пропал мой старший брат.

Это заставило его насторожиться. Робби смутно припоминал какие-то разговоры об исчезновении молодого человека, но он еще не протрезвел до конца и факты слегка мешались у него в голове.

– Его до сих пор не нашли?

– Нет. – Мягкие губы слегка задрожали, жидкость в стакане колыхнулась до края. – Прошел почти год. И у меня уже нет сомнений, что он тоже погиб.

– Кому выгодна их смерть? – Это был логичный вопрос.

– Моему кузену Эйдану. – Имя прозвучало тихо, но с полной уверенностью. Девушка сделала маленький глоток из стакана и закашлялась. – Кузен полностью отрицает свое участие в преступлении, но я знаю, что это он. Когда Рэндал исчез, все перешло под его контроль. Одно время, – ее нежное горло дернулось, – он мне даже нравился, но я не могу закрыть глаза на горькую правду. Эйдан – преступник, который ради собственной выгоды убил двух невинных людей. Я собираюсь остановить его, и по крайней мере в течение нескольких недель у меня имеется такая возможность. Я как дура надеялась, что Рэндал вернется, но время уходит. Поэтому я приехала к вам.

Принимая во внимание столь ранний час, количество принятого внутрь рейнвейна и кларета, не говоря уже о его приятных, но требующих некоторых усилий интерлюдиях с некоей молодой куртизанкой, известной своими замысловатыми сексуальными играми, Робби чувствовал себя просто вымотанным. Поэтому он выразился не по-джентльменски прямо:

– Что я тут могу поделать, мисс Камерон? Мне кажется, этим должны заниматься соответствующие власти, обратитесь к ним. Я, конечно, понимаю, что наши отцы знали друг друга, но вынужден сказать, что это не мое дело. Простите меня за откровенность.

– А как насчет кораблей? Это имеет отношение к вашим делам?

Она говорила так тихо, что ему потребовалось время, чтобы осмыслить услышанное. Корабли? Проклятие, да! Это имело прямое отношение к его делам. Две из трех его прекрасных посудин были захвачены англичанами по пути из Роттердама с грузом вина и шелка. Попытки договориться, чтобы их вернули, успеха не принесли. Дальнейшие протесты могли привести к обвинению его в контрабанде, поэтому ему пришлось стиснуть зубы и позволить отъявленным негодяям-сассенахам поделить награбленное. Его неустанные труды, многолетний режим экономии – все пошло коту под хвост…

Нежданная гостья продолжила:

– Я богата. В обмен на вашу помощь вы получите два корабля бесплатно и необремененными. С командами и капитанами, полностью готовыми везти вашу шерсть в любую точку мира и вернуться назад с грузом вина, слоновой кости, шелка или чем вы там торгуете?

Робби замер, не донеся стакан с бренди до рта. Вот уже сколько лет он пахал как проклятый, чтобы восстановить семейный капитал, которого они частично лишились, когда подлец по имени барон Фрэнктон облыжно обвинил его отца в убийстве и подвел под арест. Фрэнктон был давно мертв, но деньги и земли, конфискованные английским судом, так и ушли безвозвратно. Ничем не выдавая себя, он поинтересовался:

– Откуда вы знаете, что мне нужны корабли?

Девушка пристально разглядывала его, не сводя с него изумрудных глаз. Ее промокшие коричневые юбки облепили ноги.

– Так люди говорят. В приграничных областях вы человек известный. Я бы даже сказала широко известный – и как искусный фехтовальщик, и как искусный… любовник. А еще говорят, что вы успешно развивали ваш корабельный бизнес, пока в него не вмешались англичане.

– Не напоминайте, – пробормотал Робби. Английские суки! К его чести, он не сказал этого вслух.

– Не буду, однако это имеет непосредственное отношение к нашему разговору, Маккрей.

– Называйте меня Робби, – снова предложил он, немного удивившись тому, как она по-девичьи покраснела, упомянув про его сексуальные похождения. Но все равно он оставался в недоумении. – Ваши щедрые предложения меня интересуют, но что из того? Я не судья, который может засадить вашего кузена в тюрьму.

– Нет, конечно. Но вы человек… опасный. Почти легендарный, когда речь заходит о дуэлях или о рейдах на английскую территорию. Ваше искусство владеть шпагой считается непревзойденным.

Робби прищурился:

– Я не наемный убийца.

– А я и не хочу, чтобы вы им становились. Как бы мне ни был ненавистен Эйдан, у меня и в мыслях нет желать ему смерти. Все, что мне нужно, – это обеспечить защиту состояния, которое оставил мне отец, и, возможно, моей жизни. Я боюсь.

– Наймите телохранителей. – Его стакан опустел, и Робби торопливо повернулся, чтобы вновь наполнить его. В висках застучало от боли.

Она покачала головой:

– Как только исполнится год с исчезновения Рэндала, его официально объявят мертвым, и мой кузен станет лэрдом. С этим я ничего не смогу поделать. Но как бы там ни было, отец в своем завещании указал, что я унаследую половину его состояния и что-то из земель, если выйду замуж. – После короткой паузы мисс Камерон заговорила, и ее голос дрогнул: – Он был рад нашей помолвке с Эйданом, он любил его. Я думаю, это был такой способ обеспечить моего кузена, который – как я бы ни относилась к нему сейчас – управлялся бы с капиталом намного успешнее, чем Рэндал. В завещании говорится, что, если я выйду за Эйдана, он унаследует все. Если не выйду замуж вообще, он и в этом случае станет наследником всего.

– Я понимаю, в чем трудность вашей ситуации, мисс Камерон. – Робби по-прежнему был озадачен. – Любая женщина с вашей внешностью становится потенциальной жертвой, обладая или не обладая состоянием, если она не замужем.

– Если вы будете моим мужем, никому и в голову не придет угрожать мне. Эйдан не смог принудить меня выйти за него, и он семь раз подумает, прежде чем убить еще одного человека, если потенциальной жертвой будете вы.

Возможно, сказался поздний час, а может, изрядная доза алкоголя, поэтому Робби показалось, что он ослышался.

– Вы хотите, чтобы я женился на вас? – с изумлением спросил он.

Она кивнула. Ее зеленые глаза, такие завораживающие и прекрасные, как колышущееся под ветром поле, смотрели прямо на него.

– Подумайте о кораблях, мистер Маккрей, и о землях, и о стадах овец, и о том, сколько шерсти они дадут для вашей торговли. Приданое у меня богатое. Взамен мне нужна только ваша вооруженная длань. – Джулия Камерон опустила ресницы, словно прикрывая вуалью зеленые глубины глаз. – Мне кажется, вас очень трудно… убить. Оставайтесь в живых до тех пор, пока я не вступлю в наследство, и вы увидите, как словно на дрожжах будет расти ваш бизнес. Убивать меня станет бессмысленно, так как все мое – это ваше.

В очаге потрескивали дрова, тикали часы на каминной полке, стакан с бренди, зажатый у него в руке, распространял крепкий дух. Он отстраненно отмечал все это в уме, а сам разглядывал потрясающе красивую молодую женщину, которая, выпрямившись, сидела в кресле в нескольких шагах от него.

Жениться?

Она, конечно, хороша, но… жениться?

– Вы меня совсем не знаете, – наконец сумел выдавить из себя Робби.

– Мой отец любил вас. Он всегда смеялся над вашими похождениями и, на моей памяти, не раз говорил, что когда вы остепенитесь, то будете прекрасным мужем. Я думаю, он был бы не против.

– Наверное, более важно то, чтобы я нравился вам.

– Большинство женщин от вас без ума, не так ли? – Она коротко взглянула на него из-под темных ресниц.

Сохрани его Господь от взбалмошных, сумасбродных молодых дам! Робби потер подбородок. Он не мог припомнить, чтобы когда-нибудь в жизни ему приходилось оказываться в таком замешательстве.

В разговор нужно было внести чуточку трезвости.

– Допустим, все так и будет, мисс Камерон. Вы действительно готовы отдать все деньги и собственное благополучие в мое распоряжение, исходя всего лишь из подозрения, что ваш кузен злодей? Это неблагоразумно. Может, на эту роль подойдет кто-нибудь еще, например, друг или любовник? Кто не сможет пройти мимо такого счастья?

– Поверьте, я все обдумала. Долго уговаривала себя, что Эйдан невиновен, но больше не могу. И если бы нашелся другой мужчина, который сгодился бы мне в мужья, неужели я стала бы подвергать его жизнь опасности? – заявила она с обескураживающим практицизмом. – Будьте уверены, мое предложение вам – плод долгих раздумий. Я долго и тщательно перебирала, кто может стать моим мужем. Эйдан попытался надавить на меня, потому что женитьба на мне станет хорошим прикрытием для его богатства, нажитого нечестным путем, но я решительно отказалась. Несколько месяцев я молила Бога, чтобы Рэндал остался жив и здоров, но потом пришлось признать ужасный факт, что он не вернется. Я не позволю моему кузену руководить моей жизнью и никогда не соглашусь стать его женой. Выйдя замуж за другого, я получаю возможность распоряжаться деньгами, которыми обеспечил меня отец. К тому же это избавляет меня от обязанности делить постель с убийцей. Ваша постель для меня предпочтительнее.

Его постель предпочтительнее… Джулия в ней. Ее блестящие эбеновые волосы рассыпались по подушке, сладкие губы припухли от его поцелуев, он держит в руках ее груди…

«Нет, сейчас надо думать головой, а не головкой, мальчик Робби… Она, конечно, аппетитный кусочек, но разве мало вокруг красоток, которых можно поиметь без всякого замужества».

Только вот два корабля! Потеря такого богатства оказалась для него весьма существенной. Кроме того, в глубине души он не сомневался, что его отец, который так и не пришел в себя до конца после несправедливого заключения в тюрьму и умер несколько лет назад, захотел бы, чтобы он помог дочери старого друга.

О Господи! Как же поступить?

Все еще не придя в себя от изумления, Робби пробормотал:

– Мне делали разные предложения, но это – самое уникальное. Вы смелая девушка.

Джулия покрутила свой наполовину пустой стакан.

– Я готова для вас на все, если вы поможете мне.

– Не говорите так, – мрачно запротестовал он, невольно представляя, как подминает под себя ее стройное тело, как эти ноги раздвигаются навстречу его желанию, как он погружается в теплоту ее тела… Интересно, в постели она будет напряженной, как и подобает леди, или чувственной и раскованной?

– Почему нет? – нахмурилась она, чересчур невинная для того, чтобы понять ход его распутных мыслей. – Разве вы находите меня непривлекательной?

Он невольно рассмеялся в ответ. Черт, напротив! И это путало все его мысли.

– Проблема не в этом.

– Проблема, я полагаю, заключается в вашем стойком отвращении к браку.

– Мне только двадцать семь. То, что я до сих пор не женат, не значит, что мне противна мысль о браке, мисс Камерон. Это означает, что я пока не встретил… – Он резко замолчал, уже сказав больше, чем собирался. И испытал короткую досаду на себя из-за того, что выпил больше, чем нужно, а спал – меньше.

Ее черные брови высоко поднялись.

– Только не говорите, что вы романтик, мистер Маккрей. Вы чуть не признались мне, что пока не встретили настоящей женщины.

– Черт! – выругался он и, отхлебнув из стакана, тяжело посмотрел на нее. – Забудьте, что я сказал, договорились?

Джулия Камерон улыбнулась:

– Вот такая я везучая. Предлагаю всю себя, с телом и душой, самому порочному повесе в Шотландии и получаю отказ, потому что втайне он, оказывается, чувствительный идеалист, который мечтает о возвышенной любви.

Она не скрывала сарказма, но сказанное было близко к истине. Защищаясь, Робби заворчал:

– И что с того? Брак – это все-таки единение двух любящих друг друга людей, освященное свыше, и я собственными глазами видел, какое счастье он способен принести. Мой кузен Йен и его жена Лианна – убедительный тому пример. Если мне удастся встретить такую же любовь, значит, Господь даровал мне свою милость. Вы уж извините меня за то, что не оправдал ваших ожиданий.

Огонь в камине то вспыхивал, то угасал, отбрасывая тени на ее очаровательное лицо. Она ответила с горьким юмором:

– Уж и не знаю, чему теперь верить. По слухам, вы – соблазнитель женщин, дуэлянт, пьете ночами напролет. Плюс ваша легендарная храбрость.

Вспомнив о том, как он провел нынешнюю ночь, он признал, что услышанное довольно близко к правде.

– Слухи иногда преувеличивают, – пожал плечами Робби.

Она упрямо поджала губы:

– Как мне заставить вас откликнуться на мое предложение? Неужели вы не можете обменять ваши иллюзии об идеальной любви на финансовую стабильность и возможность увеличить семейное состояние, не говоря уж о том, что обзаведетесь новыми землями?

– Я еще обзавелся бы женой, – со значением сказал он, задумчиво разглядывая ее. – И так как вы очень привлекательны, мне хотелось бы побольше узнать о вас, мисс Камерон.

– Зачем это? – холодно осведомилась она. – Я же не прошу вас жить со мной всю жизнь. Брак продлится до тех пор, пока я не устрою все дела. Месяц-другой, и каждый из нас пойдет своей дорогой. Вы получите корабли и земли, а я избавлюсь от Эйдана. Затем выстрою себе дом в каком-нибудь тихом местечке. Денег на спокойную и комфортную жизнь у меня будет достаточно, поэтому я не стану возражать, если вы заберете остальное.

Месяц-другой. Корабли и один-два месяца в ее постели…

– Но брак свяжет меня на всю жизнь, – возразил Робби, пытаясь подыскать разумное объяснение своей позиции. Он оттолкнулся от каминной полки. – От этого так просто не отмахнуться. Я обожаю детей Йена и Лианны и хотел бы завести своих. Что вы на это скажете?

В первый раз за все время ее щеки порозовели.

– Удивительно, что вы до сих пор их не завели.

– Вопреки слухам я очень осторожный человек. И не намерен плодить безотцовщину.

Она явно не имела представления о том, как это происходит на практике, и ее щеки порозовели еще больше, очаровательно и невинно.

– Вы хотите… детей?

– Очень. – Если это был способ огорошить очаровательную, но чересчур деловую мисс Камерон и отвлечь себя от чувственных желаний, то он выбрал правильную тактику. Хотя Робби ни в чем не солгал. Ему действительно хотелось заиметь детей, когда-нибудь. – Это здорово, если детская полна ребятни. Конечно, я далеко не идеальный человек, но в глубине души все-таки романтик. И мне на самом деле хочется иметь большую семью.

Ее зеленые глаза вспыхнули. Она начала заикаться:

– Я… Полагаю, мы сможем… Это… Я предчувствую, что вы будете…

– Часто, – откровенно признался Робби, молча наслаждаясь волнением непреклонной молодой женщины, которая набралась храбрости прийти к нему с таким необычным предложением. И как бы между прочим добавил: – Некоторые слухи обо мне ничуть не преувеличены. У меня очень здоровый сексуальный аппетит. В качестве моей жены, я надеюсь, вы будете принимать меня постоянно.

Это заставит забеспокоиться миленькую дочку лэрда.

Но он оказался не прав.

Гордо вскинув подбородок, она нервно сглотнула и решительно заявила:

– Хорошо, Маккрей. Мы договорились?

Гром и молнии! Правда заключалась в том, что он был очарован. Даже без кораблей… Она сама была воплощенным очарованием. У Робби всегда имелась слабость к черноволосым девушкам. Он еще раз окинул взглядом ее стройную фигуру, отметив волнующую линию высокой груди, тонкую талию и потрясающий контраст белой кожи с черными как вороново крыло волосами. Не торопясь рассмотрел губы, нежные и розовые, и представил себе, как раздвигает их языком, проникает в нее, касается кончика ее языка своим языком, заглядывает ей в глаза, а она в этот момент отдается ему, теплая, податливая, влажная.

Робби никогда не ошибался в женщинах, поэтому легко определил, что мисс Камерон станет страстной партнершей. И действительно, несмотря на усталость, он почувствовал, как моментально возбудился от мысли, что увидит ее, обнаженную, рядом с собой, начнет ласкать…

Это роскошное тело будет выполнять его желания. «А в придачу новые корабли, – шепнул ему внутренний голос. – Вот это сделка, малыш!»

По натуре Робби был игроком – и выигрывал почти всегда.

– Ну что ж, договорились, – ответил он и озорно улыбнулся.