Текст книги "Любовь за кадром"

«А если Ирина не придёт? – с ужасом подумал Александр. – Ведь её могут не отпустить родители!»

Тревожные мысли беспокоили его до тех пор, пока он не увидел, как Ирина вышла из метро.

– Привет! – он улыбнулся. – Как настроение?

– Здравствуй, Саша. Я в порядке.

– Родители не очень возмущались?

– Конечно дома начался концерт: мама побежала пить капли, а отец ужасно рассердился и заявил, что хотя бы предупредить надо было. Но я им всё объяснила и попыталась сгладить ситуацию.

– Надеюсь, тебе это удалось? – Виноградов был взволнован.

– Ты не поверишь! Отец даже проводил меня до метро.

Александр наклонился к девушке, слегка поцеловал в губы и, обняв за плечи, повёл ко Дворцу бракосочетаний. Они миновали стеклянные двери и оказались в небольшом помещении, где за столиком парень и девушка что-то сосредоточенно писали. Слева на стене висела табличка «Подача заявлений».

– Пойдём, нам туда, – Виноградов повёл за собой Ирину.

Войдя в большую, светлую комнату они увидели полную, но со вкусом одетую девушку, лет двадцати.

– Здравствуйте, мы по поводу заявления, – Александр старался говорить вежливо.

– Вы первый раз? – за толстыми стёклами очков, мелькнули накрашенные глаза.

– Вроде бы да, – улыбнулась Ирина.

– Вот вам бланки, заполните их пожалуйста, – серьёзно сказала девушка. А паспорта у вас с собой?

– Да, конечно, – поторопился с ответом Виноградов и, открыв перед Ириной дверь, вышел вслед за ней из комнаты.

Они присели за освободившийся столик и Александр, взглянув на бланки, попросил паспорт Ирины. Раскрыв его, он увидел фотографию совсем юной девушки с, заплетёнными в косы, светлыми волосами. Место рождения – город Москва, социальное положение – учащаяся, фамилия, имя, отчество – Пирогова Ирина Васильевна.

– Так ты утверждаешь, что замужем не была? – улыбаясь спросил Александр.

– Нет, молодой человек, как-то не пришлось, – в тон ему ответила Ирина.

Склонившись над столиком, они заполнили бланки, а затем, когда всё было готово, отнесли их работнице ЗАГСа. Она проверила бумаги, близоруко поднося их к глазам и, покопавшись в регистрационной книге, заявила, что их бракосочетание может состояться через два месяца.

– Как так через два месяца? – удивился Виноградов. – А мы рассчитывали, что через месяц.

– Ничего не поделаешь, Дворец бракосочетаний пользуется большой популярностью и у нас много желающих зарегистрироваться, – с сожалением произнесла девушка.

– Нет, нет, что вы, это невозможно, у нас особая ситуация! – отчаянно стал привирать Виноградов.

Девушка с сомнением посмотрела на фигуру Ирины, отчего та смущённо покраснела и, небрежно перелистав книгу, спросила:

– Тринадцатого мая будете регистрироваться?

Александр взглянул на Ирину, она одобрительно кивнула и он согласился.

Получив приглашение в магазин для новобрачных, они вышли из Дворца бракосочетаний. На улице расцвела весна и по залитому солнечными лучами проспекту нёсся бесконечный поток машин. Рядом на тротуаре играли ребятишки, а девчушки постарше прыгали в классики. Повсюду раздавался детский смех, с сосулек капала капель и громко пели птицы.

– Слушай, Иринка, – как бы между прочим, спросил Александр. – А как ты относишься к детям?

– К своим хорошо, а что ты имеешь в виду?

– Ну может родишь мне троих?

– Как, прямо сейчас, всех сразу? – Ирина смеялась, но по глазам было видно, что этот вопрос для неё серьёзный.

– Понимаешь, нас двое в семье – я и сестра Лиза, – не принимая её иронии сказал Александр. – Но мы всегда чувствовали, что нам не хватает младшего брата.

– Мои подруги своим мужикам на это говорят, если хочешь иметь много детей, то рожай их сам.

– Ну и как, ты солидарна со своими подругами? – хмурясь, спросил Виноградов.

– Сашенька, милый, ну что ты так сразу! – Ирина взяла его под руку. – Мы с тобой ещё даже не муж и жена, а ты ведёшь такие разговоры.

– Хорошо, будем считать, что этого разговора у нас не было.

Они остановили такси и поехали в магазин для новобрачных. Даже удивлённые взгляды водителя, не мешали им всю дорогу целоваться.

Месяц до свадьбы тянулся бесконечно. Несмотря на ежедневные встречи Виноградов чувствовал, что ему постоянно не хватает Ирины, её глаз, улыбки её светлых, вечно растрёпанных волос.

Они встречались обычно под вечер, то на площади Маяковского, а то и возле ВДНХ и он, издали увидев Ирину, бежал к ней и, подняв на руки, кружил без остановки, а она, смеясь, говорила ему:

– Сумасшедший, что ты делаешь, на нас же люди смотрят!

– И пускай смотрят, пусть завидуют! – Александр влюблённо смотрел на Ирину. – Если такая красивая девушка скоро станет моей женой, то я имею полное право от счастья сойти с ума.

Они были окружены любовью, но им уже не хватало мимолётных встреч, им как воздух необходимо было постоянное общение, которое могло возникнуть только после свадьбы. Родители Ирины, учитывая то, что молодые были постоянно заняты, взяли инициативу в свои руки. Сделав заказ на праздничный вечер в ресторане «Прага», они стали деловито готовиться к свадьбе.

И вот, наконец, настал этот торжественный день и «Мерседес», украшенный цветными лентами и с куклой на радиаторе, подъехал к дому. Ирина вышла в белом свадебном платье с прозрачной фатой на голове. Александр, в темно-синем выходном костюме, держал невесту под руку, а на лице его отражалась счастливая озабоченность. Позади молодых, подстраиваясь под их шаг шествовали друзья и знакомые, а замыкали процессию принаряженные родители Ирины. Когда все расселись по машинам и свадебный кортеж, набирая скорость, понёсся в центр, все с облегчением вздохнули. Позади остались бесконечные приготовления, волнения по поводу колец и свадебного платья, заказ в ресторане праздничного стола, фото и видеосъёмки.

Смотря на Ирину одетую во всё белое с букетом цветов в руках, Виноградов с радостью подумал о том, что невеста у него самая лучшая в мире.

У Дворца бракосочетаний стояло уже несколько машин и можно было особенно не торопиться, так как по списку Александр с Ириной были шестыми. Когда они вошли во Дворец, их встретила миловидная женщина, которая развела жениха и невесту по разным комнатам. Ирина, в окружении подруг стала поправлять причёску, а в соседней комнате, перебрасываясь с друзьями едкими репликами, ходил из угла в угол Виноградов.

– Да остановись ты, хоть на секунду, – посмеиваясь, говорил Игорь Панюшкин, небольшого роста толстяк, сокурсник Виноградова по институту, – а то носишься по комнате как маятник, того и гляди собьёшь кого-нибудь.

– Ну, за тебя-то я спокоен, – усмехнулся Александр. – Чтоб Панюшкина сдвинуть с места, требуется, по крайней мере, трактор.

– Нет, я понимаю, что можно волноваться в такой ситуации, но не до такой же степени! – как всегда горячась, вступил в спор Володя Елизаров.

– Всё, всё, ребята, я спокоен как никогда! – Александр поправил галстук и выпрямился перед зеркалом.

И тут неожиданно раздался голос из динамика: – Виноградов и Пирогова пройдите к залу регистрации, следующая очередь ваша.

Александр взял Ирину под руку и уверенным шагом повёл к двери. Паспорта и обручальные кольца родители Ирины уже передали полной девушке в очках и она, проходя перед молодыми, улыбнулась им приветливой улыбкой.

Открылась дверь зала регистрации и под звуки свадебного марша Мендельсона они вошли в большую, светлую комнату. Празднично одетая женщина в красной, перекинутой через плечо ленте, встретила их приветственной речью. Традиционно спросив, хотят ли они стать мужем и женой, и убедившись в положительном ответе, она сердечно поздравила молодожёнов, пожелав им семейного счастья и большой любви на долгие годы.

Затем Александр и Ирина обменялись кольцами и расписались в книге регистраций. Виноградов заметил как дрожит её рука.

– Не надо так переживать! – убедительно сказал он.

– Но я ничего не могу поделать, меня просто трясёт!

Затем по очереди расписались свидетели и нарядная дама торжественно провозгласила:

– Поздравляю, теперь вы муж и жена!

Счастливых молодожёнов окружила толпа: Александра по очереди обнимали друзья, Ирину задарили цветами подруги, а она увидела слёзы на глазах у матери и взволнованное лицо отца.

Всю праздничную суету репортажно снимали оператор и фотограф, аппарат которого щёлкал как машина, а фотовспышка озаряла комнату ярким светом. Виноградов под руку вывел Ирину в соседний зал, где уже были расставлены бокалы с шампанским и вазы с конфетами. Когда гости выпили за здоровье жениха и невесты, фотограф попросил всех на секунду замереть и сделал групповой снимок. На выходе из Дворца бракосочетаний Александр взял Ирину на руки и, под ликующие выкрики друзей, понёс её к машине.

Рассевшись по машинам, только ближайшие родственники и друзья отправились в ресторан «Прага», где был заказан праздничный зал. Метрдотель встретил их у входа и провёл на второй этаж.

Здесь уже были расставлены столы с закусками и бутылки с шампанским.

– Что-то я водки не вижу, – нервно потирая руки, проговорил Игорь Панюшкин.

– Спиртные напитки мы выставим перед приходом гостей, – тут же отозвался официант, обращаясь к родителям Ирины. Очевидно, распорядителей он признал именно в них.

Александр с Ириной присели в кресла отдохнуть.

– Ну как ты, моя любимая? Устала?

– Я и не думала, что это будет так утомительно, – Ирина обречённо взмахнула рукой. – Если бы завтра нам предстоял такой же день, я бы покончила жизнь самоубийством.

– Вот только без этого, пожалуйста.

Уже через час начали прибывать гости и Александр с Ириной встали у входа, чтобы принимать поздравления. Почти никто не приносил громоздких подарков, гости обходились букетами цветов и конвертом с деньгами. Только Игорь Панюшкин подарил Ирине большого плюшевого медведя, а Маша Борисова, сокурсница Виноградова, расцеловала его от избытка чувств.

Гости стали заполнять зал и занимать места за столами, уставленными блюдами с изысканными закусками и бутылками шампанского. Официанты, наконец-то, принесли водку и коньяк.

Александр и Ирина заняли места во главе стола, напротив входных дверей.

Рядом с ними сели и родственники, стоять осталась только мать Ирины, с лица которой не сходило выражение озабоченности.

– Дорогие мои, родные и друзья, – громко начала она, стараясь перекричать шум в зале. – Мы собрались здесь, чтобы отметить радостное событие: Саша и Ирина стали мужем и женой.

Сказав это, Мария Петровна плаксиво сморщилась и начала стыдливо вытирать непрошенные слёзы. Вслед за ней поднялся отец Ирины с бокалом шампанского в руке.

– Я предлагаю выпить за жениха и невесту, за их счастливую семейную жизнь, за то, чтобы им всегда сопутствовала удача!

– Горько! – закричал Игорь Панюшкин и гости, звеня бокалами, подхватили:

– Горько, горько, горько!

Александр и Ирина, смущаясь, поднялись со своего места и робко поцеловались.

– Горько! Повторить, ох как горько! – смеясь, выкрикивала Маша Борисова.

Александр обнял Ирину и стал целовать её так долго, пока гости в такт отсчитывали время. За праздничным столом все оживились, официанты едва успевали подносить закуски и шампанское. Гости со вкусом ели и пили, по достоинству оценив кухню ресторана.

В это время приоткрылись двери и в зал прошли музыканты. Руководитель ансамбля установил микрофон и обратился к, уже слегка захмелевшему, залу:

– Дорогие новобрачные, уважаемые гости, мы приготовили для вас развлекательную программу и надеемся, что она вам понравится.

Зазвучала ритмичная музыка и в центр зала, отодвинув стулья, вышла молодёжь. Виноградов танцевал с Ириной, никого не подпуская к молодой жене.

Когда мелодия закончилась, музыканты не прерываясь, заиграли вальс, как бы предугадывая желание гостей более пожилого возраста. Молодёжь присела за стол передохнуть, а Василий Иванович пригласил Марию Петровну и они закружились по залу. К ним сразу же присоединились осмелевшие родственники и уже через пару минут всё пространство между столами было занято танцующими.

А в это время Ирина и Александр, забравшись в уголок и, как бы забыв о гостях, целовались до изнеможения.

Наконец музыканты сделали перерыв, официанты быстро сменили блюда, а уставшие от танцев гости, заняли места за столом. С наполненным бокалом в руках, поднялась Мария Петровна. Подождав пока шум стихнет и на неё обратят внимание, она произнесла тост:

– Дорогие мои дети, я желаю вам долгих лет супружеской жизни, счастья радости и много маленьких детей!

После слов Марии Петровны гости заметно оживились, а некоторые даже зааплодировали, оторвавшись от заливной рыбы, великолепно приготовленной шеф-поваром. Стараясь поддержать жену, с места поднялся Василий Иванович.

– Я, прежде всего, хотел бы поблагодарить гостей за подарки, но мы с женой, чтобы не ударить лицом в грязь, решили подарить молодым ко дню свадьбы ключи, – тут Василий Иванович сделал многозначительную паузу. – Ключи от новой двухкомнатной квартиры!

Гул восторга прокатился среди гостей, а в углу, где собралась молодёжь, творилось что-то невообразимое:

– Нет, этого не может быть! – возбуждённо кричал Игорь Панюшкин, хлопая Виноградова по широкой спине. – Отдельная квартира ко дню свадьбы – это же мечта любого, уважающего себя, молодожёна. Да на таких родителей молиться надо!

Тут Игорь не выдержал, сорвался с места, выскочил на середину зала и припав на одно колено, обратился к Марии Петровне:

– Дорогая моя, ненаглядная тёща, взирая на ваши щедрые дары и понимая, что вы человек добрый, прошу забрать у Александра и отдать мне в жёны вашу дочь, наречённую Ириной, а заодно и квартиру тоже. Просьба моя состоит не столько из любви к невесте, сколько из уважения к её матери – лучшей тёще на свете!

Его последние слова были заглушены смехом и шутками гостей, по достоинству оценивших юмор Панюшкина. А молодые супруг, совершенно растерявшись, старались осознать столь щедрый подарок родителей.

Ирина была счастлива сегодня в окружении своих добрых друзей и любимого человека, дороже которого у неё никого не было.

Александр же, сдерживая радость, но с чувством собственного достоинства, поцеловал тёщу и пожал руку Василию Ивановичу. Неугомонный Панюшкин с бокалом в руке закричал, Горько! – Виноградов, погрозив ему кулаком, обнял жену и нежно поцеловал.

– Солнышко моё, пойдём немного погуляем, а то я что-то устал от всего этого.

Ирина обеспокоенно взглянула на него, неторопливо поднялась и они, не привлекая к себе особого внимания, вышли из зала. Эта пара смотрелась просто замечательно: высокий, широкоплечий Виноградов в тёмном вечернем костюме и, прильнувшая к нему, в белом подвенечном платье, невысокая и тонкая Ирина.

Спустившись на первый этаж, Александр набросил на плечи жены куртку и они вышли на улицу. Проспект светился огнями многоэтажных домов, по шоссе сплошным потоком неслись автомобили, а у кинотеатра выстроилась очередь, желающих попасть на французский фильм.

– Иришка, я не верю своему счастью, но теперь ты моя жена, – Виноградов взял её за руку. – Хотелось бы, чтобы мы всегда понимали друг друга и жили в мире.

– А я надеюсь, что ты будешь любить меня всю жизнь, – Ирина смущённо улыбнулась.

– Не сомневайся! Ты единственная для меня на всю жизнь и не надо мне никого другого. – Виноградов ласково погладил её волосы и шутливо чмокнул в нос.

Они вышли на проспект и увидели множество людей, собравшихся у большого экрана, на котором показывали смешные мультфильмы. Многострадальный волк гонялся за зайцем, постоянно попадая в нелепые ситуации, а здоровенный чёрный кот, был нещадно бит маленькими мышатами.

– А в ресторане сейчас сладкое подадут, – мечтательно сказала Ирина. – Ох объемся я как ребёнок.

– Ты для меня всегда будешь маленькой, – крепче прижал к себе девушку Александр. – Твои же мечты о сладком, я думаю не реальны, так как гости вероятно, уже давным давно всё съели. На свадьбах, как правило, о женихе и невесте вспоминают лишь в крайнем случае, когда надо крикнуть «Горько!» а в остальное время гости стараются побольше выпить и съесть.

– Будем надеяться, что хотя бы кусок пирога они для невесты оставили, не очень уверенно проговорила Ирина.

Поднимаясь по лестнице на второй этаж, они увидели, что гости уже стали расходиться. Последовали удивлённые возгласы, просьба остаться ещё ненадолго, но отдельные пары, сославшись на неотложные дела, уже разъезжались по домам. Когда они вошли в зал, их встретила Мария Петровна и повела к столу. Там был оставлен для невесты тортик, запечённые яблоки и шоколадные конфеты. Ирина принялась за сладости, а Мария Петровна отозвала Виноградова в сторону.

– Саша, я хотела бы обсудить ваше с Ириной будущее. Квартиру мы вам обеспечили, хотя вы сами понимаете, каких материальных затрат нам это стоило! Вы учитесь в институте и стипендия у вас, как я понимаю, не очень большая. У меня возникает вопрос: «На какие средства вы собираетесь жить?»

– Дорогая, Мария Петровна, – не очень уверенно начал Александр.

– Я благодарен вам за щедрый подарок и понимаю, что мы сами не смогли бы купить эту квартиру.

– Конечно, у вас же нет таких денег как у нас! Для этого надо всю жизнь работать!

– Тем не менее, я заверяю вас в том, что деньги, которые вы вложили в нашу квартиру, мы обязательно вернём.

– Где вы их возьмёте? – с выражением спросила Мария Петровна. – Я прекрасно знаю сколько получает молодой специалист после института? – её лицо раскраснелось. – Вы что меня за девочку принимаете?

– Ну, это ещё смотря какой специалист! – в тон ей ответил Виноградов. – Кинооператор, закончив съёмку фильма, помимо основной зарплаты получает и «постановочные».

– И как велики эти «постановочные»? – осторожно осведомилась тёща.

– Сумма за картину не очень велика, но мне уже предлагали снимать сериалы и рекламу, так что я рассчитываю отдать вам долг в ближайшее время!

Свадьба постепенно затихала, гости, один за другим, покидали праздничный зал и уже метрдотель ходил поблизости, бросая выразительные взгляды.

– Пора собираться, – взглянув на часы, сказал Александр. – Скоро будут закрывать ресторан.

– Мы поедем к нам домой, – прошептала ему на ухо Ирина. – Ты не сердись, но я попросила родителей несколько дней погостить у знакомых. Я хочу, чтобы мы остались одни!

– Хорошо, – согласился Виноградов, – я одобряю твоё решение, но сейчас нам надо проводить гостей.

Они подошли к выходу из зала, простились с родителями и друзьями. Выслушав последние пожелания и ответив на шутки приятелей, спустились к машине. На улице было прохладно, но тёмное звёздное небо, покрытое светлыми пятнами облаков, обещало на завтра хорошую погоду. Редкие прохожие спешили к метро и Ирина, почувствовав лёгкую тоску, торопливо забралась в машину. Александр сел рядом, с облегчением расслабил галстук и обнял жену. Ирина положила голову ему на плечо и уже через минуту заснула. «Мерседес» мчался по ночному городу и вокруг проносились светлые пятна фонарей.

Когда машина, миновав станцию «Полежаевская» подъезжала к дому, Александр попытался разбудить Ирину, но она, уставшая от волнений суматошного дня, только по-детски чмокала губами и продолжала спать.

Машина остановилась. Виноградов, поблагодарив водителя, взял Ирину на руки и понёс к подъезду дома. Он протиснулся в узкие двери, с трудом нажал кнопку лифта, затем кое-как открыл квартиру и осторожно, стараясь не разбудить, положил жену на кровать. Затем рядом поставил раскладушку, которую ещё утром приметил за дверью, бросил на неё простыню и, накрывшись курткой, сразу же заснул.

Утром Виноградов проснулся от того, что кто-то щекотал у него за ухом и как он не пытался отделаться от этого наваждения, ничего не помогало. Он с трудом открыл глаза и его вдруг как будто током ударило: перед ним, освещённая утренним солнцем, в короткой ночной рубашонке, с ещё мокрыми после мытья волосами, стояла Ирина. Маленьким прутиком она щекотала его, смеясь при этом как ребёнок.

– Прелестное создание, я настолько поражён вашей красотой, что у меня просто нет слов!

– А ты не говори, а действуй!

– Ах вот ты как! – восторженно закричал Саша, обнимая жену.

– Спасите, люди, ко мне муж пристаёт! – Ирина смешно барахталась в его объятиях.

Они до полудня провалялись в постели, затем пообедали, навели порядок в доме и в три часа поехали смотреть свою новую квартиру. Втиснувшись в переполненный автобус и проделав путь с двумя пересадками, Александр и Ирина добрались, наконец, до нового микрорайона «Отрадное». Десятки многоэтажных домов терялись в окружении неблагоустроенных улиц. С трудом отыскав свой подъезд, они поднялись на седьмой этаж. Увидев металлическую дверь сто сорок восьмой квартиры, они были удивленны. С трудом открыли сложный замок и прошли внутрь.

Виноградов не раз бывал в новых домах и ему был знаком строительный мусор на полу квартир, плохо закрывающиеся двери, щели в оконных рамах и вздувшиеся обои по углам стен. Каково же было его удивление, когда он вошёл в прихожую и увидел покрытый лаком паркет. Ещё не веря своим глазам, Александр прошёл в комнату. Его поразили тюль и гардины на окнах стены, обклеенные цветными обоями, тщательно выложенный паркет и большая, застеклённая лоджия.

– Иринка! – радостно воскликнул Саша. – Ты только посмотри на эти хоромы!

Неужто это наша квартира? Мне даже не верится, что мы здесь будем жить.

– Но это действительно так! – бодро отозвалась Ирина, осматривая комнаты. – Это настолько же верно, как то, что я твоя жена.

Ирина подошла к нему, привстала на цыпочки и чмокнула в щёку.

– Глупенький мой, ты всё никак не можешь поверить, что у тебя будет свой дом и семья. Это всё от того, что ты годами ютился по общагам, но теперь этому будет положен конец! Каждый день, после работы ты будешь возвращаться в нашу обитель и я буду ждать тебя, приготовив обед и постель.

– Невероятно! Я просто не верю своему счастью, – подхватив жену на руки и целуя, воскликнул Виноградов. – Вот только немного пустовато у нас: ни тебе стола, ни двуспальной кровати. Будем есть и спать стоя – как кони!

Ирина залилась радостным смехом и, как бы скрывая некую тайну, всё повторяла:

– А вот и нет, а вот и нет!

– Что это ты задумала? Можешь толком объяснить? – уже теряя терпение спросил Александр.

– Мои родители уже заказали мебель и её на днях должны привезти.

– Не может быть! Ведь в магазинах ничего приличного купить невозможно.

– Нет правда! Мама уже всё оплатила, а папа заказал машину, так что готовься собирать мебель и вешать полки, – лицо Ирины сияло и она радовалась как ребёнок.

– Иринка, солнышко моё, разве ты не понимаешь, что квартира и мебель стоят бешенных денег, которые нам придётся возвращать.

– Ничего страшного, заработаем и отдадим!

– Нам такую сумму нам и за год не собрать!

Ирина призадумалась, отошла к окну и волнуясь спросила:

– Ты считаешь, что мои родители могут забрать у нас последние деньги?

– Я этого не говорил, но ситуация складывается для нас непростая.

– Родители будут ждать столько, сколько нам необходимо и давай больше не возвращаться к этой теме, иначе мы окончательно поссоримся.

Немного смущённые, они спустились на лифте вниз и вышли из дома. Погода явно указывала на то, что весна уходит, уступая место жаркому лету. Солнце стояло высоко в зените, нагревая землю тёплыми лучами. Молодая зелёная листва прорывалась из раскрывшихся почек. По двору, гоняя мяч бегали мальчишки, раздетые до маек. В воздухе носился тополиный пух, собираясь в прозрачные клубки у деревьев.

– Иришка, я считаю, что жизнь замечательна! – Виноградов радостно улыбнулся. – Посмотри вокруг: новый дом, весна, листики зелёные.

– Чему тут радоваться, просто скоро лето наступит.

– Ах, нечему радоваться! – он подхватил её на руки и закружил, а она, в страхе обхватив его за плечи, запричитала: – Пусти, ненормальный, Сашка, ну пусти же!

Потом, на пути к автобусу, они часто останавливались и целовались, не обращая внимания на прохожих.

Уже со следующего дня начались напряжённые рабочие будни: Виноградов с утра пропадал в институте, слушал лекции, сдавал лабораторные, просматривал и изучал фильмы на творческих семинарах, а после обеда шёл в павильон учебной студии, где на практических съёмках постигал азы операторского мастерства.

Ирина тоже бывала на лекциях, тщательно штудируя предметы медицинской науки. Её всё больше тянуло в больничные палаты и в тревожную тишину операционных. По вечерам, уставшие до невозможности, они встречались дома, в своей уютной квартирке и невозможно было поверить, что ещё совсем недавно отшумела их яркая свадьба со множеством гостей и счастливых пожеланий. Сейчас же всё это ушло в прошлое, уступив место их профессиональным интересам.

Ирина не обижалась и не устраивала сцен, когда за ужином, Александр доставал блокнот и подолгу чертил схемы освещения, положение камеры и актёров на съёмочной площадке. Она понимала, что помимо семьи у него есть ещё и работа, которая не только важна для него, но и приносит моральное удовлетворение. Поэтому как внимательная жена, Ирина старалась не отвлекать его в такие моменты.

Однажды на кафедре сердечнососудистой хирургии им объявили, что светило медицины профессор Громов собирается провести сложную операцию на открытом сердце. Так как студентам разрешили присутствовать на ней, у Ирины появилась идея и она обратилась к мужу:

– Послушай, Саша, у нас в клинике намечается интересное событие и, если ты не против, то я возьму тебя с собой.

– Какое ещё событие? – оторвавшись от еды, спросил Виноградов.

– Опять в каких-то безымянных трупах копаться будете?

– Нет, что ты, в реанимации лежит девочка лет пятнадцати, у неё тяжёлый порок сердца и профессор Громов будет делать операцию, – Ирина вопросительно посмотрела на мужа. Ей очень хотелось, чтобы он был вместе с ней на этой тяжёлой операции, чтобы он хоть на время окунулся в эту белую, тревожную атмосферу, от которой сжимается сердце не только у больных, но и у лечащих врачей.

– Иринка, славная моя, – оживился Виноградов, – а ведь это идея. Мне по курсу композиции необходимо снять репортаж, вот его-то я и сделаю во время операции. Надо только продумать, как мне пронести съёмочную аппаратуру.

– Об этом я договорюсь с нашим ассистентом, – сказала Ирина. – Ты только приготовь всё необходимое для съёмки. Операция назначена на вторник в десять утра.

В указанное время Виноградов подошёл к зданию больницы, неся в руках тяжёлый кофр с аппаратурой. Уже наступило жаркое лето, сухая, пыльная земля была похожа на наждачную бумагу.

Поникшая зелень деревьев напоминала собой плакучую иву, а жгучее солнце, казалось, на вечно встало в зенит раскалённого неба.

Ирина выпорхнула из белого здания вся такая светлая и лучезарная, что можно было подумать будто собралась она сегодня на первое свидание, а не на тяжёлую операцию, проводимую известным профессором. На ней была короткая, светлая юбка и тонкая кружевная кофточка, которая просвечивала белыми бретельками на загорелом теле. Высокая копна светлых волос и немного подкрашенные губы, завершали тщательно подобранную композицию.

«Полный отпад!» – подумал Виноградов, идя навстречу жене.

– Ты уже готов? – сразу же спросила Ирина и, не дожидаясь ответа, продолжила: – Сейчас я передам тебя нашим санитаркам, а они, после обработки, проведут тебя в операционную.

Ирина взяла Виноградова под руку и уверенным шагом провела через двери внутрь больницы. Сразу же запахло йодом и дезинфекцией, но Александру уже было не до запаха, так как к нему подошли две полные, энергичные санитарки, а Ирины уже и след простыл.

– Здравствуйте, – первым поздоровался Виноградов.

– Здравствуй, здравствуй, милок, – хором подхватили санитарки. – Нам велено тебя к операции подготовить, вот этим мы сейчас и займёмся.

– Что вы, сестрички, – произнёс он заискивающе. – Я ведь только на съёмку, чего ж меня-то готовить?

– А нам всё едино, на съёмку иль на операцию. Подготовка, она для всех общая, – посмеиваясь проговорили санитарки и, подхватив Александра с двух сторон, быстро повели его в душевую.

Здесь они предложили ему раздеться, на что, конечно же, он ответил отказом, после чего, добродушно хихикая, здоровенные санитарки раздели его до состояния «в чём мать родила» и засунули под горячий душ. Виноградов несколько раз бывал в городских банях и имел представление о работе банщиков, но то, что с ним стали проделывать эти толстые, добродушные тётки не имело названия в человеческом лексиконе. Они драили его, тёрли, скребли и мылили приговаривая по ходу дела:

– Знаем мы вас, посторонних-любопытных, вам бы только прийти, микробов нанести, да смыться, а нам потом за вас расхлёбывай.

– Да что вы, сестрички, – захлёбываясь под мощными струями душа, закричал Александр. – Меня каждый день жена в ванной моет, я стерильный!

– Стерильным ты будешь после того, как мы тебя хорошенько отмоем, – продолжая делать своё дело, приговаривали санитарки.

После контрастного душа и сауны экзекуция была закончена. Виноградова перевели в соседнее помещение, где насухо вытерев, одели в белый, стерильный халат, лицо закрыли марлевой повязкой и на ноги одели резиновые бахилы. Камеру, уже без футляра, тщательно протёртую спиртом, дали в руки и, в сопровождении санитарок, провели в операционную.

В центре большого, светлого помещения находился операционный стол окружённый многочисленными приборами, у которых хлопотали сёстры. Над столом нависал журавль осветительной лампы, но свет ещё не был включён.

Постепенно операционная стала наполняться людьми: медсёстры в белых халатах проверяли подвесные системы, а хирурги, одетые во всё зелёное, неестественно подняв стерильные руки, тихонько переговариваясь друг с другом. Вдруг громко зашипел аппарат искусственного дыхания, затем заработали приборы у операционного стола, наполняя колбы тёмно-красной смесью, а больной девочки, которую должны были оперировать, всё ещё не было.

«Может быть ей стало лучше и операцию отменят?» – немного расслабившись подумал Виноградов, на ходу прикидывая чем бы занять свободное время.

В это время приоткрылась дверь и в операционную протиснулась стайка студентов. Они были по самые глаза укутаны в стерильные одежды и узнать среди них Ирину было практически невозможно.

Наконец привезли на каталке больную девочку и, перед тем как её полностью закрыли простынями, Александр обратил внимание на её, ещё детское очень бледное лицо. Вокруг больной сразу же засуетились врачи, ярко вспыхнула лампа над столом и ещё энергичнее заработал аппарат искусственного сердца.

Вдруг в операционную стремительным шагом вошёл высокий, сухощавый человек в зелёном халате с марлевой повязкой на лице. Руки в медицинских перчатках он держал высоко перед собой.