Текст книги "Изобретение новостей. Как мир узнал о самом себе"

Как показывают эти примеры, развитие сети постоянных дипломатических представителей не гарантировало гармонии. На смену возвышенным принципам, провозглашенным Бернаром дю Розье в 1436 году, пришли более прагматичные средства. Венецианский ученый-дипломат Эрмолао Барбаро в 1490 году предложил новую доктрину. «Первая обязанность посла в точности такая же, как и у любого другого слуги правительства, то есть делать то, что лучше всего послужит сохранению мира и возвышению его собственного государства»[234]234
  Ermolao Barbara, Epistolae, Orationes et Carmina, ed. V. Branca, 2 vols (Florence: Bibliopolis, 1943).


[Закрыть]. Эпоха Реформации усилила недоверие к международным отношениям. Дипломатам великих держав приходилось заниматься своим делом в атмосфере растущей враждебности. Связи с иностранцами стали потенциально опасными для граждан страны пребывания. «Мне сложно в нынешнее время налаживать контакты, – сообщил граф Фериа, первый посол Филиппа II при королеве Елизавете. – Никто не хочет со мной разговаривать, люди бегут от меня, как от дьявола»[235]235
  Renaissance Diplomacy, p. 188.


[Закрыть].

Эти сложности добавили к задачам посланника новые обязанности. Поиск информации требовал еще больше связей и контактов, а также шпионажа. В эпоху конфессиональных конфликтов недовольных подданных, готовых поделиться своими идеями с иностранными агентами, найти было несложно. Но такая информация не гарантировала трезвых и беспристрастных суждений. Поддаваться влиянию легкодоступной информации и предложениям помощи (зачастую ложных) было крайне опасно. В XVI веке представители власти не раз убеждались, что нет ничего более непродуктивного для разведки, чем принятие желаемого за действительное разочарованными и обездоленными. Так пленные испанцы из флота Армады в 1588 году были уверены, что от трети до половины английского населения будут готовы поддержать вторжение[236]236
  Geoffrey Parker, The Grand Strategy of Philip II (New Haven, CT, and London: Yale University Press, 1998), p. 214; Katy Gibbons, English Catholic Exiles in Late Sixteenth-Century Paris (Woodbridge: Boydell & Brewer, 2011).


[Закрыть]. Это была утопия: испанские послы оказались слишком доверчивыми в своих отношениях с английскими католиками, а английские протестантские политики совершили ту же ошибку с французскими эмигрантами-гугенотами. Английских послов в Испании встретили холодно, но, по крайней мере, там не было испанских протестантов, чтобы ввести их в заблуждение.

В эти непростые времена становилось все труднее оценивать качество получаемой информации, а риски были высокие. Оглядываясь назад, всегда можно выделить крупицы правды в потоке противоречивых отчетов разведки и поразиться тому, что они не были приняты во внимание. Но в момент события это не так очевидно. К 1586 году английское правительство уже располагало более или менее точным планом испанского вторжения в Англию. Но даже когда два года спустя, в мае 1588 года, Армада готовилась к отплытию, оно продолжало сомневаться в пункте ее назначения. Не убеждали и уверенные прогнозы английского посла в Париже сэра Эдварда Стаффорда о том, что испанский флот должен быть направлен в Алжир или в Индию. Английское правительство не знало, что этот высокопоставленный источник был подкуплен Испанией и преднамеренно дезинформировал их[237]237
  Parker, Grand Strategy, pp. 209-23; M. Leimon and Geoffrey Parker, ‘Treason and Plot in Elizabethan England: The Fame of Sir Edward Stafford Reconsidered’, English Historical Review, 106 (1996), pp. 1, 134-58.


[Закрыть].

И даже если посол получал ценную информацию, передать ее домой было чрезвычайно сложно. Принимающая сторона всегда была в курсе того, с кем встречались послы, и хотела знать, о чем они писали на родину. Дипломатические депеши отслеживались и вскрывались. Кардинал Вулси перехватывал дипломатическую корреспонденцию под самыми разными предлогами, как и кардинал Гаттинара со стороны Карла V. Со временем изобретались все более изощренные способы чтения исходящих депеш. Чтобы обеспечить безопасную передачу своих отчетов, послы использовали шифры[238]238
  Полезное информацию об испанских дипломатических шифрах с некоторыми примерами можно найти в приложении к изданию: De Lamar Jensen, Diplomacy and Dogmatism: Bernardino de Mendoza and the French Catholic League (Cambridge, MA: Harvard University Press, 1964), pp. 231-8.


[Закрыть]. В целом это был не самый эффективный способ защиты информации. Большинство послов использовали простые системы замены каждой буквы или короткого слова цифрой или произвольным символом: что-то более сложное оказывалось слишком громоздким или приводило к тому, что их не могли расшифровать получатели. Более того, часто они использовали один и тот же шифр в течение многих лет, как, например, Чапуи на протяжении всего периода своей карьеры (1529–1545). И даже несмотря на то что посол Испании в Праге, например, разработал несколько шифров, использовал он один и тот же в течение всего периода между 1581 и 1608 годами. А все основные столицы Европы его давно разгадали.

Почти все послы поддерживали сеть шпионов и информаторов. Некоторые были ценными источниками, другие легкомысленными оппортунистами, которые ловко натравливали одну разведывательную службу на другую[239]239
  John Bossy, Under the Molehill: An Elizabethan Spy Story (New Haven, CT: Yale University Press, 2001).


[Закрыть]. Лучшим способом раздобыть информацию чаще всего был подкуп. За определенную плату клерк или секретарь могли сделать копии входящих писем[240]240
  Rene Ancel, ‘Etude critique sur quelques recueils d’avvisi’, Melanges d’archeologie et d’histoire, 28 (1908), pp. 115-39, here p. 130.


[Закрыть].

Учитывая характер ведения записей в XV и XVI веках, это не было ни трудным, ни опасным мероприятием. У английского агента в Венеции был бюджет в 40 фунтов стерлингов на взятки, которые он в основном использовал для покупки копий писем, направленных конкурирующим дипломатам. Даже в Испании почтовая служба с радостью принимала английское золото. Отчет Уильяму Сесилу, лорду Берли, в 1598 году включал удивительно прозаичное наблюдение его испанского агента:

«Почтмейстеры в Испании отдают всю корреспонденцию своим слугам, которых легко подкупить всего за 28 дукатов в месяц: Педро Мартинес в Мадриде отдал мне все письма Крессольда и Энглфилда, даже не моргнув»[241]241
  Philip Beale, A History of the Post in England from the Romans to the Stuarts (Aldershot: Ashgate, 1988), p. 148.


[Закрыть].

Развивающиеся в те годы коммерческие новостные службы также подкупали низкооплачиваемых клерков и чиновников, работающих с конфиденциальной корреспонденцией.

Однако конфессиональная политика второй половины XVI века затрудняла развитие дипломатии Возрождения. Непрекращающаяся вражда, охватившая ведущие державы Европы, сделала поддержание традиционных дипломатических отношений практически невозможным. Послов часто отсылали или высылали. Ярче всего это демонстрирует изгнание из страны Бернардино де Мендосы – посла Испании в Англии в 1584 году за организацию заговора с целью убийства королевы. А после убийства французского короля в 1589 году Мендоса завершил свою дипломатическую карьеру с мечом в руке, возглавив сопротивление французской столицы своему новому королю Генриху Наваррскому[242]242
  Jensen, Diplomacy and Dogmatism, pp. 171-89.


[Закрыть].

Действительно странные времена для дипломатического искусства. Было ясно, что люди больше не могли давать беспристрастные советы, необходимые для принятия решений. Необходимо было обеспечить новые источники конфиденциальной информации. И в XVI веке эту нишу заполняет коммерческая служба новостных рукописей: avvisi.

Примерно в 1590 году в итальянском городе Лукка начали задумываться о новых источниках конфиденциальной информации в Риме[243]243
  Wolfgang Behringer, Im Zeichen des Merkur: Reichspost und Kommunikationsrevolution in der Fruhen Neuzeit (Gottingen: Vandenhoeck & Ruprecht, 2003), p. 340.


[Закрыть]. Римский корреспондент порекомендовал нанять Джованни Поли, который считался лучшим, и не было ни одного правителя в Европе, не заключившего с ним контракт. Поли был человеком осторожным, сообразительным и скрытным. Он знал, что репутация его бизнеса зависит не только от качества его продукта, но и от культивирования определенной мистики. Так, он разработал особый способ ведения бизнеса. Он вставал рано утром, чтобы писать отчеты. Затем он лично доставлял их на почту, что гарантировало, что они не будут вскрыты в пути.

Поли был представителем нового рода корреспондентов (novellante), собирающих новости для клиентов, которые были готовы за них платить. Его клиенты были богатыми и влиятельными людьми из правящего или коммерческого сословия, поскольку услуги были не дешевыми. (Лукка, кстати, принял рекомендацию привлечь Поли и оставался его клиентом почти тридцать лет.) Чтобы добиться успеха, новеланти (сборщику новостей) нужно было заработать репутацию благодаря качеству своей информации и разно-образию источников. И Поли это удалось, депеши от посла Испании в Риме были не чем иным, как отчетами Поли, переведенными на испанский язык.

Поли стал представителем нового направления на рынке новостей XVI века[244]244
  Mario Infelise, Prima dei giornali: alle origini della pubblica informazione (secoli XVI–XVII) (Rome: Laterza, 2002). ‘From Merchants’ Letters to Handwritten Political Avvisi: Notes on the Origins of Public Information’, in Francisco Bethercourt and Florike Egmond (eds), Correspondence and Cultural Exchange in Europe, 1400–1700 (Cambridge: Cambridge University Press, 2007), pp. 33–52, and ‘Roman Avvisi: Information and Politics in the Seventeenth Century’, in Gianvittorio Signorotto and Maria Antonietta Visceglia (eds), Court and Politics in Papal Rome, 1400–1800 (Cambridge: Cambridge University Press, 2002).


[Закрыть]. Искусство новеланти зародилось в Риме и Венеции, европейских центрах коммерческих новостей и политических сплетен. Сохранилась интересная депеша 1303 года, отправленная членами компании Риккарди из Лукки своим представителям в Лондоне[245]245
  George Holmes, ‘A Letter from Lucca to London in 1303’, in Peter Denley and Caroline Elam (eds), Florence and Italy: Renaissance Studies in Honour of Nicolai Rubinstein (London: University of London, 1988), pp. 227-33.


[Закрыть]. В письме содержатся новости из Лукки и Апеннинского полуострова, а также новости из Франции. По количеству подробностей письмо можно сравнить с депешей, подготовленной столетием позже Антонио Морозини для своего племянника, служившего венецианским консулом в Александрии[246]246
  Выше, глава 2.


[Закрыть]. Эти сводки политической информации говорят нам о том, что было так же важно, чтобы удаленные агенты оставались в курсе событий на родине, как и получение от них разведданных.

В этих депешах политические новости обычно смешивались с инструкциями и информацией о важных коммерческих сделках. Появление рукописной новостной рассылки стало шагом вперед благодаря инициативе двух итальянцев с хорошими связями, Джованни Сабадино дельи Ариенти и Бенедетто Деи. Двое мужчин пришли к своему призванию разными путями. Интерес Ариенти к новостям был скорее побочным эффектом поиска покровительства. Будучи литератором, он познакомился с Эрколе д’Эсте, герцогом Феррары. В итоге Ариенти станет ценным корреспондентом дочери Эрколе, Изабеллы[247]247
  Carolyn James (ed.), The Letters of Giovanni Sabadino degli Arienti (1481–1510) (Florence: Olschki, 2001); Bernard Chandler, ‘A Renaissance News Correspondent’, Italica, 29 (1952), pp. 158-63.


[Закрыть].

Оба, герцог и его дочь, высоко ценили его регулярные подборки актуальных новостей. Проживая в Болонье, Ариенти имел доступ к новостям от путешественников, направлявшихся во Флоренцию и Рим. Он также поддерживал связь с обширной сетью корреспондентов. Одним из них был неутомимый Бенедетто Деи. Деятельность Деи в качестве корреспондента стала кульминацией богатой событиями жизни, которая привела его во Францию, Англию и Германию, а также в длительные путешествия по Азии и Африке. Вернувшись во Флоренцию в 1468 году после нескольких лет жизни в Константинополе, общительный Деи использовал сеть связей, сложившуюся за годы путешествий, и заработал репутацию достоверного источника новостей. В период между 1470 и 1480 годами он начинает выпускать еженедельные письма с новостями. В одном сохранившемся письме от 1478 года содержится пятьдесят коротких заметок. Каждое длиной в одно предложение с датой и отсылкой к источнику:

«У меня есть новости из Генуи, что Дож посвятил Батистино в рыцари и изгнал [семьи] Адорни и Раонези.

Новости из Лиона, выставка прошла очень-очень хорошо; было продано много текстиля и получено много денег.

Новости из Франции – девять послов прибывают в Италию с 200 лошадьми с предложением мира»[248]248
  C. Marzi, ‘Degli antecessori dei giornali’, Rivista delle biblioteche e degli archivi, 24 (1913), 181-5. The translated excerpts are from Infelise, ‘Merchants’ Letters’, p. 39.


[Закрыть].

Переписка Деи с Ариенти дает множество примеров того, как собирались новости. Ариенти часто пересылал почту в банк Медичи во Флоренции, где Деи получал корреспонденцию. Большую часть информации из Франции Деи получал от контактов Медичи, в частности от Франческо Сассетти из банка Медичи в Лионе[249]249
  James, Letters of Giovanni Sabadino degli Arienti, pp. 48–50.


[Закрыть]. Новости на испанском языке поступали от торговцев, проживающих во Флоренции. У Деи были контакты и в Османской империи, и при дворе султана Египта, он постоянно хвастался своей способностью регулярно отправлять «новости из Азии, Африки и Европы». В то время как Ариенти надеялся выслужиться перед королем, Деи радовался регулярным платежам за еженедельную рассылку новостей. Как писал восхищенный корреспондент из Кортоны в 1490 году, его писем с нетерпением ждали, а как только они прибывали, их сразу же многократно переписывали[250]250
  Infelise, ‘Merchants’ Letters’, pp. 39–40.


[Закрыть].

Безусловно, коммерческая модель требовала доработки. Для получения максимального дохода Деи приходилось лично контролировать процессы тиражирования и распространения. В следующие несколько десятилетий система будет развиваться, и в XVI веке письмо в рассылке будет состоять из одного или двух листов бумаги, сложенных один раз, чтобы получился эквивалент брошюры формата кварто из четырех или восьми страниц. Они были заполнены отчетами, каждый из которых состоял из короткого абзаца из двух-трех предложений. Начинались они в стиле, который впервые использовал Деи, с даты: «Новости из Венеции, 24 марта 1570 года»; «Об этом сообщается в письме из Константинополя». Затем в абзаце резюмируются новости, переданные из этого места. Таким образом, в разделе «Новости из Рима» будут перечислены все новости, исходящие из римских источников, даже если они касаются далеких мест. За ним последуют новости из Венеции, Франции, Константинополя, Нидерландов и Англии. Этот стиль сохранялся практически неизменным до XVIII века. Более того, он также оказал большое влияние на формирование первых еженедельных газет.

Места, откуда поступали новости, представляли собой практически неизменный список ключевых новостных узлов – это крупные коммерческие центры, обслуживаемые континентальными почтовыми службами. Традиционно новости передавались короткими предложениями с минимальными комментариями или анализом. Акцент был сделан на выжимку ключевой информации. А купцы и члены правящих классов, которые были основными клиентами новеланти, могли сделать свои собственные выводы. Таким образом, эта еженедельная рассылка сильно отличалась от дипломатических депеш, в которых на предоставляемую информацию сильно влияло отношение к вопросу самого посла. В еженедельной рассылке новостей avvisi информация представлялась максимально нейтрально, что позволило корреспондентам расширить круг своих клиентов, в число которых даже входили правители враждующих государств Италии. Так, например, герцог Урбино из Рима, получавший рассылку, регулярно получал новости о своей деятельности[251]251
  Jean Delumeau, Vie economique et sociale de Rome dans la seconde moitie du XVIe siecle (Paris: Boccard, 1957-9), pp. 26–79, here p. 28.


[Закрыть].

Еще одним неизменным условием было то, что информационные бюллетени не подписывались. Это может показаться нам довольно странным, поскольку новеланти, безусловно, хотели рекламировать свои навыки и расширять круг своих клиентов. Лучшие из них, такие как Поли и венецианцы Иеронимо Акконцаикко и Помпео Рома, стали широко известными личностями. Склонность к анонимности скорее связана с намерением отделить излагаемые факты от субъективного мнения. Непроверенные отчеты передавали посредством вводных фраз: «сказано…; «Это передают из Лиона».

Двумя основными движущими силами развития коммерческих информационных агентств были Рим и Венеция. Нетрудно понять, почему эти города имели такое влияние. Венеция была торговым центром региона с наиболее развитыми дипломатическими сетями, территориями и торговлей в Восточном Средиземноморье и Леванте. Более того, Венеция также была центральным почтовым и дипломатическим узлом, где люди получали новости из Парижа, Лиона, Брюсселя и Испании, а также из имперских столиц Вены и Инсбрука. Риальто был главным европейским центром обмена коммерческой информацией и сплетен. Когда Саланио начинал разговор в «Венецианском купце» с приветствия «А теперь, какие новости из Риальто?», Шекспир мог ожидать понимающего смешка от лондонских зрителей[252]252
  The Merchant of Venice, Act 3, scene 1, echoing Shylock to Bassano, Act 1, scene 3.


[Закрыть].

Рим был важнейшим центром политической и церковной власти. Необходимость папского одобрения сделала Рим постоянным местом интриг и многочисленных дипломатических миссий. Непрерывный приток церковных доходов также сделал его крупным банковским центром: опрос 1550 года выявил 51 банковскую фирму, действующую в городе[253]253
  Delumeau, Vie economique et sociale de Rome, pp. 877-8.


[Закрыть]. А военная пропаганда папства во второй половине XVI века против турок и протестантских еретиков привлекла внимание всей Европы.

Различный характер этих двух городов отражался и в еженедельных новостных рассылках. В Риме, как правило, предлагались подробные отчеты о маневрах Курии и амбициозных кардиналов. А самые изобретательные авторы даже пытались предлагать бюллетени двух видов – обычные и премиальные для избранных клиентов. Все было хорошо до тех пор, пока не совершались ошибки, как это было в случае с одним римским журналистом, чей секретный листок с критикой папского дома вскоре оказался в руках папы. Римские новеланти успешно создали репутацию людей, способных раздобыть самую секретную информацию этого города. Новоназначенному помощнику при дворе одного кардинала строго предписывалось не иметь контактов с журналистами. Его предупредили, что для них «выудить у тебя информацию, как отобрать конфетку у ребенка»[254]254
  Infelise, ‘Roman Avvisi’, p. 216.


[Закрыть].

Как мы видим, несмотря на то что итальянские авторы новостей оказывали услуги, которые с каждым днем считались все более незаменимыми, они не пользовались всеобщим уважением. Во второй половине XVI века сменявшие друг друга папы предпринимали решительные действия, чтобы ограничить их деятельность. В 1570 году Пий V объявил, что будет преследовать авторов клеветнических листовок. Вскоре после этого писатель Никколо Франко был арестован, предан суду и казнен. А в 1572 году против avvisi был издан указ:

«Не позволяйте никому осмелиться и претендовать на то, чтобы сочинять, диктовать, писать, копировать, хранить или передавать кому-либо клеветнические сочинения или рекомендательные письма, называемые lettere di avvisi (рукописные извещения), содержащие оскорбления и личные нападки на чью-либо репутацию и честь, или любое письмо, в котором обсуждаются будущие события»[255]255
  Brian Richardson, Manuscript Culture in Renaissance Italy (Cambridge: Cambridge University Press, 2009), p. 159.


[Закрыть].

Запреты были возобновлены указом Сикста V в 1586 году, и в последующие годы наблюдались отдельные попытки добиться их соблюдения. В 1581 году один писатель был приговорен к пожизненному заключению за якобы распространение слухов о здоровье папы. В 1587 году человек, которого называли «главой секты газетиров», был казнен за утечку конфиденциальной информации. Действия против авторов новостей, кажется, были особенно суровыми в Риме, потому что их деятельность слилась в умах пап с непристойными писаниями тех, кто расклеивал по городу клеветнические сатирические стихи, известные как паскинады. Это были безудержные и умышленно клеветнические удары по власть имущим. Поскольку они были размещены анонимно, их авторы редко обнаруживались[256]256
  Там же, с. 117–21.


[Закрыть]. Авторы информационных бюллетеней, многие из которых руководили целым штатом сотрудников, были более легкой мишенью.

И хотя большинство паскинадов освещали весьма актуальные события, сопоставление этих двух форматов было несправедливым. Авизи (avvisi) могли быть циничными, но, за редким исключением, никогда не были откровенно оскорбительными. Их ценность заключалась в надежности информации, авторы ничего не преувеличивали и не выдавали желаемое за действительное. Свою зрелость они продемонстрировали во время военной кампании Армады 1588 года, когда они сохраняли спокойный скептицизм по отношению к ранним сообщениям об испанской победе, которой, конечно, страстно желали в Риме[257]257
  Ниже, глава 7


[Закрыть]. Самый жесткий антагонизм по отношению к новостным авторам, как правило, проявлялся в те моменты, когда власть имущие были заинтересованы в предотвращении распространения новостей, часто, конечно, когда новости были плохие.

Со временем периодически возникающая угроза возмездия оказала влияние на стиль еженедельной рассылки. С годами римские авизи становились все более однообразными и, безусловно, более осторожными[258]258
  Delumeau, Vie economique et sociale de Rome, p. 31.


[Закрыть]. Тем не менее они оставались важной частью новостной сети для тех, кто занимал официальные должности, а также все более и более широкой публики. В высшей степени наводящий на размышления указ 1590 года запрещал проповедникам ссылаться на информационные бюллетени в своих проповедях, из чего следовало, что среди их читателей находилось и городское духовенство[259]259
  Richardson, Manuscript Culture, p. 159.


[Закрыть]. Рукописные новостные брошюры продолжали оставаться доминирующей формой публикации новостей в Италии на протяжении всего XVII века, даже спустя долгое время после появления газет. Венецианские торговцы по-прежнему полагались на авизи для получения информации, которая могла бы изменить ситуацию на чувствительных финансовых рынках. А в Риме авизи играли решающую роль на безудержном рынке ставок[260]260
  Delumeau, Vie economique et sociale de Rome, p. 64.


[Закрыть]. Но если в XVI веке авизи находились на передовой новостной культуры, то в XVII веке их становилось все меньше и меньше. Тем не менее поклонник Рима в 1637 году все еще мог похвастаться тем, что «это было место, где находят все новости мира», но это было уже не так. Мир двигался дальше. Центр событий и факторы, определяющие европейскую политику, теперь находились на севере, как и притяжение европейской новостной культуры.

Неуклонный рост рынка коммерческих новостей в Италии не мог остаться незамеченным к северу от Альп. Учитывая тесные деловые связи между Германией, Нидерландами и Апеннинским полуостровом, неудивительно, что рукописные информационные бюллетени вскоре начали пользоваться спросом и в других странах. Сначала немецкие клиенты просто прибегали к услугам авторитетных римских и особенно венецианских новелланов. Но к концу XVI века профессиональные информационные агентства также начали приобретать популярность. Они были расположены, прежде всего, в ведущих торговых центрах Антверпена, Кёльна и особенно Аугсбурга. Южногерманский город занимал уникальное положение, являясь крупным коммерческим мегаполисом, который также был основным центром информационной сети Северной Европы. Аугсбург был узлом почтовой связи между Венецией и Северной Европой, а также между имперскими столицами Веной и Брюсселем: это был единственный из крупных немецких городов, который был неотъемлемой частью имперского почтового маршрута[261]261
  Ниже, глава 8


[Закрыть].

Первыми северными потребителями информационных бюллетеней были в основном представители власти Германии. По крайней мере, это те бюллетени, которые сохранились, тем не менее преобладавшая коммерческая и политическая информация в них говорит о том, что спросом они пользовались и среди торговцев в городах на юге Германии. Самая большая сохранившаяся коллекция была собрана семьей торговцев и банкиров Фуггеров из Аугсбурга[262]262
  Mark Haberlein, The Fuggers of Augsburg: Pursuing Wealth and Honor in Renaissance Germany (Charlottesville, VA: University of Virginia Press, 2012); Jacob Strieder, Jakob Fugger the Rich: Merchant and Banker of Augsburg, 1459–1525 (Westport, CT: Greenwood Press, 1984); Gotz von Polnitz, Die Fugger (Frankfurt: Scheffler, 1960); Richard Ehrenberg, Das Zeitalter der Fugger: Geldkapital und Creditverkehr im 16. Jahrhundert (Jena: Fischer, 1922).


[Закрыть]. Фуггеры извлекли огромную прибыль из своей тесной связи с Габсбургами в первой половине XVI века. В последующие десятилетия их приверженность Филиппу II сделала их более уязвимыми. Чтобы защитить свои обширные деловые интересы, Фуггеры создали самую выдающуюся новостную информационную службу своего времени.

Чтобы оценить эту глобальную новостную службу, мы изучили двадцать семь аккуратно переплетенных томов, которые хранятся сегодня в Национальной библиотеке в Вене[263]263
  Vienna, ONB, Cod. 8949–8975; Mathilde A. H. Fitzler, Die Entstehung der sogenannten Fuggerzeitungen in der Wiener Nationalbibliothek (Baden bei Wien: Rohrer, 1937); Oswald Bauer, Zeitungen vor der Zeitung. Die Fuggerzeitungen (1568–1605) und das fruhmoderne Nachrichtensystem (Berlin: Akademie Verlag, 2011).


[Закрыть]. Каждый том содержит сотни статей: выпуск за выпуском рукописных информационных бюллетеней. Первый том датируется 1569 годом, но служба новостей Фуггеров, похоже, появилась раньше. В архиве Ватикана в Риме хранится набор более ранних томов, датированных 1554 годом, которые были собственностью Ульриха Фуггера. Они были подарены семьей Гейдельбергскому университету перед тем, как отправиться в Рим, когда эта замечательная библиотека была разграблена католическими армиями во время Тридцатилетней войны[264]264
  Ancel, ‘Etude critique’, pp. 115-39.


[Закрыть].

Венские тома составляют архив двух братьев более молодого поколения, Филиппа Эдуарда и Октавиана Секундуса, которые взяли под контроль издательство своего отца Георга после его неожиданной смерти в 1569 году. К счастью, молодые люди сохранили контакты и связи отца с партнерами во всех уголках Европы. Торговец из Инсбрука и Венеции, Дэвид Отт, познакомил их с двумя наиболее уважаемыми венецианскими новеланти, Иеронимо Акконцаикко и Помпео Рома, которые в 1585 и 1586 годах оказывали услуги по еженедельной рассылке новостей за 113 флоринов. Отт ранее рекомендовал Акконцаикко Гансу Фуггеру, сыну Антона, но безуспешно. В 1577 году Ганс пожаловался Отту, что Акконцаикко присылает только мусор: «только воздух попросту сотрясает». Вместо этого он попросил Отта заключить контракт с Хуаном Донато, поскольку у него была лучшая репутация[265]265
  Behringer, Im Zeichen des Merkur, p. 327.


[Закрыть]. А два года спустя Акконцаикко вновь писал для Фуггеров.

Всё это были коммерческие сделки. Филиалами Фуггеров управляли высокообразованные, авторитетные люди из ведущих немецких патрицианских семей. В их обязанности входил не только анализ отчетов в поисках наиболее достоверных новостей, также они следили за тем, чтобы новости были грамотно переведены на немецкий язык. Авторы новостей часто упоминали сообщения, которые они предпочли не передавать, потому что находили их сомнительными. «Хотя я читал и другие подробности, это те, которые кажутся мне наиболее достоверными», – писал Кристоф Винкельхофер, передавая новости из Вены[266]266
  Fitzler, Entstehung, p. 22.


[Закрыть]. Информационные бюллетени, которые мы находим в архиве Фуггеров, не включают повседневные «глупости»: сенсации, пророчества и чудесные сказки. Эти серьезные джентельмены писали лишь о «достойных вещах», а именно о политике и экономике.

В 1586 году братья Филипп Эдуард и Октавиан Секундус заключили партнерство с Филиппом II на пятилетнюю лицензию на импорт азиатского перца. Это было рискованное мероприятие, которое потребовало расширения службы новостей, требовавшего включения более регулярных репортажей с Пиренейского полуострова. В Лиссабоне посредник взял на себя организацию отчетов, а агенты в Испании собирали информацию из Севильи, Вальядолида и Мадрида. Развитие азиатской торговли также начало приносить новости из Индии. Большинство этих депеш сильно отличаются от информационных бюллетеней Венеции. И служащие Фуггеров фильтровали эти новости, оценивали их достоверность, прежде чем передавать. Хотя оригиналы так или иначе доставлялись в Вену.

По прибытии в Вену братья Фуггеры делились собранной информацией, которая поступала к ним в офис с каждым письмом. Еженедельные бюллетени готовились как для герцога Баварии, так и для эрцгерцога Тироля Фердинанда[267]267
  Behringer, Im Zeichen des Merkur, p. 328.


[Закрыть]. В 1585 году братья наняли аугсбургского гравера Ганса Шульта, чтобы он проиллюстрировал изображение укреплений, построенных герцогом Пармским для осады Антверпена, кульминации его успешной кампании по завоеванию Фландрии и Брабанта[268]268
  Fitzler, Entstehung, p. 78. It was published as Warhafftige Abconterfectur und eigentlicher bericht der gewaltigen Schiffbrucken, Blochheusser und unerhorter wundergebew die der Printz von Barma vor der Statt Antorff auf dem Wasser hat bawen lassen. A copy is in the Munich State Library, Cod. Germ. 5864/2 f. 38.


[Закрыть]. Эта публикация, кажется, была чрезвычайно успешной, а подобные виды военных диаграмм были в моде на рынке новостей после осады Мальты в 1565 году[269]269
  Albert Ganado and Maurice Agius-Valada, A Study in Depth of 143 Maps Representing the Great Siege of Malta of 1565 (Valetta: Bank of Valetta, 1994).


[Закрыть].

Архив новостей Фуггеров был частным ресурсом, созданным как дополнение к одной из величайших бизнес-империй Европы. Но это было незадолго до того, как огромные возможности сбора новостей стимулировали рост коммерческих информационных агентств. Фуггеры вполне могли нанять одного из первых независимых предпринимателей в Аугсбурге, Джеремиаса Крассера, для подготовки дайджестов из поступающих депеш. Но наняли они другого человека, Альбрехта Райффенштейна, который в 1579 году сделал это экстраординарное предложение герцогу Августу Саксонскому:

«Я знаю, что у вас есть люди в Венеции, Кёльне, Антверпене и Вене, присылающие вам новости. Я же, благодаря почтовым службам получаю новости из Аугсбурга, Италии, Франции, Испании, Португалии и Императорского двора – все сводки новостей всего христианского мира, из которых я делаю отчеты для великих лордов. Поскольку я родился как ваш подданный, я буду делать то же самое для вас еженедельно и отправлять их в Нюрнберг, а затем в Лейпциг, чтобы вы могли быть информированы так же хорошо, как и любой другой князь в Германии»[270]270
  Behringer, Im Zeichen des Merkur, pp. 330-1.


[Закрыть].

Это говорит о чрезвычайно развитой сети специалистов по коммерческим новостям. В течение нескольких лет писатели новостей процветали в Гамбурге, Кёльне, Франкфурте, Праге, Вене и Лейпциге. Герцог Август, кстати, принял предложение Райффенштейна. А четыре года спустя он заключил контракт с Филипом Бреем для предоставления новостей из Франции и Нидерландов. Брей получал огромную сумму в 100 флоринов каждый квартал.

Эти сделки демонстрируют поразительную ценность, которую политические и деловые лидеры Германии придают достоверным новостям. В трудные времена – а это были особенно трудные годы – тем, кто наделен властью, был необходим доступ к самой быстрой и точной информации. Местные агенты Фуггеров играли роль, аналогичную роли послов, обслуживающих коронованные головы Европы, собирая, слушая, просеивая и передавая свои лучшие суждения о том, во что следует верить.

На удивление, еженедельные новостные рассылки оказались довольно стойкими. Авторы новостей пережили враждебность католической церкви в XVI веке и появление первых печатных газет. А в XVII веке новостные службы даже появились на новых территориях, с созданием первых информационных агентств в Лондоне[271]271
  William S. Powell, John Pory, 1572–1636: The Life and Letters of a Man of Many Parts (Chapel Hill, NC: University of North Carolina Press, 1976).


[Закрыть]. Рукописные информационные бюллетени, составленные из качественных источников, бесстрастные и правомерно дорогие, были отличительной и теперь почти полностью забытой чертой мира новостей.