Текст книги "Жизнь в подарок"

Глава 9

– Перестань.

Что-то изменилось. Что-то было не так.

Она это чувствовала. Видела, какое у Ника лицо. У него дрогнул мускул на подбородке, и он ровным тоном сказал:

– Не влюбляйся в меня.

Эдди отчаянно попыталась вернуть интимность того момента, когда они занимались любовью:

– Поздно. Я уже влюбилась.

Она уже готова была положить голову ему на грудь, но он сжал ее предплечья, приподнял ее, посадил на кровать, а сам отодвинулся.

– Ник? – Она протянула к нему руку.

Но он этого не увидел. Он уже встал с кровати спиной к ней, взял одежду и хрипло пробормотал:

– Черт подери.

Черт подери?..

Эдди села, прикрывшись одеялом, ей вдруг стало холодно. Спина была все такая же – широкая, сильная и гладкая, всего минуту назад она водила по ней руками.

А теперь это была стена.

– Ник.

Он повернулся к ней.

– Ты же знала – не надо этого делать, – хрипло сказал он.

– Я тебя знаю, – с тихой убежденностью сказала она. – Ты тоже меня любишь.

Он быстро и резко покачал головой:

– Нет.

– Нет? Тогда что ты тут делаешь? – Она махнула рукой, широким жестом обозначив не только комнату, кровать, где они только что провели ночь в объятиях друг друга, но все, что было между ними с тех пор, как он приехал в Санта-Барбару. – Чем мы занимались весь этот месяц?

Он посмотрел ей в глаза:

– Наслаждались друг другом.

Теперь пришла очередь Эдди покачать головой:

– Нет. Это нечто большее.

Но Ник сложил руки на груди.

– Ты принимаешь желаемое за действительное, – сказал он. – Ты видишь то, что хочешь видеть.

– А что в этом такого? – спросила она. Когда несколько минут назад она сказала ему то, что сказала, вся теплая и томная после их любви, мир казался золотым и полным радости. А теперь перед лицом такой неумолимости ей казалось, что облако закрыло солнце. – Хочешь сказать, я тебе безразлична? – медленно спросила она.

– Нет.

По крайней мере, он это признает.

– Ты мой друг. Ты замечательная женщина.

Прозвучало это очень странно, неискренне. Но она смогла выжать из себя слабую улыбку.

– Хорошая любовница? – мило подсказала она ему. Вся эйфория испарилась. Ей было холодно, больно и страшно. Чуть ли не хуже, чем когда она узнала о смерти Бена. Бен никак не мог изменить то, что произошло.

Но Ник – Ник по доброй воле отказывался от любви, отталкивал ее и лгал себе самому.

– Прекрасная любовница, – поправился он, не замечая горечи в ее голосе или не желая ее замечать. Он уже надел трусы и натягивал брюки.

Эдди тоже встала с кровати. Ее тошнило. Она вся дрожала. Она не верила в то, что он говорил, но знала, что это не важно. Важно было то, что Ник в это верил.

Она начала быстро одеваться, словно одежда могла ее согреть.

– Я обязательно запишу это себе в резюме.

Ник прищурился:

– А это что еще значит?

Она повернулась к нему спиной и стала натягивать парусиновые брюки и застегивать рубашку.

– Да так, ничего.

И тут Ник протянул к ней руку:

– Эдди.

Она попыталась отодвинуться, но он держал ее крепко, потом повернул ее к себе так, чтобы заглянуть ей в лицо. Он был ей так дорог. Она так его любила. А он сейчас смотрел на нее с таким непоколебимым выражением, он совсем от нее закрылся.

– Ты все себе придумала.

– Нет.

– Да, – настаивал он. – У нас хорошие отношения.

– Я так думала, – согласилась она, от напряжения у нее болело горло. – Я надеялась… – Голос у нее сорвался.

Черт! Она не хотела выдавать, как ей больно. Хотя – почему бы и нет?

– Ты знала, что об этом речи не идет. Я этого не хотел. Никогда, – настаивал он. – Мы это обсуждали.

– А как насчет того, что хотела я?

Он посмотрел на нее:

– Ты меняешь правила игры.

– Я? Ты их изменил, когда приехал за мной сюда!

Он открыл рот, и с секунду она думала, что он будет это отрицать. Но он только пожал плечами:

– У нас была хорошая ночь.

– Ты полмира проехал! Взялся за реставрацию третьесортного глинобитного ранчо, когда мог бы заниматься ценным с исторической точки зрения шотландским замком.

– Я займусь замком. Туда я поеду потом.

– Когда закончишь здесь?

– Да.

– Когда закончишь со мной!

От ее слов у него дрогнул мускул на подбородке. Она мысленно молила его о том, чтобы он это отрицал. Но он не стал этого делать.

– Да, – яростно прошипел он сквозь сжатые зубы.

Эдди вырвалась из его объятий:

– Ладно. – Она схватила с тумбочки телефон и побежала вниз по лестнице.

Ник бросился за ней и догнал ее уже у двери.

– Что ты делаешь?

– Ухожу.

– Что? Куда? Ты же живешь здесь!

– Ну, я сейчас не хочу быть здесь. Идем, – сказала она Рою.

– Эдди! Перестань. Не будь смешной. Если кому-то надо уйти, так это мне.

– Ладно. Уходи. Иди к черту. Мне плевать.

Конечно, это была ложь. Если бы ей было наплевать, если бы она не любила его всем сердцем, ей не хотелось бы сейчас так разреветься. Она распахнула дверь и побежала вниз по ступенькам крыльца, Рой следовал за ней.

– Эдди! Черт подери!

Но она не остановилась. Не могла. И она не собиралась стоять там и слушать, как Ник будет ей говорить, что она ведет себя неразумно. Разум не имел к этому ровным счетом никакого отношения.

– Эдди! Ради бога!

Но Эдди не слушала. Она открыла дверь своей машины, подождала, пока туда запрыгнет Рой, села на водительское место и завела мотор.

– Не будь идиоткой! – Он ухватился за дверцу, но было уже поздно. – Эдди!

Она уехала не оглядываясь, с трудом из-за слез всматриваясь в дорогу. Вот что бывает, когда доверяешь инстинктам.

Он ее отпустил.

Запрыгивать в машину и мчаться за ней было бесполезно. Он не хотел, чтобы она сделала какую-нибудь глупость. Хотя похоже, невзирая на его предупреждение, она уже совершила одну глупость – влюбилась в него. Пытаться поговорить с ней было бессмысленно. Так что будь что будет, думал он, глядя на исчезающий за поворотом свет фар ее машины. Но даже сейчас ему хотелось, чтобы она замедлила ход, вернулась и обняла его, чтобы она была благодарна за то, что у них было.

Этого вполне достаточно, черт возьми! Ей должно было этого хватить. «Мне же хватило», – сказал он себе и ударил кулаком по стенке гаража.

* * *

Она поехала к пляжу у колледжа. Это поможет ей проветриться, и у нее прояснится в голове. Так она сможет взглянуть на всю эту ситуацию со стороны. Именно сюда она приехала после того, как ее отношения с Кайлом развалились.

Она стояла, глядя на воду, тонула в унижении и разочаровании, и в этот момент появился Бен, который как раз совершал вечернюю пробежку. Он остановился, усмехнулся и сказал:

– Я тебя знаю.

Конечно, то, что произошло дальше, полностью изменило ее жизнь.

Сейчас она была другой. В восемнадцать она была наивной идеалисткой. Предательство Кайла ранило ее гордость. Но в двадцать пять у нее было намного больше жизненного опыта. Она могла отличить что-то настоящее от пустых мечтаний. Она была уверена в том, что не ошиблась, когда подумала, что между ней и Ником могло быть что-то особенное. Она точно знала – он любит ее не меньше, чем она любит его.

Это Ник ошибался. Это он не верил. Он не доверял. И она не могла его заставить.

И забрать произнесенные слова назад она тоже не могла. Не было пути назад, притворяться было невозможно. Она ни о чем не жалела. Но и здесь она тоже остаться не могла. Если останется он.

Она горько улыбнулась. На этот раз не было Бена, который мог бы ее спасти. Никакой Бен не смог бы этого сделать. Потому что на этот раз ее любовь была настоящей, отрицать это смысла не было.

Но жизнь всегда подкидывает нам сюрпризы. Именно в этот момент зазвонил ее сотовый, и Мона сказала:

– Рад сломал ногу.

* * *

В Бангкоке было жарко, дымно и многолюдно. Эдди так устала к тому времени, когда Мона примерно через сутки с благодарностью повисла у нее на шее, что уже почти ничего не чувствовала.

– О, слава богу, ты здесь!

Эдди позволила ей заключить себя в объятия. Наконец Мона ее отпустила, отступила на шаг и осмотрела ее с ног до головы:

– Господи боже, ты выглядишь ужасно!

«Ну спасибо», – подумала Эдди. Чувствовала она себя намного хуже, чем ужасно. Она была вымотана и эмоционально раздавлена.

– Неужели перелет был такой тяжелый? – Мона потянула ее к ротанговому дивану.

– Нет, – сказала Эдди. Перелет не имел к этому ровным счетом никакого отношения.

– Риана? – предположила Мона. – Я знаю, они с Эндрю опять ссорились.

– Да? – Эдди этого не знала. Наверное, Риана ей говорила, но она так была занята Ником, что мало обращала на ее слова внимания.

– Не надо их прикрывать, – твердо сказала Мона. – Знаю, раньше я хотела, чтобы ты помогала им мириться, но можешь больше о них не беспокоиться. Если они сами не могут решить проблемы в своих отношениях, ты это за них делать не обязана.

Вот именно. Потому что она даже свои собственные проблемы из той же области решить не могла.

– И я не ждала, что ты все бросишь и пролетишь полмира из-за Рада и его сломанной ноги, – добавила Мона. – Конечно, я не жалею, потому что и Рад, и Дирк, и Грейс ужасно по тебе скучали. Но я думала, у тебя есть более срочные дела…

Эдди понимала, о чем она, но отвечать не собиралась.

– Я рада была приехать, – твердо сказала она. – Мне очень хотелось всех вас увидеть.

– Я никому не сказала, что ты приезжаешь, – поведала Мона. – Хотела устроить им сюрприз.

Сюрприз удался, сестра и братья Эдди очень сильно обрадовались. Эдди заверила их, что она тоже очень рада. И конечно, они ей поверили. А почему нет? Она целиком и полностью на них сосредоточилась с тех пор, как вернулась домой после смерти Бена. И у них не было причин думать, что что-то изменилось.

А оно и не изменилось, так ведь?

Забыть ее!

Ник так часто это повторял, что это была уже почти мантра. Иногда ему казалось, эти слова выжжены у него внутри. На самом деле внутри хранились все те образы Эдди, которые преследовали его каждый раз, как он закрывал глаза.

Вот Эдди в бассейне, ее темные волосы рассыпались по поверхности воды, в глазах горит озорной огонек. А вот Эдди в старом доме, рассматривает все, вспоминает. Вот Эдди готовит салат, Эдди за столом с ним за ужином, Эдди в «Билтморе», улыбается ему. А еще у него в памяти всплывали картинки, где Эдди возилась с Роем, кормила Джералда, стояла на парапете в Мон-Шэмионе, глядя на сказочные огоньки. Эдди, танцующая босиком. Эдди в его объятиях. Эдди в постели.

Столько воспоминаний об Эдди в его постели. В ее постели. Боже, он никак не мог выбросить их из головы. Этих воспоминаний должно быть достаточно. Более чем достаточно. Он уже должен бы насытиться ею. Он уже должен быть готов двигаться дальше.

Но он не насытился. Не был готов.

И хоть он и пошел работать на ранчо после обеда в тот день, когда она уехала, у него было такое чувство, что она там, с ним. Он поверить не мог, что она садится сейчас на самолет и улетает в Таиланд. Это так глупо! Просто безумие!

То, что было между ними, было изумительно, чудесно. Это было непохоже на то, что у него было в прошлом с другими женщинами – не считая Эми.

Нет… даже Эми не была такой, как Эдди. Никто не сравнится с Эдди. Никто не смешил его так, как она. Никто не был так очарователен. Никто так не дразнил, не искушал и в то же время так безмерно не отдавал всю себя, как она. Она делала его счастливым. И совершенно ясно, что и он делал ее счастливой, потому что она утверждала, что влюбилась в него. И все же эта упрямая женщина все это взяла и выбросила.

«Ладно, – зло говорил он себе. – Значит, так тому и быть».

Если уж он пережил смерть Эми, то уход Эдди он точно пережить сможет. Она ему не нужна. Постоянство, обязательства – любовь – это последнее, чего он хочет.

Поэтому он ее забудет. Он закончит реставрацию ранчо, потому что это его работа, и никогда больше не станет мешать бизнес с удовольствием.

Никогда.

– Мисс? Пришел один джентльмен… – Экономка Мали приоткрыла дверь в кабинет Эдди.

– Джентльмен? – Эдди закрыла глаза. Слава богу. – Пригласите его, – сказала она, встала и попыталась успокоиться.

Прошла уже неделя. Она уже почти оставила всякую надежду. Она глубоко вздохнула. Мали пошире открыла дверь и отступила в сторону.

В комнату вошел Кайл Роббинс с фирменной улыбкой на лице.

– Эдди!

Эдди ощутила, как с ее лица улыбка начала сползать.

– Кайл, – протянула она.

Он поднял брови с явной иронией:

– И я тоже рад тебе.

– Я… не ожидала тебя увидеть. – Эдди оставалось только надеяться, что она сделала не слишком сильный акцент на слове «тебя». – Что ты здесь делаешь? Если тебя Мона науськала…

– Мона пригласила меня, – объяснил он, – чтобы обсудить сценарий. Мы с ней в одном фильме будем сниматься через месяц. Ты об этом знаешь, – напомнил он ей. – Ты сама эту встречу организовала.

Да, но сделала она это тогда, когда все ее мысли были сосредоточены на Нике.

– Я забыла, – сказала она.

Кайл скривился:

– Ну, тогда понятно, как у меня обстоят дела.

– Да, – откровенно ответила Эдди.

Он кивнул:

– Мне жаль. Слишком поздно извиняться, конечно, уже столько лет прошло. Я был идиотом и вел себя не очень красиво.

– Ты мне изменял, – поправила Эдди.

– Как я уже сказал, я был дураком. Но… – Он вздохнул. – Джейк – это единственное хорошее, что вышло из моей женитьбы.

Он повернулся, и Эдди увидела, что приехал он не один. В другой комнате на диване сидел мальчик. Кайл когда-то расстался с Эдди именно из-за ребенка, которого тогда ждала Серена.

– Если бы я знал, что ты здесь, я бы никогда…

Но Эдди покачала головой.

– Я очень хочу с ним познакомиться, – честно ответил она.

У Кайла загорелись глаза.

– Он отличный малый. Он тебе понравится. Может, мы с тобой…

– Нет, – сказала Эдди.

Но она с радостью познакомится с Джейком. А Джейк, наверное, с радостью познакомится с близнецами.

А ей шумная компания детей поможет отвлечься. А ей это просто необходимо, потому что Ник явно за ней не приедет. Она на это надеялась. Но прошла уже неделя.

Ей нужно посмотреть правде в глаза.

Может, она и пылает глупой страстью к Нику Савасу, но он не хочет – или не может – полюбить ее в ответ.

Она не вернется.

Он думал, что вернется. Хоть и говорил себе – ее нужно забыть, она для него ничего не значит, ему будет лучше без нее, где-то глубоко внутри Ник понимал – убедить себя в этом ему так и не удалось.

И тогда он просто сказал себе, что она поймет, как была не права, и вернется.

А он просто улыбнется и раскроет ей навстречу объятия. Он возьмет ее на руки, отнесет на кровать и покажет, что она упустила за это время. Каждый раз, когда он думал об этом, он улыбался. И эта улыбка была единственной за весь день. Почти каждую минуту он проводил в старом доме, где работал не покладая рук. А когда надо было спать… вот с этим у него были проблемы.

Когда она вернется, он покажет ей, как далеко он продвинулся вперед. Ей очень понравится все, что он сделал. Она улыбнется и расскажет ему о том, как росла в этом доме. Но с каждым днем надежда на ее возвращение таяла.

А потом через неделю после ее отъезда он шел обратно к дому Моны, весь вымотанный и в дурном расположении духа, и тут вдруг Рой с лаем бросился вперед.

Ник завернул за угол гаража и увидел на подъездной дорожке незнакомую машину. Багажник был открыт. И входная дверь тоже.

Он замер и не мог отвести от машины глаз. Надежда вспыхнула в нем с новой силой.

Он уже побежал к двери, но потом резко остановился, когда из нее вышла женщина.

– Риана?

Это была Риана, и Рой весело прыгал вокруг нее. Сестра Эдди на него внимания не обратила. Она уставилась на Ника.

– Где Эдди?

– В Таиланде.

Риана нахмурилась:

– В Таиланде? Почему? А вы кто?

Она не знает, кто он? Впрочем, наверное, не стоит удивляться.

– Ник Савас. Мы познакомились на свадьбе моего кузена. Что вы здесь делаете?

И тут она разрыдалась.

– Мне нужна Эдди! – Она громко всхлипывала.

– Бога ради, Риана, – сказал он, разрываясь между желанием похлопать ее по спине и бежать как можно дальше. – Перестань! Что случилось?

Она сглотнула и заговорила:

– Эндрю р-разорвал нашу по-м-молвку!

И конечно, слезы тут же хлынули у нее из глаз с новой силой.

Ник переминался с ноги на ногу.

– Уверен, он это несерьезно, – неловко сказал он.

– Он с-серьезно! И… и я это заслужила. Это все… моя в-вина!

Вот в это Ник легко мог поверить.

– Я пыталась заставить его ревновать. Он так много времени уделяет своему плаванию! Мэт ничего для меня не значит! Он просто д-друг. Но Эндрю не так все понял.

– Иди в дом, – приказал ей Ник. – Я занесу твои чемоданы. Потом сделаю тебе чашку чая.

Риана с трудом улыбнулась:

– Чашку чая?

Он пожал плечами.

Она кивнула и шмыгнула носом:

– Чай – это хорошо. Эдди мне готовит чай. Ты как Эдди.

Видит бог, он не такой, как Эдди. С другой стороны, это, возможно, был самый большой комплимент, который ему в жизни делали.

Он занес в дом ее чемоданы, поставил чайник, потом пошел наверх и надел чистую рубашку. Он хотел, чтобы она уехала, и в то же время рад был ее появлению. Она была словно связующим звеном с Эдди.

Риана тоже умылась, но лицо у нее все еще было припухшее.

– Я не знаю, что делать… – Она поплелась за ним на кухню. – Что мне делать?

Ник сделал чай и сунул ей в руки чашку:

– Выпей вот это.

Она сделала глоток. Потом, ухватившись за чашку так, словно та была спасательным кругом, Риана пошла к дивану и свернулась на нем клубочком.

– Эдди бы знала, что делать, – прорыдала она, потом подняла глаза и стала сверлить Ника взглядом. – Что мне делать?

Как будто он гуру в мире любви и брака. Как будто он Эдди. Что бы сделала Эдди?

Он спросил:

– А где сейчас Эндрю?

– Здесь.

– Где здесь?

– Дома. Его родители живут в полутора километрах отсюда. Он с н-ними. – Она опять заплакала. – Он не станет со мной разговаривать.

– А ты пыталась поговорить с ним?

– Н-нет.

– Ну, тогда…

– Он говорит, все кончено. Он заведет себе новую девушку! Он говорит, что ненавидит меня.

– Он тебя не ненавидит, – твердо сказал Ник. – Иди и поговори с ним.

– Но…

– Послушай. – Ник сел с ней рядом на диван. – Если Эндрю говорит, что ненавидит тебя, значит, он пытается тебя разлюбить, но пока еще этого не сделал.

Риана посмотрела на него широко распахнутыми глазами:

– Ты ув-верен?

Уверен ли он? Да что он вообще знает о любви, черт возьми?

Ответ на этот вопрос пришел неожиданно. Много. Он уже любил однажды. Он влюблен сейчас – в Эдди. От этого осознания ему словно кулаком под дых ударили.

– Но что, если у него есть новая подружка?

– Ну и что, если и так? – сказал Ник. – Ты будешь сидеть и вот так просто отдашь его ей?

– Я… – Она замолчала и беспомощно на него посмотрела.

– Можешь так и сделать, – продолжал Ник, – если он тебе безразличен. Или можешь рискнуть…

Рискнуть. Рискнуть. Рискнуть. Это слово эхом отдавалось у него в голове.

Риана не ответила, она только смотрела на него. А потом стала смотреть в чашку с чаем. Потом она сказала:

– Я рискну.

Ее слова были как камни, упавшие в спокойный водоем. Ник почти видел перед собой круги по воде. И он уж точно их чувствовал.

– Спасибо, – сказала она. – Надеюсь, ты прав.

Ник посмотрел ей вслед. Как только она вышла в дверь, он схватил телефон и позвонил в авиакомпанию, от души надеясь, что и он тоже прав.

Глава 10

Когда взрослый человек куда-то сбегает, всегда есть одна проблема – когда-нибудь придется возвращаться домой.

Эдди это знала. Она только надеялась, что у нее получится забыть Ника к тому времени, когда надо будет это делать.

Видит бог, она старалась, много работала, проводила время с семьей, Кайлом и его сыном. Но все было бесполезно. Где бы она ни была и что бы ни делала, Ник всегда был с ней.

Она не сможет спокойно жить дальше, пока не поедет домой и не посмотрит ему в лицо или хотя бы не посмотрит на то, как он отреставрировал ранчо. Может, конечно, и это не поможет. Но работа над фильмом Моны была завершена, и они все уезжали, так что это стало последней надеждой Эдди.

– Тебе не обязательно уезжать домой, – сказал Кайл, когда она принесла ему после обеда его посадочные талоны.

Они с Джейком на пару недель уезжали на Карибы, перед тем как Кайл с Моной начнут работать над новым фильмом.

– Порви свой талон и поехали с нами.

Эдди покачала головой:

– Спасибо, но я не могу.

– Ты несчастна, – заметил Кайл.

Она пожала плечами:

– И что же, мне свое несчастье теперь за тобой тащить? Спасибо, но нет.

– Я мог бы сделать тебя счастливой, – как всегда уверенно сказал Кайл. Потом его ухмылка потускнела, и он добавил: – Я мог бы попытаться, Эдди.

– Кайл…

– Я знаю, ты сказала, что я могу забыть об этом. Но нам же было хорошо вместе… пока я не лажанулся. Я вел себя как дурак. Я всегда буду жалеть об этом.

– Но ты же не жалеешь о Джейке.

Он повернулся и посмотрел на играющего с близнецами сына, потом тихо сказал:

– Нет. Об этом я не жалею.

Они постояли молча какое-то время, и Эдди спросила себя – а может, она сейчас совершает глупость, отказывается от шанса хоть на какое-то счастье только потому, что это не мужчина, который ей был нужен на самом деле?

Но на это был только один ответ.

– Спасибо. Но я не могу. Я всегда буду твоим другом, но я тебя не люблю.

Выражение лица Кайла было невеселое.

– Большего я не заслужил. И все же если передумаешь, ты знаешь, где меня найти.

А потом он наклонился и поцеловал ее в губы.

– Какого черта ты его целуешь?

Эдди резко развернулась.

Ник?

Да, Ник! Ник стоял в дверях гостиной с каменным лицом, так что понятно было, что он в ярости. Эдди пораженно уставилась на Ника. Что он тут делает? Сердце у нее застучало. А главное, какое ему дело до того, кого она целует? Она ведь ему не нужна – разве что в постели.

Она вдруг рассердилась:

– Я буду целовать, кого хочу! И кстати, какого черта ты здесь делаешь?

Он бросил на пол сумку и сказал:

– Мне надо с тобой поговорить.

Глаза у него блестели, грудь вздымалась.

– О чем? – спросила Эдди, боясь надеяться.

– Тебе не обязательно с ним разговаривать, – тихо сказал Кайл.

– Еще как обязательно! – рявкнул Ник.

– Ты хочешь с ним говорить? – спросил ее Кайл. – Или мне хорошенько ему надавать по морде?

– Хотелось бы посмотреть, как ты это сделаешь, – выдавил из себя Ник.

– Пусть говорит, – дрожащим голосом сказала Эдди. – Что за важность такая?

Он не сводил с нее глаз.

– Ты была нужна Риане. Тебя там не было.

Его слова раздавили последнюю остававшуюся у нее надежду.

– И ты приехал в Таиланд, чтобы сказать мне это?

Ник покачал головой:

– Нет, но это отчасти стало причиной.

– Я не понимаю.

Что-то случилось с ее сестрой? Эдди стало страшно.

– Что с Рианой?

– Я тебе расскажу, – спокойно сказал Ник. – Но я предпочел бы это сделать наедине.

– Идем в кабинет, – сказала она Нику.

Она пошла вперед, спиной ощущая его близость, не оглядываясь, пока он не закрыл за ними дверь.

Потом она повернулась и потребовала:

– Скажи мне! Что там с Рианой? Что случилось?

Ник слабо усмехнулся:

– С ней все в порядке. С Эндрю она все уладила. Точнее сказать, она вышла за него замуж.

У Эдди подогнулись ноги.

– Что?!

Ник пожал плечами:

– Я тоже этого не ожидал.

– Рассказывай.

– Ладно.

Он провел рукой по волосам. Вид у него был ужасный. Он был бледный, с темными кругами под глазами, словно давно не спал, волосы у него были взъерошены, а подбородок зарос как минимум двухдневной щетиной. А еще он был такой красивый. Ей так хотелось протянуть к нему руку, дотронуться до него. Но она не смела.

– Она приехала тебя искать, – сказал Ник. – Вся в слезах. Жизнь кончена. Эндрю с ней порвал. Она сама виновата. Она так его любит.

Эдди кивнула. Да, это очень похоже на Риану.

– Она хотела знать, что ей делать, – продолжал Ник. – Ну а я-то откуда знаю?

– Хочешь сказать, откуда тебе знать, ведь ты не заводишь отношения?

Он взглянул на нее:

– В общем, да. А потом я подумал – а что бы ты сделала?

– А что бы я сделала? – с любопытством спросила Эдди.

Он пожал плечами:

– Я налил ей чаю.

Эдди подавила улыбку.

– Уверена, это помогло, – мрачно сказала она.

– Да, – коротко ответил Ник. – А потом я посоветовал ей пойти и поговорить с ним. Сказал ей, что он все еще любит ее.

– Откуда тебе это знать?

– Потому что, черт возьми, он сказал ей, что не будет ее любить. Как будто он может сам это решать!

– Я думала, решать можно, – тихо напомнила ему Эдди.

– Это чепуха, – произнес Ник. – Этого не остановишь. Это судьба. – Он посмотрел прямо на нее. – Я так люблю тебя.

Мир остановился. Звуки стихли. И сердце ее тоже остановилось.

Она молча уставилась на него, не веря своим ушам.

– Я люблю тебя, – хрипло повторил Ник.

Вид у него был очень несчастный.

– И ты приехал мне это сказать? – робко поинтересовалась Эдди, хотя сердце ее пело.

У Ника вид был тоже крайне неуверенный. А потом он срывающимся голосом спросил:

– А где «Я тоже тебя люблю»?

А потом Эдди поняла. Она поняла, что его так мучило – страх. Но он его победил. Он сказал эти слова. Он в них поверил!

И это было самое главное. Она подбежала к нему и бросилась ему на шею.

– Я тоже тебя люблю!

И она стала целовать его щетинистый подбородок, его теплый жадный рот.

Ник прижал ее к себе, целовал, так крепко обнимал, что она едва могла дышать. Но это было не важно. Она целовала его в ответ, отчаянно его желая. Она хотела его здесь и сейчас, но в кабинете был один только офисный стул и маленький стол.

Он оглянулся одновременно с ней, увидел то же, что и она, и явно пришел к такому же выводу.

Эдди засмеялась.

– Потом, – пообещала она и спросила: – У нас же будет еще время?

– Даст бог, – пылко произнес Ник.

– Будет, – пообещала Эдди. – Не так, как с Эми.

– Ты этого не знаешь, – резко сказал Ник.

– Ты прав, конечно. Я не знаю, что произошло тогда.

– У нее была аневризма. Никто не знал, что у нее что-то не так со здоровьем. А потом за два дня до свадьбы она просто… – Он замолчал, не смог продолжать.

Эдди опять его поцеловала, потом прижалась щекой к его щеке:

– Мне жаль. Очень-очень жаль.

– Мне тоже. Это была моя вина.

– Никто не виноват в аневризме, – возразила Эдди.

– Не в этом. В том, что откладывал свадьбу. Ей не было дела до того, закончен дом или нет. Я не должен был заставлять ее ждать.

– Нельзя рассуждать задним числом, – сказала Эдди.

– Я знаю. И все же… – Он устало покачал головой. – Я ничего не мог с собой поделать. Я тоже хотел умереть. Я не хотел, чтобы такое случилось со мной еще раз. Я решил, что этого не будет. – Он поднял голову и посмотрел ей в глаза. – По крайней мере, я попытался.

Он все еще сжимал ее руку в своей. Ее рука лежала у него на груди, и она чувствовала под пальцами ровное биение его сердца. Ник повернул голову и коснулся губами ее лба.

– Ты выйдешь за меня замуж?

Как ни хотела она услышать эти слова, они стали для нее сейчас полной неожиданностью.

– Ты правда этого хочешь?

Ник кивнул:

– Да. Я спросил Риану, будет ли она бороться за Эндрю, осмелится ли рискнуть. И она сделала это. И я знал, что, если ей хватило смелости добиваться того, что ей нужно, я уж точно должен рискнуть ради тебя. – Он наклонил голову и коснулся губами ее губ. – Я люблю тебя, Эдди.

И тогда Эдди ему поверила. И отдала ему свое сердце.

– Я тоже люблю тебя. И – да, я выйду за тебя замуж.

Ник был до смерти напуган в день своей свадьбы.

Он не был суеверным. Не думал, что молния дважды попадает в одно и то же место. Но и не мог перестать волноваться. Он не хотел ее потерять.

Если Эми была его первой любовью, Эдди была его любовью на всю жизнь. Она была его сердцем и душой. Она придавала смысл каждому его вздоху.

И пока он ждал, чтобы она спустилась по ступенькам дома ее матери в свадебном платье и вышла за него замуж, сердце у него бешено колотилось, а пальцы дрожали.

Его кузен и шафер Янис, стоящий с ним рядом, прошептал:

– Ты же не собираешься падать в обморок?

И самое ужасное заключалось в том, что Ник не мог этого пообещать. Он вообще ничего сказать не мог. Он мог только ждать.

А потом она появилась – его прекрасная темноволосая невеста, его Эдди – она шла ему навстречу, и глаза у нее светились от счастья, она улыбалась только ему.

Он снова задышал.

– Слава богу, – пробормотал Янис.

– Кольцо у тебя? – тихо спросил Ник.

– Кольцо? – На лице Яниса застыло непонимающее выражение. Потом он ухмыльнулся. – Оно у меня вот тут. – Он похлопал себя по карману. – Так что теперь тебе уже не отвертеться.

– А я этого и не хочу, – сказал Ник, когда Эдди дошла до него, и он взял ее за руку. – Ну, давай сделаем это.

И они сделали.

Все было очень скромно и мило. Идеальная свадебная церемония, на которой присутствовали только члены семьи и самые близкие друзья. А потом был прием в их честь и в честь Рианы с Эндрю.

Но Ника с Эдди там не было.

Они отправлялись в свое свадебное путешествие.

– А куда мы едем на медовый месяц? – спросила она его. – Почему ты мне не говоришь?

– Скоро сама все увидишь.

– А мне понравится?

– Надеюсь.

Они были у нее в квартире, готовились к отъезду.

– Я даже не знаю, что с собой брать, – задумчиво сказала она. – Не знаю, что надеть.

– Я собрал твои вещи. А то, что на тебе надето, отлично подойдет. – Она сняла свадебное платье и надела шорты и футболку.

– Это?

– Да. Идем.

Он взял ее за руку, подхватил сумку, которую собрал, и спустился вниз по лестнице. Она уже хотела свернуть к гаражу, но он пошел в другую сторону к деревьям.

Вдруг Эдди остановилась, она все поняла.

– Ник? – Она мертвой хваткой сжимала ему руку и смотрела на него широко распахнутыми глазами.

Он легко потянул ее за руку:

– Пойдем.

Она не была в старом доме с тех пор, как они вернулись из Таиланда.

Теперь в душе Ника зашевелился знакомый ему страх, когда он поднялся с ней по холму, а потом спустился с другой стороны к ранчо. В полуночных сумерках их приветствовал мягкий свет на крыльце дома. Смотрелся он хорошо. Крепкие ступени, широкое деревянное крыльцо, кожаные в испанском стиле кресла, в которых можно было посидеть в теплые послеобеденные часы.

Эдди изумленно посмотрела на дом. Стены снаружи были покрыты штукатуркой. Все деревянные балки он отреставрировал или заменил, а крыша опять была как новая. Из окон лился свет.

– Он прекрасен, – пробормотала она. – Намного прекраснее, чем я помню. – Она схватила его за руку и не вошла через парадную дверь, а потащила его назад к крыльцу черного хода. Теперь оно было покрашено и полностью закончено. Она крепко его обняла, посмотрела на него сияющими глазами. – Просто идеально. – Потом она поднялась на крыльцо и заглянула в окна.

– Мебель? – Она оглянулась.

– Кое-какая. Ты же не думала, что мы будем спать на полу?

– Я не думала, что мы проведем здесь медовый месяц!

– Ты жалеешь?

– Вовсе нет. Это самое лучшее место. – Она провела рукой по балке. – Я так поняла, что ты меня любишь.

Он уставился на нее:

– Что?

– Ты бы никогда не предложил заняться реставрацией старого третьесортного здания, если бы не любил меня, – сказала она. – Правда?