Текст книги "Спящий бог. 018 секс, блокчейн и новый мир"
Автор книги: Епископ Екатеринбургский и Ирбитский Ириней
Жанр: Публицистика: прочее, Публицистика
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 11 (всего у книги 38 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]
Церковь меняет стратегию борьбы со своими оппонентами – теперь она стремится не спорить с философами и не уничтожать их физически, а дискредитировать их личность через подачу частной жизни людей в неприглядном свете.
Она начинает вести себя как человек, проигрывающий спор, но его цель – не истину искать, а любым путем выиграть. Он переключает внимание на детали, не имеющие отношения к теме. Не имея, что сказать по существу предмета, он говорит оппоненту: «Ты посмотри, какой у тебя нос! С таким носом, и лезет судить о таких предметах!»
За спором наблюдает публика. Такие «аргументы» вызывают оживление. Оппонент в недоумении… Он спрашивает: «При чем здесь мой нос?» А провокатор дальше тему развивает: «Ты не уходи от ответа, а скажи нам, – показывает широким жестом руки на собравшихся людей, – как это с таким носом можно рассуждать о божественных вопросах?» Зеваки в хохот. Человек потерялся и выбит из колеи. Спор проигран.
Чтобы понять, как Церковь выиграла спор у греческих философов и что выступало в роли носа, нужно знать, что греки в сексе делили людей по активной и пассивной позиции. К интимной сфере относились как к игре, где каждый исполнял соответствующую его природе роль. Если человеку нравилась женская роль, он играл ее. Если нравилась мужская, играл мужскую. Жестких привязок к полу, если мужчина, значит, обязательно активная роль, если женщина – обязательно пассивная, такого у греков не было.
Никакая роль не унижала и не возвышала человека, как актера в театре не унижает и не возвышает роль раба или рабовладельца. Не важно, чью роль он играет, короля или шута. Важно, как играет. Показателем было качество игры, а не социальный статус роли.
Грекам в голову не приходило оценивать качество личности по сексуальному вкусу, как нам не придет в голову оценивать человека, какой ему цвет нравится, красный или зеленый; какая музыка, джаз или симфония; какая еда, соленая или сладкая. Оценивали по личностным качествам: честный он или лжец, добрый или злой, умный или глупый.
Немыслимо было испытывать муки совести или чувство гордости из-за своего вкуса в сексе, как у нас невозможна гордость или муки совести по поводу цвета. Понятия «неприличный секс» не было, как сейчас нет понятия «неприличная музыка». Секс может быть хорошего или плохого качества, но не может быть позорным или приличным. Все добывали свою радость, исходя из своих желаний. Стандарта не было.
Поведение человека и его ориентиры формируют два основных фактора: внешние условия и внутренние установки – понятия добра и зла. Во все века добром считалось поведение сильных. Они задавали модель поведения от моды до мировоззренческих взглядов. Люди всегда подражают сильным, ощущая через это причастность к силе. Самые сильные – боги, и потому люди подражают. Не важно, что делает божество. Важно, что оно сильное, и любое его действие верующие оценивают максимально положительно.
Например, некоторые боги южноамериканских индейцев были кровожадными каннибалами. Индейцы подражали им, перенимая их модель поведения – тоже были кровожадными и каннибалами, употребляя в пищу человечину ритуально и обыденно. Кто был наиболее яростным и кровожадным, тот имел авторитет в обществе. Люди полагали, что если его поведение схоже с богами, значит, он обладают теми же качествами, что и божества.
Боги средневековых европейцев, Христос, апостолы и святые учили смирению: «Кто ударит тебя по правой щеке, тому подставь левую» (Мф. 5, 39). Иисус призывал любить своих врагов: «Любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас» (Мф. 5, 44). Христиане подражали своим божествам, смиряясь и унижаясь. Самые фанатичные искали смерти, как Христос – с поношениями, унижениями и на кресте, и пользовались авторитетом.
Эллинские божества практиковали гомосексуальные связи. Например, Зевс, Эрос, Аполлон и другие олимпийские божества были гомосексуальны. Полубожества, например сын божий Геракл (его отцом был Зевс), был любовником Иолая, Ахилл был партнер Патрокла. Дионисий, он же Вакх, Бахус, имел множество гомосексуальных партнеров.
В Спарте «…осуществляют жертвоподношения богу Эросу перед воинами, выстроенными для боя, потому как полагают, что их спасение и победа зависят от дружбы между мужчинами, стоящими в строю… И опять, так называемый Священный отряд в Фивах состоит из любовников и их избранников, проявляя таким образом величие бога Эроса в том, что бойцы отряда избрали погибель со славой перед невзрачной мизерной жизнью» (Афиней, «Пир мудрецов»).
Древнегреческие верующие подражали своим божествам точно так же, как индейцы и христиане своим. И чем больше походили на них, тем больше гордились. Александр Македонский сравнивал себя с Ахиллом, а любовника Гефестиона с Патроклом. Древнегреческие гомосексуалы приносили клятвы верности на могиле Геракла и Иолая.
У верующего, не важно, индейского он формата, греческого или христианского, нет места в голове для негативной оценки действия своих богов. Любое действие высшего существа низшее оценивает максимально положительно и подражает ему.
Индейцам было бы чудовищно нелепо видеть в подражании Уицилопочтли мерзость. Христианам было немыслимо видеть в подражании Христу низость. Древние греки не могли узреть в подражании гомосексуальным божествам и героям (полукровкам) грязь и позор. Если божества получали анальный оргазм, то земные мужчины, обладающие такой способностью, гордились ею так же, как христиане стигмами – ранами в местах, куда были вбиты гвозди Христу. Носители божественных признаков, не важно, гомосексуализм это или стигмы, видели в этом причастность к божественной природе. Они считались чуть выше рядовых людей – избранными, удостоенными сходством с богами. Все верующие признавали таких людей особенными, и так или иначе преклонялись перед ними.
Чтобы увидеть мощность этих чувств, представьте группу христиан, у которых на Пасху открываются стигмы. Они чувствовали бы себя выше других христиан. Это чувство усиливалось бы еще тем, что рядовые христиане признавали носителей Христовых ран особенными людьми, как-то связанными с Богом. Им бы поклонялись как полубогам…
Те же чувства испытывали мужчины-воины-гомосексуалисты. Они гордились своей способностью испытывать те же гомосексуальные радости, какие испытывают божества, ощущая свою элитарность и избранность. У большинства таких способностей не было.
Если бы мы перенеслись в прошлое и сказали древним, что их сексуальные практики постыдны и неприличны, нас бы попросту не поняли. Невозможно поставить человеку в вину подражание богам. Подражание сильному не может быть оценено отрицательно в силу природы бытия. Божественное может быть оценено только как высшее благо.
Корни отрицательного отношения к гомосексуализму не в естественном отвращении к нерепродуктивному сексу, как учат сегодня горе-моралисты. Эти пустые слова указывают на полное непонимание предмета. Корни резкого негатива к гомосексуализму в том, что по христианству все языческие божества есть бесы, черти и прочие противники Бога. Что они делают, то безбожно и богомерзко. Если они занимаются гомосексуализмом, значит, этот секс богомерзкий. Если бы у них было принято дарить друг другу цветы, значит, дарение цветов было бы богомерзким. Оценка строится не от характера действия, а от источника. Не важно, что делают божьи противники. Важно, что они противники, и любое их действо в силу этого мерзкое, постыдное, грязное и недопустимое для человека, любящего Бога.
Если человек обнаруживал в себе сходные с божеством признаки, он ставил себе это в огромный плюс и всячески культивировал такую радость. Если обнаруживал желания, свойственные сатане, он ставил это в гигантский минус, наглядно свидетельствующий, что им овладела нечистая сила. Он чувствовал себя невероятным грешником и думал, как же ему избавиться от такой напасти, а пока всячески скрывал свалившуюся на него напасть и лечился. Если же о его сатанинских желаниях узнавали добрые христиане, они всеми силами старались вырвать из дьявольских лап уловленную сатаной душу.
Во все времена люди в своих действиях ориентируются на своих божеств. Когда старых богов сменяют новые, у людей возникают новые образцы для подражания. И что вчера было верхом приличия, завтра может оказаться верхом неприличия. Все течет, все меняется. Неизменна только уверенность людей в том, что действия богов – абсолютное добро и вечная, святая истина. И даже когда они забывают своих кумиров, остается привычка считать добром и злом то, что считали их религиозные предки.
Церковь 2000 лет говорила о богопротивности гомосексуальных желаний. Когда люди верили в Бога, негативная оценка гомосексуализма была естественна и понятна. Но когда вера ушла, отрицательная оценка гомосексуализма потеряла свое основание. Теперь она держится только на инерции и невежестве основной массы, истина которой всегда в лозунге «так принято». Кем принято, почему – все эти вопросы всегда за бортом.
Христианская цивилизация длительное время доминировала над миром. Церковные установки пропитали общество до мозга костей. Его нормы и табу вошли в кровь и плоть. Гомосексуализм и прочие сексуальные практики, не одобренные Церковью и объявленные богомерзкими, по сей день считаются противоестественной похотью, грязью и мерзостью.
Факты жестко конфликтуют с уверенностью морализаторов в то, что секс делится на естественный и здоровый, и противоестественный болезненный. Естественный – когда появляется потомство. Противоестественный секс – когда потомство исключается. На этом основании гетеросексуальность объявляется естественной, а гомосексуальность противоестественной. Отрицание гомосексуализма считается проявлением естественной реакции здорового человека на отклонение от нормы, тогда как это всего лишь шаблон.
Если бы брюнетов две тысячи лет определяли идиотами на том основании, что они брюнеты, они бы реально стали такими в глазах общества. Если гомосексуалистов в течение двух тысяч лет определяют богомерзкими уродами, в которых проникла сатанинская страсть, в глазах общества у них сформируется соответствующий образ. У нас на подсознании записано, что это капризное, истеричное неприятное существо без всяких принципов, полностью во власти своего порока. К такому человеку только брезгливость… В лучшем случае, как проявление великого человеколюбия, к ним возможна терпимость в стиле: вы больные уроды, но не виноваты в этом, и потому живите. Только на задворках общества, вдали от наших глаз, чтобы ваша зараза не перекинулась на наших детей.
УчителяАргументация отрицательного отношения к нерепродуктивным видам секса стоит на том, что если бы все практиковали только такой секс, то популяция исчезла бы. Что это ведет к вырождению, слабоумию и прочим дефектам, в изобилии изобретенным добрыми верующими, дабы оградить людей от происков сатаны.
Такие «аргументы» не выдерживают никакой критики и являются притягиванием за уши. Если бы это было действительно так, то древнегреческая цивилизация, которая есть основание современной цивилизации, была бы невозможна, так как сплошь состояла из недоумков. Но мы видим ровно обратное – высоты, до которых поднялись древние, пока недоступны современной цивилизации, отрицающей гомосексуализм. Мы намного больше потребляем – это факт. Но также намного больше уже думаем – это тоже факт.
Очень многие древнегреческие мужчины-философы были гомосексуалистами, что раскрыто в диалоге Платона «Пир» (второе название «Симпосий», откуда произошло современное «симпозиум»). Собравшиеся говорят про свои нетрадиционные вкусы в сексе так, будто не интимную сферу обсуждают, а гастрономическую или музыкальную.
В этом диалоге среди прочего говорится, что Зевс при создании человека опирался на три природы: мужскую, женскую и смешанную (андрогинов). В результате возникли три формы притяжения. Кто возник из разделенных пополам андрогинов, те стремятся найти свою половину – мужчины ищут женщин, женщины мужчин. Кто создан из мужской природы, стремятся к мужчинам; кто из женской – к женщинам.
В этих стремлениях древние видели не отклонение от нормы, так как нормы не было, а соответствие вложенному богами естеству. Говоря современным языком, следование заложенной программе считалось не просто естественным, но и богоугодным. Богопротивно делать то, чего нет в твоей природе, надеясь через это получить выгоды.
В силу действующих сейчас культурных установок тщательно вуалируется тот факт, что светила древнегреческой мысли в юности имели покровителями взрослых мужчин – философов, геометров, естествоиспытателей. Как говорят, их связывала тесная дружба.
Что могло связывать сорокалетнего Сократа и двадцатилетнего Платона? Наверное, что-то такое, что не умещается в понятие простой дружбы. Платон называет Сократа своим боговдохновенным другом. Детали дружбы опускают. Понимающему достаточно.
Нормы эллинского общества предписывали древнегреческому подростку обзавестись старшим наставником, который был бы одновременно опекуном, советником, другом, тренером и сексуальным партнером. С его помощью интеллектуальное, духовное и физическое совершенствование подростка шло более быстрыми темпами, чем без него.
Если у древнегреческого юноши не было старшего наставника, он считался примерно таким же ущербным, как совсем недавно ущербной в европейской цивилизации считалась девушка, у которой нет парня. А еще раньше девушка, которая не вышла замуж. Кстати сказать, сегодня такой взгляд до сих пор сохраняется в низовых социальных слоях.
Сегодня роль древнегреческого юноши играет молодая девушка, ищущая зрелого мужчину. У нее много проблем и мало ресурсов для их решения. Ей нужна помощь. Что она может дать, чтобы взамен решить свои проблемы? Свою красоту. Открывает доступ к ней она тому, кто возьмет на себя ее проблемы и выступит в роли наставника. Так красота и сила совершают взаимовыгодный обмен. Все всё понимают, но это никого не раздражает, это не обсуждают и не осуждают. Это в порядке вещей и является нормой жизни.
Гиппократ утверждал, что гомосексуализм весьма полезен. Взрослым мужчинам он несет омолаживающий и оздоровительный эффект. Юношам через семя взрослых мужчин передается мужество с интеллектом и другие положительные качества.
Тяжело всерьез воспринимать слова врача, жившего три тысячи лет назад. Особенно когда они конфликтуют с имеющимися в нашем подсознании шаблонами. На ум приходит теория тех времен про мышей, которые самозарождались в грязном белье. И на слова Гиппократа про пользу гомосексуализма хочется смотреть как на мышиную теорию. Еще хочется сказать про науку, которая не подтверждает такой зависимости. Только это уже область мифотворчества. Если говорить серьезно, в мире не существует статистических данных, способных пролить свет на этот вопрос, или каких-то научных исследований. Есть сформированные на эту тему мифы от сторонников и противников гомосексуализма. Есть дикие племена, исповедующие теорию полезности мужского семени (про них будет позже). Но строгих научных фактов нет (если только не считать фактом эллинскую цивилизацию, которая была гомосексуальной и выше которой никто не поднялся по сей день).
Сейчас фраза «платоническая любовь» имеет противоположный от начального смысл. Ее понимают синонимом любви без секса, тогда как высшее проявление любви по Платону – слияние духовного и физического. Платоническая любовь – гомосексуализм.
Нет сомнений, упоминание в положительном свете сексуальных отношений между подростками и взрослыми мужчинами не может не вызвать раздражения у современного читателя. Включается программа, блокирующая критическое мышление и заливающая тему эмоциями – это мерзко, гадко, стыдно и противоестественно по всем показателям.
На вопрос почему, очевидный ответ: потому что у ребенка не устоялась психика. Он не может еще принимать осознанных решений. И когда взрослый подталкивает его к тому или иному действию, он как бы обманывает его, повреждая в итоге детскую психику.
Но попробуем преодолеть мощнейший эмоциональный напор и рассмотреть тему объективно. Сломать можно только то, что есть. Нельзя сломать то, чего нет. Если есть психологические установки, которые можно сломать, невозможно сказать, что они даны от природы. Установки формирует среда, где мы растем. Кто вырос среди диких зверей, у того одни установки. Кто в племени людоедов, у того другие. У выросших в негритянском гетто будут третьи установки, а в аристократической среде сформируются четвертые.
Как форма воды соответствует форме занимаемого ею сосуда, так психологические установки ребенка соответствуют среде, в которой он вырос. Невозможна ситуация, чтобы у детей племени людоедов сформировались психологические установки аристократов.
Получается, если вы будете говорить ребенку из племени людоедов о том, что людей есть нельзя, взрослые людоеды имеют все основания обвинить вас в том, что вы ломаете его неокрепшую детскую психику. Его растили в уверенности, что есть людей можно и нужно, эти установки в нем еще не окрепли, и вы своими разговорами нарушаете их.
Равно и наоборот, если вы растили ребенка в уверенности, что обижать людей нельзя (есть тем более), а представитель людоедской цивилизации будет говорить ему о пользе каннибализма, он своими разговорами будет точно так же ломать неокрепшую психику ребенка, как в предыдущем абзаце вы ломали психику малыша-людоеда.
Современное подрастающее поколение растет в среде, формирующей определенный взгляд на сексуальные нормы и табу. Представьте, из прошлого к нам попал древний грек и начал рассказывать подросткам о пользе отношений взрослых мужчин и подростков. Могли бы мы обвинить его в том, что он разрушает неокрепшую детскую психику?
Вопрос кажется риторическим, потому что ответ очевидный – конечно, могли бы и сделали это. На фоне уверенности, что детей нужно защищать от информации, которая разрушает их неокрепшую психику (психологические установки, которые мы им привили), представим обратную ситуацию – в прошлое попал современный моралист и начал учить древнегреческих подростков о недопустимости сексуальных отношений между взрослыми и ими. Могли бы древние греки обвинить его в разрушении неокрепшей детской психики? Да, могли. И в основании обвинения лежал бы точно такой же аргумент – не расшатывайте неокрепшую детскую психику. Вырастет ребенок и сам разберется, что ему нравится, что нет. А пока пусть в нем сохраняется та установка, какая закладывается нами.
Помимо философской среды гомосексуализм был распространен во втором элитном слое Древней Греции – в воинской среде. В основании этого лежит инженерное суждение о формировании института эффективного воина. Древнегреческие полководцы и мыслители говорили, что лучше всего воин будет сражаться не под угрозой наказания и не за политические цели, все это вторичные стимулы, а когда в момент сражения ему есть кого защищать. Любовники-гомосексуалисты будут сражаться храбрее гетеросексуальных мужчин, потому что в момент боя им есть кого сиюминутно защищать – друг друга. У гетеросексуального мужчины есть дети, жена, хозяйство, и он склонен в первую очередь думать, как сохранить себя для своей семьи и добра.
Второе соображение в пользу воинов, ориентированных на мужчин, строилось на том, что максимально дееспособная армия состоит из воинов, не привязанных к внешнему. В идеале, чтобы все потребности солдат удовлетворялись в рамках армии. В том числе и сексуальные. С этой точки зрения армия из гомосексуалистов оказывалась эффективнее гетеросексуальной армии. Мужчины с желаниями олимпийских богов будут удовлетворять друг друга, тогда как мужчины без таких желаний будут в соседнее село по девкам бегать.
Дееспособность отряда определяет не личная храбрость отдельных воинов, а при каких потерях личного состава отряд сохраняется как боевая единица, и после каких потерь он превращается в стадо взбесившихся животных – в охваченную паникой толпу.
Когда люди видят вокруг себя реальную смерть, оторванные головы/руки/ноги, на них накатывает первобытный страх. Такая паника наблюдается на тонущем судне. Люди становятся безумными от леденящего душу ужаса смерти и не управляют собой. Теперь это не люди, а животные на автопилоте. Их сознание, воля, совесть и все иные чувства полностью отключаются. В действие вступают подсознательные установки.
В теории максимальная стойкость отряда составляет 100 %. Это значит, что никто не сдается перед превосходящими силами противника и сражается до последнего солдата. На практике это происходило в единичных случаях в древности и происходит сегодня. Но если брать не отдельный отряд, а среднюю температуру по больнице, максимальная стойкость варьируется около 50 % потерь личного состава. Минимальный порог стойкости – около 5 %. Если порог ниже, если убито менее 5 %, а отряд превратился в толпу – это уже не воинская сила, а группа обывателей с оружием.
Чтобы обратить силу толпы против толпы, достаточно убить одного-двух человек, что и делают снайперы. Едва собравшиеся в толпу люди увидят убитых, как прокатится по ней волна панического ужаса. Дальше люди сами начнут давить друг друга.
Но если взять за 100 % гомосексуальных воинов древности и гетеросексуальных, и сравнить их стойкость в среднем, окажется, что первые устойчивее вторых. Это объясняет, почему элитные воинские подразделения древности состояли из гомосексуальных мужчин, отрицавших женщин в качестве половых партнеров так же твердо, как люди гетеросексуальной ориентации отрицают людей своего пола как сексуальных партнеров.
Царский отряд Македонского, 300 спартанцев, Священный отряд Фив – все эти непобедимые отряды древности на 100 % состояли из любовников и имели максимальную воинскую стойкость. Все они были уничтожены за счет военной хитрости и техники боя. И ни один отряд не был побежден за счет превосходящего духа противника.
Наиболее известна история уничтожения Священного отряда Фив царем Македонии Филиппом, отцом Александра Македонского. В битве при Херонее все предпочли смерть плену. Они погибли, но ушли с исторической арены непобежденными.
«Существует рассказ, что вплоть до битвы при Херонее он (отряд) оставался непобедимым; когда же после битвы Филипп, осматривая трупы, оказался на том месте, где в полном вооружении, грудью встретив удары македонских копий, лежали все триста мужей, и на его вопрос ему ответили, что это отряд любовников и возлюбленных, он заплакал и промолвил: “Да погибнут злою смертью подозревающие их в том, что они были виновниками или соучастниками чего бы то ни было позорного”» (Плутарх, «Сравнительные жизнеописания»).
Македоняне в этой битве предложили фиванцам почетную сдачу – не в плен, а просто прекратите сражаться и идите куда хотите. Но те отказались. Людям некуда было идти. Они потеряли любимых и хотели лечь рядом. На этот раз навсегда.
Израненных упрямцев просто расстреляли. Как говорят летописцы, Филипп плакал над телами героев. Он приказал похоронить всех с высшими воинскими почестями. На месте гибели отряда был установлен памятник – мраморный лев. Сегодня от оригинала остались руины. Но воссоздана копия, которая и сейчас стоит на месте гибели отряда.
В армии сексуальные предпочтения понимали, как сегодня гастрономические. Кому нравится есть мясо – ешь. Кому не нравится – ешь, что нравится. Никаких привилегий гомосексуальность не давала. Единственное исключение – элитные части.
Так как люди в массе ориентированы на противоположный пол, гомосексуальных по природе людей изначально мало, около 5 %, а с качествами воина еще меньше, идеальная армия, о которой мечтали древние полководцы, была невозможна. Таких воинов едва хватало на комплектацию элитных отрядов. В основном армии состояли из бисексуальных и гетеросексуальных солдат. Бисексуалы использовали для разрядки мальчиков-воинов. Спартанцы, боевые машины древности, были экстравагантнее – они совершали с мертвыми врагами акт некрофилии. Гетеросексуалы пользовались услугами проституток, сопровождавших армию, а также местным женским населением.
Сказанное касается не только Древней Греции, но и других древних сообществ. Например, в древней Японии в самурайской среде культивировались связи между мужчинами. Одним из признаков истинного самурая было пренебрежение женщиной. Он имел связь или с мужчиной-воином, или с юношей, готовящимся стать самураем. Такие юноши назывались сюдо (путь юноши) и имели большое уважение. Эта практика стала уходить из самурайской среды по мере попадания Японии под влияние христианства.
Ради объективности следует сказать, что не все армии древности культивировали в своих рядах гомосексуализм. Например, древнеримская армия его не поощряла, а карала. Но это не мешало ей быть могущественной и эффективной. Рим в итоге победил Грецию.
Из этого просится вывод, что гетеросексуальный воин сильнее гомосексуального. Но силу армии определяют не сексуальные вкусы солдат. Тем более, большинство по природе гетеросексуально, и на 100 % гомосексуальных армий не существовало.
Силу армии определяют экономика империи, архитектура боевых частей, талант полководцев, уровень вооружения и прочее. Поставим мысленный эксперимент: возьмем две римских империи, равных по всем параметрам. Также допустим, что одна армия на 100 % из гомосексуалистов, без жен-детей-хозяйства, а вторая – обычная римская армия.
Как вы думаете, кто победит? Если при прочих равных у гомосексуальной армии на одно преимущество больше, она автономнее, ее солдаты находят все внутри армии, а воины второй армии ищут необходимое на стороне, победит гомосексуальная армия.
Рим победил Грецию не за счет большей силы духа, а за счет большей экономики и организованности. Европа победила самураев не потому, что гетеросексуальную армию имела, а самураи были гомосексуальными, а потому, что порох сильнее меча.
Современное общество отрицает гомосексуализм из эмоциональных соображений. Эллинское общество культивировало его из практических целей. Если бы дееспособность армии повышало умение солдат играть на скрипке, воинам бы культивировали музицирование. Кто не сумел привить воинам любовь к скрипке, тот имел бы более слабую армию по сравнению с вооруженными силами других государств, где солдаты полюбили скрипичную музыку. Немузыкальная страна была бы обязательно завоевана.
* * *
Каждой цивилизации кажется, что ее представления о добре и зле – единственно истинные, вечные и разумные. Опирается вера в это на информацию, позиционированную данной свыше. Древние греки опирались на мнение своих богов, христиане – своих.
Когда христианство ушло, его установки остались. Только теперь они ничем не были обоснованы. Эти установки переименовали в общечеловеческие, вечные и естественные. Но их единственным основанием теперь были привычки. Под них подтягивались аргументы из серии «неокрепшая детская психика». Никто не пытался анализировать ситуацию глубже, потому что стоит табу, запрещающее анализ темы.
Критический анализ показал совершенно иную картину. Не существует истинных установок в сексе. Истина всегда относительна. Заявлять истиной привычные установки – значит показывать свою ограниченность и зависимость от управляющей вами программы.
Медвежью услугу здесь оказывает невежество и нулевой уровень интеллектуальной свободы. Люди ориентируются на то, на что система предписывает. Они очень зависимы от существующих стандартов. Не важно, что есть явление на самом деле. Намного важнее, что принято думать о явлении. Люди ищут истину. Они зависят от шаблонов и верны им.
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?