Текст книги "Спящий бог. 018 секс, блокчейн и новый мир"

В Торе есть фраза: «Если кто ляжет с мужчиною, как с женщиною, то оба они сделали мерзость: да будут преданы смерти, кровь их на них» (Лев. 20, 13). Кажется, она однозначно запрещает гомосексуализм. Но в Библии есть фразы, из которых можно заключить, что древние иудеи, как и греки, считали гомосексуальный секс нормой.

Например, слова Давида к своему другу Ионафану: «…любовь твоя была для меня превыше любви женской!» (2 Цар. 1, 26). Или еще: «Когда кончил Давид разговор с Саулом, душа Ионафана прилепилась к душе его, и полюбил его Ионафан, как свою душу. И взял его Саул в тот день и не позволил ему возвратиться в дом отца его. Ионафан же заключил с Давидом союз, ибо полюбил его, как свою душу. И снял Ионафан верхнюю одежду свою, которая была на нем, и отдал ее Давиду, также и прочие одежды свои, и меч свой, и лук свой, и пояс свой» (1 Цар. 18, 1–4). Церковь предсказуемо настаивает на ином понимании этих фраз. Но это значит, она дает одну из возможных трактовок, а не однозначный факт.

В Евангелии тоже есть интересные фразы. Например, на вопрос Христу, почему его ученики не постятся, он сказал: «могут ли печалить сыны чертога брачного, когда с ними жених?» (Мф. 9, 14–15; Мрк. 2, 19–20). Обратите внимание, участники брачного чертога однополые люди – сыны и жених. В контексте брачного ложа это явно не просто дружба.

В пользу распространенности гомосексуализма в иудейской и раннехристианской среде говорят сексуальные практики некоторых христианских групп. Например, наиболее фанатичная группа ранних христиан, которую государственная Церковь звала николаиты, ни под каким предлогом не желавшая приносить жертву императору, считала женщин исчадием ада и предпочитала удовлетворять сексуальные потребности друг с другом.

Я не вижу оснований предположить, что до Христа таких практик не было, а с его приходом появились. Ближе к истине выглядит, что такие практики были задолго до него. Особенно если знать историю Древнего мира, в котором понятия грех в отношении секса как такового – его вообще не было. Это исключительно церковное изобретение.

В Древнем мире были запреты на гомосексуальные связи, но их корни лежали не в религии, а в политике. Например, рабы не имели права на связь со свободными юношами. Взрослые греки могли использовать рабов только в пассивной роли. Для римлян были еще более жесткие ограничения, о чем пойдет речь ниже. Но все эти регламенты исходили только из соображений устойчивости политической конструкции, и никак не из религии. Никакая сексуальная практика не считалась преступлением перед божествами – грехом.

На это можно возразить, сказав, что задолго до христианства такие запреты были в буддизме, например. Но, во-первых, буддизм – это не религия, а набор мнений, которые никто и никогда не заявлял исходящими от Бога. Все доктрины буддизма – деяния разума человеческого. Там даже нет понятия Бог в религиозном смысле. Потому буддизм больше философское учение, чем религиозное. Так что если там и есть сексуальные ограничения, назвать их нарушение религиозным грехом – значит не соответствовать реальности.

В Новом Завете есть фраза: «…если такова обязанность человека к жене, то лучше не жениться» (Мф. 19, 10). Фраза «не жениться» не запрещает секс. Значит, она указывает на существование иного способа, кроме контакта с женщиной. Не сказано, какого именно способа, но по контексту, если оценивать в целом, посыл однозначный – иной секс.

Церковь учит, что «не жениться» – это синоним «отказаться от секса». Но во всей Библии нет ни одного прямого запрета на удовлетворение сексуальной потребности. Кто укажет на слова про блудников и прелюбодеев, которые не наследуют Царства Небесного, тому скажу, что изначально термины «блуд» и «прелюбодеяние» имели не сексуальный смысл, а социальный. Этими словами обозначали людей, обманывающих ближних на сексуальной почве, а не как сейчас понимают это негативной оценкой всякого секса, если он не санкционирован Церковью (про это будет детально сказано дальше).

Укрепляя свою позицию относительно нерепродуктивного секса, Церковь учит, что жители Содома и Гоморры были сожжены за гомосексуализм. Здесь она передергивает. Состав преступления жителей этих городов не в неправильном сексе, а в том, что они были убийцами, ворами и лжецами. «Вот в чем было беззаконие Содома… в гордости, пресыщении и праздности, и она руки нищего не поддерживала» (Иез. 16, 49).

В противном случае, если неправильный секс сам по себе преступление, Бог должен был сжечь все греческие города. Однако ни один из них не постигла судьба Содома и Гоморры. Из этого следует, что современная трактовка истории Содома – выдумка, цель которой объявить гомосексуализм сатанизмом и преступлением против Бога.

Еще в Древней Греции была мастурбация. Диоген занимался этим на площадях и громко выражал печаль, что так нельзя утолять голод, поглаживая рукой по животу. Вряд ли это было нормой. Скорее всего, Диоген так эпатировал людей. Но сама возможность такого эпатажа указывает на сексуальный плюрализм древних.

Чтобы выставить мастурбацию таким же богомерзким деянием, Церковь извращает историю ветхозаветного Онана. Она говорит, что Бог его наказал за саму мастурбацию, но это чистая отсебятина. Онан практиковал с женой умершего брата «прерванный половой акт», как бы сейчас сказали. Бог наказал его за нарушение Закона, а не за мастурбацию.

«Если братья живут вместе и один из них умрет, не имея у себя сына, то жена умершего не должна выходить на сторону за человека чужого, но деверь ее должен войти к ней и взять ее себе в жену, и жить с нею» (Втор. 25, 5). Когда умер брат Онана, ему сказали: «…войди к жене брата твоего, женись на ней, как деверь, и восстанови семя брату твоему. Онан знал, что семя будет не ему, и потому, когда входил к жене брата своего, изливал семя на землю, чтобы не дать семени брату своему» (Быт. 38, 8–9).

В Евангелии есть фраза «…малакии… Царства Божьего не наследуют» (1 Кор. 6, 9–10). Малакиями в эллинском мире называли людей системы «комнатная собачка» – или пресыщенных богатых бездельников любого пола, или лиц на содержании в обмен на секс-услуги – изнеженных юношей и девушек. Смысл фразы переводился как греховность изнеженной праздной жизни. Церковь трактует слово «малакия» не как неженка и тряпка, а как гомосексуалист и онанист – смертные грешники (не могут попасть в рай). Стали они такими, потому что в них вошел сатана и извратил их природу.

Завершу обзор женской темой. Мир древней Эллады был патриархальным. Статус женщины был почти на уровне домашнего животного. Можно использовать ее туловище, но говорить с носителем этого туловища можно только на бытовые темы. Это естественным образом суживало возможности общения высокообразованных греков с женщинами. С юношами возможен был как секс, так и обсуждение философских аспектов.

Женщинам не возбранялось искать утешения и любви в объятиях своих подруг. Судя по тому, что Церковь взялась дискредитировать женский гомосексуализм, есть основания считать, что древнегреческие женщины-интеллектуалки досаждали Церкви не меньше мужчин. И терпеть от них интеллектуальные поражения было особенно позорно.

В начале V века женщина-философ Ипатия успешно дискутировала с христианами и побеждала. Церковные власти возбудили против нее толпу. Одним из аргументов для верующих было то, что она учила философии, математике, астрономии, тогда как апостол сказал: «Учить жене не позволяю» (1 Тим. 2, 12).

Вторым аргументом было обвинение в гомосексуализме. Откуда Церковь выкопала информацию, что лесбийская любовь есть грех – на это забавно посмотреть. Дело в том, что в Библии запрет на женскую гомосексуальность начисто отсутствует. Есть запрет на секс с животными для женщин, что она «не должна становиться перед скотом для совокупления с ним» (Лев. 18, 23). Для мужчин тоже есть такой запрет «…ни с каким скотом не ложись. Чтобы излить семя и оскверниться от него» (Лев. 18, 23). А указания на греховность этого действия нет не только прямого, нет даже намека на богопротивность лесбийской любви. Церковь решает проблему через толкование фразы: «…их женщины заменили естественное употребление противоестественным» (Рим. 1, 26–27). Из нее богословы умудряются сделать вывод, что лесбийский секс богопротивен.

Но почему лесбийский секс прямо не осужден в Библии, если он богопротивен? Почему, например, та же зоофилия осуждена, а про лесбиянок ни слова? На это богословы отвечают, что ничего в Библии на эту тему нет, потому что Богу такое стыдно говорить.

Согласитесь, странное объяснение. Про зоофилию, значит, в Библии не стыдно писать, а про лесбиянок стыдно… Выборочная стыдливость говорит, что аргументация у богословов плохая. Но если другой нет, то на безрыбье и рак рыба.

На основании таких фактов христианские священники призывают последователей постоять за веру (которую у них не получается защитить на интеллектуальном поприще). Фанатично настроенные государственные христиане подстерегли женщину, полностью раздели и зверски убили – заживо разрезали/разорвали на куски, а останки сожгли. Это еще пока не инквизиция, она будет заживо жечь людей, но направление в ту сторону.

Подводя итог обзору, с одной стороны, перед нами факт, что эллинская цивилизация поднялась на такие высоты и масштаб мысли, на которые в истории человечества пока никто не поднялся. Еще факт, что древние граждане имели максимальные сексуальные свободы. Симбиоз мудрости и красоты имел творческие и интеллектуальные последствия.

С другой стороны, перед нами домыслы Церкви о греховности секса, о противности его человеческой природе, о нормировании и указании, что он не предназначен для получения удовольствия, а исключительно для деторождения.

И так как Церковь со временем превращается в абсолютную силу, ее домыслы получают приоритет над фактами. Никому не интересно, с чего это нерепродуктивный секс стал грязью и грехом. Всем теперь кажется очевидным, что это пошло и постыдно.

Во времена своего противостояния с греческой философией Церковь говорит, что если человек практикует гомосексуальный секс или онанирует, значит, им овладела нечистая сила. Она-то и подсказывает ему дьявольскую логику, которую человек не может одолеть. Так появилось основание не слушать логику (ибо она от нечистой силы).

Государственные христиане теперь не пытаются оперировать здравым смыслом. Они уничтожают своих противников через объявление частной жизни философов богомерзкой. Теперь споры выигрывает не стройность логики, а обвинения в неправильном сексе.

В диспутах звучат аргументы в стиле: ты лучше скажи, как свою задницу используешь! «Напирайте, бога ради/ На него со всех сторон!/ Не попробовать ли сзади?/ Там всего слабее он» (А. Пушкин «На кн. А. Н. Голицына»). (Кстати, когда узнаешь, что Пушкин писал такие стишки про своих врагов, круг причин, по которым его убили, значительно расширяется.)

Священники победили философов не в интеллектуальных диспутах, а как боксер шахматиста – хрясь оппоненту доской по голове, а потом сразу в морду ему, в морду! И все, полная победа. Лежачего, для порядка, еще пнули, чтобы, как пел Шариков: «Глазик выколю/ Другой останется/ Чтобы знал, говно/ Кому кланяться» (к/ф «Собачье сердце»).

На первом Вселенском соборе основным вопросом было выяснить природу Бога. Одна группа государственных христиан стояла за теорию единого Бога, вторая – Бога-Троицы. Разгорелся спор. Перед Константином встал вопрос: какую группу поддержать?

Церковь учит, что императором двигала жажда истины, что он возлюбил святое христианство и искал его чистоты. Но реальным мотивом было извлечение политической выгоды. Император решал, на чью сторону встать, чтобы получить максимальную пользу.

На тот момент большинство населения империи было языческим. Значит, теория многобожия больше соответствовала умонастроению жителей империи. Поддержав сторонников Троицы, можно убить двух зайцев – угодить язычникам и христианам.

Мотивируемый такими мыслями, император принимает решение в пользу Троицы. Его мнение объявляют истиной, дарованной Святым Духом, сошедшим на Константина первым. Церковь говорит, что он хоть и был языческим жрецом на тот момент, но это не мешало ему контактировать с небом напрямую, потому что он был власть. А всякая власть от Бога. Так через Константина истина открылась всем остальным соборянам.

Но при этом на соборе нашлось несколько человек, на которых, как утверждает Церковь, не сошел Святой Дух. Они отказались признать мнение императора истиной и продолжали стоять на своем – утверждать, что Бог по своей природе един, а не троичен.

Всех их объявили еретиками и преступниками, и прямо с собора отправили в ссылку в дикие места, где смерть была очень вероятной. Так закладывались основы послушания. Чтобы все понимали, какие ждут перспективы тех, кто выступает против власти от Бога.

Возникает вопрос: как же тогда Церковь может называть решение собора принятым единодушно и единогласно, если по факту единогласия не было? А вот как: при подсчете голосов учитывались только голоса христиан. Христианами считали тех, на кого сошел Дух Святой. Показатель сошествия Духа: добрый христианин не мог идти против власти от Бога. Если шел – верный признак, что он искушен сатаной и его покинула благодать. Голос такого человека не учитывали, ибо учитывались голоса только верных христиан.

По этой логике любое решение собора могло быть только единогласным. Другим оно просто физически не могло быть. Даже если бы 90 % соборян были против, и только 10 % «за», все равно получалось, что 100 % христиан «за». Потому что только проголосовавшие «за» считались христианами. А все остальные считались искушенными нечистым духом.

По религиозному и светскому закону несогласных обвиняли в двух преступлениях. Первое – против Бога. Сопротивление власти от Бога приравнивалось к сопротивлению воле Бога. Второе – против правителя. Несогласие с императором было оскорблением величества – тягчайшим преступлением, за которое могли распять. И только по великой милости императора еретиков не распяли, а всего лишь отправили в ссылку.

Атмосферу Вселенских соборов копировали съезды КПСС, где любые решения власти встречали «с чувством глубокого удовлетворения, сопровождавшегося долгими и продолжительными аплодисментами, переходящими в овации». Сейчас такое присутствует в Северной Корее. Несогласных нет, полное единодушие и согласие…

Через десять лет политическая ситуация меняется. Потакание язычеству, игра и нашим, и вашим создает опасные тенденции. В народе многие начинают думать, что христианство – это многобожие, потому что богов, оказывается, не один, а три. Плюс император, в статусе сына Юпитера, которому поклоняются язычествующие христиане. А если сыну Юпитера поклоняются, то и самому Юпитеру тогда нужно поклоняться.

Обозначилась явная угроза превратить государственное христианство в обычное язычество. Опасность просматривалась в том, что традиционные христиане перехватят инициативу, и проблема, которую уже преодолели, поднимется с новой силой.

Придворные аналитики говорят императору, что теория Троицы для этой ситуации разрушительна. Необходимо объявить истиной теорию единого Бога. А теорию Троицы сделать ересью. Константин соглашается с доводами. Но как отказаться от теории, если во всеуслышание было заявлено, что она дарована Святым Духом? Советники подсказывают: нужно усомниться в присутствии Святого Духа на Никейском соборе.

Исходя из полученных советов, император поручает придворным богословам разобраться, а действительно ли на Никейский собор сходил Святой Дух? Засучив рукава, богословы приступают к внимательному изучению обстоятельств дела. И выясняют, что на собор 325 года ничего свыше не сходило. Молитвы соборян Бог не услышал. Но они этого не поняли и самочинно выдали свои решения и мнения за информацию от Бога.

По вновь открывшимся обстоятельствам император собирает новый Вселенский собор. Правда, сам он на него не поехал. Неудобно носителю абсолютной истины говорить сначала одно, потом другое. Константин вместо себя посылает представителей.

В 335 году в городе Тире собрались многие из тех, кто десять лет назад был в Никее. Чтобы не ошибиться, как в прошлый раз, и не принять свое мнение за божественную информацию, соборяне более тщательно молятся о снисхождении благодати. Когда все убеждаются, что Святой Дух точно сошел, им открывается, что у Бога одно лицо, а не три.

Ошибка прошлого собора с помощью прозорливого императора Константина выявлена. На этом основании решения Никейского собора объявляют разбойничьими, лукавыми и ошибочными. Новые решения объявляются божественным даром небес.

Тут тоже нашлись люди, на которых благодать не сошла, и они, искушенные сатаной, воспротивились решению, дарованному Духом Святым. Это обстоятельство перевело их из христиан в статус еретиков, отстаивающих, по словам Церкви того периода, сатанинскую ересь, что Бог есть Троица.

По установившейся доброй традиции еретиков прямо с собора отправляют в ссылку. А тех, кого туда послали с предыдущего собора десять лет назад, возвращают. Бывших еретиков объявляют праведниками. Они занимают места бывших праведников, ставших после Тирского собора еретиками.

Следующий император Констанций, сын Константина, запомнился тем, что во время конфликта с епископами, указавшими на противоречие его решений канону, вытащил меч из ножен, ударил им по столу, за которым сидели епископы, и сказал: «Вот вам канон». После такого внушения все христианские начальники поняли, кто определяет истину.

Никто не смел противоречить верховному языческому жрецу. Государственные христиане не шли за свои убеждения на смерть. Они могли лишь приватизировать чужие заслуги. А если среди них и находился смутьян, он сразу переходил в разряд еретиков.

Констанций собирает в Милане в 355 году собор, где все участники подтверждают истину Тирского собора о природе Бога – что он не троичен, а един. И вторично осуждают никейскую ересь, что христианский Бог есть Троица. Опять подтверждают, что эту истину открыл Святой Дух. Решение собора на 100 % совпало с мнением императора, что выглядело абсолютно логично: если власть от Бога, ее мнение отражает волю Бога.

Руководство небесное в виде Святого Духа, сходившего, по утверждению Церкви того времени, на два предыдущих собора, всех наставляло на путь истинный. Но и сатана не дремал, как пишут летописцы. Многие все равно продолжали держаться теории Троицы, несмотря на утверждения Церкви и зафиксированную ею информацию свыше.

Но вот приходит к власти император Феодосий – последний император Римской империи. По решительности и упорности – Сталин того времени. Вождь СССР заявлял, что империи нужно политическое единство и единомыслие в идеологической сфере. На этом основании всех, кто в прошлом хоть немного противоречил генеральной линии товарища Сталина, отправляли в лагеря или ставили к стенке. Кто противоречил линии партии в настоящем, тех чуть ли не на месте расстреливали.

Феодосий тоже заявляет, что ему нужно единомыслие в религиозной сфере, чтобы спаять империю в монолит. Когда одна часть думает, что Бог троичен, а другая, что един, а третья вообще состоит из язычников, для единства нет места. Чтобы получить монолит, нужно всех привести к единому мнению. Самым оптимальным способом достигнуть цели Феодосий считает запретить гражданам иметь свое мнение. В рамках этой инициативы он выпустил специальный указ, запрещающий думать о том, о чем власть уже подумала.

При поддержке Феодосия (тогда еще соправителя Грациана, первого императора, отказавшегося от титула верховного языческого жреца) издается книга Панарион, где перечисляются христианские учения, не признающие над собой власти государственного христианства. Все эти учения называются не иначе, как ереси. Учения Платона и многих других античных философов также определяются еретическими.

Феодосий находит оптимальным строить монолит на идее троичного Бога. Троичная теория была гибче теории единого Бога, и значит с большей зоной покрытия. Для ее внедрения нужно отменить официальную позицию Церкви, что Бог един.

На тот момент теория единого Бога была позиционирована святой истиной. Для преодоления этого момента Феодосий прибегает к испытанной технологии – ставит перед придворными богословами задачу выяснить, а действительно ли Святой Дух присутствовал на тех соборах, которые отменили теорию Троицы?

Госслужащие в рясах улавливают, куда ветер дует, и принимаются за привычное дело – поднимают и изучают архивы с целью выявить, не было ли на соборе проявлений ереси и наущений от нечистого духа. Как и следовало ожидать, очень скоро они обнаруживают, что на Тирском и Миланском соборах не было… догадываетесь кого? Согласно полученным феодосиевскими богословами данным, на тех соборах царило единодушное нечестие и злонамерение. А вот единства соборян в Боге не было.

Богословы-аналитики докладывают Феодосию о результатах экспертизы. Как только правитель узнает, что еретики на прошлых соборах выдали за истину свои разбойничьи решения, чем вводили добрых христиан в заблуждение, его возмущению нет предела.

Будучи ревностным христианином, как пишут историки, он решает исправить ситуацию. В 381 году созывает Константинопольский собор. Его открывает молитва о схождении Святого Духа. Соборяне просят Бога помочь разобраться в сложных вопросах.

Когда все убеждаются, что благодать на этот раз абсолютно точно сошла на них и теперь в этом ни у кого нет никаких сомнений, им открывается свыше, что природа Бога троична. Получалось, решения Никейского собора – истина. А решения Тирского и Миланского соборов – ложь, ибо они пришли не от Бога, а от его противника.

Как только это вскрылось, возмущенные соборяне единодушно постановляют признать соборы, на которых не было благодати, разбойничьими. На этом основании лишить их статуса Вселенских. Принятые ими решения о природе Бога предать анафеме.

Все со слезами на глазах славили мудрость императора-провидца, которого Бог в трудный час послал народу, чтобы через него просиял свет церковной истины. Царило полное единодушие – несогласных не было. Никого не пришлось этапировать в ссылку.

Чтобы закрепить успех, Феодосий выпускает очередной указ о запрете рассуждать на темы, по которым Вселенский собор вынес решение. Кто имел собственное мнение, тех ждало жесткое наказание. Так истина в очередной раз поменялась местами с ложью.

В 393 году этот правитель запретил Олимпийские игры – языческие игрища. Еще через два года Феодосий отменил Миланский эдикт о свободе вероисповедания. В его правление пышным цветом расцветают казни как средство подавления инакомыслия.

Церковь говорит, что с принятием империей христианства гонения на христиан закончились. Это не так. Гонения закончились на приносящих жертву христиан. Остальных продолжали гнать. Власть не может не гнать тех, кто ослабляет империю. Гонения не могли остановиться в силу природы государства. Государственная система по-прежнему была «деревом», и закон об оскорблении величества продолжал работать.

При Феодосии гонения на «неправильных» христиан по массовости и жестокости, как минимум, не уступали языческим, как максимум, превосходили их. Оно и понятно, Нерон, Аврелий, Диоклетиан и прочие язычники-императоры гнали врагов империи. А христианин-император Феодосий гнал врагов Бога. Почувствуйте разницу.

В этот период растут гонения не только на традиционных христиан, именуемых теперь еретиками, но и на язычников, предпочитавших веру своих отцов. Уничтожаются культурные и научные памятники. В конце IV века христианские активисты по указанию епископа Феофила сжигают 26 000 свитков греческих философов. В конце VI века Папа Григорий I приказывает сжечь работы многих античных авторов.

С XI века гонения неправильных христиан полностью ложатся на плечи Церкви. Но для соблюдения формальности сама она не будет выполнять грязную работу. Она будет смиренно просить власть наказать инакомыслящих христиан «без пролития крови и отрубания членов». В переводе на человеческий язык это означало сжечь заживо.

Религиозное оправдание аутодафе (акта веры) всепрощающая Церковь найдет в словах Христа: «Кто не пребудет во Мне, извергнется вон, как ветвь, и засохнет; а такие ветви собирают и бросают в огонь, и они сгорают» (Ин. 15, 6).

Представители концепции «не судите, да не судимы будете» осуждали людей на мучения до смерти за то, что они дерзали самостоятельно мыслить. Последнее сожжение состоялось, по одним данным, в Мексике в 1815 году, а по другим – в Европе в 1825-м.

После Феодосия императоры не меняли свое мнение о природе Бога. Но если бы следующий за Феодосием правитель изменил его, нет оснований полагать, что придворные богословы не задались бы традиционным вопросом: «А правда ли, что?..»

Но богословы не остались без работы. По мере смены политической ситуации власть меняла свои взгляды по вопросу, что есть христианская истина. Церковь штамповала нужные решения и не могла не штамповать – ее архитектура была выстроена так, что противоречить власти она технически не могла. «Кто девушку ужинает, тот ее и танцует».

Если епископ вдруг противоречил власти, были в истории Церкви такие, его лишали сана и посылали в ссылку. На место бунтовщика вставал тот, кто заранее был согласен с любым мнением «власти от Бога» и готов менять его по первому слову. Поэтому новая истина провозглашалась столько раз, сколько власть меняла свои взгляды. В истории нет ни единого случая, чтобы мнение Церкви противоречило мнению власти (под мнением Церкви понимается решение собора, а не частное мнение человека или группы лиц).

Когда власть увидела, что население превращает христианство в язычество, а иконы – в объекты поклонения (аналог идолов), она созвала в 754 году собор. На нем епископам Святой Дух открыл, что иконы – богопротивное оскорбление христианской веры.

Начались облавы на почитателей икон. Иконописцам отрубали пальцы, варили руки в кипятке. Поверх ликов рисовали свиные и собачьи морды. По империи прокатилась волна разрушений статуй, фресок, мозаик и любых изображений божественного мира.

В этот период набирает силу возникший при странных обстоятельствах ислам (про это отдельная тема). Появляется угроза слияния христианства с исламом, в котором запрещены любые изображения людей и животных, а также Бога и святых.

Чтобы отделиться от ислама, власть в 787 году проводит новый Вселенский собор. На нем по большей части собираются те же епископы. Святой Дух открывает им новую истину: оказывается, иконы все же богоугодные, а не богопротивные.

Это решение политическое, смысл которого – защитить христианство от поглощения исламом. Начинаются облавы на иконоборцев. Им вливают в горло свинец, ломают руки, которыми они ломали иконы. Иконы вновь становятся священными.

В 813 году складывается новая политическая ситуация. Реакция на нее – отмена решений предыдущего собора, лишение его звания Вселенского и признание истиной собор 754 года. Новая ситуация 843 года вынуждает решения собора 754 года отменить, а сам собор лишить звания Вселенского. Постановили собору 787 года возвратить вселенский статус и признать его решения истинными. Это уже становится не смешно…

Наученное горьким опытом, население доставало или прятало иконы, в зависимости от ситуации. Иконы стали чем-то вроде флагов: обыватели вывешивали/прятали их, в зависимости от того, чья партия победила – иконоборцев или иконопочитателей.

Нет нужды говорить, что все решения неугодного собора объявлялись исходящими от духа нечистого, а все решения угодного собора – вдохновленными Святым Духом. Все это неизменно сопровождалось изысканиями придворных богословов, и все они непременно опирались на непоколебимые факты. Все было строго по закону. Церковному.