Текст книги "Ангел для бесов"

Глава 18

Под конец рабочего дня меня ждало еще одно испытание. По первому вызову я побежала в кабинет к Бесланову. И хоть мне не очень хотелось оставаться с этим медведем наедине, но я заранее собрала в кулачок все свое обаяние.

Однако все было не так просто. По пути я…заблудилась. Это вышло глупее некуда! Ведь я уже проделывала этот путь. Но сегодня явно был не мой день, и я совершала ошибку за ошибкой. Наконец я добралась до его приемной и неуверенно переступила порог.

Парень-секретарь сердито оглядел меня. Он явно пытался подражать своему боссу, но получалось у него плохо.

– Рамин Закирович давно ждет Вас! – проговорил он.

А, понятно! Он – копия Анжелы только в мужском формате.

– Уже бегу, – буркнула я и вошла в кабинет.

Наверняка Анжела ему на хвосте принесла мой косяк!

Рамин сидел за своим столом, под приглушенным светом настольной лампы в стиле лофт – без плафона. Тусклый свет отбрасывал тени на его и без того мрачное лицо.

– Вы меня вызывали? – я натянула на лицо улыбку и привычно хлопнула ресничками, хотя понимала, что Рамин меня точно жалеть не будет.

– Почему так долго? – прогремел он. – Опять с Леоном зажигала?

Ой! Это плохо! Рамин явно не в лучшем настроении.

– Нет, – тихо ответила я и печально склонила голову.

– Подойди, – еще больше нахмурился он, и я послушно подошла к самому его креслу.

– Изида, что ты мне тут дурочку валяешь? – завелся Рамин. – Что за письма ты отправляешь нашим застройщикам?! Ты читать не умеешь или как?

– Простите, – я жалобно взглянула на мужчину, но тут же опустила глаза.

С Рамином такое сейчас явно не сработает. Надо подождать пока он на меня наорет. А потом изобразить оскорбленную невинность. Надеюсь, прокатит.

– Нет, Изида, – рыкнул он. – Может Леон бы тебе такое спустил, но он всего лишь финансовый директор. Я же занимаюсь репутацией компании, решением всех проблем и делегированием задач. Я сдираю по три шкуры с каждого подчиненного, включая эту курицу, которая сидит с важным видом в приемной Леона. Но все сотрудники терпят меня. Знаешь почему?

Я отрицательно мотнула головой.

– Потому что они искренне хотят на меня работать. Я жесткий, требовательный, иногда даже слишком. При первых крупных ошибках я тут же указываю сотруднику на дверь. И если он действительно хочет дальше работать под моим началом, то получает наказания по полной, вместе со вторым шансом. Третьих шансов я не даю никому.

Мои губы задрожали от такого грубого и резкого тона мужчины. Я почувствовала себя сейчас такой беспомощной, что хотелось просто по-детски расплакаться.

– Я слишком много работаю, чтобы вот так одним письмом посылать нашу репутацию к чертям, – продолжал Рамин, хотя прекрасно видел, как его тирада воздействует на меня. – Если ты не можешь сделать даже такую элементарную работу, то что вообще можно тебе доверить? Абсолютно безалаберное, безответственное, неблагодарное отношение!

Я не удержалась и всхлипнула.

Никто никогда меня еще так не отчитывал. Даже мой папа! Он был строгим, но никогда вот так не переходил на личности. А Рамин…

– И правильно, что эта курица из приемной так тебя недолюбливает, – окончательно добивал меня Рамин. – Она по крайней мере жопу рвет за свое место. Для нее сделать то, что сделала ты – это все равно что прийти сюда ко мне в кабинет и нагадить мне на стол. А ты…

Я уже открыто плакала, подавленная его речью.

Теперь я понимала Леру. Понимала, почему она меня подставила. Потому что Рамин и правда просто монстр. И, наверное, сейчас он выгонит меня не только с работы, но и вообще.

– Рамин… Закирович… – всхлипнула я.

– Нет! – отрезал он. – Никаких оправданий! Ты уволена. И в данный момент ты подставила под сомнения все остальные мои условия и обещания. Так что иди: сдавай материальному бухгалтеру свое рабочее место, секретарше Леона всю недоделанную работу, и собери все свои вещи.

Я стояла как громом пораженная. Что же мне делать? Неужели это конец?

Но я не могла броситься в ноги Рамину и умолять его оставить меня. Не могла, потому что видела: он непоколебим. Одна ошибка – и он с легкостью от тебя избавляется.

Поэтому, ссутулившись от своего позора, от застивших глаза слез, я вышла на дрожащих ногах из кабинета Бесланова. А когда встретилась с жестким надменным взглядом его секретаря, то и вовсе бросилась бежать в туалет. Я не хотела, чтобы кто-то увидел меня сейчас в таком состоянии и добил окончательно, когда я так уязвима.

Закрывшись в туалетной кабинке, я судорожно вздохнула и взорвалась в рыданиях.

Каждое слово Рамина въелось мне в голову и теперь опускало мою самооценку ниже плинтуса. Поражение накрыло меня с головой, и я впервые не видела ничего позитивного в сложившейся ситуации.

Может быть я и не была «другой», как всегда о себе думала? И я отличалась от остальных наивностью и инфантильностью? А пара таких вот выговоров точно выбьет из меня весь оптимизм и сделает такой же мрачной и серьезной личностью, как и все вокруг.

От таких мыслей я разрыдалась еще сильнее и мне было неважно услышит меня кто-нибудь иди нет.

Не знаю точно сколько я так просидела: минуту или десять минут, но внезапно мне в дверь постучали. Я замолкла и даже задержала дыхание.

– Изида, открой, – строго пробасил Бесланов. – Надо поговорить.

Он еще не все сказал?!

– Нет! – шмыгнула носом я. – Я все поняла. Вы меня больше не увидите! Уходите, пожалуйста!

– Ну что ты как ребенок? – раздраженно спросил он и снова постучал мне в дверь. – Нормально поговорим. Я тебя ругать не буду.

– Нет, – снова шмыгнула я.

Даже поплакать спокойно не дает!

– Если ты сейчас же не откроешь, то я выломаю дверь, – пригрозил мужчина.

– Уходите! – пискнула я, но на всякий случай прижалась к стене, чтобы меня не убило дверью.

Рамин сдержал обещание. Он не выбил дверь ногой, как я представила у себя в голове, а лишь схватился за ручку и дернул на себя. Если Бесланов сделал это без всяких усилий, я испугалась того, что же он сделает со мной в порыве гнева.

– Нет! – я вжалась в стену по-максимуму и закрыла глаза руками. – Мне страшно!

В следующую секунду мужчина потянул меня за руку на себя, и я утонула в объятьях этого двухметрового исполина.

Я вся напряглась и вжала голову в плечи, но вместо предполагаемой боли от титановых объятий, Бесланов погладил меня по голову.

– Ну все, успокойся, – Рамин склонился надо мной и опалил висок горячим дыханием. – Я ведь предупреждал, что женщины меня не выносят. И если ты останешься работать в нашей компании, то будешь вот так рыдать каждый день.

Я посмотрела на Рамина одновременно непонимающим и жалостливым взглядом.

– Я не угрожаю, – объяснил он. – Просто я себя знаю. Изида-подчиненная будет для меня совсем другим человеком, нежели Изида-любовница. Я не спущу тебе ни одного промаха. Поэтому будет лучше, если ты будешь работать в другом месте. Не у нас.

– А где? – я обиженно надула губки. – У Вас дома? Посудомойкой?

– Я попрошу, чтобы ты работала с Искрой, – Рамин вытер мне остатки слез с моих бледных щечек. – Тебе же понравилась Искра?

Я неуверенно кивнула.

– Только при условии, – тон Рамина вновь стал строгим, – ты не будешь выбирать между мной и Леоном и не будешь пытаться нас на себе женить. Понятно?

Я снова кивнула и закусила губу.

– И еще пару моментов, – продолжил он. – Если ты там начнешь с кем-то крутить – убью. С Симоном я лично поговорю, что б не лез. Сабир вроде тоже не самый добрый босс, так что работай предельно вдумчиво и внимательно. Накасячишь – он отчитает тебя так же грубо, как и я, но хотя бы не уволит. Так что держись от них как можно дальше, а к этой мелкой Искре – поближе. Все поняла?

Я опять кивнула.

– А как Вы загладите свою вину? – я осторожно прижалась к груди Бесланова, моля только о том, чтобы ему не захотелось обнять меня и по пути сломать мне все ребра.

– Я?! – возмутился он. – Ты не обнаглела, девочка?

– Вы довели меня до истерики, – я продолжала ластиться к исполину. – Мне было так обидно и страшно! Я думала Вы выгоните меня сразу на улицу.

– Что ты хочешь? – устало сдался Рамин.

– Поцелуйте меня, – я несчастно свела брови на переносице. – По-взрослому.

Конечно, я не дурочка, чтобы тут же раскручивать Бесланова на деньги. Нужно было сделать что-то трогательное и невинное, чтобы этот исполин испытал чувство вины за оскорбление такой хрупкой девочки.

Рамин заглянул мне в глаза, а затем сжал меня в объятьях до потери дыхания и припал к моим губам. Мужчина грубовато раскрыл мои губы и заполнил мой рот своим языком. Мой рост явно причинял ему неудобства, поэтому он потянул меня на себя. Но когда убедился, что я и так стою на самых носочках, то наоборот двинулся на меня, а затем усадил на раковину.

Его мощные ладони жадно сминали мою талию, а губы неистово целовали меня. Тогда я робко обвила руками шею мужчины, но он был не против. Мне нравилась эта первобытная звериная грубость, и я всецело отдалась поцелую.

Внезапно дверь открылась, и в помещение вошла Анжела. Рамин прервал поцелуй, но продолжил обнимать меня за талию. Увидев нас, Анжела вся позеленела лицом и застыла как вкопанная.

– Чего уставилась?! – привычно рявкнул на нее Рамин. – Забыла зачем пришла?!

Женщина опустила взгляд и пошла дальше к кабинкам.

– Довольна? – проворчал Рамин. – Теперь весь офис об этом будет знать.

– Довольна, – улыбнулась я, и запечатлела еще один невинный поцелуйчик на щеке Бесланова.

Глава 19

После того как Рамин разрешил наш конфликт, кажется, я стала бояться его еще сильнее. Теперь я понимала, что в любой момент он может разозлиться на меня и выгнать. И даже несмотря на то, что Рамин повел себя достаточно благородно и снизошел до извинений, все равно было ясно, что на него нельзя надеяться. Все дела отныне лучше вести через Леона. Иначе, еще один мой проступок и Рамин лишит меня сразу всего. Поэтому мне нужно всеми силами зацепиться именно за Леона.

Бесланов лично провел меня в кабинет к своему другу и сообщил последние новости на мой счет.

– Что, сильно он тебя отчитал? – сочувственно спросил Леон, когда его друг покинул кабинет.

– Да, – жалобно ответила я. – Я думала на этом все.

– Мой ангелочек, – Леон подозвал меня и усадил к себе на колени. – Я должен был догадаться, что Анжела донесет на тебя. Мне тебя жалко. И жаль, что ты больше не будешь сидеть у меня в приемной. Я к тебе привык. Было приятно осознавать, что ты совсем рядом. Стоит только позвонить и через пару секунд ты уже появишься у меня. А теперь… я буду скучать.

Я довольно улыбнулась такой откровенности.

– Можно все вопросы я буду решать через Вас? – я обняла Леона за шею. – Ведь если Рамин накричит на меня еще хоть раз, я думаю у меня сердце остановится! Правда. Я не выдержу.

– Хитрый ангелочек, – Леон погладил ладонью мои колени. – Тогда я буду требовать с тебя дополнительную плату. Мой ангелочек справится?

– Да, – робко обрадовалась я. – Пожалуйста, устройте меня на работу именно Вы. И именно Вы помогите мне с учебой. Пожалуйста! А я все-все для Вас сделаю. И можно мне жить у Вас?

– Ангелочек, я же сказал, у меня ремонт. Не просто косметический, а капитальный. Мой дом только отстраивают. Представляешь какая там грязь? Потерпи, малышка.

– А на Вашей съемной квартире? – не сдавалась я. – Почему Вы не можете взять меня на съемную квартиру?

– Изи, – Леон внезапно скинул меня со своих колен. – Перестань. Если я скажу об этом Бесланову, он решит, что я забираю тебя насовсем. И тогда еще и я отхвачу. Он ведь товарищ такой: людей не делит на друзей или не друзей. Рубит с плеча.

Он что боится его? Леон боится Бесланова? Очень странно! Зачем же нужна такая дружба, где один и слова поперек не может сказать другому?!

Я выдохнула свое поражение. Но ничего. Если всем остальным меня будет обеспечивать Леон, то я как-нибудь переживу Бесланова по вечерам и утрам.

Тем более, что если он разозлится на меня ещё раз, то я всегда могу снять себе жилье на деньги с моего банковского счёта. Мне гораздо важнее выбить сейчас работу и учебу.

– А Вы можете поговорить с Симоном Либерманом? – я снова обратилась к Леону. – Чтобы он ко мне не приставал.

– С ним поговорит Рамин, – вновь ответил Леон.

На этот раз ответ Леона меня разочаровал.

Это странно. Он всегда всю грязную работу сваливает на Рамина? Ему настолько все равно будет ко мне приставать Симон или нет? А может, я погорячилась, и они оба мне не подходят? Что если я получу помощь из других рук? Может я лишь потеряю время с этими двумя, а ведь мне нужно найти мужа.

Без мужа меня моя семья уже не примет. Я, конечно, хочу быть свободной и окончательно осесть в столице, но все же терять мою мамочку навсегда мне не хочется. Я знаю, что мама будет ужасно переживать из-за этого, да и мне ее уже не хватает.

Так может, мне стоит принять предложение Симона? Или хотя бы просто поговорить с ним? Он, конечно, европеец, а таких труднее раскрутить на женитьбу, но, как мне кажется, Бесланова раскрутить было бы вообще нереально.

– Простите меня, Леон, – я вновь взяла себя в руки и натянула прежнюю улыбку. – Вы так много для меня делаете, а я прошу все больше и больше. Я очень благодарна Вам за Вашу помощь! И я вовсе не собираюсь Вас ни на что раскручивать. Просто… Я нуждаюсь в чувстве безопасности, вот и перегибаю палку иногда. Но больше такого не повторится. И я сама все улажу с Симоном. Не волнуйтесь за меня.

– Изи, – виновато улыбнулся Леон. – Это ты меня прости. Я не конфликтный человек и мне трудно даются такие вопросы. А вот Бесланов с большим удовольствием обломает Симону все хотелки. Они не переносят друг друга, хотя по их общению этого никогда не скажешь. Так что не лишай его этого удовольствия.

– Хорошо, – согласилась я.

– Не сердись, мой маленький развратный ангелочек, – Леон вновь притянул меня к себе на колени. – Я обеспечу тебя всем, чем ты меня попросишь, если ты будешь такой же послушной, податливой, на все согласной девочкой. Если ты будешь отзываться на все мои ласки и проявлять инициативу, то я тебя никогда не обижу.

Мужчина настолько приблизился ко мне, что касался губами и бородой моей щеки, обжигая ее горячим дыханием.

– Безумно хочу тебя, – мужчина нашел мои губы и говорил прямо в них. – Такую беззащитную в моих руках. Такую сексуально любопытную и игривую. И такую ненасытную развратную девочку. Сегодня тебе будет особенно хорошо со мной. Я обещаю. А ты? Сделаешь мне особенно хорошо?

– Сделаю, – томно выдохнула я, позволила нашим губам встретиться и в этот же момент невинно положила свою руку на восставшую через брюки плоть Леона.

Но, к сожалению, мои ласки с Леоном были прерваны. Ему на мобильный позвонил Рамин и сообщил, что задержится в офисе ещё на час или два. А чтобы Леон не развлекался со мной все это время, Рамин попросил его заехать в компанию Симона и Сабира и попросить взять меня к ним в команду.

– Сделай это сейчас же, – пригрозил Рамин. – Иначе я быстро нагружу нашу Изи по полной, и она заработает ещё один выговор.

Он сделал паузу в одну секунду и повысил тон.

– Поняла меня, Изида?

Я закрыла рот рукой.

Как он узнал, что я все ещё здесь?

– Все понятно, – снисходительно выдохнул Леон. Было видно, что ему неприятен командный тон друга, но все же он ему подчинялся.

– Пусть мне эта маленькая вертлявая девчонка ответит! – раздалось из динамика.

Леон закатил глаза, тем самым давая мне разрешение на ответ.

– Поняла, – выдохнула я.

– Живо! – скомандовал Рамин и разъединил разговор.

– Тяжело Вам с ним, – сочувственно проговорила я и неохотно встала с колен Леона.

– С ним всем тяжело, – отмахнулся Леон. – Но он надёжный и ответственный. Никогда не предаст и не нарушит слово. В этом я его очень уважаю. В остальном же… лучше я б его не знал.

– Иди, Изида, – Леон встал и снова притянул меня к себе. – Закончи все свои дела…

Он коснулся губами моего лба, виска и уже спустился к моим губам.

– … иначе мы отсюда сегодня уйдем не скоро.

Я оставила короткий невинный поцелуй на губах мужчины, извернулась и выбралась из его рук.

– Я все сделаю, – лукаво сообщила я и поспешила покинуть кабинет Леона.

Через сорок минут мы приехали в компанию Симона и Сабира. Вся троица уже ждала нас.

Леон тепло поздоровался с Симоном. Было видно, что мужчины хорошо ладят. А вот с Сабиром наоборот Леон держался так же холодно, как и этот угрюмец с ним. И только Леон хотел поприветствовать малышку Искру, как наткнулся на суровый взгляд Сабира. Поэтому ограничился лишь сухим приветствием.

Мы все зашли в кабинет Сабира и расселись за огромным таким же темным и мрачным как хозяин столом.

Леон в двух словах объяснил, что Бесланов для меня слишком жёсткий руководитель. Он не хочет портить со мной отношения, поэтому не может быть моим боссом.

– Но я тоже не мягкий, – угрюмо нахмурился Сабир и бросил взгляд на Искру.

Маленькая Искра состряпала ироничное выражение лица и кивнула. Какие бы не были у нее теплые отношения с этим мрачным типом, но ей явно доставалось на работе.

– Так, все! – Симон хлопнул ладонями по столу. – Изидочку мы Сабиру не отдадим. К счастью, Сабир не такой вездесущий, так что на мою кухню он не сунется. Поэтому я сам займусь этим вопросом и оформлю эту милую крошку к себе.

Хорошо. В свете последних событий мне даже выгодно быть поближе к Симону.

– Если можно, – встрял Леон, пытаясь вежливо обломать друга, – Изиде лучше закрепиться за Искрой. Если Вы, конечно, не против, Искра Владимировна.

– Я только за, – улыбнулась мне маленькая женщина, а затем вопросительно взглянула на Сабира.

– Этот вариант – самый лучший, – согласился Сабира. – Тогда пусть Изида приходит завтра к девяти, Искорка введёт ее в курс дела.

Вау! У меня аж мурашки пробежались по спине, когда я услышала с какой нежностью обращается к Искре Сабир. Вроде он не сказал ничего особенного, но столько тепла было в его обращении! Столько готовности бросит весь мир к ногам этой тоненькой хрупкой женщины.

В этот момент я искренне позавидовала Искре.

– Отлично! – заключил Леон. – И ещё у меня пару вопросов по нашему макету. Скоординируете меня?

Сабир кивнул и придвинул к себе поближе ноутбук. Все присутствующие вновь погрузились в работу и только я, ничем не занятая, в один момент поймала на себе интригующий взгляд Симона.

Что ж, пусть смотрит. Надеюсь, завтра мне удастся с ним пообедать.

Спустя час, все четверо по-прежнему вели переговоры по поводу макета, и я поняла, что даже при наличии сурового Сабира, им всем не хватает решительного Бесланова. Он бы за пятнадцать минут всех построил и все решил. Но наконец, все вопросы были улажены, и мы с Леоном засобирались домой.

Однако мой босс попросил меня остаться в кабинете Сабира, а сам подозвал Симона на разговор.

Неужели он решил сам поговорить с другом? Может, я зря списала Леона со счетов?

Но в любом случае, иметь запасной вариант будет полезно. Так что завтра я обязательно пообедаю с Симоном и попытаюсь прощупать почву. А пока мне предстоит явно очень захватывающий, волнительный и чувственный вечер с моими боссами.

Глава 20

Леон вышел с Симоном в приемную и опустился на длинный бархатный диван. Что Леон, что Симон были неконфликтными людьми. Им обоим было проще вывести ситуацию в юмор и иронично обыграть ее, чем открыто соперничать с кем-то. А уж конфликтовать друг с другом – тем более!

Симон был человек-воздух, он не признавал запретов, не укладывался в привычные рамки и для него свобода была важнее всего. Свобода во всем. Он любил охотиться на девушек, завлекать их в свои ловушки, а затем нападать на них из-за угла, превращаясь в голодного хищника. Ему нравилась эта внутренняя трансформация, где он мог выплеснуть все, что в нем сидит. Где он мог выпустить своего зверя.

Но, сделав девушку своей, он тут же терял к ней интерес. Он получал удовольствие только от охоты. И одна из немногих девушек, которая запала ему в душу была Искра. С ней он терял контроль, о ней ему хотелось заботиться, и он тяжело принял ее выбор не в свою пользу.

После этого он пытался заглушить эти чувства другим связями. Принимал у себя в постели сразу двоих или троих красоток, но по сути удовлетворения не получал. Ему нужна была Искра. Однако теперь она была недоступна. Поэтому он с еще большим остервенением выходил на свою «охоту». Ему нужно было забыться. Переключиться. Прибавить еще сюда то, что Искра работала с ним в одной компании, и была теперь его близким другом.

Естественно, перевод Изиды давал ему шанс возобновить охоту и вновь попытаться забыться.

Леон же, напротив, был достаточно приземленным человеком. В нем царила этакая леность льва, который будет равнодушно глядеть на вас, но в минуту, когда захочет поесть, тут же набросится и получит свое. Леон был снисходителен, как всякий лев, он легко брал себе под опеку человека и помогал ему во всем. И даже если случалось предательство, Леон относился к этому крайне философски. Мол, земля круглая, карма настигнет каждого. Поэтому он никогда не лез в конфликты. Зачем? Если можно тут же переключиться на что-то другое.

Леон был нетороплив в своих делах, поэтому у него вечно не хватало времени на завершение всех задач. Вот почему он практически жил на работе. И это же было основной причиной его разрывов с девушкой. Он заявляла, что уставала ждать его по вечерам, поэтому находила себе более темпераментных любовникоы. Но каждый раз, когда она просилась назад, Леон со свойственной ему философией и снисхождением прощал изменщицу. Однако и его терпению пришел конец.

Сейчас Леон был свободен и получал чертовское удовольствие от всего, что с ним происходило. Ему нравилась эта двойная игра над Изидой. Ему нравилась сама Изида. Но хотел ли он жениться на ней? Нет. Он не испытывал особо сильных чувств к девушке, но она нравилась ему как аксессуар. Возможно, его чувства притупились после разрыва. И теперь он просто хотел отдохнуть от отношений в принципе. Он допускал, что в один день, вдруг захочет сделать Изиду своей женой, но сейчас этого чувства не было. Хотя он понимал, что девушка ждет именно от него больших шагов. Это еще больше напрягало.

Так как же друзьям договориться? Если оба были бы не прочь развлечься с Изидой, но не имели на нее серьезных планов? Они могли бы попробовать взять ее вдвоем, но как быть с Беслановым?

Вот почему Леону было удобнее, чтобы все считали Изиду девушкой Бесланова. На нем бы и держалась вся ответственность за расставание. Он бы как обычно сделал всю грязную работу за Леона.

Но сейчас, когда было бы неплохо спихнуть Бесланова с дистанции и подключить Симона, Рамин вдруг начал впрягаться за эту девчонку. Хотя Рамин также слыл холостяком. Но не из-за любви к свободе, а потому что он был настоящим женоненавистником. Это в нем сидело прочно. И Леон догадывался, что это шло не откуда-нибудь, а именно с детства. Рамин может и сам этого не понимал, но внутренне он озлобился на свою мать за то, что она сдала его в детский дом. И таким образом питал ненависть ко всем женщинам. Нельзя сказать, что он изменился с Изидой, но с ней он почему-то старался вести себя помягче. Может это потому, что семья Изиды также фактически ее бросила? И он проявлял к ней больше ответственности и ласки, чем к остальным. Поэтому сбросить Рамина со счетов никак бы не получилось. А, значит, сейчас надо было обломать Симона.

– Слушай, – с привычной ленцой в голосе начал Леон. – Ты же понимаешь, что она девочка Рамина?

– Пфф, – фыркнул Симон. – Они у него не задерживаются. С таким-то характером!

– И все же, он попросил меня поговорить с тобой. Чтобы ты не…

– Ой, все ясно, – отмахнулся Симон от тех рамок, в которые его снова пытались возвести. – Если девочка сама выберет меня, то пусть уж Раминчик подвинется.

Леон посмотрел на друга тяжелым взглядом.

– Ты тоже на нее запал? – усмехнулся Симон. – Тогда мне еще интереснее будет посмотреть, как ты ее со своим длинным другом делить будешь.

– Как-нибудь, да поделим, – снисходительно улыбнулся Леон.

– Я на это посмотрю, – заявил Симон, с интересом сложив на груди руки.

У него всегда так получалось. Он умудрялся одновременно и не соглашаться с соперником, и закрывать тему обсуждения. И по ответу Леон понял, что Симон сдаваться не собирается. А, значит, придется натравить на него Бесланова.

Рамин закончил все свои дела и направился в офис к Симону. Он был на сто процентов уверен, что добряк Леон ни до чего не договорится. И уж тем более не обозначит свои позиции по поводу Изиды.

Он не злился на друга за мягкость и человечность. Пусть хоть кто-то из его друзей будет человечным!

Но он заранее злился на Изиду. Что эта маленькая вертихвостка начнет соблазнять своей ангельской невинностью весь офис Сабира и Симона.

И первый на нее клюнет Симон. Этот зажравшийся мажор с широкой душой. Бесланов не переносил Симона, хотя внешне общался с ним вполне нормально. И хоть доброта Симона была такой же неподдельной, как и у Леона, но Симон настолько был голоден до женщин, что не пропускал ни одной особи женского пола привлекательной внешности.

А Изида берет мужчин одним взмахом своих трепетных ресничек. Их связь становится неизбежной. А если Симон ей еще что-нибудь пообещает по широте своей души, то эта вертихвосточка мигом переметнется к нему!

Рамин со злости сжал губы и крепче вцепился в руль.

Он поражался тому, как эта девчонка добивается своего. Вроде бьёт в лоб своими просьбами, но при этом делает это так, что невольно стелешься перед ней. Причем по собственному желанию.

Это не могло не восхищать Рамина, как опытного руководителя. Он был уверен: дай Изиде руководящую должность, и она всех конкурентов прогнет под себя лишь пару раз хлопнув ресничками. С каждым днём он убеждался в этом все прочнее, но девочку необходимо было хоть немного закалить и научить работать.

Сабир как руководитель подходил для нее отлично. Он был таким же требовательным, как и сам Бесланов, но его немногословность не позволяла ему так морально уничтожать своих подчинённых. Кроме того, при нем всегда его громоотвод Искра, которая по-женски сможет приласкать Изиду.

Зачем так заморачиваться? Если можно просто избавиться от этой девчонки и все? Ведь требования у нее похлеще, чем у Лерки! И в постели она совсем неопытная. Да ещё и в любой момент братья Изиды и ее отец могут ополчиться против Бесланова. Зачем связываться с такой проблемой девчонкой?

А черт его знает!

Бесланов и сам не понимал зачем. Нельзя сказать, что у него были далеко идущие планы на девушку. Он в принципе считал себя неспособным к семейной жизни. Прибавить сюда его тяжёлую руку, приступы агрессии и сложный характер. Разве может такой человек стать надёжным мужем?! Да Бесланов скорее прибьет свою жену, если она недосолит ему ужин!

Единственная женщина, которая смогла найти с ним общий язык – это Фериде. Она служила у него всего пару лет, но мгновенно приняла его таким, какой он есть. И стоило Бесланову открыть рот, чтобы отчитать ее за что-то, как она тут же зыркала на него строгим взглядом, от которого все слова застревали в горле.

Не жениться же ему на Феридэ!

Но и Изиду как будущую супругу он тоже не рассматривал. Девочка интересная, веселая и такая игриво сексуальная, что ни о чем другом, как о сексе, рядом с ней не думаешь. Но Бесланов прекрасно понимал, что он сломает ее своим характером. Ему было ее жаль. Каким-то образом Изида умудрялась сдерживать характер Бесланова. Своей детской непосредственностью, инфантильностью и сексуальностью она тут же сглаживала все углы. Все, кроме тех, что касались бизнеса. Здесь Бесланов был неумолим. Но в обычной жизни на нее невозможно было злиться.

Бесланову это нравилось. С ней он начал чувствовать себя спокойно. Но все равно это чувство было далеко от большой любви, от которой тут же хочется бежать в ЗАГС. Да даже если так! Изида не продержится с ним и месяца. Он обязательно сорвется на ней. И будет срываться всякий раз. Ему не хотелось обижать эту девочку. Какой бы веселой она ни была, но она такая же, как и все остальные. Ее тоже будут травмировать срывы Бесланова, и все закончится, как обычно. Девушка уйдет от него в слезах, а он останется последней скотиной.

Так было всегда, поэтому он не стремился заводить отношения. Лерка была одной из немногих, которая сумела пройти дальше всех. Она терпела Бесланова из-за денег и сносила все ругательства. Поэтому Лерке он заплатил столько, сколько она сама попросила. На нее не жалко. Она терпела его четыре месяца.

И как бы сейчас Изида ни нравилась ему, но он готов был ее уступить. Но уступить только Леону. Не Симону! Этот мажор ее не получит! Никогда!

Поэтому Рамин набрал номер Либермана и, после стандартных приветствий сообщил:

– Изиду не трогай. Она – моя. Узнаю, что ты приставал к ней – я тебе нос сломаю. Все ясно?

– Расслабься Бесланов, – с присущей ему иронией ответил Симон. – Прям свет клином сошелся на твоей Изиде. У меня своих интересов полно. Так, что выдохни и давай как-нибудь выпьем в баре.

– Как-нибудь выпьем, – бросил Бесланов и разъединил разговор.

С этим Симоном было трудно договориться. Он никогда не говорил прямо «да» или «нет». Всегда старался обойти конфликт, но не исчерпать его, что еще больше злило Бесланова. Но текущая ситуация требовала решительных действий.