Текст книги "«Ореховские» круче «Сицилийских». История московских организованных преступных сообществ"

Служебные тайны

Об убийстве Василия Наумова в то время писали все газеты. А в МУРе понимали: раскрытие этого преступления – вопрос престижа и одновременно старт разгрома крупной криминальной группировки под условным названием «Курганские». Конечно, в то время сыщики еще не знали, что у «Змея Горыныча» несколько голов, когда отрубят курганскую, полыхнет орехово-борисовская, за ней оскалит клыки медведковская пасть. Страшного дракона вырастил Сильвестр и сам сгорел в его огне…

Но эти открытия ждали сыщиков впереди, а начало положило добровольное признание Андрея Тарана. По его словам выходило, что «погасить» Василия Наумова просил Нелюбина известный авторитет Зимин. У Нелюбина с Зиминым были свои дела. Достаточно сказать, что полигон, где упражнялись в стрельбе курганские орлята, принадлежал именно Зимину. И Нелюбин, не раздумывая, отдал распоряжение о ликвидации Наума.

Курганцы на отдыхе.

Слева Андрей Таран (Рыжий)

Задание оказалось не из простых. У Наумова кадровая охрана, понимающая толк в деле. И подкараулить его так, чтобы не засветиться при расстреле, никак не удавалось. Таран, лихой водитель, вспоминал, как курганцы висели на хвосте целыми днями у «клиента» и, прокатавшись впустую, по номерам выслушивали брань и угрозы от недовольного Нелюбина.

Разбор полетов у Нелюбина не сулил добра. Ослушникам пощады ждать было не от кого. Главари на расправу были скоры. Сколько братанов полегло по окрестным лесам и подмосковным торфяникам? Тут бухгалтерию вели подмосковные милиционеры, проклиная столицу за небывалый урожай «висяков».

Экипаж истребительного звена состоял из Нестерова, Малашевского и пилота Тарана. Тарану не раз приходилось уходить от преследования, криминальные авторалли были для него привычным делом.

В тот день, как всегда, курганские разведчики затаились у дома на Зоологической, где жил Наумов.

Когда его машина отъехала от подъезда, незаметно устремились за ней. Катались за Наумовым повсюду. Таран устал искать неприметные стоянки и прятаться в потоке за спинами попуток.

Еще одна неудача могла обернуться тяжелыми последствиями. Таран рассказал, как Нестеров жаловался на жизнь и, между слов, проговорился, что пора со всем этим завязывать… Потом спохватился – устал и не сдержался, понесло, мол, нервы… Но Тарану показалось, Нестеров просто боится стрелять.

Сыщики насторожились. Подсказка Тарана пришлась кстати. Окружая курганцев, сыщики старались все время понять, что там внутри группы? Кто есть кто? С кем удастся установить контакт, а кто совсем «заклиненный»…

Тройка вдоволь накаталась по Москве и окончательно сникла, увидев, что Наумов собрался к себе домой в сторону Зоологической. Неизвестно, что ожидало бы неудачников на этот раз в «штабе», наверняка терпение у Нелюбина должно было лопнуть, но Фортуна повернулась наконец-то лицом.

Уже на самом подъезде к дому Наумова настиг звонок, и, переговорив с кем-то, он решительно завернул снова в центр, на Петровку.

Машина Наумова подъехала со стороны Эрмитажа и стала парковаться, когда Нестеров, оглядев пустынную улицу, скомандовал Тарану: «…надоело, подъезжай, а то вообще никогда не разберемся!»

Таран вплотную подогнал машину, и Нестеров с Малашевским в упор шарахнули из двух автоматов по остановившемуся лимузину. Не дожидаясь, пока закончится стрельба, Таран рванул из переулка, резко зарулил направо и обомлел – кругом, насколько хватало глаз, была одна милиция…

– Ну я же тогда не знал, что здесь ваша контора, – смущенно признался он расхохотавшимся сыщикам.

Вот так да! Таран не знал, что и подумать, а вот гаишники на Петровке молча проводили его глазами, и Таран дал по газам, вихрем промчался через Трубную на Цветной бульвар. Там бросили машину, оружие рассовали по сумкам и разбежались в разные стороны.

Действительно, по фактам, отраженным в сводке в день убийства, машину, оставленную киллерами, обнаружили на Цветном бульваре, так что, похоже, Таран говорил правду.

Весть о том, что раскрыто дерзкое убийство под самыми окнами столичной милицейской цитадели, сразу дошла до министра. Он потребовал ускорить задержание всех исполнителей.

По словам Тарана, Нестеров – человек неуравновешенный, способный на непредсказуемые поступки, очень боялся тюрьмы и всех уверял, что предпочтет «пасть смертью храбрых», потянув за собой как можно больше ментов, чем угодить на нары.

Каким бы он ни был, надо его как можно скорее обнаружить и обезоружить. И сыщики опять повели упорный и кропотливый поиск в людском муравейнике, где не отличишь бандита от рядового гражданина на улице, в магазине и даже в ночном кабаке.

После долгих трудов по информационной паутине стали поступать слабые сигналы откуда-то из Крылатского. Начались тщательные выверки по всему району. И, в конце концов, выплыла та квартира, где, как курганцы надеялись, их не найдут.

Курганская братва (во втором ряду первый слева Игнатов)

За квартирой установили наблюдение.

Первым показался Малашевский. Ему дали удалиться от дома на некоторое расстояние и, говоря на милицейском сленге, «приняли и упаковали». Из сумки Малашевского извлекли пистолет ТТ – как выяснилось, он ехал как раз на тренировку. А в кармане нашли ключи от входной двери.

Его усадили в машину, а сыщики отправились за вторым разбойником, что грозил милиции расстрелом.

Дверь открыли ключами и тихо ступили за порог.

Нестеров беззаботно спал, появление в комнате сыщиков не нарушило его ровное дыхание. Крепкий парень. Рядом сумка, из которой угрожающе торчат пистолеты. Сыщики, стараясь не делать лишних движений, бережно перевернули спящего на бок, а потом внезапно опустили на пол, стянув наручниками запястья!

Нестеров пришел в себя и вдруг… расплакался. Лежал на полу и плакал… Повидавшие всякого сыщики растерялись:

– Ты чего ревешь?

– Суки, – захлебываясь рыданиями, прошипел Нестеров, – никогда не думал, что так получится. Вон там для вас гостинцы приготовлены. Как же вы меня…

– Хватит причитать, про гостинцы ты еще расскажешь, время для этого у тебя теперь будет! А пока давай поможем штаны натянуть. Не тащить же тебя на Петровку в одних трусах…

Пока Нестерова одевали, из разных углов вытащили кучу оружия. Не квартира, а готовый к обороне бастион!

Если банду рвут на части, во все стороны летят клочья

Макарову повезло, что угодил за стены МУРа. В курганской бригаде терпеть не могли, когда кто-нибудь попадал в милицию. Такого человека сразу лишали доверия. И над ним собирались тучи… Сначала его проверяли братки. Прослушивали телефоны, проверяли связи. Больше не вызывали на мобильник. Зловещая тишина – дурная примета. За ней могла последовать поездка в лес, откуда никто не возвращался. Вот и Макарова готовили к отправке «на природу».

Как-то его задержали гаишники, к чему-то придрались и отобрали машину, где за обшивкой таилось запрятанное оружие. Самого Макарова выпустили. И несмотря на то, что машину курганцы потом откупили вместе с так и не обнаруженными стволами, Макарову веры не прибавилось. Уж больно хитра ментовская наука, поэтому проще пожертвовать одним, чем рисковать всеми сразу.

Сыщики узнали, что курганцы собирают всех «неблагонадежных». О порядках, принятых в бригаде, к тому времени в МУРе было хорошо известно.

«Неблагонадежными» в бригаде посчитали Макарова, Цебаровского, по слухам приближенного к самому Сильвестру, и Кобецкого, которого из МУРа отпустили под подписку о невыезде, посчитав, что свой человек в банде полезнее, чем на нарах в СИЗО.

«Неблагонадежные» – главный оперативный интерес сыщиков. Среди них наверняка есть люди, готовые к сотрудничеству «во искупление грехов».

На встречу к «неблагонадежным» прибыли особо доверенные в группировке Конохович, Ермолаев и Черноскулов, опытный боксер, тренер курганцев еще с уральских времен. Этот человек учил боксировать бандитский молодняк, щедро делясь опытом.

Встреча длилась пять минут. Больше времени сыщики не дали. Курганцы быстро уехали, захватив с собой Цебаровского и не успев посадить в машину Кобецкого и Макарова. Цебаровского уже никто не увидел, а избежавшим смерти Кобецкому и Макарову было за что благодарить московских сыщиков. Вот так и появился радостный Макаров в МУРе с наркотой на «кармане».

– Я хочу помочь задержать тех, с кем связан! – вызвался он. – Мне же выгодно, чтобы всех курганских переловили.

– Как же ты себе это представляешь?

– Просто. Брошу на пейджер, они придут.

В таком варианте просматривался смысл. Курганских задерживали подряд одного за другим, не давая опомниться и просчитать, кто уже дает показания, а кто еще надеется на удачу.

Шофер Нелюбина Шугуров. Бывший милиционер из Кургана. Добил после выстрела одну из жертв курганских бандитов лопатой – «чтобы не мучился»

Игорь Нестеров. Это он расстрелял Василия Наумова у стен Петровки, 38, когда тот прибыл по вызову в МУР

В МУРе теперь точно знали, кто в группе имеет ценность не для протокола, а для оперативных мероприятий, и предложение Макарова могло помочь найти на них выход.

Прыжок со второго яруса!

События развернулись в небольшом уютном двухэтажном кафе, рядом с домами кинозвезд и писателей, у метро «Аэропорт», то месте облюбовали для встреч курганские. Макаров по пейджеру забил стрелку сразу двум своим соратникам: бывшему милиционеру из Кургана Шугурову (личному шоферу Нелюбина) и Дергунову.

В лицо этих людей сыщики не знали. Пришлось на операцию брать Макарова на роль «подставной утки». К кафе подтянули бойцов ОМСНа. Макаров еще на Петровке предупредил: бандиты крайне опасны, начинают стрелять, особенно при этом, не разбираясь, кто перед ними, если только что-то им покажется не так… А стрелять неожиданно, «влет», их постоянно учил Нелюбин…

Курганское «политбюро»: во втором ряду Колигов, в центре Нелюбин, слева от него Игнатов

Самый опытный сыщик взял «цинковую» миссию на себя. Миновал внимательного швейцара и уединился с пивом в уголке. Сквозь широкую витрину кафе хорошо просматривались улица и едущие машины. Внезапно Макаров подал условный знак. Двое вошли в кафе и едва направились к столику Макарова, как по сигналу сыщика в зал вихрем ворвались бойцы ОМСНа и в одну секунду скрутили обескураженных бандитов.

На глазах перепуганного персонала и администратора их вывели на улицу и увезли. Все произошло настолько молниеносно, что посетители кафе да и сам администратор толком ничего не поняли…

На Петровке бывший милиционер вдруг вспомнил, что сам не так давно носил форму, и решил сотрудничать с сыщиками.

Оказалось, в этом кафе часто бывал Зелянин, один из главарей курганской бригады. Здесь же он привык назначать встречи еще одному серьезному члену организации – Перепелкину. Всех их объединяла пейджинговая связь.

Пока слух об арестах в кафе не успел распространиться, на пейджеры бандитов полетело новое сообщение о встрече. Сигнал был принят, и группа захвата снова устремилась к метро «Аэропорт».

Надо было видеть лицо администратора, когда перед ним вновь возник «цинковый» сыщик… Муровец ему дружески подмигнул и поднялся на галерею второго яруса. Там он занял столик, от которого хорошо просматривался зал. Время встречи уже наступило, сыщик знал, что члены группировки отличаются высокой дисциплинированностью и опозданий быть не может. А между тем, кроме двух каких-то «ботаников» в дешевых коротких плащах и потертых беретах – типичной одежде ханыг, но никак не фартовых бандитов, в кафе никого не было. Эти двое скромно уселись поближе к двери, за крайним столиком, и тихо переговаривались.

Сыщик никогда не видел Зелянина и Перепелкина и поэтому начал нервничать. Между тем эти двое тоже стали осматриваться и проявлять признаки беспокойства.

Положив перед собой потертую старенькую фотографию с плохо различимым Зеляниным, сыщик попытался выверить по фотографии сидящих за столиком у двери.

Один из них повернулся лицом к залу, и сыщик узнал Зелянина. Быстро вытащил мобильный телефон, чтобы сообщить тяжеловикам о начале операции, и… не поверил себе! Трубка молчала: где-то рядом проходила радиозона.

Положение становилось критическим. Зелянин и его напарник уже готовились покинуть кафе, а муровский сыщик отчаянно жал на кнопку коварного телефона. И когда один из бандитов поднялся с места, телефон вдруг ожил. На несколько секунд. Но их хватило, чтобы подать сигнал на улицу!

В то же мгновение бойцы ОМСНа влетели в кафе и, не обращая внимания на две невзрачные личности у двери, пронеслись в глубину зала. Бандиты кинулись к двери. Вот-вот они скроются, пока спецназовцы беспомощно мечутся по помещению. Время было терять нельзя, и сыщик перемахнул через перила галерки и со второго этажа прыгнул в центр зала, в самую кучу спецназа, немедленно угодив под тяжелые удары. Не обращая внимания на боль и увертываясь от кулаков, он заорал в лицо офицеру:

– Упустим! Вон же они!

Не упустили. Теперь спецназовцы безошибочно утюжили тех, кого надо!

Наблюдая, как курганцев сажали в машину и грузили отобранные сумки с пистолетами, оснащенными глушителями, администратор спросил у сыщика:

– Надеюсь, это все?

– Спасибо, пиво было отличное!

Администратор не сразу уловил, какую рекламу его кафе устроили сыщики МУРа. Он понял лишь тогда, когда слух облетел округу, и в кафе не стало отбоя от посетителей. А в тот день казалось, что его преследует злая неудача.

В старом Риме. Крайние – Колитов и Игнатов. В центре «человек, похожий на Черкасова», хозяина «Арлекино», расстрелянного членами орехово-борисовской группировки на Остоженке

По иронии судьбы ровно через полчаса сыщик вновь стоял перед глазами администратора. Администратору показалось, что его хватит удар!

– Как?! Опять?!

Нет, – ответил сыщик. – Пива больше не будет, я приехал за верхней одеждой задержанных. Верните ее, пожалуйста. Она еще понадобится… Тем более там удостоверение на прокурора, фальшивое.

Курганские, на выход! Орехово-медведковские, в строй!

Под методичными ударами МУРа банда распадалась. Задержали Коноховича, Ермолаева и Черноскулова, что вывозили на природу Цебаровского. Черноскулов, человек взрослый и, может, не всегда одобрявший поступки питомцев, указал место, где зарыли Цебаровского. Труп откопали, доказательно подтвердив убийство.

…За два дня до убийства Солоника в Греции банда в Шереметьево торжественно готовилась к встрече главного кур ганца Колигова…

Встречали его и сыщики МУРа. В то время еще активных действий МУР не вел, ограничиваясь развитием оперативных наработок и окружением банды.

Прошел первый час ожидания, второй, третий. Самолет приземлился, а Колигов все не появлялся. Куда мог деваться такой известный человек? Вопрос, конечно, интересный. И сыщики стали наводить справки.

Оказалось, Колигова по просьбе МВД пограничники остановили в своей зоне. Колигов сидел с греческим паспортом у них три часа. Пограничники по своим правилам не осматривают и не обыскивают. Они просто не выпускают человека из пограничной зоны, если на него передана ориентировка. Через три часа прибыли сотрудники РУБОПа, обыскали Колигова, нашли шесть таблеток экстази и увезли его с собой…

За каждую таблетку Колигов получил по году, итого шесть лет.

Сыщики потом гадали, как могло произойти, что искушенный главарь крупнейшей преступной организации провозил через границу «веселые» таблетки, как бы ожидая ареста?

– Что я, придурок, взять с собой «колеса» через границу? – говорил потом сам Колигов.

Может, тут была некая связь со смертью Солоника? И Колигову была уготована такая же судьба?

Свет на историю пролили Таран и Кобецкой. В своих показаниях они часто упоминали Осю Буторина, Белка (Белкина) и рассказывали легенды о чудо-палаче Пустовалове, Саше Солдате. По их рассказам выходило, что главные – это совсем не они, курганские, а некие орехово-борисовские и медведковские…

Возможно, и Колигова ждала бы участь Солоника в Греции, если бы его не приютила под гостеприимной крышей российская тюрьма.

Футляр для гитары, переделанный Александром Солоником для транспортировки снайперской винтовки

Потом, когда судили всю курганскую группу, Колигов получил новый срок -23 года. И умер, так и не дождавшись выхода на волю…

Не дошли тогда до суда только Нелюбин, Зелянин и Игнатов. Игнатов до сих пор в бегах.

Нелюбина не успели задержать в России, и он сбежал в Голландию.

Как известно, русскую преступность границы не удерживают. И как бы ни хотелось российским властям ходить с «чистой шеей», полициям мира хорошо известно, чем занимаются российские бандиты вдали от родных рубежей.

Личные вещи Солоника вперемежку с приспособлениями для дальнобойного поражения живой цели

В Голландии состоялась очередная бандитская разборка «по-русски», двое россиян были убиты, и Нелюбин загремел в голландскую тюрьму, откуда его переправили на историческую родину. Здесь он готов был вместе с Зеляниным «запеть», но… Об этом чуть ниже.

Кстати, Тарана все-таки сумели запугать, и, когда его водили на суд, он прямо сказал сыщикам: «Боюсь, буду отказываться от показаний!»

А Кобецкой стоял до конца. И даже был удивлен малым сроком – ему дали всего 7 лет.

На суде многие эпизоды не попали в разбирательство. Сыщики знали, что смерть видного чиновника Восточного округа – дело рук курганцев.

Прогуливался он себе по парку с собакой и, по версии, вдруг угодил под машину. А сыщики уверены, что его забили палками курганские молодцы, да так зверски, что и от дорожного происшествия не отличишь. Есть оперативная информация о неурегулированных отношениях вокруг строительства гостиницы в Сокольниках. Курганцы постоянно интересовались финансовой подпиткой этого проекта.

Не привлекло внимание суда и избиение адвоката Солоника. Первого адвоката – действительно настоящего юриста и человека с чувством профессионального долга.

Пригласили его прямо «с улицы», пришли просто в консультацию и пригласили. Он взялся за это дело и потом, наверное, очень пожалел. Подопечный оказался капризным и себялюбивым человеком. Требовал, чтобы адвокат посещал его ежедневно, развлекал беседами, приносил деликатесы, в общем, в адвокате видел что-то вроде няньки.

Адвокат по-другому понимал свою роль и разрабатывал схему защиты, что было непросто из-за «легендарной известности» подзащитного. Сначала Солоник прислушивался к советам юриста, даже проявлял заинтересованность. Затем вдруг остыл и стал абсолютно равнодушен.

Защитник, удивленный такой переменой, заподозрил неладное и, боясь догадки, полушутя спросил:

– Уж не бежать ли собрался?

И в ответ услышал такое, что немедленно позвонил близкой подруге Солоника (мы намеренно не называем ее имя, но это не Светлана Котова, проходной эпизод в жизни бандита) и предупредил, что участвовать в темных историях не намерен и поэтому разрывает договор о защите. Тем самым вынес себе приговор.

Курганские жестоко избили его за отказ от защиты и подготовки к побегу. Причем расправа состоялась под видом попытки угнать иномарку адвоката. Ключи от машины забрали, но машину оставили.

А вот другому адвокату, более сговорчивому, бандиты подарили «сааб», на котором прежде расстреливали противников из бауманской группировки. И он не только принял подарок, но и организовал себе на авто доверенность, хотя, скорее всего, знал, что машина окроплена кровью жертв…

Вообще, жизнь Солоника ценили в бригаде не так уж дорого – всего в каких-то полмиллиона долларов. Для курганско-орехово-медведковского общака – сущие гроши.

В побеге Солоника участвовали лучший курганский шофер Таран и Зелянин. Таран потом показал, где стоял «москвич», на нем увозили Солоника и работника тюрьмы Меньшикова.

Солоник бежал не через крышу тюрьмы и не спускался во двор по веревке из связанных простыней, как с восторгом живописали взволнованные журналисты. Это совсем не было похоже на побег Монте-Кристо из замка Иф. Солоник с Меньшиковым комфортабельно вышли из Матросской тишины за огромные деньги через служебный ход. В салоне брошенного «Москвича» валялись ключи от тюремной двери… Из Москвы беглецов переправили в Киев, где у ореховцев и медведковских было что-то вроде выездной базы. Заправлял там медведковский авторитет Гусятинский. Потом его сменил на медведковском троне Пылев – еще одна загадочная личность, расшифровывать ее у российских властей, скорее всего, желания нет, поскольку Пылев связан каким-то образом с нефтяным бизнесом.

В Киеве беглецам сварганили документы, и они уехали за границу. Солоник в Греции одно время жил в Вайроби в одном доме вместе с Буториным, потом переселился в дом рядом.

По российским документам иногда приезжал в Москву, шлялся по кабакам. Бездельничал. Но в одном убийстве участие все же принял.

В Питере у бизнесмена Лукашова не сошлись интересы с Пылевым. На невских берегах на Лукашова состоялось неудачное покушение, пуля слегка задела его, но пощадила. После чего предприниматель решил покинуть Россию.

В Москве поселился в гостинице «Славянская» и тут же попал под наблюдение курганцев. Как принято, прослушивали телефон в гостинице, прослеживали маршруты по городу и, в конце концов, подкараулили, когда Лукашов вышел на улицу. Недалеко от Белого дома его расстреляли.

По показаниям Кобецкого, в маленьком бронированном «гольфе» с тонированными стеклами были он, Кобецкой, и прибывший в очередной раз из Греции Солоник. Стрелял из автомата Солоник через окно машины. Не очень метко. Бизнесмен попал под пули, но скончался в больнице…

Вот такая история «прославленного киллера» и никудышного стрелка.

Милиция требовала Солоника у бандитов за расстрел милиционеров на рынке. В таких случаях приговор в бригаде выносили без раздумий. Зная об этом, обиженный Солоник устроил в подвале виллы тир и расстреливал там портреты вожаков бригады. О чем вскоре стало известно его страшным мстителям. Убивать его послали опытных мастеров расправ Пустовалова (знаменитого Сашу Солдата), Гусева и Шарапова (об этих людях речь пойдет ниже). Солоника с его подругой Светланой Котовой, носившей титул «мисс Россия», сначала пригласили в соседнюю виллу на вечеринку, Потом веселье перекинулось в виллу, где проживал Солоник. После короткой схватки его избили и повалили на пол возле камина, Саша Солдат профессионально задушил очередную жертву. Затем также расправился с королевой красоты, поднявшей неуместный крик. При этом слегка не рассчитал приложение сил и сломал девушке подъязычную кость. Красавицу он мастерски расчленил и аккуратно сложил останки в туристический чемодан. Солоника просто вышвырнули на ближайшую свалку. Чемодан с тем, что осталось от Котовой, наскоро засыпали мусором неподалеку от тела её любовника.

Все пустые разговоры, что Солоник жив, не более чем сотрясение воздуха. Анализ ДНК подтвердил его смерть. Да и участники казни в разное время в своих показаниях нарисовали одинаковую картину расправы.

А вот судьбы Нелюбина и Зелянина куда трагичнее. С ними сыщики хорошо поработали и установили человеческий тесный контакт. Колигов тоже сотрудничал со следствием, был словоохотлив, говорил обо всех, но только не о себе… Уехал в зону на долгий срок и… погиб.

Нелюбин и Зелянин, с которыми очень плотно пообщались муровцы, также дали согласие говорить, но как только они «запели», начались странные дела…

Вожди орехово-медведковского племени Буторин, Пылев, Белкин и другие немедленно удрали – кто в Испанию, а кто еще куда-то…

Потом в Испании их вылавливали общими усилиями местные детективы и московские сыщики. Но это происходило потом.

А в ночь после согласия Нелюбина и Зелянина на откровенность… их не стало! Борцовского сложения Нелюбин погиб от ударов соседей по камере, Зелянин скончался от «передозировки наркотиков», которых никогда не употреблял. И в то, и в другое верится с трудом.

Кто перевел их в общие камеры в такой ответственный момент? Спросим точнее, кто испугался их откровений? И кто же у нас столь могуществен, что смог организовать их смерть в условиях учреждения, каким является тюрьма, и был повязан общим интересом с готовыми к признанию бандитами?

Увы, мы узнаем это только тогда, когда Россия окончательно победит коррупцию. Если, конечно, победит..