Электронная библиотека » Эрл Гарднер » » онлайн чтение - страница 8


  • Текст добавлен: 2 октября 2013, 18:47


Автор книги: Эрл Гарднер


Жанр: Зарубежные детективы, Зарубежная литература


сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 3 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Глава 18

Джерри Кезуэлл, помощник окружного прокурора, который выступал обвинителем Вирджинии в деле, связанном с наркотиками, твердо убежденный, что тот приговор был судебной ошибкой, обратился в окружную прокуратуру с просьбой разрешить ему представлять обвинение в предварительном слушании этого нового дела.

Теперь он приступил к своим обязанностям с огромной энергией и непреклонной решимостью, чтобы на сей раз Перри Мейсону не удалось получить преимущество за счет его изобретательности и сообразительности.

Первым свидетелем обвинения Джерри Кезуэлл вызвал Джорджа Игана.

Шофер занял место свидетеля, клятвенно подтвердил свое имя, адрес и род занятий.

– Не могли бы вы рассказать нам, что вы делали в среду вечером? – задал первый вопрос Кезуэлл.

– Я возил Лоретту Трент на ее автомобиле. Мы ездили в Вентуру и возвращались по прибрежной дороге.

– Вы ехали в какое-то определенное место?

– Миссис Трент сказала мне, что надо свернуть и заехать в мотель, который находится в горах, около озера. Сказала, что укажет мне, какой дорогой ехать дальше.

– А сразу не сообщила, каким путем предстоит ехать?

– Нет, только то, что подскажет, когда нужно будет повернуть.

– Но вам известны мотель «Сейнт рест» и дорога, ведущая к нему?

– Да, сэр. Поворот находится примерно в трех сотнях ярдов к северу от кафе «Си крест».

– В тот вечер, когда вы подъехали к повороту, что случилось?

– Миссис Трент попросила меня ехать помедленнее.

– И что потом?

– Ну, я, конечно, понял, что она собирается…

– Не имеет значения, что вы поняли, – прервал его Кезуэлл. – Ограничивайтесь ответами на поставленные вопросы. Что случилось?

– Я увидел сзади свет фар какой-то машины, а так как… Ну, я не знаю, как сказать об этом, не выразив того, что я подумал. Так как я готовился повернуть налево…

– Не важно, к чему вы готовились, констатируйте то, что вы сделали.

– Я резко вывернул руль вправо, чтобы освободить побольше места для машины, летящей сзади, и стал ждать, когда она пронесется мимо.

– Машина проехала?

– Не совсем так.

– Что же произошло?

– Она вдруг свернула, стукнула своим капотом мою машину, потом водитель дернул рулевым колесом так, что задняя часть его автомобиля врезалась в переднюю часть моего. Удар был настолько сильным, что наш «Кадиллак» вышел из-под контроля.

– Дальше.

– Я пытался удержать его, чтобы он не опрокинулся через насыпь, но понял, что все мои попытки напрасны. Тогда я крикнул Лоретте Трент, чтобы она открыла дверцу и выпрыгнула, и сам поступил так же.

– Что случилось потом?

– Я не знаю, что случилось сразу же после этого.

– Вы потеряли сознание?

– Да.

– Вы знаете, когда пришли в себя?

– Нет. У меня не было возможности заметить точное время. Я знаю примерное время, когда произошла авария, но не смотрел специально на часы. Заметил время много позже. У меня ужасно болела голова, и я нетвердо стоял на ногах.

– Сколько вы были без сознания?

– Возражаю в связи с тем, что вопрос является недопустимым, не относящимся к делу и несущественным, требующим вывода свидетеля, – заявил Мейсон.

– Возражение принято, – постановил судья Грейсон.

– С разрешения суда, – заявил Кезуэлл, – существуют определенные особенности, по которым человек может определить, сколько он был без сознания, – конкретные моменты в показаниях свидетеля.

– В таком случае пусть он расскажет об этих моментах, не делая никаких выводов.

– Очень хорошо, – согласился Кезуэлл. – Когда вы пришли в себя, в какой позе вы находились?

– Я лежал лицом вниз, растянувшись на земле.

– Близко от дороги?

– Точно сказать не могу, примерно в десяти футах от нее.

– Кто еще там был?

– Надо мной склонился полицейский.

– Он помог вам встать на ноги?

– Не сразу. Сначала он меня перевернул. Потом рядом появились еще какие-то люди. Мне дали какой-то возбуждающий препарат, спросили, могу ли я пошевелить пальцами ног. Я смог. Затем меня попросили пошевелить пальцами рук. Я сделал и это. Следом велели медленно подвигать ногами и руками. И наконец помогли мне встать.

– Вы не знаете, откуда они приехали?

– Только с их слов.

– Сколько времени прошло с тех пор, как вы пришли в себя, до момента, когда вы встали на ноги?

– Думаю, пара минут.

– И затем вы стали искать машину Трент?

– Да.

– Вы ее увидели?

– Нет. Она исчезла.

– Вы рассказали полицейским, что произошло?

– Мне понадобилось немного времени, чтобы собраться с мыслями. Сначала я говорил бессвязно.

– Что было дальше?

– Потом раздался звук сирены, и появилась аварийная машина. Вскоре подошла еще одна. В воду погрузились аквалангисты и нашли машину Трент на глубине примерно двадцать пять футов. Автомобиль лежал на правом боку, зарывшись передней частью в грунт. Дверца слева была открыта. Внутри никого не было.

– Откуда вы знаете, что в машине никого не было?

– Я был там, когда «Кадиллак» вынули из воды. Подбежал к нему и заглянул внутрь. Лоретты Трент там не было.

– Теперь, с разрешения суда, – взял слово Кезуэлл, – я отпускаю этого свидетеля, чтобы вызвать другого. Однако понимаю, когда я начну подтверждать признания, сделанные обвиняемой, может последовать возражение, что состав преступления не установлен. Хочу заявить суду, что мы готовы здесь и сейчас встретить подобное возражение.

В истории существует несколько впечатляющих примеров, когда убийц успешно обвиняли, судили и осуждали, хотя тело жертвы так и не было найдено. Достаточно как следует доказать состав преступления с помощью косвенных улик, как любой другой фактор в этом деле…

– Нет необходимости пытаться обучать суд азам уголовного права, – перебил его судья Грейсон. – Я думаю, при данных обстоятельствах на первый взгляд картина ясна. Если мистер Мейсон желает принять такое положение вещей, а именно что состав преступления не доказан, полагаю, он в затруднительном положении.

Мейсон встал и улыбнулся:

– Напротив, ваша честь, защита уверена, что приведенных сейчас доказательств вполне достаточно, чтобы утверждать факт смерти Лоретты Трент. Мы не расходимся во мнениях по составу преступления, что касается исчезнувшего тела. Однако хотелось бы, чтобы суд не забывал, что состав преступления состоит не только из доказательства смерти, но и из доказательства того, что смерть была насильственной. Таким образом, получается, что смерть Лоретты Трент могла бы быть в результате несчастного случая.

– Именно поэтому я отпускаю этого свидетеля и вызываю другого, – вмешался Кезуэлл. – Показаниями этого свидетеля я смогу доказать, что имело место преступление.

– Очень хорошо, – проговорил судья Грейсон. – Тем не менее у защиты есть право провести перекрестный допрос свидетеля, который только что давал показания.

– С перекрестным допросом мы подождем, – ответил Мейсон.

– Отлично, – заключил судья. – Вызывайте следующего свидетеля.

– На свидетельское место вызывается лейтенант Трэгг, – объявил Кезуэлл.

Трэгг вышел вперед и принял присягу.

– Вы были в тюрьме в тот момент, когда ввели обвиняемую и оставили ее для допроса?

– Да, сэр.

– Вы беседовали с обвиняемой?

– Да, сэр. Беседовал.

– Вы сообщили обвиняемой о ее конституционных правах?

– Да.

– И что она объяснила?

– Она сказал, что ей позвонила Лоретта Трент и назначила встречу в «Сейнт рест», – начал рассказ Трэгг. – Она приехала туда и находилась там больше часа. Потом стала нервничать и позвонила Перри Мейсону. Перри Мейсон приехал к ней в мотель и предложил тут же пойти посмотреть на ее машину.

– Что было потом? – поинтересовался Кезуэлл.

– Потом они обнаружили, что ее машина разбита. Выбита фара и вмято крыло.

– Мистер Мейсон внес какие-либо предложения? – со злорадством спросил Кезуэлл.

– Она сказала, что мистер Мейсон попросил ее сесть в машину и выехать с парковочной площадки, затем развернуться и въехать обратно. Когда она сделала, как он ее просил, мистер Мейсон вскочил в свою машину и врезался в ее, нанеся таким образом повреждения ее автомобилю, которые невозможно…

– Минуточку, – перебил его Мейсон. – Возражаю против выводов свидетеля. Пусть он только констатирует факты.

– Я спрашиваю его о том, что ему рассказала обвиняемая, – уточнил Кезуэлл. – Обвиняемая объяснила, зачем он это сделал?

– Да. Сказала, что это было сделано для того, чтобы нельзя было установить первоначальных повреждений ее машины.

– Что еще она вам сообщила?

– Что Джордж Иган, шофер Лоретты Трент, ранее приезжал к ней и просил подделать копию завещания.

– Какого завещания?

– Завещания, якобы составленного миссис Трент.

– И как она поступила в связи с этим?

– Она сказала, что приняла от него пятьсот долларов и напечатала два экземпляра завещания на бланках поверенного, Делано Бэннока, ныне покойного, который выполнял работу для миссис Трент и у которого работала обвиняемая.

– Она предоставила какое-нибудь доказательство этого своего заявления?

– Да, сказала, что отправила себе заказное письмо с листами копирки, использованной при составлении фальшивок. Она пояснила, что, следуя совету Перри Мейсона, использовала новые листы копирки, чтобы потом можно было легко прочитать напечатанный текст фальшивого завещания. Листы копирки надо держать против света.

– Минуту, – вмешался судья Грейсон. – Это совет адвоката, который он дал своей клиентке?

– Да, ваша честь, – подтвердил Кезуэлл. – Было бы явно непорядочно с моей стороны упоминать об этом совете, но речь идет о том, что рассказала обвиняемая. Другими словами, если бы на свидетельском месте стояла обвиняемая, а я спросил бы, что ей говорил ее адвокат, это можно было бы назвать сведениями, сообщенными адвокату его клиентом. Но на месте свидетеля лейтенант Трэгг, и я могу его спросить только о том, что сказала ему обвиняемая относительно ее поступков и объяснений.

По-моему, налицо тот случай, когда адвокат советует клиенту поступать так, чтобы сбить с толку служащих судебного ведомства. Мы привлечем мистера Мейсона к соответствующему суду в подходящее время, а пока имеем право узнать, что сказала обвиняемая о совете ее адвоката.

Судья Грейсон посмотрел на Мейсона:

– У вас есть возражение, мистер Мейсон?

– Естественно, нет, – проговорил тот. – У меня нет возражений против выявления фактов по этому делу. В подходящее время я предоставлю вам возможность узнать, что есть люди, которые намеренно подстроили ложное обвинение против моей клиентки и…

– Подождите, подождите, – перебил его Кезуэлл. – Еще не пришло время для Перри Мейсона защищать обвиняемую или самого себя. У него будет возможность защищать обвиняемую, когда я закончу, и защищать себя перед надлежащим судом.

– Полагаю, вы правы, – заключил судья Грейсон. – Однако у мистера Мейсона есть право оспорить этот момент, принимая во внимание его возражение.

– Возражения как такового нет, – повторил Мейсон. – Я хочу услышать от свидетеля, что рассказала ему обвиняемая. Все, до единого слова.

– Очень хорошо, – заметил судья Грейсон, – продолжайте. Я подумал, что возражение могло быть выдвинуто, так как были затронуты сведения, сообщенные адвокату его клиентом. Тем не менее могу принять во внимание тот факт, что клиентка отказалась от конфиденциальности сведений и добровольно сделала заявление. Хорошо, раз возражений нет, продолжим.

– Она сказала, что свидетель, Джордж Иган, – тот самый человек, который приходил к ней тогда?

– Да.

– И с уверенностью опознала его?

– Да.

– Перекрестный допрос, – резко объявил Кезуэлл.

– Поздно вечером вы разговаривали с этой молодой женщиной, лейтенант? – спросил Мейсон.

– Да, ее арестовали довольно поздно вечером.

– Вы знали, что она моя клиентка?

– Нет.

– Не знали?

– Мне было известно только то, что она сказала.

– И вы ей поверили?

– Мы никогда не принимаем за правду то, что говорят обвиняемые. Проверяем все ими рассказанное.

– Понятно, – кивнул Мейсон. – Тогда вы не готовы утверждать, что ее информация о данных мной советах является правдивой?

– Ну, – заколебался Трэгг, – были определенные подтверждающие обстоятельства.

– Какие, например?

– Она нам разрешила взять заказное письмо, которое сама себе послала, и распечатать его.

– Вы это сделали?

– Да.

– Вы нашли копирки текста завещания, как она вам и говорила?

– Да.

– И из-за этого вы были склонны поверить всему, что она рассказала?

– Это было подкрепляющим обстоятельством.

– Тогда почему же вы не поверили ей, когда она сказала, что я представляю ее интересы?

– Что касается материальной стороны, я поверил, – заявил Трэгг.

– Почему не довели до моего сведения, что она в тюрьме?

– Я говорил ей, что она может позвонить вам.

– И что она вам ответила?

– Сказала, что это бесполезно, что она не может понять, что произошло, но шофер Джордж Иган, по ее мнению, – преступник и нам следует его задержать.

– Вы сделали это?

– Не в тот вечер. Мы задержали его на следующее утро.

– Дальше.

– В присутствии окружного прокурора Гамильтона Бергера и в вашем присутствии, адвокат, в совещательной комнате окружной тюрьмы была устроена очная ставка обвиняемой с Джорджем Иганом. Он заявил, что никогда раньше ее не видел. И она сказала, что это не тот человек, который приходил к ней.

– Позже она делала какие-либо еще заявления?

– Обвиняемая призналась, что человек, посетивший ее, не называл себя Джорджем Иганом, она решила, что это он, по его внешности и номеру автомобиля. А тот человек ей назвался Джорджем Менардом.

– И вы убедили обвиняемую выложить вам все это, сказав, что хотите задержать убийцу, но у вас и мыслей нет обвинить в преступлении такую милую молодую женщину. Объяснили, будто вы считаете, что кто-то пытается ее подставить, но если она сейчас же поделится информацией, не связываясь со мной, то вы немедленно начнете расследование, которое все прояснит, а мисс Бакстер сможет уйти домой и лечь спать. Разве все было не так?

Лейтенант Трэгг улыбнулся:

– Лично я ничего такого не говорил, но один из присутствующих полицейских делал подобные заявления, чтобы произвести впечатление.

– Это происходило при вас и с вашего одобрения?

Лейтенант чуть поколебался, потом с сухой улыбкой пояснил:

– Так обычно поступают в определенных случаях, когда не доверяют человеку.

– Спасибо, – сказал Мейсон. – У меня все.

– Уилл Карсон Херман, займите, пожалуйста, место свидетеля.

Херман оказался высоким, стройным мужчиной, с крючковатым носом, водянисто-голубыми глазами, высокими скулами и выразительной манерой говорить.

Он рассказал, что ехал на юг по прибрежной дороге. Между Окснардом и Санта-Моникой стал свидетелем дорожно-транспортного происшествия. Впереди него двигались два автомобиля. Один из них – светлый «Шевроле», перед ним – большой черный седан. У него не было возможности разглядеть марку этой машины.

– Вы не заметили чего-нибудь необычного? – спросил Кезуэлл.

– Да, сэр. Когда мы приблизились к повороту, черная машина вдруг резко ушла вправо, очевидно, стремясь…

– Не имеет значения, что вы думаете по этому поводу, – прервал его Кезуэлл. – Излагайте только то, что произошло.

– Да, сэр. Черный автомобиль прижался к обочине дороги.

– Что произошло потом?

– «Шевроле», двигаясь почти наравне с седаном, внезапно свернул в сторону и сильно стукнул его капотом. Затем водитель «Шевроле» резко вывернул руль и еще раз ударил черную машину.

– Вы не видели, что случилось с седаном?

– Нет, сэр. Я ехал довольно близко от «Шевроле». Все произошло так быстро, что я проехал мимо черной машины раньше, чем смог как следует ее разглядеть. Только успел заметить, как она закрутилась и подпрыгнула.

– Продолжайте.

– Взвизгнув покрышками, «Шевроле» свернул на проселочную дорогу, ведущую в гору.

– Каковы были ваши действия?

– Я понял, что машина удирает, и как гражданин…

– Не имеет значения, что вы поняли, – опять остановил его Кезуэлл. – Что вы сделали?

– Я повернул за «Шевроле» и поехал за ним, чтобы разглядеть номер.

– Вам удалось это сделать?

– Дорога оказалась вся в ухабах, но я все-таки постарался догнать машину. Различил две последние цифры номера: 65. Но тут вдруг до меня дошло, что дорога пустынная и я как на ладони. Тогда решил остановиться и воспользоваться первой же представившейся возможностью, чтобы связаться с полицией. Из-за того, что дорога была извилистой, водитель «Шевроле» вполне мог меня заметить.

– Ваши выводы не имеют значения, – вмешался судья Грейсон. – Вы были предупреждены уже дважды, мистер Херман. Нас интересуют только факты. Что вы сделали?

– Я остановился и проследил, как впереди исчезли габаритные огни автомобиля. При этом, когда он разворачивался и осветил насыпь дороги, заметил, что у него нет одной фары.

– Как так нет фары? – спросил Кезуэлл.

– Ну, одна фара не работала.

– Дальше.

– Потом я медленно и осторожно поехал вперед, нашел место, где можно развернуться. Доехал до рыбного ресторана, который находится примерно в трехстах метрах от поворота, остановился и позвонил оттуда в калифорнийскую дорожную полицию. Доложил об аварии. Мне ответили, что какой-то автомобилист уже сообщил им об этом, и они по рации направили туда патрульную машину.

– Вы не возвращались на место аварии, чтобы посмотреть, насколько повреждена другая машина и нет ли там раненых?

– Нет, сэр, хотя мне трудно признаться в этом. Я решил, что самое необходимое сделал – сообщил обо всем в дорожную полицию. Еще подумал, что если есть пострадавшие, то автомобилисты, проезжающие мимо, увидят аварию, остановятся и окажут помощь.

– Перекрестный допрос, – обратился Кезуэлл к Мейсону.

– Достаточно ли хорошо вы разглядели машину, идущую впереди, чтобы сказать, кто сидел за рулем: мужчина или женщина и сколько человек в ней было?

– В ней был всего один человек, но кто это – мужчина или женщина, – сказать не могу.

– Спасибо, – отозвался адвокат. – Больше вопросов не имею.

– Вызывается свидетель Гордон Келвин.

Келвин проследовал к свидетельскому месту неторопливо, с чувством собственного достоинства, принял присягу и заявил, что он зять покойной Лоретты Трент.

– Вы присутствовали в зале суда и слышали утверждение обвиняемой, что ее попросили участвовать в подделке копии завещания?

– Да, сэр.

– Что вы можете сказать о состоянии Лоретты Трент?

– Возражаю в связи с тем, что вопрос является недопустимым, не относящимся к делу и несущественным, – вмешался Мейсон.

Кезуэлл быстро возразил:

– С разрешения суда, это очень важный вопрос. Моя цель – показать, что история, рассказанная обвиняемой, – сплошная ложь. Она должна быть такой, потому что подделка копий завещания абсолютно бессмысленна. В результате показаний этого свидетеля станет ясно, что покойная Лоретта Трент оформила завещание давно, показала его свидетелю в запечатанном конверте и велела вскрыть его в случае ее смерти. Этот конверт теперь предъявлен и распечатан, в нем оказалось последнее завещание Лоретты Трент. Относительно этого завещания нет никаких неясностей и сомнений, а что касается так называемых копий завещаний, то они недействительны.

– Возражение отклоняется, – объявил судья Грейсон.

– Моя свояченица, Лоретта Трент, хранила завещание в конверте, скрепленном печатью, в ящике своего письменного стола. Она сказала мне об этом года четыре назад и попросила открыть конверт в случае ее смерти.

После трагического происшествия в прошлую среду я, зная, что могут возникнуть вопросы при вскрытии конверта с завещанием, связался с окружной прокуратурой, и в присутствии адвоката, банкира и окружного прокурора печать с конверта была снята.

– Что оказалось в конверте?

– Документ, считающийся последним завещанием Лоретты Трент.

– Он у вас с собой?

– Да.

– Покажите его, пожалуйста.

Свидетель достал из кармана сложенные листки бумаги.

– Вы пометили как-нибудь этот документ, чтобы сразу определить, что это именно он?

– На каждой странице этого документа, – пояснил Келвин, – стоят мои инициалы, инициалы окружного прокурора Гамильтона Бергера, присутствовавших тогда банкира и адвоката.

– Это удостоверяет документ, – с улыбкой отметил судья Грейсон. – Полагаю, инициалы написаны вами лично?

– Совершенно верно.

Судья Грейсон задумчиво изучил документ, затем передал его Перри Мейсону.

Мейсон тоже внимательно прочитал бумагу и отдал ее Кезуэллу.

– Я хочу представить этот документ как доказательство, – сказал Кезуэлл. – Так как это оригинал завещания, то он может служить доказательством. Секретарю дадут указания снять с него копию, которая вполне заменит оригинал.

– Нет возражений, – отозвался Мейсон.

– Сейчас я зачитаю завещание для протокола, – продолжил Кезуэлл, – а потом его зарегистрируют и оставят на хранение до того, как будет сделана копия. – И он начал читать торжественно-нудным голосом:

«Я, Лоретта Трент, находясь в здравом уме и твердой памяти, заявляю, что я вдова, детей у меня нет, но я имею двух родных сестер – Диану Бриггс и Максину Келвин. Моя сестра Диана замужем за Борингом Бриггсом, а Максина – за Гордоном Келвином.

Далее заявляю, что эти четыре человека живут в моем доме вместе со мной на протяжении многих лет. Я очень привязана к моим зятьям, будто они мои родные братья, и, конечно, очень люблю сестер.

Естественно, я понимаю, что женщины – в частности, мои сестры – не обладают врожденными деловыми способностями, которые помогли бы им управляться со множеством хозяйственных проблем.

Поэтому я назначаю Гордона Келвина моим душеприказчиком.

После всех сделанных мной пояснений я заявляю, что оставляю наследство, очищенное от долгов и налогов, которое следует разделить поровну между Дианой и Борингом Бриггс и Максиной и Гордоном Келвин».

Кезуэлл сделал театральную паузу, оглядывая притихших присутствующих в зале суда, перевернул страницу завещания и продолжил чтение:

«Я завещаю моей сестре Диане Бриггс пятьсот тысяч долларов, такую же сумму я завещаю Максине Келвин».

Кезуэлл опять прервал чтение документа и важно оглядел зал.

«Однако есть еще несколько человек, чьи преданность и верность были безграничны.

В первую очередь это доктор Феррис Элтон.

Ввиду того что он терапевт, а не хирург, его работа оплачивается по более низкой ставке в сравнении с высокооплачиваемыми хирургами».

Вирджиния Бакстер сжала напряженными пальцами ногу Мейсона повыше колена.

– Так и есть, – прошептала она. – Теперь я вспомнила. Я помню, что печатала этот текст. И помню дар, который она сделала.

– Тише, – предупредил ее Мейсон.

Джерри Кезуэлл между тем зачитывал завещание дальше:

«Доктор Элтон проявлял искреннюю заботу обо мне, не щадя сил. Достаточных средств для выхода на пенсию у него нет. Поэтому я завещаю доктору Элтону одну тысячу долларов.

Есть еще два человека, чьи верность и преданность тронули меня до глубины души. Это Джордж Иган, мой шофер, и Анна Фрич, которая ухаживала за мной каждый раз, когда я болела.

Мне все равно, что в результате моей смерти эти люди из нищих станут богатыми, просто я хочу, чтобы преданность была вознаграждена.

Итак, я завещаю моему шоферу Джорджу Игану пять тысяч долларов в надежде на то, что на часть этих денег он откроет свой бизнес, а остаток сбережет. Точно такую же сумму, пять тысяч долларов, я завещаю Анне Фрич».

Тут Кезуэлл поспешно перевернул страницу, как делают тогда, когда подходит к концу текст важного документа.

«В случае, если при каких-то обстоятельствах завещание будет оспорено или появится какой-то претендент на наследство, утверждающий родство со мной, и заявит, что я умышленно забыла упомянуть его в моем завещании, этот человек получает сто долларов».

Итак, – подвел итог Джерри Кезуэлл, – в этом завещании присутствует последний пункт, присущий всем завещаниям, после которого стоит дата его составления. Оно подписано завещательницей и заверено не кем другим, как покойным Делано Бэнноком, поверенным, и… – в этом месте Кезуэлл повернулся и выразительно посмотрел на обвиняемую, – обвиняемой по этому делу Вирджинией Бакстер.

Вирджиния сидела с открытым ртом и не сводила с него глаз.

Мейсон сжал ее руку и вернул к реальности.

– На этом показания свидетеля заканчиваются? – спросил судья Грейсон.

– Да, ваша честь.

– Перекрестный допрос?

Мейсон встал:

– Это то самое завещание, что находилось в запечатанном конверте?

– Да, конверт лежал в ящике письменного стола, как и говорила Лоретта Трент. Внутри находилось завещание.

– Что вы сделали с конвертом?

– Я убрал его в сейф и пригласил окружного прокурора.

– Где расположен сейф?

– В моей спальне.

– Спальня находится в доме, принадлежащем и занимаемом Лореттой Трент в течение всей ее жизни?

– Да.

– Когда вы заняли эту спальню, сейф уже был там?

– Нет, я встроил его.

– Зачем он вам понадобился?

– Потому что у меня были кое-какие ценности, а я знал, что дом большой. Кроме того, Лоретта Трент славилась своим богатством. Мне просто захотелось иметь место, где можно хранить драгоценности жены и наличные деньги.

– Какова ваша профессия? – поинтересовался Мейсон.

– Я занимался не одним делом, – с достоинством ответил Келвин.

– Например?

– Полагаю, что перечислять мои занятия незачем.

– Возражаю, – вмешался Кезуэлл, – перекрестный допрос ведется недопустимо. Вопрос не относится к делу и несуществен.

– Конечно, – согласился судья Грейсон. – Я думаю, это второстепенная информация, но адвокат имеет право обсуждать такой вопрос во время перекрестного допроса, хотя полагаю, что на исход дела, на решение суда или на показания свидетеля подобное обсуждение повлиять не может.

– Нет нужды изучать жизнь свидетеля, – раздраженно выпалил Кезуэлл.

Судья Грейсон вопросительно посмотрел на Мейсона:

– У вас есть особая причина задать этот вопрос?

– Я сформулировал его так, – ответил тот, – чтобы подвести кое-какие итоги в сложившейся ситуации. Ваша деятельность, которая была разнообразной, приносила небольшой доход, верно?

– Это не так, сэр.

– Но в результате вы приехали жить к Лоретте Трент?

– По ее приглашению, сэр.

– Именно, – подхватил Мейсон, – в то время, когда у вас не было средств к существованию.

– Нет, сэр. У меня были средства к существованию, но тогда я испытывал временные финансовые трудности, были определенные просчеты в бизнесе.

– Другими словами, в сущности, вы были разорены?

– У меня были финансовые проблемы.

– И ваша свояченица пригласила вас жить в ее доме?

– Да.

– С вашей подачи?

– Другой зять, мистер Боринг Бриггс, уже жил в ее доме. Дом большой, мы с женой приехали погостить и остались там жить.

– Точно так же в доме поселились Бриггсы, по-вашему, или нет?

– Как – так же?

– Он тоже столкнулся с финансовыми трудностями и переехал жить к сестре жены?

– В его случае, – пояснил Келвин, – обстоятельства сложились так, он был вынужден.

– Финансовые обстоятельства?

– Своего рода. Боринга Бриггса преследовали неудачи, и он был не в состоянии материально обеспечить свою жену так, как впоследствии ее щедро обеспечила сестра, Лоретта Трент.

– Спасибо, – сказал Мейсон. – У меня больше вопросов нет.

Келвин покинул свидетельское место.

– Ну, – прошептал Мейсон Вирджинии Бакстер, – теперь рассказывайте.

– Я хотела сказать о завещании, – ответила она. – Я помню, как печатала про это замечательное вознаграждение доктора.

– Я хочу взять это завещание и как следует его рассмотреть, – сообщил Мейсон. – А вы, не привлекая внимания, тоже просматривайте его через мое плечо, особенно тщательно, правильно ли засвидетельствовано и заверено завещание и подлинная ли там ваша подпись.

Мейсон прошел к столу секретаря.

– Могу я еще раз посмотреть завещание? – спросил он. – Мне бы хотелось подробнее изучить его.

Секретарь отдал ему завещание, а Кезуэлл в это время возвестил:

– Мой следующий свидетель – калифорнийский патрульный полицейский Гарри Оберн.

Патрульный, одетый в форму, встал на свидетельское место и подтвердил, что он тот самый полицейский, который осматривал место аварии в мотеле «Сейнт рест».

Мейсон, переворачивая страницы завещания, задержал свое внимание на подписях.

Вирджиния Бакстер с тревогой сказала:

– Это моя подпись, а это – мистера Бэннока. О, мистер Мейсон, я все вспомнила. С этим завещанием все в порядке. Я помню некоторые мелочи. Там есть маленькое чернильное пятно внизу страницы. Оно появилось, когда мы ставили свои подписи. Я хотела перепечатать последнюю страницу, но мистер Бэннок сказал, пусть все так останется.

– На этом пятне, кажется, есть отпечаток пальца? – спросил Мейсон.

– Я его не вижу.

– Вот здесь, – показал Мейсон. – Всего несколько папиллярных линий, но этого достаточно, чтобы идентифицировать отпечаток.

– Боже мой! – воскликнула она. – Это мой отпечаток, если не Лоретты Трент.

Адвокат пролистал оставшиеся страницы, сложил завещание, вложил в конверт, встал и небрежно бросил его на стол секретаря, как будто не проявляя к нему никакого интереса. Все свое внимание он обратил на выступающего свидетеля.

Когда Мейсон вернулся и сел рядом с Вирджинией Бакстер, она прошептала:

– Почему, в конце концов, кто-то затеял всю суету с подделкой двух завещаний, когда существовало это завещание? Должно быть, они не знали о нем?

– Но, может быть, хотели узнать, – предположил Мейсон. – Поговорим об этом позже, Вирджиния.

Гарри Оберн давал показания монотонным голосом, просто рассказывал, что случилось, явно стараясь быть беспристрастным, но в то же время очень точным.

Он показал, что его по радио направили к мотелю «Сейнт рест» расследовать автомобильную аварию. Это был рядовой вызов. Он проехал вверх по дороге к «Сейнт рест» и там увидел, что столкнулись автомобили, принадлежащие обвиняемой и Перри Мейсону. Полицейский изучил место происшествия, проверил данные на обе машины, а затем его отозвали.

– Вы не можете сказать нам, какое сообщение вы услышали по радио, – спросил Кезуэлл. – Это будет показание с чужих слов. Но вы можете рассказать, что сделали в связи с этим вызовом по радио.

– Приехав на место происшествия, я допросил обвиняемую: пользовалась ли она своей машиной до этого столкновения, не попадала ли в другую аварию и где находилась в течение последнего часа.

– И что же она вам ответила?

– Сказала, что машиной не пользовалась, за исключением того выезда с парковки и немедленного возвращения на нее. Сказала, что около двух часов никуда не выходила из своей комнаты в мотеле. И категорически отрицала свое участие в какой-либо другой аварии.

– Что же произошло потом?

– Я проверил номер машины и увидел две названные мне цифры. Также удостоверился в марке машины и счел, что доказательств вины мисс Бакстер достаточно, чтобы ее арестовать.

Позже я вернулся на место происшествия и собрал кусочки разбитой фары от ее машины, они в точности подошли к правой фаре. Затем поехал к месту аварии на побережье и там тоже подобрал кусочек стекла от разбитой фары. Потом снял фару с ее машины и вставил все кусочки.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации