Текст книги "Дело очаровательного призрака"

– Понятия не имею, но теперь багаж у нас. Он определенно принадлежит Элеоноре.

Секретарша глубоко вздохнула.

– Боже праведный! У меня до сих пор кружится голова. Как я удивилась, узнав, что Этель Белан – это не Сьюзен Грейнджер и… ты понимаешь, что я имею в виду. Ну и блеф ты придумал! Я с трудом сдерживалась, когда ты совершенно спокойным тоном спросил ее про плащ, а потом про вещи Элеоноры.

– О плаще я быстро догадался. Сейчас у нас стоит засуха, и, собираясь куда-то две недели назад, Элеонора не стала бы брать с собой плащ, в особенности теплый осенний, в котором ее нашла полиция. Если бы она и брала плащ с собой, то предпочла бы какой-нибудь легкий и складывающийся таким образом, чтобы практически не занимать места.

– Но зачем Элеоноре было раздеваться в квартире Этель Белан, надевать плащ, отправляться в парк и устраивать танцы при луне? Почему Этель Белан дала ей его…

– Она могла и не давать, – перебил Мейсон. – С таким же успехом Элеонора могла просто снять его с вешалки, не спрашивая разрешения. Мы знаем только одно: эта вещь принадлежит Этель Белан. Больше она нам ничего не сообщила.

– Да, ты прав, – согласилась Делла Стрит.

– Конечно, она предположила, что нам все известно. Обрати внимание на то, что эта квитанция покрывает арендную плату с шестнадцатого по двадцать третье августа. Сегодня у нас семнадцатое. Этель Белан строго следит за финансовой стороной дела. Она взяла арендную плату за неделю, следовательно, можно прийти к выводу, что договор вступил в силу или второго августа, или девятого и оплата вносилась раз в неделю.

– Элеонора уехала из дома вечером второго августа.

– Она могла поселиться здесь и девятого. В таком случае нам предстоит выяснить, чем она занималась со второго по девятое августа.

– Ты обратил внимание, шеф, что Этель Белан ссылалась на нее как на Элеонору Корбин, а не Элеонору Хепнер?

– Конечно.

– Так зачем же она все-таки снимала эту квартиру с девятого по шестнадцатое?..

Грузовой лифт остановился на третьем этаже. Дверца открылась. Это был другой лифт с другим лифтером.

Мейсон пропустил Деллу Стрит вперед и зашел следом за ней, держа чемоданы таким образом, чтобы лифтер не мог определить, пусты ли они или забиты до предела.

– Нас вызывали, чтобы забрать багаж, который отдают в починку, а дежурный послал нас к грузовому лифту. Лифты в передней части дома – только для жильцов и их гостей!

– Знаю, знаю, – с сочувствием в голосе закивал лифтер. – Здесь происходит много странных вещей. Если бы вы дали ему доллар, то зашли бы с парадного входа и…

– Мы дали ему доллар?! За что? Чтобы нам разрешили пронести чемоданы от лифта до машины?

Лифт остановился на первом этаже, Мейсон и Делла Стрит вышли из него, открыли широкую дверь и остановились в переулке.

– Иди за машиной, Делла, – велел Мейсон. – Подъедешь сюда и заберешь меня с чемоданами.

– Почему бы тебе…

– Не исключено, что кто-то попытается отобрать у тебя багаж, – улыбнулся Мейсон. – У меня это сделать гораздо сложнее.

Мейсон остался стоять на тротуаре рядом с двумя яркими чемоданами и сумкой. Стройная фигура Деллы Стрит быстро скрылась за углом. Примерно минуты через три она подъехала на машине. Мейсон загрузил вещи в багажник. Делла Стрит пересела на место пассажира, а Мейсон повел машину.

– Куда теперь? – поинтересовалась девушка.

– Например, к тебе. Эти вещи уж слишком заметны, и в нашем здании на них определенно кто-нибудь обратит внимание. Скорее всего, их в недалеком будущем упомянут в прессе.

Делла Стрит кивнула.

Мейсон влился в поток движения. Притормозив на перекрестке на красный свет, он подозвал продавца газет и купил вечерний номер.

Пока Мейсон следил за ситуацией на дороге, Делла Стрит просматривала газету.

– Так! – воскликнула она.

– Что новенького?

– Журналисты с радостью сообщают тебе, что ты – «персона нон грата».

– Почему так получилось?

– Они поняли, что ты хочешь избежать огласки, а поэтому разошлись на полную катушку. Подобные рассказы всегда привлекают внимание читателей. Наследницу идентифицируют богатые родственники. Для того чтобы информация не просочилась в прессу, нанимают дорогостоящего адвоката. Он также будет представлять девушку, если ей предъявят какое-либо обвинение. Шеф, а если подумать, семья поступила несколько странно, не так ли?

Мейсон кивнул.

– Такой крупный аванс… Боже праведный, ведь ты берешь такой гонорар только в делах об убийстве!

Мейсон снова кивнул.

– А все эти разговоры о защите семьи от скандальной известности… Ведь с самого начала было ясно, что вся история неизбежно просочится в прессу, а их действия привлекли еще большее внимание – в десять раз больше, чем если бы они не нанимали тебя, не появлялись вместе с тобой в больнице, а ты не отвозил бы Элеонору в неизвестном направлении.

Мейсон опять кивнул.

– Да, ты полон энтузиазма, – саркастически заметила Делла Стрит.

– Просто соглашаюсь с тобой.

– Я сейчас подумала, как странно, что они обратились к тебе, попросив заняться связями с общественностью… Они говорили, что хотят свести историю на нет, а в результате малозначительный эпизод стал обрастать деталями, словно снежный ком. Перри Мейсон, известный адвокат по уголовным делам, нанятый семьей Элеоноры, меняет врача, перевозит пациентку в частную клинику в машине с сиреной, несущейся со скоростью шестьдесят миль в час и маневрирующей в потоке движения таким образом, что за ней не угнаться. Никто не представляет, где сейчас находится больная. Далее следует история семьи: богаты, постоянно ездят в Европу, фотографии отца, упоминается о тайной женитьбе с Дугласом Хепнером. Боже праведный, шеф, все, что они пытались скрыть, в деталях описано на первой полосе.

Мейсон снова молча кивнул.

– Насколько я понимаю, скорость твоего мыслительного процесса значительно опережает мою, – заметила Делла Стрит. – Когда ты обо всем догадался?

– Когда мне вручили чек на двадцать пять тысяч долларов.

– Да, я тут, конечно, туго соображала. Почему они это сделали?

– Потому что, по выражению Ольги Джордан, они предполагают, исходя из предыдущих выходок Элеоноры, что на этот раз она выкинула что-то из ряда вон выходящее.

– Интересно было бы поговорить со Сьюзен Грейнджер и выяснить, как она связана со всем этим. Видимо, она – третья сторона треугольника.

– Не исключено.

Делла Стрит, задетая сдержанностью адвоката, откинулась на сиденье и молчала, пока машина не притормозила у ее дома.

– Вызвать носильщика? – спросила секретарша.

– Нет, – покачал головой Мейсон. – Я поднимусь вместе с тобой. Пусть твои соседи думают, что ты куда-то уезжала по делу. Боже, ну почему эти чемоданы такие яркие?!

– Скорее всего, в холле мы никого не встретим, шеф. Да и вообще мы постоянно срываемся с места и возвращаемся в самое разное время, так что мои соседи к этому уже привыкли.

Мейсон вышел из машины и открыл багажник.

– Бери сумку, Делла, а я понесу чемоданы.

Они зашли в здание, увидели, что в холле никого нет, и поднялись в квартиру Деллы Стрит.

– Что мне делать с этими вещами? – обратилась девушка к адвокату. – Распаковать, развесить на вешалки или просто оставить…

– Оставить как есть. Надеюсь, Делла, ты обращала внимание на то, что укладывала?

– Как раз та одежда, что я ожидала. Часть даже оказалась не распакована. Разные платья, нижнее белье, чулки. Как я предполагаю, вся косметика лежит в сумке.

– Давай посмотрим, что там, – предложил Мейсон.

– А если сумка заперта на ключ?

– Если заперта, то вызовем слесаря, чтобы он ее открыл. Мне необходимо знать, что лежит внутри.

Делла Стрит щелкнула замком, потом еще одним – и сумка открылась.

– Ой, какое все красивое! – воскликнула Делла.

Сумка была сделана таким образом, чтобы по краям ставить кремы и лосьоны в баночках и бутылочках в специально отведенные для них ячейки. С внутренней стороны крышки располагалось зеркало, по его краям лежали маникюрные принадлежности – каждая на своем месте. Центральную часть заполняли сложенные чулки, нижнее белье и ночная рубашка.

Делла Стрит вынула рубашку и приложила к себе.

– Ох, – вздохнула она.

Это была коротенькая сорочка модного фасона, чуть длиннее верха пижамы.

– Говорят, что краткость – сестра таланта, – усмехнулся Мейсон.

– Думаешь, что есть что-нибудь более талантливое, чем подобное изделие?

– Мы все постоянно чему-то учимся, набирая жизненный опыт, – улыбнулся Мейсон. – Вот сейчас, например, я понял, что несколько отстал от жизни.

– Ты отстал? А как ты думаешь, что в этот момент чувствую я? – воскликнула Делла Стрит.

Она рассмеялась, чтобы скрыть смущение, сложила одежду и упаковала все так, как было вначале. После этого Делла Стрит сняла крышку с одной из баночек с кремом и заметила:

– Элеонора определенно уделяет большое внимание своей коже.

– Да, кожа отменная. Если бы ты только ее видела, когда Элеонора откинула одеяло и показала свои ножки.

– Очаровательна?

Мейсон заулыбался, предаваясь воспоминаниям.

– Как я догадываюсь, – с горечью заговорила Делла Стрит, – бедная девочка не осознавала, что ты стоишь рядом, когда откидывала одеяло. Владелица подобной ночной рубашечки, наверное, вообще чрезвычайно стеснительная особа.

– Хотя краткость и считается сестрой таланта, не предполагается, что она имеет какое-то отношение к стеснительности.

Делла Стрит опустила средний палец в баночку с кремом и заявила:

– Посмотрим, как этот дорогой крем ляжет на кожу рабочей лошадки и… – Внезапно она замолчала.

– В чем дело, Делла?

– Там что-то есть. Что-то твердое.

Средний палец Деллы Стрит показался из баночки.

– Похоже на кусок стекла, шеф, или…

Секретарша вынула пачку салфеток, стерла налипший крем и выбросила бумагу.

– Боже праведный! – воскликнул Мейсон.

На руке Деллы Стрит лежал и переливался множеством цветов бриллиант прекрасной огранки. И Мейсон, и Делла Стрит потеряли дар речи.

– Там больше ничего нет? – спросил адвокат через несколько секунд, когда они оба немного пришли в себя.

Делла Стрит снова опустила палец в баночку с кремом и опять вынула что-то твердое. На этот раз, после того как крем был стерт, они увидели красивый зеленый изумруд.

– Я, конечно, не специалист по драгоценным камням, – призналась Делла Стрит, – но этот набор, представляется мне, высшей пробы.

– Сливки, – согласился Мейсон.

– Наверное, стоит заглянуть и в другие баночки, не так ли, шеф?

Мейсон кивнул.

После того как Делла Стрит закончила исследование баночек с кремами, Мейсон с секретаршей собрали неплохую коллекцию из пятнадцати бриллиантов, трех изумрудов и двух рубинов.

– В сумке есть еще лосьоны, непонятные мне бутылочки и…

– Везде посмотрим, – решил Мейсон.

– Как ты думаешь, что скажет Элеонора, когда узнает, что мы так беспардонно обращались с ее сумкой?

– Это мы выясним позднее, а пока займемся содержимым сумки.

– Элеоноре подобное, скорее всего, не понравится.

– Я ее адвокат.

– Она тебя не нанимала. К тебе обратилась ее семья.

Мейсон задумался.

– Да, ты права, – наконец сказал он.

– Но мы все равно продолжим исследование?

– Несомненно. Вперед, Делла!

Двадцать минут спустя Делла Стрит и Мейсон рассматривали удивительную коллекцию драгоценных камней, переливавшихся всеми цветами радуги.

– Боже, шеф, это несметное богатство. Что мы будем с ними делать?

– Вначале пересчитаем. Потом перепишем – в меру своих возможностей и знаний, затем завернем в салфетки – каждый по отдельности, чтобы никак не повредить.

– А дальше?

– Спрячем в каком-нибудь безопасном месте.

– И какое безопасное место ты предлагаешь?

Мейсон прищурился.

– Ты задала очень уместный вопрос, Делла.

– Сейф в нашей конторе?

Мейсон покачал головой.

– Сейф в банке?

– Не совсем подходит.

– Что ты имеешь в виду?

– Мы не представляем, что это за драгоценности – ее личная собственность, краденые или контрабанда. Не исключено, что они являются чрезвычайно важными уликами.

– А при сложившихся обстоятельствах…

– А при сложившихся обстоятельствах я оказываюсь в незавидном положении. Я, конечно, обязан защищать интересы своей клиентки, Элеоноры Корбин или Элеоноры Хепнер – как там ее сейчас величают.

– А также доброе имя семейства Корбин, – добавила Делла Стрит. – Если я все правильно поняла, ему придают главнейшее значение.

Мейсон кивнул.

– Итак, шеф, что предпримем теперь?

– Я сейчас позвоню Полу Дрейку и попрошу прислать кого-то из его людей, имеющего лицензию на ношение оружия. Он будет твоим телохранителем. Оперативник проводит тебя в одну из лучших гостиниц нашего города. Выбери какую-нибудь на свое усмотрение, не забывая, что тебе на расходы предоставлена неограниченная сумма.

Делла Стрит в удивлении приподняла брови.

– Зарегистрируешься под своим настоящим именем, – продолжал Мейсон, – чтобы ни в коем случае не возникало вопросов, что мы что-то пытались скрыть. Возьмешь с собой кое-какие вещи. Как только тебя проводят в отведенный тебе номер и ты устроишься, снова спустишься к портье и скажешь, что желаешь оставить драгоценности в гостиничном сейфе. В дорогих гостиницах всегда есть надежные сейфы – как большие, так и маленькие. Тебе предоставят персональный. Положишь в него все эти камни. Работник гостиницы запрет его и отдаст тебе ключ.

– А дальше?

– Будешь вести двойную жизнь. Днем, как обычно, работать секретаршей, а вечерами превращаться в таинственную мисс Стрит, порхающую по гостинице. Наденешь свой обтягивающий купальник, нырнешь в бассейн. Веди себя сдержанно, но никого не отталкивай. Если какой-нибудь симпатичный молодой человек пожелает с тобой познакомиться, покажи, что тебя это устраивает. Пусть угостит тебя стаканчиком дорогого вина или пригласит на ужин, а за это время оперативники Пола Дрейка, которые ни на секунду не будут выпускать тебя из своего поля зрения, выяснят, что он собой представляет и его побудительные мотивы – биологическая потребность или его интерес вызван совсем не твоим лицом, фигурой и шармом.

– А что мне делать с ключом от сейфа?

– Ты передашь его мне сразу же после того, как получишь, а я позабочусь, чтобы какой-нибудь карманник, обыскивающий твою сумочку, пока ты танцуешь или наслаждаешься коктейлем в баре, не обнаружил в ней ничего, кроме денег на расходы, предоставленных Корбинами.

– Звучит интригующе и восхитительно.

– В таком случае я немедленно договариваюсь о телохранителе.

Мейсон позвонил в Детективное агентство Дрейка.

– Говорит Перри Мейсон, – представился адвокат, как только оператор коммутатора сняла трубку. – Пожалуйста, соедините меня с Полом. Он на месте?.. Спасибо.

Через мгновение Мейсон услышал голос детектива:

– Привет, Перри! Я слушаю.

– Пол, мне необходим телохранитель: надежный, опытный, постоянно остающийся начеку и знающий, что почем.

– Хорошо.

– Как скоро ты в состоянии мне его предоставить?

– Через полчаса или сорок пять минут, если ты очень торопишься.

– Тороплюсь.

– Куда его прислать?

– В квартиру Деллы Стрит.

– Ладно. Кого охранять?

– Деллу.

– Что?!

– Он должен иметь при себе оружие, причем уметь им пользоваться. Делла отправится в одну из самых дорогих гостиниц. Твой человек обязан постоянно держать ее под наблюдением, причем таким образом, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания.

– Минутку, Перри. Ты в самом деле сказал «в одну из самых дорогих гостиниц»?

– Самую лучшую.

– В таком случае я могу послать своего человека только в такую, где я лично знаком с детективом, нанимаемым гостиницей, но даже тогда…

– Ты хочешь сказать, что не в состоянии выполнить задание? – перебил Мейсон.

– Просто подобное не делается. Вот и все. Нельзя постоянно держать под наблюдением такую симпатичную женщину, как Делла. Это сразу же заметят, а потом начнутся вопросы и…

– Тогда пусть твои люди тоже зарегистрируются в гостинице и…

– Да, как я посмотрю, эта идея засела у тебя в голове. Если ты готов платить по счету за их проживание, проблем не возникнет, но ты представляешь, сколько набежит в одной из лучших гостиниц города?

– Пусть регистрируются. Пошли одного молодого симпатичного парня, который в случае необходимости сможет выступить в роли сопровождающего. Второй пусть будет значительно старше, суровым, умудренным опытом человеком, более заинтересованным в финансовой стороне вопроса и не обращающим особого внимания на женские фигуры в купальниках. Его не должны гипнотизировать ни ножки в нейлоновых чулочках, ни декольте. Он обязан следить за происходящим. Если потребуется – пошлешь еще людей.

– Что случилось? – спросил Дрейк.

– Пока я не могу тебе этого открыть. А как там обстоят дела с твоим домашним заданием?

– События развиваются. Ты читал вечерние газеты?

– Делла сообщила мне, что нами здорово заинтересовалась пресса.

– Это не все. Мне не найти, где Элеонора вступила в брак с Дугласом Хепнером. Предполагалось, что они поженились в Юме, Аризона. Мы там все прочесали, проверили даже вариант вступления в брак под вымышленными именами. Мы разобрались со всеми парами, поженившимися вечером второго и в течение третьего августа. Более того, мы раскопали все детали про аварии по дороге на Юму вечером второго – и ничего не нашли. Дуглас Хепнер не оставил ни одного следа…

– А что там с его матерью в Солт-Лейк-Сити? – перебил Мейсон.

– Ты не поверишь своим ушам, Перри.

– Выкладывай.

– Так называемая мать взрослого сына оказалась симпатичной брюнеткой лет двадцати семи. Все на месте, живет в роскошной квартире, когда находится в Солт-Лейк-Сити, но носится с места на место, как малиновка по весне. Постоянно куда-то улетает, возвращается, снова улетает…

– И она представляется матерью Дугласа Хепнера? – уточнил Мейсон.

– Очевидно, только по телефону. Квартира снята миссис Сейди Хепнер.

– Боже праведный! Еще одна жена?

– Пока я не в состоянии тебе ответить.

– Что она сама говорит?

– Она ничего не говорит. Видимо, как только она повесила трубку, выслушав тебя, она тут же сорвалась с места. Не исключено, что она распаковывала вещи, когда ты позвонил. Сегодня утром она откуда-то вернулась – из одного из своих таинственных путешествий – и снова уехала через четверть часа после твоего звонка. Взяла с собой несколько чемоданов, села в свой роскошный «Линкольн», сказала дежурному в гараже, что отправляется в Денвер, и исчезла. Когда появились мои оперативники, ее уже не оказалось дома. Мы проследили ее передвижения до выезда из гаража. После этого – по нулям. Нам еще ею заниматься?

– Конечно. Прочешите Денвер, Сан-Франциско и Лос-Анджелес.

– Это все равно что искать иголку в стоге сена. Может, нам удастся где-то сесть ей на хвост. Мы знаем номер ее машины, и она обязана зарегистрироваться при въезде в Калифорнию. Но если она на самом деле направляется в Денвер?

– Попробуй, Пол. А что там с телеграммой из Юмы?

– Ее заказали по телефону – с автозаправочной станции. Больше ничего не в состоянии сказать по этому поводу. Через телеграф Юмы ежедневно отправляются сотни телеграмм, причем именно таким образом.

– Пол, не прекращай работать по этому делу, – велел Мейсон. – Занимайся всеми аспектами. Не упускай ни единой детали.

– Я отправил своих ребят в Лас-Вегас. Мы отпечатали по нескольку снимков с каждого негатива, и я вручил их своим оперативникам. В Лас-Вегасе ребята занимаются проверкой регистрационных документов – не вступили ли они в брак там? К вечеру надеюсь сказать тебе что-то конкретное.

– Если потребуется, подключай еще людей.

– Перри, мне здорово помогло бы, если бы ты объяснил, что тебе требуется и чего ты добиваешься.

– Мне нужна информация, Пол.

– Я так и понял, – сухо ответил Дрейк и повесил трубку.

Глава 6

Мейсон зашел в Детективное агентство Дрейка около десяти вечера.

Сыщик сидел без пиджака, с закатанными рукавами рубашки и периодически отпивал кофе, непрерывно разговаривая по телефону.

Дрейк кивнул, когда увидел адвоката, поставил чашку на стол и закрыл рукой микрофон трубки.

– Мои ребята раскопали что-то важное в Лас-Вегасе, Перри, – отчитался он. – Боже, я отправил на задания целую армию оперативников. Велел всем звонить немедленно в контору, если раскопают хоть что-то, что посчитают важным. Никакого брака между Элеонорой Корбин и Дугласом Хепнером в Лас-Вегасе не регистрировалось. Или я тебе уже говорил об этом? Не помню, что передавал, а что нет. Совсем закрутился. Постоянно поступает какая-то информация. В Лас-Вегасе стоит дикая жара – сто пятнадцать градусов по Фаренгейту и… Алло? Алло? Да?.. Хорошо, продолжай работать по этому аспекту… Пока!

Дрейк повесил трубку, устало вздохнул и поинтересовался:

– Что там с Деллой?

– Она теперь важничает, – усмехнулся Мейсон. – Ведет светский образ жизни, страдает от безделья, как всякая богатая женщина, которой некуда девать деньги, но смотрит по сторонам.

– Я так и понял. А вообще работать она собирается?

– Днем она, как и всегда, выполняет свои секретарские обязанности. Вечерами находится в гостинице, где за ней наблюдают твои люди.

– Приманка в западне?

– Не исключено. Что тебе удалось выяснить про Дугласа Хепнера?

– Весьма интересная личность.

– Рассказывай.

Дрейк отодвинул чашку с кофе в сторону и начал отчет:

– Я послал в Лас-Вегас одного очень надежного парня заниматься Хепнером, дал ему несколько фотографий. Мы сделали разные увеличения с негативов…

– Это я уже слышал, – нетерпеливо перебил Мейсон.

– Я хочу, чтобы ты уяснил всю картину. Мой оперативник связался в Лас-Вегасе с нашими партнерами, и они все принялись за работу. Перри, ты хоть отдаленно представляешь, сколько людей каждую неделю бывает в Лас-Вегасе?

– Много, наверное. К чему ты клонишь? Пытаешься живописно показать блестящую работу детективов?

– Черт побери, нет. Мы предположили, что Хепнер, наверное, хоть немного играл в каком-нибудь заведении, так что отправились к знакомым ребятам в нескольких казино. Пойми, Перри, мы заранее знали, что это, в общем-то, один шанс из тысячи, может, один из миллиона, но мы все равно решили его использовать. И как ты думаешь, что выяснилось?

– Что?

– Один из дилеров его узнал.

– Дугласа Хепнера?

– Да. Не видел его больше года, но не только сразу же узнал его, но и рассказал, чем тот занимается и что собой представляет.

– Стреляй!

– Раньше был профессиональным игроком. Какое-то время специализировался на покере – сам по себе потом превратился в подставное лицо, нечто вроде зазывалы в одном из казино. Не брезговал рулеткой, играл в «блэк джек», причем честно. Он надежен, быстро соображает, умен, приятен внешне, располагает к себе…

– Как давно все это происходило?

– Года три-четыре назад.

– Давай поближе к настоящему. Чем он сейчас занимается? – Глаза Мейсона горели от нетерпения.

– Поверишь или нет – получает денежные вознаграждения.

– Денежные вознаграждения? – переспросил Мейсон.

– Да, – кивнул Дрейк.

– От кого?

– От правительства Соединенных Штатов Америки.

– Каким образом?

– Ты представляешь, что происходит, когда люди отправляются в Европу?

– Конечно. Посылают домой открытки. Привозят сувениры.

– Одна женщина из трех везет контрабанду. Иногда совсем немного, иногда что-то значительное.

– Продолжай.

– Таможня выплачивает денежное вознаграждение за информацию, если та приводит к обнаружению товаров, ввозимых контрабандным путем. Предположим, миссис Задний Бампер хочет тайно ввезти в США бриллиант стоимостью десять тысяч долларов. Она спокойно его ввозит, если только кто-то, работающий на наше правительство, не предупредил таможню о том, что у нее с собой.

Мейсон кивнул.

– Итак, в таможню поступает информация, весь багаж миссис Задний Бампер обыскивают, находят бриллиант, конфискуют его, налагают штраф, а если она хочет получить бриллиант назад, ей приходится его выкупать. Наше правительство имеет с подобного неплохой доход и, естественно, пытается поддерживать свои источники информации, так что отстегивает им какую-то часть своей прибыли.

– Понятно, – сухо заметил Мейсон.

– Итак, вернемся к Дугласу Хепнеру. Примерно два года назад он отправился в Европу и решил немного поиграть в азартные игры на борту. Он выяснил, что подобное не приветствуется: судоходным компаниям совсем не нравятся профессиональные игроки, отнимающие деньги у пассажиров. В результате Хепнер со своими изысканными манерами джентльмена, видавший виды, умеющий найти подход ко всем и вся, начал использовать свои глаза и уши. Подружился с массой людей, направлявшихся в Европу, не терял с ними связи на берегу. Представлялся всем знатоком драгоценностей, и, насколько я понимаю, он прекрасно разбирается в бриллиантах, да и в других камнях тоже. Дней через тридцать Хепнер выяснил, что один из его новых приятелей купил партию драгоценных камней и не собирается их декларировать и платить пошлину Дядюшке Сэму. Поездка Хепнера окупилась! В дальнейшем он стал путешествовать все чаще и чаще.

– И во время одного из круизов три месяца назад он познакомился с Элеонорой Корбин, – добавил Мейсон.

– Да, – кивнул Дрейк.

– Ты предполагаешь, что Элеонора баловалась контрабандой?

– Элеонора могла не только баловаться, – поправил сыщик, – но и заниматься ею по-крупному. Если ты помнишь, она уже успела за свою жизнь побывать в нескольких переделках. От нее можно ждать чего угодно.

– Вопрос в том, передавалась ли в таможню информация об Элеоноре Корбин и поймали ли ее с контрабандой?

– Ее не ловили, – ответил Дрейк.

– Становится все интереснее и интереснее.

– Она подружилась с Дугласом Хепнером. Что от нее хотел Хепнер – то ли сделать своей сообщницей, то ли просто приятно проводил время, или знал про какие-то драгоценности, которые она контрабандой ввезла в страну, но его убедили ничего не сообщать про них?

– Да, весьма любопытная ситуация. А как нам связаться с самим Дугласом Хепнером?

– Сложный вопрос. Он сейчас интересует многих.

– Кого, например?

– Газетных репортеров. Они горят желанием написать еще один рассказик на заинтересовавшую читателей тему. Невеста ничего не помнит ни про первую брачную ночь, ни про медовый месяц. Любопытно, не правда ли? С другой стороны, девушка из богатой семьи заявляет, что вышла замуж за Дугласа Хепнера. А он что думает по этому поводу? К тому же у нее внезапно пропала память. Для журналистов здесь широкое поле деятельности. Или, например, посмотрим с другой стороны. Девушка убегает из дома с симпатичным молодым человеком, с которым она познакомилась во время морского путешествия. Пикантный скандальчик. Масса парочек куда-то ездят на выходные и размышляют, что случилось бы, если бы их поймали. Тут они прочитают о том, кого поймали на самом деле. Статья привлечет огромный интерес.

– Контрабанда – это совсем новый аспект, Пол.

– Появляются осложнения. Человек, занимающийся сбором подобной информации, получает от государства двадцать процентов. Он знакомится с пассажирами на борту теплохода с вполне определенной целью. Он – доносчик, независимо от того, как он сам определяет свои мотивы. Он обращает особое внимание на дам средних лет, считающих его прекрасным танцевальным партнером… Женщина начинает с ним делиться и в конце концов признается, что везет подарок любимой сестре. Она купила его по дешевке, а если ей еще удастся провезти его через таможню, не уплачивая пошлины… Она интересуется мнением симпатичного молодого человека. Естественно, он советует ей не декларировать подарок, а сам записывает в маленькую черную записную книжечку имя дамы и примерную стоимость контрабандного товара. Молодой человек производит в голове несложные подсчеты и понимает, что ему предоставляется возможность заработать несколько больше, чем обещанные государством двадцать процентов.

– Шантаж?

– Шантаж, – кивнул Дрейк. – Миссис Задний Бампер просто не может допустить, чтобы ее во всеуслышание назвали преступницей. Это приведет к ужасным последствиям, и все ее друзья и знакомые от нее отвернутся.

– Тут можно работать по-крупному, – заметил Мейсон. – Предположим, некий Джон Большой Туз, импортирующий драгоценности крупными партиями, разработал весьма интересную систему контрабанды части товара. Таможенникам его не поймать, а Дугласу Хепнеру удается разобраться в том, как Большой Туз ввозит товар в страну. Например, камни прячут в углублении, искусно сделанном в костыле или деревянном протезе…

– Естественно, здесь открывается масса возможностей.

– Итак, Хепнер уже готов сообщить в таможню, что там-то и там-то спрятана партия драгоценных камней, в результате чего Хепнер ожидает получить свои двадцать процентов. Предположим, информация о том, чем занимается Хепнер, просачивается наружу. От разных людей можно ожидать разной реакции. Одни бросятся к нему с желанием откупиться. Другие покинут страну и подождут, пока все не успокоится. Третьи постараются найти какой-то способ заставить его замолчать. Если игра ведется по-крупному и речь идет об огромной партии товара, а Хепнеру удалось выяснить чрезвычайно важную информацию и он никак не желает держать язык за зубами, то…

Мейсон пожал плечами, не закончив фразы.

Снова зазвонил один из телефонов на столе Дрейка.

Сыщик снял трубку.

– Алло! Да, выкладывай. – Зазвонил второй телефон. Дрейк попросил первого оперативника не вешать трубку и ответил: – Алло!.. Да, я… – Детектив молча слушал секунд двадцать, потом сказал второму звонившему: – Это очень важно. Держи меня в курсе дела. Пока. – Дрейк повесил трубку и вернулся к первому телефону: – Сложилась чрезвычайная ситуация. Если я сам не перезвоню тебе через пятнадцать минут, еще раз набери этот номер. – Сыщик бросил трубку на место и поднял глаза на Мейсона. – Ты даже не можешь представить себе последние новости, Перри.

– Говори!

– Полиция обнаружила труп мужчины в парке Сьерра-Виста, в двух сотнях ярдов от того места, где Элеонора разгуливала в тоненьких трусиках с милой улыбкой на губах.

– И что с трупом?

– Пока про него ничего не известно – ни мне, ни полиции. В затылке имеется входное отверстие от пули. Очевидно, она осталась в голове.

– Когда его убили?

– Где-то между двадцатью четырьмя и тридцатью шестью часами тому назад.

– Труп обнаружила полиция?

– Пара влюбленных вышла из машины и отправилась в тень кустов. Труп лежал под одним из них. Там проходит тропинка – он совсем рядом с ней.

– Это Хепнер?

– Пока его не идентифицировали. Просто труп мужчины с дыркой от пули в затылке.

Мейсон схватил один из телефонных аппаратов, стоящих на столе у Дрейка, и попросил оператора коммутатора:

– Дайте мне, пожалуйста, городскую линию. Быстро.

Мейсон набрал номер и представился:

– Говорит Перри Мейсон. Мне срочно нужен доктор Ариел. Повторяю: срочно, обстоятельства чрезвычайные!

Через тридцать секунд голос доктора Ариела послышался на другом конце провода.

– Меня очень волнует одна ваша пациентка, доктор, – начал адвокат.