Текст книги "Еще один шанс: Еще один шанс. Дикая война. И один в тайге воин"

– Ты позволишь нам забрать наши товары? – спросил Торгат так, словно боялся отказа.

– Пусть ребята разгрузят лодки, и я сам покажу тебе, где что лежит, – кивнул Мишка, жестом показывая Илкену на ящик с винтовками.

Они не успели подняться на поляну, как молодые парни из племени бросились к лодкам и с веселым смехом принялись перетаскивать из них все наверх. Поставив принесенный ими ящик на землю перед дверями дома, Мишка, откинул крышку и, достав винтовку, протянул ее мужчине.

– Вот. Это японские винтовки. Хорошие. Не такие тяжелые, как русские или английские, и отдача у них не такая сильная. Крупного зверя из них бить сложно. Нужно уметь хорошо стрелять. Но я и привез их не для охоты. Это боевое оружие. Для охоты я привез ружья.

Он подошел к другому ящику, который притащили парни и, откинув крышку, достал одно из охотничьих ружей.

– С этим вы будете охотиться, – сказал парень, протягивая его Торгату. – К этим ружьям есть и патроны, но они старые, и будет лучше их перекрутить. Эти патроны я сумел у нашего урядника выпросить. С перекруткой я помогу. Порох, свинец, капсюли и гильзы я тоже привез. А вот патроны к винтовкам, вам придется добывать самим. В фактории и у купцов их нечасто продают, да и стоят они дорого.

– Мы с тобой оба знаем, где можно добыть такие патроны, – рассмеялся Торгат.

– Похоже, у хунхузов скоро наступят трудные времена, – рассмеялся в ответ Мишка.

Между тем парни уже перетаскали весь груз, и Мишка принялся раздавать указания, показывая, где что лежит и что нужно уносить в первую очередь. Мешочки с мукой были отправлены в стойбище в первую очередь. Так же, как и ящики с порохом и свинцом. Прихватив из ящика пачку табаку, Торгат уселся на землю и, закурив, кивнул:

– Ты сделал все, что я тебя просил, и сделал даже больше, чем я мечтал. Чем я могу отплатить тебе?

– О чем ты, Торгат? – растерялся Мишка. – Было время, когда ты спас меня от гибели и голодной смерти. Я просто пытался отдать тебе долг.

– Голода ты больше не будешь знать, – отмахнулся мужчина. – Женщины станут собирать грибы и ягоды и на твою семью. А на большую охоту мы станем звать тебя с собой.

– Пусть лучше твои ребята помогут мне поставить тут баню, – усмехнулся Мишка.

– Ты строишь так, словно хочешь здесь жить.

– Я уже говорил, будет война, и я хочу иметь место, где смогу укрыть близких мне людей.

– Пусть будет так, – кивнул Торгат и, поднявшись, бесшумно скрылся в тайге.

Проводив взглядом груженных, словно верблюды, парней, Мишка растерянно почесал в затылке и, махнув на все несуразицы рукой, занялся делом. Быстро осмотрев и рассортировав все опустошенные ящики, он хозяйственно прибрал тару и, достав из сеней сети, отправился к лодкам. Отвязав самую легкую, Мишка в несколько гребков выгнал ее на середину реки и, сбросив якорь в виде булыжника, принялся ставить снасть.

Обряды и обычаи это здорово, но нужно и о деле подумать. Так что, закончив с сетью, парень прихватил топор и отправился в тайгу. Нарубив хвороста для печи и набрав ольховых и можжевеловых ветвей для копчения, он вернулся обратно, и устало вздохнув, тихо проворчал:

– М-да, одному хоть разорвись. А еще и пожрать бы надо. Уже кишка кишке рапорт пишет.

Вспомнив, что тетка укладывала в мешки что-то вкусно пахнущее, Мишка прошел в дом и принялся потрошить несколько солдатских сидоров, которые Глафира каким-то образом умудрилась добыть, пока его не было. К его удивлению, тут нашлось, чем можно как следует перекусить. Помимо мешка сухарей тетка впихнула ему с собой целый пирог с мясом, еще один пирог с ягодой, каравай хлеба и узелок с пирожками. Надкусив один, Мишка чуть не застонал от удовольствия. С яйцом и капустой.

Уничтожив пирожки, Мишка выбрался из дома и, подумав, принялся разводить костерок. Обед нужно было запить. Вскипятив воды, он заварил чай и, попивая свежий напиток, с добродушной усмешкой оглядывал свое хозяйство. Если получится поставить здесь баню, то запасной аэродром можно считать готовым. Добраться сюда сложно даже по реке. А если искать в пешем порядке, то бродить можно до скончания веков.

Недаром же он не стал строиться на берегу реки, а свернул по ручью, чтобы любое жилье невозможно было заметить с воды. Так что в стратегическом плане этот дом находился в очень выгодном месте. Не мешало бы еще колодец вырыть, но если вспомнить, что берега эти часть выхода скального массива, то затея эта безнадежная. Лучше подумать о том, как устроить тут ледник. Такая штука на заимке очень нужна.

Напившись чаю, Мишка подхватил ружье и не спеша спустился к ручью. Устраивать ледник рядом с домом было глупо. Даже находясь здесь постоянно, невозможно будет избежать интереса к такой кормушке самого разного зверья. И если от мелких хищников еще можно как-то укрыть запасы в бочонках и ящиках, то от таких, как росомаха, волки или медведь, никакие запоры не защитят. Так что ледник нужно устраивать в таком месте, где любому зверю будет сложно добраться до входа.

Пройдя вверх по течению пару сотен шагов, Мишка заметил на уровне своего роста какой-то провал в грунте. Отступив к самой кромке воды, парень присмотрелся и, хмыкнув, закинул винтовку за спину. Цепляясь за камни, он вскарабкался к краю провала и осторожно заглянул внутрь.

– То, что доктор прописал, – радостно усмехнулся Мишка, разглядывая небольшую пещерку.

Разлом каменного массива прошелся по слабой породе, которая с годами превратилась в щебень. В итоге пещера приобрела форму неправильно ромба, со стенами, конусом сходящимися вверху. Пять шагов в ширину, и двенадцать в длину.

– Ну вот. Пол очистить, застелить жердями, двери навесить и льда натаскать. Получится настоящий ледник. А главное, стена находится с теневой стороны. Так что даже летом холодно будет.

Пройдясь по пещере, он приложил ладонь к стене и, удовлетворенно кивнув, направился к выходу. Ему снова повезло. В пещере было гораздо холоднее, чем снаружи. И если закрыть провал крепкой дверью, то лед будет держать нужную температуру очень долго. А если еще занавесить вход куском брезента, то получится самый настоящий ледник. Теперь дело за малым. Но сначала баня. После строительства останется много опилок, которыми нужно будет прикрыть лед.

С этими мыслями парень вернулся к заимке и, чуть подумав, отправился раскладывать собственные боеприпасы. Уходя в первый раз, он попросил тетку найти и купить или выменять несколько кусков толстой кожи. Можно даже с браком. Ему не красоваться, а для дела. Так что среди мешков со всяким нужным был и рулон с тремя бычьими кожами, которые Мишка планировал пустить в дело. Ему нужны были патронташи под разный боеприпас, чтобы не возиться с перекладкой патронов. Раскатав одну кожу, он принялся кроить нужные куски.

Чтобы не мудрить и не выдумывать ничего нового, парень использовал способ, давно уже придуманный на западе. Пояс с лентой кожи, нашитой так, чтобы каждый патрон имел свое гнездо. А чтобы роса или дождь не намочили порох через капсюли, он решил нашить сверху узкий полог. Но главное было сделать надежную застежку. С пуговицами в этом времени еще были некоторые проблемы, так что Мишка решил использовать материал, который легко можно было найти на свалке депо: латунь.

Благо инструмент у него теперь был. Уехавший Савва оставил ему кучу всякого, так что работать было чем. В небольшой укладке был даже малый слесарный набор, который вполне можно было бы использовать как ювелирный или оружейный. Надфили, коловорот, сверла, молоточки – в общем, все что требуется для создания украшения или ключа. Уже стемнело, когда увлекшийся Мишка сообразил, что почти ничего не видит.

Отложив шитье, он расстелил матрац, набитый свежим сеном, и, накрыв его одеялом, улегся спать, раздевшись до исподнего. Последней мыслью перед тем, как провалиться в глубокий сон было:

«Нужно будет нормальное белье здесь завести. Жить тут мне придется долго, и это не повод одичать».

Проснулся Мишка слегка замерзшим, но выспавшимся. Прислушавшись к щебету птиц за стеной, парень быстро оделся и отправился к ручью, умываться и приводить себя в порядок. Вскоре небольшой костерок уже радовал его булькающим котелком, а пирог с ягодой просто просился в рот. Позавтракав, парень взял лодку и отправился проверять сеть. Собрав улов, он вернулся на берег и, быстро почистив рыбу, он разложил добычу на две части: в засолку и в коптильню.

Разрезая каждую рыбину вдоль хребта, парень натирал ее солью и смесью перца, после чего обвязывал бечевой. Быстро развесив то, что собирался коптить, он разжег огонь в коптильне и, плотно прикрыв дверцы, занялся засолкой. Этот процесс тоже был не быстрым. Каждую рыбину нужно было натереть солью и плотно уложить в бочонок. Сам бочонок нужно было держать в прохладном месте. Так что, утащив солонину в сени, парень перевел дух и, оглядевшись, задумался.

Не важно, пришлет Торгат парней или нет, а баню ставить надо, так что Мишка, прихватив лопату, отправился размечать место под будущий сруб. На этот раз он решил ставить сруб поменьше. И топить проще, и работы меньше. Быстро разметив нужный участок, Мишка срезал дерн и принялся выбирать грунт на пару штыков лопаты. Попутно он разравнивал дно ямы так, чтобы образовался уклон в сторону ручья.

Баня – это место, где льют много воды, а если вода начнет скапливаться под полом, то очень скоро этот самый пол может оказаться выше окна. Значит, самое главное – это сток. К тому же по осени дожди так пропитают землю, что вода начнет заполнять любое углубление. В общем, ирригационные работы нужно проводить по всем правилам. Убедившись, что с уклоном все сделано правильно, Мишка отставил лопату и отправился за старым мешком.

Парень успел сделать четыре ходки с мелким гравием, когда на поляне появился Торгат с дюжиной молодых парней.

– Не стал нас ждать, – усмехнулся мужчина, кивая на яму. – Отдай им мешок. Они все сделают. А ты пойди, покажи, какие деревья лучше валить.

– Только пилу прихвачу, – кивнул Мишка, отдавая мешок одному из парней.

Взяв из дома пилу и топор, он спустился к долине и, проходя по краю кедровника, несколькими зарубками помечал подходящие стволы. Сообразив, что на строительство пойдет только лиственница, парни взялись за дело. Решив проявить себя рачительным хозяином, парень попросил парней сносить на поляну все, и стволы, и обрубленные ветви. Идея с ледником прочно засела в его голове.

* * *

Рубанок с визгливым шелестом пробежал по доске, и тонкий завиток стружки плавно упал на землю. Выпрямившись, Мишка утер рукавом пот со лба и, подхватив заготовку, принялся примеривать ее к месту. Доска легла, словно тут и была. Аккуратно загнав в древесину пару деревянных шкантов, парень отступил назад и, полюбовавшись результатом, весело улыбнулся. Еще пара дней, и можно будет устраивать пробный прогрев.

Вернувшись к грубо сколоченному столу, заменявшему верстак, Мишка принялся прилаживать следующую доску, которыми обшивал полок, когда из кустов выскочил взмыленный Илкен и, еще не успев добежать, задыхаясь, прохрипел:

– Беда, Мишка. Бери винтовку, бежим.

– Стой, – жестко осадил его парень.

Отложив рубанок, он ополоснул руки и лицо в ведре с водой и, утираясь, велел:

– Медленно, с самого начала. Что за беда и почему я должен куда-то бежать с винтовкой? На вас напали?

– Нет еще, – мотнул паренек головой, успокаиваясь.

– Тогда что?

– Женщины за травами ходили. У каменного языка хунхузов видели. Все с такими же винтовками, что ты добыл. Значит, стойбище ищут. Грабить станут.

– Сколько их было? – мрачно уточнил Мишка.

– Пятерых видели.

– У каменного языка, говоришь? – переспросил Мишка.

– Угу.

– Ладно. Здесь жди, – скомандовал парень, быстро собирая инструмент.

Занеся в дом все, что могло заржаветь, если оставить на росе, Мишка подпер дверь заимки поленом и, накидывая на плечо патронташ, велел:

– Коротким путем пойдем. Мимо оврага. Хочу сам на них посмотреть.

– Зачем? – не понял Илкен.

– Затем, что пятеро – это не вся банда. Нужно узнать, где они встали, и бить сразу всех. Отпускать никого нельзя.

– А если их много? Мы не солдаты, Мишка.

– Зато вы хозяева этой тайги. Охотники. И если кто-то не сумеет к бандиту как к оленю подкрасться, то это не охотник, а пьяный лось. И стрелять вы лучше умеете. А воевать с ними никто не собирается. Найдем стоянку, подберемся с разных сторон и перестреляем. Не нужны они тут нам. Совсем не нужны.

Выдавая этот наполеоновский план, Мишка быстро шагал по покрывавшей землю хвое, одновременно чутко вслушиваясь в таежную жизнь. Спустя сорок минут такой рыси они подобрались к поляне, где женщины заметили бандитов, и парень, жестом показав напарнику притаиться, осторожно выглянул из-под куста. К его удивлению, хунхузы занимались тем же, чем собирались заниматься женщины. Собирали травы.

– О как! А у вас, похоже, и раненые есть, – еле слышно прошептал Мишка.

Дождавшись, когда бандиты соберут нужное количество трав и направятся в тайгу, и чуть подтолкнув Илкена, Мишка бесшумно скользнул следом за ними, обходя поляну по кругу. Выйдя на их след, парень присел и, внимательно рассмотрев едва заметную стежку, оставленную бандитами, зло усмехнулся. Судя по всему, шли они, даже не пытаясь скрываться. А это означало, что про стойбище хунхузы не знали.

Сравниваться с хантами в их естественной среде обитания по умению читать следы и замечать любое несоответствие в таежных звуках хунхузам не стоило и пытаться. Убедившись, что идут бандиты не таясь и прямо к своей стоянке, Мишка сместился в сторону и пошел параллельно следу. Илкен, сообразивший, что тот делает, сместился на противоположную сторону и бесшумной тенью скользил рядом.

Пройдя примерно четыре километра, Мишка почувствовал запах дыма и, жестом подозвав напарника к себе, еле слышно произнес:

– Костер. Значит, где-то рядом стоят. Знаешь эти места?

– Да. Там родник есть. Ложбина. Место укрытое, – так же тихо ответил паренек.

– Нужно обойти их так, чтобы мы могли как следует рассмотреть всю стоянку. Найдешь такое место?

– Найду, – немного подумав, решительно кивнул Илкен.

– Веди. Только тихо, – скомандовал Мишка, перехватывая винтовку.

Илкен отступил на пару десятков метров назад и, нырнув в подлесок, решительно повел его влево от направления на ложбину. Спустя еще сорок минут они подобрались к густым зарослям лещины, и паренек, жестом показав Мишке на землю, плюхнулся на пузо. Сообразив, что дальше придется двигаться ползком, Мишка молча опустился рядом с ним и, положив винтовку на локти, плавно пополз вперед.

В подобных случаях нужно избегать резких движений и двигаться так, чтобы ветви над головой не качались. Это правило вбили Мишке в подкорку еще в армии. Так что он пользовался юным сильным телом на полную катушку. Пыхтевший рядом с ним Илкен не удержался и, дернув парня за рукав, тихо спросил:

– Ты где так ползать научился?

– Нашел время, – еле слышно огрызнулся Мишка.

Они выбрались на край лощины, и Мишка, чуть сдвинув ветку, приподнял голову, всматриваясь в открывшуюся картину. А картина была странная. Хунхузов оказалось человек сорок. Из них десяток молодых женщин, которые шустро носились по лагерю, кашеваря, стирая и оказывая медицинскую помощь. По мере возможности, конечно. Догадка парня про раненых оказалась верной. Примерно десяток бандитов носили на себе окровавленные бинты. Похоже, кто-то их крепко потрепал.

Беспокойство кольнуло Мишку в грудь. Если бандиты нарвались на отпор в поселке у станции, то ему не мешало бы срочно это выяснить. А если нет, то требуется знать, с кем эта банда сцепилась. В любом случае хунхузов нужно срочно множить на ноль. Убедившись, что уходить в скором времени бандиты не собираются, Мишка плавно оттянулся назад и, ухватив Илкена за плечо, подтянул к себе.

– Где отец с охотниками?

– В стойбище были. Охотники за рыбой ушли. Ждал, когда вернутся.

– Хорошо. Сейчас бежишь в стойбище и говоришь отцу, что стоянку бандитов мы нашли. Их почти сорок голов. Я буду вас тут ждать. Если они решат уходить, пойду следом и буду вам зарубки на деревьях оставлять. От этого места. Пусть отец всех стрелков соберет и эту ложбину со всех сторон окружит. Никто из этих уйти не должен. Понял?

– Да.

– Все. Беги. Только тихо и осторожно.

Чуть подтолкнув паренька, Мишка дождался, когда скроется за кустами, и, вздохнув, снова вернулся на свой наблюдательный пункт. Но, похоже, его опасения, что хунхузы решат уйти, были напрасными. Бандиты развалились у костров, даже не попытавшись выставить часовых или хоть какое-то охранение. Впрочем, опасаться им тут было нечего, если сумели оторваться от преследования. К тому же бандиты – это совсем не армия.

Словно услышав его мысли, один из бандитов, судя по одежде и оружию, главарь, поднялся и, подозвав к себе молодого мужика, что-то грозно приказал, и тот, позвав с собой еще двоих, направился куда-то вниз по течению родника. Шла троица явно неохотно, но спорить или хоть как-то возражать не решилась. Проводив их взглядом, Мишка чуть повернул голову, рассматривая лагерь.

Он пролежал так почти два часа, когда за спиной послышался едва слышный шорох. Моментально подавшись назад, Мишка перевернулся на спину, беря подходившего на прицел револьвера. Размахивать в кустах винтовкой не самое умное занятие. Подползавший к нему Торгат замер. Чуть кивнув, Мишка убрал оружие и, подхватив винтовку, сам отполз подальше от края. Усевшись за дерево, он устало потянулся и, ткнув пальцем себе за спину, тихо сказал:

– В лагере сорок бандитов. Из них примерно десяток баб. Похоже, недавно с кем-то воевали. Есть раненые. Трое ушли вниз по ручью. Наверно, старший отправил проверить, нет ли погони. Сколько у тебя стрелков?

– С тобой два десятка станет, – вздохнул Торгат.

– Пошли двух толковых парней за теми, кто ушел. Один хороший стрелок и следопыт. Пусть стреляют, как только найдут. Отпускать никого нельзя. Остальным вели обойти ложбину и выбрать цели. Как только будут готовы, пусть кукушкой крикнут, но стрелять начинают только после моего выстрела.

– Почему твоего? – не понял охотник.

– Я знаю, кто у них старший. Его убьем, остальные испугаются и начнут метаться, как мартовские зайцы. В первый раз твои залпом выстрелят, сразу два десятка бандитов положат. С остальными проще будет.

– Сделаем, – хищно усмехнулся Торгат и, пригнувшись, исчез в подлеске.

Мишка привычным движением передернул затвор и, слегка размявшись, пополз на свое место. Илкен, ловя каждое его движение, пополз следом. Остановившись, парень задумчиво посмотрел на него и, ткнув пальцем влево, тихо приказал:

– Отодвинься на десяток локтей туда. И жди моего выстрела. Главное не спеши. Сегодня твой первый бой. Стреляй, как по росомахе. Понял?

– Понял, Мишка, – истово закивал парнишка и, заработав локтями, пополз в указанную сторону.

Мишка, выбравшись на свой наблюдательный пункт, слегка повозился, обминая лежку, и, по листику выщипав себе просвет, плавно повел стволом винтовки, нащупывая цель. Командовавший бандой мужик сидел у костра и мрачно обгладывал какую-то кость. Рядом с ним тем же самым занимались еще двое и, всю эту гоп-компанию обслуживали две молодые женщины.

– Бандюк – он и есть бандюк. Везде норовит свою власть показать, – прошипел Мишка себе под нос.

Тщательно выцелив главаря, Мишка замер, ожидая сигнала. И как только над тайгой прозвучало первое «ку», грянул выстрел. Одним плавным движением передернув затвор, Мишка перекинул прицел на бандита, сидевшего справа от главаря, и снова выстрелил. Над лощиной грохотали выстрелы, и бандиты, с первых же залпов потерявшие сразу половину отряда, заметались. Мишка стрелял, словно в тире, и после каждого его выстрела падал очередной бандит.

Спустя минуту у родника живыми остались только воющие от ужаса женщины. Выбросив из патронника пустую гильзу, Мишка быстро вставил в магазин обойму и, одним движением вогнав в него патроны, поднялся, убирая пустую обойму в карман. Вскочивший следом за ним Илкен с жадным любопытством рассматривал разгромленный лагерь, то и дело поглядывая на Мишку.

– Собери все гильзы. И свои, и мои, – велел ему Мишка, давая парню время чуть успокоиться.

Сам же, не опуская оружия, не торопясь спустился в ложбину. Держа приклад у плеча, он подходил к каждому из бандитов и сильным пинком переворачивал тела. Оставлять за спиной живых он не собирался. Один из хунхузов, получив удар сапогом прямо в раненое плечо, застонал и тут же получил пулю в голову. Дело грязное, кровавое, но необходимое. Слишком хорошо еще по прежней жизни Миша помнил, что такое выстрел в спину.

– Мишка, ты чего делаешь? – удивленно спросил подошедший Торгат.

– Я сказал, всех убить надо, – зарычал в ответ Мишка. – А вы что сделали?

– Так всех убили, – растерялся охотник.

– А бабы?

– А их зачем? – окончательно растерялся Торгат. – Они же не стреляли.

– Зато они знают, кто убил всех бандитов. Хочешь, чтобы они привели сюда других? – вызверился Мишка, переворачивая очередное тело.

– Не приведут, – рассмеялся охотник. – Я их молодым охотникам отдам. Бабы молодые, здоровые. Дети хорошие будут.

– Тоже вариант, – мрачно хмыкнул Мишка.

– Что дальше делать станем? – поинтересовался Торгат.

– Пусть твои парни соберут все тела, и пошли кого-нибудь узнать, как дела с теми тремя, – Мишка кивнул в сторону, куда ушло охранение.

– Твоих тут сколько? – вдруг спросил охотник.

– Семеро. Моих сразу по дыркам узнать можно, – усмехнулся Мишка, качнув винтовкой.

– Как делить станем? – не унимался Торгат.

– А чего тут делить? Пусть моих крестников соберут, я возьму то, что мне нужно, остальное вам, – пожал парень плечами. – Только скажи своим парням, если патроны под мою винтовку найдут, пусть мне приносят. У вас такого калибра нет.

– Сделаю, – кивнул охотник и направился к столпившимся у края лагеря парням.

Потом, развернувшись, громко спросил:

– Мишка, а себе бабу брать не хочешь?

– Зачем? – от удивления Мишка чуть винтовку из рук не выпустил.

– А зачем охотнику баба нужна? – рассмеялся Торгат, подмигнув ему.

– Да ну их, – отмахнулся Мишка. – Они по-нашему ни слова не понимают.

– Для этого дела слова не нужны, пальцами все показать можно, – захохотал Торгат и, развернувшись, отправился дальше.

* * *

Задумчиво попыхивая трубкой, Торгат наблюдал, как парни раскалывают на доски бревно. Рядом Мишка рубанком доводил их до кондиции. Илкен, вернувшийся с реки, ловко чистил рыбу, то и дело поглядывая на него и явно мечтая что-то спросить. У парня явно свербело после боя во всех местах сразу, но присутствие отца заставляло его держать себя в руках. Заметив его мучения, Мишка оглядел получившуюся доску и, отложив ее в сторону, негромко сказал, вытряхивая из рубанка стружку:

– Чего тебе неймется опять, приятель? Все про драку забыть не можешь?

– Скажи, Мишка, как так получилось, что два десятка охотников три десятка бандитов победили и никто даже не поранился? – откладывая нож, спросил паренек. – Их же больше, и они воевать умеют. А мы просто охотники.

– Вы не просто охотники. Вы жители этой тайги, – вздохнул Мишка, откладывая рубанок и отряхивая руки. – Ваши два десятка пришли так тихо, что даже я не услышал. А я у вас и учился. Это первое. Каждый из тех, кто пришел, стрелять умеет так, что пушного зверя в глаз бьет, чтобы шкурку не портить. А значит, промахнуться для любого из них стало бы позором. Это два. И самое главное, мы с тобой сумели все разузнать и твоему отцу рассказать.

– И все? – не поверил Илкен. – Выходит, главное было разузнать, где банда стоит?

– А как иначе? – развел Мишка руками, попутно обдумывая, как правильно объяснить ему главное назначение разведки. – Ну, вспомни, на охоте ты же не просто так по тайге идешь и ждешь, когда зверь на тебя выйдет. Ты тропу ищешь или водопой, или солонец, в общем, места, куда зверь точно придет. Запоминаешь, где он пасется, где охотится, куда на водопой ходит. Или куда стадо убегает, если опасность, какая появилась. В общем, узнаешь о звере все, что нужно. И только потом засаду устраиваешь. Так?

– Ну, так, – подумав, кивнул паренек.

– Вот и на войне так же. Просто там народу намного больше, и каждый занимается тем, что лучше всего умеет. Ну или чему научится. Есть те, кто просто как загонщик идет в атаку и стреляет, а есть те, кто патроны привозит и пищу готовит. А есть такие, кто ночью уходит к стоянке врага и узнает о нем все, что только сможет. Как-то так, – закончил Мишка и, зачерпнув из ведра воды, не спеша напился. – А что там бабы рассказали? – повернулся он к Торгату. – Откуда они тут вообще взялись?

– Что-то с другой бандой не поделили. Те их с места и согнали, – небрежно отмахнулся охотник с довольным видом.

Причину его довольства Мишка прекрасно понимал. Расправиться без потерь с крупной бандой, получить два десятка неплохих винтовок, кучу патронов к ним, большое количество стальных инструментов и ножей… В общем, хорошо прогулялись. Сам Мишка в этой истории стал богаче на почти тысячу патронов к своему оружию, пару револьверов «кольт» и ящика патронов к ним, три ножа и мешочка с золотыми монетами. Последние оказались английскими соверенами.

И это без учета всяких мелочей вроде новенькой одежды из тонкой кожи, ремней, вышитых бисером, мягких коротких сапожек из отличной кожи. В общем, сам того не желая, он стал настоящим щеголем по меркам всех окрестных племен.

Но больше всего его порадовал деревянный ящичек, в котором обнаружился самый настоящий оптический прицел мастерской господина Цейса. Даже крепление этого чуда было ему привычным, боковым, на рельсу под ласточкин хвост. Устанавливалось это чудо на карабин фирмы Винчестер, под сорок пятый калибр. Сам по себе карабин был неплох, но вот патронов к нему было всего сорок штук. Пощелкав скобой и пару раз спустив курок, Мишка после долгих раздумий решил оставить его себе. Оружие легкое, ухватистое, а главное, эта система в его мире сумела дожить до двадцать первого века. Единственное, что Мишка решил переделать, точнее, не использовать на нем, так это прицел. Мягкая свинцовая пуля не для снайперской стрельбы. Да и сам калибр подразумевал дозвуковую скорость пули, что на дальних дистанциях не слишком удобно.

Задумчиво осмотрев крепление, парень решил его не снимать, что называется, на всякий случай, а сделать еще одно. Благо всяких железок он с собой притащил достаточно. Так что уже на следующий день он засел за работу. Латунный брусок быстро приобрел нужную форму и был прикручен к ложу английской винтовки. Это была отдельная история. За то время, пока парень сообразил, как правильно его прикрутить, было обругано все, от того, кто его сюда заслал, до эпохи, в которой он оказался. Заодно был упомянут и каменный век, и дурацкие местные правила, и противозачаточное состояние наук.

Но так или иначе Мишка справился. Пристрелка показала, что установка прицела проведена правильно, и парень, довольный, словно упырь над свежим покойником, завалился спать. Теперь потягаться с ним на дистанции до километра мог только человек с таким же прибором, что значительно увеличивало шансы на выживание самого парня.

С баней закончили в течение следующей недели. Протопив парную и как следует окалив камни, Мишка от души попарился и, пожалев, что пива в тайге взять негде, пригласил Торгата с сыновьями к следующему парку. И вот теперь охотник и его молодые подопечные в ожидании пара не спеша распускали на доски оставшиеся бревна. Из той доски Мишка планировал потом сколотить всю нужную мебель и полки. Раз уж задумал ставить настоящий дом, значит и делать надо все капитально.

Идею с ледником Торгат полностью одобрил и, осмотрев найденную пещеру, пообещал помочь и с этим делом, попутно испросив разрешения у Мишки держать там припасы для стойбища. Не видя в этом ничего плохого, Мишка тут же согласился. В честности хантов парень ни секунды не сомневался. В их понятиях украсть означало потерять лицо. А это, в свою очередь, грозило изгнанием из рода, что для любого из них означало смерть. Если не физическую, то моральную точно.

Все эти познания Мишка вытянул из памяти бывшего владельца тела. Со временем ему становилось все легче вытягивать подобные знания. С чем это было связано, Мишка так и не понял, но пользовался регулярно. Несмотря на молодость, знал парень много, а главное, все эти знания были весьма полезны. Старался не забывать Мишка и то, что выучил за свою прежнюю жизнь. Вот только применить эти знания ему было негде.

– Когда снова в поселок поедешь? – вырвал его из размышлений вопрос Торгата.

– А вот как бочонки рыбой набью, – усмехнулся Мишка.

– Зачем тебе так много? – удивился охотник. – Семья у тебя небольшая. Все не съедите. Или продавать собрался?

– Нет. У тетки подруга добрая овдовела. Помогала ей раньше. А у той подруги шестеро детей. Вот теперь я им помогаю. Так что, если увидишь тут мальчишку, не удивляйся. Придется с собой брать, учить, – честно ответил парень.

– Правильное дело, – одобрительно кивнул охотник. – Учи. Я тоже помогу, если скажешь.

– А я думал, ругаться станешь, – растерянно признался Мишка.

– Из-за того, что к дому духов близко? – понимающе усмехнулся Торгат. – Не буду. Ты парень умный. Наши обычаи уважаешь. Значит, и мальчишку научишь также. Тайга большая. Вырастет, и ему место под заимку найдем. Так, придет время, вы сами его охранять станете.

– Хитро, – одобрительно усмехнулся Мишка.

– Мало нас, Мишка, – вздохнул охотник. – Сами, без помощи, не справимся. Придут плохие люди, нас убьют, дом духов разрушат, всем плохо станет. Потому и хочу, чтобы вы сами это место от других укрыли.

– Постараюсь, – помолчав, кивнул парень. – Сам понимаешь, обещать что-то глупо. Мы мечтаем, а Бог решает.

– Знаю, – вздохнул Торгат в ответ. – Домой поедешь, я тебе шкуры дам. На кожу.

– А сами чего не стали выделывать?

– Много получилось. Нам столько не надо. Продай. Еще пороха и свинца купи.

– А муку?

– Тоже купи, – подумав, согласился охотник.

Понимая, что живут ханты охотой, Мишка даже не стал спрашивать, зачем им столько припаса. Разговор увял сам собой. Попарившись, охотники отправились в стойбище, а Мишка, прибравшись в бане, расслаб ленно привалился на лавочке к стене и бездумным взглядом уставился в бескрайнюю синь тайги. День медленно клонился к закату, и парень вдруг осознал, что после окончания авральных работ не знает, куда себя деть.

Из благостной неги его вырвал отчаянный рев ярости и боли. Подскочив так, словно его в пятую точку шилом ткнули, Мишка метнулся в дом и, схватив винтовку и патронташ, выскочил на улицу. Рев повторился, и теперь в нем было еще больше боли. Сориентировавшись, парень загнал патрон в патронник и, проверив револьвер, тихо проворчал, поглядев в небо: