Текст книги "Шатун. Шаг в неизвестность"

– Угу. Месяц назад османов на границе в Армении отбивали, получил пулей по голове вскользь. Контузило, – вздохнул Руслан, снимая папаху и демонстрируя шрам на черепушке. – А до этого в спину пшек один выстрелил. Снова уберег Господь. В пряжку ремня сумки попал. Пулю разбило. Несколько ребер сломало. В общем, обошлось.

– А не надоело судьбу испытывать? – неожиданно спросила Катерина, внимательно слушавшая их разговор.

– А я, Екатерина Павловна, судьбу не пытаю. Я Родине служу, – повернулся к ней Руслан. – Как некогда и батюшка ваш служил, и другие офицеры, что не на паркетах чины да звания выслуживали, а вот так, в поле. Это, простите великодушно, и есть суть слова дворянство. Служение трону и государству. Для того оно и создано было.

– А как же жизнь? – спросила девушка. – Семья, дом? Это все куда? Или вы решили совсем не жениться?

– Господь с вами, – отмахнулся Шатун. – Наоборот. Я о семье давно мечтаю. Да пока все не складывается.

– Ну, про Наталью Тарханову я наслышана, – осторожно кивнула Катерина, с тревогой поглядывая на него. – Но неужели вы после нее не пытались еще раз как-то жизнь устроить?

– Ну, поначалу я должен был траур выдержать. Как ни крути, а она невестой моей была. А после дела службы закрутили, ранение, контузия, в общем, не до того было, – снова вздохнул Шатун, которому этот вежливый допрос уже начал надоедать. – Да и дела поправить сначала требовалось. Это Петр Иванович меня как облупленного знает и был уверен, что я не ради приданого за дочерью его ухаживать стал. А кому другому пойди это докажи. Вот и решил, что пока все дела в порядок не приведу, ни к кому свататься не стану.

– Ну, про это я уже слышал, – одобрительно кивнул полковник. – Но неужто вы не желаете куда поближе к столице выбраться? В тот же Краснодар, к примеру.

– Как к моей фамилии относятся, вы, господин полковник, хорошо знаете, так что мне и тут неплохо, – ехидно усмехнулся парень. – Да и дела все мои тоже тут. Ну не повезу же я за собой своего мастера, который все мои задумки изготавливает. Я его не могу уговорить в имение переехать, чтобы и кузня, и лаборатория, и мастерские в одном месте устроить, а вы говорите – в Краснодар. А это мой доход, ваше высокопревосходительство.

– Перестаньте, Руслан Владимирович, – отмахнулся полковник. – Для вас Павел Лукич. Не на плацу, да и в отставке я.

– Как прикажете, Павел Лукич, но полковником вы для меня все равно останетесь, – подпустил Руслан чуточку подхалимажа.

Как ни крути, а полковник Вяземский был старым приятелем и сослуживцем князя Тарханова, а с этим человеком Руслан предпочитал дружить. Что ни говори, но князь как-то случайно стал его настоящим покровителем, делавшим все, чтобы у парня и карьера состоялась, и личные дела как-то устроились. Достаточно было вспомнить эпопею с имением. Такие подарки власть делает очень редко, а еще реже выделяет средства для их обеспечения. А самое главное, прощаясь с ним, князь попросил, именно попросил Руслана, присмотреть за полковником и его дочерью. Так что теперь Шатун просто вынужден был налаживать с полковником добрые отношения. Потому и отвечал на все сыпавшиеся на него вопросы.

– Петр Иванович сказывал, что тяжеловозов этих он вам специально покупает, чтобы после вы племя вывели. Так ли? – подумав, спросил Вяземский, кивая на двух громадин, не спеша жевавших свой овес.

– Есть такая идея, но пока это только планы, – вздохнул Шатун.

– А чего так задумчиво? – усмехнулся полковник. – Дело-то доброе, да еще и доходное к тому же.

– Где б еще время на него найти? – фыркнул Шатун. – Я ж на службе только не живу. Иной раз, как в горы уйдешь, так недели три, а то и дольше по козьим тропам ползаешь. А кони, они ж живые. Им пригляд нужен.

– И что делать станете? – заинтересовался Вяземский.

– Придется доброго лошадника искать, да нанимать его на службу. Вон, казаков своих попрошу, найдут.

– Что-то у вас, я смотрю, все через казаков делается, – вдруг насупился полковник.

– А чему тут удивляться? – не понял Руслан. – Они люди честные, почти все грамоте разумеют, да и слово свое держат. К тому же у меня среди них и имя имеется. Знают, что я слово свое держу и, что обещал, исполню свято. А крестьян тут мало. Они все больше подальше от предгорий селятся. Я вон не знаю, где людей набрать, чтобы в имении на землю посадить. Боятся они близко к горам селиться.

– Это да. Про горцев я не подумал, – смутился полковник. – А вы их, Руслан Владимирович, не опасаетесь?

– Горцы меня Лютым прозвали. Так что нет. Не опасаюсь, – хищно усмехнулся Шатун.

– Тут у них, говорят, кровная месть во всю имеется. Неужто вас никто кровником не называл? – последовал новый вопрос.

– Был один, – отмахнулся Шатун.

– И что? – жадно глядя на него, быстро спросила Катерина.

– Я же сказал. Был. Да весь вышел, – хмыкнул парень, поднимаясь.

* * *

Дом для полковника Вяземского был снят по приказу князя Тарханова самим городским головой, так что заниматься устройством беспокойного семейства Руслану не пришлось. Доведя их до самых ворот уже арендованного подворья, Шатун вежливо попрощался и поспешил по своим делам, пообещав заехать при первой же возможности. Теперь нужно было решить, куда девать сундук. Роман, заметив его беспокойство, подъехал ближе и, понизив голос, тихо поинтересовался, что так парня беспокоит. Понимая, что без помощи ему не обойтись, Руслан быстренько сочинил историю, что полученные химикаты могут быть весьма опасными и ему требуется место, где он мог бы их долгое время хранить, не беспокоясь, что кто-то в тот сундук случайно влезет, или случится еще какое несчастье, которое может привести к большой беде. Поэтому ему требуется место, о котором никто не знает, и где, даже если что-то случится, случайных людей не будет. Понимающе кивнув, следопыт на несколько минут погрузился в раздумья, после чего, радостно улыбнувшись, сообщил:

– Есть такое место, княже. И от мастерской твоей недалече.

– Фургон пройдет? – тут же спросил Шатун, которому совсем не улыбалось тащиться через лес с тяжеленным сундуком на плечах.

– Близко подъехать можно. Дальше на руках донесем, – уверенно кивнул следопыт.

– Веди, – чуть подумав, решительно кивнул Шатун, понимая, что лучше этого казака окрестные места не знает никто.

Группа снова выехала из города и, объехав его по дуге, углубилась в лес. Роман провел отряд одному ему известной тропой, выведя его к небольшому каменному языку, разрезавшему лес словно ножом. Скальный выход с короткой осыпью начинался невысоким утесом, у подножия которого и обнаружилась расселина. Срубив недлинную жердину, Роман ловко размахрил один ее конец топориком и, запалив этот импровизированный факел, первым протиснулся в эту щель. Руслан, шедший следом за ним, с сомнением оглядел этот лаз и, вздохнув, принялся протискиваться в пещерку. Оглядев этот природный тайник в неровном свете факела, Шатун коснулся стенок пещеры и с удивлением понял, что здесь сухо. Присмотревшись к пламени, парень понял, что здесь имелась естественная вентиляция, так что за содержимое сундука можно было не особо беспокоиться. Впрочем, оставлять его здесь навсегда Руслан не собирался.

– Теперь главное, чтобы сундук сюда влез, – вздохнул он, понимая, что ничего лучше ему так быстро не найти.

– Влезет, – усмехнулся Роман. – Я ж схрон искал, помня, что сундук широкий.

– Добре. Тогда запихиваем его сюда, и домой, – махнул Руслан рукой.

Казаки, давно уже мечтавшие о бане и отдыхе, выполнили команду моментально, на радостях едва не запихнув в пещеру сундук вместе с фургоном. Пара бойцов, во главе с самим Русланом, подкатили ко входу крупный валун и, завалив вход, с облегчением перевели дух. Дело было сделано.

Еще через два часа вся группа была дома. Попарившись в бане, Руслан встретился за ужином с вернувшимся со службы Рязановым и под рюмочку поведал о прибытии очередного протеже князя.

– А вызывал он тебя зачем? Ну не полковника же этого сопровождать, – спросил майор о главном.

– Прости, Миша, но тут дело личное, и говорить о нем я не вправе, – смутился Руслан.

– Тогда ладно, – отмахнулся майор. – Главное, что по службе ничего такого, что снова нас в дорогу погонит.

– Нет, ничего такого, – заверил Руслан приятеля.

– А что эта девица, дочь полковника, и вправду так хороша, как рассказывают про нее? – неожиданно сменил граф тему.

– Господи, люди еще приехать не успели, а о них уже слухи ходят, – охнул Шатун.

– Ну, так зима, милый мой. Народ со скуки только что на стены не лезет. А тут такое развлечение. Новые лица, новые люди, да еще и из самой столицы. А самое главное, их в город не кто-нибудь привел, а ты, – ехидно закончил майор. – Так как она?

– Хороша, – вздохнув, признался Шатун. – Нет, правда хороша. Тоненькая, сильная, смелая до отчаяния. А главное, видно полковничье воспитание. Из револьвера, из винтовки стреляет. Верхом не хуже наших казаков ездит и охоту любит.

– А ты часом не влюбился, друг мой? – лукаво прищурился майор. – А то ведь девица тебе под стать. Думаю, вдвоем с ней вы любую банду разгоните, даже не взопрев.

– Да ну тебя, – фыркнул Руслан. – Знаешь же, что не с моей фамилией в женихи набиваться. И так папаша ее едва за пистолет не схватился, когда ему меня Петр Иванович представил.

– М-да, неприятно, – скривился Рязанов. – Говорил ведь, что сволочь эту надо в расход пустить, – зло выдохнул майор. – Сразу, как только бумаги о признании подписал.

– Кстати, а что по тем фигурантам, что его разыскивать пытались. Коллеги что-то выяснили? – напомнил Шатун.

– Есть несколько фигур, но ничего толком не сообщали, – развел граф руками. – Сам понимаешь, благо если после операции спасибо скажут. А так, они перед нами не отчитываются.

– Понятно, что ничего непонятно, – кивнул Руслан. – А на нашей кухне чего?

– А на нашей кухне, похоже, даже тараканы со скуки перемерли, – усмехнулся майор. – Тишина. Правда, слух прошел, что к непримиримым снова какие-то странные люди пожаловали с той стороны. Но проверить это, сам понимаешь, мы не можем.

– Опять начнут воду мутить, – скривился Шатун.

– Не знаю, – качнул граф головой. – Но говорят, что приняли их не очень радушно.

– С чего бы? – насторожился Руслан.

– Забыл, что сам же летом устроил? – усмехнулся майор.

– Ты про поединок? – уточнил парень.

– Про него.

– Ну, одним поединком тут ничего не исправишь. Это скорее был повод задуматься.

– Вот они и задумались. И, похоже, серьезно. Ну, сам вспомни. После той истории непримиримые на торг много раз приезжали, но ни разу никого не тронули. И думаю, эта их задумчивость кому-то на той стороне сильно не понравилась. Вот гости и нарисовались.

– Угу, нарисовались. Теперь стереть бы их еще как-нибудь, – зло усмехнулся Шатун.

– Не дури, – осадил его майор. – В аулах их закон гостеприимства защищает. А вообще, высокогорье – земли непримиримых, и воевать там с ними мы не можем. Только людей зря положим.

– Знаю. Но очень хочется, – криво усмехнулся Руслан, про себя уже проигрывая возможные варианты такого налета.

– Руслан, я не шучу. Даже думать о том забудь, – надавил Рязанов.

– Так я ж молчу, – делано оскорбился парень.

– Ага, молчит он. А то я тебя не знаю. Как только у тебя физиономия закаменела, так все. Жди очередной пакости, – сварливо отозвался майор.

– Ого. Похоже, ты меня уже читать научился, господин майор, – иронично подумал Шатун. – Хотя чему удивляться. Думать местные умеют лучше меня. Иных способов просчитать варианты у них и нет. Ну, раз все так благостно, чем займемся? – спросил он, меняя тему.

– Хочешь сказать, что у тебя в мастерской дел не имеется? – ехидно осведомился граф.

– А купец твой спирт и кислоту прислал? – в тон ему отозвался парень.

– Заказано. Ждем, – понимающе кивнул Рязанов. – Сам знаешь, у нас и так дороги не приведи господи, а зимой так вообще. К слову, тут тебя какой-то еврей спрашивал.

– Ага, – обрадовался Руслан, моментально сообразив, кто это может быть.

– Чего ага. Кто это? – снова завелся майор.

– Миша, ты сегодня не с той ноги встал? Чего придираешься? – удивился Руслан.

– А что мне еще делать, если ко мне в дом приходит какой-то странный мужик и требует тебя. Но при этом со мной даже говорить не желает, хотя и знает, кто перед ним. Блеет, потеет со страху, но молчит. И что думать должен?

– Надеюсь, ты его в холодную не запихнул, для острастки? – рассмеялся Руслан.

– Да ну его. Еще помер бы тут с испугу, – фыркнул майор.

– Ювелир это, – отсмеявшись, пояснил Шатун. – Я через него кое-какой инструмент и станки заказал. Похоже, привезли. Странно, что ты его не знаешь.

– Можно подумать, что я в той лавке покупал чего, – хмыкнул граф. – Тут себя бы прокормить, а не украшения покупать.

– А вот снобизм в нашем с тобой деле, господин майор, весьма опасен, – наставительно произнес Руслан. – Не забывай, что в подобные места часто ходят люди, которые желают другим пыль в глаза пустить. Так что знакомство с ним может быть весьма полезно. И не надо рассказывать мне, что ты дворянин, офицер и так далее. Знаю. Все знаю. Но надо, Миша. Надо, – закончил он, повторив последнее слово едва не по слогам.

– Так я и не спорю, – задумчиво кивнул Рязанов. – Знаешь, я все чаще стал забывать, что ты не от мира сего, и что там, у вас, подобные вещи давно уже возведены в ранг постулатов. Иногда это становится для меня настоящим откровением.

По негласному договору, они с Михаилом старались не касаться обстоятельств, по которым Руслан оказался в этих местах, чтобы случайно, увлекшись, не проколоться где-то на людях. Но вот так, в разговоре тет-а-тет, граф иногда возвращался к этой теме. В его сейфе уже скопилась пачка исписанных Русланом листов бумаги солидной толщины, но все изложенное там тщательно перерабатывалось самим майором и только после отправлялось по инстанциям.

– А что за станки? – нарушил граф затянувшееся молчание.

– Токарный, сверлильный, всякий инструмент к ним, да и просто инструмент для мелких работ, – коротко пояснил Шатун.

– Решил в ювелиры податься? – поддел его майор.

– Решил первые образцы нового оружия сам до нормы доводить, – усмехнулся Руслан в ответ. – Так проще. Сделал один рабочий образец и после Митричу в работу отдал. Тогда не придется к нему каждый божий день бегать.

– Чего опять задумал? – быстро спросил Рязанов.

– Ручку хочу сделать, с которой чернильница будет не нужна. Со стальным пером. А то тем, что тут вместо нормальной ручки, только злейших врагов убивать.

– Интересно, – удивленно протянул майор. – А еще что?

– Вот когда придумаю, тогда и расскажу, – усмехнулся Шатун.

– Руслан, я же не из пустого любопытства интересуюсь, сам понимаешь. Просто ты можешь задумать делать такие вещи, о которых тут еще и не слышали. А это лишнее к тебе внимание.

– Его и так хватает, так что хуже уже не будет, – отмахнулся Руслан. – Но я тебе обещаю. Прежде, чем пускать что-то в обиход, сначала покажу тебе.

– Хорошо. И кстати, раз уж тебе пока нечем заняться, через два дня очередной прием в городской управе. Мы приглашены. Оба.

– Опять? – едва не взвыл Шатун. – Да сколько же можно.

– Сказано ж тебе. Зима. Людям скучно. Вот они и придумывают себе развлечения, – ехидно усмехнулся граф.

– Это сколько угодно, но не за наш же счет, – продолжал возмущаться Шатун. – Если они бездельники, то мы-то с тобой на службе.

– Не нуди, – осадил его майор с улыбкой. – Знаю, что ты местное общество не шибко жалуешь. Признаться, я и сам от него не в восторге. Но положение обязывает. Это можно сказать, подтверждение того, что все в порядке и обыватель может спать спокойно.

– В том смысле, что если уж господа офицеры смеют развлекаться, то остальным сам бог велел? – ехидно уточнил парень.

– Вот, понял, наконец, – в тон ему отозвался майор. – И вообще, в твоем положении изображать из себя бирюка не самый умный ход.

– Это ты о чем? – не понял Руслан.

– Сам говорил, папаша тебе фамилию оставил такую, что иной готов за оружие схватиться. Вот и будем исправлять это потихоньку. Я не шучу. Сам подумай. Который уже раз на приеме будешь, а еще ни разу ни у кого ничего не спросил.

– Думаешь, заметят? – с сомнением поинтересовался Руслан.

– Уверен, – твердо кивнул граф.

* * *

На приеме Руслан был при полном параде. В белой черкеске и со всеми орденами. Рязанов в своем мундире, но также с орденами и кобурой револьвера на поясе. Государство все еще находилось в состоянии войны, и потому они оба, как боевые офицеры, просто обязаны были иметь при себе оружие. Их появление в бальном зале городской управы вызвало среди собравшихся серьезный ажиотаж. О награждении их очередными орденами никому не сообщалось, поэтому полный Георгиевский бант на груди обоих офицеров вызвал удивление, уважение и даже зависть. Многие тут же припомнили, что Руслана из похода привезли с перевязанной головой, и большинство свитских тут же кинулось выяснять подробности. Шатун, понимая, что простым «угу» тут не отделаешься, сразу принялся напускать на себя таинственный вид и многозначительно надувать щеки. К его огромному удивлению, приехавший на воды полковник с дочерью тоже были тут. Хотя, если вспомнить, что об устройстве полковника в городе беспокоился сам князь Тарханов, то такое приглашение было вполне понятно. Проходя по залу, приятели вежливо здоровались с местными, знакомились с приезжими и дружно делали вид, что безумно рады видеть столь блестящее общество. Когда они добрались до угла, где стояли ломберные столики, собравшиеся там пожилые господа дружно отложили карты и принялись задавать офицерам вопросы. Полковник Вяземский, не спеша надев на нос пенсне, внимательно осмотрел награды на мундирах приятелей и, задумчиво хмыкнув, одобрительно проворчал:

– Сразу видать, не паркетные шаркуны.

Выскользнувшая из-за спин мужчин Катерина, увидев офицеров, сначала настороженно замерла, а после, радостно улыбнувшись, аккуратно пробралась к отцу. Взяв его под руку, девушка осторожно сняла с него пенсне и, развернув к его креслу, негромко попросила:

– Папенька, вы бы воздержались от игры, а то начнете волноваться, а после опять живот заболит.

– Так скучно же, Катюшка, – смущенно оправдывался полковник. – Ты не беспокойся. Я по маленькой ставить стану. Так, только для интереса. Что, не веришь? – прямо спросил он, заметив скептический взгляд дочери.

– Вы, господин полковник, играете, как воюете, – ехидно отозвалась девчонка. – Будете атаковать, пока в пух врага не разобьете. Или пока войска не кончатся. Так что, папенька, ежели хотите, чтобы я от вас отстала, дайте мне ваше портмоне.

– Вот дожил, – делано возмутился полковник. – Родная дочка кошелька лишает, – негромко бурчал он, доставая из кармана бумажник и протягивая его Катерине.

– Вот, извольте, господин полковник. Здесь пятьдесят рублей. Их вы можете проиграть, пропить или вообще на веселых девиц потратить. А все остальное у меня побудет, – лукаво улыбаясь, заявила девушка, протягивая отцу несколько купюр.

– Избаловал я тебя, Катюша, – покрутил полковник головой. – Совсем отца не почитаешь. Это ж надо? Кровному родителю про веселых девиц говорить.

– Сами виноваты, папенька, – не осталась девица в долгу.

– Это чем же? – удивился Вяземский.

– А кто со старыми друзьями былые годы при мне вспоминал? Кто не только про военные походы рассказывал, но и про походы в веселые дома?

– Что? Я? – охнул Павел Лукич, начиная заметно розоветь от смущения.

– И вы тоже, – решительно кивнула юная оторва. – И вообще, вы, вон, картами развлекайтесь, а меня Руслан Владимирович развлекать будет, – окончательно добила она папашу.

– Катя, – предупреждающе встопорщил полковник бакенбарды.

– Я все помню, папенька, – успокаивающе улыбнулась девушка и, чмокнув отца в щеку, ускользнула, оставив его у карточного стола.

Наблюдавший за ними с высоты своего роста Руслан про себя отметил, как ловко девчонка манипулирует своим отцом. При этом полковник отлично понимает, что идет у нее на поводу, но остановить это сил не находит. Похоже, грозный отставник и вправду души не чает в единственной дочери. Катерина же, отобрав у папаши бумажник и оставив его с гостями, принялась ловко пробираться в сторону парня. Невесомой тенью проскальзывая среди толпившихся дворян, она подобралась вплотную к Руслану и, тронув его за рукав, тихо попросила:

– Князь, вы не могли бы уделить этим вечером свое внимание мне? Просто я тут никого не знаю, а местные господа, похоже, особой деликатностью не отличаются.

– Конечно, Катерина Павловна. Но неужто вас кто-то посмел обидеть? – удивился Руслан, подставляя ей локоть.

– Обычное пьяное хамство, – отмахнулась девушка. – Какой-то полицейский чин успел набраться и принялся отвешивать мне сомнительные комплименты.

– Не беспокойтесь, этого больше не будет, – твердо пообещал Шатун, не спеша оглядывая собравшихся.

Заметив в другом углу несколько мундиров, среди которых было и несколько полицейских, парень нашел взглядом приятеля и не торопясь двинулся в его сторону. Граф Рязанов уже успел одарить своим вниманием несколько почтенных матрон, отвесить пару дежурных комплиментов их дочерям и теперь ловко отбивался от какого-то гражданского чиновника. Тот явно пытался объяснить майору, что и сам готов все бросить и отправиться, куда родина пошлет, но пока посылают только по анатомическому адресу. Подойдя к майору, Руслан несколько секунд выслушивал весь этот бред, после чего, аккуратно взяв чиновника за локоть, тихо произнес:

– Прошу меня извинить, ваше превосходительство, но нам с господином майором нужно срочно обсудить одно служебное дело.

– Да, конечно, понимаю, – суетливо закивал чиновник и, осторожно вытянув свою худосочную конечность из лапы Шатуна, куда-то исчез.

– Когда ж они тут набраться до такого состояния успели? – удивленно проворчал Рязанов, устало потирая шею.

– Князь Голоянц целую подводу чачи привез, вот они и напробовались, – просветила Катерина мужчин.

– Сурен Георгиевич в городе? – удивился Руслан, покосившись на графа.

– Два дня как, – спокойно кивнул Рязанов. – Я и забыл, что вы знакомы. Он, к слову, где-то тут, в зале.

– Ну, значит, еще встретимся. А пока, Михаил, позволь тебе представить Вяземскую, Екатерину Павловну, – опомнился Шатун. – Дочь полковника Вяземского.

– Весьма рад знакомству, сударыня, – изящно поклонился майор. – Наслышан о вашем батюшке. Геройский офицер.

– Но вы с князем его обскакали, – улыбнулась Катерина в ответ. – Папенька полный Георгиевский бант так и не выслужил. Интересно, это какого же дракона вы добыли, чтобы столько наград получить?

– Скорее, несколько зверей василисков, – нашелся Руслан. – Но, увы, о делах наших мы рассказывать права не имеем.

– Вот так всегда. Как что-то интересное, так сразу секрет, – вздохнула девушка. – Руслан Владимирович, а идемте танцевать? – вдруг сменила она тему.

– С удовольствием, – решительно кивнул Шатун и повел ее в середину зала, где уже кружилось несколько пар.

Вальс и мазурка прошли отлично. Руслан еще в училище научился танцевать классические танцы, а долгие занятия единоборствами позволяли ему легко выдерживать нужный темп и правильно координировать свои движения. Единственное, что доставляло ему некоторое неудобство, так это собственные габариты. Ему элементарно требовалось больше места, чтобы исполнить ту или иную фигуру танца. Попав в этот мир, парень неожиданно для себя понял, что очень сильно отличается от местного населения. И ростом, и тяжелым, могучим костяком. Жизнь на свежем воздухе, постоянные тренировки и здоровая пища помогли ему привести тело в идеальное состояние. Руслан не выглядел качком, перегруженным огромными мышцами, но по его телу вполне можно было изучать анатомию мускулов. Подкожной жировой прослойки у парня почти не было. Настоящий скульптурный атлант. Пару раз, ловко избежав столкновений с соседними парами, Шатун дождался, когда музыканты умолкнут, и предложил Катерине освежиться каким-нибудь напитком. Обмахиваясь небольшим веером, девушка, чуть подумав, решительно кивнула и, ухватив его под руку, негромко спросила, пряча смешинку в глазах:

– Решили меня коварно подпоить, князь?

– Здесь это не принято, сударыня, – хмыкнул Шатун в ответ. – Тут понравившуюся девицу закатывают в ковер и увозят в горы.

– А если она драться будет? – не сдавалась девчонка.

– Все равно скрутят, – отмахнулся Руслан. – У похитителя еще и кунаки имеются. Так что остается только пищать и надеяться, что родичи вдогон кинутся.

– И многих вы так увозили, в ковре?

– Не поверите. Пока ни одной.

– Надеюсь, ковры перед похищением хоть чистят, – подумав, вздохнула Катерина. – А то там же от пыли задохнуться можно.

– Браво, сударыня, – тихо рассмеялся Шатун. – Вашему самообладанию и находчивости можно позавидовать.

Они добрались до столов, и Руслан, приметив кувшин с каким-то соком, принялся искать чистые бокалы. Ухватив пробегавшего мимо слугу, он озадачил его и развернулся к спутнице, когда за спиной раздался пьяный голос:

– Сударыня, вы обещали мне тур вальса!

Сделав шаг в сторону и одновременно развернувшись, Шатун увидел перед собой полицейского подпоручика и, заметив скривившееся личико девушки, понял, кто перед ним.

– Боюсь, вы обознались, подпоручик. Катерина Павловна ангажирована на этот вечер и ничего не могла вам обещать, – вежливо произнес он, глядя на это пьяное существо, как солдат на вошь. Подпоручик и вправду был крепко навеселе и уже, похоже, плохо понимал, где находится и кого перед собой видит. Спиртное лишило его тормозов, и теперь подпоручик выглядел, словно завсегдатай дешевого кабака. В расстегнутом до середины груди мундире, потный и взъерошенный, с блуждающим, стеклянным взглядом, он производил отталкивающее впечатление.

– Ангажирована? Это тобой, что ли, рожа меченая? – вызверился полицейский.

– Вам лучше извиниться и покинуть зал, подпоручик. В противном случае вы будете сильно сожалеть о том, что произнесли то, что произнесли, – холодно произнес Шатун, выпрямляясь во весь рост и нависая над ним, словно ангел мщения.

– Ты мне еще грозить станешь?! – взвыл подпоручик. – Цацки нацепил и думаешь, кто-то тут поверит, что ты их честно заслужил? – вдруг спросил он и, протянув руку, попытался ухватить в горсть кресты на груди Руслана.

Одним движением перехватив его руку, Руслан сделал шаг назад, одновременно выворачивая схваченную конечность вниз и наружу. Промахнувшийся мимо цели подпоручик взвыл от боли в вывернутой неестественным образом руке и, повинуясь заданной траектории, кувыркнулся через плечо, с размаху грохнувшись на пол. Руслан, сжимая его пальцы, управлял этим процессом до последнего момента, отпустив кисть противника только в последнюю секунду. Громкий голос полицейского привлек внимание собравшихся, и у стола моментально образовалось свободное пространство. Падение подпоручика вызвало дружный сочувствующий вздох. Приложился он основательно. Так что несколько секунд глупо хлопал глазами, пытаясь понять, что произошло. Потом, кое-как сориентировавшись, принялся подниматься.

– В последний раз повторяю, сударь. Извинитесь перед дамой и покиньте зал, – твердо повторил Руслан, чувствуя, что начинает свирепеть.

– Что здесь происходит? – раздался вопрос и сквозь толпу протолкался еще один полицейский чин. На этот раз, для разнообразия, трезвый.

Подошедший к столу подполковник, увидев, в каком состоянии находится его подчиненный, зло сжал зубы и, ухватив подпоручика за шиворот, вздернул его на ноги.

– Пошел вон, скотина, – прошипел он и поволок свою добычу к дверям.

– А извиниться они так и не удосужились, – фыркнула Катерина, глядя им вслед.

* * *

На следующий день после того приема Руслан с головой погрузился в текущие дела, попутно обдумывая некоторые вопросы, которые у него возникли в ходе той тусовки. Само собой, прежде всего его удивляла и настораживала некоторая вольность полковничьей дочери. Уж очень разительно отличалось ее поведение от поведения других знакомых ему девиц. Понятно, что единственный ребенок сильного и своенравного мужчины, в котором тот души не чает, просто не может не быть избалован. Иногда даже до крайности. Но принятые в обществе правила мало кто рискует нарушать. Тем более столь публично. Чего только стоит ее приглашение парня провести вечер вместе. А ведь на это местные кумушки с ходу обратили внимание и теперь пару месяцев будут старательно обсуждать. Единственное, что играло за нее, так это тот факт, что из зала они никуда не выходили и весь вечер находились в прямой видимости полковника. То есть все осталось в рамках правил, но в то же время было проделано гораздо смелее, чем это положено правилами общественной морали. Пытаясь разобраться во всех этих хитросплетениях, Руслан очень быстро понял, что уже вообще ничего не понимает, и, плюнув, решил плыть по течению. В конце концов, свататься к Вяземской прямо сейчас он не собирался. Да и папаша ее от такого жениха явно в восторге не будет.

Побывав в мастерской Митрича, Шатун передал мастеру чертежи вечной ручки, повышающего редуктора для привода станков и еще несколько новых задумок. Митрич, обрадованный возможностью сделать что-то, не относящееся к оружию, тут же с головой погрузился в изучение схем и размеров. Руслан же, воспользовавшись моментом, подсунул ему еще пару листов. Бросив на них короткий взгляд, мастер сгреб свою роскошную бороду в горсть и, скривившись, мрачно хмыкнул:

– И зачем тебе, княже, эта мухобойка? Тут же калибр детский.

– И рукоять под маленькую ручку, – лукаво усмехнулся Шатун.

– Погоди, так это что ж, для женщины оружие? – сообразил кузнец.

– Для девицы, – коротко кивнул Шатун.

– Что, и винтовка для нее? – всмотревшись в чертеж, уточнил Митрич.

– Угу.

– И хорошо она стреляет?

– Получше иных офицеров.

– Однако ловка. Добре, сделаю.

– Митрич, это подарок. И потому моя к тебе сердечная просьба. Сделай так, чтобы после мне за это оружие краснеть не пришлось, – осторожно попросил Руслан.

– Обидеть меня хочешь, княже? – насупился кузнец.

– Нет. Объясняю, зачем мне такое оружие нужно, – моментально выкрутился Шатун.

– Погоди. Подарок? Выходит, девица та тебе по сердцу пришлась? – врубился кузнец. – Так бы сразу и сказал. Добре, будет тебе подарок, – усмехнулся он, чуть подумав. – И патронов сразу много сделаю. Чтоб потом ты за ними ко мне не бегал, – ехидно добавил мастер.

Вручив парню очередной кошель с деньгами, Митрич отправил его восвояси, а сам с головой погрузился в изучение новинок. Руслан же, сев на Беса, задумался, чем заняться дальше. В имении все шло своим чередом. Купец, желавший приобрести оружие для своих охранников, сдержал слово и, познакомившись с архитектором, регулярно поставлял ему материалы для отделки комнат. Обходилось это не дешево, но гораздо дешевле того, что Шатун заплатил бы, покупая материал на базаре. Рязанов, успокоившись по поводу источника добычи средств, больше не спорил с Русланом из-за каждой покупки, так что его дом тоже постепенно принимал задуманный вид. И ехать туда сейчас не имело смысла. Сообразив, что дел больше не осталось, Руслан толкнул каблуками коня, и Бес не спеша затопал в сторону дома. Сопровождавшие парня казаки, заметив его задумчивость, даже не пытались отвлекать командира, зная, что именно в такие моменты у него появляются очередные новинки, заметно облегчавшие им службу. Вернувшись домой, Руслан приказал подать в кабинет чаю и, поднявшись к себе, присел к столу. Достав из ящика бумагу и чертежные принадлежности, он уже собрался погрузиться в работу, когда вошедший Мишка доложил: