Текст книги "Угол зрения. Басни, стихи, статьи"

Река и Ручьи

 
«Ах как ничтожны и мелки
Все эти Ручейки! —
Река обиженно шумела. —
Ведь через них, берёт обида,
Ни ходу нет, ни вида.
Я, если б власть имела,
Всех затопила б их – врагов,
Не выйти, жаль, из берегов!»
«А знаешь, я заметил, —
Ей сверху ветерок ответил, —
Любая гордая Река
Берёт начало с Ручейка!»
 

Соловей и Петух

 
– Ну и насмешил! Ха-ха! —
Услышав пенье Петуха,
Над ним трунить стал Соловей. —
Орёт,
Как Бегемот – ей-ей:
Да чтобы петь —
Талант надо иметь
И душу, Петушиной понежней!
– Пичужка! – тот вскипел.
– Да, я! —
И – хвать за грудки Соловья.
– Вы оба стоите друг друга, —
Разнял их мудрый Какаду, —
Один споёт в часы досуга,
Другой – разбудит нас к труду!
 

Гусь

 
В какой-то птичник (не было греха)
Был Гусь направлен… и. о. Петуха.
И всё бы так, да вот беда:
Была там рядышком вода…
Под вечер глянули —
Как в воду все хохлатки канули.
Заахали в верхах, и Гусака
Перевели на должность Индюка.
(Во всём-де виновата здесь река!)
И только снова стали заводить куриную породу —
Индейки канули, как в воду.
Тут взять бы Гусака
Да за бока —
Куда там! —
Направлен был Гусак… к цыплятам!..
– Ну за цыплят-то Гуся взгрели? —
– Как сказать!
Сухим Гусь из воды умеет вылезать!
 

Петух-наседка

 
В какой-то птичник (случай редкий!)
Петух назначен был… наседкой.
Расправил Петя гордо хвост
И занял свой высокий пост.
Дремал всю ночь он напролёт,
А утречком, по холодку,
Как заорёт:
«Ку-ка-ре-ку-у-у!»,
Да поскользнулся малость,
И на глазах у бедных птиц
От недосиженных яиц
Яичница осталась.
 
 
Был где-то эдаким манером
Профан назначен инженером…
 

Гусиная беда

 
Домашний Гусь,
Услышав в небе крик сородича,
Расправил крылья сгоряча:
«Да я повыше вознесусь! —
Вот только крылья поднатужу»…
И… шлёпнулся с разбега в лужу.
 
 
Иной взлететь бы мог,
Кабы не собственный жирок.
 

Банкет

 
Бухгалтерша Мартышка,
Осёл, Козёл, да косолапый Мишка
Затеяли… сыграть квартет?
О, нет!
Задумали они в честь Льва
Задать банкет.
Пирушка удалась на славу.
Под пробочный салют
растроганному заву
Преподнесли с поклоном в дар
Две вазы редкостных и золотой
массивный портсигар.
А Львице – модную цигейку.
Короче – стал банкет в копейку.
Когда оформили счета,
Все в кассу глянули – пуста!
Пришлось тут вызывать Крота.
Крот-ревизор всё вырыл до копейки:
Вплоть от закусок до цигейки.
И встретились Мартышка,
Осёл, Козёл, да замзавлесом Мишка
В лесной милиции друг с другом…
А Лев отделался испугом!
 
 
Мораль сей басни такова:
За гриву взять бы надо Льва!
 

Коряга и ручей

 
Коряга невзлюбила
Весенний звонкий ручеёк
(Он слишком шумно тёк)
И путь ему загородила.
И что же: вместо ручейка
Над нею пронеслась река!
В сей басне суть: коряга вскоре,
Как щепка, выброшена в море
И утонула в бездне вод.
А ручеёк себе течёт!
 
 
Так правда верх над злом берёт.
 

Пчела и Стрекоза

 
В село явились, получив дипломы,
Пчела со Стрекозою – агрономы.
Все рады им: помощники в работе!
Пчела чуть свет уже в полёте, —
Работы непочатый край для ней:
Цветок ли опылить, проверить зрелость мёда,
Хоть и ненастная погода —
Пчела всегда, где трудно, где нужней,
Все о пчеле судачат с уваженьем.
А Стрекоза? —
У той свои понятья о труде:
Приехала и – шасть к воде —
Любуется своим в болоте отраженьем.
 
 
Вопрос здесь лезет напролом:
Кто Стрекозе вручил диплом?
 

Честолюбивый Карась

 
«Мне надоела эта грязь! —
Заморщился в пруду Карась.
– Кругом одни жучки,
Букашки, паучки,
Да головастики кишмя кишат.
С моим умом идти бы в гору —
С пернатыми тягаться в пору,
А не пасти тут лягушат!»
Метался так Карась, метался,
Напряг все силы, разбежался,
Дал свечку – выскочил на сушу,
И… отдал Богу душу!
 

Кукушка

 
Однажды над лесной опушкой
Скворец – известный семьянин,
Столкнулся вдруг с красавицей-Кукушкой.
«Привет, братишка, как дела?
Ух, как тебя Скворчиха довела! —
Кукушка повела напудренным плечом. —
Бедняга, – стал ты схож с Грачём!
Лети со мной – не будешь унывать:
Всё будем петь, да танцевать —
Смотри я какова – красивей в свете нет!»
«Ах, душечка, – сказал Скворец в ответ, —
По красоте такие птицы редки,
И даже в пеньи ты талант имеешь, говорят,
А вот скажи-ка, где твои, красотка, детки?»
Расправила Кукушка свой наряд:
«Зачем о детях толковать? —
Они мешают куковать!..»
 
 
Собой иная птица хороша,
А вот её душа…
 

Соловьиный совет

 
Задумал Волк поэтом стать.
Достал бумаги воз,
Уселся меж берёз
И стал мечтать.
И так, и эдак шевелит он волчьей головой,
Из-под пера лишь рык идёт, да вой.
«Да неужели я
Глупей пичужки-Соловья!» —
Волк рвать стал и метать.
Случилось Соловью здесь близко пролетать.
«Зря гонор тратишь ты, —
Сказал он Волку с высоты, —
В поэзии талант нужней,
Да сердце понежней».
 
 
Здесь Соловья совет
Тебе, о начинающий поэт!
 

И так бывает

 
В одном лесу
Теряться Овцы стали.
На место срочно прибыл Ёж,
Подумал, заключил: «Падёж».
И для накачки на прощанье
Созвал лесное совещанье.
(В таких делах он был великим мастаком).
И вот под вечер сход собрался.
Кто помаститее – в президиум забрался.
Пришли и овцы – жмутся табунком.
С докладом выступил Медведь.
Вот был доклад! —
Воды повыпито – графинов пять подряд! —
Таскать Зайчихе не успеть!
Упрел Топтыгин. Слово Ёж берёт,
Овечек выступить зовёт.
А овцы мнутся и ни-ни,
Хоть на аркане их тяни!
Баран промямлил что-то лишь, да два козла
Боднулись пару раз со зла
И вот готова резолюция уже:
«Виновны Овцы в падеже!»
 
 
От совещанья был бы толк,
Когда бы не сидел в президиуме… Волк!
 

Лампа и Абажур

 
«Поосторожней, чур! —
Ворчал на Лампу Абажур. —
Торчит тут с потолка —
Не выпачкай мои шелка!
И как же это допустили:
Такая дрянь – в таком светиле!..»
На грех тут лампочку разбили,
И гордый Абажур поник;
Он лишь отсвечивать привык!
 

Щётка

 
Любила Щётка чистоту.
Увидит где соринку —
Наколет на щетинку.
Где тёмное пятно найдёт —
Немедленно сотрёт…
Возненавидела вся нечисть Щётку ту:
«Она-де и сама-то,
Собою грязновата!
Такая доскребёт:
Не только вычистит от пыли —
До дыр испортит шевиот!»
А Пятна Щётке пригрозили:
«Чего ершишься, старина?
Сотрёшься – будешь не нужна,
Как мусор выбросят на свалку!..»
«А мне себя не жалко, —
Скребнула Щётка грязь в ответ, —
Погибну – что же тут такого?
За чистоту, за правды свет
Я умереть всегда готова!»
 

Мыльный Пузырь

 
«Смотрите я каков! —
Я состою из всех цветов!» —
Надутый спесью,
Летал Пузырь по поднебесью.
«Да здравствует Пузырь!»
«Ура!» —
Кружась, пищала мошкара. —
– «Летает, видно, он не зря!»
И даже солнца луч
Вдруг показался из-за туч,
Сверкнув на пузе пузыря.
От гордости пузырь тут так надулся,
Что чуть не задохнулся.
«Красив и виден ты, но что в тебе за прок? —
Заметил свежий Ветерок. —
Посмотрим, кто ты есть на деле».
И вдруг…
Короче говоря,
Не стало больше Пузыря —
Лишь брызги мыла полетели.
 
 
Бывает в жизни: вид и чин
Имеет гражданин.
А покопаться в нём —
Он схож с тем мыльным Пузырём.
 

Лиса и ревизор

 
Прошёл среди зверей слушок,
Что из норы Лисицы
Куриный тянется душок
И прочей битой птицы.
К Лисе послали для разбора
Енота – ревизора.
Что тут поделаешь? —
Без слов
Пришлось ей отворить засов.
Енот вошёл, усы пригладил для порядка
И потянулся сладко.
Вдруг ревизора тонкий нюх
Почувствовал куриный дух:
– Послушай-ка, Лисица,
Я чую, пахнет, вроде, птицей? —
Лиса упала ему в ноги:
– Есть небольшой грешок —
В горшке зажарен петушок,
Ведь ты, чай голоден с дороги?..
Енот и сам порой мечтал о петушке,
А тут под ложечкой заныло, засосало,
А петушок лежит себе в горшке,
Лучком заправлен и зажарен с салом…
Енот решил:
– Беда не велика,
Коль я попробую немного петушка.
Был съеден петушок,
И курочка, и гусачок…
С тех пор молва в лесу идёт:
Лиса нахально кур крадёт —
Не стало жизни от воровки.
А ревизор-Енот
Вдруг полюбил командировки:
Он дни и ночи напролёт
У лис ревизии ведёт
 
 
Мораль?
Всё ясно без морали:
Енота зря к Лисе послали.
 

Мудрый Полкан

 
«Ты пёс и я такой же пёс, —
Полкану сетовал Барбос, —
Так объясни мне почему ж
Ночами спишь ты – я не сплю,
Гуляешь днём – я на цепи —
Чем лучше ты и чем я хуже?»
«Ты, дурень, тявкаешь, я – нет», —
Полкан зевнул ему в ответ.
 

Петух и куры

 
«На что ты, лодырь, гож?! —
На Петуха ворчали куры. —
На зорьке только проорёшь
И – на плетень.
А мы-то дуры
Одни кудахчем целый день.
Ты хоть бы чуть пошевелился!..»
«Как так! – Петух распетушился. —
Да я в курятне всех бужу
И вообще – руковожу!..»
 

Волк и Заяц

 
К владельцу ресторана,
Волку-живоглоту,
Пришёл просится Заяц на работу:
«Зайчатки чахнут и зайчиха —
Не погуби!»
И всхлипнул тихо.
«Что нюни распустил? —
Добро! —
Волк взял зайчишку за бедро, —
Я зайцев, брат, ценю:
Беру тебя к себе… в меню!»
 

Паучья помощь

 
Похвастать Муха ловкостью хотела
И в лужу залетела.
Жужжит бедняжка, в жиже стонет.
«На помощь! Наша Муха тонет!..» —
Тревогу поднял тут Комар.
Слетелись мошки – млад и стар.
Над Мухой в воздухе снуют.
Как выбраться совет дают.
А та уж пузыри пустить готова.
«Зачем так суетитесь бестолково? —
Примчал на шум откуда-то Паук. —
Годится ль ахать и гадать,
Где нужно руку помощи подать!..»
И паутину стал натягивать на сук.
 

Медведь и Осёл

 
Осёл, зав. рощей, как-то раз
Глупейший Зайцу дал приказ,
А тот,
Не разглядев в горячке чина,
Как схватится от смеха за живот:
«Ха-ха! Ха-ха! Вот дурачина!»
Осёл в берлогу прямиком:
«Меня назвали дураком! —
Доколе же терпеть?!»
«Одно я не пойму никак, —
Задумался Медведь, —
Кто виноват, что ты дурак?»
 

Заяц и Медведь

 
Набрался Заяц как-то духу
И пропесочил в прессе Муху
(Доколе же терпеть!)
А поутру
Его призвал к себе Медведь:
«Привет собрату по перу!
Ну, понимаешь, дал ты маху —
Ведь Муха – с хоботом она —
Дойдёт как это до Слона…»
Зайчишка онемел со страху.
С тех пор у бедного трусишки
Дрожали день и ночь лодыжки,
Не ел, бедняга, и не спал,
А через месяц дуба дал.
 
 
Известно, Заяц – трус большой,
Но тут ведь как смотреть на вещи:
Медведь, пожалуй, трус похлеще,
Когда он с заячьей душой.
 

Федот и молоко

 
Была артель,
В артели скот:
Коровы, два быка,
При нём – «специалист» Федот
По части молока.
В артелях прочих молоко
Течёт давно рекой —
Федоту
Сладить нелегко
С проблемою такой.
Хоть лопни —
Не хотят давать
Коровы молока!
Федот затылок стал чесать:
«Не взяли б за бока!»
«Ура! Нашёл!» —
Решил Федот. —
Он сводку по надоям шлёт:
«Мол, возросли надои
В артели ровно в двое».
Федота хвалят:
«Молодец!
За дело взялся наконец!»
Деньки бегут – недалеко
Уже отчётный год.
«Федот,
А где же молоко?» —
Район запрос даёт.
«Ах, молоко! —
Федот в ответ. —
Его давно в помине нет:
Списали, как сумели,
Для нужд внутри артели…»
 
 
Мораль здесь явно такова:
Где вместо дел одни слова,
Там льётся вместо молока
Лишь сводок мутная река.
 

Пессимист поневоле

 
«Ты подивись, что там вверху! —
Кричали птицы Петуху. —
Орёл-то наш – герой каков —
Взлетел он выше облаков!»
Тот кукарекнул: «Чепуха!»
Душила зависть Петуха.
 

Дальновидный Ёж

 
«Вот пьют! —
Шумел Косой,
Увидев пьяного Ежа. —
До визга поросячьего дойдут.
И – хоть бы что!
А тут! —
Хлебнёшь чуть-чуть и разнесут:
Местком, товарищеский суд —
Зарежут без ножа.
За что?
Чем хуже я Ежа?»
«Ты что орёшь? —
Икнул осоловелый Ёж, —
Сам виноват – чего там!
Ты видно с кем попало пьёшь,
А я с самим Енотом!»
 

Крот и сход

 
Сообщил в газету Крот
О том, что-де Топтыгин пьёт,
А дел в лесу – невпроворот.
И вот
Нагрянул вдруг в берлогу
Корреспондент Енот.
«Да я, – взревел Медведь, – ей богу,
Держусь от водки за версту.
Кому поверили – Кроту!»
Растерянный Енот,
Чтоб истину узнать,
Созвал зверей на сход
И первого спросил Ежа:
«Я слышал вот Потапыч пьёт?»
«Не знаю!» – буркнул тот, дрожа.
«Быть может знает Длинноухий?»
Затрясся Заяц: «Сплетни, слухи!»
А перепуганный Хорёк
И рта раскрыть, увы, не смог.
Развёл тут лапами Енот…
А Мишка и поныне пьёт!
 

И так бывает…

 
Весной в лесу однажды птицы
Вели в бездельи разговор.
Спросила воробья синица:
«Ну, как дела, амбарный вор?»
И тот, нахохлившись, ей грустно отвечает:
«Мои способности всё реже замечают.
Увы, не стало жизни воробьям…
Спасибо высоко летающим друзьям.
Сейчас моя работа не сложна —
Поставлен я учётчиком зерна.
Живём, клюём. А ты, синица,
Я слышал, стала важной птицей?»
«Ах, что там, пустяки!
Скромна моя сейчас работа,
Не нужен стал синичий ум…
Ты помнишь был недавно шум?
Шумели на собраньи птицы
По поводу безграмотной синицы.
С тех пор не лезу больше в мир наук…»
Откуда ни возьмись, ворона – бряк на сук:
«Синица, ты и есть синица.
Про вас недаром говорится,
Что долог хвост, да ум не тот.
Вот я, к примеру, этот год
Мышей для коршуна гоняла,
Покой и сон свой потеряла.
(А коршун – наш лесной правитель —
Охотиться большой любитель).
Теперь порадую вас я:
Ведь замещаю соловья!»
«Какая наглость! – возмутился дятел. —
Да ты всерьёз или шутя?!
Ведь каркаешь и то кряхтя».
«Послушай, ты не пьян, приятель?
Ты шутишь с кем, я не пойму?!»
Ворона кинулась к нему:
«Я – соловей, запомни это!
А за подрыв авторитета
Ты у меня не взвидишь света —
Сотру в мельчайший порошок!»
Пустился дятел наутёк…
 
 
Когда начальство уважает
Не ум, заслуги и не стаж,
А лесть, подход, подхалимаж,
Тогда и в наши дни бывает,
Что воробей зерно считает,
Поёт ворона соловьём,
А дятел лапки поджимает.
 

Басня и Осёл

 
Однажды басню про Ослов
Осёл один читал,
И в басне с самых первых слов
Он сам себя узнал.
«Враньё! Поклёп, – вскричал Осёл, —
Зайчишка на меня возвёл! —
Меня он в басне протянул
За то, что я его лягнул!»
Бежит он к Мишке впопыхах…
«Глупец! – взревел Медведь, —
О глупых пишут здесь Ослах,
Коль ты умён, зачем шуметь?»
 
 
Мораль здесь каждый разберёт:
И в жизни может получиться —
Как только критика дойдёт,
На воре шапка загорится.
 

О мухоморе, что растёт зверям на горе

 
Прошла среди зверей молва,
Что побывав в когтях у Льва,
Зайчишка дал себе зарок:
Ни грамма в рот не брать спиртного,
И вот
Из басни Михалкова
Судьба забросила Косого
В один медвежий уголок.
А там беда стряслась:
С тех пор,
Как Хорь «освоил» мухомор,
Все перепились – смех и горе, —
Настойкою на мухоморе.
Медведь в берлоге спит пластом,
Лисица
Стонет под кустом.
Почтенный семьянин Бобёр,
Весь уничтожив мухомор,
(Что преподнёс ему Хорёк)
Топить Бобриху поволок.
Та вывернулась как-то чудом.
Хотел смести было запруду,
Но, к счастью, слёг.
А Волк,
С похмелья сбитый с толку,
Для пробы грамм пятьсот глотнув,
Вдруг принял солнце за луну
И воет, дурень, без умолку.
И даже Мышь
В хмелю пищит: «Шумел камыш…»
Хорю лишь только не до хвори:
Он знай сбывает под шумок
Настой на мухоморе.
Идёт Косой, дивится:
И надо же так спиться!
Здесь окосеть как дважды два!
Строчит он жалобу до Льва:
«В лесах иных приволье,
Тишь,
У нас же лишь «Шумел камыш…»,
О, наш судья и повелитель,
Нам срочно нужен «вытрезвитель» —
Прими же меры, сделай милость…»
Беда с тем Зайцем приключилась:
Он жив и здрав,
Но ходят слухи
Стал пить запоем Длинноухий.
Причина в чём? – От вас не скрою —
И Лев вовсю лакал спиртное.
 
 
Мораль сей басни такова:
Коль «нализалась» голова,
То ноги сколько ни крепятся,
А вынуждены спотыкаться.
 

Склоки и сороки

 
Прослышал от сорок Косой:
«Топтыгин снюхался с Лисой!»
«Послушай, что я расскажу, —
Зайчишка бросился к Ежу, —
Медведь-то наш… с лисой живёт,
С Медведихой берёт развод!»
«Нехорошо, нехорошо!» —
Пополз по лесу злой слушок,
И вот сказался результат:
Покинул Лис Лису, лисят.
Синяк на морде носит Мишка
И выговор
В служебной книжке,
Хотя ни в чём не виноват.
 
 
Подобные бывают склоки,
Коль водятся в лесу сороки.
 

Храбрый Бобик

 
«Храбрее Бобика
Собаки нет на свете! —
Я убедился в том», – пастух сказал.
«Ты прав, —
Прохожий вежливо заметил, —
Среди овец и Бобик – генерал».
 

Доклад и Федот

 
Федот
Мог три часа подряд
Читать без отдыха доклад —
Цитаты сыпал, как по нотам.
И вдруг беда стряслась с Федотом:
Внезапно он и сплошь и рядом
Стал заикаться за докладом —
Понёс о четвероногих что-то…
Смеялись люди до икоты!
А дело обстояло так:
Привык Федот в своём докладе
Читать конспект чужого дяди,
А дядя был большой чудак:
В доклад подсунул, шутки ради,
Листок с охотничьей тетради —
Обзор о выводке собак.
Урок Федоту здесь:
В докладе
Читай свои слова – не дяди.
 

Рожь и василёк

 
«Красивейший я цветок! —
Похвалялся василёк. —
И букет я, и венок,
С розой я б сравниться мог!
Мне б расти, расти – и что ж,
Забивает меня рожь!..»
 
 
Сжали рожь – был хлеб неплох,
Василёк, увы!
Засох!
 

Черепаший пот

 
Однажды Кит послал (дал маху!)
Ко Льву курьером… Черепаху.
Через два года вся в поту
Несёт она ответ киту.
Сияет Черепаха, рада:
За труд ей будет, знать, награда.
А Кит —
Акулою глядит:
Курьершу – хвать, да так потряс,
Чуть не погибла – панцирь спас.
«Наш Кит, – с тех пор она твердила, —
Неблагодарней крокодила».
 
 
Иной делец награды ждёт
За черепаший пот.
 

Кто виноват?

 
«Опять Шакал
Бобра обворовал?
И Петушок в курятнике пропал?
А из гусятни спёрли две Гусыни?
Разини!
Да я б
Судил бы всех растяп!» —
У телефона под сосной
Сопел Топтыгин – страж лесной.
Чего вы от Медведя ждёте —
Сосал он лапу на работе!
 

Лев и Ёж

 
Ёж уколол однажды Льва,
За то, что тот забыл дела.
Иные б критику признали,
А Лев, от ярости дрожа,
Разинул пасть, схватил Ежа,
Взревел и – прочь прыжком могучим!
 
 
Сатирик! Будь всегда колючим!
 

Маленькие басни

 
Папаша трёпку дал сынишке
За то, что тот порвал штанишки.
А сам зерно сгноил на складе,
И ничего – списали дяди.
 

 
Лев Зайца проглотил
И заявил: «Я пошутил!»
Плохие Зайцу шутки —
У Льва в желудке.
 

 
За чай
Лишь Самовар отличия имел:
Стоял он на виду
И больше всех шумел.
 

 
О космосе, об атоме —
Везде трясёт цитатами
Его б под суд, цитатчика,
Как времени растратчика!
 

 
«Да я – на шкив любой надень —
Готов на части разорваться! —
Жужжал в цеху гнилой Ремень. —
За что ж меня снимают,
Братцы?!»
 

 
Налим о критике по-своему судил:
«Кому-то на уду опять не угодил!»
 

 
«Я так тебя люблю!
Я так тебя жалею!» —
Шептал Удав,
Обвив Мартышке шею.
 

 
Ежа критиковали Волки
За… несъедобные иголки.
 

 
Медведя Заяц критикнул
За спячку среди лета.
Медведь салазки подзагнул
Зимой ему за это.
 

 
С Гусынею Гусак
Сынка воспитывали так:
Молчит – щипок,
Кричит – шлепок.
Щёлк-пощёлк —
Повыбили из мальца толк.
 

 
Обнимает шар земной
На орбите… у пивной.
 

 
Баран по службе в гору шёл:
Бараний ум ценил Осёл.
 

 
Возьмусь я за мышей. Пора!
Твердила хлебная Гора.
А мыши гору ту обсели
Тишком. И… съели!
Читатель, ты уразумел?! —
Где меньше слов – там больше дел!
 

 
Сидит у стола,
Маринует дела:
Папок охапки,
Раз – и дело в папке!
Взять бы эти папки
Да его – по шапке.
 

 
Кот Василий вырос в чине,
Ваське ль до мышиных нор:
Он мышей не ловит ныне —
Вызывает… на ковёр.
 

 
Нос задирает неспроста —
Знать пост высокий у Хвоста!
 

 
На огороде Чучело
Дерюгу нахлобучило.
Юнец наткнулся на урода
И замер в изумленьи: «…Мода!»
 

 
Переплыл бы море, но…
На пути попалось дно.
 

 
«Водопровод?
В нём нету смысла!» —
Всех уверяло Коромысло.
 

 
Доказал Осёл копытом,
Как он хорошо воспитан.
 

 
Увидя на дубу высоком Червяка,
Спросил его Орёл, на ветку опираясь:
«Как смог, бескрылый, ты
Взлететь под облака?» —
«Простого проще: пресмыкаясь».
 

 
Лишь с начальством рыбку удил —
На рыбалке вышел в люди.
 

 
«Устрою ж я начальству баню!» —
Грозился банщик дядя Ваня.
 
 
Общерайонное – «Ура!»
За смелость дяде Ване:
Намылил шею он вчера
Начальству крепко… в бане.
 

 
Сбежали из амбара мыши:
Зерно там есть,
Да нету крыши
 

 
В канаве подняли Игната,
Он клялся:
«Пробка виновата!»
 

 
«Я вот какой!
я не простой:
Держу всю Землю
под пятой!»
 

 
Ответственный Шуруп был заменён:
Любил выкручиваться он.
 

 
Лезет Пудель вон из кожи:
«Я не Лев, но…
Мы похожи!»
 

 
Считал рога крамолой
Баран комолый.
 

 
Свезли Медведя к эскулапу:
Он отсосал на службе лапу.
 

 
Расплыла́сь и возомнила:
«В жизни главное —
Чернила!»
 

 
«Мне Бобик – правая рука!» —
Барбос расхваливал щенка.
А чем же Бобик отличился?
На всех он лаять научился.
 

 
Поэт Петух на диво веку
Прокукарекал на веку:
Что ни стихи – то «Ку-ка-ре-е-ку!»
Что ни строка – «Ку-ка-ре-ку-у!»
 

 
Грозились Кузьке
Показать…
Кузькину мать!
 

 
«Бела как снег! Белее даже!» —
Вчера пел дифирамбы саже.
«Чернее сажи он на вид!» —
Сегодня белый снег чернит.
 

 
«Прочёл я басню про Коня.
Трясло от хохота меня.
Но наломал ты с гривой дров:
Ведь гривы, знаешь и… у Львов!
Редактор Заяц. Будь здоров».
 

 
«Вперёд!
Для храбрых нет преград!» —
Рак гаркнул
И пополз… назад.
 

 
Будильник холили с рожденья,
И у него возникло мненье,
Что в жизни главное – Часы,
А время – недоразуменье.
 

 
К ореолу своему
Привык до неприличности:
Людям критика – ему
Оскорбленье личности!
 

 
Коптила – не светила,
А метила в Светила.
 

 
Поносил с трибуны зелье,
А сам в кулак икал с похмелья.
 

 
Весь в Кита —
Да кишка не та!
 

 
Прожила век вхолостую:
Скрывала голову пустую.
 

 
Учитывает каждый шаг:
«Я – не ишак!»
 

 
Лежит круглобок
На диване Колобок.
От мышей пятится —
Куда же он катится?
 

 
Поработать? – Не умею!
Пообедать? – за троих!
От стола бы гнать взашею
Всех бездельников таких!