Текст книги "Миг и вечность. История одной жизни и наблюдения за жизнью всего человечества. Том 7. Часть 10. Преодолевая трудности. Часть 11. Достижения и превратности судьбы"

На следующее утро выпили в фойе капучино с кусочком орехового пирога. В сопровождении оркестра скрипачей, которые переговаривались между собой по-русски. Как выяснилось позднее, и в этом отеле, и повсюду в Израиле масса людей, говорящих по-русски: встречали официантов, продавцов, таксистов, студентов, профессоров, туристов, гидов, священников в христианских церквях и т. п.

Кстати, практически все израильтяне свободно владеют английским языком. Многие говорят чуть ли не без всякого акцента. Как американцы, реже – как англичане. Почему? 1) выходцы из США; 2) проводят там много времени (учеба, работа, отдых и т. п.);

3) женаты/замужем за американцами; 4) способность людей к языкам – прямая противоположность корейцам, которые, несмотря на вышеупомянутые три фактора, еле-еле лопочут по-английски, еще меньше понимают (исключений немного).

Вернемся, однако, в гостиницу «Холидей Инн». Побродили в округе и решили двинуться в город. Нашли центральную улицу Яффо и пошли по ней. Жарко (свыше +30 °С), вереницы автобусов, много пешеходов – раввины, религиозные ортодоксы в широкополых черных шляпах и черных костюмах, просто религиозные евреи с ермолками на голове. Люди в европейских нарядах, арабы в халатах и покрывалах. Дома невысокие, в основном двухэтажные, внизу – лавки. Овощи, фрукты, металлоизделия, одежда.

Прошли немного, ибо к 13:00 должны были подъехать Гинаты. Встретили их в фойе, побродив до этого по магазинам гостиницы. В Израиле масса красивых кукол, в том числе библейские персонажи. Сразу мы их покупать не стали, ведь в пятизвездочных гостиницах они, т. е. сувениры, намного дороже обычного. Теперь жалею, ибо так в итоге ничего толком и не купили.

Впопыхах в Акко, а затем в Назарете (соответственно 26 и 28.Х) приобрели невзрачные пары израильских арабов, и в аэропорту при отлете – раввина за 11 US $. Купить Моисея, Давида и прочих героев израильской истории, а также друзов и т. п. так и не удалось. Но мы просто физически не могли – таким галопом гонял нас по городам и весям профессор Иосиф Гинат.

В Израиле продают и массу открыток, альбомов по стране, религии. Этого товара мы накупили достаточно – два видеофильма, альбом, десятки открыток, набрали в гостиницах рекламной литературы.

Прибыли Гинаты. И мы на машине отправились в город. В центре веселилась молодежь, немало соря вокруг себя, но город уже затихал. Готовился к периоду молений и отдыха от всех забот и развлечений. Начинается период с заката солнца в пятницу и продолжается до заката в субботу. Ортодоксальные евреи в это время воздерживаются от чтения, телевидения, разжигания огня, передвижения вне дома. Не дай бог очутиться в молитвенный период в квартале фанатиков Меа Шеарим! Забьют камнями. Думаю, что фанатичное иудейство своим поведением способствовало антисемитизму на протяжении всей истории.

У них и вид специфический. Косички, странные наряды. А главное – это их взгляды. Кошерная еда, отдельная посуда для мясного и молочного, странные обычаи, повадки. Некоторые экстремистские группировки иудеев отрицают даже право Израиля на существование: еврейское государство, мол, возродит мессия, которого, кстати, ожидают в ближайшем будущем. Нынешний Израиль, провозглашенный без вмешательства мессии, должен быть-де уничтожен. Экстремисты блокируются в этом вопросе с арабами. Они же и против использования священного языка иврита в обиходе. Говорят на идише.

С Гинатами пообедали в ресторане «Камин» (идентичное слово и в иврите, и в русском), в садике. Еда американская, огромные миски салата, гамбургеры (которые оказались не очень вкусными). Из ресторана поспешили к закату в старый город. Туда уже неслись галопом толпы религиозных евреев. К самому священному для них месту – Стене Плача, остатку стены второго храма, разрушенного римлянами в I веке н. э.

Все-таки религиозный фактор сыграл, видимо, большую роль в поддержании антиеврейских настроений в христианском мире. Евреи не только отвергли Сына Божьего из своих же рядов, но и на протяжении двух тысяч лет, живя среди христиан, упорно продолжали отрицать Христа, придерживаться своей специфической веры.

Для раввинов христианство просто не существует, в то время как христиане признают Ветхий Завет и осознают, что их религия уходит своими корнями в еврейскую традицию. Кстати, христиане, в свою очередь, считают, что только они правы и их слово – последнее.

Мусульманская вера более гибкая: мусульмане признают авторитет и еврейского, и христианского богов. Но это теория, на практике представители всех трех религий с удовольствием резали друг друга на протяжении веков. У евреев было поменьше силенок, вот они и поубивали гораздо меньше иноверцев. Христиане же и мусульмане не жалели ни друг друга, ни, может быть, в первую очередь евреев.

Старый город оказался огромным и запутанным. С трудом нашли путь к Стене Плача. Но не пожалели, что оказались там. Море людей в черном стекало по ступеням к площади перед Стеной Плача. Прямо за ней светились купола мусульманских святыней, мечети Аль-Акса и Купола Скалы (из первой вознесся на небо пророк Мухаммед). Далее блестит белыми могильными плитами, церквями и минаретами Масличная гора. Кричит мулла, распевают религиозные песни евреи, кругом тысячи туристов с аппаратурой для съемок. Солдаты с автоматами. Зрелище, захватывающее дух своей необычностью, экзотикой, людскими страстями.

Для женщин свой участок стены, и Натуля оставила в щели записочку с пожеланиями (таких там мириады). Мы же прошли в пещеру и наблюдали за молитвами мужчин в черных одеяниях. Они сидели, стояли, лежали, облокотившись на стену, и бормотали молитвы. Некоторые с талмудами в руках. Талмуды стояли здесь же на полках, и их можно было свободно брать.

Когда уже стемнело, погуляли по армянскому кварталу старого города. Армян здесь немного, но попадались они нам регулярно. В Армянском квартале продавался коньяк «Арарат», играла национальная музыка, и на стене в лавке висел портрет Тер-Петросяна, президента Армянской республики. В один из последующих дней (24.Х) таксист-армянин взял с нас 25 шекелей за точно такое же расстояние, за которое еврей запросил 15 шекелей. Позднее, 27.Х, познакомились в ресторане в Тверии еще с одной армянкой, работницей арабской лавки в Назарете. Встретились с ней 28.Х в Назарете, она заломила цены раза в три выше, чем в соседних магазинах (в частности, на куклы). Недаром говорится: там, где прошел один армянин, трем евреям делать нечего.

Услышали историю, как случилось, что в Армении не прижились евреи. В далекой древности к Еревану подошла группа странствующих иудейских торговцев. Видят, что у обочины играется мальчик. Угостили его арбузом. Мальчик с удовольствием слопал невиданный плод, а семечки положил в карман. Иудеи поинтересовались, зачем он припрятал семечки? Мальчик разъяснил: «Семечки посажу, выращу арбузы, стану их продавать». Тогда евреи переглянулись и молвили: «Нам здесь делать нечего!». Анекдот. Умирающий армянин умоляет: «Берегите евреев! Перебьют их, за нас возьмутся!». Еще один. Умирающий спрашивает, все ли у его постели? «Да». «А кто же в лавке остался»? – восклицает умирающий.

Вернули нас в гостиницу не поздно, но мы никуда не пошли. Я совсем разболелся, лег спать. 23 октября с утра нас ждал гид Иосиф Ландау. Мы сразу поинтересовались, не родственник ли он советского ученого, лауреата Нобелевской премии Ландау. (Натуля училась в его математической школе при МГУ.) Нет. Иосиф оказался оказался очень образованным и приятным школьным учителем, который основательно показал нам Иерусалим и окрестности.

Начали с Масличной горы: место вознесения Христа на небеса (часовня), Гефсиманский сад, пещера, где молился Христос, удалившись от учеников, русский монастырь Марии Магдалины и т. д. Иосиф Ландау рассказывает много интересного. В частности, показывает на склоны Масличной горы, заставленные белыми прямоугольниками могил. Поясняет, что это древнее еврейское кладбище, быть похороненным на котором считается большой честью. Святость кладбища определяется его непосредственной близостью к долине Кедрон. В книге пророка Захарии сказано, что в конце дней Мессия взойдет на Масличную гору и оттуда, по звуку трубы Иезекииля, начнется воскресение мертвых.

На кладбище насчитывается не менее 150 000 могил, некоторые из них приписываются ветхозаветным персонажам (напр., Авессалому). Захоронение здесь началось еще в седой древности. Постепенно кладбище сдвинулось на север, покрывая склоны Масличной горы.

Там же, на вершине Масличной горы, узнаем о шабате – в иудаизме субботе – седьмом дне недели, в который священописание предписывает воздерживаться от работы и многих других действий. В субботу нельзя, в частности, выходить за пределы своего двора. Чтобы облегчить соблюдение этого запрета, вокруг еврейских поселений ставят общую изгородь, и тогда все поселение рассматривается как внутренний двор, по которому позволительно передвигаться.

Мы досконально осматриваем Храм Гроба Господня, где, согласно Священному Писанию, был распят, погребен, а затем воскрес Иисус Христос. Далее, у Сионских ворот Старого города на горе Сион – могила Давида, горница «Тайной вечери». Оттуда направляемся в Вифлеем. В этом легендарном городе мы посетили величайшую христианскую святыню – Пещеру Рождества, которая находится в скале, где родился Иисус Христос от Девы Марии. Место рождения Христа отмечено серебряной звездой, вделанной в пол. Чтобы подойти к звезде, надо спуститься по лестнице, состоящей из порфировых ступеней. И вот там с Натулей произошло чудо. Вечером в гостинице я записал на видео рассказ моей женушки о случившемся (сначала она отказывалась говорить на эту тему, но затем согласилась):

«Я поскользнулась на лесенке, которая состояла из пяти-шести ступенек, одна ступенька была очень старая и вся стертая, огромная. И в общем-то, по идее я должна была очень сильно удариться. Прямо разбиться. Ну, не разбиться, но очень сильно удариться, так я упала, т. е. я была полностью спиной на ступеньках на полу. Но абсолютно не ударилась, только не надо думать, что я ку-ку. (Моя реплика: “Я и не думаю”). И только когда встала, начала понимать, у меня было ощущение, что меня кто-то вот здесь и здесь сзади поддержал от удара о камни, о ступеньки. То есть я должна была сильно, до синяков разбиться. А я встала, и у меня не было никакого ощущения ни удара, ни вообще чего бы то ни было. Только какое-то удивление, особенно в первые секунды, почему я не ударилась, хотя ведь я лежала на камне».

Из Вифлеема через Яффские ворота мы снова направились в Храм Гроба Господня, потом Голгофа, Виа Долороза, Арабский квартал, выход из Дамасских ворот.

Впечатление было сильнейшим, хотя и мешали огромные толпы туристов (не обращающих внимания на то, что в Израиле в субботу принято отдыхать). Впервые осознал, что Иисус Христос был реальным человеком, причем великой личностью, великим гуманистом, философом, лидером. Являлся ли он сыном Бога – другой вопрос. Если нет, то откуда все-таки столь всепобеждающая вера миллиардов людей всех континентов и всех времен в Христа?

Неподражаем Старый город: и величайшие храмы, и восточная экзотика, и захватывающая дух история, и немыслимые переплетения этносов, культур, обычаев. Кстати, удивляет, как спокойно ведут себя торговцы. За полы никто не хватает. Многие арабы (копты, друзы, христиане, мусульмане) симпатичны, милы, спокойны.

После Старого города посидели у И. Ландау в гостях. У него квартира на первом этаже двухэтажного дома. Просторная кухня и две крошечные комнатки. Цементные полы, холодина зимой, скандальные и вороватые соседи. Шумно. Не очень выдающаяся жизнь. Все говорят, что в Израиле семье из четырех человек нужно для более-менее нормального бытия не менее 5 тыс. шекелей (1 доллар около трех шекелей). Но даже Гинат получает в Хайфском университете около четырех тысяч (чистыми). Высоки налоги, цены на все. Приходится подрабатывать.

Встретили у Ландау семейство американцев, которое «по зову Христа» решило остаться в Иерусалиме. О муже в США забыли. Таких много – некоторые, оказавшись в Святом городе, превращаются в мессий и пророков, другие просто получают указание свыше посвятить жизнь религии. Позднее мы познакомились с дамой – американским консулом в Иерусалиме. Она поведала нам, что с утра до вечера занимается гражданами и гражданками США, не желающими возвращаться к близким на родину.

На нас тоже очень повлияло знакомство с этой древнейшей землей, со зримыми следами пребывания Христа на ней. Ну, а когда мы сидели у Ландау в гостиной, маленький котеночек немедленно вскочил Натуле на колени и стал ласкаться. И так уже от Наташеньки не отходил.

Иосиф Ландау вернул нас домой, где я пил чай, пытаясь побороть боль в горле и усиливавшийся насморк. Нет, опять не удалось. Болезнь развивалась обычными этапами.

Но я продолжал под запись на видео расспрашивать Натулю о ее впечатлениях от дневной экскурсии. На вопрос, что ей понравилось больше всего, Наташенька ответила: «Все. Впрочем, мне особенно понравилась церковь Успения Пресвятой Богородицы с чудотворной Иерусалимской иконой Божьей Матери русского письма». Я попросил уточнить, где церковь находится. Натуля объяснила: «Церковь расположена в Гефсимании, у западного склона Масличной горы. Мы посетили эту церковь после осмотра места, где Иисус Христос по преданию учил апостолов, в частности прочел им молитву «Отче наш». Это на склоне Масличной горы. Там мы еще осмотрели кармелитский монастырь, стены которого украшены текстами молитвы «Отче наш» на 107 языках!».

Я тут же вспомнил, как снимал Наташеньку на видео у панелей с текстом молитвы на русском, китайском, корейском языках.

А утром нас и арабиста Титаренко Владимира Ефимовича (приехал из посольства России в Египте накануне вечером) повез в Еврейский университет И. Гинат. Кампус на горе Скопус, откуда открывается замечательный вид на старый Иерусалим и Масличную гору. Конференция на тему: «От войны к миру: 1973–1993». Организовали ее Министерство образования и культуры Израиля, Хайфский и Еврейский университеты.

В конференции участвовал президент Израиля Эзер Вейцман, представители правительственных органов и ведущих политических и научных кругов Израиля, военачальники. Из США прибыл бывший замгоссекретаря Дж. Сиско, от нас кроме Титаренко Валерий Иванович Кузьмин из Управления Ближнего Востока МИД РФ, советник-посланник посольства в Израиле Алексей Федорович Чистяков, первый секретарь Татьяна Карасова. Был египетский посол.

Вейцман выступал великолепно, просто чудесно. Фантастическое владение аудиторией, юмор, комплименты сидящим в зале. Умение говорить присуще и многим другим израильтянам. Им помогают чувство юмора, экспансивность, эмоциональность, душевность. Вейцман цитировал Талмуд, обращался за фактами и поддержкой к сидящим в зале знакомым, льстил Сиско и т. д. Сиско был героем на конференции, и это естественно. Во-первых, США здесь любят. Во-вторых, уважают за поддержку. Без Америки Израиль не выжил бы. В-третьих, Сиско хорошо известен здесь, он личный друг премьера И. Рабина. Много сделал для Израиля.

Кстати, из услышанного на конференции:

– Талмуд: «Я много узнал от учителей, еще больше от коллег, но больше всего от учеников».

– Все евреи мира жаждут сохранения и процветания Израиля.

– Ученость традиционно в высшем почете в Израиле (как в Китае).

– Ноль плюс ноль равняется нулю. Пустыня Палестины + пустыня Иордании = 0.

– Иерусалим израильтяне делить не будут никогда. А как же Аль-Акса и другие мусульманские святыни?

– А. Тойнби: «Иерусалим нельзя отнимать у мусульман! Мечети тоже!».

– Тактика: знаем как, но не знаем что, стратегия: знаем что, но не знаем как.

После Вейцмана выступила целая группа видных ученых. Наконец, настала наша пора выступать. Сначала на трибуну вышла Натуля с докладом «Москва и Ближний Восток в политике М. Горбачева и Б. Ельцина (1985–1993)», потом я – с докладом «Ближний Восток в политике Китая». Выступали в конце второй сессии, перед ланчем. Люди уже устали и ждали ланча. Но у нас получилось неплохо, да еще с юмором. Зал слушал и смеялся, в конце – бурные аплодисменты, в раза два сильнее, чем знаменитому Сиско. После этого на протяжении всего пребывания нас хвалили и поздравляли израильтяне и даже россияне. Выступления называли «лучшими на конференции», «блестящими» и т. п. Вот же бывает! На ровном месте сорвать аплодисменты. Успех придал уверенности, сил, оптимизма, желания писать, изучать, творить.

После ланча махнули с Титаренко на такси в Старый город. Купили там Натульке иерусалимский (пятерной) крест за 40 US $ и быстро освятили его на Гробе Господнем. В этот день (воскресенье) народу там было немного. Успели вернуться до закрытия конференции. Сразу по завершении – на городской кампус Еврейского университета. Присутствовали на выступлении И. Рабина для участников другой конференции. Стиль иной. Это, действительно, генерал с властным голосом и жесткими формулировками (Вейцман тоже командовал ВВС во время войн с арабами). Рабин обещал продолжать осуществление соглашения с Арафатом и одновременно бороться с террористами (в тот день два палестинца в Газе, переодевшись в религиозных евреев, убили двух израильских солдат, которых «согласились подвезти»).

После выступления все направились на ужин. Чтобы подняться в ресторан, вошли в лифт – а там набожный иудей. При виде Наташи он закрыл лицо ладонями и повернулся к нам спиной. Религиозный «протокол» того требовал.

Чуть-чуть пожевав пищу, мы покинули ужин и сели в микроавтобус. Мы – это Натулька, я, Титоренко, Сиско. Автобус направился в Хайфу, расстояние 151 км. Дорога уже опустела, ехали быстро. Из-за темноты и разговора с Сиско ничего не видел. А проезжали интересные места – Самарию.

Сиско расспрашивал о наших внутренних делах, а я его о Ближнем Востоке, впечатлениях о советских лидерах. Как многие вышедшие в отставку, Сиско расхваливал себя и критиковал всех от Бжезинского до Козырева. Он и на конференции, не замолкая, хвалил себя. Хотя человек тем не менее неплохой.

Продолжаю писать 30 октября 1993 года, в субботу. Вчера не выходил на улицу ни на одну минуту. Писал, спал, систематизировал привезенные видеопленки, открытки, материалы, читал евангельские повествования. И пытался лечить уши, они заложены уже третий день. Видимо, в результате перенесенной простуды, перелетов и переездов по холмистым районам Израиля.

Вот и Хайфа, куда мы прибыли поздно вечером 24.Х, находится на весьма крутых холмах. Нас разместили в фешенебельном, сверкавшем огнями районе на горе Кармель (отсюда орден карме-литок). Гостиница пять звезд «Дан Панорама». Чуть менее шикарная, чем «Холидей Инн». Из окна вид на залив, порт, близлежащие холмы, усыпанные светлячками электрического света.

Соблазн пойти погулять был – настолько привлекательно выглядел город, запруженный, кстати, народом в этот воскресный вечер. Но опять не хватило сил, у меня главным образом из-за продолжавшейся простуды. Натулька не хотела идти из солидарности.

Мы наслаждались ночной панорамой Хайфы и вспоминали пребывание в Иерусалиме. Наташенька находилась в прекрасном состоянии души: шутила, смеялась, корчила рожицы.

Утром Натуля хотела поспать подольше, но я уговорил ее встать. Облачилась в элегантный белый костюмчик, и мы спустились в фойе гостиницы. Позавтракали в гостиничном ресторане. Повсюду в Израиле завтрак включается в стоимость проживания. Спрашивают номер комнаты – и, пожалуйста, к столу. Никто ничего не проверяет! И это в стране, которая окружена врагами и в которой масса террористов (на оккупированных территориях). В гостиницы, рестораны, даже на Голанские высоты (об этом напишу позднее) свободный проход.

Выбор блюд шикарный: салаты, разносолы, свежие огурцы, помидоры, капуста и прочие овощи; набор сыров, колбас, копченой рыбы; горячие блюда – мясные и рыбные; фрукты, соки, пирожное, каши и т. п. Каждое утро мы плотно ели. С мая я старался худеть, занимался спортом и ограничивал себя в еде. А здесь разошелся. Хлестал кофе (от которого у меня обычно подскакивает давление), стал попивать вино и пиво. Тем более что профессор Гинат всякий раз посылал в новый гостиничный номер бутылку израильского вина и фрукты. Вино здесь отличное, а вот фрукты удивили. Они вкусные, но скромных размеров и невзрачно выглядят. Я представлял себе израильские фрукты по-другому.

После завтрака нас четверых из России (присоединился Кузьмин Валерий Иванович) и Сиско отвезли на самую высокую вершину Кармельской гряды, в Хайфский университет. Отличный кампус, включающий башню в 30 этажей (самое высокое здание в Хайфе), ряд других зданий, обширную территорию с террасами и лужайками, откуда открывается чудесная панорама. Виды на холмы, Средиземное море, долину, в отдалении древний порт Акко, где-то за ним Ливан, а восточнее Галилея, далее Сирия.

Хайфа смотрится как очень-очень симпатичный, играющий красками, утопающий в зелени, белый черноморский город, Сочи, только гораздо больших масштабов. Правда, если избегать преувеличенных восторгов, природа на нашем Кавказе попышнее, разнообразнее, драматичнее. Здесь все-таки дает о себе знать нехватка влаги (ни капли дождя с апреля по октябрь), дыхание близкой пустыни. Многие места выглядят несколько голо, зелень там чахлая.

Отправились на вторую часть конференции. Я уже расслабился, не вслушивался в доклады, принимал поздравления, читал путеводители. Лишь изредка пытался «врубиться» в тезисы докладчиков. Некоторые из них были любопытны, интересны, полезны. Понравился доклад (уже ближе к вечеру) профессора Габриэля Бен-Дора «Меры доверия в мирном процессе на Ближнем Востоке». Сама методология анализа оригинальна и пригодна для других тем. Хорошо выступил и замминистра иностранных дел Иоси Бейлин. Он говорил об упущенных возможностях во внешней политике Израиля. Вновь интересная методология.

К слову, в Израиле распространен самокритичный подход к своей стране, к себе. Параллель с нашими традициями в среде интеллигенции. Бейлин подверг критике все решения и действия, которые предпринимало правительство Израиля с 1948 года. Рабин в своем выступлении в Иерусалиме 24.Х. заметил: «Мы странные люди, странная нация». Ни Клинтон, ни лидеры Японии, Ю. Кореи, Германии или Китая так никогда не скажут. Бейлин же высказался следующим образом: «Мы эксперты по части упущенных возможностей».

Что еще отложилось в памяти от выступлений?

1. Уважительное, без злобы, нападок, оскорблений отношение к лидеру Сирии Асаду. Его называли умным, хитрым, расчетливым человеком, способным переиграть всех израильтян вместе взятых. Кое-кто высказывал сомнение, что Асад, если с ним договориться, сдержит слово. Другие, наоборот, настаивали, что сирийский лидер – человек слова. Неслучайно, мол, на Голанских высотах с 1973 года царит спокойствие. Там не стреляют.

2. Похвалы в адрес Арафата. Между прочим, его портреты и книги можно увидеть в израильских лавках, возможно, это палестино-арабские лавки. И тем не менее факт любопытный.

3. Готовность к примирению со всеми арабами. Постоянная мысль о том, что ради мира Израиль готов на любые компромиссы. Были, правда, и исключения. В кулуарах конференции кое-кто говорил, что отдавать Голанские высоты не стоит. Это ударит по безопасности. Звучала и такая мысль, что сначала надо разобраться с палестинцами и, если получится, перейти к переговорам с Сирией. Этого подхода придерживается и Рабин.

4. Однозначная решимость не идти на уступки по статусу Иерусалима. Данный вопрос называют самым сложным. И у евреев, и у арабов с этим городом связано слишком много эмоций.

5. Жажда иметь хорошие отношения с Россией. Бейлин признавал, что Израиль десятилетиями мечтал о восстановлении диалога с Москвой. Один молодой ученый все спрашивал меня обиженным голосом: «Зачем же вы игнорировали нас? Мы же так близки России!» (об отношении к России и русским подробнее поговорю ниже).

6. Трепетное восприятие Садата, почти такое же Мубарака. Теплые чувства к египтянам в целом. Они и честные, и миролюбивые, и спокойные, и добрые. Гинат утверждал, например, что в Каире вообще не случается краж. Египтяне противопоставлялись совсем якобы другим по темпераменту сирийцам. Вместе с тем в процессе длительных бесед с Гинатами выяснялись и другие его оценки египтян: леность, необязательность, страсть к взяточничеству, склонность «садиться на шею» партнеру, неорганизованность, игнорирование правил человеческого общежития («красный сигнал светофора на улице – это лишь предложение остановиться»).

7. Разговор об оккупированных территориях как о товарах, подлежащих обмену на рынке: «мы им, если они нам». И не жалко пролитой за эти территории крови! А ведь цена войны 1973 года огромная! Израильтяне эту войну не считают даже победой, хотя дошли почти до Дамаска и Каира!

8. Гордость по поводу своей военной силы, умения воевать сквозила во многих выступлениях.

9. Терпимость к другим взглядам. Зал аплодировал иерусалимскому арабу из знаменитого клана, который расхваливал Иорданию и ее короля и осуждал Израиль. Был один выпад из зала по поводу последних террористических актов палестинцев, но председатель сессии его тут же пригасил: «Это же научный форум. Не надо накалять страсти!».

Одну из сессий конференции мы пропустили: гуляли по территории университета, снимались на видео, отдыхали на лужайке. Обратили внимание: среди студентов масса русскоговорящих. Натуля выглядела сногсшибательно – ей очень нравилось в Израиле и это делало жену еще более красивой и искрометной. Она была полна жизни, задора, юмора. При этом как губка впитывала информацию об Израиле – его истории, религии, географии, экономике, политике.

По окончании конференции часть участников направилась в центр Кармельского района Хайфы в ресторан. Называется «Rothchild’s», расположен в красивом, тенистом парке рядом с концертным залом. Весь район ухоженный, зеленый, изобилующий симпатичными магазинами и ресторанами. За ужином говорили о друзах, арабах, научной работе, традициях и многих других вещах. Хозяин ресторана порхал вокруг Натульки и интересовался, вкусно ли ей.

Назад в гостиницу шли пешком. Это оказалось недалеко – минут 10. Распрощались, а затем мы вдвоем решили спуститься к морю. Шагали долго, мимо в основном двухэтажных домов, аккуратных, но не блещущих разнообразием архитектуры. Все окна наглухо закрыты жалюзи. Кое-кто гулял с собачкой, подъезжали к домам машины. Моря так и не нашли, поплелись вверх по другим улочкам. Общее впечатление – Сочи. Оно усиливалось цикадами, запахами моря, тепла и цветов в воздухе, звуками эстрадной музыки.

26 октября 1993 года

Гинат отвез нас снова в университет, мы составили проект соглашения между ДА и Хайфским университетом о написании серии монографий по отношениям СССР со странами Ближнего Востока. Поговорили. А затем Гинат организовал нам экскурсию по Хайфе и ее окрестностям. Экскурсоводы – местная студентка (ее родители родом из Польши) и бывший харьковчанин Сережа.

Начали с Всемирного центра бахаи – административного центра для последователей веры Бахаи. Он расположен на горной гряде Кармель и включает в себя усыпальницу Баба, которого считают посланником Бога и предтечей веры, а также Бахайские сады, сходящие вниз с горы террасами. И усыпальница, и сады поражают величием и изысканностью. Натуля восхищалась архитектурными шедеврами из мрамора, наслаждалась благоухающим воздухом в садах и отметила, что в бахайской религии заложена благородная идея единства человечества.

Далее едем вдоль океана и между новых районов города в древний порт Акко. Жилые кварталы для недавних эмигрантов довольно простенькие, обшарпанные, унылые. Как выразился Сережа, местная Преображенка. Квартиры примитивные, в подъездах, там, где живут наши, «гадют». Появились пьяницы и хулиганы, о чем в Израиле раньше и не слышали. Зато рядом песчаные пляжи, магазины полны товаров и никто никого не обзывает «жидом». Можно учиться, работать и путешествовать по миру. И встречаться с родственниками в «Союзе» (как еще говорят эмигранты в Израиле).

Жилые дома перемежаются с промышленными предприятиями (среди которых попадаются и большие), супермаркетами. В один из них угодила иракская ракета в январе 1991 года. К счастью, никто не пострадал.

От Хайфы до Акко 22 километра, но шоссе загружено машинами, добирались около часа. Акко упоминается еще в Библии. Это город, переполненный историей, к тому же живописный, экзотический. Мы ходили по замкам крестоносцев, мечетям, крепостным стенам, ограждающим Акко от синего моря, торговым улочкам, традиционным арабским кварталам. Завершили экскурсию обедом в ресторане «Абу Кристо» («Отец Христос») на самом берегу, у пляжа.

Вода была столь прозрачна, что мы видели огромных рыб, шнырявших по дну. Вдали, на задымленной горе Кармель, высилась башня Хайфского университета. Арабы-христиане заставили стол закусками: салат из мелко накрошенных помидоров и огурцов, соус из перца чили, соленые огурцы, мастика светло-серого цвета из орехов и пряностей. Затем принесли кебаб и шашлык (небольшие кусочки мяса на тоненьких палочках).

Я продолжал снимать Натулю на видео на фоне окружающей экзотики, просил ее то идти ко мне, то от меня, то остановиться. Однажды она подошла близко к обрыву над морем, и я в панике оттащил жену от, как мне показалось, опасной зоны. Наташенька позировала с удовольствием и периодически сама просила меня запечатлеть на пленку что-нибудь примечательное: то женщин-арабок в хиджабах и с объемной поклажей на головах, то израильских военных патрульных, завешанных оружием, то древний монастырь, то живописный двор, то парусник, скользящий по морской глади. И при этом Натуля часто повторяла: «Какой интересный город! Какое переплетение культур, обычаев, архитектурных стилей и даже эпох!».

Но вот мы пустились в обратный путь, к университету. Нас уже ждал профессор Гинат, который тут же велел пересесть в его машину. Мы выехали в Тель-Авив (95 км). С прибрежного шоссе Хайфа смотрелась просто великолепно. Она оседлала все близлежащие горы. Белые строения замечательно сочетались с зеленью и цветами.

Гинат гнал в своем обычном стиле, как сумасшедший, браня других водителей и «поджимал» наиболее упрямых сзади. Справа от нас проносились песчаные пляжи и абсолютно тихое Средиземное море, теперь казавшееся серым, слева – холмы, дюны, дома, предприятия.

У Тель-Авива потоки машин загустели настолько, что скорость пришлось сбавлять. Исходящий из города транспортный поток просто застыл в пробках. Мы же все-таки пробились в центр к гостинице «Дебора». Город выглядел огромным и очень южным, курортным. Жизнь в нем кипела. Гостиница оказалась попроще прежних – в номерах запашок сырости, ящики рассыпаются при попытке их открыть, канцпринадлежности отсутствуют, телевизор ловит одну программу. Бассейна, магазинов и т. п. – нет.