Текст книги "Путь к спокойствию. Учение Будды"
Автор книги: Евгений Бульба
Жанр: Боевики: Прочее, Боевики
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
«Приветствуйте всех друзей, коих не могу перечислить, а если бы одних назвал, а других нет, те, которых не назвал бы, не подумали бы, что не помню о них или не люблю их».
Приговор содержал тридцать пунктов обвинения в ереси. В первом пункте Гуса обвиняли в том, что он утверждал, будто церковь есть сообщество всех искренних верующих, а в последнем – что он утверждал, будто живущие в смертном грехе мирские правители или прелаты не имеют права на власть.
На пути к месту казни и перед тем, как зажечь костёр, ему ещё два раза предлагали отступиться. Он попросил, чтобы ему дали поговорить с тюремщиками: «Спасибо вам, мои милые братья, за все доброе, что вы мне сделали, ибо были вы не только стражами моими, но и милыми братьями». Перед самой казнью Ян был спокоен и отказался исповедоваться, потому что его совесть была чиста.
Обвинение в ереси Яну Гусу выдвинул папа Иоанн XXIII на церковном соборе. Чуть позже папа оказался в соседней камере – его низложил тот же самый собор. Папа Иоанн XXIII в миру носил имя Бальтазара Коссы и в молодости был пиратом с большим послужным списком. Среди выдвинутых ему обвинений перечислялись: убийства, многочисленные изнасилования монахинь, содомия, растление детей, торговля духовными санами и отлучениями, личное участие в пытках… Он покаялся и был назначен епископом Тускулы. Его похоронили во Флоренции под монументом, изготовленным великим скульптором Донателло. Праведнику Яну Гусу надели на голову шутовскую корону и сожгли. Пепел развеяли над Рейном.
Есть легенда, что одна простосердечная старушка в попытке сделать богоугодное дело подбросила к дровам костра свою вязанку хвороста. «Святая простота!» – сказал Ян.
Если мы признаем, что состояния, порождённые эгоизмом, вредны для нас самих, то приоткроем дверь в будущее без страданий.
Неудовлетворённость
Ведь вкушение [подлинного] счастья должно удовлетворить душу, а сансарными удовольствиями сколько ни радуйся, не удовлетворишься; желание будет все возрастать, а из-за этого – вечное скитание в сансаре[43]43
Сансара (санскр.; дословно: «блуждание», «переход через различные состояния», «круговорот») – термин для обозначения нашего привычного существования. Замкнутый круг, в котором желание избежать страдания лишь погружает в него ещё глубже. Сансара не может исчерпаться сама собой, «закончиться», – это бесконечное чередование взлётов (приятных состояний и перерождений) и падений (мучительных состояний). Самые возвышенные и приятные формы бытия в сансаре содержат причины будущих страданий; поэтому альтернатива страданиям сансары – не поиск благоприятных перерождений, а выход – нирвана.
[Закрыть]; нестерпимые, бесконечно долгие мучения, даже малой части которых не возмещают те удовольствия.
Говоря об эгоизме, невозможно пройти мимо его важнейшей характеристики – бесконечности желаний.
Желания относятся к базовым механизмам, формирующим личность. Их невозможно «победить» – зачастую они сильней, чем воля, которую мы можем применить для борьбы с ними. Единственный способ воздействия на желания – это не борьба, а перенаправление, и первым шагом является осознание того, что привычный способ выбора объектов желаний чреват неприятностями. Это болезненный процесс, требующий настоящей смелости, потому что, с подавляющей долей вероятности, в ходе подобного осознавания вскроется ложность жизненных ценностей – того, что нам дорого и составляет святая святых.
Чтобы разобраться в истоках склонности к получению удовольствий, нам придётся обратить внимание на базовое свойство сознания – восприятие. Так или иначе, все качества личности вырастают на общем субстрате. В буддизме утверждается, что базовая характеристика сознания – ясное познание. Это естественная функция, которая определяет сознание как таковое.
Сам по себе процесс познания нейтрален и не может привести к неприятным последствиям, но когда сознание как бы «залипает» на объекте, начинает дорисовывать его – с этого начинаются все наши невзгоды. До момента включения оценочных установок процесс восприятия нейтрален и подобен отражению в зеркале, но когда сознание прилипает к объекту, то в зависимости от тех или иных ощущений начинает описывать его как приятный или не-приятный. Приятные объекты прописываются в памяти с отметками «приносящие удовольствие», «объекты желания», и мы включаемся в гонку за их обладание. Объектом может выступать не только предмет, но и другой человек, группа людей, идея, культура, правила поведения…
Единожды получив ощущение от объекта, сознание воспринимает его как всегда приятный (или не-приятный) объект, а не как временное сочетание причин, условий и связей. Это статичное описание объекта добавляется к массе предшествующих искажённых описаний, образующих привычную картину мира – в буддизме это называется «неведение».
Антипод неведения – мудрость, которая воспринимает мир не как набор статичных отдельных объектов, но как целостный процесс взаимозависимости, пронизанный бесконечным количеством причинно-следственных связей. В этом процессе просто не может быть ничего раз и навсегда данного, определённого, обладающего неизменными характеристиками. Соответственно, любой объект, который однажды внесён в категорию «приятных», в любой момент может измениться. Кроме того, хотя бы на секунду отступив от эгоцентризма, мы обнаружим, что для других людей тот же объект нейтрален или даже неприятен. Следовательно, не существует «объективно приятных» объектов – это всего лишь приписываемые нашим мнением характеристики – ненадёжные, ситуативные и порождаемые заблуждающимся умом.
Развитие мудрости приводит к тому, что человек воспринимает качества объекта как временные субъективные оценки. В конце концов вместо изолированных объектов с неизменными характеристиками он обнаруживает целые мироздания в виде неразрывных динамичных ситуаций, состоящих из объекта, субъекта и их причинно-следственного взаимодействия.
Важным объектом прилипания выступают представления о том, как правильно должен существовать мир. Мы цепляемся не только за осознанные идеи, но и за образ жизни, привычки… Если не хватает абстрактных понятий для нового явления, то мы хватаемся за первое ощущение и прилипаем к нему. Мы привычно недовольны, что недостаточно развиты или умны, красивы или успешны, что недоедаем либо переедаем; что наша жизнь скучна или беспокойна… Если бы на мгновение мы могли отстраниться от залипания, то увидели бы, насколько подобное существование условно и заполнено жёсткими, выдуманными и навязанными формами восприятия. Абсолютное большинство этих форм являются глупыми, грубыми и, по сути, лишними. Наша поглощённость подобными идеями настолько глубока, что отказаться от них – смерти подобно. Эти идеи, так же как явления, течения, теории, предметы, ощущаются крайне важными, нам кажется, что без них жизнь теряет смысл. Выходит, что эти бесполезные, зачастую нужные только нам или кучке наших единомышленников идеи – и есть наша жизнь. Круг замкнулся – мы оказались там же, откуда стартовали: немного усложнённый и сильно приукрашенный, но всё тот же детский эгоцентризм.
Залипание восприятия можно обнаружить как в простейших случаях, когда мы сталкиваемся с каким-либо объектом впервые, так и в сложнейших – в цепных, ветвистых реакциях на давние события. Например, в два месяца младенец начинает воспринимать цвета и обнаруживает, что мама – оранжевая, потому что её халат такого цвета. Ребёнок присваивает маме это качество, и оно некоторое время существует вкупе с остальными: мама тёплая, у неё привычное, ещё с внутриутробного периода, сердцебиение, она кормит, качает, успокаивает… Повзрослев, ребёнок понимает, что «оранжевость» не является маминой характеристикой, но даже будучи умудрённым старцем, он подсознательно будет воспринимать оранжевый цвет как что-то приятное, успокаивающее. Этот цвет приобретёт некую «внутреннюю» характеристику и распространится на все оранжевые предметы. Это примитивный пример, но если представить всю сложность подобных связей и влияний, возникающих как бы случайно и без всякого сознательного участия, то можно представить, как залипающее восприятие тащит нас по жизни, словно беспомощных котят, наивно считающих, будто они что-то контролируют.
Чуть более взрослый пример: мы слушаем живую симфоническую музыку, и она восхищает. Эти переживания основаны на предыдущем личном опыте, настроении, на состоянии здоровья, музыкальной культуре, на мастерстве исполнителя, качестве акустики… и ещё на очень многих факторах. Однако в сознании отражается не вся картина со множеством переменных, а то, что именно эта вещь – самое прекрасное, что мы слышали. В следующий раз что-то не сходится – и не обязательно исполнение хуже – возможно, мы хуже себя чувствуем, исчезло ощущение новизны или мучает навязчивая мысль… Мы испытываем разочарование и начинаем перебирать исполнителей в попытке воспроизвести «то самое» ощущение. Мы наградили объект сущностью прекрасного (хотя многим людям с другой культурой эта музыка покажется какофонией), породили привязанность и включились в очередной раунд гонки за удовольствиями.
Теперь легче понять, почему желания невозможно насытить – они являются проявлением неведения самого глубокого уровня. Осуществив желание, мы испытываем кратковременное приятное ощущение, и сознание программирует себя на повторение, формируя новую цель. Однако состояние удовольствия не является аналогом счастья, оно даёт лишь суррогат – кратковременное состояние удовлетворённости, у которого есть характеристика – отсутствие другого желания. Буквально в следующий миг после ощущения счастливой удовлетворённости включается привычный механизм поиска новых удовольствий.
Универсальный для всех живых существ принцип – поиск счастья и бегство от страданий – лежит в основе желаний. Этот принцип – вечный двигатель, источник любого начинания каждого существа, который трансцедентален по своей природе, и его невозможно остановить. Только неведение трансформирует эту энергию, направленную на поиск счастья, в русло самовоспроизводящихся проблем.
Мы ищем счастье, боремся как можем, и то, как мы это делаем, диктуется неведением. Неведение порождает более грубые омрачения[45]45
Омрачение (с санскр.: клеша) – любое ментальное явление, которое приводит ум в беспокойство; под это определение подходят все психические факторы, порождающие страдания. Омрачения подразделяют на две большие группы: эмоциональные и гносеологические (нарушающие достоверное познание).
[Закрыть], заставляет человека отделять себя от окружающего мира, делит воспринимаемое на «я» и «не-я». Принимая эгоцентричную точку зрения «я», оно делит на то, что хорошо для «я» и что плохо (и часто это деление ошибочное). У «я» усиливается функция «прилипания» к тому, что кажется хорошим, интересным, притягательным. Появляются идеи, как бы обрести побольше этого «хорошего»: известности, славы, богатства, наслаждений, комфорта, творчества, религии, интеллекта, любви, и т. п. – каждому своё. Прилипание порождает зависимость – «я» начинает казаться, что без избранного объекта желания жизнь невозможна, и оно всеми силами домогается или защищает его от любых посягательств (или якобы посягательств). Причём эти посягательства могут носить самый невинный характер – например, взгляды других людей на смысл жизни.
На этой стадии «я» кроме неведения уже имеет два грубых эмоциональных омрачения – привязанность и гнев. Эта троица, смешиваясь в разных сочетаниях и пропорциях, порождает остальные: гордыню, зависть, ненависть, страстные желания, ревность, раздражительность, властность и т. д., и т. п., и пр. Вся эта свора негативных эмоций, порождённая с единственной целью – обретение счастья, – в итоге превращает жизнь своего хозяина в ад.
Существует множество поэтических приёмов, показывающих бесполезность потакания желаниям: их сравнивают с течением горной реки, которое тащит и швыряет человека из стороны в сторону; иногда говорят об огне неутолённых желаний, сжигающих время жизни; попытки утолить желания сравнивают с человеком, изнемогающим от жажды и пытающимся напиться солёной морской водой – чем больше бедняга пьёт, тем сильней жажда.
Мы не можем удержаться, чтобы не попробовать мёд; и, попробовав, даже зная, что под сладостью скрыто лезвие, уже не можем остановиться.
Первичное неведение порождает желание, которое, в свою очередь, делает неведение ещё более дремучим, приписывающим объекту опасность или пользу. В результате всё, что нас окружает, разделяется на то, что порождает привязанность или вызывает неприязнь.
Негативные эмоции
Глубокая неудовлетворённость порождает желания и негативные эмоции[51]51
О негативных эмоциях, их классификации и методах борьбы с ними подробно говорилось в книге «Золотые правила Будды».
[Закрыть]. О том, как под влиянием эмоций мы теряем самоконтроль, каждый может рассказать несколько разрушительных личных историй. Эмоции накатывают подобно цунами – захлёстывают и разрушают. Мы можем решить, что эти «цунами» – главное зло – и попытаться их остановить, но мы не добьемся успеха: это все равно что пытаться при помощи мешков с песком остановить настоящую волну – рано или поздно утлые построения смоет. У каждой волны есть свои причины, и работать нужно с ними – отслеживать подводные землетрясения и штормовые ветры. Океан эмоций бывает спокойным или бурным, и пока что мы не в состоянии избежать бурь, но можем предвидеть надвигающуюся беду и минимизировать потери.
Как мы уже выяснили – эгоцентризм является той почвой, из которой растут негативные качества. Ненасытный эгоизм появляется первым и хочет одного – получше устроиться в жизни. Поэтому он производит «нужные», как ему кажется, эмоции: зависть и соперничество помогут завоевать то, что может быть полезным; жадность поможет побольше накопить, чтобы наслаждаться приобретениями; гнев отпугнёт конкурентов… Эгоизм воспроизводит подобные эмоциональные реакции рефлекторно, не нагружая интеллект. Интеллект подключается позже, когда эмоциональная реакция уже запущена.
Например, в конкурентной ситуации человек ощутил зависть – обычно в подобный момент мы не задумываемся об её уместности и адекватности. Уже на фоне этой эмоции подключается интеллект, начинает продумывать конкурентные действия, и мы включаемся в борьбу, тратим силы, изводим себя в попытках обойти соперников. В сознании выстраивается образ ненавистного врага-конкурента, претендующего на то, что должно принадлежать нам. Результат: потерянное время, расшатанные нервы, хронический стресс, утрата покоя, ощущение невыносимой жизни, уверенность, что «все люди – волки»… Соперничество, вызванное завистью, начиналось ради того, чтобы получить некий результат, чтобы жить счастливо. Конечный итог противоположен – возможно, мы получили объект желания, но потеря времени, энергии, здоровья и муки совести вряд ли сделали нас счастливей.
Получается, что в попытке обрести покой эгоизм приводит в противоположную ситуацию. Логично предположить, что счастье могут принести антиподы негативных эмоций – альтруизм, сорадование, сотрудничество…
Известная история[52]52
Здесь и далее, в качестве источников историй из биографии Будды Шакьямуни использовались: The Dhammapada: Verses and Stories. Rangoon, Burma, 1986; Стронг Джон. Будда. Краткая биография. М.: 2003; Буаселье Жан. Мудрость Будды. М.: АСТ, 2003.
[Закрыть] из биографии Будды часто приводится для иллюстрации того, с какими сложностями приходилось справляться основателю Учения. Она красноречиво рассказывает о власти эмоций.
Община в Косамби раскололась по пустяковому на первый взгляд поводу: монах, известный как проповедник Дхармы, не вылил после себя воду из купальни. Другой авторитетный монах, знаток монастырского устава, сделал ему замечание и предложил покаяться. Нарушитель отказался, оправдываясь тем, что не знал такого правила.
Оба восприняли происшествие значительно серьёзней, чем можно представить. С одной стороны – мелкий проступок, совершённый без умысла, не влечёт за собой весомой негативной кармы и его можно было бы игнорировать; с другой стороны – незнание механизмов кармы не освобождает от воздаяния и, чтобы уменьшить последствия, необходимо покаяться. То есть на самом деле вопрос стоял так: кто лучше знает Учение Будды – проповедник или знаток устава.
Можно только догадываться, какая предыстория была у этого эпизода, но судя по тому, что вокруг спорщиков быстро организовались группы поддержки и их споры полностью блокировали нормальное функционирование монастыря – дело было нешуточное и наверняка касалось престижа и влияния в общине.
Присутствия Будды оказалось недостаточно, чтобы угомонить амбиции спорщиков. Два раза (!) Будда объяснял, что оба неправы, просил прекратить раскол и мирно жить одной общиной. После этого он ушёл из монастыря в лес и провёл в уединении весь сезон дождей.
Уход Будды не произвёл эффекта – скандалы продолжались! Помирил скандалистов не Будда, а миряне Косамби, которые, узнав о причине ухода Учителя, перестали подавать монахам еду. Потеряв уважение и подношения мирян, монахи замирились и, вынужденно проголодав несколько месяцев, после окончания сезона дождей отправились к Будде за прощением.
Давайте представим ситуацию: в присутствии самого Будды две группы монахов грызутся между собой, выясняя, кто из них лучше понимает Учение Будды. Это были не обычные люди – это были монахи, отказавшиеся от соблазнов и наслаждений мирской жизни; это практики, и прекрасно понимающие необходимость борьбы с вредоносными эмоциями. И тем не менее! Они не смогли унять свой гнев и гордыню даже пред лицом основателя Учения. Оставить выяснение отношений их заставил не наивысший авторитет, которого только можно пожелать, а банальный голод – они физически не могли больше продолжать свою «философскую» войну.
Негативные эмоции могут полностью перекрыть даже базовые потребности – это свидетельство их мощи и несоответствия той цели, ради достижения которой их применяет наше эгоистическое мировоззрение.
Сладка и горечь из желанных уст,
И розой видится колючий куст.
О, как нам лгут, как манят нас желанья,
Хоть из-за них и ждут нас испытанья.
Руми
Описанный в предыдущих разделах процесс прилипания-желания-оценивания создаёт приоритеты и управляет жизнью. Достаточно примитивный механизм ошибочного восприятия, порождающий ситуативные и неоправданные предпочтения, создаёт то, чем мы гордимся, или то, от чего впадаем в депрессию. Мы можем прожить всю жизнь, погрузившись в одно состояние – например, в спортивные состязания, изобретательство, коллекционирование, просмотр телесериалов и фильмов или чтение умных книг. Постепенно мы начинаем глубоко разбираться в объекте прилипания, нам уже необходим некий достойный уровень книг и фильмов, или партнёров по играм, пиву, спорту и т. д. Нам постоянно не хватает того предмета, к которому прилипли – мы стали зависимы. Но стоит сделать хотя бы полшага в сторону, и становится очевидным, что всё это не имеет никакой ценности с точки зрения людей с другим объектом прилипания. Зависимость бессмысленна с точки зрения адаптивности и заставляет проживать годы впустую.
Каким бы объектом мы ни озаботились: пиво, сладости, фигура, спорт, женщины, мужчины, здоровое питание, сериалы, эзотерика, психология отношений… Насколько бы притягательным он ни казался, людям, стоящим рядом, он глубоко безразличен или даже противен. Предмет нашего обожания не несёт природу приятного – просто каждый приписывает ему такие свойства.
Давайте рассмотрим несколько случаев с учётом выраженности желания и достижения результата.
Первый вариант: объект желания признаётся достойной целью (спорт, диета, чтение…) – тогда стремление к нему не вызывает страданий (мук совести), а недостижение цели приводит к страданию. В этом случае чем выраженней желание, тем сильнее страдание от лишения или удовольствие от обретения.
Второй вариант: объект желания считается недостойным (алкоголь, азартные игры…) – тогда нам обеспечено кратковременное удовольствие в случае обретения и длительные муки совести, а в случае утраты – мучения абстиненции.
В обоих случаях сила желания является модулятором получаемого удовольствия или терзаний. И только в одном варианте – когда мы обретаем действительно достойную цель – нам обеспечено удовольствие. Сила желания чаще проявляется как негативный фактор, поскольку способна преодолеть рассудочный контроль, и тогда даже полезная цель станет навязчивой идеей. Ради её достижения будут принесены в жертву здоровье, время, отношения с близкими… Контролируемое стремление к полезной цели становится единственно правильным поведением с этой точки зрения.
Теперь необходимо соотнести пары, характеризующие цель: «достойная – полезная» и «предосудительная – вредная».
Буддизм предлагает отказаться от ярлыков «достойная – предосудительная» и заменить их на «полезная – вредоносная». При подобном рассмотрении группа «достойных» объектов желания основательно перекочует во «вредоносные».
В теории кармы действия, которые даже в отдалённой перспективе принесут неприятное воздаяние, отнесены к вредным. Помимо очевидных из категории «предосудительных», там окажутся двусмысленные: самоутверждение, карьерное соперничество, попытки вызвать восхищение (и вся индустрия, связанная с этим), излишняя увлечённость собственным здоровьем, забота только о собственной семье и многое другое.
Чем руководствоваться, чтобы узнать, является ли конкретное желание потенциально вредоносным? В качестве универсального критерия предлагается исходная мотивация: эгоистичная или альтруистичная. Поскольку, как мы уже выяснили, эгоизм – источник бед, то усиливая его, мы вредим в первую очередь себе. Если карьера делается только ради себя – то это рано или поздно принесёт вред, если ради других – то пользу, если здоровый образ жизни ведётся ради того, чтобы помогать окружающим, то это отлично, если только ради собственных наслаждений – то плохо. И так далее… Проанализировав мотивы, можно легко сделать вывод о собственной ситуации – насколько всё запущено и в какую сторону выбираться.
Платон объяснял структуру личности на примере крылатой колесницы, запряжённой двумя конями. Возничий – это разум, интеллект. Один конь послушен и быстр – это воля и всё то, с помощью чего разум может совершенствовать душу и достигать поставленных целей. Второй конь норовист и крепок – это страсти, неуправляемые желания. Если вознице с помощью рассуждений о благом и праведном хватит сил сдержать норовистого коня, то колесница души устремляется ввысь и человек становится философом, душа которого после смерти возносится в божественные сферы. Если же норовистому коню удаётся навязать свою волю возничему, то колесница души под тяжестью плотских страстей теряет крылья, и после смерти душа бродит во мраке подземного мира.
Анализ адекватности и силы желаний, осознание мотивации – это необходимые инструменты на пути к покою.
Внимание! Это не конец книги.
Если начало книги вам понравилось, то полную версию можно приобрести у нашего партнёра - распространителя легального контента. Поддержите автора!Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?
