Текст книги "Сага о Белом Свете. Порнократия. Книга третья. Часть первая"

Глава 2. Попытка знакомства. Или у судьбы только одна тропа…

«I think everything in life is art. What you do. How you dress. The way you love someone, and how you talk. Your smile and your personality. What you believe in, and all your dreams. The way you drink your tea. How you decorate your home. Or party. Your grocery list. The food you make. How your writing looks and the way you feel. Life is art»55
  Я думаю все в нашей жизни есть Искусство и искусство. Все, что мы делаем. Как и во что одеваемся. Как мы любим, неважно, что или кого. Как мы говорим. Как мы улыбаемся и кем мы представляемся другим людям. Во что мы верим. И о чем мечтаем, в том числе, какие видим сны. Сюда же входит наша манера пить чай. Как мы обставляем наш дом. Или организуем у себя бал или вечеринку с друзьями. Наши письма и книги, и все, что мы пишем, тоже сюда относится. Вместе с нашими чувствами и выражением наших эмоций. Короче: Жизнь есть Искусство.


[Закрыть]

(Rita Hayworth)

Сергей Сергеевич приходил к Кириллу и Жоре каждый день, просиживал у дверей операционной, когда шли операции. Но в пост операционной палате не навещал и не давал о себе знать. Это конечно был он первым полицейским, оказавшимся на месте катастрофы, окруженный армией своих амазонок-невидимок… Впервые он открыто навестил Кирилла и Жору, когда они уже неделю, как прогуливались на инвалидных колясках в парке реабилитационного отделения больницы. Разговоров не вели, просто улыбались друг другу, а Жора еще и подмигивал. Поправлялись Кирилл и Жора, которому уже шел седьмой десяток, а Кирилл приближался к середине сорока невероятно быстро. И дело не только в великолепно сделанных операциях – ведь оперировал-то Альфред! Все дело в том, что мужики умереть бы согласились. А, вот болеть, быть беспомощными и вызывать к себе жалость, – это, как говорят у нас, «шиш с маслом!». Сергей Сергеевич ничего не говорил, ни о чем не спрашивал. Он знал: придет время, «пациенты» заговорят сами! И, время пришло. Сергей застал последние минуты, канувшие в Лету, «страдальцев»…

…Когда Сергей Сергеевич подошел к Кириллу и Жоре, Кирилл неожиданно протянул ему руку для приветствия и по рукопожатию Сергей Сергеевич понял, что Кирилл Кириллович поправился. Были Кирилл и Жора еще в колясках. Но, когда Сергей Сергеевич протянул руку для приветствия Жоре, тот мгновенно встал с коляски с громким кряхтением потянулся, передернул плечами, потом схватил коляску, поднял высоко над головой, и в прыжке, изобразив ногами какое-то «па» из карате-до, держа коляску высоко над головой, грохнул ее об землю!

– Ты что частную собственность портишь? – весело спросил его Кирилл, бодро понимаясь из коляски. – Да, за все этот старый придурок, боясь, что жена узнает о его соплячке, за все заплатил! Не хочу, чтобы кто-то оказался в коляске, – и… сменив тон на серьезный, закончил, – никому не желаю оказаться на моем месте…

Сергей Сергеевич был в элегантном строгом костюме с перстнем с огромным черным бриллиантом (из сундука). Понятно, что подходившая к ним Анжелина, растерялась, просто опешила, узнав в нем полицейского офицера, отдававшего распоряжения и пассажиру в коляске, слегка пришибленному и о землю, и о сознание, в какую историю он попал?

– А, вот наш доктор, Сергей Сергеевич, знакомься, ее имя Анжелина, она русская и, больше того, родом с ДВ!

– Мы знакомы, – взяв себя в руки, но пока плохо соображая, ответила Анжелина.

– Да, – подтвердил Сергей Сергеевич, приняв выправку офицера немецкой полиции.

Анжелина остановилась, как будто ноги приросли к земле, и чувствует, что хлопает глазами, как кукла заводная или, хуже, как дурочка! Мензурки с лекарством выпали у нее из рук. Она продолжала растерянно смотреть на мужчин.

– Ладно, погостили, и будя! – Приказным тоном сказал Жора. Благодарить здесь никого не будем. В Замке устроим Пир по случаю возвращения. Вся Семья в сборе. Амурские сазаны и касатки еще глазами ворочают… Ну, примерно так, как наша спасительница и землячка…

– Сергей Сергеевич насколько они нас опередили с невидимками?

– На год!

– Ладно, дома поговорим. Вы, леди-доктор идете с нами: я Кирилл Кириллович Светов, тот, кого вы разыскиваете, – и, видя, настоящий эмоциональный ступор у Анжелины, добавил, – Вы хотите, чтобы вашу кость, которая сейчас вместо левого плеча, я Вам вернул, «как было», так почему остолбенели, что я сбросил себе ровно половину возраста? А?

В голове Анжелины мысли завихрились, сразу подавили нехорошие, что над ней, калекой, вместо благодарности, эти, неизвестно, кто, смеются! Их сменила логика сердца: она нашла Кирилла Кирилловича Светова и он вернет ей плечо «как было»! Сделав первый робкий шаг, она побежала и нагнала быстро идущих трех мужчин. Ни один из них ей не был знаком. В высоком, то есть, Сергее Сергеевиче, ничего не было от немецкого офицера полицейского (правда, также мало и от русского князя, скорее от современного английского лорда, который и королеве своей говорит не Ваше Высочество, а «тетушка», и целует ей не руку при встрече, а лоб). В «детинушке» ничего не было от «кучи гипса», едва шевелящегося, с постепенно отпадающими кусками, как будто скульптор с глыбы мрамора, отбивает «все лишнее», и можно было видеть, как появляется могучий Моисей Микеланджело! Ну, а тот, кого она искала никак не мог быть в согнутом, не столько от боли, сколько от какого-то горя, которое вырвалось наружу их покалеченного тела! Эти мысли ввели Анжелину в состояние глубокой задумчивости настолько, что она не заметила, как оказалась на руках «детинушки», а когда очнулась, то быстро сказала:

– Вам нельзя поднимать тяжести! У Вас ложный сустав на правой ключице…

– А, что у меня, Анжелина?

– У Вас, Кирилл Кириллович, нет мечевидного отростка. Хирург сказал, что если Вы пожелаете, он потом Вам пришьет от какого-нибудь молодого трупа…

– Ну, нет, – смеясь, возразил Кирилл. – Или, как есть, или пусть свой отдаст!» Они подошли к огромной роскошной машине, двери которой сами бесшумно отворились. Жора бережно посадил Анжелину на широкое кресло, в котором она провалилась, как в кровати с пуховой периной, а сами мужчины расселись на двух других огромных креслах в разных отсеках. Двери бесшумно затворились и машина тронулась. Водителя не было!

– Машина управляется дистанционно? – Открыла, было, рот Анжелина, но тут же увидела очаровательную девушку в форме элегантно на ней сидящей, водителя со знаком княжеского сословия на плечах.

– Нет, я управляю машиной. Сегодня мое дежурство… – Последние слова говорила уже «пустое место», ибо девушка-водитель исчезла.

– Голограмма или 4Д? Нет, скорее, 4Д… – вслух сказала Анжелина.

– А, почему Анжелина вы выбрали 4Д? – Спросил Сергей Сергеевич и Анжелина почувствовала, как все присутствующие в машине, за исключением неизвестно кого или чего, вместо водителя, напряглись!

– Эврика! Ур и наша лошадка не увидели невидимок… – Вскричал Жора.

– Да, – спокойно продолжил Кирилл Кириллович. – Мы убили все чуждые человеческому телу запахи. Все животные и насекомые настолько уже цивилизованы и очеловечены, что сугубо человеческих запахов учуять не могут…

– А, лошади оказались гораздо крепче связаны с Природой, хотя в нескольких поколениях рождаются и живут с людьми, чем даже степные волки! – Сказал торжественно Жора, – и завершил, как апофеоз. – И в последней кляче, везущей дровишек воз, живет, до самой смерти, мустанг! Вот почему Ур и лошадь, сбросившая нашего «ямщика», внезапно сошли с ума: их нос «видел» человека, а глаза – нет!

– Анжелина, Вы, леди и мы с Жорой пострадали от суперсовременного оружия: людей-невидимок! Вашего Ура напугал террорист-невидимка, подосланный врагами Анатолия Петровича Вдовиченко, чтобы сорвать Первые на ДВ Дерби, да еще такого огромного размаха. Ну, а нашим «террористом» была недоработка наших ученых, которые подчиняются Сергею Сергеевичу…

– Кирилл, как ты на это смотришь, если в наказании Сергея Сергеевича Альфред возьмет у него мечевидный отросток и пришьет его тебе? – серьезным тоном сказал Жора, сдерживая хохот.

– Я бы не против иметь, что-то общее с Сергеем Сергеевичем, сыном и пасынком дорогих мне людей. Но, бойцу невидимого фронта, кем является Сергей Сергеевич, все, имеющие пусть только словесное сходство с оружием, гораздо нужнее…

– Я бы не отдал свой драгоценный мечевидный отросток грудины… Пусть уж лучше берет сердце! – Высокопарно отпарировал лорд Сергей Сергеевич Хорошко, кровный потомок английского короля Карла 1, которому, как 1-ому, первому и усекли голову…

Эти шуточки Анжелина не слышала. Все ее органы чувств были в состоянии экзальтации при виде картины Замка! Глаза стали как блюдца, а рот открылся, словно челюсть у покойницы отпала, когда стал пускаться на висящих огромных цепях настоящий, какой она видела только в кино, громадный деревянный мост, покрывший широкий и глубокий ров, наполненный черной водой по самые края! Вдоль моста в царской одежде, как в фильме «Иван Васильевич меняет профессию», по обе его стороны вмиг выстроились в шеренгу воины… пардон, почему-то одни женщины!

– Слушай, Сергей Сергеевич, – тревожно начала было Кирилл Кириллович, но Сергей Сергеевич не дал ему закончить, – все Жуковичи и Анатолий Петрович Вдовиченко в настоящее время. Я думаю в одной из зал для кофе и гаванских, гавайских и нанайских сигар…

– Как ты все предугадываешь, а лошадей просмотрел! – Вместо похвалы получилась отповедь.

– Кирилл Кириллович, я ввел Вас в недоразумение, сказав, что на всем живом наши невидимки проверены! Я лошадей не взял в расчет. Они и кошки появились первыми с человеком…

– Нет, Сергей Сергеевич, – перебил его Жора, – аборигены Горного Алтая, которые появились на несколько тысяч лет раньше древних египтян, очеловечили сразу же, как сами стали человеками, мустангов. А кошек у них не было… никогда! Разве, что в первом тысячелетии Новой эры, когда началось Великое переселение и расселение народов. Кстати, в женском Моисеевском монастыре, который нашли при раскопках Манежной Площади в Москве, к загадкам, почему монахинь хоронили, как алтайцев в ладьях, выдолбленных из дерева, кошек тоже не было… Если верить, конечно, академику Оксане Альфредовне Яблоковой, руководившей раскопками старой Москвы…

– А лошади в Моисеевском монастыре были?» – машинально спросил Кирилл.

– Лошади были. Больше того, упряжки и седла были алтайские…

– Москва Сибирью приросла! – резюмировала вполне к месту Анжелина.

…Даже если у Кирилла Кирилловича с Альфредом ничего не получится, то пережитое время сейчас ними будет для меня утешением на всю оставшуюся жизнь! Нужно сделать все, чтобы меня взяли учиться в Школе Кирилла Кирилловича и Альфреда…

И тут ее мысли оборвал Кирилл Кириллович:

– Кирилл Кириллович, Альфред просил передать мне, чтобы я уговорил его пациентку, когда плечо у нее восстановится, остаться учиться у него. И даже купил ей великолепный коттедж рядом со своей Медицинской Башней…

– Ничего не выйдет у любезного академика. Он один против двоих, кто в должниках в Анжелины… Она останется в Замке и получит целую лабораторию! Пора начинать исследование по выращиванию клеток тканей и органов человека. В Аргентине вот уже зубы меняются е от старости, а по причинам, по каким меняются молочные. Очень скоро стоматологии перестанут быть богатыми, как Антон Семёнович Шпак…

– А, можно («как в сказке» – мелькнула мысль) я буду работать у Альфреда, а жить в Замке и…

– Подрабатывать в собственной лаборатории заведующей? – съехидничал Жора.

– Мирославский! Как Анжелина решить, так и будет! – Твердо сказал Кирилл Кириллович. Анжелина с радостью закивала головой.

– Быстро же он забыл Наташу… Вот везем новую хозяйку Замка и маму Семьи! Это у него, как у Одиссея, забыл Пенелопу от удара о землю головой во время схватки с Аяксом… – Подумал Жора, но, взглянув на Кирилла, понял, что он сильно ошибается! В уголках глаз Кирилла по-прежнему стояли капельки слез, тех самых, которые появились, когда ему сообщили о гибели Наташи…

– …Леди, а как Вы будете добираться из Йены в Замок? Метро здесь не ходют, кафе закрыты, в такси одиноких юных леди не содют, автобусы только утром рано, в пять часов и ночью, в 11 – Начал иронически Жора.

– А я куплю машину… Нет, лучше вертолет…

– На Анатолия Петровича надеетесь?

– Нет. Правда, у меня три или четыре миллиона долларов от него и его друзей…

– Это от тех, кто террориста-невидимку поставил перед Уром?..

– Этого я не знаю, да и Анатолий Петрович не знает!

– Я знаю и уже сообщил Анатолию Петровичу, а он… он принял соответствующие преступлению, меры… Зло должно быть наказано! – По-мальчишески выпалил Сергей Сергеевич.

– Ясненько! Нет, одна моя корона стоит 10 миллионов долларов вместе, конечно, с денежным призом! Представляете, я стала зарабатывать бешеные деньги прямо в операционной – фото-сессия, интервью… Голое тело толпе надоело, а, вот бинты, гипс, кровавые пятно, видимо, еще нет… Хватит…

Все замолчали, как раз подходя к огромным, широко распахнутым из кованого железа, дверям 16-го века! Зазвучали… гусли и загремел бас Ульгучье-рыбака:

– Рады мы вас видеть, Дорогие наши, Русское спасибо Вам от сердца скажем. На земле родимой!

Потом вперед него вышла Евгения Хорошко, в окружении четырех подростков – двух девочек и двух мальчиков – от 10, до 14-ти лет, детей Сергея и Евгении. Евгения держала огромный каравай, а ее детьми ломали его на куски и давали «гостям дорогим», красивые мальчики, как ангелочки, оба кучерявые, но один как смола с черными волос амии, а другой, копия Сережа Есенин, держали солонки и подсовывали ловко их тому, кто получал кусок каравая… Кстати, оба были голубоглазыми. К Жоре подошла жена и два сына, на голову вы отца и такие же широкоплечие. А было им всего 12 и 13 с половиной годков! Кирилл давно не встречался с Евгенией Бацарелло. И, то, что он увидел сейчас, его потрясло: груда сала в атласной красной упаковке и в огромных туфлях. На плоской подошве. Да, ему особенно понятна стала боль Жоры по поводу гибели красавицы, юной Киры! Нет, княгиня его бы не отпустила. А, уйти он мог, только уйдя из Семьи… Смерть Киры оставила много открытых вопросов, вроде главного: ушел бы Жора из Семьи, если бы Кира ответила бы ему на его сильное мужское чувство?.. Всех членов Семьи Кирилл увидел как бы первый раз. И, никого не узнал, даже братьев Ульгучье. Не говоря уже о совсем состарившимся и согнувшимся пополам, своем друге – главе клана Ульгучье. Юную калеку-олигарха приняли в семью все и сразу…

Глава 3. Новое, не всегда и полностью хорошо забытое старое. Лишь частично забытое

«It’s always words that undress you…»66
  Слова раздевают…


[Закрыть]

…Они сидели трое в огромном, роскошном, совсем не похожем кабинете главного врача. Анжелина, Кирилл Кириллович и Альфред Иоганн («дуракам везет»). Два всемирно известных академика и девушка-калека неполных 19 лет, из маленького русского Амурского села Троицкое, в мановения ока приобретшая: клиническую смерть, мировую известность, как победитель Первого Дерби на ДВ России и с десятка полтора миллионов долларов. Потерявшая 12-тую пару ребер, мечевидный отросток грудины и левое плечо. Перенесшая почти два десятка операций в разных клиниках России, Германии, Израиля, Японии и Швейцарии. Альфред, когда вошли Кирилл и Анжелина, просто кивнул головой на их приветствия. Он углубился в чтение медицинских документов, уткнувшись в скромный монитор супер компьютера, сделанного по его заказу на Тайване. Он знал все документы наизусть. Толстущие истории болезней, описание операций, которые сделали Анжелине умные с ловкими пальцами, дяди травматологи-хирурги и дяди ортопеды – травматологи. Альфред знал, что он должен сказать то слово Кириллу, которое послужит единственным основанием для выбора еще одной, последней, операции Анжелине. Операцию эту будут делать два человека и без анестезиологов и операционных сестер: Кирилл Кириллович Светов и Альфред Иоганн, 65-летний знаменитый академик, не бравший в руки скальпель вот уже пять лет, ибо по 20 часов в сутки у него уходило на лекции его ученикам и только его ученикам и написание книг. Кирилл Кириллович вообще забыл, как выглядят скальпель и пинцеты, даже лазерные и вибрационные. Да, еще в ХХ-ом веке филиппинских пси-хирургов, оперирующих путем вибрации кистей рук, считали шарлатанами. Сейчас вибрационная хирургия занимает первое место среди всех, самых новых и изысканных хирургических методов.

Кирилл и Анжелина сидели, боясь пошелохнуться, и дышали очень тихо, ибо идея, какую ловил Альфред, весьма чуткая. И, когда к ней приближаешься, вмиг улетучивается. Куда? Если спросите у философа Гегеля¸ то он скажет, кстати, уже написал в своей большой Логике «в смутное брожение Духа!..

Не отрываясь от монитора, Альфред произнес:

– У нас три способа оперировать, между которыми нет ничего общего. Один вам предлагали в Японии. Плечо-робот. Чистейшая электроника великолепно замаскирована под натуральное плечо. Как-то – температура, как у всего тела, и повышается, на пример, когда повышается температура всего тела при гриппе или ОРЗ. На ощупь никто не различит, даже в поцелуе, кожу плеча и предплечья. Подмышкой левой будет пахнуть также, как под правой. И уставать левая рука будет наравне с правой. Одна беда – иногда придется менять составные электроники. Но, это безболезненно, бескровно, без нарушения целостности робота-плеча. Через «обновление». Как, например, в компьютере обычном. Как понимаете, левое плечо будет все время подключено через Космос к интернету. Значит, никакой свободы личности. Любой спец, если захочет, может видеть и слышать все, что будет делать наша юная леди. Правда¸ «говорить и показывать» плечо не будет. Это не телерадиостанция.

Второй способ – пересадка органов. Кстати, знаешь ли ты, Кирилл, что самая крупная «база» органов находится в Израиле. Они сами подобрали и давно плечики для Анжелины с разных ее ровесниц, погибших, в основном, от травм. Все удобства и неудобства такого способа прекрасно описаны Александром Романовичем Беляевым в романе «Голова профессора Доуэля». Это чистейшее совпадение, но героиню, которой пересадили голову, звали, как помните, Анжелика. Разница в одной букве. Вот этой разницы мне достаточно». «И нам тоже!» – В один голос сказали Кирилл и Анжелина.

Третий способ вы тоже знаете – выращивание собственных органов. Это делает твой друг в Швейцарии. Если принят этот способ, то плечо ваше, леди, вырастет, когда вам будет лет пятьдесят. А, до этого времени вы будете оставаться калекой. О ребрах и мечевидном отростке грудине я не говорю, потому, что Анжелина обойдетесь без них. Некоторые дамы, что продлить молодость внешне, удаляют себе двенадцатые ребра и мечевидный отросток грудины. В этом отношении вы с Жоржем Самсоновичем будете, как брат с сестрой. Шучу. Жора, тебе тоже не советую восстанавливать мечевидный отросток.

А вот и мысль, которую я поймал и, уверен, что ты, Кирилл, возьмешь ее за основу. О ней, как-то чудом для меня, додумалась сама Анжелина, просмотрев детективное видео, как ты, Кирилл, восстанавливал из трупа «слонихи», баронессы, применив метод немецкого патологоанатома Werner Spalteholz…

– Я понял тебя, Альфред. Дуракам везет! Я, конечно, рано или поздно, додумался и сам бы до этого метода. Но, ты намного облегчил мою задачу и сократил намного время мучений для Анжелины. Спасибо! На этом методе и остановимся.

– Дорогие мои спасители, Альфред Иоганн и Кирилл Кириллович, объясните пожалуйста, что я имею общего с трупом баронессы, умершей от слоновой болезни и который, вы превратили в труп прежней баронессы?

– Кирилл, скажем ей или утаим? – Шутя, спросил Кирилла Альфред и заулыбался. «Ладно, говори. Я знаю, что твой стены не пропустят никакого супер шпиона. Разве, что Сергея Сергеевича. Анжелина будет молчать, как глубоководная рыба, ибо это в ее личных интересах – тайна!

– Ошибаешься, Кирилл Кириллович в отношении глубоководных рыб. Вот они, как раз, издают звуки, которые можно ловить радарами. Анжелина просто будет молчать. Да и отныне, она, конечно, свободна, но, пардон, даже в туалете рядом с ней будет невидимка.

– Согласна на невидимку. – Спокойно отреагировала Анжелина.

– И Вас, леди, не волнует, пардон за любопытство, кто, мужчина или женщина, будет той невидимкой, которая всегда будет с Вами?

– Я знаю, куда Вы метите, Кирилл Кириллович! Но, меня, действительно, не волнует половая принадлежность моего телохранителя. Да, мое тело, как обнаженная Маха, кто еще не видел?..

– Отлично, – начал Кирилл Кириллович, – вот на какой план наткнули меня Анжелина и академик дуракам везет! Дальше рассказ Ки рила Кирилловича, что они будут с Альфредом Иоганном делать с Анжелиной.

В основу два, безусловно, великих человека, возьмут метод, не менее великого человека, о котором забыли по причине, что не было до Кирилла Кирилловича, Werner Spalteholz достойных. Шпательгольца способ приготовления прозрачных или просвечивающих анатамических препаратов основан на законах оптики, метилсалицилат, бензилбензоат, сафрол и изосафрол превращают непрозрачное в обычных условиях тело прозрачным, если оно окружено и пропитано веществом, имеющим одинаковый с ним показатель преломления света. Именно, используя метод Шпательгольца в лаборатории Кирилла Кирилловича были созданы «костюмы» для амазонок – невидимок. Лаборанты Кирилла Кирилловича опоздали на год от конкурентов по невидимкам, потому, что те применяли совсем иной способ. У него реальный недостаток. Уже в рентгеновских лучах невидимка становится полностью видим. Невидимки, которые вышли из Замка, остаются невидимыми, как временами Иисус Христос, что на них не направляй! Вот только с лошадьми дали маху. Но, сейчас это легко исправили и опять же способом Вернера Шпательгольца! Первый европейский врач, применявший аутопсию, а именно, представитель александрийской школы Герофил (III век до н. э.), ученик Праксагора Косского. Эразистрат знали природные вещества, которые давали тот же «эффект Шпательгольца». Египетский царь Птолемей II Филадельф (правил эллинистическим Египтом в 283—246 гг. до н. э.) сам несколько дней был «невидимкой». Ровно столько, чтобы не умереть от снадобий своих врачей. Труды Герофила и Эразистрата до нас не дошли, но они, также могли отдельные части живого человека делать невидимыми.

Кирилл Кириллович соединил два достижения своего времени и Анжелина должна будет быть первой ласточкой грядущих качественных изменений в фармакологии и медицине, не менее важным, чем открытие эндорфинов, сделанное в 1978 году Владимиром Николаевичем Дурново. И все дело в «эффекте Шпательгольца». Если в настоящее время, чтобы вырастить зуб или, к примеру, палец руки, заменить кожу лица, шеи (открытых мест для светских дам и актеров), нужно столько времени, что необходимость в этом может просто отпасть сама по себе. Месте с тем даже студентам медицинских училищ, не говоря уже, будущим врачам преподают, что природа, создавая человека, создала достаточно много «лишней» ткани и даже органов. Правда, не все ученые медики и физиологии с этим согласны. Тем не менее, в работах академиков Ивана Петровича Павлова, Александра Алексеевича Ухтомского, а также Хосе Дельгадо, Тамары Амплиевны Доброхотовой, Наталии Петровны Бехтеревой, если прочитать их под определенным углом зрения, можно найти массу доказательств, что даже творческий человек, прожив свою жизнь и умерев от старости, процентов 40—50 головного мозга никогда не использует. Любой человек, нормально сложенный, может стать чемпионом, побив мировой рекорд, если будет использовать мышечную систему на 10—20% больше, чем это делают реальные чемпионы во всех видах спорта. Короче, наш организм в целом и отдельные его органы и системы организма имеют приличное количество тканей-паразитов. Периодически, полу осознавая это, возникали споры, а нужны ли нам, например, аппендикс, селезенка, правая доля печени, которая настолько в особом положении, как паразит, что ее нельзя пересадить!

В медицине несколько тысячелетий существуют способы пересадки собственной кожи. А. вот пересадки собственного органа никто не умеет делать и сейчас. И, никогда не пробовал! Не видно в этом необходимости!? С помощью метода Шательгольца Кирилл Кириллович для Анжелины решил сделать следующее. 1) Расплавить, не вскрывая, все, что имитирует левое плечо, до «места», с которого рука начинает функционировать. 2) Найти «лишние» ткани, начина с костной, хрящевой, нервной, сосудистой, итак вплоть до кожи, и изъять их для реконструкции плеча. 3) изучить правое плечо Анжелины и все пропорции (по Альбрехту Дюреру) ее тела и органов, под углом зрения данных правого плеча (руки) и» построить» архитектурный проект (модель) левого плеча. 4) Сделать из тканей Анжелины, которые были «лишние», по модели ее (sic!) левое плечо прямо на месте «растворенного конгломерата тканей). Вот и все! Дальше работа с психологом и лечебным врачом. И – в полноценную жизнь. Хоть снова на Дерби! Кстати, Анатолий Петрович Вдовиченко, который активно, что от него требуется, принимает участие в судьбе Анжелины, «заморозил» 2-ое Международной Дерби на Дальнем Востоке России, объявив, что оно состоится, как только будет готова Анжелина! И он настолько поверил Кириллу Кирилловичу и Альфреду Иоганну, что не чувствовал себя блефуном! Даль несколько для VIP СМИ интервью специально, чтобы реабилитировать Ура. Но, так как пока существование армий невидимок держится по согласованию всех, кто их имеет, в секрете, он просто сказал, что Уру диверсанты, чтобы сорвать 1-ое дерби ДВ России, смогли дать Уру рассчитанный на имидж финиша наркотик, вызывающий панический страх… В. П. Вдовиченко поставил Уру даже прекрасный памятник при входе на ипподром с золотой дощечкой, на которой была надпись: «1-ому Победителю 1-го Дерби ДВ России, состоявшегося… 2018 года».