Текст книги "Сага о Белом Свете. Порнократия. Книга третья. Часть первая"

Глава 4. Чистое витрувианство!

«Никого не любить – это величайший дар, делающий тебя непобедимым, т.к. никого не любя, ты лишаешься самой страшной боли».

(Адольф Гитлер)

…Сначала сделали голографическую модель Анжелины, как она есть. Голографический двойник Анжелины имел все «узлы», «плато» и т.д., всех ее органов и систем организма. Этот голографический клон Анжелины был оживлен ни мало, ни много, Космической энергией – витальностью. Популярно объяснить это сложно. Постараемся. Все мы существуем в данных и заданных генетической программой, времени и пространстве, включая суда не только объективное, но и субъективное (психологическое) пространство и время. Таким образом, было найдено Золото Сечение Анжелины и ее космический прообраз, «архетип», по Карлу Юнгу. Ну, как в «Солярисе» Станислава Лема, прекрасно экранизированном после драки на кулаках между Станиславом и Андреем Тарковским – Тарковским. Можно и так сказать: голографический клон и живая, из тела – души и плоти, Анжелина были через Космос соединены в единое – одно. Поэтому, малейшая ошибка в реконструкции любой части – отнюдь, не обязательно отсутствующей, то есть левого плеча, а, например, правого премоляра верхней челюсти, который у Анжелины начал крошиться в 12 лет из-за кариеса, а потом вылечен и запломбирован. Почему, заодно, не заменить его новым, здоровым зубом и без всякой пломбы? Так вот, начатая на голографической Анжелине замена премоляра должна, как не смешно звучит, быть согласована со всей Вселенной, а, через нее, с живой Анжелиной. Если бы при этой попытке была бы совершена ошибка, то Вселенная через боль дала бы это знать Анжелине, а она стоматологу. Анестезия новокаином, убирающим боль, могла быть удачной, если стоматолог исправил бы свою оплошность и вернул бы голографической Анжелине ее премоляр с каким она родилась на белый свет. И, конечно, неудачной, если бы стоматолог совершил бы ошибку. Не правильно бы поставил пломбу или не очистил бы от кариеса премоляр, или вместо премоляра поставил клык или резец. Кстати, двенадцатые ребра решили не восстанавливать. Модницы сейчас удаляют эти «придатки», что помогает сохранять талию (но, не помогает сохранять задницу, какая в 18-ть лет). Здесь следует сказать, что с прагматической точки зрения болтающиеся свободными концами двенадцатые ребра также относятся к лишней части тела. Кирилл и Альфред могли бы взять их для «сборки» левого плеча, но не стали это делать. И вот почему. Ребер у Анжелины уже не было. Их осколки удалили в Хабаровской Краевой больницу. Так, что, с одной стороны можно было бы в «кладовой» запасной ткани взять ткань для двенадцати ребер без особого ущерба. А, с другой стороны, зачем это делать, жизнь у этой, выросшей в тайге озорной девчонки, только началась и впереди не одни в прямом и переносном смысле дерби.

Оперировали Анжелину только два человека – Кирилл и Альфред ровно 24 часа. Они все, конечно, распланировали. Единогласно исключили применение каких либо обезболивающих наркотических веществ. И виртуозно манипулировали микродозами новокаина. Так что Анжелина могла видеть не только на огромном мониторе все, что с ней делают двое мужчин, не понимая, конечно, что они делают? Да и кто из современных медиков поймет зачем. Например, для головки плечевой кости – кусок слепой кишки? А, для шейки плечевой кости – большая часть эпифиза? Эскулапы рассчитали, повторяем, все так, что жизнь у пациентки только начинается и обещает быть бурной. Оперировали по одному вахтенным методом. Один уходил, другой приходил. Один спал, другой работал. А, вот Анжелина глаз не сомкнула. Она с упорством своего характера упросила докторов разрешить ей смотреть весь «спектакль» операции и без единого антракта. Доктора разрешили, зная, что после операции Анжелина будет спать непробудным сном с искусственно поддерживаемой в полном объеме жизнедеятельностью организма. А, опыт самонаблюдения такого характера покроет тысячи или даже миллионы всевозможных селфи!

В 8 часов операция началась и в восемь часов закончилась.

– Слезай со стола. Ты здорова и можешь возвращаться к прежней жизни. Руку пришили на место. Она у тебя готова к работе в полном объеме. Но, сначала тебе нужно поверить, что она у тебя есть, как раньше, до падения с бедняжки Ура. Можешь щупать, кусать, нюхать подмышкой. Повторяю, все, как было. Там, подмышкой, у тебя небольшой шрам. Ему года три. По деревьям лазила, с тарзанки, видимо, упала. Убрать мы его не могли. Твоя операция контролировалась Интеллигенцией, или, привычнее, Разумом Вселенной. Мы не смеем нарушать бессмысленно порядок вещей. Пойдешь в свою комнату. Там все, как ты ушла, на месте, только одна стена представляет большое, во весь твой рост, зеркало. В зеркале ты будешь видеть себя, какая ты есть на самом деле: здоровая и молодая. Но, пока ты не привыкнешь к прежней своей руке, то, что ты будешь видеть в зеркале может не совпадать, то, что чувствуешь или видишь. Зеркало и дано для того, чтобы ты могла поправлять свои ощущения с тем, что в зеркале. Твоя йога и гуттаперчивость первое время будут давать тебе ложные ощущения и положение руки по отношению к другим частям тела. Вот поправлять себя ты и будешь по зеркалу. Это просто. Гораздо легче вернуться к тому, что было, чем научиться делать 3000 асан и принимать позы человека-змеи. Это не значит, что ты должна отказаться от йоговских асан и упражнений на гибкость конечностей и тела. Просто ты должна знать, какая ты на самом деле, и какая, когда выполняешь ту или иную йоговскую асану или растяжку. Не волнуйся, не паникуй, что не сразу будешь чувствовать то, что видеть в зеркале. Чувства обманчивы. Зеркальные образы твои реальны. Они, повторяю, контролируются Интеллигенцией. Месяц дается тебе на восстановление. Твоя комната, по сути дела, квартира. Там есть все, как в двух комнатной квартире, плюс спортзал с зеркалом-подсказкой. В спортзале имитационный кедр – ты же любила с трех лет лазить по нему, как обезьянка по своим деревьям, что растут в джунглях. В спортзале есть бассейн, но он почти 100% имитирует тот участок Амура, где ты любила плавать против быстрого течения. Ну, да ладно. Все, что захочешь ты там найдешь. Кроме спорта, у тебя будут и другие занятия…

При этих словах Кирилл Кириллович дал с карманное дамское зеркальце тонкую пластинку, в которой все гаджеты, способ вызвать реальных людей и познакомиться полностью со всей Старой и со всей Новой Семьями. «Ты, я предлагаю тебе, но решать тебе самой, конечно, войти в нашу Семью и поэтому ты должна знать о каждом члене и умершем, и погибшем – в уголках глаз при этих словах у Кирилла появились слезинки. Анжелина импульсивно подбежала к нему, обняла его обеими руками, и губами осушила слезинки. Так она мгновенно вернула себе руку. Зеркало, контролируемое высшим Разумом ей не понадобилось! Кирилл нисколько не удивился такому стремительному выздоровлению. Информация находит или теряет свое место в носителе вне времени, не подчиняясь фальшивке «теории относительности»!

Все двадцать четыре часа операции Анжелина конечно не лежала ни на каком столе. Она была в состоянии левитации, вернее, ее тело опиралось на воздух, то, как на кресло, то, как на кушетку, то, как на стол. Кирилл видел, что Анжелина очень внимательно его слушает. Но, чувствовал, что у нее в голове есть нечто свое, которым она тут же готова поделиться с Кириллом. И он был готов ко всему. Но, только ни к этому!

– …Кирилл Кириллович! Когда все позади и я от Вас, как врача не завишу, я хочу сразу поставить все точки над «и», то есть сказать о сексе между мной и Вами. Ваш член, пардон, «стоял» все 12 часов, какие Вы меня оперировали, и, совсем без надобности, трогали мою грудь, мои ягодицы, мои «дырки». У меня есть гаджеты-шпионы, снабдил Анатолий Петрович, и я успела многое о Вас узнать. Вдобавок Вам попалась пациентка, о которой вполне можно сказать, что он «пришелец», или инопланетянин. Нет, я то, что заменит, согласно великому Мишелю Фуко, Homo Sapiens. То, что я успею Вам сказать о нас с Вами, Вы услышите, осознаете и мгновенно забудете. Вернее, вытесните. Или конвертируете, или трансвертируете. Конечно же не первертируете: девиантности и делинквентности у Вас нет, Вы себя от этого избавили. Я Вам благодарно, хотя то, что Вы сделали для меня, Вы сделали для всех. И, когда это можно будет отдать на общее пользование, Вы отдадите. Значится так: секса между нами никогда не будет по двум причинам. По-первой (тут Анжелина громко рассмеялась, вернее, расхохоталась) – я нарцисс и испытываю половое влечение, оргазмы и экстазы, экзальтирую только наедине с собой в своей среде. То бишь, в тайге. Но, в отличие от Вашей женщине сучки леопарда, я не буду с Вами сношаться и зажимать Ваш член в своем влагалище. Я 100% человек. А не человек-кошка! Правда, мне хотелось бы немного ею побыть, в пределах, какие великолепно показала Наташа Кински. По второй причине (Анжелина вновь расхохоталась, не успев успокоиться от первого приступа хохота), я не могу совокупляться с бабой, пардон, у которой висит огромный член и огромными яйцами между ног, там, где должен быть вход в раковину, ну, как у меня.

При этом Анжелина широко раздвинула ноги и показала, о чем говорит, Кирилл тут же спустил мощной струей, измазав пол потолка, но не двинулся с места в сторону Анжелины. Женщина, толи ваша дочь, толи ваша племянница, выдумала Вас – вот что значит секс в пять лет для девочки! Мы же в пять лет – маленькие женщины, только беременеть и рожать не можем. Я вижу все. Остальные видят волосатого, с огромными покатыми плечами и мощной грудной клеткой, почти всего покрытого черной густой щетиной так, что даже ануса не видно, я уже не говорю о голове… Вот, вы уже и забыли, что я вас вижу¸ вернее то, что Вы называете «носителем». И, не жалко Вам было сжигать на костре свой настоящий носитель, распотрошив его и губить юную сумасшедшую родственницу? Жить охота! Это и дураку понятно, а вам тогда было под восемьдесят. Кого сейчас на бойню? Вам же за шестьдесят лет! На меня, мое тело, так искусно отремонтировано Вами с Альфредом, можете не рассчитывать. При всей моей благодарности Вам, я себя Вам не отдам! И, уже с помощью Вашего лакея, педераста, мучающегося с бабой, которой Вы искусно же опять, исправили врожденное уродство ноги. Сейчас она выглядит, мягко говоря, дородной, слишком дородной славянкой! Вам, наверное, нужно поставить себе вопрос и найти на него ответ: почему женщины, которых Вы так щедро наполняли во все дырки спермой, весьма быстро превращались в нечто, не имеющее никаких контуров: голова плавно уходила в шею, шея в огромную тушу, живот не удерживали никакие бандажи, спина сгибалась в три погибели. Да, Вы об этом тоже не думали, а, следовало бы: все ваши дети олигофрены! Повторяю, то, что я Вам о Вас рассказала, Вы успели услышать и довести до своего сознания, но ничего поделать не сможете против меня, да и пытаться не будете, ибо уже забыли!..

Кирилл Кириллович! В реальной жизни я безмерно Вам благодарна, но тело свое я Вам не отдам. И не пробуйте взять хитростью или силой – не выйдет! Анатолий Петрович Вдовиченко теперь мой покровитель и не менее могущественен, чем Вы. Но, я не лишена чувства благодарности. Я прекрасно понимаю, какой бы я жила жизнью, если бы не Вы. Я знала, что Вы будете пытаться вступить со мной в сексуальные отношения. Знайте: если я увижу, что Вы готовы из-за секса со мной на все и не можете без этого ни жить, а, главное, творить, я стану Вашей секс-куклой! Я смогу имитировать все эротические позы, к которым Вы привыкли. Давать Вам в свои дырки. Отсасывать часами. Покрывать Вас поцелуями, облизывать Вашу промежность, но… Ни малейшей копрофагии! Никаких подглядываний, как я испражняюсь и никаких попыток заставить, чтобы я подглядывала, как Вы мочитесь и… какаете! У меня в детстве, года 3—4, была очень умная и милая чихуа-хуа Фи-фи. Я в ней, как говорят, души не чаяла. Спали вместе. Однажды, во время прогулки, она была у меня на поводке пять метров, вижу, и меня стошнило: она валяется на дохлой кошке и, катаясь по трупу, облепленному огромными мухами, простите, балдеет! Я потянула поводок себе, она соскочила, уперлась четырьмя своими малюсенькими лапками, стоило мне ослабить поводок, Фи-фи, тут же шлепнулась на кошку и начала по ней кататься. Я подтянула Фи-фи к себе, и сдерживая рвоту, оторвала ей голову и дергающийся трупик бросила на кошку… Вам понятно, что я рассказала? Вот это Вы, дорогой мой спаситель, будете помнить всю оставшуюся жизнь! Да, Анатолий Петрович разобрался с диверсантом-невидимкой. Не тех ребят наказали, да как? Того, кто, думали, встал перед Уром у финиша, привязали голого в тайге к ели. Сейчас там комаров и мошек, оводов и слепней – тучи. А, заказчика тоже привязали рядом. Но в шортах и футболке. На самом деле Ура напугала Ваша Багира-Вира! Она и со мной хотела расправиться! Знала, утопив Наташу и Киру, судьба нас с Вами сведет обязательно. Даже не Дерби. Я с 14 лет каждый год становлюсь мисс ДВ и мисс Япония! Анатолий Петрович сначала думал, что это Ваши невидимки перегородили Уру путь к финишу. И готовился к войне с Вами. Облегченно вздохнул – человек он миролюбивый – когда узнал, что дело не в Вас. А, оказалось, что все-таки в Вас… Я сама, не хуже Вашего предшественника, папы Сергея Сергеевича, справляюсь с леопардами и медведями. Тигры к нам не заходят почему-то. Так вот, я поймала простой рыбацкой сетью Вашу Багиру-Виру и отдала ее в Хабаровский цирк. Там ее уже кастрировали и начали дрессировку. Сходите, узнает она Вас или нет? Животное она, сучка. Утопила двух самых прелестных женщин, преданных вам. Жаль, что на Фи-фи и они, Наташа с Кирой, тоже были похожи!

Глава 5. Tu dois laisser les gens apprendre te cerner ça t aidera à te connaitre toi même77
  Дай возможность всем, кто хочет, познать, что ты есть на самом деле. Только тогда ты действительно познаешь себя.


[Закрыть]

«Words cannot say what love can do»88
  Словами не выразить то, на что способны в объятьях друг друга влюбленные.


[Закрыть]

«The only elegance is in the mind; if you have it, the rest comes with it.

If I could be all that you wanted,

then you would be all that I need».99
  Ум это только способность быть элегантным. Все остальное приложится само. Если я смогу быть тем, кем ты хочешь, чтобы я был, я буду всем, то есть самим собой.


[Закрыть]

15 минут времени на автомобиле из областного центра по старинному Александровскому тракту.

Кирилл внимательно, глядя в глаза Анжелине, выслушав ее, улыбнулся и сказал: «Синдром Франкенштейна».

– У Вас, Кирилл Кириллович, синдромы вампира. Все остальное я отношу к Вашим поискам ученого. Давайте перейдем на «ты» без брудершафта!

– Можно и без брудершафта, хотя, через полчаса мы все собираемся в Праздничном зале, там могли бы с бокалами шампанского, исполнить ритуал брудершафта и при всех, подчеркиваю это, при всех, поцеловаться!

– Увы, Кирилл, Я тебя огорчу. Нас с Анатолием Петровичем не будет в Праздничном зале и мы не увидим горящих галльских факелов.

– Как «не будет»? Где же вы будете?

– Мы будем уже пролетать границу Германии по направлению ДВ России. Аэропорт города Хабаровска.

– Что ты мелишь? – Растерялся Кирилл.

– Я не чувствую, что рука моя левая чужая, и у меня нет фобии, что она отвалится! Неужели ты думал, что твои гало-реки и зеркала заменят мне тайгу, Амур, возможность подниматься на высочайшие кедры и плыть против течения так, как не сможет проплыть ни один чемпион по плаванию. Но, если ты скажешь сейчас, что я должна тебе за операцию и попытаешься оставить меня в качестве твоей секс-куклы, я, вроде обещала тебе, что выполню твое желание. Мелькала такая мысль. Но, по большому счету, если бы не я, вряд ли бы ты сделал еще один шаг в науке и практике, какой сделал со мной. Ты же не страдаешь благотворительностью и не думаешь о миллионах при твоей жизни калеках, как с рождения – была только одна пациентка, которую потом, пардон, ты трахал во все дырки и т.д., а потом выдал замуж за педераста. Я должна тебе сказать, что считаю, что мы с тобой в расчете. Я, как один из авторов твоего нового открытия, выпишу тебе дарственную по всем правилам на мои авторские права в этой операции и дам тебе право, распоряжаться «моим материалом», как тебе заблагорассудится. Вот только демонстрировать меня в натуре ты никогда не будешь. Не обессудь. И никакая сила не заставить меня это делать.

– Наверняка ты все успела согласовать с Анатолием Петровичем и он на твоей стороне и готов начать со мной войну за тебя.

– Наверняка!

– У вас любовь? Интересно: он изуродовал тебя и, если бы не я, то вся бы твою жизнь была жизнь гуттаперчевой калеки. В цирк пошла бы работать…

– Я понимаю твою некрасивую и не имеющую ни малейшего отношения ни ко мне, ни к Анатолию Петровичу, ни к нашим с ним отношениям. Возможно он и будет чем-то мне помогать в реализации моих прожектов в Троицком, возможно я обойдусь и без него… Кирилл, мне тебя ужасно жалко. Но, моя жалость не от слова «любить». Она от слова – «лопухнулся» с очередной молоденькой смазливой бабенкой, которая была в его руках в прямом смысле. Но, моя жалость частично компенсирована. Готовься. Сейчас то, что услышишь, будет для тебя большим сюрпризом. Сергей Сергеевич вернулся в свой статус, в котором родился и ушел из семьи к молодому мужчине, которого неистового полюбил, как любят стареющие гомосексуалисты. Он, думаю, уже несколько лет не спит с женой. И, подсознательно искал себе объект любви. Даже на Жоржа Самсоновича поглядывал. Откуда я знаю? Из первых уст Сергея Сергеевича нового возлюбленного…

– И, кто же он, если не секрет. Скажи

– Мой родной брат, Андрюша Жукович. И любовь взаимная и настолько, что братец бросает экономику и уходит на службу к Сергею Сергеевич. И, насколько мне известно, Сергей Сергеевич скоро будет просить тебя отправить его на пенсию, на его место поставить Андрея, как только он его подготовит.

– Да. Все, что сейчас свалилось на меня из твоих уст, Анжелина, в сто крат тяжелее, чем карета, раздавившая нас с Жорой. Правда, твои слова еще и…

– Коварнее? С каретой не мог связать, жалостливый ты мой, а, может, моя?

– Душевную травму нанести своему спасителю – это высший кураж садистов! Что же касается твоего смакования, что моя душа в женском теле – ошибаешься. Невежественная ты еще, злодюка! Мы меняем все ткани нашего тела в течение года. А в теле Евгении уже с десяток лет. От нее во мне ничего не осталось. Ничуть!

– Ладно! Поверю. И, больше об этом ни-ни. Ну, пока. Может еще встретимся, но только на русском ДВ! А не на земле, в которую столько крови дедов наших пролито… Да, о крови. Ты же знаешь, что я – девственница. И, знай, что не вижу в ближайшей перспективе возможности изменения своего женского статуса. Вообще-то сейчас я убежденная старая дева, готовая отдать всю себя новому проекту жизни, который появился благодаря тебе, Кирюша!

– Что за проект, если не секрет? И для чего ты вдруг заговорила о девственности, может твое подсознание подсказывает тебе отдать свою девственность в знак благодарности, что я для тебя сделал? «А, Альфреду отдать анус…»

– Хватит! Это грубость и пошлость. Катись. Тебя у меня не было. Был клинический случай!

– А… Так, менструальную кровь и мочу посылать в контейнере, Кирилл Кириллович?

– Вон!.. Сука!

Последнее слово Кирилл произнес, когда за Анжелиной Жукович закрылась дверь операционной.

Глава 6. «La donna nuda è una donna armata»1010
  Голая женщина – вооруженная женщина. (Victor Hugo)


[Закрыть]

«Умная женщина дарит счастье, глупая, ждет его».

(Эрих Мария Ремарк)

15 минут времени на автомобиле из областного центра по старинному Александровскому тракту.1 15 минут времени на автомобиле из областного центра по старинному Александровскому тракту.5 минут времени на автомобиле из областного центра по старинному Александровскому тракту.

Анжелина отказалась сесть к пилоту, чтобы получить первый урок пилотирования в частном СУ155, подаренным ей Анатолием Петровичем Вдовиченко. Она молча покачала отрицательно головой на предложение пилота – молодой женщины, недавно переманенной Анатолием Петровичем их Хабаровского ГВФ. И прошла в кабину пассажиров, рассчитанную на два человека. Еще в самолете была комната «добрых услуг», как назвал ее Анатолий Петрович: кухня, столовая, два кресла для сна и отдыха, и туалетная комната с душем. Все это в четырех-пяти часовом полете из Веймара в Хабаровск, имеется в виду такая планировка самолета, не успевшего налетать боевые часы, необходима и рациональна. Для нынешних олигархов стало модно иметь в частном распоряжении боевую супер технику. Конечно, были соблюдены все инструкции, без которых не получить лицензию на VIP полеты. Но, гражданские авиаторы – слуги теперь уже не народа, а отдельных личностей, народ покладистый, хотя и по-прежнему боевой. Они подшучивали друг над дружкой: «Ну, сколько сегодня ракет воздух-воздух припрятал? Небось, и глубоководную „мину“ прихватил. Да, и то, дело! Дорога не час тебе, а все пять, как правило. Все может случиться!» СУ155 отличался очень важным качеством от своих старших братьев – ему не нужно заправляться в воздухе. У него совсем иное «топливо», для которого и места-то в машине не надо. Но, это, как говорится, пока секрет для непосвященных.

Анжелина тихо прошла мимо, успевшего занять первое кресло, Анатолия Петровича, и села за ним и напротив. Анатолий Петрович не ожидал Анжелину в качестве своей болтливой попутчицы. Планировался только обед через два часа лету. Стюардессой была бы сама пилот. В подходящем месте и времени включала систему автопилотирования, конечно же, интерактивно подключенную к себе. Это тоже еще не всем известное новшество в авиации. «Автопилот» сейчас голографический двойник пилота. Робот, которые принимает правильнее решения любых проблем, какие принял бы сам пилот. Причем, для пилота все это происходит на подсознательном уровне. Поэтому, в разрезе одного мгновения, пилот может поменять пассажиру тарелку и совершить «бочку» или резко поднять высоту пилотируемой машины…

Когда Анжелина проходила мимо Анатолия Петровича, он только успел вскинуть от удивления брови. Собрался было открыть рот, но Анжелина приложила изящно указательный пальчик к своим губам и изобразила на личике улыбку. Анатолий Петрович все понял! Разговора точно никакого не будет, и, скорее, всего, обедать он будет вместе со стюардессой, или с ее голограммой. Он продолжал смотреть, как усаживается в кресло и нажимает кнопку «спать» Анжелина, опустил голову, задумался – концы с концами не сходились! С одной стороны, довела Кирилла до бешенства и если бы Кирилл Кириллович совсем недавно не прочитал Бальзака «Как любят эти женщины», где есть прекрасный совет: «Женщину нельзя ударить даже цветком!», то, его белое каление, до которого довела его своей тирадой на прощанье Анжелина, могло бы закончиться оплеухой по прекрасному, не изменившемуся в течение тирады, личику бывшей пациентки! Анатолий Петрович, молча, уставился в окно. Но, наблюдать бесшумный и почти вертикальный взлет СУ155 он не собирался. Он хотел хоть чуточку понять, что происходит в прелестной, кудрявой, темно-русой, длинноволосой, небрежно убранной, головке его опекунши, которая за очень короткое время стала ему дороже всех его родных, вместе взятых, на белом свете! Дороже даже политики, к которой он себя уже несколько лет готовил…

Анжелина лежала, отвернувшись к окошку, задернутом шторкой. Взлет-недолет-перелет ее не интересовали. Она жемчужными зубками до крови прикусила нижнюю прелестную пухлую, как у ББ, губу и уставилась в «математическую точку», которой нет ни в пространстве, ни во времени. Мысли вертелись вокруг одного: что это за такое животное человек, который, не моргнув, может полчаса лгать самому дорогому, самому милому и самому желанному мужчине? Да так профессионально лгать, что он и допустить до сознания, как бред, при этом не смог бы, что является ее первой и последней на Свете любовью. (Так думала о Кирилле Анжелина, отчитывая его ни за что, ни про что). И. то, что была ее ложью, издевательством и доведением до белого каления, звучало весьма убедительно и правдиво! Боже мой, да она сама верила тому, что говорила! Лгала, не спотыкаясь! А, ведь, изначально просто с девичьей скромностью и гордостью хотела сказать своему «Богу»: «Кирилл! Я тебя люблю! Я влюбилась в тебя… Нет, не так: Кирилл Кириллович! Я обязана Вам больше, чем жизнью, я обязана Вам счастьем… Но, пока Вы не ответите мне своим чувством, адекватным моему, я Вашей секс-куклой не буду! Я, как женщина, пусть девственная, глубоко чувствую Вашу боль в связи с потерей Наташи и Киры, и готова всю ее, Вашу боль, забрать от Вас в свое сердце, не подставляя при этом Вашему – тут Анжелина зардела, как маковый цвет, и не произнесла никакого адекватного слова – свои дырки, даже если мне хочется этого и очень сильно! «Ой, как хочется сделать, что я вся мокрая, слюна, как у бульдожки течет, а оттуда, что между моими, как говорят между собой мужчины, я слышала, ягодичными местами, так прямо струей слизи. А, Вы, Кирилл даже это не заметили, вот как я Вас отделала, то есть, отблагодарила!!!!» На самом же деле Анжелина ни на миг не теряла рассудка, даже когда увидала, как Кириллов член стал гигантским, раскаленным, как жезл инквизитора, и выстрелил в потолок сплошной струей, ох да, ароматной… спермы! Нет, это не любовь, а похоть злая! Кирилла тянет женщин ласкать, в их огне душой сгорая… Анжелина поняла Кирилла. Возможно, он такой, перенесший одну за другой травмы: сначала душевную, потом и телесную. Его можно понять, если бы он, не натолкнувшись на сопротивление Анжелины – что он ну никак не ожидал, ощупав все ее «дырочки» и заглянув туда, как будто это нужно было во время «пришивания» ей плеча… Да, им, вероятно, властвует мысль – на Свете счастья нет, нет и покоя. Но есть воля и удовольствие. Оказывается, есть еще и нечто, что, глядя вслед СУ155, уносившего от него навсегда – наслаждение, которое было так рядом, в прямом смысле, под руками!

В Хабаровском аэропорту без слова, взятая под руку Анатолием Петровичем Анжелина, прошла до вертолета. Освободив руку, быстро поднялась по ступенькам и села на первое пассажирское сиденье, сразу уткнувшись в окно, чтобы ни о чем, ни с кем не говорить. Усаживаясь поудобнее, Анатолий Петрович взял, да и выпалил, глядя в упор в опущенные долу глаза Анжелины: «Ладно, со мной ты в молчанки играть можешь, я – человек не любопытный и в душу другого человека, как бы близок он мне ни был, никогда не лезу. Придет время – сама все расскажешь. А не расскажешь, что у тебя с Кириллом Кирилловичем произошло, значит так и надо. Но, знай, я, безусловно, всегда буду на твоей стороне. До самой смерти. Но, Кирилл Кириллович для меня не просто гений, он человек – я научился разбираться в людях – глубоко порядочный и не позволит себе, я уверен, ничего такого, чтобы ты имела основания для такого отвратительного поведения – убежать от спасителя своего! И, не только от него, от всех. От Альфреда, кому ты тоже безмерно обязана, от своих родителей. Я рад, что они остались в Замке. Пусть погостят и чем дольше, тем лучше! Это я обречен, следовать за тобой, как хвостик. Ум мой и сердце мое так решили – быть твоим опекуном до самой моей смерти». Анатолий Петрович говорил, сидя за Анжелиной, а она уткнулась и смотрела в окно, как вертолет взлетает, набирая высоту, и ни гу-гу! Пятнадцать минут лета прошли в полном молчании. Вертолетная площадка во дворе новой усадьбы Жукович. Там есть и ангар, в котором еще один вертолет и небольшой реактивный самолет, пассажирский, на 25 мест. ТУ 204 с некоторыми современными улучшениями и для экипажа, и для пассажиров. Пилотируется на дальние расстояния, например, от Нью-Йорка до Хабаровска двумя пилотами и штурманом. Из Хабаровска до Москвы, Берлина и Парижа может управляться одним пилотом. Взлетная полоса в два раза меньше, чем для машин такого же класса, которые еще не сняты с «вооружения» в России и странах, которые эту машину закупили.

Через пятнадцать минут лета показалось Троицкое. И, рот Анжелины открылся: «Анатолий Петрович! Извините меня, не ругайте меня! Я не могла поступить иначе. Кирилл Кириллович золотой человек, вы правы. Дело не в нем. Дело во мне. Придет время, я все вам расскажу. Первому, обещаю!» – Анжелина подошла к Анатолию Петровичу и чмокнула его в щеку. У него и от ее слов, и от ее поцелуя, сразу от сердца отлегло: «Будь все по-твоему! Я верю тебе. Ты умная, но вздорная, да-да, есть в тебе это, девочка! Вздорность пройдет с возрастом. Да тебе еще нужно время, которое лечит. Тебе еще лечиться нужно!» – «Да, я сегодня уже должна приступить к лечебной физкультуре. Кирилл Кириллович приготовил для этого спортзал. Но здесь у меня свой спортзал, с каким никакое чудо техники не сравниться. Если не возражаете, идите домой и отдохните. А я переоденусь и пойду принимать необходимые мне процедуры и водные – с утеса в Амуре, и для укрепления рук. Есть у меня на примете кедр, около 50-ти метров. Попробую забраться на вершину на одних руках, как делала это до травмы. А, для координации движений, пойду в березовую рощу и полетаю и покручусь на тарзанках!» – «Не переборщи…» – только и успел сказать Анатолий Петрович, закрывая дверь туалетной, прихватив с собой спортивный костюм и кроссовки, Анжелина выпалила: «Да не бойтесь вы, рука не оторвется, они крепко ее пришили, я все видела…» Анатолий Петрович рассмеялся: «Делай, как доктора советовали, но будь осторожна на первых порах!» – «Буду!» раздалось радостное из-за дверей туалетной.

Анжелина решила первый раз попробовать то, что она делала с семи лет, каждое утро перед школой, пока Амур не покрывался толстым льдом. А, когда покрывался, купалась в проруби, которую готовил ей папа, Виктор Петрович. Программа была уже с семи лет не простой. Первое, проснувшись, и приняв туалет, Анжелина бежала в лес на утес, высота которого была 10 метров. Сначала прыгала с него «солдатиком», но с четырнадцати лет стала прыгать в Амур «матросиком». Вынырнуть, это весьма не просто. На глубине двух метров под водой начинаются водовороты от того, что около утеса Амур имеет два течения – обычное, по направлению к Татарскому проливу, и подводное, в обратном направлении. Течения вступают в короткую схватку и пловца, попавшего в этот круговорот, если не утопят, то могут унести далеко к противоположному берегу. Ширина Амур около утеса три километра. Так, на два километра можно уплыть к противоположному берегу. Борьба с течениями и круговоротами в воде, идет не только под водой, но и на поверхности. Вырваться из этой воронки очень сложно и опытному пловцу. Иногда предпочтительнее плыть к левому берегу, отдохнув, вернуться к себе. Здесь никто из местных не купался, а, из приезжих человек пят за десять лет, утонули. Трое были моряки, а двое мастера спорта по плаванию. Страх нырять в омут был у Анжелины, что вполне естественно. Но, это давно позади. Сейчас Амур не может взять Анжелину врасплох. Вырвавшись из его объятий, то есть, вытолкнув себя из омута, Анжелина плыла стометровку против течения и обгоняла стремительную реку на десять – 25 метров. Когда специально ставила задачу, то на все пятьдесят метров. Это удавалось только, когда плыла она дельфином. Никакой чемпион по плаванию, был один и олимпийский чемпион, не смог проплыть дельфином против течения Амура и пяти метров.