Текст книги "Варикоз, тромбоз, лимфостаз и другие заболевания вен, которые можно и нужно лечить"

Доказательная медицина и флебология

Оптимальное лечение, по современным представлениям, опирается на научные доказательства, опыт врача и предпочтения пациента.

Современная медицина ориентирована на то, что в основе клинической практики должны лежать качественные научные данные. Ее стали называть «медицина, основанная на доказательствах», или «доказательная медицина». Раньше медицина была скорее «наблюдательной». Наблюдая, подмечая закономерности и рассуждая, ученые выстраивали теории о происхождении и развитии болезней и придумывали способы их лечения. И эффективность и безопасность лечения они оценивали тоже по своим наблюдениям. Например, известный врачеватель XVI века Марианус Санктус считал, что варикоз развивается после беременности и у тех, кто «слишком много стоит перед королем», а гениальный врач и хирург того же столетия Амбруаз Паре – что варикоз связан с беременностью и путешествиями. В наши дни наблюдательность тоже имеет большое значение. Очень показательный пример – относительно недавнее появление нового эффективного метода лечения младенческих гемангиом. Около 10 лет назад какой-то внимательный специалист заметил, что на фоне назначения детям с различной сердечно-сосудистой патологией бета-адреноблокаторов (пропранолол) наблюдается активный регресс младенческих гемангиом. До этого открытия основные методы лечения таких образований (терапия стероидами, облучение, использование цитостатических препаратов, хирургическое иссечение, лазерная или криодеструкция и подобные) характеризовались высокой вероятностью развития системных побочных эффектов или оставляли стойкие косметические дефекты. Подмеченная закономерность на наших глазах произвела революцию в лечении младенческих гемангиом, и за относительно короткий период времени бета-блокаторы стали «золотым стандартом» их терапии благодаря высокой эффективности и безопасности. Однако это исключительно редкая история, а подмеченный эффект был многократно проверен в клинических исследованиях. Наблюдения и рассуждения, наверное, должны лежать в основе так называемой народной медицины, но такой подход неминуемо и часто приводит к ложным выводам, он медленный и неповоротливый и не может соперничать с современной системой изобретения, проверки и производства лекарственных средств и технологий лечения. Возможно, поэтому в наше время произошла подмена «народной медицины» индустрией продажи средств, не имеющих к медицине никакого отношения. Результатом этой подмены и запроса на «натуральные» лекарства стал бесконечный океан безумных рецептов «лечения» любых заболеваний (в том числе заболеваний вен, конечно) средствами, которые неизвестно кем и неизвестно откуда берутся и наводняют информационное пространство. Рецепты противоварикозных салатов, «бобровая струя», уксус, скипидар, мыло, глина, соль и сода – все, что можно найти на полках продовольственных и строительных магазинов, все идет в ход. И все это, конечно, рецепты с вековыми традициями, кропотливо выработанные некими безвестными народными бабушками и дедушками, потомственными травниками, целителями и прочая, и прочая, и прочая. Воинствующее невежество и мракобесие, прикрывшись ширмой «народной медицины», находило, находит и, видимо, всегда будет находить своих последователей.

Путь медицины к научным подходам не был простым. Например, кровопускание как метод лечения начал оспаривать еще Жан Батиста ван Хельмонт (Ян Баптиста ван Гельмонт) в XVII веке, спланировав для этого (но не проведя) одно из первых известных историкам медицины рандомизированных исследований (немного ниже я поясню, что это такое). И хотя бесполезность и вред кровопускания были хорошо доказаны уже к началу XIX века, эти процедуры, в том числе в виде прикладывания пиявок, массово применялись до конца XIX века. Даже Пушкину при лечении огнестрельного ранения были назначены пиявки в таком количестве, что, по некоторым оценкам, он дополнительно к кровопотере от ранения потерял около 0,5 литра крови.

Драма середины ХХ века: применение до конца не изученного препарата от тошноты – талидомида – среди беременных привело к рождению около 10 000 детей с тяжелыми врожденными уродствами.

Сегодня мы требуем доказательств эффективности и безопасности лекарств и любых других медицинских вмешательств. Поворот в сторону доказательной медицины на государственном уровне хорошо иллюстрирует драматическая история с препаратом талидомид, применявшимся для борьбы с тошнотой у беременных и широко продававшимся с 1956 по 1962 год. Его применение привело к рождению в 1962 году около 10 000 детей с тяжелыми врожденными уродствами. В США это послужило основанием для ужесточения требований к лицензированию лекарственных препаратов, и на законодательном уровне было введено требование о предъявлении доказательств их эффективности и безопасности. В методическом руководстве по написанию клинических рекомендаций нашего Минздрава ясно говорится, что при их разработке нужно опираться на принципы доказательной медицины и анализ имеющейся информации об эффективности и безопасности медицинских вмешательств.

В современной медицине, основанной на доказательствах, вмешательство должно оцениваться с точки зрения эффективности и безопасности в специальных исследованиях.

А что такое эти самые доказательства, если коротко? И не противоречит ли медицина шаблонов и исследований искусству врачевания и опыту врача? Доказательства мы получаем в результате специально спланированных исследований, которые позволяют максимально снизить в выводах риск ошибки и субъективность оценки. Например, «золотым стандартом» в оценке эффективности какого-то вмешательства (вмешательством может быть любое воздействие: таблетка, операция, компрессионный трикотаж и т. п.) являются рандомизированные контролируемые исследования (РКИ). Очевидно, что чтобы оценить эффективность, нужно сравнить новое лекарство либо с пустышкой, либо с самым эффективным препаратом. То есть нужна группа контроля. При плацебо-контроле одним пациентам дают настоящее лекарство, а другим – точно так же оформленную пустышку, а потом оценивают результаты. Но при распределении пациентов в основную и контрольную группы может случиться так, что в одну группу попадут «очень больные люди», а в другую – «очень здоровые». И мы не поймем, как работало лекарство, – слишком разные были пациенты в группах. Чтобы группы были одинаковые, применяется метод совершенно случайного распределения пациентов в группы, рандомизация. Но даже рандомизация при маленьком количестве пациентов может создать неоднородные группы. Представьте, что в исследование включены четыре человека, по два в каждую группу. Если использовать простейший метод рандомизации – подбрасывание монеты, – вполне может получиться, что два «очень больных» пациента окажутся в одной, а два «очень здоровых» – в другой. Так что нужно достаточно большое количество пациентов, которое специально рассчитывается. И вот при таком подходе (есть группа контроля, группы достаточно большие и обеспечена однородность состава групп) мы и получим максимально приличные, достоверные данные по эффективности изучаемого средства. Конечно, в реальности не так все гладко, как в этом коротком описании, но РКИ на сегодняшний день – эталон клинических исследований по эффективности. В РКИ проверяют даже компрессионные изделия (изготавливая для исследования специальный плацебо – трикотаж, который выглядит точь-в-точь как настоящий компрессионный, но не оказывает на конечность повышенного давления) и хирургические операции! Для разных целей используются разные виды исследований, и полученные данные (доказательства) имеют очень разное качество в зависимости от типа исследования, качества его планирования и проведения.

Но медицина доказательств – это не только и не столько исследования. Суть доказательной медицины в том, что врач ищет всю доступную по проблеме конкретного пациента информацию, критически ее анализирует и использует для лечения пациента те методы, которые в данных условиях обеспечивают наилучший результат с наименьшим риском осложнений. Личный опыт и опыт коллег – это тоже данные и доказательства. Просто есть иерархия данных – в одних больше вероятность ошибок, в других меньше. Личный опыт уступает данным, полученным в качественных, масштабных, хорошо организованных исследованиях, но в ряде случаев он незаменим, ему нет альтернативы.

Опыт врача имеет колоссальное значение. Во-первых, в рассмотрении любого, даже весьма типичного случая есть огромное количество тактических и технических вопросов, на каждый из которых не проведешь исследование. Во-вторых, в хирургии, даже при стандартизации и автоматизации некоторых элементов операции, личные навыки остаются существенным фактором, влияющим на конечный результат. И люди, и их болезни индивидуальны, и двух одинаковых случаев не бывает. Хотя очень похожие – встречаются. Клинические рекомендации профессиональных сообществ создаются не столько как лекала для лечения всех по одному образцу, сколько как ориентиры того минимального качества лечения, которое должно быть обеспечено.

До сих пор довольно распространена ситуация, когда общение хирурга и больного при принятии решения о лечении сводится к короткому диалогу.

– Здравствуйте, доктор!

– Здравствуйте! Что у вас? Варикоз? Сдайте эти анализы, пройдите терапевта и запишитесь в регистратуре на госпитализацию. До свидания.

– Спасибо, доктор!

Такая модель приемлема, если мы «лечим варикоз». Еще интереснее выглядит ситуация, когда нет ни внешних проявлений какого-то заболевания вен, ни каких-то симптомов (неприятных ощущений) у пациента, но что-то там нашли при ультразвуковом исследовании. Тогда направление пациента на лечение будет означать, что мы хотим исправить УЗИ-картинку. Но лечим-то мы пациента. Мы должны понять, что ему мешает жить сейчас или может помешать в будущем, как мы можем это исправить, предложить возможные варианты пациенту, объяснить все сопутствующие риски и обременения и выслушать его, а нужно ли ему это лечение? Ради пациента все делается, и пациент все решает. Задача врача – помочь пациенту принять решение, максимально отвечающее его интересам. Приведу два простых примера.

«Сеточки» и здоровье. Нередкая причина обращения на консультацию – венозные «сеточки». Мотивом обращения может быть как желание избавиться от косметического дефекта, так и опасение, что «сеточки» – лишь начальная стадия значительно большей проблемы и необходимо принять меры для предотвращения прогрессирования болезни и развития осложнений. Неправильный подход со стороны врача – ограничиться констатацией факта, что есть «сеточки» и пациента это тревожит. Предлагается соответствующее лечение, пациент согласен. Пациент думает, что делает что-то важное для здоровья, по факту – выполняется процедура сугубо косметического характера со своими рисками и побочными эффектами. Совсем неправильный подход со стороны врача: он старается укрепить и усилить страхи пациента и использует их для привлечения его к лечению. Правильный подход – выяснить, что именно в этих «сеточках» беспокоит пациента, пояснить их нулевой вред здоровью, возможные риски устранения. Зачастую, осознав, что «сеточки» – чисто эстетическая проблема, пациенты уходят с облегчением и перестают на них обращать внимание.

Венозные «сеточки» – лишь косметический дефект, а не начальная стадия более серьезного заболевания.

Лазер или склеротерапия. Лазерная (ЭВЛО) и радиочастотная (РЧО) облитерация (общее название – термооблитерация) – это две лучшие технологии, лежащие в основе современного хирургического лечения варикозного расширения вен. Я расскажу о них в соответствующей главе. При этом почти всегда в качестве альтернативы может рассматриваться склеротерапия (склерооблитерация). Упрощенно основные особенности и различия этих методов можно описать так. Термооблитерация: дорого, надежно, требует особых условий, это хоть и малотравматичная, без разрезов – но операция. Склерооблитерация: существенно дешевле, существенно менее надежна, сверхделикатна, нередко требует большего количества визитов для достижения результата. Так вот, пациент молодого – среднего возраста чаще выбирает более надежные технологии. А пациент пожилого возраста (если вообще решит, что лечение имеет для него смысл) нередко предпочтет самое деликатное и недорогое, пусть и не столь радикальное, лечение.

Часть II. Хронические болезни вен нижних конечностей

Короткий обзор вен и их болезней

Вены нижних конечностей в целом можно разделить на три большие группы по глубине расположения и размеру: глубокие вены, поверхностные вены (подкожные вены) и кожные вены (самые поверхностные). Соответственно, на три категории можно разделить и заболевания вен. Пройдем по этим группам и категориям болезней.

• Кожные вены (и совсем мелкие, диаметром до 3–4 мм, подкожные вены). Расширение этих сосудов – это те самые «сеточки» и «звездочки», которые раздражают многих женщин как косметический дефект. Других проблем с этими венами не бывает, пожалуй, за одним исключением, о котором я расскажу в главе про «сеточки».

• Подкожные вены. Их нетромботическая болезнь – это варикоз, варикозное расширение. Он может быть первичным, как самостоятельное заболевание, и такой варикоз мы называем варикозной болезнью, а может быть вторичным, когда проблема в главных (глубоких) венах ноги вызывает перегрузку и вторичное расширение поверхностных, подкожных вен. Их тромботическое поражение – это тромбофлебит, или тромбоз поверхностных вен. Сейчас второй термин считается более корректным и правильным.

• Глубокие вены. Варикозу они не подвержены, нетромботическая болезнь глубоких вен – это врожденные аномалии развития, которые лежат за рамками нашей темы, и локальные расширения глубоких вен (аневризмы) – очень редкое явление, которое не каждый флеболог встречает в своей практике, даже посмотрев десятки тысяч пациентов. Тромботическое поражение – тромбоз глубоких вен – не столь редкое и весьма опасное своими последствиями состояние. Именно тромбоз глубоких вен является одной из основных причин довольно широко известного и опасного осложнения – тромбоэмболии легочных артерий, когда часть тромба отрывается и с током крови перемещается через сердце в малый круг кровообращения (подробнее мы говорили об этом в начале книги в разделе «Анатомия»).

Клиническое и прогностическое (к каким последствиям приведет болезнь в будущем) значение заболеваний вен в общем и целом увеличивается от группы кожных вен к глубоким, что соответствует их значению в оттоке крови от конечности. Расширение кожных вен (телангиэктазы и ретикулярные вены, ТАЭ и РВ) – это проблема косметическая. Расширение подкожных (варикоз) может снижать качество жизни за счет неприятных «венозных» симптомов, может осложняться тромбозами (тромбофлебит, или тромбоз поверхностных вен), чревато развитием хронической венозной недостаточности, вплоть до формирования венозных язв. Так же и с тромботическими поражениями. Очевидно, что тромбоз одной из тысяч поверхностных вен на общий отток совершенно не повлияет, а тромб из мелкой вены, даже если сможет мигрировать в легочные артерии, не перекроет крупного и важного для жизни сосуда. Напротив, проблемы в крупной глубокой вене в верхней трети бедра, по которой оттекает практически вся кровь от конечности, неминуемо немедленно отразятся на ее состоянии, а отрыв тромба из большой вены может привести к драматическим последствиям.

Болезни вен можно разделить на острые и хронические. Острые – это тромбозы. Хронические заболевания вен (ХЗВ) – это расширение кожных вен (телангиэктазы и ретикулярные вены), расширение подкожных вен (варикоз) и последствия тромбоза глубоких вен, так называемый посттромботический синдром (посттромботическая болезнь). Кстати, нередко я сталкиваюсь с путаницей даже во врачебных заключениях. ХЗВ – это хронические заболевания вен, в том числе «сеточки». А ХВН – это хроническая венозная недостаточность, минимальное проявление которой – отек, а развернутые – трофические расстройства. То есть можно иметь какие-то формы ХЗВ, даже серьезные, в виде выраженного варикоза, – и не иметь ХВН. Можно годами и десятилетиями жить с варикозными венами, а ХВН так и не разовьется. Вместе с тем ХВН – это уже осложнение течения хронического заболевания вен, его крайняя форма, когда компенсаторные механизмы исчерпаны и возможны тяжелые последствия для здоровья в целом. И одна из задач лечения ХЗВ – это предотвращение формирования ХВН.

В международной флебологии на сегодняшний день общепринятой является классификация хронических заболеваний вен CEAP. Сейчас мы научимся понимать ту абракадабру, которую иногда пишут в диагнозах современные флебологи. Для чего? Для того, чтобы с одного взгляда распознать некомпетентность. Как это сделать – в конце этой главы.

Классификация очень проста. CEAP – это первые буквы четырех разделов.

Раздел С (clinical class, клинический класс) – ключевой. Он показывает нам и тип нарушений, и степень их выраженности, то есть клинический статус пациента.

С0 – заболевания вен нет

С1 – телеангиэктазии или ретикулярные вены («сеточки» и «звездочки»)

С2 – варикозные вены

С3 – отек (имеется в виду венозный отек)

С4 – трофические изменения кожи и подкожных тканей

a – гиперпигментация и/или варикозная экзема

b – липодерматосклероз и/или белая атрофия кожи

С5 – зажившая венозная язва

С6 – открытая (активная) венозная язва

Раздел E (etiology, этиология, происхождение заболевания): Ec – врожденное заболевание (это врожденные пороки развития), Ep – первичное заболевание (это в первую очередь обычный варикоз), Es – вторичное заболевание (например, венозный тромбоз, вторичный варикоз), En – не удается установить этиологический фактор.

Раздел A (anatomy, локализация): As – поверхностные вены, Ap – перфорантные вены, Ad – глубокие вены, An – изменения не выявлены.

Раздел P (pathophysiology, патофизиология): Pr – рефлюкс (патологический ток крови), Po – окклюзия (закупорка тромбом или рубцовыми тканями), Pr, o – сочетание рефлюкса и окклюзии, Pn – не удается выявить изменения в венозной системе.

В разделе P основные венозные сегменты на ногах пронумерованы числами от 1 до 18. Например, большая подкожная вена на бедре – 2, на голени – 3, а малая подкожная вена – 4.

Один из самых распространенных вариантов варикоза с несостоятельностью большой подкожной вены до уровня колена и узлами на голени, без отеков и более серьезных проявлений венозной недостаточности будет выглядеть в кодировке CEAP так: C2 Ep As Pr 2 (C2 – есть варикоз, Ep – это самостоятельное, первичное заболевание, то есть обычный варикоз, As – вовлечены поверхностные вены, Pr 2 – выявлен рефлюкс по большой подкожной вене на бедре). В кодировке есть расширения и дополнения, но суть описывается представленной записью. Более того, быстро охарактеризовать клинический статус пациента можно, просто указав класс С. С1 – это «сеточки», косметика. С2 – варикоз. С4 – это тяжелые трофические расстройства.

Как видно, проявления венозной недостаточности (ХВН) начинаются с С3. С отека. Если есть варикозное расширение вен, сопровождающееся венозным отеком, – мы пишем С2, 3. Но С2 – это варикоз без венозной недостаточности. Поэтому нелепо выглядят заключения, в которых написано: «хроническая венозная недостаточность С2 по CEAP». Звучит очень научно, но показывает некомпетентность автора.

«Сеточки» и «звездочки»

Рассмотрим подробнее описанные в прошлой главе три группы сосудов и наиболее распространенные их заболевания.

Расширение кожных вен нижних конечностей – «сеточки» и «звездочки», а в медицине – ретикулярные вены и телангиэктазы (РВ и ТАЭ) – очень массовый феномен. Если начать придирчиво рассматривать ноги всем подряд, то мы обнаружим колоссальную распространенность расширения кожных вен в популяции. Конечно, степень выраженности будет очень разная. У кого-то уже в подростковом возрасте мы увидим обилие телангиэктазов, а кто-то доживает до пожилых лет, с трудом заработав себе пару «паучков». Но у большинства – найдем, по крайней мере в европеоидной расе.

РВ и ТАЭ практически безвредны. То есть они не приводят к каким-то осложнениям, не являются признаком каких-то заболеваний внутренних органов, не являются стадией варикозной болезни. Количественно их может становиться больше, но качественно они не переходят в настоящее варикозное расширение вен.

В оригинале термин «телангиэктаз» пишется telangiectasis. В русскоязычной литературе и в разговоре мы обычно используем немного другое написание и произношение – телЕангиоэктаз. Просто так удобнее, хотя основа термина – не «теле», а греческое «телос» – конец, конечный сегмент. То есть дословно термин «телангиэктаз» можно перевести как «расширение конечной части сосуда». Хотя телангиэктазы не самая «конечная» часть сосудистой системы, к которой можно отнести капилляры, но весьма к ней близка, что этим термином и подчеркивается.

С течением лет количество «сеток» всегда прибавляется. Иногда к старшему возрасту они образуют на коже стоп и голеней сплошной синий ковер. Выглядит устрашающе, но кровоснабжение от «сеток» не страдает никаким образом. Нет, пожалуй, все же есть одно осложнение, ассоциированное с «сеточками». В некоторых случаях за много лет, в старшем и даже старческом возрасте, кожа над такими сосудами сильно истончается, и незначительная бытовая травма (потертость от тапочек, несильный удар о мебель) может вызывать довольно обильное кровотечение. Случаи эти очень редки. Если истончение кожи над телангиэктазами вызывает опасения, провести профилактику можно надежно и малотравматично. Проблема решается склерооблитерацией «сеточек» – точно такой же, которую мы применяем в косметической флебологии.

В некоторых случаях «сеточки» – признак варикоза. Периодическое существенное повышение давления в варикозных венах передается на мелкие кожные вены и вызывает их расширение. Поэтому нередко на конце ветвей варикозного дерева мы видим россыпи мелких веточек скоплений телангиэктазов. То есть «сеточки» и «звездочки» могут сопровождать настоящий варикоз, однако не являются стадией или формой варикозной болезни.