Текст книги "Зачем любить людей"

Меня накрыло состояние безумия, испившее эмоции досуха. Казалось, я бродил в реальности, перемешанной с бредом, трепался с самим собой, видел галлюцинации. Случались моменты, когда я наяву видел возлюбленную (теперь я наконец понял, всю глубину чувств к ней), и бежал за нею. Зазывная улыбка, проступала под спущенными локонами волос, а порочное платье ниспадало на пол. Наверное, именно так лепились лучшие скульптуры и писались знаменитые портреты у творческих бездельников, накачанных под завязку наркотой или выпивкой, страдавших от воздержания или как я, потерявших близких.

Моя причина представлялась самой романтичной и слезливо-девчачьей. А ещё я лицезрел покойного жреца. Старик, сидел в кресле и молча зыркал на меня, с под опущенных бровей. И не было понимания на его каменном лице. Я просил его дать напутствие или отпустить грехи, падал и взывал, однако деду, видимо было глубоко плевать. Мёртвый на то и мёртвый.

А заря потихоньку вырывалась на небо. Летняя ночь коротка, и редко длилась чуть более четырёх-пяти часов. Под утро моё воспалённое воображение слегка поуспокоилось и затихло. Затих и ожесточённый перестук кнопок клавиатуры и включённый видеомагнитофон Киса, с клипами и концертными записями, никем не просматриваемыми.

Номер 3. Светская жизнь – эталон пафоса

Ситуативно и поспешно, беззамедлительно и интенсивно. Так должны действовать коммандос, морские котики или войска спецреагирования. Кис не относил себя ни к одному из подразделений, руководствуясь обычным любопытством, а не служебной выучкой. Унылый задрот, как его прозывал «очень умный» Роллинз, посматривал на экран смартфона и пропускал спешащих зрителей. Церемония открытия задержалась на добрых два с половиной часа, и на красной ковровой дорожке уже успели изрядно наследить обёртками и пустыми бутылками. И желающим приходилось любоваться голубыми халатами и косынками уборщиц, а не кинозвёздами.

План затрещал по швам с момента высадки Киса с заказной машины. Парень не мог понять, в связи с чем, зеваки никак не рассасываются и упорно продолжают находиться возле ограждающего барьера перед красной дорожкой. Ненавязчиво порасспрашивав, он выяснил неутешительные новости: из-за забастовки в аэропорту, рейсы знаменитостей задержались.

Вместе со столпотворением обывателей, маялись со скуки и журналисты местных каналов. Информация не собрана, телевизионный эфир задерживался, и настроение у работников масс-медиа оставалось прескверным.

Парень злился. Втайне, про себя, и жалуясь одному лишь себе. Он штатный сотрудник, и никакой не оперативник. У него даже представления не имелось, как себя вести в той или иной ситуации. И вообще, если Роллинз так серьёзно настроился на свою глупую затею – мог и нанять частного детектива. Профессия популярная, модная и их офисов– пруд пруди. Сам он вряд-ли стремился к лаврам сыщика, с учётом того, что в последний раз на улицу выходил неделю назад на обязательные для посещения пары сопромата.

Бессильное возмущение быстро оставило его, когда он понял всю ребячливость своих терзаний. Не хочу, не могу… надо научиться! Его не интересовали причины, побудившие Роллинза заняться всем этим делом, его лишь интересовали свои личные мотивы. Может, это единственный шанс в его серой жизни, заняться чем-то интересным и экстраординарным! Согласись, невидимая публика, такие возможности редко выпадают, и упускать их сродни преступлению. И вирты здесь не причём, хотя степухи и выдаваемого предками на карманные расходы – едва едва хватало. А за тестерство пока не платили. Покрасовавшись перед Роллинзом, он не упомянул, что занимался своей первой халтурой и пока весьма неудачно и особо безинициативно.

Публики набегало с каждой минутой всё больше, робкого Киса заталкивали и мотали из стороны в сторону. Оградительный барьер, носивший чисто декоративный характер в нескольких местах прорвался; хлынуть туда народу – мешали охранники, теснившие всех куда подальше. Пьяного быдла, в связи с дневным временем суток, пока не виднелось, а поэтому и охранники особо рук не марали.

Наконец, Кис нашёл устойчивый кусок пространства, притиснувшись к паре пожилых дам – подруг, одетых по стилю прошлого века и с тонной макияжа, который маскировал истинный возраст. Смотрелись незагорелые и худощавые женщины довольно колоритно среди пляжно-летнего народа. И репликами они обменивались чопорно и без спешки, точно разжёвывая кусок прошлогоднего сыра: – Знаешь, Атли, доля правды в твоих словах всё же имеется. Возмутительно, что учредители мероприятия не понимают этого. В билете прописано чёрным по белому – начало в полдень. Извольте, соответствовать высокому статусу, возложенному на фестиваль. Уникальное, беспрецедентное действо в нашей ситте, и так его опустить на глазах у прессы, гостей ситты. Немыслимое нахальство! Сокрушённо покачивая головой, вторая кумушка, поддакивала: – Согласна, согласна. Разве знаменитости малообеспечены, у них не хватает денег на собственный самолёт или в конце-концов не могли заранее прилететь чартером? Воспитанная личность – появляется заранее, в крайних случаях – вовремя, а остальное – недопустимый моветон.

– Великолепная мысль, дорогая Атли.

Спиральные наушники зашипели от хохота Роллинза. Надо признать, и сам Кис едва сдерживался, чтобы не засмеяться. Подуспокоившись, координатор действий парня спросил: – Что это за клуши у тебя там кудахтают? – Не дожидаясь ответа, Роллинз сразу же напустил деловитость, – спроси у них, когда начнут пускать внутрь особняка?

Кис точь в точь, повторил вопрос и словно наткнулся на глухую стену. Женщины, поглощённые возмущениями, или не расслышали или проигнорировали его. Не кипятясь, Кис повторил заданный вопрос, присовокупив к нему вводно-льстивое: барышни. Женщины удивлённо воззрились на него, хлопая тушью на ресницах. Та которую звали Атли, защебетала радостно глядя на вторую кумушку: – До чего обходительный юноша. Сетуя на современную молодёжь, порочную и распущенную – мы забываем, что ни в коем случае не следует стричь всех под одну гребёнку. – Очень уместная аллегория, Атли, – согласилась более молчаливая кумушка, осматривая локоны парня, затянутые резинкой в хвост. – Вы хотели о чём-то нас спросить, юноша?

Вопрос парня пошёл по третьему кругу, где Кис уже сильно пожалел, что не спросил любую другую разиню. Дамы получили новый предмет для пересудов, и останавливаться на достигнутом не спешили.

Торопился только Кис, не любивший трепать языком попусту, и тем более со старыми кошёлками, которые денно и нощно думают, как бы оный почесать. Сам удивившись собственной злости, он впрочем получил ответ, так что зря оскорблял людей. – Как вам известно, официальное открытие задерживается. Публика подвержена истоме и боюсь, что если подобное продлится на лишние получаса, начнётся членовредительство. Круглая сумма, выложенная нами за билеты – должна возмещаться в полном объёме. – Представлялось, что сейчас она притопнет каблуком и выскажется: «Если они так не сделают – то я всех поубиваю!». Её подруге, похоже отводилось играть на вторых ролях и она завела шарманку по новой: – Атли, правда, сущая правда!

Парень ещё самую малость поболтал с жаждущими внимания женщинами, но тут его благотворительности подошёл конец. По толпе прошло волнение, и взгляды всех и каждого устремились к концу перегороженной улицы. С дальнего переулка вынырнула кавалькада чёрно-белых лимузинов, с праздничными флажками на капотах. Издалека процессия напомнила президентский кортеж, но мнимая суровость испарилась, когда двери стали раскрываться угодливой прислугой особняка. На ковровую дорожку, элегантно ступила жемчужная туфелька, а после появилась и вся ножка, обёрнутая в ажурный чулок до колена. Под прицелами фотокамер, овациями публики прошла улыбающаяся темнокожая поп-дива, девчачий кумир.

Хлынул поток звёзд разной величины, и хлынул резко. Пришедшие поглазеть не успевали даже зенками моргнуть, как новая знаменитость мяла ковёр начищенными кожаными туфлями или мела подолом, прицепленным к кремовому платью в алмазах, топазах на невесть сколько карат.

Молча отмечая детали, Кис никак не мог увидеть главную фигуру, ради которой пришёл. Пока, судя по всему, идёт обложка, красивые иллюстрации фестиваля. Устроители этого апофеоза гламура прячут свои лица в особняке. Парень, перевёл глаза на приёмную резиденцию их киностудии. После снятия двух, трёх широкомасштабных блокбастеров киностудия воскресла, вернула падшее величие. Заброшенный особняк в центре ситты очень долго реставрировали, отмечая на сайте киностудии буквально каждый шаг. Население, затаив дыхание, читало всё это с упоением и ждало наступления того самого дня.

На одном новостном портале, на который он случайно вышел по баннеру через порно-сайт, Кис вычитал про ар-деко – именно так назывался стиль постройки здания. Роскошь, шик и одновременно строгость линий, как в хорошо построенной формуле. В центре фасада особняка выложили мозаичную улыбку из разноцветных камешков, а верхние края перед крышей – увенчались дугами шевронов, символизировавшие брови. Эти элементы придавали строению некую комичность, и разбавляли общий фон серьёзности. Грянули фанфары, трубы выдули туше и общая торжественность прервала восторженные восклицания Атли и её подруги, раздражавших Киса, хуже пареной редьки. Да и без них орущие массы притихли, только какие-то пацаны с бритыми затылками нагло дули пиво и показывали всем и вся средние пальцы. – Тупое быдло. – Прошептал рассерженный увиденным Кис, и динамик в ухе сразу отозвался помехами и голосом Роллинза: – Что ты сказал? У тебя там всё в порядке?

Вместо ответа, Кис опять расчихался, вытерев тополиный пух с носа. Древесная вата заполняла и рот, и нос, и кажется, лезла в желудок.

Мучения парня закончились на сладкой ноте, когда стали пропускать гостей фестиваля через заградительный барьер. Суровые ребята в форме не давали никому распоясаться, и Киса долго и нудно обыскивали, зарываясь, наверное до трусов. Когда все формальности уладились, он одел солнцезащитные очки, и пошёл по ковровой дорожке, вслед за остальными. Неоднозначное чувство! Самую малость тешится самолюбие, что ты вдруг, настолько крут, что на тебя пялятся и тыкают пальцами. С другой же, внимание раздражало и нервировало. Кис побыстрее прошёл путь славы, отгородившись очками от окружающего света. Последнее тоже входило в планы его и Роллинза. Внешность у него была запоминающаяся, эксцентричная, в этом он отчёт себе отдавал. Гримёрка, работающая на Мелани, подретушировала его образ, убрав прыщи и сыпь, придав щекам загорелый оттенок. Сменив тоннели на блестящие камни в уши, и обычную майку на вельветовый пиджак и футболку с надписью: «Я люблю арт-хаус»– он поражался, как изменился его образ. «Ты должен меньше всего походить на забитого и ущемлённого жизнью задрота и социофоба. Если у тебя всё получится – без базара, ты запомнишься, отпечатаешься в их памяти, но, когда они начнут пробивать по своим базам, что за чудак такой был – они никого не найдут. «Я не буду это надевать, – твёрдо тогда сказал Кис, с содроганием понимая, что Роллинз прав. Кардинальная смена имиджа привела и к расхлябанности в поведении. Зеркало в квартире отпечатало весь долгий процесс отработки нового образа. Мимика, жесты, походка. Кстати, о походке… вразвалочку идти пришлось недолго. Перед арочным входом били низкий поклон вышколенные консьержи, приглашая всех в дом. Довольно забавно было наблюдать ансамбль дворгов, выряженных в пончо и сомбреро и откатывающих зажигательную программу под балконами особняка. В иное время, Кис может и постоял бы, послушал музыкантов, но сейчас с рукой, заложенной в карман и фраерской походкой он проходил очередной кордон охранников.

Минул час, если не два, с момента захода гостей в резиденцию киностудии. Кис измаялся до чёртиков, ожидая речи организаторов. Банкет проходил в стоячем режиме, в модном нынче зарубежном стиле фуршет, без стульев, но со столиками, ломящихся от бутербродов и прочих закусок. Кто ленился подходить, мог подозвать кружащего официанта для обслуги. Среди алкогольных напитков предусматривались только вина и шампусик, а парня буквально воротило и от первого и от второго. Он предпочитал традиционное пиво. Поэтому пришлось наслаждаться апельсиновым и ананасовыми соками, потихоньку уничтожая сандвичи, пока Роллинз без лишней деликатности не напомнил, зачем он сюда пришёл.

Гости кучковались группками, не впуская в своё личное пространство никого лишнего. Так уж сложилось, но Кису пришлось, сцепив зубы, присоединиться к компании Атли и безымянной подруги. Дамы с радостью приняли парня, и через их увещевания, он наконец выяснил, что они понятия не имеют кто организаторы фестиваля. Избавиться от их компании оказалось целым искусством, где парень сослался на ранее не пробованные эклеры и пустился в дальний конец холла.

Отчаянно скучая, Кис коротко доложился Роллинзу и теперь, бродил вдоль стен, обвешанных старыми афишами и плакатами ретро-фильмов, снятых киностудией. Светильники в доме были занятно декорированы под съёмочные камеры, c объектива которых струился свет ламп. Многие из них направлялись на плакаты, создавая ощущение попадания в кинотеатр. Поп-корна, срочно всем поп-корна! Знаменитости ожидаемо отделились от гостей из простонародья, взобравшись на отдельные ложи по окружности зала. Так же скучая, они глазели в миниатюрные бинокли, выискивая интересное. Оно последовало с выключившимся электричеством, погрузившим холл во тьму. Занавешенные окна вообще не пропускали света, и яркий день вот так заменился чуждой ночью.

И тут на потолке зажглись прожекторы, и столп искусственного освещения представил загадочную фигуру, облачённую в футуристический наряд с массой светодиодов, серебристых тканей и шлемом, скрывающим лицо. Существо пискнуло пару фраз на странном языке и кинулось в сторону публики, охвативший световой круг. Раздались сдержанные и вежливые вскрики; все понимали, что происходящее – часть шоу, но тем не менее выглядело всё жутковато. Виновник криков не достиг рубежа, замерцав и размывшись в воздухе. Вместо него поползла дымовая завеса без вони. Кис хоть и понимал, что в данный момент, Мелани что-то мутит с голографическими проекциями, но отмечал, как здорово она постаралась. А уверяла же, что ничего нового в отличии от старой программы не прибавится. Надула она его с Роллинзом!

Едва выветрился дым, как с под его полога выскользнула няшная красавица фокусница в облегающем чёрном платье, с уложенной высокой причёской и агатовых туфельках. Вдоволь поаплодировав, гости фестиваля с отлегшим сердцем ввязались в просмотр действа. Иллюзионистка сумела удивить многих, почёт ей и уважение. Кис, снова собрался с видом ценителя просмотреть полотна и плакаты, но и на сей раз ему не дали шагу ступить. Едва он сделал пару шагов, как к нему подкатил (в нормальном понимании), жгучий брюнет-альв, с зачёсанными волосами под ирокез. Нелюдское загорелое лицо выдавало холёность и удовлетворённость жизнью во всех её составляющих.

Кис с удовлетворением заметил, что альв по стилю немногим отличался от его собственного: футболка, свитшот, штаны-узкачи и топсайдеры на босу ногу. Похоже к нему обратился представитель местного бомонда. Вёл себя, парень, как можно наглее, сразу же «перейдя на ты» на правах сверстников (хотя ему могла быть уже уйма лет), и проговаривая слова с ленцой:

– Унылое мероприятие, согласись… я думал хоть с тёлками познакомиться, так тут одни бабушки и уродки. – Тестер оглядел зал и заметил массу привлекательных мордашек, но у «ценителя женского пола» нашлось собственное мнение по этому вопросу.

Продолжал альв в таком же ключе:

– Я вижу, что ты норм тип, так что давай постоим перетрём.

«О чём мне с тобой разговаривать? Чмо глянцевое!»

– Ну ладно, чувак, только недолго! Я сюда пришёл на звёзд посмотреть. А ты что, звезда?

В наушнике, радостно прокашлял, сделавший сигаретную затяжку, голос:

– Ты на правильном пути. Веди себя понаглее и он точно поведётся.

Альв сверкнул фиолетовыми зрачками и сузил их до размеров натянутой пружины:

– Мда, дерзишь, мужик, дерзишь. Ну проехали, без обид. – Он дружески обменялся приветствием с Кисом, посредством удара сжатых кулаков. И стал гонять ветёр по закоулочкам, так что любой мельнице завидно бы стало. Выбалтывал он всё как на духу, и было непонятно: ему серьёзно настолько скучно, или он реально такой идиот. Скорее второе, конечно.

– Я как отучился в Университете культуры и искусств, сразу пошёл по стезе отца. А что? Индустрия наша процветающая и можно хорошо заработать. Место у меня шикарное, а чего я мучиться буду, искать какую-то нищенскую работу, когда только руку протяни и всё в шоколаде. А тут и связи, и влияние и с виртами никаких проблем, так что у меня жизнь удалась. – На конкретном моменте, внушительная пауза, должна была сподвигнуть Киса кидаться на колени, сознавая всё величие альва. И тестер поступил рекурсивным образом – показал большой палец, сохраняя безразличие. Во всём этом словесном поносе, он так и не смог понять, чем занимается этот мажор.

Наконец удалось понять, что зовут его Элайт'Ти, что скорее напоминало, псевдоним какой-то хип-хоп звезды. Альв занимался организацией и проведением более-менее крупных концертов, арт-выставок, сейшенов в региональном масштабе. Роллинз на другом конце провода возблагодарил небеса и посоветовал раскручивать лопуха по полной.

Сам Кис коротко представился Джудом и назвался большим почитателем кинематографа. И его сегодняшней целью было – взять парочку автографов у именитых звёзд. Альв встретил эту версию недоверчиво, проницательно сказав:

– Да что-то ты не похож на ноющую малолетку, которая выпросила деньги у родителей на проход сюда. И у тебя охеренная футболка, – он ткнул мизинцем с длинным наманикюренным ногтем в надпись. – Любишь авторское кино? – Кис кивнул, а координатор его действий канючил насчёт непростительной неосмотрительности своего птенца.

– Ну тут вашему брату делать нечего, потому что здесь собрались только деятели коммерческого кинематографа. Хотя если честно, увидеть парочку актёров, на которых ходишь в кинотеатр и взять у них автографы – отличное средство понтануться перед друзьями, – доверительно подмигнул он Кису и тот, самую малость расслабился. Оказавшийся не таким дебилом альв, возвращался на исходные, высказав ту же самую версию, о которой ему ранее поведал Кис. Такого типа ещё надо было поискать!

Выступление фокусницы подходило к завершению. Элай'ти обрадовал тестера, подробнейшим описанием, чтобы сделал с этой шлюшкой, если бы предоставилась такая возможность. А потом вставил веское мнение по поводу спиральной гарнитуры:

– Ты похож на нищего, парень. Понимаю, был бы ты дальнобойщиком или просто в машине сидел, а так, ну зачем, тебе с ней здесь ходить? Спиральная гарнитура – это первый признак бедности. Тебе тяжело вынуть телефон при звонке или купить gs-планшет? Твой look и так не в тренде, а ты ещё к нему и аксессуар ненужный добавил… – цоканье языком заставило Киса побледнеть и пробурчать что-то невразумительное. Благо в тот момент над холлом воспарил известный уже феникс фокусницы, и зрительские симпатии заглушили его слова. Роллинз, знай себе, похохатывал от того как измывались над парнем. Кис почувствовал себя очень скверно…

Гарнитура разразилась истерическими воплями, отчего тестеру пришлось зажимать ладонью динамик. Мажор, копавшийся в функциях навороченного гаджета, отвлёкся и с удивлением воззрился на отбегающего парня. От криков в наушнике стыла кровь в жилах…

– Ты чего разорался? – На вполне резонный вопрос, последовал ответ, высказанный ледяным тоном (хотя эмоции тяжело улавливались из за отвратительной связи).

– Будет тебе в назидание, пацан. Ты сюда работать пришёл или баклуши бить? Или я один понял, что его папа – учредитель этого фестиваля? Давай, сдирай с парнишки шкуру и узнавай, знаком ли его папа с нашим похитителем!

А альв ничего не знал.

– Да нам с отцом многие помогали с этим геморроем справиться. Кто морально, а кто и виртами. Так и сумели в конечном итоге организовать фестиваль.

– Я видел на сайте в разделе фотографий, апчхи, у вас какого-то бородатого мужика. Он случайно не второй организатор или ваш помощник? – Честно сказать, Кис бросал кости на удачу, не зная существует ли на сайте киностудии этот самый раздел и есть ли там описание сотрудников/помощников. Но болтливый мажор развеял сомнения и опасения, выдав мужика, почти с потрохами:

– Ааа, ты про человека этого. Странное и непонятное существо. Выводит нас, иной раз, из финансовых трудностей. Инвестирует наши проекты, сам ничего не беря. Ну я то знаю, зачем… – альв кинул эту реплику с самым наплевательским видом, сам искренне беспокоясь, заглотнёт ли наживку слушатель. Ему здесь нужно было подыграть. Кис и подыграл.

– А ну ка! Что у вас за тёмные дела с этим типом?

– Самые разные. Сейчас этих меценатов и филантропов расплодилось! Все хотят показать своё участие и заботу о чём угодно. Кто-то теневые проекты держит, прикрываясь приютами для животных или детскими клубами, а такие как он, строят из себя покровителей высоких искусств. – Похвалился он пониманием житейских вопросов, и заодно выдвинул свою позицию, – мне в принципе параллельно, чем он занимается, лишь бы перечислял вирты.

Динамик разладился вконец. В ушах зудел белый шум, как в радио. Парень всё пытался привести в порядок громкую связь, слыша далёкие крики Роллинза. У бедняги там паника, боится потерять связь с агентом повышенной секретности. Ну что же… пускай, помучается!

Сославшись на неотложные дела, Элай-Ти ускакал к гостям, и тестер остался досматривать выступление фокусницы. Битый час он шлялся по холлу, изредка переговариваясь с тормошившими его гостями. За это время он успел поговорить ни о чём с взбудораженным фьюри с кем-то его перепутавшим. По-братски поболтав, он успел с ним выпить винца и поклеить пару людских девушек, где Кис выполнял роль молчаливого друга.

Чувствуя себя полным идиотом, он отошёл к мозаичному панно, где аллегорически были выложены главные добродетели дворгийской расы: мудрость (через канонического старца), жажду наживы (через горшок, набитый монетами – старой валютой, уже давно никем не использовавшейся), уважение к женщине-хранительнице очага и семейного уюта (здесь, понятно), и конечно преклонение перед суровым судом гор. Дворги давно уже расселились по миру, а всё равно почёт традиций у них стоял на первом месте. Что и характеризовала надпись: «Ничто не вечно, помимо духа гор. И время падёт пред ним…».

Сверху, на Киса полилась струя водянистой жидкости, смахивающей на янтарь коньяка. Парень отшатнулся от неприятных ощущений, и осмотрел потолок с тяготеющими к нему ложами. Что за ерунда?!

Зубы скалит, насмехается. С огромным раздражением, парень смотрел на сверстника, сидящего в элитной ложе с рюмкой угаданного коньяка. Чванливые родители вели беседу с высоким светловолосым альвом, а сынок соответственно маялся со скуки, не въезжая в разговоры старшего поколения. Почему то ему показалось умным, пролить на голову Киса – напиток, и теперь демонстрировать великолепное презрение перед нижестоящим. Как в прямом, так и в переносном смысле.

Только выдержка и чего врать… пугливость уберегли Киса от разборок и взаимного выяснения отношений. Зло выругавшись под нос, он услышал подбадривающий голос Роллинза, который радовался улучшившейся связи:

– Надоели, снобы, да?

– Не то слово.

Обидчик с верхнего яруса прикладывал указательный палец к губам, вторым тыкая рядом с собой. Что он хочет этим выразить, манерный мальчик с лицом дискотечного прожигателя жизни? В тот момент, Кис воспылал особой неприязнью к таким вот людям…

Мальчик отошёл за границу видимого, а вперёд выдвинулся светловолосый альв, в безукоризненном смокинге. Покашляв в микрофон на стойке, он простёр руки над залом, стараясь охватить всё и вся. На него и так глазел весь зал, в одночасье притихший.

– Господа, как вам вечер? Если вы удручены чем-то или что-то не заладилось, то смею иметь робкую надежду – у меня получится вас развеселить своей нудной речью. – Положенные смешки от проходной шутки и конечно аплодисменты. Кис хлопал наравне со всеми, стараясь не вызывать подозрений. А альв продолжал свой воодушевлённый монолог:

– Итак в честь юбилея нашей киностудии, мы – то есть руководство киностудии, – он показал на противоположный партер, где сидела кучка пожилых людей и дворгов, радостно кланявшихся аудитории. Их тут же наградили овациями, – я и мой дражайший сын (аплодисменты и не думали затихать) и конечно же вы дорогие гости, вздумали осуществить невероятное. И что же мы задумали, друзья, вы знаете? – Тон его выразительно преломился, обретя доверительные интонации, в которых читалась солидарность с каждым присутствующим в зале. С какой-то грустью, Кис подумал о талантах, которыми он не обладал. И простое общение вызывало у него трудности, а здесь полнейший контроль над холлом.

– Массовость и шик – мастерски переплелись на этом колоссальном фестивале, приуроченному такому жанру, как киноискусство. Сегодняшний день стал краеугольным камнем истории, вехой, показавшей, что даже великие, иной раз не брезгуют заехать в наше захолустье, – на его губах заплясала улыбка, превратившаяся в смех всего зала и знаменитостей в частности. – И последнее. Здесь и сейчас, мы доказываем всей терре, что в нашем квинтате – киноискусство будет жить и процветать, во веки вечные. Несогласным прошу выйти из зала, а согласным остаться для фотосессии с нашими уважаемыми звёздами и конечно на просмотр промо-роликов фильмов готовящихся к выходу. Все они производства киностудии нашей ситты. Оставайтесь с нами. Уверяю, будет весело! – Грохнул он заключительным слогом своей короткой речи и удалился вглубь трибуны.

В наушнике немедленно отреагировал голос Роллинза:

– Любит же этот парень чесать языком. Грандиозный пустослов, скажу тебе по секрету. От фотосессии ныкайся, а с промо-роликов, пожалуй, можешь сваливать. Мы узнали достаточно, а об сексуальных и прочих предпочтениях моего похитителя – нам расскажет твоя подруга. Как, кстати, её выступление? Удалось?

Кис пропустил вопрос мимо ушей, спросив о главном:

– Ты зашёл на их сайт? Как зовут этот венчурный фонд в одном лице?

– Обижаешь, начальник! Сайт был мной исследован вдоль и поперёк. Я ввёл в поисковике имя этого мудака – Элай-Ти и тут же нарыл кое-что интересное!

– Ты главное, не отвлекайся. Апчхи! – Тестер знал, насколько Роллинз любил потрепаться, и поэтому подбивал его к сути, как только мог.

– Ф.И.О. нашего бородача – Клос Веллинг-старший. Профессия – предприниматель. Исчерпывающе звучит? Уверен, что имя фейковое, как и род занятий. В списке его почётных заслуг значится перечисление средств храмам Элуны и Восьмёрки, приютам для престарелых людей и дворгов и открытие доброго десятка детских площадок по всей ситте. Добрый дяденька ещё и филантроп, ко всему прочему. Разве не святой? И как мы могли про него подумать дурное?

Есть над чем призадуматься. Кис присвистнул про себя, услышав перечень положительных общественных дел. Застраховал себя мужик по всем фронтам, так что прикопаться не к чему. Нужен более детальный обзор его личности, а дать его может…

– Подружке своей скажи, чтобы в рапорте прописала всё вплоть до размера его зубной щётки и предпочитаемого цвета носков. – Болтливость Роллинза иногда разила хуже ножа в голень. Любовь к уединению у Киса связывалась с предпочтением выводимых на экране букв и цифр, вместо вербалики. Молчание – золото, так говорили мудрые предки? Или оно самое, или конкретика.

О хороших манерах все позабыли, стоило сказать о начинающейся фотосессии. Гости фестиваля ломанулись, как коты на свежую рыбу, увидев спускающихся именитых гостей. Дамы в вечерних платьях, поднимая подолы – летели к овалу ступенек зигзагов лестниц, и их кавалеры и просто мужская публика не отставали тоже. Защёлкали цифровики, заключались в объятия натужно-давящие улыбки звёзды. Отделившийся от вспышек объективов Кис словил внимательный взгляд.

Мимо него продефелировали переодетые в цветные лохмотья артисты на ходулях, с масками, похожими на клювы цапель и в колпаках. Костюмированное шоу кому-то грозило вылиться в немалые вирты… Кис просмотрел участников маскарада и не заметил, чтоб кто-то за ним следил. А вот с боковой ложи… на перила свесилась Мелани и маяковала, чтоб он сваливал. Да, похоже и правда пора покидать особняк, предоставив выполнять его работу – другим.

* * *

Мелани прошлась тонкими пальчиками по гипсовым статуэткам и резным украшениям из костей. Её заводила доступность богатства, где всё имеющее цену – лежит на виду, готовое. Стоит захотеть – и оно тут как тут, без музейных застеклённых витрин и охранников. Власть, самая мизерная и с первого взгляда незаметная – значилась вторым пунктом её маленьких женских прихотей. Сейчас оглядывая холл с вершин ложи, выделенной под неё и её труппу, она понимала, как приятно чувствовать себя избранной и желанной. Избранной на фестиваль, принесший ей известность среди богачей, и желанной… гостьей будущих мероприятий. Она пылала уверенностью, что двери домов состоятельных граждан раскроются перед ней и кроме одиозного контракта со своим лейблом она получит свободу. Промоутер её тура предписал ей отдавать лейблу больше шестидесяти процентов выручки, запретил саморекламироваться и многое другое. Но теперь всё изменится. Кинофестиваль был отправным пунктом к дальнейшей славе и богатству.

Тур удался, и Мелани гордилась собой по праву. Заработок разошёлся на оплату вспомогательного персонала, или как ей легко выговаривалось – труппы. Грубые обозначения лучше заменять чем-то приближённым к искусству. Приятней называть монтажёра по свету – ассистентом лицедея, и пусть её называют пафосной стервой. Если говорить о стервозности, ей следует уладить проблемы гендерного характера. Мужчины – плод дурного воображения творцов – создателей терры. Кто их дёргает за язык произносить, то о чём следует смолчать? О, нравы мужские, они неизменны! Хотят во всём быть лучше женщин, или хотя бы в чём-то одном. А получается, что ей нужно за ними подметать мусор…

Пока её труппа фотографировалась на фоне грандиозного холла, Мелани прогнозировала дальнейшие шаги. На глаза ей спадала вуаль, а прелестную фигуру охватывало, отороченное мехом куницы, платье, c накинутой на шею горжеткой. Сей ретро-образ должен был запомниться многим, тем самым кладя ей в копилку несколько очков славы. Пиар – слово, прятавшееся во многих вещах, порой даже самых неприметных.