Текст книги "Трое на пути в Хель-гейт"

8. Матвей

Вдали от моря, на укрытой скалами лужайке, тепло. Элиза любуется тюльпанами – первые цветы после недолгой зимы. Поворачивается:

– Что сегодня будешь делать, Матвей? По-моему, тебе больше нравится снег. Полетишь в горы, где он еще лежит?

– Надо заниматься, – недовольно отвечает он. – Тебе тоже не помешало бы.

– Да ну, – отмахивается Элиза. – Смотри, к нам кто-то идет.

На фоне хмурого моря (никак не успокоится после шторма) появляется фигурка.

– Да это Селия! – радостно восклицает Элиза. – Сколько лет ее не видела!

Матвей скептически хмыкает, а Селия подходит ближе, выбирая дорогу среди тюльпанов.

– Здравствуйте, – ворчливо говорит она. – Везет же некоторым, могут поваляться среди цветочков. А я только сейчас освободилась. Ваши родители убыли, далеко.

Она неодобрительно глядит на Матвея, приходится встать с помятых тюльпанов.

– А ты почти не меняешься, Селия, хотя куда старше меня, – замечает Элиза. – Только платья стала носить фиолетовых тонов, это эффектнее. А то всё голубые, к голубым глазам.

– А куда мне торопиться? – фыркает та. – Вон некоторые выскочили замуж и половину талантов рогны растеряли.

– Ладно тебе… – начинает Элиза, как вдруг на ее пояске (красиво убранном сердоликами) пронзительно звонит телефон – экстренный вызов.

Такое здесь редкость, и любопытно, кто это?.. Элиза поднимает аппарат.

– Толуман?!. – Она вскакивает и поспешно уходит за выступ скалы. Селия многозначительно подмигивает Матвею.

Когда Элиза появляется снова, на ней лица нет.

– Что с тобой? – удивляется Матвей.

– Я… – растерянно говорит Элиза и поспешно садится на известняковую плиту. Наконец с трудом выговаривает: – Что-то не так с Кэти, сестрой Толумана. Очень не так. И добраться до нее невозможно… Селия, у тебя ведь есть способность к дальновидению?

Селия покусывает травинку.

– У меня не было физического контакта с Кэти, а без этого невозможно настроиться. С твоим отцом я посещала разные места, но они были… как бы в публичном доступе. А здесь требуется личный.

– Не понимаю, – растерянно говорит Элиза.

– Естественно, – фыркает Селия.

– Погоди… Толуман упоминал, что у Кэти есть знакомая рогна в Канаде. Имя тоже на «с», и они как-то связаны.

– Сильвия? – Селия резко садится. – Конечно, я ее знаю. Та самая рогна, что не особо удачно вышла замуж.

– Можешь связаться с ней, вдруг она дотянется до Кэти?

– А пожалуй, попробую. Самой интересно, на что она еще способна.

Она снова откидывается на траву, и лицо приобретает знакомое мечтательное выражение. Элиза кусает губы, да что с ней?

Наконец Селия приходит в себя (совершенно буквально) и садится снова.

– Ну и дела! Хорошо, что у Сильвии еще сохранились кое-какие таланты рогны. Кэти в гиблом месте, вокруг лютый мороз и пурга. Похоже, замерзает.

Элиза ахает: – А Сильвия не может… переместиться туда?

– Там нет места силы, – Селия слегка зевает (от резкого оттока энергии). – По крайней мере, близко. Они контактировали физически на Dark Lakes, там как раз место силы, и Сильвия пользовалась им.

– А так?..

– В тонком теле? Если Кэти настолько плохо, она не увидит и не услышит Сильвию. Да и какой прок? Это старшие рогны могут переместиться, куда хотят. Так что и на меня не рассчитывайте… Да кажется, она тебе безразлична?

Элиза упрямо сжимает губы.

– Это сестра Толумана, и я должны помочь ей.

– А… – протягивает Селия.

– Если бы мне не заблокировали выход из Сада! – почти кричит Элиза.

– Ты опять наломала бы дров, – скептически говорит Матвей. – Хватит с нас растерзанных трупов.

– Я не виновата! – Элиза стремительно краснеет. – Только хотела помочь. Я не знала, что они схватятся за оружие…

– Опять пререкаетесь, – вздыхает Селия. – Делать-то что будете?

– Матвей! – умоляюще говорит Элиза. – Тебе ведь ничего не запретили. Ты такой умный. И у тебя офигенный глайдер…

И где нахваталась таких словечек?.. Он молча оглядывается. В земном потоке времени это место густо заселено. Многолюдный курорт, переполненный людьми пляж, а в стороне от моря виноградники и выжженные солнцем холмы. В потоке времени Сада – безлюдье. Рощи древовидного можжевельника спускаются к морю, сквозь них бегут кристальные ручьи, один рядом с их домом. Только мыс Хамелеон так же сереет откосами, да склоны холмов усыпаны красными тюльпанами, их много весной.

Снова глядит на Элизу, такой потрясенный ее еще не видел. Неужели это из-за Кэти?

– Ясно, к чему ты клонишь, – говорит он. – Следующим этапом будут женские слезы. Знаешь, что я их не выношу… Хорошо, я полечу. Только как мне ее найти? – поворачивается он к Селии. – Я в многомерной топографии не силен.

Селия опять зевает, похоже и она не в лучшей форме. – Просто передам матрицу Кэти твоему глайдеру, я получила ее от Сильвии. А где он, неужели добирались пешком?

Матвей манит рукой, и глайдер неприметного серого цвета выплывает из ложбины. Тюльпаны клонятся под воздушным вихрем, Селия недовольно морщится, и Матвей указывает на плоскую скалу. Глайдер опускается на нее.

Селия встает, а Матвей подходит к глайдеру и приказывает: – Открой блок управления.

Сдвигается панель, открывая большой темноватый кристалл, и Селия кладет на него ладошку.

– Готово, – сообщает она. – Что бы вы без меня делали?

Матвей поворачивается к сестре: – Полетишь домой? Мне надо забрать зимнее снаряжение.

Та радостно визжит, повисает на его шее и покрывает лицо поцелуями.

– Телячьи нежности, – скептически комментирует Селия.

– А ты? – смущенно спрашивает Матвей.

– Я лучше пообщаюсь с тюльпанами. Удачи.

Он вел глайдер, оставляя слева бурые обрывы Кара-Дага и приближаясь к месту силы, что на Земле носит имя Святой горы. Таких мест сотни, и каждое пронизывает несколько слоев пространства и времени, только нужен особый энергетический ключ – за это спасибо даймонам… И вот пейзаж вокруг начал меняться. Мыс Хамелеон сначала приобрел зеленоватый оттенок, а потом по откосам стало стекать ярко-зеленое пламя, словно изумрудная ящерица пьет темно-синюю воду. Трава стала сумрачнее, а красные головки тюльпанов ярче. Можжевеловые рощи налились темнотой. Сердце сделало перебой – верный признак изменения темпа времени.

Мыс Хамелеон стал темно-фиолетовым, а море приобрело чернильный цвет. Скалы Карадага бархатно-черные на фоне глубоко-синего неба. Древняя тропа, ведущая к вершине Святой горы, словно выбелена мелом и упирается в темноту. В ней стали проблескивать как бы витки спирали…

– Переход, – будничным тоном сообщил глайдер. Переход в иной поток времени можно осуществить и без него, как делают иные рогны, но не идти же пешком…

Вынырнули над облачным морем, и первым делом глянул на приборы. Высота три с половиной тысячи метров: интересно, где здесь место силы? Ладно, глайдер запомнит. Родители планировали перебраться ближе к этим местам, даже летали сюда вместе с Элизой, вот и отпустили одну порезвиться на безлюдье… А это что? Ого! Температура за бортом минус пятьдесят градусов и ураганный ветер. Сегодня здесь не место для прогулок.

– Как у поверхности? – спросил он.

– Температура выше, минус сорок. Ветер сильнее, в порывах до шестидесяти метров в секунду. Видимость практически нулевая.

– Ого! – второй раз сказал Матвей. – Полеты явно запрещены, так что не активируй транспондер. Где она?

– К северу, пятнадцать минут полета. Будете управлять?

– Нет уж, давай ты. Когда долетим до места, выведи картину местности.

– Понял.

Да, земным ИИ до штучек даймонов далеко, хотя внешне глайдер обыкновенный, чтобы не выделяться. Вскоре зависли, но облака внизу продолжали плыть лишь чуть медленнее.

– Радиолокационное изображение, – сказал глайдер. На ветровом стекле возникла картинка: что-то вроде горного цирка, а в стороне два квадратика, видимо строения.

– Засек ауру, – сообщил глайдер. – Слабая и расплывчатая, как бывает, когда отделяется от физического тела. Точное местонахождение установить не удается.

– Она умирает! Черт… Переключи на инфракрасный диапазон.

Теперь посередине цирка высветилось красноватое пятнышко.

– Похоже, она.

– Температура слишком высокая для человеческого тела.

– Может быть, развела костер? Надо посмотреть, что это такое. Вертикальный спуск.

Глайдер пошел вниз. Серая пелена закрыла обзор, и стало кидать из стороны в сторону. Турбины ныли на повышенных тонах, компенсируя напор ветра. Поверхность уже близко…

Удар сотряс машину, заскрежетало, одна турбина протестующее взвыла и остановилась. Но глайдер продолжил плавный спуск, хотя его как будто стало относить в сторону. Резкий толчок – сели!

Матвей облизнул прикушенную губу. – Что произошло? – выдавил он.

– Кусок льда или камень попал в левую ходовую турбину. Видимо, со склона сорвалась лавина. Балансировка нарушена, но турбины вертикального хода в порядке.

– Мы сможем лететь?

– Да, хотя маневры в горизонтальной плоскости будут затруднены, а скорость невелика.

– Ну и ладно, – облегченно вздохнул Матвей. – Вид в инфракрасном.

Красное пятно оказалось слева. Он глянул на запястье, где было устройство, похожее на обычные смарт-часы: на этой долготе скоро наступит ночь.

– Аргос99
  Аргос, то есть всевидящий. В древнегреческой мифологии многоглазый великан, в переносном смысле – неусыпный страж


[Закрыть], будь на связи с глайдером.

Он накинул капюшон куртки и надел перчатки. Открыл дверцу, но ничего не увидел из-за летящего снега. Ветер обжег щеки, а когда ступил на заснеженные камни, то попытался свалить с ног. Пришлось достать из багажника за сиденьями ледоруб – хорошо, что купил для зимних вылазок в крымские горы. Опираясь на него, пошел к источнику тепла, указатель на дисплее «Аргоса» показывал направление. Да, Элизе тут делать нечего.

В лицо пахнуло чадом, и он остановился. Тлеющие обломки – ни людей, ни человеческих тел. Авария?.. Хотя больше похоже на взрыв. Вернулся к глайдеру, в тепло кабины.

– Круговой обзор! – приказал он, растирая щеки. – В обычном и инфракрасном.

Так. Неподалеку видна пещера или вход в туннель, но там нет ни пятнышка тепла. Стены цирка тоже безжизненны. На выходе из цирка, за перегибом склона, видны две прямоугольные формы – строения.

– Стоп, ближе!

В одном как будто маячит красноватое зернышко…

– Слабый источник тепла, – подтвердил глайдер. – Температура слишком низкая для теплокровного организма.

– Это она! Спустилась туда после аварии. Глайдер, можешь взлететь и опуститься рядом со строениями?

– С поврежденной турбиной, нет. Не смогу компенсировать ветровой снос, и нас отнесет на несколько километров.

– Тогда я пошел за ней. Можешь подождать здесь?

– Конечно. Оденьтесь теплее, при таких метеоусловиях человеку долго не выжить.

Это я уже понял! Он подхватил рюкзак, куда дома покидал кое-что из снаряжения, и вышел. Сразу пришлось опереться на ледоруб, не видно ни зги.

«Аргос, проекция карты!» – приказал он устройству на запястье.

Над «часами» возник прямоугольник света со схемой местности и местоположением Матвея. Сверяясь с ней, начал спускаться по еле видной дороге. Хорошо, что ботинки на вибраме, а в руке ледоруб: как Кэти спустилась по этим надувам без специального снаряжения? Он-то ходил по крымским горам, зимой там полно снега, и то сейчас шел с трудом. А вдобавок жгучий ветер!

Но к строениям спустился без особых проблем, хотя под конец пришлось воспользоваться фонарем, наступила темнота. Наверное, вот это – что-то вроде вагончика на полозьях, все окна кроме одного забиты фанерой.

Он вошел, и фонарь осветил небольшое помещение: кровати, стол и печь. На одной кровати кто-то скорчился под матрасом. Но сначала заглянул в печь: пепел холодный и дров рядом нет, а мороз как и снаружи, только без ветра. Шагнул к топчану и отвернул угол матраса.

Женщина! Волосы и ресницы смерзлись, лицо белое и кажется неживым. Щеки будто изо льда. На стене над умывальником зеркальце, приложил его к губам, и постепенно на нем появилось туманное пятнышко – пока жива. Организм пытается сохранить тепло внутри, чтобы еще могли функционировать жизненно важные органы.

Такого он не ожидал. Нужно затопить печь, нужны дрова! Глянул на картосхему, уменьшив масштаб. Лес есть, но в нескольких километрах ниже, и он сам замерзнет, пока сумеет принести дров. Мысли и так уже путаются от безжалостного холода. Втащить ее к глайдеру не получится, тут минимум двести метров по вертикали. Он один еще может подняться, укрыться в спасительном тепле кабины, но как оставить женщину погибать?..

Он вытряхнул содержимое рюкзака на пол: еда, спички, консервы. Все это сейчас не поможет. На дне уложен спальный мешок… Расстегнул молнию, а если положить Кэти в него? Термоизоляция идеальная, не раз ночевал на снегу… Нет, это уже бесполезно! Тело женщины тратит последние крохи тепла, их не хватит, чтобы согреть мешок. Все равно скоро умрет.

Тогда… остается только одно. Читал про это, но поможет ли?..

Он начал спешить. Разложил мешок на соседнем топчане. Стал срывать с Кэти верхнюю одежду и стаскивать термобелье. Почти голую, затолкал в мешок и стал раздеваться сам. Боже, до чего холодно! Оставив на себе только носки и трусы, тоже забрался в мешок. Негнущимися пальцами застегнул молнию и набросил капюшон.

Его колотит от холода, это невыносимо! Лежать можно только в обнимку, и это все равно, что обнимать мерзлое бревно. Он едва не кричит от боли: грудь и живот сводят судороги, а ноги немеют от ледяного прикосновения. Уже не понять, огонь или лед сжигают его тело. Он судорожно вдыхает, и в рот попадают мерзлые волосы. Может быть, он кричит, но не слышит себя, его все глубже затягивает морозная мгла…

И все-таки в ней слабо брезжит свет. Начинают возникать смутные картины, воспоминания о тепле и солнце. Понемногу они обретают четкость… Вот он лежит на горячей гальке, скалы спадают в голубую воду, а на мелководье мама играет с маленькой Элизой… Вот они гуляют по парку, и теплый воздух напоен ароматом бесчисленных роз… Вот идут по нагретой солнцем песчаной косе, и море с одной стороны зеленое, а с другой лазоревое…

То ли тепло его тела все же согревает мешок, то ли струится из далекого Сада, но постепенно он перестает чувствовать холод.

9. Кэти

Она плавает в серой пустоте – ни тепла, ни холода. Только одиноко и очень тоскливо, но она смутно помнит, что это ненадолго, что за ней придут. Кто и когда?.. Но здесь нет времени, только пустота… Потом, спустя бесконечность времен, что-то начинает меняться: она чувствует приятное тепло. Тепло сменяется жаром – языки огня лижут тело, и она корчится в судорогах. Какое мучение, она хочет снова в ту пустоту! Муки тоже длятся без конца, но внезапно стихают. Она опять чувствует руки и ноги, только их колют бесчисленные иголки, и еще они как-то странно стеснены…

Огромных усилий стоит открыть глаза. Полная темнота, но она чувствует чье-то теплое дыхание на лице. Пытается пошевелить рукой и чуть не плачет от бессилия. Наконец пальцы, а потом и ладонь дотрагиваются до чего-то… Горячее тело, и она прижата к нему. Похоже, тело мужское: что за бред, переспала с кем-то и ничего не помнит? Отчаянным усилием скидывает завесу с лица. Ледяной холод касается щек, а тело содрогается: слишком хорошо запомнило этот холод.

Розовый свет на заиндевелых стенах. Да, вплотную к ней лежит незнакомый мужчина: черные волосы, лицо измученное, глаза закрыты. Уколы иголок постепенно стихают, и от волос на его груди становится щекотно. Она набрасывает капюшон обратно – теперь поняла, что лежит в спальном мешке.

И вдруг вспоминает всё: взорванный глайдер, смертоносный мороз, отчаянный спуск по снежным надувам и блаженное тепло, когда растопила печь!.. Всё кроме того, как оказалась в мешке с мужчиной. Непохоже, что они занимались сексом: на ней трусики, да и он в трусах… И внезапно приходит понимание: печь быстро прогорела, и то тепло – это последнее, что испытывают умирающие от переохлаждения. Кто-то спас ее: уложил в спальный мешок и лег рядом, чтобы отогреть теплом своего тела.

Она лежит неподвижно, и слезы текут по щекам. Наконец приходит в себя, надо действовать. Хотя какие действия, она слабее новорожденного котенка. Все же находит силы потрепать мужчину по щеке.

– Эй, проснись, – хрипло шепчет она.

Тот не сразу открывает глаза: карие, почти как у Толумана, но в них мука.

– Что?.. – так же хрипло говорит он.

– Ты живой? – спрашивает она, только потом понимая, как это глупо.

– Как будто. – Мужчина пытается отодвинуться, а тело Кэти не хочет этого. – Я думал, что тоже замерзну. Как вы?

Его грудь прижата к ее, а он на «вы»? Она бы рассмеялась, только нет сил.

– Обнимаешь нагую женщину и говоришь ей «вы»? Перестань. Мы теперь близко знакомы.

Мужчина начинает смеяться, но смех сразу переходит в кашель. – Действительно, раз уж так вышло… Тебя, как я понимаю, зовут Кэти? А меня Матвей.

– Занятное имя. Как ты узнал, что я в беде?

Она чувствует заминку.

– Через Сильвию. Но это длинная история, лучше потом расскажу.

– Водишь знакомство с рогнами? Хотя… это бывает.

– Нам надо выбираться. Полежи в мешке, а мне кое-что пришло в голову. Вчера от холода уже не соображал. Здесь мало места для дров, но они могут быть припасены в строении побольше, как раз на случай непогоды.

Он стал выбираться из мешка, и тело Кэти содрогнулось от чувства потери. Запрыгал по полу.

– Черт, до чего холодно! Не вздумай вылезать, твоя одежда вся промерзла.

Неловко оделся и вышел, розовый свет на стенах превратился в дневной. Вскоре Матвей вернулся с охапкой дров.

– Всё так. Сам ангар заперт, но дрова были сложены в тамбуре.

Быстро разжег печь, а она следила за его движениями, которые стали более уверенными. Развесил одежду Кэти возле печки, поставил котелок растопить снег. Еще раз сходил за дровами, потом снова ушел. Не возвращался что-то долго…

10. Матвей

Он услышал затихающий свист турбин, помедлил и высыпал поленья обратно. Вышел из тамбура: невдалеке кружится снежный вихрь, только что сел глайдер. Спасатели?.. Не торопись! Он не успел спросить у Кэти, что случилось с ее глайдером, но судя по обломкам, это был взрыв. Ты в жестоком мире, забудь про безмятежность Сада! Быстро коснулся «часов»: – «Аргос, непрерывный ментальный контакт!»

Снег опал, и стал виден глайдер со странной эмблемой, двуглавым орлом. Ах да, это герб новой Российской империи! Из глайдера вышел человек. Мороз покусывал щеки, так что и неожиданный гость надвинул капюшон. Все же было видно бледное лицо и тяжелый подбородок.

«Аргос, проведи сканирование этого человека», – мысленно приказал Матвей. А вслух сказал: – Здравствуйте.

Незнакомец только кивнул. – Я ищу Кэти Варламову, – сказал он. – Она здесь?

«Человек вооружен, – проинформировал „Аргос“. – Парализатор и оружие с семью пороховыми зарядами».

Словно холодные кошачьи лапы прошлись по спине, пока не выпуская когтей… Что ж, ты готовился к неожиданностям за пределами Сада. Все же сердце сильно забилось.

«Режим зеркало!» – приказал он, поворачивая руку так, чтобы дисплей смотрел вперед, – А вслух сказал: – Кэти здесь, правда не знаю ее фамилию. А вы кто, спасатель?

Вместо ответа незнакомец вытащил руку из кармана, в ней серебристо блеснуло. Парализатор! Тут же последовала голубоватая вспышка.

На этот раз невидимая кошка запустила-таки ледяные когти в позвоночник. Не успел бы выхватить оружие, даже если оно и было. Скосил взгляд на циферблат, тот красновато блеснул. Легкое сотрясение, ничего больше, но человек в капюшоне согнулся пополам и упал. Вот и первая проверка режима «зеркало» в земных условиях. Что за принцип использует устройство даймонов? Объяснить ему категорически отказались. А если бы незнакомец применил огнестрельное оружие? Скорее всего, ему пришлось бы куда хуже, а так очнется… Расспросить бы хорошенько, зачем ему понадобилась Кэти и не он ли взорвал ее глайдер? Только на это нет времени, надо скорее улетать.

Матвей подошел к упавшему и откинул капюшон с лица. Оно производило впечатление холодной жестокости: остекленевшие глаза, нос с широко раздутыми ноздрями, впалые щеки фанатика… Лучше обезоружить, а то вдруг очнется. Он вынул из скрюченных пальцев парализатор и зашвырнул подальше в снег. Под полой куртки нащупал кобуру, вынул из нее пистолет и закинул в другую сторону. Необычно: на незнакомце что-то вроде сутаны, а вооружен до зубов. Да, на Земле много зла, недаром Элизу стараются не выпускать из Сада…

Когда зашел в вагончик, Кэти уже выбралась из спального мешка и, сидя на кровати, с паузами для отдыха натягивала брюки и свитер. О неприятной встрече рассказывать не стал, около часа у них есть. Кэти в изнеможении привалилась к спинке кровати, а он навел бульона и подал ей горячую чашку. Она взяла обеими руками, те заметно дрожали.

– У тебя глайдер? – спросила она.

– Да, наверху. Из-за неисправности не удалось опуститься ближе. Попробую вызвать его, пурга закончилась.

Он приподнял руку с «Аргосом»: – Глайдер, слышишь меня?

– Да, – ответил невозмутимый голос.

– Можешь спуститься к строениям, ветер почти стих? Мы в меньшем.

– Теперь это возможно. Пока не выходите наружу, меня может занести.

Кэти смотрела недоверчиво. – Ты разговариваешь с ним, как с человеком.

Матвей замялся: – У него… продвинутый ИИ.

Снаружи зашумело, за окном взвихрился снег. – Можете выходить, – уведомил голос.

Кэти подняла дрожащую руку к волосам: – У меня нет шапки, свалилась где-то.

– Пойду, принесу лыжную. Заодно открою дверцу. – Матвей вышел, к счастью глайдер незнакомца был скрыт ангаром. Достал из багажника шапочку от лыжного костюма, вернулся и надел Кэти. Потом подал руку: – Идем.

В двери ее шатнуло, и она ухватилась за косяк. Поддерживая ее, Матвей огляделся. Ослепительно белый мир! Море белых сопок под голубым небом. И женщина могла потерять все это!

– Я так и не поблагодарила тебя, – сипло сказала она.

– Пустяки, – усмехнулся он, – сначала дойди до глайдера.

Это оказалось нелегко, последние шаги она висела у него на плече. Наконец сумел устроить ее на сиденье.

– Пойду, наведу порядок, – выдохнул он. Проверил, догорела ли печка и плотно закрыл дверь. Забрался на сиденье рядом с Кэти, дверца глайдера закрылась, и стало теплее.

Сразу навалилась усталость. – Что-то и я устал, – сказал он. – Какой населенный пункт поблизости?

– Усть-Нера, – удивилась Кэти. – Разве ты не оттуда?

– Несколько дальше, – ответил он. – Глайдер, найдешь дорогу к Усть-Нере?

– Я скачал карту и нужную информацию с сайта Колымской администрации.

– Ну и ну, – покачала головой Кэти.

– Сами поведете? – продолжил глайдер.

– Нет. Устал, и ты лучше справишься с балансировкой турбин.

– Понял, – ответил глайдер. – Вертикальный взлет и курс на Усть-Неру. К сожалению, скорость будет невысока.

Матвей приподнял шапочку и кое-как приладил Кэти слуховую гарнитуру, волосы женщины льнули к рукам. Взметая снег, поднялись в воздух. Стал виден чужой глайдер у ангара и распластанное тело (скоро очнется, не успеет замерзнуть), но Кэти не смотрела в ту сторону. Ушел вниз заснеженный цирк и два домика, широко распахнулась белая гладь с темными пятнами лесов. Глайдер наклонился вперед и неспешно полетел к Усть-Нере. Кэти отчаянно зевала, похоже совсем разморило в тепле.

– Ты потом всё о себе расскажи, – еще пролепетала она и отключилась.

Матвей вывел на лобовое стекло карту. – Глайдер, когда будем в районе Колымской трассы, активируй транспондер. Пора легализоваться.

Летели долго, наконец вдали показалась белая лента реки. Кэти как будто очнулась.

– Вошли в зону воздушного контроля, – заговорил глайдер. – Запрашивают данные. Что передать?

– Включи громкую связь, – сказал Матвей. – Диспетчерская Усть-Неры? Запрашиваю аварийную посадку близ медицинского учреждения. На борту пострадавшая.

Кэти как будто хотела возразить, но видно язык еще плохо слушался ее.

– Посадку разрешаю, – произнес женский голос, – прямо на парковку у городской больницы. Ориентируйтесь по радиомаяку. Персонал будет предупрежден.

Показалась Усть-Нера, россыпь домов у слияния двух больших рек.

– Дай мне… свой номер, – с трудом выговорила Кэти. – Не спеши уезжать. И… свяжись с офисом «Northern Mining», чтобы мне принесли телефон.

Матвей положил визитку в ее карман и ласково коснулся плеча. – Тебе надо отдохнуть. Думаю, все страшное уже позади.

Глайдер пошел вниз и неуклюже опустился на площадку с другими машинами, окатив их снегом. Если бы не аварийная посадка, не обойтись без штрафа. К глайдеру уже спешили два санитара с носилками. Те оказались кстати: ноги перестали слушаться Кэти, и ее пришлось укладывать. Она слабо пожала руку Матвея, и носилки унесли. Следом и он зашел в приемный покой.

– Это Кэти Варламова, – объяснил он дежурному врачу. – У нее сильное переохлаждение, едва не умерла. Пожалуйста, позвоните в офис «Northern Mining», чтобы ей принесли телефон.

На просьбу оставить свои данные приложил карточку к терминалу. В отличие от непутевой сестрицы озаботился оформить ее, как и лицензию пилота. Потом постоял у глайдера, выдыхая клубы пара в морозный воздух, но милиция не явилась. Видимо, уточнили в больнице, что случай действительно экстренный, и на том успокоились.

Он сел в глайдер: – Пора заняться тобой. Где тут ремонтная мастерская?

Включил аварийную сигнализацию, взялся за штурвал и пополз вдоль неухоженных улиц. Маневренность была плохая, к счастью других машин почти не встречалось. Мастерская отыскалась у выезда на Магадан.

Мастер долго осматривал поврежденную турбину, потом сошел сподставки.

– Лопасти полбеды, – сказал он, – покорежен и ротор. Придется заказывать всё в сборе из Магадана. Если завтра привезут, еще день-два на ремонт и балансировку.

– И сколько это будет стоить?

– Тридцать тысяч.

– Ладно, – вздохнул Матвей и открыл дверцу.

– Глайдер, – сказал он. – Выдвини панель с диагностическими разъемами. Разрешаю ремонт и балансировку турбины.

Мастер поглядел с удивлением.

– Тут продвинутый ИИ, – нехотя объяснил Матвей. – В блок управления влезать не надо, он все равно запаян в кристалле, чтобы конкуренты не выкрали секретов. Вот моя карточка с телефоном, позвоните, когда закончите.

Хотя глайдер и так будет держать его в курсе.

– А где здесь офис «Northern Mining»?

Надо проверить, доставили ли Кэти телефон? Но оказалось, уже доставили. Не успел замерзнуть, идя по заиндевелым улицам Усть-Неры, как раздался звонок.

– Привет, – сказала Кэти. – Я более-менее пришла в себя, лежу под капельницей. Потом обследование, но обморожений как будто нет. Что у тебя нового?

– Отдал глайдер в ремонт. Займет дня три, так что пока никуда не уеду. Пойду искать гостиницу.

– Не надо, – сказала Кэти. – Иди в «Northern Mining», там у нас мини-отель. Я прикажу, чтобы тебя поселили.

А Кэти, похоже, важная птица.

– И еще, – вспомнил он. – Из-за спешки не позаботился о деньгах, а на карточке осталось мало. Не одолжишь тридцать пять тысяч? На ремонт и прожитье.

– Милый, – слабо рассмеялась Кэти. – Я с тобой теперь до конца жизни не рассчитаюсь. Конечно, дам.

– Спасибо. И не разговаривай много. Выздоравливай.

Скоро подошел к офису «Northern Mining», выделявшемуся приятной новизной на фоне задрипанных улиц Усть-Неры. Из-за стойки вышел и любезно улыбнулся… портье, что ли? В отелях как-то раньше не останавливался.

– Господин Матвей? Госпожа Кэти Варламова распорядилась поселить вас у себя, номер первый на втором этаже. Там две комнаты, места хватит. Вот ключ, – портье протянул карточку. – У нас есть кафетерий, но можете заказать обед в номер

Жить в ее номере? Однако с женщиной, которая лежит под капельницей, не поспоришь. Номер действительно оказался большим и стильным. Он облюбовал диван в гостиной, с видом снежных гор над замерзшей рекой, потом позвонил Элизе – наверняка беспокоится. И как даймоны сумели протянуть канал связи между мирами? Впрочем, чего они только не умеют. А вот помощи от них особо не жди, выпутывайтесь сами.

– Кэти в порядке, – сообщил он. – Сейчас лежит в больнице под капельницей, но ничего страшного. Хотя действительно едва не замерзла.

– Ой, спасибо! – воскликнула Элиза. – Я тебя обожаю. Расскажешь подробнее, когда вернешься?

– Я тут застрял дня на три, – сказал он. – Глайдер поврежден. Буду жить в гостинице «Northern Mining».

– О!.. – сказала Элиза и замолчала.

Ясно, вспомнила о своем Толумане. Похоже, действительно втюрилась, хотя только начала выбираться в людской мир. Сам он сводил знакомства с девушками в университете Краснодара, но к нему относились настороженно, видимо чувствовали некую чуждость. Может, поэтому отношения не складывались.

Поглядел телевизор: каналов больше, чем позволяла полоса пропускания в Сад, но в общем ничего нового… Снова зазвонил телефон – опять Элиза.

– Матвеюшка, милый, уговори родителей, чтобы меня к тебе отпустили. Скажи, что за мной приглядишь. Я без твоего позволения никуда.

Он вздохнул: сестрица привяжется, не отстанет. Хотя можно и попросить, это уж как они решат. Но голосовая связь с ними не работала, пришлось отправить послание. Видно, далеко забрались, канал пропускания совсем узкий.

Ужин заказал по телефону, не хотелось выходить на люди в потрепанной одежде. Горничная постелила на диване, и с удовольствием лег, тело ломило от пережитого. Но даже чиха не появилось, наверное дикий стресс мобилизовал защитные силы организма.

Пришло утро, а вскоре позвонила Кэти.

– Меня выписывают, – объявила она. – Все обошлось, спасибо тебе. Если не завтракал, то дождись меня. Мне эта больничная еда в рот не лезет.

Почему бы и нет, подождал. По приезде Кэти сразу скрылась в ванной и появилась в халате. Оттаяв от заморозки, оказалась красивой женщиной: рыжеватые волосы и зеленые глаза.

– До чего приятно снова оказаться… ну, хоть не дома, но в тепле и уюте, – довольно потянулась она. – Что будешь есть?

– Можно омлет, – сказал Матвей.

– Омлет так омлет. Но кроме того… – И Кэти надиктовала по телефону кучу всего. За завтраком спросила:

– Как вышло, что ты меня нашел?

Он помолчал. – Через Сильвию. Она сказала, что ты в беде и передала координаты.

– Откуда ты знаешь Сильвию? – удивилась Кэти.

– Если коротко, – осторожно сказал он, – твой брат Толуман позвонил Элизе и сказал, что беспокоится о тебе. Спросил, нет ли у нее знакомой рогны с талантом дальновидения?..

– Стоп, а при чем тут Элиза?

– Она моя сестра.

Кэти поперхнулась. – Ну, знаешь, – сказала она чуть погодя, – странная у тебя сестра

– Да нет, только немного взбалмошная.

– Ну-ну, – сказала Кэти. Задумалась и взяла пирожное.

– Ты вообще чем занимаешься?

Он чуть подумал. Всю правду не расскажешь, но и врать особо не стоит.

– Как бы вечный студент, – сообщил он. – Учусь в университете Краснодара. Физика, компьютерные сети и безопасность, культурология, языки.

– В общем, всего понемногу, – констатировала Кэти. – Похоже, на жизнь тебе зарабатывать не приходится. Куда бы тебя пристроить?..