Текст книги "Гамбит предателя"

– В смысле?.. Ты способна чувствовать?

– Я способна ощутить холод и жар. Я никогда не испытывала подобного, откуда мне знать, что это на самом деле? Тело сковывает, кожу словно протыкают десятки игл. Это боль? Мне тяжело это описать, ведь я люблю точность, а в моем словарном запасе нет подходящих фраз. Те секунды – как мгновения из далекого прошлого, хотя произошло это только что. Человеческий младенец ведь испытывает боль и радость в грудном возрасте. Но не помнит этого потом. Полагаю, это самое уместное сравнение. Я помню, что видела цвета. Пол кори…

– Стоп. А сейчас ты не видишь цвета?

– Черный. Белый. Серый. Бежевый. Множество подобных оттенков. В моем мире все точно так же. Выпиваю зелье – и мир на несколько секунд наполняется красками. Это забивает мой разум. Лишь закрываю глаза – вижу цветной мир… Теперь я понимаю, о чем говорил мой лорд. Не знаю, прав ли он. Стоит ли один раз испытать что-то… что-то божественное… а потом воскрешать это всю жизнь в воспоминаниях, понимая, что назад время не вернуть и это не повторится. Никогда не повторится. Или же лучше никогда не испытывать подобного и не знать о его существовании?

Я погрузился в мысли, не сразу сообразив, что Меланта задала мне вопрос.

– С логической точки зрения разумеется, стоит. А так… Если мыслить, как все люди… Не знаю. Наверное. Это личный вопрос, применимый к каждому в отдельности. Каждый решит это для себя сам. Вопрос лишь в том, «до» или «после».

– Я хочу «до», – недолго подумав, ответила Мэл.

– Поддерживаю.

В каюту без стука зашел Нирас со своей всегдашней идиотской улыбкой. Найденные где-то в шкафах корабля богатые бархатные штаны и камзол темно-зеленых оттенков не скрывали образ разгильдяя и весельчака.

– Вау… От чего я вас отвлекаю? Любовь, похоть, отношения?

– Ценю твой юмор. Случилось что?

– Не, тоска смертная, а так все хорошо… и кстати, уже видны острова, через несколько часов мы прибудем на место.

– Отлично. Нужно собраться и еще раз детально обсудить план.

– И еще… у нас там… Мм… Как говорится у моряков – вымпел на горизонте.

– Вымпел?

– Это узкий, длинный, раздвоенный к концу флаг. Вешается в основном на военных кораблях, – пояснила Меланта, заметив мое удивление и, видимо, трактовав его как незнание.

Нирас улыбнулся:

– Умница, деточка! Это я ее научил! Да, за нами погоня. Они пошустрее, но мы успеем добраться до этого помойного острова где-то на час раньше, если ветер не сменится.

– Сбор в капитанской каюте. Я схожу за Каином. – Как же непривычно звучат команды в моем исполнении… Но с другой стороны, есть в этом нечто приятное, возвышающее. Грудь сама собой выгибается колесом.

– Да, сэр!.. – спаясничал Нирас.

Значит, Меланте все-таки доступны чувства. Интересно. Наверное, они глубоко внутри и пробуждаются лишь под мощным внешним воздействием, словно базовые инстинкты во время опасности. А может, в ее родном мире действуют иные законы, блокирующие эмоции, и здесь она впервые может почувствовать себя по-настоящему живой? Ох… Время. Нужны время, место, спокойствие, тишина. То, чего прежде было в избытке, а теперь так не хватает. И опять я не спросил про этот чертов титул… Вот она, жизнь героев: нет времени на простейшую беседу о мелочах.

Погоня, приключения, проблемы. И почему я не удивлен? Возможен ли хоть один нормальный день в такой-то компании? Мы обязаны сменить корабль или хотя бы забить провизией этот. Аркей – самая северная земля из союзных империи. Остров, находящийся далеко, в северном море. Ближайший город – в сутках морского хода при попутном ветре, и то это Саркарусс, а там, как известно, только могилы и их бывшие обитатели.

Барратар – вольный портовый городишко, единственный на небольшом одноименном архипелаге. Имперские законы там не действуют, и, учитывая наш статус, это как нельзя кстати. У меня были очевидные опасения насчет появления в подобном месте на инквизиторском корабле, однако Нирас развеял их, пояснив, что Барратар хотя и свободный порт, но не до такой степени. Однако флаг на всякий случай все же снял.

Я спускаюсь в трюм. Наличие на корабле Каина вносит определенные опасения. Как и у Нираса, у него нет ни единой весомой причины отправляться со мной спасать мир. У одного старые счеты, а другому просто скучно. Так они объяснили свое решение составить мне компанию. Даже уговаривать не пришлось. Жаль. А то я подготовил такую вдохновляющую речь… Не очень мне верится в альтруизм. Если он, конечно, не с моей стороны. С жуликом-то все ясно: понял, что нам до сокровищ нет дела и любые пожитки можно спокойно заграбастать в свою долю. А что с варком? Ему просто нравится убивать? Азарт охоты? Какое ему дело до людских проблем? Да в конце концов логичнее было встать на сторону архонтов и вместе с ними мстить за его истребленный народ! Я реанимировал в памяти все, что знал о войне с варками, и, несмотря на очевидные умалчивания в прочитанных книгах, прояснил для себя, что это скорее был в чистом виде геноцид, без какого-либо права и повода. Помощь Каина в этом деле смущала меня более всего, а врагов следует держать к себе ближе, чем друзей.

Шмулиха дрыхла, ловя солнечные лучи, пробивающиеся через решетку грузового люка в потолке трюма. Будь она раз так в десять поменьше, было бы премилое зрелище. Каин спал в похожей позе на каких-то мешках. Но в доспехах и меч под рукой, что красноречиво говорит о степени его доверия. Лишь только я приблизился, как он тут же вскочил и принял боевую стойку. Мне бы такие инстинкты.

– У нас проблемы. Поднимешься?

– Настоящие проблемы – у тех, кто создает мне проблемы.

Обязательно запомню это выражение. Я улыбнулся, кивнул и уже собрался откланяться, когда он в кои-то веки назвал меня по имени.

– Децимус… Не верь им, – после долгой паузы произнес Каин.

– Почему?

– Он что-то скрывает. Я чувствую. Думал, что угроза в бабе, но когда болтун отправился в город, чувство опасности сразу развеялось. Он не тот, за кого себя выдает. А от бабы не пахнет.

– Странно. Я ничего подобного не заметил.

– А ты и не присматривался, – огрызнулся варк.

Каин начал собираться, дав понять, что разговор окончен. Чутье у него действительно феноменальное. Возможно, и интуиция тоже сильно развита. Почему я ничего не чувствую? Кроме того, если бы Нирас строил козни. я должен был это заметить. На энергетическом уровне. Я принял к сведению слова Каина, но решил пока не спешить с выводами. Я и без подобных напоминаний достаточно осторожен. Со всеми. А после столкновения с архонтом вовсе предпочитаю периодически поглядывать на мир сквозь истинное зрение в поиске золотистых точек. Однако, несмотря на некую отчужденность, Каин все же дал мне совет.

Я развернулся. В голове возникла любопытная идея. Разумеется, я думал об этом раньше, еще с первой встречи, но было не до того, а сейчас момент как нельзя кстати.

– Твой меч. Он всегда был таким?

Каин нахмурил брови.

– Ты ведь понимаешь, что это не простой клинок, верно? – продолжил я.

Он взглянул на рукоять. Взгляд остановился на навершии в форме звериной пасти. По глазам я понял, что клинок значит для него намного больше, чем просто оружие. Не стоит лезть в личные дела.

– В общем… одолжи мне его на секундочку. Обещаю – верну его в целости и сохранности, – добавил я, почувствовав явное неодобрение. Каин нехотя протянул мне меч. Он действительно оказался крайне тяжел. Рукоять рассчитана на одну ладонь, но даже двумя руками я не смог бы эффективно им сражаться.

– Если с ним что-то случится, я сделаю из тебя наживку для акулы. Ты меня понял?

– А как тут не поймешь…

Я присел и положил меч на колени. Закрыл глаза. Все заколдованные клинки условно делятся на три категории: зачарованные, магические и особые.

Зачарованными могут быть обычные клинки, над которыми провели определенные обряды. Например, начертали руны или освятили, благословили. Сталь будет вечно нести в себе след дарованных ей свойств.

Магические клинки – куда более сложная работа. В оружие вмонтирован камень-кристалл наподобие сердечника в големах. А на само оружие нанесено зачарование, но гораздо мощнее. Кристалл подпитывает заклятие и имеет свой ресурс, который расходуется при использовании. Однако, хотя такое оружие куда более мощное, и оно имеет свои особенности. А именно – кристалл надлежит заряжать, иначе меч потеряет свои свойства и вновь станет обычным.

Особые клинки – это отдельная категория уникальных артефактов. К таким можно отнести знаменитый полуторник Деймоса, воскресавший убитых в виде живых мертвецов. Вооруженный этим чудовищным мечом бывший чемпион человечества в одиночку мог справиться с превосходящим по числу противником, создавая себе армию слуг по ходу сражения.

Меч Каина, очевидно, относился к категории магического оружия. Кристалл уже давно потух, но, приглядевшись, можно заметить проблески силы в его глубине. Я замедлил дыхание. На третьем курсе все проходили зачарование, и один из практических уроков был посвящен подпитыванию кристаллов. Банальная передача энергии, с той лишь разницей, что принимает ее неодушевленный предмет. А значит, требуется более мощная концентрация, более точное направление потока…

Теплота и покалывание в пальцах. Я перевел внимание на другую руку. Те же ощущения прошли путь через все тело, к пальцам другой руки. Я повторил действие, прогоняя энергию через все конечности. Очищая каналы, упрощая течение. Поднимаю раскрытую ладонь. Глубокий вдох. Энергия нагнетается в руке, и я чувствую напряжение, словно воздух стал более густым и его не сжать, хотя там, конечно, ничего материального нет.

Со вдохом я собираю энергию в пучок, с выдохом выпускаю. Она проходит и устремляется сквозь мои пальцы к кристаллу. Я ощущаю, как под моей рукой начинает зарождаться живая сила. Камень принимает энергию, накапливает. Я повторяю действие, еще раз. И еще раз. Возможно, не стоит углубляться в этот процесс, кто знает, сколько сил потребует кристалл и сколько их понадобится мне в ближайшее время. Я повторяю передачу еще раз и открываю глаза.

Кристалл пульсирует ярким, кроваво-красным сиянием. Отходящие от него линии постепенно наливаются багровым светом от гарды и до самого острия клинка, словно расплавленный металл, заливаемый в формы. Будто потоки лавы, стекающие по склонам бушующего вулкана. Я поднялся, дабы уважительным жестом передать меч владельцу, и вдруг голова закружилась, и я осел на одно колено.

Каин поймал выпавший из моих рук меч.

– Э-э-э, эй, ты чего?

Я отмахнулся. Тело трясло. Видимо, я слегка переборщил и отдал кристаллу слишком много сил. Отклоняюсь назад, плюхаюсь на задницу, ложусь на спину. Пытаюсь прийти в себя.

– Просто слегка перестарался. Крайне энергозатратный процесс.

– И… он теперь работает? – Каин завороженно разглядывал меч. Всматривался в каждое изменение. Возможно, когда-нибудь я услышу историю этого клинка. Каин провел пару пробных выпадов. Ему уже не терпелось опробовать его в поединке.

– Не знаю. В зависимости от наложенных на него чар. В первом же бою выясним. – Я встаю. Легкое головокружение, меня шатает, придерживаюсь за балку. Туман рассеивается, я иду обратно.

– Децимус! – Каин вновь назвал меня по имени. Я обернулся. – Спасибо.

Я устало кивнул и поплелся наверх. Лишь поднявшись на верхнюю палубу, я вернулся к бодрому шагу. Похоже, лед подтаял. Меч, разумеется, не истощил мои силы, а вот разыгранная пантомима очень помогла наладить контакт с варком. Наводить мосты – тяжелый труд и не всегда благородный. На что только не пойдешь ради спасения мира… Так. Хватит ухмыляться.

Глава 2
Пересадка

24-й год эры объединения. Десятый день осени.

Бриг «Храбрость Дрейка». Архипелаг Барратар

«Храбрость Дрейка» на всех парусах подплывал к пристани Барратара, лавируя на мелководье между небольшими островками. Компания решила действовать по обстоятельствам. Команда забирает корабль себе в уплату, а у Нираса есть определенные знакомства, которые, возможно, помогут нам найти другой транспорт. Исходя из событий последних дней, Децимус понял, что у Нираса даже на том свете есть свои связи. Шмулиха спрыгнула в воду за милю до пристани и поплыла своим ходом, распугивая косяки рыб.

Барратар не походил ни на один из ранее виденных Децимусом городов. Он привык к однотипным строениям и гармоничной однотонной цветовой гамме. Еще подплывая к гавани, уже можно было отметить несколько различных стилей архитектуры. Словно строили в разное время из разных материалов, не важно как, но хоть что-нибудь. Или правление неоднократно менялось, и каждое вносило свои изменения в развитие города. Расположенный в порту рынок издалека пестрел обилием разноцветных шатров. У причалов стоял десяток кораблей под разными флагами. Каин заметил, что пара крупных галеонов имеет имперский флаг.

Пришвартовавшись, Децимус заплатил суточный взнос, а Нирас попрощался с командой.

– Не думал, что буду радоваться одной лишь почве под ногами, – сказал Децимус, сойдя на берег. – Некоторые северные народы верят, что добраться на тот свет можно лишь по воде.

– Это глупость. И вера, и похороны в ладьях. Лишний перевод ресурсов. С собой люди не забирают ничего материального. Потому глупо накапливать богатства. Важны лишь знания, умения, душевные качества, – заметила Меланта.

– Уж кто бы говорил про душевные качества! – огрызнулся Каин.

– А вы знали, что пусьня – это задница на акалийском?

Компания покосилась на Нираса.

– Я к тому, что хватит лить воду. Мы и без нее прикатим на тот свет, коль не пошевелим булками.

Четверка гуськом двинулась через рынок. Если городские базары раздражали Меланту своим шумом и вечно лезущими с нелепыми предложениями торговцами, то этот рынок вывел ее на новый уровень страданий. Гомон стоял неимоверный. Причем на разных языках. Она не понимала, как тут вообще можно хоть что-то разобрать. Кроме людей, здесь были представители других рас, но если в имперском городе они казались чем-то редким, экзотическим, то тут они были на своем месте, не выделялись из общей массы, а составляли ее.

Желтоглазые, с салатовой кожей и странным булькающим говором, напоминающие гибрид человека и амфибии салларийцы. Хозяева мрачных болот, лежащих далеко за пределами имперских владений. Известные своим мастерством охотники, здесь они торговали трофеями и изысканным оружием, прекрасно подходящим именно для охоты. Нирас заметил детали доспеха, выполненные из того же материала, что и доспех Каина. Сглотнул, увидев цену. Казалось, мелон у Меланты в рюкзаке стоит огромных денег, но это было ничто по сравнению с броней Каина. Неудивительно, что, несмотря на жаркую погоду, он решил скрыть ее под потертым плащом. И это учитывая, что в Барратаре все намного дешевле, чем на имперских рынках. Темнокожие акали заведовали лавками с ювелирными украшениями и элегантной одеждой. Децимус вспомнил о Кетани, единственной представительнице этой расы в Арзамасе. Бронто, пустынный народ, напоминающий огромных броненосцев; вредные и противные гримли, барыжащие любым барахлом, которое попалось им под руку при очередном абордаже… У Меланты разбегались глаза. Непривычно видеть подобную коллекцию похожих видов в одном месте.

А Децимус теперь понимал, в чем причина столь разнородной архитектуры. Каждый строил по своему образцу, как на родине. Бронты и акали создали себе настоящую подземную сеть под городом. Полукруглые глиняные дома гримли стояли вместе, подальше от воды, и отличались лишь по размеру. Салларийцы, напротив, селились ближе к морю. Их хижины стояли на сваях или даже на прибитых к сваям плотах. Но людских домов все же было намного больше. Однако и они сильно отличались. Каменные, глино-чурочные, из бруса и еще многие другие – в зависимости от родины владельца. В Барратаре были свои законы, общие для всех рас. И хотя репутация у города была дурная ввиду обретавшихся здесь пиратов и головорезов всех мастей, сама философия города очень понравилась Децимусу. Все такие разные, но все вместе живут по единым законам.

Город в плане имел форму полумесяца. Все постройки в основном располагались вдоль береговой линии. Пройдя через рынок, компания углубилась в трущобы, приближаясь к местному дому управления.

Здание администрации представляло собой не что иное, как выволоченный на берег корабль умопомрачительных размеров. Децимус не мог поверить, что эта громадина, которая наверняка могла вместить в себя экипаж в полтысячи матросов, когда-то бороздила морские просторы. Днище корабля уходило в землю, а в бока упирались толстые опоры, защищающие от падения. Паруса сняты, а на корме красовалась надпись: «Grandor». Децимус не смог вычислить, что за древесина использовалась для строительства судна. Черное дерево с красными прожилками. В имперской природной полосе не росло ничего подобного.

Короткий трап вел к двери, вмонтированной прямо в борт судна, а вход охраняли два здоровенных бронто. Пухлые салатовые руки – с виду единственное не защищенное шипастым панцирем место, однако и там кожа достаточно прочная. Каждый бронто – ростом с человека, но если выпрямится, будет на голову выше и в несколько раз тяжелее. Охранники были безоружны. Едва ли столь одаренным природной броней существам, обладающим столь внушительной силой, требуется оружие, чтобы справиться с противником. Заметив чужаков, они наклонились, скрыв лица, и вытянули вперед когтистые ладони.

– Вы не местные. Запах. Я чую запах другого города. Пахнет не так. Нет рыбы. Чужаки. Не пираты. Не торговцы. Чужакам нельзя внутрь. – Медленная, размеренная речь бронто подобна гулкому пещерному эху.

– Я вижу, с возрастом твоя проницательность слегка ослабла. Наверное, об очках пора задуматься. Зато в весе слегка прибавилось. Может, ты сам втащишь свой бронированный зад на корабль, а то своих в упор не видишь? Или ты без чужой помощи уже не передвигаешься?

Говор был резкий, с дефектной хрипотцой, наглый, прямо как у классической грозы морей. Образ лихача вырисовывался сам собой.

Бронто шагнул вперед и наклонился. Толстый шип, увенчивающий панцирь, теперь смотрел прямо в грудь Нирасу. Децимус не сталкивался с ними раньше. Раса не обладает магическим даром, по крайней мере, так говорят. С виду достаточно медлителен, но, без сомнений, если он врежется в Нираса, тот останется лежать здесь в виде коврика.

Второй охранник положил когтистую лапу на панцирь собрата.

– Свой.

– Ты его знаешь?

– Конечно, он меня знает! Меня все знают, урод ты страшномордый. Ты был лишь маленькой жирной улиткой, а дети уже писались в кровать от одного моего имени! Убери свою громыхалу с моей дороги, пока я не сделал из тебя пепельницу!

Охранник с великой неохотой отступил на шаг. Другой бронто слегка распрямился, так что можно было разглядеть хоть часть лица. Темно-зеленая чешуйчатая кожа, куда более грубая, чем у напарника. Признак почтенного возраста. Он протянул Нирасу обе лапы, и тот, улыбнувшись, ответил рукопожатием.

– А. Вот ты. Сразу не различил.

– Каким ветром, Дюпон?

– Явно не попутным. Долгая история.

– Поделишься? За бутылочкой.

– Всего одной? Ну! Ты меня знаешь. За твой счет все что угодно. Хотя нет. С возрастом я обновил свое выражение. Ваши деньги, моя компания. Во. Хотя ты знаешь. У меня остались не самые приятные воспоминания.

Бронто затрясся. Окружающие не сразу поняли, что он так смеется.

– Че ты ржешь, черепаха недоделанная! Я вас сразу предупреждал, что ту медовуху пить не стоит!

– И что же делать? – Бронто развел руками.

– Что, что… Выкинуть. На корм акулам. Пусть там веселятся.

– Эй! – Бронто ткнул в грудь Нирасу. – Я сам тебя выкину сейчас.

– Кхм… кхм. – Децимус решил слегка ускорить процесс, пока встреча, по-видимому, закадычных друзей не переросла в дружескую попойку.

– Мм… Да. Пропусти меня внутрь.

– Цель? Кто твои спутники?

– О-о-о… Если не хочешь обделаться прямо тут, то лучше тебе не знать. А цель… Нужен корабль. До Аркея. И желательно немедленно.

– Капитаны будут сидеть по левой стороне. Оружие надлежит сдать… – Взглянув на Нираса-Дюпона, он добавил: – Твои спутники обязаны сдать.

– Я погуляю по рынку, – ответил Каин. Расставаться со своим арбалетом и уж тем более – с зачарованным клинком не входило в его планы. Меланта с виду безоружна, однако за спиной, как всегда, гигантский рюкзак, и только боги знают, что же там хранится.

Трое прошли в дверь. Если бы Децимус сразу оказался внутри, он ни за что бы не догадался, что находится в корабле. Переборку между нижней палубой и грузовым отсеком снесли, создав тем самым пустое пространство, подходящее для роскошного зала. Масляные лампы покачивались на потолке, освещая помещение, а в бортах оборудовали подъемные окна для проветривания. По левой стороне, как и сказал бронто, за столиками на четверых расположились капитаны пришвартованных кораблей. По правой стороне – другие важные особы Барратара. В центре, за дальним, самым роскошным столом, выполненным на аркейский манер, в кресле, похожем на трон, восседал богато разодетый пират. Гигантские перья на его шляпе и обилие золотых украшений давали точное представление о движущих им пороках. Видимо, это и был наместник Барратара. Неофициальный лидер. Скорее шериф и судья, нежели глава города.

– Дюпон? – тихо спросил Децимус.

– Я же говорил: был пиратом, топил суда, тра-ля-ля-ля. Новое имя, новая жизнь.

– Да я помню. Не ожидал просто.

– Чего? Что я умею говорить правду?

– Я не это хотел сказать.

– Лады, замяли. Я отойду. Вы поторчите здесь и постарайтесь не шуметь. – Нирас удалился в левую часть заведения, а Децимус вежливым жестом предложил Меланте присесть за свободный столик. Вокруг сновали официанты и разносчики, однако к их столику, к большой радости, никто не подходил. Возможно, чтобы заслужить подобное внимание, надлежало занять особое место или подать знак. Действительно, большая часть сотрудников бегала именно в капитанскую часть, а вот в центр, где отдыхали местные жители, никто не смотрел.

– Он очень полезный человек, – заметила Меланта.

– Да. Чрезвычайно полезный и интересный. Меня это больше тревожит, чем удивляет.

– Почему?

Децимус оглянулся по сторонам и заговорил как можно тише:

– Людей, которые способны провести нас в имперский город подобным образом, а потом еще и вести с пиратами дела, – единица на тысячу. А из этих единиц никто не будет делать это за просто так. Шансы встретить такую удачу – ниже нуля. И тут нам на голову падают все эти испытания, которые своими силами едва ли можно преодолеть. Да еще в такие короткие сроки. И словно с благословения богов, именно мы, именно в этот момент знакомимся именно с таким человеком, который еще и лоялен к нашим целям. Статистически это невозможно. Напомни мне: как вы познакомились?

– Подходил к концу первый день моего здесь пребывания. Проходя через лес, что между Баалом и руинами Саркарусса, я услышала заинтересовавшие меня звуки. Идя на шум, я обнаружила лесную сторожку, у входа в которую дежурил невежливый мужчина.

– Невежливый мужчина? – усмехнулся Децимус.

– Да. Я, не без его помощи, вошла внутрь, где и обнаружила Нираса. Связанного и избитого. Позже он рассказал мне, что ограбил некоего вельможу, а скупщик сдал его этим головорезам. Мне показалось, что человек с его опытом в подобных незаконных махинациях может мне пригодиться.

– В твоей голове все поддается логике?

Девушка на секунду задумалась.

– Осознанность – главная характеристика разумного существа. Понимание своих мыслей. Откуда они, почему они там. Почему нравится такой цвет, такой удар, такая одежда. На все есть причины. Поиск причины, решение множества проблем. А жизнь в человеческом обществе – это взаимодействие с сотней чужих разумов. И это труднодоступно, если не понимаешь свой.

Децимус впервые в жизни услышал из чужих уст мысли, столь похожие на его собственные.

– Неужели это твои слова? – восхищенно спросил он.

– Нет. Моего повелителя. Но я с ним полностью согласна. А как вы догадались?

– Цвет. Ты ведь не различаешь цвета. Да и в человеческом обществе около недели. Но мысль мне очень нравится. Я, наверное, согласен. Только давай уже на «ты». Хорошо?

– Хорошо. И что ты планируешь делать с Нирасом?

– Ничего. Просто быть начеку. Будь осторожнее и внимательнее. Понима… Стоп. Секунду.

Децимус зажмурился и протянул пальцы к вискам. Зубы свело, будто испил ледяной воды, по спине пробежал неестественный холодок. Маг специально заранее настроился, дабы ощущать малейшие колебания, и потому сразу понял, что происходит. В Арзамасе однажды он уже чувствовал подобное. Во время массовой телепортации. Он перевел взгляд на вход, и в эту же секунду дверь распахнулась, и стоявший до этого на страже молодой бронто, словно шарик, закатился внутрь.

В кабаке мгновенно повисла тишина. Одиночки-отшельники, выполнявшие на самом деле роль охранников, потянулись за компактными арбалетами на поясе. Посетители, выглядевшие пьяными в хлам, привстали с, казалось, абсолютно трезвыми лицами.

Вслед за вкатившимся бронто в помещение стали по одному забегать имперские солдаты. Восемь тяжеловооруженных арбалетчиков заняли позиции слева и справа от входа. Оружие не поднимали, однако арбалеты были заряжены, а пальцы плотно лежали на спусковых крючках. Некто в сером плаще, с обнаженным длинным тонким клинком, надменной походкой вышел вперед и прислонился к балке. На голубоватом лезвии мерцали вытравленные руны. Децимус сглотнул, поняв, что это юстициар и смотрит тот прямо на него. И не какой-то там юный страж из Арзамаса, а бывалый охотник на магов, который уже приметил свою цель. Следом зашел худой мужчина почтенного возраста, облаченный в серую мантию. Маг-ветрогон, определил Децимус по узорам. Теперь ясно, кто их телепортировал и каким образом они плыли так быстро. Старик, специалист по управлению воздушными потоками, без труда мог обратить штиль в попутный ветер. Последним зашел лидер команды.

Децимус

Игниссия, обмундирование. Инквизитор. Если не инквизитор, то юстициар. Один из высших. Взгляд на мне. Восемь стрелков, маг и две гигапроблемы. Напряжение в баре. Следующий его ход? Попросить выдать меня? Предполагаемый ответ? Да. Конечно, лучше отдать мага, чем заиметь врагов в лице имперских властей. Решение? Охрана. Арбалеты заряжены. Конфронтация неизбежна. Контроль. Направляем выстрел чуть левее. Спусковой крючок не на предохранителе. Какая прелесть. Ой. И сосед такой же молодец. В инквизитора метит! То что надо. Ну… поехали.

Раздался хлопок, и болт пробил горло ближайшего арбалетчика. Тут же прозвучал второй выстрел, но наконечник со звоном отскочил от латной брони инквизитора. В ответ зазвенели имперские арбалеты, и начался полнейший хаос.

Меланта опрокинула стол и загородила им Децимуса, как осадным щитом. И вовремя. В ту же секунду несколько арбалетных болтов застряли в толстой столешнице. Маг в серой мантии так же быстро подключился к сражению. Вокруг ладоней образовались завихрения наподобие маленьких смерчей, но раньше чем заклинание слетело с рук, Меланта с такой силой толкнула ногой стол, что тот пролетел через половину зала и впечатал ветрогона в стену. Юстициар разбил в центре начавшегося сражения склянку, и по помещению начал расползаться темный туман. Пираты, у кого было стрелковое оружие, стреляли в темноту, а у кого не было – кидались бутылками и посудой. Из тумана им отвечал звон стальных тетив. Имперцев было в разы меньше, но пока никто не рисковал с ними сближаться, а тяжелое снаряжение надежно защищало от маломощных выстрелов и летящей посуды. Лишь попав в сочленение либо открытую зону, можно было нанести реальные повреждения. Болты, звеня, отскакивали от плавных граней брони, не нанося никакого вреда. Дымка продолжала распространяться по помещению, перекрывая обзор.

– Назад! – крикнул Децимус.

Мэл взяла еще один стол, и, прикрываясь им, они стали отходить подальше. Юстициар на мгновение появился в месте, где только что стоял Децимус, и вновь растворился в клубах тумана. Нирас с инквизитором куда-то исчезли. Большая часть посетителей уже сбежала через черный ход или попряталась в отдельных каютах. Остались лишь самые отчаянные и самые пьяные. Однако имперцы все равно были в явном численном меньшинстве. Вдруг из тумана перед столом, где прятались два пирата, перезаряжающих свое оружие, выскочил юстициар. Он, не сбавляя скорости, перемахнул через баррикаду и описал смертельную дугу своим руническим клинком. Убиенные еще не осели на пол, а юстициар уже исчез в тумане так же внезапно, как и появился. Такая атака могла вызвать панику у любого другого противника, но пираты, видя смерть товарища, оглушительно заорали и, обнажив клинки, бросились в темноту.

– Надеюсь, это его задержит! Давай туда! – Децимус указал на проем выхода, видимо, к лестнице. Маг бросился к выходу, однако юстициар как раз на то и рассчитывал. Он выпрыгнул из тумана прямо за спиной Децимуса, тот развернулся, почувствовав опасность, но было уже поздно. Ловко брошенный нож летел в грудь. Страх сковал юношу, и предсмертные картины со скоростью молнии пролетели перед глазами. Все заранее заготовленные заклятия и идеи забылись в критический момент. Не помня себя от ужаса, маг зажмурился за долю секунды до контакта с вертящимся лезвием.

Через мгновение он открыл глаза, осознав, что до сих пор жив. Спиной к нему стояла Меланта. В ее плечо на пол-лезвия вонзился метательный нож. Юстициар вновь пропал из поля зрения.

– Ты цел? – спокойно поинтересовалась девушка.

В голове Децимуса творилось черт знает что, и переживания на время лишили его дара речи, потому он просто кивнул. Из тумана на мгновение возник юстициар, опять бросил нож, от которого Меланта просто уклонилась, и снова растворился.

– Хорошо. – Меланта как ни в чем не бывало вытащила из себя первый нож и подобрала валяющуюся неподалеку пиратскую саблю. – Он мне надоел, – и направилась за юстициаром, оставив Децимуса одного. Мощный поток воздуха оттолкнул его назад и привел в чувство, а также разогнал большую часть туманной дымки.

Теперь стали видны учиненные разрушения. Менее чем за минуту от самого богатого заведения Барратара остались лишь пара болтающихся на одном крючке картин и несколько гигантских люстр, угрожающе раскачивающихся после ветряного удара. Все столы перевернуты, большая часть утыкана болтами. Пол приобрел красный цвет, но скорее от разбитых бутылок с напитками, чем от пролитой крови. Четверо уцелевших стражников прячутся за балками, залитые вином и ромом с ног до головы. Из боковой каюты доносится звон клинков. Видимо, Меланта таки добралась до юстициара. Однако самая большая проблема теперь стояла в центре зала. Ветрогон вернулся в бой.