Текст книги "Драконья ненависть, или Дело врачей"

Однако, едва она прошла несколько метров, как передняя шеренга лучников опустилась на колено и приготовилась к стрельбе. Лучники второй шеренги также наложили стрелы на тетиву луков, а стоявшие позади них слегка заволновались. Малыши, толпившиеся на флангах выдвинулись чуть вперед, словно готовились немедленно после залпа лучников броситься в атаку. Я натянул поводья и остановил лошадь. И тут перед строем лучников появился еще один вояка, все в том же зеленом одеянии, но со странным золотистым отличительным знаком, приколотым к левому отвороту куртки. Сделав пару шагов вперед, он остановился и крикнул:

– Остановись, проклятый человек!!! Дальше ты не пройдешь!!!

Голос его прозвучал звонко, но, на мой взгляд, не слишком уверенно, а потому я переспросил с легкой насмешкой:

– Это почему?..

– Потому что мы убьем тебя!!! – Последовал столь же звонкий ответ.

– За что?! – Изумился я.

Мой, вполне естественный, вопрос, казалось, привел предводителя стрелков в некоторую растерянность. Однако, быстро справившись с ней, он в свою очередь спросил:

– Но ты же тот, кого называют сияющий дан Тон?!

– Допустим… – несколько уклончиво ответил я.

– Что значит – «допустим»?! – Возмутился мой собеседник, – ты, без сомнения, – сияющий дан Тон!!

– Но если ты в этом не сомневаешься, тогда зачем задаешь мне какие-то вопросы? – Снова усмехнулся я.

И снова предводитель стрелков оказался в некотором затруднении. Видимо мое поведение было достаточно необычным и сбивало его с толку. Немного подумав, он снова завопил:

– Мы, благородные эльфы, никогда не нападаем исподтишка и потому, прежде чем убить тебя, хотели еще раз убедиться, что не совершаем ошибки!!

– Ну и что?.. – Опять усмехнулся я, – убедились?!

– Убедились!!! – Рявкнул он и, повернувшись к своим воякам скомандовал, – выстрел!!!

Враз, тоненько взвизгнули луки и десятка два стрел метнулись в мою сторону. В панцирь попала едва треть, и та, бессильно ткнувшись в магический металл, улеглась в пыль дороги. А стрелявшие вояки, к моему несказанному удивлению, вдруг развернулись и бросились бежать прочь!

И тут меня словно что-то толкнуло изнутри! Я невольно приподнялся на стременах, взметнул над головой секиру и совсем уже собрался послать Дымку вперед галопом, как вдруг мне стало стыдно. Ну что, в самом деле! Куда это годиться – закованный в непробиваемую броню, защищенный магией верзила собрался искрошить в окрошку толпу плохо вооруженных малышей только за то, что они решили его убить! Ведь убить-то они меня все равно не могли!!

Я опустился в седло, успокоил свое страшное оружие в предназначенном для него седельном кармане и принялся ожидать дальнейшего развития событий.

Странное бегство зеленой армии прекратилось также быстро, как и началось. Удиравшие лучники остановились, развернулись, а затем медленно потопали к оставленным позициям. Когда они снова расположились в прежнем порядке, их предводитель снова показался перед строем и задал мне неожиданный вопрос:

– А почему сияющий дан не стал нас преследовать?..

Этот странный в устах военачальника вопрос мгновенно насторожил меня, и я быстро прощупал окружающий меня магический фон. Впереди по дороге, метрах в тридцати, как раз между двух разросшихся до полной непроходимости кустов, он имел крошечное возмущение. Я мгновенно определил, что там развернут совсем небольшой и довольно неумелый морок, прикрывающий… здоровенную яму. Если бы я погнался за этими зелеными провокаторами, то, вполне возможно, сейчас уже барахтался бы на дне этой ямины… Хотя, возможно, моя Пурпурная Дымка и перемахнула бы ее.

Я конечно решил не показывать, что мне стала известна их хитрость, и ответил, сохраняя простоватый тон:

– Просто мне сначала захотелось узнать, с какой это стати вы решили меня убить?

Этот, на мой взгляд, довольно простой вопрос внезапно привел в ярость всю стоявшую против меня армию. Они заголосили все, потрясая своими луками и дубинами, они вопили какие-то, непонятные мне ругательства, они плевали в мою сторону, хотя расстояние между нами было явно велико для такой «атаки», они до такой степени впали в ярость, что я физически ощущал бушующую в их сердцах ненависть.

Я тронул Пурпурную Дымку и подъехал к самому краю прикрытой мороком ямы. Остановившись я резко вскинул левую руку, и… вся эта орущая орава мгновенно смолкла!

Ткнув пальцем в предводителя, я коротко рявкнул:

– Ты говори!

Бледная физиономия предводителя зеленых скандалистов пошла яркими красными пятнами, на губах выступила пена, а глаза совершенно ошалели от яростного крика. Смысл моих слов не сразу дошел до него, однако через пару секунд в его глазах появилась мысль… и, похоже, она его удивила. Проведя по лицу ладонью, словно смахнув налипшую паутину, предводитель глубоко вздохнул и ответил с неожиданным сарказмом:

– Сияющий дан Тон считает, что у нас недостаточно причин, чтобы его ненавидеть?!!

И не дожидаясь ответа на свой вопрос, вдруг заорал, захлебываясь словами и брызгая слюной:

– Разве не по твоему слову люди бросились рубить наши священные рощи и срывать наши холмы?!! Разве не ты объявил нас – мудрых эльфов, нечистью, которую необходимо уничтожить?!! Разве не ты, позавидовав нашей красоте и уму, повелел навести порчу на весь наш род?!! Разве не по твоему наущению ваши маги сочинили Синий Дым, это проклятие эльфов?! Посмотри, что с нами стало от твоего Синего Дыма и подумай, до какой степени мы тебя должны ненавидеть!!!

С минуту он молчал, трясясь, как в ознобе, а затем его лицо располосовала страшная гримаса… улыбки:

– Но теперь мы отомстим тебе за все!!! Теперь ты один, без своих черных извергов, а мы не боимся твоего Ужаса Камней, нам не страшна твоя секира!!! Мы убьем тебя, чего бы нам это не стоило!!!

Тут он повернулся к своим бойцам и громко скомандовал:

– К бою!!!

Я невольно перевел взгляд на строй лучников и увидел, что в их руках появились большие боевые луки, а стрелы длиной больше метра уже наложены на тетивы и поблескивают стальными наконечниками!

«Вряд ли они смогут натянуть такие луки!..» – с усмешкой подумал я… И в этот момент с моей головой словно что-то случилось, словно в мозгу у меня лопнул некий нарыв и густой, тягучий гной начал растекаться внутри черепа! Перед глазами поплыл багровый туман, мое оцепеневшее сознание накрыла чужая неистовая ярость, а из глотки вырвалось хриплое, рваное рычание:

– Ты все сказал, подлый эльф, и теперь я, сияющий дан Тон, вобью тебе твои слова обратно в твою мерзкую глотку!!! Для этого мне не понадобится ни Ужас Камней, ни черные изверги, для тебя и твоих зеленых недоносков будет достаточно Серого Пламени!!!

В моей взметнувшейся вверх правой руке непонятно каким образом оказался выхваченный из-за плеча меч, и в следующее мгновение жестко посланная вперед Пурпурная Дымка, уже несла меня на строй эльфийских лучников.

Они все-таки успели дать один залп, но широкие лезвия секиры, вовремя вскинутой левой рукой, словно щит, прикрыли мою голову, а именно туда ударило большинство выпущенных стрел. Две длинные стрелы, оперенные серыми гусиными перьями, пронзили тело Пурпурной Дымки, не причинив ей никакого вреда, а одна ударила в предплечье поднятой руки и… сломалась, не в силах пробить магический металл.

В следующее мгновение Пурпурная Дымка взметнулась над прикрытой мороком яминой, а затем мой меч опустился в первый раз, разрубая от плеча до бедра предводителя эльфов!

Нет, они не побежали… Отбросив ставшие ненужными луки, они выхватили короткие мечи и толпой бросились на меня, а их маленькие мохноногие союзники, размахивая своими нелепыми дубинками, забежали ко мне в тыл, словно бы отрезая мне путь к отступлению. Однако я совсем не думал отступать! Мой длинный меч размеренно взлетал над орущей и суетящейся толпой эльфов и, опускаясь, выкашивал в этой толпе широкие прогалины. Странная светлая, чуть розоватая кровь била фонтанами из разрубленных тел, и светло-зеленые одежды моих врагов быстро темнели пропитываясь ею. Два или три раза кто-то из эльфов пытался запрыгнуть на круп Пурпурной дымки, но ее призрачная плоть не держала их. Они падали на землю, пройдя сквозь тело моей лошади, и не успевали подняться – ее задние лапы молниеносными, точными ударами в куски рвали упавшие тела.

Все было кончено в две-три минуты… Остатки эльфийского отряда – около десятка эльфов и чуть больше мохноногих малышей, побросав оружие и обхватив головы руками, бросились врассыпную в заросли кустов.

Из моей глотки вырвался хриплый победный крик, Пурпурная Дымка заплясала на месте, а мои глаза жадно оглядывали побоище, выискивая малейшее движение меж искромсанных неподвижных тел… И тут я пришел в себя. Моя рука, судорожно сжимавшая меч, упала, и клинок едва не вывалился из ослабевшей ладони. Я снова, на этот раз с ужасом, оглядел серое полотно дороги устланное порубленными, залитыми нелюдской кровью телами и из моего горла само собой вырвалось:

– Господи!.. Что же это я наделал?!

И вдруг у меня в голове прозвучал спокойный, высокомерный ответ:

«Это не ты наделал!.. Ты на такое неспособен, слизняк!.. Это я наделал, и теперь ты знаешь, что надо делать, когда нечисть заступает тебе дорогу!»

– Кто ты?! – Воскликнул я, и в тот же момент понял, что уже знаю ответ на свой вопрос.

«Я – сияющий дан Тон, чьим именем ты назвался… – прозвучал в моей голове все тот же высокомерный голос и вдруг, сбившись с принятого тона, поправился, – вернее, его Блуждающая Ипостась!.. Но не это важно, а то, что теперь тебе придется соответствовать принятому имени! Если же ты не сможешь ему соответствовать, то я… помогу тебе!»

И в первый раз я в этом безразличном, спокойном высокомерии почувствовал насмешку! Видимо, именно эта скрытая насмешка помогла мне овладеть собой.

«Посмотрим еще приму ли я твою помощь… в следующий раз!» – С холодной разумной яростью подумал я про себя, и тут же испугался – что если этот незримый, бестелесный дан Тон или, как он сам сказал, его Блуждающая Ипостась, заставляющая мое тело действовать по своему желанию, может услышать и мои мысли?!

Однако, никакого ответа на мою «бунтарскую» мысль не последовало. Напротив, голос дана Тона вдруг стал мягче, дружелюбнее:

«Хотя, может быть я и… погорячился, может быть из тебя еще и выйдет толк… Я с самого начала наблюдаю за тобой и могу сказать, что задатки у тебя безусловно есть. А вот характер надо воспитывать, иначе тебя быстренько сожрут, и никакие доспехи не помогут! Так что тебе прямой резон слушаться меня… Я этот Мир вот как знаю!!!»

И тут перед моими глазами явственно встал крепко сжатый кулак, обтянутый пергаментно бледной, старческой кожей.

Ничего не отвечая на столь лестное предложение, я снова оглядел устроенное мной побоище. На этот раз мне удалось сдержать поднимающийся в груди ужас.

«Что сделано – то сделано… – горько подумал я, – впредь буду осторожнее… А с этим даном… и его Блуждающей Ипостасью… разберемся!»

Впрочем, твердой уверенности в своей способности «разобраться» с невидимым, неощутимым, но действующим быстро и решительно призраком, у меня не было.

Я соскочил на землю и медленно обошел поле боя. Оно было невелико – во время схватки Пурпурная Дымка топталась на площадке не более десяти квадратных метров, да метра на два доставал мой меч. Эльфы и их союзники сами лезли под клинок, так что порубленные тела лежали кучами… Я наклонился над одним из убитых и… вытер клинок об его одежду. Уже вкладывая меч в ножны за плечом, я вдруг подумал, что поступаю так, как мог бы поступить сам дан Тон! Но это было безусловно мое действие!

Снова поднявшись в седло, я еще раз оглядел убитых мной эльфов, а затем развернул Пурпурную Дымку и двинулся дальше по серой дороге в направлении столицы Высокого данства.

Интерлюдия

Сияющая дана Хольна сидела, склонившись над очередным древним свитком. Рядом с ее столом стоял старый библиотекарь семьи Тонов, держа в руках еще два свитка, уже прочитанных даной. Наконец белокурая красавица подняла взгляд от рукописи, отодвинула ее от себя и с усталым раздражением произнесла:

– Нет! Тут тоже ничего нет!

– Если бы госпожа сияющая дана сказала мне, что именно она ищет, я, возможно, смог бы ей помочь… – подал голос старик библиотекарь.

Дана задумчиво посмотрела на его склоненную голову и задумчиво произнесла:

– Если бы я точно знала, что именно ищу…

Затем, передвинув свернувшийся свиток на край стола, она приказала:

– Забери это и положи на место! Принесешь мне… – она на секунду задумалась, а потом решительно продолжила, – принесешь мне переписку сияющего дана Тон-ота за… третий год правления высшего дана Горгота Первого.

– Хочу предупредить госпожу сияющую дану, что господин сияющий дан Тон-от не дожил до конца третьего года правления высшего дана Горгота Первого. Переписка за этот год обрывается на седьмой луне…

Да-да, – с улыбкой кивнула дана, – я помню…

Проследив взглядом за удаляющимся библиотекарем, сияющая дана дождалась, когда дверь кабинета за ним закрылась, затем открыла правый ящик стола и достала оттуда старую, потертую на сгибах бумагу. Аккуратно разложив ее на столешнице, она принялась внимательно вчитываться в написанный от руки текст.

Спустя всего несколько минут, дверь в кабинете даны Хольны резко распахнулась. Она недовольно подняла голову от документа, над которым работала – сияющая дана не привыкла, чтобы в эти часы ее беспокоили, тем более врываясь вот так, неожиданно, без доклада. Правда, вошедший в кабинет вольный дан Пард немедленно склонился в низком поклоне, но это проявление почтительности все равно никак его не оправдывало. Дана Хольна перевернула лежавшую перед ней бумагу лицом вниз и поднялась с места, вопросительно приподняв бровь.

Слуга даны выпрямился и чуть запыхавшись проговорил:

– Госпожа сияющая дана, я вам уже докладывал о полученном от Квирта сообщении!..

– Да, – раздраженно ответила сияющая дана, – он докладывал, что нашел место гибели отряда моего мужа, но ни самого сияющего дана Тона, ни его доспехов там нет! Вы что, получили новое сообщение?!

– Госпожа сияющая дана, до меня дошли весьма странные новости! – Снова поклонился Пард.

– Ну так рассказывай свои новости, – резко бросила дана, – и прекрати все время кланяться!!

– Госпожа сияющая дана, в канцелярию высшего дана Высокого данства направлена жалоба от мощного дана Когга. Он утверждает, что сияющий дан Тон проник в его ленные владения и выкрал двух пленных гномов, убив при этом четверых сторожевых псов!!

– Мой муж… выкрал у Когга двух гномов?!! – Потрясенно переспросила сияющая дана. – Но… э-э-э… это точные сведения?! Может быть вас ввели в заблуждение?!!

– Мне доставили копию этой жалобы прямо из замка дана Когга… канцлер мощного дана давно состоит на службе господина сияющего дана!

– Значит, мощный дан Когг считает, что мой муж находился в его владениях? – Снова переспросила дана Хольна. – Но сам-то Когг видел его?.. Может быть его… э-э-э… люди видели кого-то другого и приняли его за сияющего дана?!

– Мощный дан Когг действительно сам не видел господина сияющего дана, но его видел придворный маг дома Коггов, вар Марлок. Более того, вар Марлок вступил с сияющим даном в магический поединок и весьма при этом пострадал. Двое слуг дана Когга подтверждают рассказ вара Марлока, они также видели сияющего дана и еле унесли от него ноги… Но, что самое поразительное, эти слуги утверждают, будто оба похищенных господином сияющим даном гномов… ехали вместе с ним на одной лошади!!!

Удивление мгновенно сошло с лица сияющей даны и на нем снова воцарилось полное спокойствие.

– Оба этих слуги Когга просто сумасшедшие! – Брезгливо заявила она, – я скорее поверю, что мой муж, сияющий дан Высокого данства гуляет по стране голышом, чем в то, что он занимается магией или катает гномов на своей лошади!

– Госпожа сияющая дана, – снова склонился в поклоне вольный дан Пард, – я полностью разделяю ваше недоверие…

– Ну а раз ты разделяешь мое недоверие… – гневно воскликнула дана Хольна, – … если ты считаешь, что полученное тобой сообщение лживо, то зачем ты беспокоишь меня всем этим бредом!!!

Вольный дан Пард, не разгибаясь приподнял голову, взглянул в глаза своей хозяйке и медленно, чеканя каждое слово, проговорил:

– А что если это не выдумки и не ложь?!!

Левая бровка сияющей даны снова медленно поползла вверх:

– Не ложь?.. Объяснись…

– Что если в доспехах вашего мужа по стране бродит… самозванец?.. – Вольный дан выпрямился и говорил нарочито медленно. – Я знаю, что тропа, на которой были обнаружены останки отряда сияющего дана весьма… э-э-э… пустынна, но на ней вполне мог оказаться… случайно оказаться, какой-нибудь бродяга. Обнаружив вашего супруга, он вполне мог прельститься его доспехами, а тело… Такой человек может мертвое тело просто сбросить в пропасть, и все!.. Теперь его все принимают за сияющего дана…

– В таком случае, – перебила дана Хольна своего слугу, – ему стоило бы вести себя соответственно принятому имени! А он… возит на своей лошади… гномов! Я вообще не могу представить, чтобы Ветер подпустил к себе кого-то из нечисти, а уж позволить гному усесться на себя!.. Это просто невозможно!

– Но, госпожа, мой информатор сообщает, что сияющий дан едет совсем не на Ветре. Он пишет, что под даном Тоном какое-то странное полупрозрачное животное, только отдаленно напоминающее лошадь!

– Час от часу не легче!.. – Пробормотала сияющая дана, – значит Ветер тоже пропал!..

– Госпожа сияющая дана… – почтительно перебил ее вольный дан, – что нам делать с этим самозванцем? Я уверен, что доспехи захватил именно самозванец – его поведение, как точно отметила сама сияющая дана, совершенно не походит на нормальное поведения дана Тона!..

Дана Хольна повернулась к окну и с минуту раздумывала. Потом, не поворачиваясь, она задала вопрос:

– Куда направляется этот лже сияющий дан, вам неизвестно?..

– Нет, госпожа сияющая дана, – снова поклонился Пард, – слуги мощного дана Когга видели его у Совиной скалы, так что если он направится в летнюю резиденцию высшего дана, то его путь будет пролегать по весьма диким местам, и известий о нем мы не услышим довольно долго…

– А если он направится… сюда?.. – Быстро спросила сияющая дана.

– Я уже принял меры… – так же быстро ответил дон Пард, – мои люди перехватят его далеко от замка, а поскольку он едет один… без своих черных извергов…

– Ха!.. – Нервно оборвала его дана Хольна, – ты говоришь об этом самозванце, словно он сам сияющий дан!.. «Без своих черных извергов»!!

Вольный дан Пард сделал осторожный шаг вперед и вполголоса произнес:

– На самом деле, госпожа сияющая дана, мне глубоко наплевать истинный это сияющий дан или ложный! Я без всякого колебания поступлю с ним так, как прикажет моя госпожа… Благо момент для такого… обхождения весьма подходит!

– Как прикажу я… – медленно проговорила сияющая дана и быстро повернулась лицом к вольному дану, – найди его и… уничтожь! И сделай это до того, как он доберется до резиденции высшего дана или до… меня. Потом мы объявим, что наш отряд отыскал место гибели экспедиции сияющего дана и доставил его доспехи… – Она чуть помолчала, а затем негромко добавила, – молчание нашего отряда тоже надо… обеспечить!..

Вольный дан в который раз склонился в низком поклоне и, не разгибая спины, произнес:

– Я с радостью исполню мудрый приказ моей госпожи!..

Повернувшись на каблуках, он быстро покинул кабинет сияющей даны, а Хольна снова уселась за стол, но к прежней работе не вернулась. Она сидела неподвижно в своем кресле и о чем-то напряженно размышляла. Затем, подняв к потолку невидящие глаза она тихо произнесла:

– Только бы это и в самом деле был самозванец…

Глава 5

Выдать себя за умершего героя ничего не стоит, особенно если люди сами не вверять в то, что этот герой может умереть…

(Из разговора двух мародеров)

Фрика я догнал минут через сорок и с удивлением подумал, как далеко удалось ему уйти за столь короткое время. На этот раз он не поджидал меня, сидя за кустом, и не приветствовал мое появление одной из своих песенок – он быстро шагал по обочине дороги, выбивая фонтанчики серой пыли своими босыми ногами.

Когда Пурпурная Дымка, двигавшаяся своей привычной бесшумной рысью, поравнялась с экс шутом, он поднял голову и… отшатнулся в ужасе! Однако уже в следующую секунду на его лице появилась знакомая мне улыбка, и он, заикаясь, прошамкал:

 
– Сияющий дан
С победой спешит,
Он спуску не дал
Напавшим в тиши!
 

Я невесело усмехнулся ему в ответ и покачал головой:

– Ты снова ставишь на первое место рифму и размер, оставляя прозябать истину и смысл!..

Улыбка быстро увяла на физиономии Фрика. Он отвернулся от меня, посмотрел вперед, словно хотел увидеть конец лежащей под нашими ногами дороги, а затем, чуть прибавив шагу, заговорил:

 
– Как в этом мире Истина важна,
Всем, даже тем, кому она мешает,
Ведь каждый из живущих точно знает,
Что Истина всегда на всех одна,
 
 
И Истину нельзя назвать своей!
Другое дело Правда – с ней попроще.
Есть Правда кхмета – дан над ней хохочет,
Есть Правда дана – плачет кхмет под ней!
 
 
Кто знает Истину – вовек непобедим,
Когда никто другой ее не знает,
Он чуть прибавит к ней иль чуть убавит,
Смысл Истины он сделает своим!
 

Фрик бросил в мою сторону быстрый косой взгляд и закончил почти скороговоркой:

 
– Все жаждут Истины, но только тот царит,
Чья Правда в этом мире говорит!
 

С минуту мы ехали молча, и вдруг я почувствовал, что Фрик ожидает от меня ответа на свое стихотворение. Усмехнувшись про себя, я небрежно проговорил:

– Твой, довольно… примитивный, сонет никак не отвечает на мое предыдущее замечание… Скорее даже противоречит ему. Если все – как следует из твоих стихов, жаждут истины, то почему ты сам эту истину искажаешь?!

Фрик снова оглянулся на меня, на этот раз гораздо спокойнее, а затем, чуть пожав плечами, проговорил:

 
– Есть времена, года, часы, минуты,
Когда пред выбором приходится стоять —
Наш гордый разум хочет все сказать,
А плотский ужас лижет зад кому-то!
 

– Стало быть, ты меня боишься! – воскликнул я и расхохотался.

Фрик с новым испугом оглянулся на меня и еще прибавил ходу.

– И что же тебя так напугало?! – продолжил я, отсмеявшись, – неужели это маленькое недоразумение с толпой эльфов и… не знаю, как называются те мохноногие малыши…

– Хоббиты… – негромко буркнул шут, обходясь на этот раз без размера и рифмы.

– Хоббиты?! – удивленно переспросил я, – Мне, признаться, думалось, что хоббиты это плод воображения… э-э-э… писателей!

Я сделал паузу, рассчитывая на ответ Фрика, но тот промолчал, а потому я продолжил:

– Ты же не мог ждать от меня, что я буду спокойно наблюдать, как «нас будут убивать»? Если не ошибаюсь, ты именно так выразился, перед тем, как смыться?

Фрик оглянулся, убавил шаг и тяжело вздохнул:

– Я думал, сияющий дан найдет какой-то другой выход… Ведь спас же ты двух гномов!..

– Эти гномы ни на кого не нападали! – резко возразил я, – Более того, подругу одного из них зверски замучили два негодяя. Если бы я знал об этом раньше Крот и Носатый не ушли бы так просто от Совиной скалы!

Фрик резко остановился и повернулся ко мне всем телом:

– Ты хочешь сказать, что отомстил бы за подругу Пикли?!

– Как и за любое другое невинно убитое существо! – торжественно, словно давая клятву, ответил я.

Первый раз я увидел на физиономии этого сумасшедшего шута растерянность и недоумение. Он медленно поднял правую руку и ожесточенно поскреб свой голый череп:

– Но… как же так… ты ведь сам написал в своем «Возмездии нечисти», что любое убийство любой нечестии есть не только оправданный, но и благородный поступок!

Теперь пришла пора мне пожать плечами – я просто не знал, что на это ответить!

Но Фрик, казалось, и не ожидал от меня ответа. Медленно повернувшись, он снова зашагал по обочине дороги, помахивая руками перед своим лицом и что-то едва слышно приговаривая.

«Ну вот, теперь он начал говорить сам с собой!» – недовольно подумал я и попробовал отвлечь его от этого «разговора»:

– Слушай, Фрик, если ты такой начитанный, объясни мне одну непонятную вещь. Вольный кхмет Смига, показывая мне свои… э-э-э… реликвии, говорил про какой-то палец Спасителя по имени… э-э-э… вар Корта. Ну, будто бы этот палец своим пальцем замочил какого-то тролля. Так вот, что это за палец?

Шут немного умерил свой шаг, покосился на меня, словно хотел проверить, не разыгрываю ли я его, а затем прошепелявил:

– У Спасителя Высокого данства, высшего дана Кара Третьего Варвара было двенадцать главных советников, которых он сам называл пальцами. Так вот, вар Корта был первым из них. И действительно есть легенда, что вар Корта стал первым пальцем Спасителя после того, как убил вождя горных троллей Утля, напавшего на высшего дана…Убил, проткнув ему брюхо пальцем и удерживая до восхода солнца.

– Какая интересная история! – Довольно воскликнул я, – Судя по тому, что показал мне Смига, палец этого… э-э-э… первого пальца действительно мог проткнуть троллю брюхо.

Фрик, между тем снова прибавил шагу и ушел шагов на пять вперед.

Подняв глаза, я огляделся и вдруг понял, что этот длинный день наконец-то начал клониться к вечеру. Солнце уже опустилось за горизонт, и сумерки легли на окружавшие дорогу кусты, съедая их тени, растворяя четкий росчерк ветвей и листьев. А вот серая лента дороги неожиданно стала светлее, словно некий призрачный зыбкий отсвет лег на дорожную пыль, заставляя ее светиться! Мы как раз двигались вверх по склону довольно высокого холма, так что казалось, будто светлый, чуть переливающийся поток мелкой воды поднимается все выше и выше, к темному, еще лишенному звезд небу и… обрывается в нем. Именно так, по моему мнению, должен был бы выглядеть… край земли!

– За холмом, на опушке рощи должен быть старый постоялый двор… – раздался вдруг негромкий и совершенно отчетливый голос Фрика, – там мы сможем получить ужин и переночевать…

– Надеюсь, на этот раз ты составишь мне компанию, – поинтересовался я.

– Да, я тоже собирался ночевать на этом постоялом дворе, но… Мне кажется, не стоит показывать хозяину двора и его… постояльцам, что мы путешествуем вместе…

– Это еще почему?! – Удивился я, и насмешливо добавил, – ты считаешь, что мое общество как-то дискредитирует будущего классика?!

Тон, которым был задан этот вопрос, не понравился мне самому, однако Фрик ответил совершенно спокойно, без намека на страх:

– Ваша милость путешествует без своего обычного сопровождения, а места здесь не слишком спокойные… Местные жители, знаете ли, всегда очень хорошо ладили с нечистью, так что многим из них не по нраву ваша… борьба. Если они узнают, что я вас сопровождаю, мне может не поздоровится.

– Ты думаешь, я не смогу, если понадобиться, защитить тебя?! – Весьма высокомерным тоном поинтересовался я.

Фрик несколько секунд молчал, а потом запел своим непередаваемым голоском:

 
– От холода и голода
Нас защищает золото,
Когда имеешь золото,
Не будешь голодать!
Вот только жаль, что золото
К нам привлекает злого, а
От злого человека нам добра не стоит ждать!
 

Последняя строка в исполнении этого хриплого, заикающегося, слегка гнусавого и пришепетывающего фальцета звучала настолько залихватски, что я невольно улыбнулся. А Фрик продолжал свою песенку:

 
– От татей, сколько нет их там,
Нас защищает добрый дан,
Когда твой господин силен
Не стоит унывать.
Вот только жаль, что добрый дан
Готов нас ощипать и сам,
От дана, даже доброго, добра не стоит ждать!
 
 
А если в жизни не везет,
Защиту маг-мудрец найдет,
На мага, знайте наперед,
Нам надо уповать.
Вот только жаль, что маг для нас
Недобрую волшбу припас,
От мага, даже мудрого, добра не стоит ждать!
 
 
Не рыпайся туда-сюда,
Со всех сторон грозит беда,
Лишь сам себе защита ты —
Другой и не видать.
Но надо жить и жизнь любить,
Хотя, чего там говорить,
От жизни этой пакостной добра не стоит ждать!
 

– Да-а-а, теперь я понимаю за что ты получил по башке от дана Когга и был изгнан из замка! – Усмехнулся я, когда гнусавый голосок смолк. Но ответа от маленького шута не последовало. Я вгляделся в сгущающиеся сумерки и понял, что Фрик снова исчез, во всяком случае, рядом со мной его не было.

Пурпурная Дымка как раз перевалила через вершину холма, и с другой его стороны, почти у самого подножья, я увидел несколько тусклых огоньков. Именно к ним направила свою неторопливую рысь моя умная лошадка, а я, помятуя о предупреждении своего провожатого, на всякий случай произнес заклинания «Истинного Зрения» и «Истинного Слуха».

Постоялый двор, о котором говорил Фрик, представлял из себя довольно большой и очень старый одноэтажный дом в окружении нескольких совсем крошечных хаток, покосившихся сараев, сарайчиков и сараюшек. Вся эта масса несуразных построек была когда-то обнесена общим забором, но теперь от него осталось только несколько покосившихся, полусгнивших столбов, да воротная арка, лишенная самих ворот. Правда, на этих столбах, арке и нескольких высоченных соснах, торчавших в разных местах двора, гроздьями висели бледно-желтые магические плети заклинаний… Странных, древних, нечеловеческих заклинаний, свернувших Силу в совершенно невероятные, запутанные жгуты.

Я, осторожно объезжая средоточия чужой магии, провел Пурпурную Дымку к самому большому строению постоялого двора и у крыльца спрыгнул на землю. И в то же мгновение услышал, как в доме звонко звякнул колокольчик. Подходя к крыльцу, я услышал торопливое шарканье за дверью, кто-то явно спешил мне навстречу. Едва моя нога коснулась первой ступеньки крыльца, как дверь распахнулась, и в слабо освещенном проеме показалась здоровенная мужская фигура в широченных штанах и свободно распахнутой куртке, а из-за спины этой фигуры полыхнуло магией!

– Ну, кого это к нам принесло на ночь глядя?! – гаркнул басом стоявший в дверях гигант, вглядываясь в сумерки двора.

Я грохнул обутой в железный сапог ногой в ступеньку крыльца и гаркнул в ответ:

– Ты, тварь ползающая, как встречаешь сияющего дана Высокого данства?! Или давно не видел свежего пепелища?! Так я тебя на ближнее дерево устрою, чтобы ты хорошенько разглядел, как будет гореть твой гадюшник!!!

Фигура мгновенно как-то ужалась, уменьшилась в размерах, а затем раздался чуть подрагивающий сипловатый голос:

– Прости, господин, я со света не разглядел, кто стоит у крыльца!.. Что будет угодно господину сияющему дану?..

– Господину сияющему дану будет угодно получить ужин и постель на эту ночь! И от того, как господин сияющий дан эту ночь проведет, будет зависеть будущее этого… заведения!!

Несмотря на то, что тон хозяина постоялого двора изменился кардинально, моя ярость не уменьшилась, я буквально сдерживал себя, чтобы не раскатать этот домишко по бревнышку!