Текст книги "Истринский цикл: Лекарь. Маг. Военачальник. Серый властелин (сборник)"

– СССССС – человекоящер недовольно зашипел на герцога – не вмешивайся в разговор без разрешения! Ничтожный тупой человечишка… я спрошу тебя, когда будет нужно.

– Так вот значит, кто нас навестил – граф Савальский! Очень хорошо… после того. Как я закушу твоей печенью, место будет свободно и наши ручные людишки займут твоё место. Одно мне непонятно – как ты смог сопротивляться моему лучшему менталисту? Откуда умение? Сейчас мы проверим…

Амасток сделал жест рукой и к нему приблизились три фигуры в тёмных плащах с капюшонами – они откинули их – это были человекоящеры, но немного с другим окрасом – по голове у них шли красные гребни, похожие на очень длинный гребень петуха. Эти ящеры обступили Влада, гребни поднялись и он почувствовал, как их воля проламывается сквозь установленную им плотину. Вначале капли, потом небольшие ручейки стали размывать барьер и погружаться внутрь его мозга. Он с ужасом почувствовал, что сдаёт, голову как будто сжимали снаружи. Последним усилием он выкачал остатки его Силы из магического узла и ударил молнией в менталистов – всей его силы хватило лишь на одну огромную ветвистую молнию – два менталиста упали, а один, отброшенный ответным ударом мозга сопротивляющегося Влада, схватился за голову и сел назад. В зале возникла суматоха, на Влада кинулся племянник герцога и попытался ударить одноручным мечом, который выдернул из ножен на поясе. Влад отошёл чуть в сторону, пропустив клинок впритирку к груди, затем резко ударил кулаком по державшей его руке, сломав у запястья, нагнулся и схватил за рукоять выпавший меч.

«Вот теперь повоюем!» – Влада охватило радостное предвкушение боя, он перехватил меч поудобнее и кинулся на стражей, прикрывавших Амастока. Он зарубил только одного стражника – как оказалось, их чешуя с трудом поддавалась стали, и если бы не его сила – он бы даже не поцарапал ящера. Поняв, что сейчас его задавят массой – он рванулся к входу, воткнул лезвие в ещё одного стражника, увернулся от удара копья другого и вылетел в коридор. Тут же его кожу на правом богу обжёг удар наконечника брошенного копья, разорвав ткани до кости – он, не обращая внимания на боль, помчался на предельной скорости по узкому проходу, уходя в глубины пещер. По дороге попадались ящеры, с изумлением смотревшие ему вслед – кто-то попытался задержать его и ударил «серпом», он сходу воткнул тому лезвие в глаз и побежал дальше. Скорость его была настолько велика, что он боялся, что даже усиленные связки и мышцы не выдержат. У него был запас времени – в пещере начался переполох, и он надеялся, что ящеры, как и люди, в суматохе не сразу сообразят выслать за ним погоню. А если и вышлют – они не знали, что Влад может видеть в темноте переходов.

Он бежал всё дальше и дальше, пока не выскочил к какой-то пещере, от которой явно шло тепло. В пещерах вообще было не холодно – будучи обнажён, он не испытывал холода – видимо где то рядом были термальные источники – в этом он очень скоро убедился. С разгона он выскочил в большую полость, где в центре огромной пещеры, находилось озеро горячей воды, парившее, как вскипевший чайник. Вокруг озера, на специальных помостах лежали десятки яиц – похоже он попал в инкубатор ящеров. Возле яиц, вдали от него, копошился спиной к нему ящер – видимо служащий инкубатора. Он не смотрел в сторону входа, и Влад аккуратно просочился в пещеру, двигаясь тихо вдоль стены, всё время наблюдая за тем, чтобы находиться вне поля зрения человекоящера. В пещере было темно, но он не сомневался, что ящеры видят в темноте не хуже его самого, ну может – чуть похуже, поэтому следовало быть очень осторожным. Влад забился в какую-то трещину и замер, слившись с камнем.

В пещеру ворвалась погоня, стражники что то спросили у работника инкубатора – видимо узнавали – не пробегал ли пленник, тот им что то ответил и они удалились, оставив у входа вооружённого охранника – видимо на всякий случай. Звуки затихли и пещера погрузилось в молчание – прерываемое лишь бульканьем горячей воды и шорохом шагов служителя.

Потянулось томительное ожидание. Владу страшно хотелось пить и есть, рана в боку сильно болела и не желала затягиваться – магический узел был пуст, а вся регенерация была завязана на магию. Кровь остановилась, засохнув на боку и бедре лекаря, но при малейшем движении рана снова расходилась, что причиняло ему сильную боль и начиналась кровопотеря. Он задумался – если не уйти отсюда как можно быстрее – в конце концов они его найдут – как додумаются обшаривать менталистами – так ему и конец. Одни точно остался жив, а может и ещё есть такие «гребенчатые» – пройдут с командой поисковиков и накроют, как цыплёнка. А он – без магии, одной физической силой – долго не продержится. Подумал – «Ну какого чёрта я не вживил амулет в тело? Сейчас был бы запас Силы и всё было бы хорошо!» – решил прекратить себя хаять и сосредоточиться на настоящем моменте.

Влад осмотрелся – «Служитель у помостов, стражник у входа. Надо валить стражника, потом на него нападёт служитель… а вот тут интереснее – надо служителя как то оглоушить, и покопаться в мозгах. Явно, он очень многое может рассказать… ну хотя бы о большом сине-зелёном яйце, что лежало отдельно от всех на специальном помосте. Что бы это означало?»

Он полежал ещё с полчаса, удостоверившись в том, что стражник уже потерял бдительность и опёрся на стену, служитель инкубатора так и продолжал заниматься своим делом – он переворачивал яйца, что то счищал с них, переставлял с места на место – его деятельность была непонятна Владу, но, видимо, это что то значило для ящеров.

Лекарь потихоньку, ползком, подкрался к стражнику, дождался, когда тот отвернётся, вскочил и вонзил меч ему в спину. Вероятно у ящеров жизненно важные места находились не там, где у людей, поэтому ящер только вздрогнул, громко зашипел, как пробитый автомобильный баллон и напал на Влада, едва не выдернув у него из руки меч, застрявший в спине. Влад всё-таки умудрился удержать меч, выдернул его и скрестил с копьём противника. Копьё напоминало алебарду, своим длинным и заточенным с одной стороны лезвием наконечника, ящер управлялся с ним великолепно, и Владу пришлось нелегко – стало ясно, что ящеры намного превосходят обычных людей в скорости и силе, Влад даже не взялся бы сказать – насколько. Клинки сталкивались, высекая искры, бой шёл на максимальный скоростях – Влад был гораздо быстрее, но воин ящеров оказался очень умелым и тренированным, а сила его просто потрясала – лекарь боялся, что меч переломится под ударом и старался отбивать их размашистыми скользящими движениями. Внезапно он заметил, что служащий инкубатора спешит к ним, явно не для того, чтобы поздороваться и пожелать счастливого пути – Влад взвинтил темп до максимума, отбил очередной удар и вонзил меч по челюсть стражника, снизу вверх, пробив тому мозг. Даже и после этого, живучая тварь продолжала идти за ним, пытаясь ударить, но мозг всё-таки вырубился и зелёная фигура упала на камни, продолжая извиваться и шевелить конечностями. Влад подумал: «Мерзкая тварь, может, имеет два мозга – у динозавров их было два – и тот, что в голове, не отличался большим размером…» Но думать было некогда – со скоростью атакующего бизона на него летел служитель инкубатора. Влад поднял камень, размером с два кулака, прицелился и с огромной силой метнул его в голову ящера. Скорость камня, помноженная на скорость бегущего ящера произвела эффект выпущенной пули, и ящер, как остановленный из штуцера для охоты на слонов, упал на спину и замер, оглушённый. Лекарь кинулся к нему, в надежде, что тот ещё жив и убедившись в этом, сосредоточился и нырнул в его мозг. Он сразу взял под контроль его центры движения, отключив его способность шевелиться, а потом начал искать нужную информацию. Влад вспоминал, что ему советовал дракон, ещё больше сосредоточился и представил, что ему нужно, зацепившись, как за кончик ниточки за воспоминание о яйцах инкубатора, он стал тянуть ниточку, тянуть… воспоминания, информация вылезали из ящера, как дождевой червь вылезает из норки, если его потянуть за хвост. Главное было не оборвать нить – чувствовалось, что если потянуть сильно – информация разорвётся и её трудно будет достать. Наконец, он вытащил из служителя всё, что ему было нужно, посмотрел в его немигающие жёлтые глаза и решительно воткнул меч ему в голову, пригвоздив к щебёнке. Затем направился к помостам с яйцами, выбрал большое зелёное яйцо и ударил по нему мечом. Яйцо раскололось, из него полилась жидкость и выскользнул зародыш ящера, шевелившийся на помосте. Он заколол его, побежал ко входу – по дороге походя разбив ещё несколько яиц. Зародыши шипели и пытались укусить его за ногу – он не останавливался и бежал дальше – погоня могла вернуться, а ему нужно было как можно быстрее выбраться на поверхность.

Влад бродил под землёй уже несколько дней – тут не было ясно – когда ночь, когда день… он спал, просыпался, шёл опять. Искал журчание воды, прикладывался ртом к сочащимся по стенами струйкам, слизывал капельки конденсата и снова шёл. В его горячечном мозге снова и снова возникали картины, которые он вытащил из служителя инкубатора: большое яйцо, которое он разбил первым, было яйцом их королевы – его заранее готовили, ждали и надеялись на вылупление той, что будет готовить многочисленное потомство человекоящеров. А дело оказалось хуже, чем думал Влад – ящеры не просто питались людьми, если не было никого другого под лапой, или же из какого-то гурманства – каким то образом оказалось, что люди являются лучшими инкубаторами для выведения зародышей человекоящеров. Для того, чтобы развились такие большие яйца, с практически сформированными ящерами, самка ящера откладывала яйца прямо в рот человеку, засовывая яйцеклад как можно дальше. Там яйцо прикреплялось к пищеводу человека, и начинало расти, опускаясь в живот, питаясь пищей человека, а также растворяя его внутренние органы – как бы плавая в бульоне из полупереваренных человеческих «консервов». Все люди, что сидели в клетке, уже были заражены яйцами ящеров. В определённый момент, созревшие яйца вынимали из их живота – когда уже существовала опасность, что поедаемый изнутри человек умрёт и яйцо может погибнуть, убитое трупным ядом. Для того и служил стол, на котором вскрывали людей, доставали яйцо… а уж поедание тела и вычерпывание «бульона из живота «конесервов» было и ритуальным действом, и просто вкусным обедом. Влада удивило одно – как люди не чувствовали, что их поедают изнутри – наверное яйца выделяли какие-то анестезирующие вещества. Но ведь могли раствориться и те органы, которые жизненно необходимы? Но тут уже Влад мог только предполагать видимо растворялись те органы – которые не могли воздействовать на жизнедеятельность организма, а также – брюшная полсть, мышцы… то то большинство людей тупо лежали в клетке, не реагирую на раздражители – только один тот урод ещё двигался – но и у него мозг был отравлен присутствием паразита. Живые консервы не могли думать, двигаться, и только как сыр, лежали и поедались изнутри личинкой. Ещё более непонятно ему было – зачем людям, даже таким мерзким как герцог и его племянник, сотрудничать с человекоящерами? Ведь фактически это были паразиты, враги рода человеческого! Но тут можно было привести много объяснений – каждое из которых имело право на существование. Ну, например: погоня за богатством. Влад успел заметить, что ящеры применяли огромное количество драгоценных металлов – скорее всего они добывали их под землёй и обменивали на нужные товары – например – на живых людей. Как понял из воспоминаний служителя Влад – ящеры уже давно бы восполнили своё население, уничтоженное после великой войны, но детей у них рождалось мало, даже при использовании человеческих консервов – девяносто процентов яиц недоразвивалось, из них выходили уроды, которые уничтожались по законам человекоящеров. Они не могли выдать себя, выйдя на поверхность, пока не соберут реальные силы. Тут их насчитывалось несколько тысяч – под землю в своё время ушли пятьсот выживших после войны. Как они связались с герцогом? Как сумели его подчинить? Это было неизвестно. Впрочем – как предположение – встреча герцога с менталистами ящеров закончилась его порабощением. Может быть он хотел могущества – ну, например, сам стать императором, собрав войско из ящеров – вот только закончилось это дурно… Гадать можно было и дальше, но уже не было времени – если он в ближайшие день два не выйдет из пещер – просто погибнет от голода, и вся история продолжится и дальше. Влад шёл дальше и дальше… лабиринты сменялись крупными пещерами. Пещеры сменялись узкими проходами, в которые он с трудом пролезал, потом опять тянулись километры пещер… В голове, отупевшей и воспалённой, проходили вереницы картин, – то турнир, с развевающимися знамёнами, то шевелящийся на помосте гадёныш, сложенный из плоти съеденного им человека, то герцог, со злобной ухмылкой заносящий над ним нож. Он встряхивался, отгонял кошмары и шёл дальше. Чтобы не сойти с ума, он стал концентрировать мысли и думать о том, что происходило, цепляясь за каждую здравую мысль, как за соломинку, разговаривая сам с собой в полголоса, пересохшим и распухшим от жажды ртом:

– Как я выжил после падения с высоты пятиэтажного дома?

– Как – амулет спас. Удар был такой силы, что амулет его воспринял как удар оружия и сохранил целостность тела.

– А почему из узла исчезла Сила?

– Амулет-то сохранил тело снаружи, но внутренние органы и мозг получили удар, и их пришлось восстанавливать. А регенерация запитана от узла.

– А почему я, болван такой, не догадался заполнить узел как следует, или же вживить амулет под кожу?

– А потому, что ты болван. И постоянно делаешь болванские ошибки.

– Как графёнок поставлял людей ящерам и зачем?

– Ну как зачем – хотел денег, власти – как герцог. Хотел использовать их против врагов – вот тебя, к примеру. Но потом попал под их влияние и был порабощён.

– Ну а технически как он людей туда засовывал?

– Ну, кого-то бросал уже трупами, кого-то сбрасывал, с кого-то, после развлечения, может – спускал на верёвке.

– А почему не могли ящеры использовать для вызревания скот – баранов, овец, коров?

– Ну, ты же видел картинки – в человеческом теле есть какие-то химические вещества, которых нет у скота, и вызревание шло гораздо лучше. Да и верования этих уродов требовали, чтобы яйцо питалось только человечиной.

Влад шёл, разговаривал, и ему иногда начинало казаться, что рядом с ним идёт ещё один собеседник… он размахивал руками, говорил, говорил, говорил… перед глазами мелькали стены, камни, он лез через сталагмиты, ссаживая колени и цепляя острыми краями бока. Его тело превратилось в сплошной комок боли, ноги были разбиты острыми камнями, кровоточили и распухли. В этом худом как скелет, израненном и грязном существе уже нельзя было узнать того крупного и красивого мужчину, графа Савалова, которого видели на свадьбе жители окрестных деревень. Сколько он прошёл под землёй – было неизвестно. Может десятки километров, может сотни – он не знал. В один из дней Влад услышал журчание и вышел к подземной реке. Она несла свои воды под сводами пробитой ею пещеры и уходила куда-то вниз. Влад пошёл по воде, цепляясь руками за стены – меч он давно где-то потерял. Потолок пещеры неуклонно понижался, и скоро Влад шёл, сгибаясь к воде, по грудь в ней – между сводами и водой оставался промежуток сантиметров тридцать… а потом и он исчез. Вода куда-то уходила, но как далеко – никто бы не смог сказать. Это был тупик. Влад подумал, глубоко подышал, накапливая кислород, а потом сделал шаг и нырнул под своды пещеры.

Его несло, ударяя о стены, он пытался плыть, двигая руками и ногами, затем бросил это занятие, сосредоточившись лишь на том, чтобы его не ударило о пролетающие снизу камни и о стены пещеры. Лёгкие его лопались от напряжения, их жгло как огнём, и он, чтобы обмануть организм, выпустил немного воздуха… но и это помогло не надолго – грудь распирало от желания вдохнуть, а на мозг накатывалась волна забытья, он потерял сознание и вода заполнила его лёгкие.

Ему послышались голоса, кто то тряс его, теребил и нажимал на грудь – очень больно, до хруста в рёбрах. Его замутило и из него вырвался поток воды с рвотой. Голоса одобрительно что то прокричали, затем кто то сказал:

– Брось его на повозку, если выживет – продадим его на базаре – если уж не сдох, значит крепкий парень. Можно хоть десяток золотых за него взять.

Влад почувствовал, как на его шею закрепляют что то холодное, зазвенела цепь и он снова провалился в беспамятство. Потянулись дни безумия – он просыпался, ему вливали в рот что то питательное – какую-то кашицу, потом лили что то усыпляющее и он опять проваливался в глухой тёмный сон. Сколько прошло дней – он не знал. Повозка скрипела и подпрыгивала на кочках, он слышал сквозь беспамятство голоса – ему казалось, что они проезжали какой-то кордон, или пост, потом снова всё затихло. Он не понимал что с ним, куда он едет и зачем, кто он – сонное зелье отняло у него волю, одурманивало и полностью дезориентировало в пространстве. Потом ему привиделся большой рынок, пыльный и жаркий, а он, как будто стоял на помосте, голый, трудом удерживаясь на ногах, и кто-то бурно рассказывал о его достоинствах. Слышались голоса – его хаяли, называя дохлой скотиной, наконец, дёрнули за цепь, приделанную к ошейнику и он потащился за новым хозяином. Он не испытывал никаких эмоций, просто тупо шёл на привязи как послушный пёс, получая удары камнями от мальчишек на улице, веселящихся при виде голого раба.

Его отвели в какое-то помещение, полное полуголых людей – видимо рабов, и пристегнули цепь к стене, оставив рядом кувшин с водой и кусок хлеба. Влад упал на подстилку и забылся привычным уже, тяжёлым сном.

Утром его грубо разбудили, пнув в бок ногой, обутой в сандалию. Влад очнулся, потом неожиданно схватил за ударившую его ногу и повернул, свалив её обладателя на пол. На него обрушился град ударов, выключивших его сознание как лампочку. Следующее пробуждение было таким же отвратительным – на него вылился водопад воды и он, вздрогнув и захлебнувшись водой, сел у стены, опёршись на неё и глядя вокруг мутными глазами.

– Ну что, очухался? – перед лицом Влада висела красная широкая морда, залитая потом – следующий раз на надсмотрщика бросишься – шкуру спущу.

Влад осмотрелся по сторонам, не понимая, где он находится: вокруг стояли топчаны, как в казарме, или на зоне, людей было мало, казарма пуста. Возле него стоял здоровенный детина в одной набедренной повязке – да и невозможно было в такую жару находиться в одежде. Сам он был гол, на шее металлический ошейник. Влад потянулся к Реке, намереваясь зачерпнуть как можно больше Силы, но не смог этого сделать, а ошейник страшно нагрелся и обжёг ему кожу докрасна.

– Ага – попробовал поколдовать? Нееетт, колдун, не получится. Эти ошейники специально для таких как ты. И снять ты его не сможешь – только кузнец, да не простой, а с умением ковать этот макрил. Теперь ты простой раб, и будешь делать всё, что тебе скажут. И тебе нужно как можно быстрее это понять, пока ты жив. Правда – жить тебе недолго. Это казармы гладиаторов. Тебя будут готовить умереть на арене, во славу Тёмного бога, покровителя воинов.

Влад прочистил горло и скрипучим хриплым голосом спросил:

– А где я? Что это за страна?

– Страна-то? Страна Викантия. На юге ты.

– А как сюда попал?

– Как и все – купили тебя на невольничьем рынке, за гроши считай. Доходной потому что. Но у меня глаз намётанный – у тебя кость широкая, плечи крепкие, на теле шрамы – видно от оружия. Похоже был воином. Можешь мне не врать – мне наплевать кем ты был – колдуном или воином. Знаю, что ты мог колдовать – но теперь не сможешь – на тебе ошейник из макрила, колдуны не могут в нём колдовать, иначе сгорят. Ты для гладиаторских боёв хилый, я тебе придумал другое занятие – родовитые господа будут на тебе учиться владеть оружием, а также детки их. Обычно на этой работе живут не долго – полгода, а иногда даже год – пока кто-то не увлечётся и не снесёт тебе голову. Но это всё оправдывается – ты дешёвый раб. Если попытаешься бежать, или нанесёшь вред господину – тебя жестоко накажут, плетьми, или палками по спине – кожа слазит как перчатка. Потом долго не проживёшь – обычно сразу гноится и пошёл в яму. Ты всё понял? Или ударить тебя?

– Я всё понял… не бей меня. – Влад вдруг понял, что говорит фразами, слышанными давно-давно, в другой жизни.

– Хорошо. Меня звать господин надсмотрщик Варута. Сейчас тебе дадут поесть – в еде мы не ограничиваем, наедай тело, через неделю тебя выставят на тренировочную арену к господам. В твоих интересах набрать форму.

Надсмотрщик вышел, оставив за собой запах пота, от него воняло гнилыми зубами и перегаром.

Влад откинулся на подстилку и замер, его охватило отчаяние – вот это сходил в закрытую комнатку, вот это поработал. И никто не знает, где он есть… Он смотрел на лежащую перед ним палочку, одну из тех, которыми тут ели рабы, и вдруг ему захотелось до неё дотронуться… но она была далеко, он потянулся к ней… и она шевельнулась! Он дотянулся до неё призрачной ментальной рукой, о которой ему говорил дракон. Его «рука» была настолько мала и слаба, что он только смог шевельнуть тонкую палочку. Но ведь это начало! И самое главное – ошейник не действовал на драконью магию!

Ему принесли еды, почти вся еда была жидкая – нечто среднее между супом и кашей, вперемешку с маленьким кусочками мяса. Ему хотелось заглотить всё сразу, но он вначале съел немного, заталкивая в рот деревянными палочками, когда это порция ужилась в желудке – добавил ещё, пока вся миска не опустела. Он запил её водой из кувшина, и ослабев от сытной еды провалился в сон. Через несколько часов он был разбужен голосами входивших в казарму рабов – они вереницей входили в помещение, обмениваясь односложными фразами. Влад вначале удивился – почему у них не было никаких признаков приятельства, какой-то дружбы, потом вспомнил – они же гладиаторы – вот сейчас ты с этим человеком обсуждаешь какие-то проблемы, смеёшься и шутишь, а завтра тебя выставят на арену и прикажут его убить – как ты поступишь? Замедлишь удар, чтобы не убить его, и он воткнёт свой меч тебе в живот? А если он упал раненый, и тебе приказали его добить? Как можно дружить с твоим завтрашним убийцей? Впрочем – и агрессии тоже никакой не проявляли – ну новичок, да. Да и пусть валяется. Начнёшь драку – запорют, за порчу рабов. Проходившие мимо Влада рабы равнодушно косились на него и ложились на свои места. Владу, в общем-то, было безразлично их отношение – все его мысли занимал побег. Как это будет – он не знал, но то, что будет – знал точно. Ночью он лежал и тренировал свою хилую «руку» – неизвестно, пригодится ли она ему, но это, теперь, была его единственная магия, которой он владел.

Через неделю он уже легко вставал и ходил, не запыхиваясь и не сваливаясь в головокружении, как первое время. Ему поручали мелкие работы по казарме – принести воды, убрать какие-то вещи, подмести двор. Еды давали сколько угодно, она была грубая, но сытная. На свежем воздухе он загорел и окреп, он ходил как и все – в одной набедренной повязке. Тут все так ходили, а дети так бегали вообще голые. Нагота в этой стране не считалась чем-то постыдным, в чём он скоро убедился. К концу недели он уже мог передвинуть на несколько сантиметров палочку для еды своей «рукой». Пока это мало что давало, но радовало.

Как то утром, его поднял Варута и взяв его цепь в руку, вывел со двора и повел по улице. Влад молчал – он понял, что настало время «Ч» – пора отрабатывать харчи. Надсмотрщика с ним вместе провели в большой дом, с бассейнами, в которых плавали экзотические рыбки. Влад засмотрелся на них, цепь натянулась и он чуть не упал на мостовую. Из дома раздался мелодичный девичий смех – он оглянулся – на веранде сидела красивая девушка, лет шестнадцати, почти совсем раздетая – грудь была перехвачена прозрачным шёлком, шальвары тоже были прозрачны и легки – так прозрачны, что сквозь них проглядывали соблазнительные формы, не оставляющие простора для фантазии – всё было видно – от бритого лобка, до складочек на бёдрах.

– Чего ты уставился, дурак! Глаза в землю, увидит хозяин дома, как ты пялишься на его жену – запорет! А мне расходы одни! – надсмотрщик сердито отчитал Влада и крепко двинул ему подзатыльник. Он усадил его в тени, накинув цепь на что то вроде коновязи для рабов и ушёл в дом.

Влад сидел в тени, наслаждаясь минутами отдыха и покоя и искоса поглядывал на раздетую красотку, старательно делая вид, что смотрит куда-то в даль. Он окреп за неделю, хотя и оставался сильно худ – у него торчали рёбра, руки были высохшие, хотя и жилистые. По его строению тела можно было изучать анатомию. С укреплением сил проснулись и желания – он не был с женщиной уже очень много времени, лёжа в казарме, он слышал, как обсуждают достоинства проституток гладиаторы, которым каждую неделю приводили женщин в специальные комнаты и они по очереди туда уходили. Его возбуждали их разговоры, но он не хотел участвовать в этих «оргиях» – бултыхаться в чужом семени, на женщине, на которой перебывало тысячи мужчин? Рискуя подхватить какую-то заразу? Ну нет… это не для него. Он не на помойке себя нашёл. Рабы же не испытывали по этому поводу никаких комплексов и с удовольствием пользовались передвижными спермовыжималками. Он их не осуждал – другой жизни они и не знали, да и жизни той им было отпущено очень мало. Скоро будет ближайший праздник, или же именитые люди закажут бои в честь дня рождения главы рода – и многие не вернутся в казарму.

Наконец – Варута всё-таки появился, немного недовольный, отстегнул Владу цепь от ошейника со словами:

– Цепь у меня в руках. Учти – если ты отойдёшь от неё больше, чем на сто шагов – тебе отрежет голову ошейником. Возьми вот щит, тупой меч и шлем, надевай и пошли на площадку. Сейчас с тобой будет заниматься сын хозяина дома. Учти – причинишь ему вред – тебя высекут.

Влад повесил на руку щит, диаметром сантиметров сорок, надел шлем, наподобие шлема скифов, и взял в руки меч, подобие прямого корейского меча – узкий и гибкий. Его края и острие были затуплены, но при желании и им можно было бы снести голову. Он прикинул меч на баланс, крутнул в руке, проверяя, как он ложится в неё и подумал – а что если снести башку Варуте, сигануть через забор, а потом уйти дворами на волю? Но получше подумал – и Фоставил эту идею – рано. Без знания местности, без денег, с ошейником, он далеко не уйдёт, если ещё в воротах не остановят. Влад опустил меч вниз клинком и шагнул на арену.