Текст книги "Золотой телец"

ДВА СЛУЧАЯ В ПОЕЗДЕ

В 1964 году в поезде, следующем до Ташкента, был задержан человек с 60-ю килограммами чистого серебра. Следы привели работников БХСС к одному из казанских секретных заводов. Поскольку предприятие относилось к «почтовым ящикам», проводить какую-либо разработку на его территории не представлялось возможным. Тем не менее, преступника удалось найти и задержать. При тщательном осмотре изъятого серебра на одном из слитков был обнаружен ясный отпечаток пальца, испачканного краской. Чтобы отыскать человека, оставившего его, пришлось провести дактилоскопическую экспертизу всех слесарей предприятия, работающих с гальваническими ваннами. Экспертиза установила, что отпечаток принадлежит слесарю по фамилии Чижов. Он признался во всем, назвав и имена соучастников.

Руководил этой операцией начальник ОБХСС МВД Татарстана Николай Георгиевич Катаев.

Железнодорожный экспресс «Владивосток —Москва» подходил к границе Иркутской области, когда проводница шестого вагона Мария Приходь-ко сообщила, что пассажирка Ирина Шадрина показала ей кусочки металла, похожего на золото. При этом она рассказала, что эти кусочки остались в ее хозяйственной сумке после того, как оттуда забрал свой тяжелый сверток мужчина по имени Михаил, с которым Ирина познакомилась несколько дней назад в автобусе маршрута Сусуман-Магадан и затем летела вместе с ним самолетом от Магадана до Хабаровска. При посадке в самолет Михаил положил с ее разрешения сверток в хозяйственную сумку, которую помогал нести. Договорившись ехать вместе и дальше, пошли за билетами на поезд. Неожиданно Михаил заволновался и, схватив свой сверток, куда-то исчез. Лишь в поезде Шадрина обнаружила в сумке те самые кусочки желтого металла, с которых и начинается эта детективная история. По словам Ирины, пару часов назад, идя в вагон-ресторан, она вновь увидела… Михаила, мирно беседовавшего в купе с какой-то женщиной.

Начальник экспресса тут же по рации передал эту информацию дежурному по УВД Иркутской области, который уведомил начальника управления БХСС полковника милиции Соснина Аркадия Борисовича. Последний ни секунды не сомневался, что речь идет о незаконной перевозке похищенного золота и немедленно выделил двух опытных работников службы для проверки поступившей информации.

По прибытии поезда в Иркутск они сели в шестой вагон и, опросив Шадрину, изъяли у нее в присутствии понятых принадлежащие Михаилу кусочки желтого металла. Затем попросили осторожно показать, где находится Михаил. В его купе произвели обыск и обнаружили продырявленный матерчатый сверток, в котором находилось 1800 граммов промышленного золота. Экспертиза показала, что золото, изъятое у Шадриной и Михаила, добыто на одном и том же прииске в районе реки Колымы у Сусумана.

Михаила задержали. Выяснилось, что он житель села Вани в Грузии Мордех Патарашвили, в прошлом судимый за бандитизм и спекуляцию, последние два года нигде не работал.

На допросах Патарашвили первоначально заявил, что к изъятому золоту никакого отношения не имеет. Но после очной ставки с Шадриной, разозлившись, что она «заложила» его, стал категорически утверждать, что получил сверток с золотом от Шадриной, с которой познакомился в пути следования из Сусумана в Магадан автобусом, и что она якобы попросила за вознаграждение довезти сверток до Свердловска.

Стало очевидно, что он валит с больной головы на здоровую, но… это же право обвиняемого, давать или не давать правдивые показания.

С первой попытки добиться от него признательных показаний не удалось. Предстоял кропотливый процесс доказывания его вины.

Источник информации, находившийся с ним в одной камере, сообщил, что Михаил-Мордех «колоться» не намерен, чтобы не выдать своих друзей, и рассчитывает на мягкий приговор.

На вопрос следователя, зачем он приехал в Магадан, Патарашвили заявил, что имел намерение устроиться в Сусумане на работу, но, узнав от местных жителей о страшных морозах и отсутствии фруктов, к которым он приучен всей своей жизнью, переночевал на вокзале и направился обратно в Грузию через Магадан.

– Почему же вы не взяли с собой трудовой книжки? – спросил следователь.

– На разведку приехал, – после некоторой заминки нашелся Патарашвили, нервничая все больше и больше.

Установить на месте, кто похищал золото, пока не удавалось. Патарашвили по-прежнему настаивал, что получил его от Шадриной, хотя собранные доказательства свидетельствовали о том, что она к хищению золота отношения не имеет.

В таком состоянии дело было направлено по месту совершения преступления, в Магаданский областной суд, так как сроки расследования истекли. Суд, признав Патарашвили виновным в хищении золота в особо крупных размерах (тогда один грамм золота стоил 10 рублей), приговорил его к двенадцати годам лишения свободы, повергнув его тем самым в шоковое состояние. Он никак не ожидал почти максимального срока наказания.

Очутившись снова в камере и несколько прийдя в себя, Патарашвили обратился в Верховный суд с кассационной жалобой на суровость приговора, изложив всю правду, о которой умолчал на следствии. Теперь он писал, что, приехав в Сусуман, он остановился у своего знакомого односельчанина Чагашвили, который уже несколько лет работал в торговой сети города. Тот в задушевной беседе за накрытым столом посетовал, что грузину работать в Сусумане очень сложно, а условия жизни «просто невыносимы».

– У меня есть знакомый, – продолжал он после третьей рюмки, – который работает на прииске «Бурхала», тоже грузин, Адамия, с его помощью ты смог бы разбогатеть в один миг.

– Что, он сможет помочь устроиться на работу на прииске?

– Нет, у него имеется припрятанное золотишко, и он хорошо заплатит тому, кто доставит его в Грузию.

Патарашвили согласился выполнить эту «курьерскую» работу, и они на такси поехали с односельчанином на прииск, где Адамия вручил ему сверток с золотом, пообещав хорошо заплатить за доставку в самой Грузии, куда он должен приехать через пару недель.

Суд возвратил дело на доследование. Следователь прокуратуры Магаданской области А.Б. Лорман, приняв дело к производству, поручил проверку достоверности показаний Патарашвили местным работникам БХСС.

К этому времени Чагашвили и Адамия, видимо, узнав об аресте Патарашвили, уже выбыли за пределы области, направив стопы скорее всего в родную Грузию.

Работники БХСС начали с того, что оперативным путем получили фотографии Чагашвили и Адамия, которые были предъявлены Патарашвили. Тот опознал компаньонов. Во время выезда с подследственным в Сусуман и на прииск, Патарашвили показал места, где жили грузины.

Золото, изъятое у Патарашвили, было доставлено на прииск «Бурхала», где проведена геологическая экспертиза. Специалисты подтвердили, что золото добыто на том участке, где рабочим промысловой установки был Адамия.

Опросили всех рабочих, трудившихся вместе с Адамия на участке. Двое из них показали, что Адамия предлагал похищать золото и продавать ему. Водитель такси подтвердил, что возил двух грузин на прииск, по фотографиям он опознал Патарашвили и Чагашвили.

При наличии таких данных прокурор области разрешил следователю и двум работниам БХСС выехать в Грузию, дав санкцию на арест Адамия и Чагашвили. Опергруппа приехала вначале в город Цхакая, где жил Адамия, и с помощью местных оперативников задержала его.

На первом допросе Адамия отрицал участие в хищении золота и даже заявил, что он в глаза не видел ни Патарашвили, ни Чагашвили. Это лишь укрепило убеждение следователя в его причастности к преступлению.

Во время обыска в его квартире обнаружили пять золотых часов и другие ценности, а также документы, подтверждающие, что он два года работал на Крайнем Севере и его официальная зарплата составила пять тысяч рублей. Изъяты были также маленькие аптекарские весы, на которых взвешивают золото старатели. Несложно было сопоставить все это с тем фактом, что по возвращению в Грузию он купил новый дом за десять тысяч рублей.

На следующий день Адамия на допросе под натиском неопровержимых доказательств признал свою вину и собственноручно изложил, как ему удалось похитить 1300 граммов золота, которые он продал Патарашвили. Показания его были очень важны для следствия, хотя чувствовалось, что он и не говорит всей правды.

Адамия был арестован, а изъятые при обыске весы отправили на экспертизу, которая подтвердила наличие на них следов золота, что стало одним из важнейших доказательств вины Адамия.

Чагашвили жил в городе Чиатура. На втором допросе он признал, что в августе 1963 года к нему в Сусуман приезжал Патарашвили и попросил найти Адамия. О хищении золота он, якобы, ничего не знает. В ходе допроса обмолвился, что приехал в Сусуман с неким Гого-нишвили, который через год вернулся в Грузию. Местные оперативные работники помогли установить Гогонишвили и выяснили, что он является близким другом арестованного прокуратурой Грузии организатора крупной шайки спекулянтов валютой Ройнишвили, хорошим знакомым которого оказался и Патарашвили.

Гогонишвили был вызван в милицию работником паспортного стола. Когда он явился, зная, что Чагашвили и Адамия арестованы, и увидел удостоверения работников магаданской милиции, он предположил, что и его сейчас арестуют. Он сам начал разговор об арестованных и, чтобы обелить себя, но не зная, какими материалами располагает следствие, стал давать важные показания о том, что поехал с Чагашвили в Сусуманский район по прямому указанию и на средства Ройнишвили для установления контактов с работающими на приисках лицами, в основном, грузинами, которые согласились бы похищать золото. В Сусумане он познакомился со своим земляком Адамия, который рассказал, что незадолго до этого продал восемь килограммов золота за тридцать тысяч рублей, и пообещал достать для них столько его, сколько потребуется. Чаганишвили известил об этом Ройнишвили, и тот прислал для покупки золота Патарашвили.

Все становилось на свои места. Дело разрасталось, как снежный ком.

В результате кропотливого и самоотверженного труда следственно-оперативной группы были арестованы, а затем и осуждены шестеро матерых преступников, похитивших и частично реализовавших более двенадцати килограммов золота.

УХИЩРЕНИЯ НЕ ПОМОГАЮТ…

Как бы предчувствуя странную и опасную для слабых людей судьбу свою, золото из недр земли давалось далеко не всем желающим, добывалось тяжкими трудами. Сколько приходилось поработать и кайлом, и промывочным лотком жаждущему добыть крупицы редкостного этого металла! Не зря же и называют с давних пор золотодобытчиков «старателями».

Самое большое счастье для них – это найти самородок: кусочек золота весом более одного грамма. Бывают они и в несколько граммов. Самородки, которые потянут за килограмм, – редкость, а больше десяти – считаются уникальными и, как правило, их помещают в музеи.

Самые крупные самородки были найдены в Австралии – «Плита Хольтермана» (285 кг) и «Желанный незнакомец» (71 кг).

Рассказывают забавно-печальный случай, происшедший с двумя американскими старателями. В некой отдаленной местности они искали золото. Шел день за днем – никаких результатов. Кончилась еда, одежда превратилась в лохмотья. Один не выдержал тягот и умер. Другой стал рыть своему компаньону могилу – и наткнулся на огромный самородок весом 36, 3 кг. Он назвал свою находку именем покойного друга – «Оливер Морган» и только на платном показе самородка заработал состояние.

Самый большой российский самородок нашли сто с лишним лет назад на Царево-Александровском прииске. Исполину дали имя «большой треугольник» , и весил он 36, 2 кг.

В 1824 году на Урал приехал император Александр 1 . Он отправился на прииск и пожелал «попытать счастья». Ему дали в руки кайло. Император разделся, выбрал место и стал работать. После нескольких ударов к его ногам упал золотой самородок весом более 10 кг. То ли наш император был такой счастливый, то ли все очень удачно было подстроено, но факт остается фактом, хотя и крайне редким.

Чего-чего, а уж стараний приходилось старателю выложить немало, пока соберется в заветном мешочке, носимом потаенно в дальних уголках одежды, тяжелый, но радующий сердце груз. Вот только добыть-то золото – это еще полдела. Как доставить его в жилые места из дальних и гиблых мест, где оно укрывалось от жадных взоров людских?! Подстерегали старателя на обратном пути не одни лишь хищные таежные звери. Куда страшнее были звери двуногие, охотящиеся на себе подобных. Им тоже приходилось страдовать в условиях трудных, если не сказать большего: надо было изучать потаенные старательские тропы, подолгу караулить счастливцев, возвращающихся с добычей, да и отнять-то у крепких мужичков ( а слабым золото в руки не давалось!) драгоценную их кладь —далеко не простое дело. Тоже нужны и смелость, и сноровка, и звериная сторожкость не меньшая, чем у самих старателей, чтобы раньше времени не выдать своего укрытия. Напасть внезапно, решительно, безжалостно… Сколько трагедий повидали лесные тропы Забайкалья, Приамурья и Приморья, любых других мест на земле, где «золото роют в горах», как поется в старинной песне!

А доберется старатель живым до «жила» от таежных открытых им золотоносных жил или россыпей – тут на него накинутся другие хищники – скупщики, торговцы. И напоят, и накормят, и ублажат по высшему классу – только бы расплатился желтым металлом, в каждой крупице своей сохраняющем редкостные свои свойства. А старатель, одичавший в дальних своих странствиях, рад выплеснуть чуть не всю душу свою первому встречному-поперечному, утопить накопившееся злое одиночество в компании «друзей», подчас только что подвернувшихся случайно, – и течет звонким ручейком золотишко, добываемое по крупицам, течет в чужие широкие карманы, проматывается в несколько дней, чтобы голод и жажда удачи снова затем погнала старателя в дальние дали. Об этом немало написано ярких страниц в романах прекрасных русских писателей Дмитрия Наркисовича Мамина-Сибиряка («Золото» и «Приваловские миллионы») и Вячеслава Шишкова («Угрюм-река») и многих других.

При советской власти тяжелую свою руку наложило на добычу и сбыт золота государство. Добывать – добывай, но сдать золото обязан только государству, по государственным ценам. Существовали для старателей так называемые «боны», по которым можно было купить все, что угодно, даже в голодные годы страшной войны. Помнятся нам, к примеру, тяжелые литые плитки шоколада «Гвардейский», которые были в пограничном Забайкалье только в магазинах треста «Забайкалзолото», —тогда, когда за хлебом, с карточками, нужно было выстоять долгие очереди… Но не шибко-то щедро расплачивалось государство с добытчиками золота. И норовили самые опытные, хитрые и алчные из них любыми путями переправить золотишко в центральные районы, где перепродать его, да еще верным, знающим людям, можно было вдесятеро дороже. И придумывались для этого способы самые хитроумные…

Вот к чему привела однажды случайная встреча старых однокашников.

Один из них – старатель, ранее осужденный на два года лишения свободы, как раз за попытку незаконного сбыта золота. Другой подвизался поближе к небесам, в авиации. Посидели в ресторанчике, повспоминали счастливые детские годы свои. А потом разговор как-то вырулил на тему, волнующую куда больше, чем давно прошедшие года.

– Есть у меня, скажу лишь тебе по большому секрету, килограммов девять лично мною добытого золота. Лично мною, заметь, в трудах тяжких добытого. Сможешь доставить его в Москву – доход пополам!

– Но ведь это уголовщина?

– Какая уголовщина?! Я же говорю: мое золото. Сколько пота моего пролито ради него, сколько трудов положено. В каких жутких условиях, ты бы знал! Неужели же я не заслужил спокойной хорошей жизни хоть в старости?

Авиатор знал, что в аэропортах – тщательный досмотр, есть даже специальный прибор, реагирующий лишь на золото. Но, соблазнившись, задумался. Неужели ему, знающему специфику аэро-флота изнутри, ничего путного в голову не придет? Вспомнил, что в туалете самолета бачок устроен так, что не промывается, а просто выбрасывается. Их зарывают в землю в особо отведенных местах.

Когда старатель узнал, что нужно будет в Москве «поковыряться в говне» после разрядки бачка, он предложил грязную эту работу поручить своему бывшему сокамернику. Тот согласился не раздумывая. Но… тут же предложил в Москве «кинуть» третьего компаньона, авиатора, – половина ведь больше одной трети. Старатель не захотел все же выглядеть подлецом в глазах друга детства.

Вот так по-новому зазвучала классическая тема золота и туалетов..

Впрочем, вернемся к «нашим баранам». Спрятав золото в бачке и пометив бачок специальным знаком, авиатор вмонтировал его в лайнер, отлетающий в столицу. Этим же рейсом летел он сам, пристроив и двух своих компаньонов.

Случилось так, что рядом с ним в салоне оказалась молодая красивая женщина, которая бросилась ему в глаза еще в ресторане аэропорта. Она незамужняя, он неженатый. Разговор сам собой стал приобретать взаимно заинтересованный характер. Но вот красивая попутчица удалилась на время в туалет, а вернулась в слезах.

– Что с Вами? Случилось что-то?

– Кольцо… Я уронила в умывальник фамильное кольцо с бриллиантом!

Успокоила ее стюардесса: в Москве сумеем его обнаружить, такие факты уже бывали. Но встревожился уже авиатор. Он предложил спутнице купить такое же кольцо, даже два! Лишь бы не «терять времени из-за такого пустяка». Встревожились и его компаньоны, узнав об этом несчастном случае. Бывшие уголовники решили даже каким-либо способом избавиться от красавицы при первой же посадке. Но авиатор начеку – и предупреждает убийство.

Судьбе угодно было еще круче завернуть этот сюжет. На борту лайнера оказалось трое террористов, которые объявили об угоне самолета и потребовали приземлить его в Турции. Самолет совершил все же посадку на дозаправку, в том месте, где уже поджидал ОМОН, который, не без посильной помощи наших героев, отнюдь не заинтересованных в незапланированном путешествии в какую-то Турцию, обезоруживает террористов. Операция не обошлась без жертв: пострадал именно авиатор от взрыва гранаты. Его помещают в госпиталь, где его навещает та самая красавица, позабывшая в вихре этаких-то приключений о злополучном кольце (как позабыла, к счастью для наших героев, и стюардесса).

После выздоровления авиатора наши «друзья» идут отыскивать контейнер. Найти помеченный бачок им удалось.

– Сколько хлопот из-за одного кольца! – воскликнула красавица, когда авиатор вернул ей ее пропажу. Она по достоинству оценила верность и мужество своего рыцаря.

А вот разбогатеть компаньонам все же не удалось. Во время первой же попытки реализовать металл работники службы БХСС задержали неудавшихся «бизнесменов», которые по неопытности сразу вышли на информатора службы БХСС – он именно с такой целью крутился возле ювелирных и скупочных магазинов…

Подобных историй, где с затейливыми небылицами переплетается самая доподлинная быль, вам десятками могут рассказать работники отдела БХСС, занимающиеся борьбой с хищениями и незаконным сбытом драгоценных металлов и камней.

ЗОЛОТОЙ ТЕЛЕЦ

На протяжении всей истории России золото было не только основой ее финансовой системы, но и ее главным стратегическим резервом. Поэтому золотой запас страны оберегали и накапливали все правители России, за исключением М. Горбачева. В период перестройки настолько обострилось экономическое положение страны, что ему пришлось продать за рубеж часть стратегического золотого запаса, чтобы как-то спастись от краха.

Три ранее существовавших золотоперерабатывающих завода в Новосибирске, Красноярске и Щелкове перестали удовлетворять растущие потребности страны в драгоценном металле. В 1989 году правительство Николая Рыжкова приняло решение о строительстве недалеко от Москвы в городе Касимове Рязанской области нового более мощного завода по переработке золотого сырья.

Работа велась ударными темпами, и уже в 1991 году завод дал первый металл, для обеспечения сохранности которого были приняты беспрецедентные меры: двойной забор из колючей проволоки, современные технические средства защиты, батальон внутренних войск. Каждый выходящий с завода проходил тщательный осмотр, раздевали чуть ли не догола.

Строительство и ввод в строй завода-комбината буквально перевернуло жизнь провинциального городка. Половина городского населения (если не все оно) была связана с работой завода. Многие жители меняли квалификацию, чтобы быть причастными к высокооплачиваемому трудовому коллективу завода.

Предприятие набирало обороты, отчитываясь из квартала в квартал о новых и новых успехах. И вдруг город потрясло страшное известие: в лесу обнаружен сильно изуродованный труп мужчины со следами пыток. Не успели успокоиться провинциальные страсти, как стали появляться подобные трупы то в одном, то в другом местах. Город, где даже убийство на бытовой почве было крайней редкостью, буквально замер в ожидании «конца света». По вечерам, не то что ночами, на улицу не выходили даже самые смелые. Ни местная власть, ни печать и радио не могли объяснить причины столь страшных преступлений.

Затем люди стали исчезать бесследно. Милиция не могла выявить хоть какую-то закономерность: жертвами преступников становились люди разных профессий и социального статуса. Бесследно исчезли: преуспевающий владелец шашлычной Джуманиязов, предприниматель Словецкий, рабочий одного из предприятий Масков. Остались лишь принадлежавшие им машины со следами крови. Вскоре на окраине города зазвучали выстрелы. Складывалось впечатление, что киллер беспощадно расправляется со всяким, кто оказывается на его пути. Похороны людей, умерших насильственной смертью, стали обычным явлением.

Чуть ли не вся милиция Рязанской области безрезультатно искала убийц. Местные милицейские аналитики пытались найти причины бедствия, обрушившегося на город, но, к сожалению, не было среди них ни Шерлока Холмса, ни хотя бы Анастасии Каменской, которая, наверное, в два счета связала бы все с заводом и нашла бы каналы хищения золота, из-за которого и творился весь этот беспредел.

Наконец, тревожным положением в городе обеспокоились и столичные власти. Ситуация в Касимове стала предметом рассмотрения на коллегии МВД России. Обсуждение было долгим и продуктивным. Подводя итоги дискуссии, тогдашний министр Виктор Ерин связал всю серию убийств с деятельностью нового комбината, приказав тщательно обследовать все входящие в него предприятия и найти возможные каналы утечки драгоценного металла.

В город была командирована большая бригада работников центрального аппарата министерства из различных его служб, а также специалистов гражданских ведомств. Работа бригады была организована настолько бездарно, что не были приняты во внимание даже очевидные факты задержания лиц с похищенным золотом, недостача которого, конечно, не была зафиксирована, а работа охраны завода была признана… безупречной. Выводы бригады на некоторое время обезоружили сыщиков, пытавшихся найти каналы утечки золота и пресечь гибель людей за этот «презренный» металл.

Каково же было удивление всех участвовавших в обследовании завода, когда спустя полтора месяца в Нижнем Новгороде были обнаружены не граммы, но килограммы касимовского золота.

Начальник управления БЭП УВД Нижегородской области полковник милиции Сибирев Петр Иванович 9 февраля 1993 года проводил оперативное совещание с личным составом управления, когда дежурный по УВД сообщил о задержании милицейским нарядом двух иногородних граждан, пытавшихся взвесить на обычных весах несколько слитков из желтого металла в продовольственном магазине.

Интуитивно осознав, что речь идет о серьезном экономическом преступлении, Сибирев прервал совещание, уточнил место нахождения магазина и лично выехал на место происшествия, захватив с собой двух опытных оперов.

Взглянув на слитки, Петр Иванович сразу понял, что перед ним золото. За годы службы он несколько раз занимался материалами о хищениях промышленного золота, но впервые видел драгоценный металл в таком количестве – чуть больше килограмма. Проверив документы у задержанных —ими оказались жители Рязанской области Аганов и Сбитнев – и убедившись, что они забрели в магазин случайно и у них нет тут сообщников, Сибирев приказал доставить задержанных, золото и свидетелей в управление. Началась кропотливая работа по изобличению задержанных. Допрос их был поручен самым опытным сыскарям, а затем следователям.

Сибирев отлично знал, что у золота есть необычное свойство: его частицы с одного места добычи похожи, как близняшки, а в то же время сильно отличаются от золотинок, найденных на другом прииске. Даже на одной реке, но на разных участках или на разном расстоянии от дна золотинки будут различны. Раньше он сталкивался именно с золотниками, похищенными с приисков. Сейчас перед ним лежал почти килограмм явно промышленного металла. Следовало провести экспертизу, чтобы убедиться, что это – золото, и главное – с какого завода оно похищено. Надо было учитывать, что преступники при операциях с золотом иногда прибегают к различным подделкам, имитируя под золото обрубки или слитки меди, латуни, бронзы. «Самородки», отливаемые из этих металлов, по форме и цвету напоминают золотые. То обстоятельство, что задержанные были жителями Касимова Рязанской области не вызывало сомнений о принадлежности металла недавно открытому в городе золотоперерабатывающему комбинату. Но это были пока догадки.

Часть металла с нарочным отправили в Москву в научно-исследовательский институт МВД РФ для проведения экспертизы.

К этому времени задержанные стали давать развернутые показания, которые всех повергли в шок. По их словам, они давно скупают по дешевке золото, похищенное с Касимовского комбината, и реализуют его по всей стране. Вот только в Нижнем Новгороде были случайно задержаны. За полгода им удалось реализовать 22 килограмма драгоценного металла!

На вопрос: «Кто вам передавал похищенное золото для реализации?» – задержанные ответили в один голос: «Золото мы брали в тайниках, расположенных около комбината, туда же складывали полученную от его реализации валюту. О наличии золота в тайниках узнавали по телефону. Никого из участников хищения в лицо не знаем».

Дело приобретало государственное значение и межрегиональные масштабы. Такого количества похищенного золота прежняя практика правоохранительных органов еще не ведала. Ранее суды приговаривали к высшей мере наказания даже за несколько граммов похищенного металла. А тут десятки килограммов…

«Наверное, время изменилось, – с горечью думал Сибирев, – воровать стали более нагло и по-крупному. Что-то очень опасное творится в стране. Нефть, алюминий, теперь и золото… Растащат гады державу».

Дело было направлено в Рязанскую область – по месту совершения преступления, где его материалами воспользоваться не сумели: засаду по месту хранения похищаемого золота не организовали, прослушивания домашних телефонов Аганова и Сбитнева не обеспечили.

Ошибок, вынужденных и не вынужденных, в этом деле было допущено немало, почему оно и приобрело длительный характер, проще говоря, растянулось на несколько лет.

Чтобы избежать хотя бы части возможных ошибок и держать дальнейшую проверку на контроле, Сибирев направил в ГУЭП МВД РФ спецсообщение, в котором изложил все обстоятельства возникшего у них дела.

Через два дня это спецсообщение лежало на столе заместителя начальника Главка Ивана Григорьевича Сардака, курировавшего в тот период именно это направление деятельности. Непримиримый к пороку, талантливый руководитель, опытнейший борец с мафией, Иван Григорьевич Сардак с каждой прочитанной строчкой все сильнее сжимал кулаки. Дочитав, твердо решил самому ехать в Касимов, чтобы раз и навсегда пресечь разворовывание самого ценного достояния страны. Начальник Главка, к которому он обратился с этим предложением, охладил его пыл, напомнив, что ему предстоит вскоре командировка в США по не менее важному делу.

Вернувшись в свой кабинет, Иван Григорьевич долго думал, кого же направить в Касимов вместо себя. Остановился на молодом, но очень перспективном работнике Сергее Федоровиче Скворцове, которого уважал за трезвый ум, смекалку и неподкупность.

Скворцов выехал в Касимов.

В это время в городе работали две оперативные группы. Всей оперативной работой на территории завода руководил заместитель начальника ОБЭП УВД Рязанской области В. Лапушкин. Борьбу с реализацией золота на «черном рынке» еще ранее осуществляла группа оперативных работников во главе с начальником Касимовского РУБОПа А. Сорокиным.

Тщательно изучив наработанные ими материалы, Скворцов убедился, что взаимодействие между группами налажено слабо, и сделал все возможное, чтобы они стали работать дружнее. Лучших сотрудников он привлек к повторной проверке завода. Все на заводе выглядело внешне идеально: всех работников, выходящих из зоны "А" в зону "Б" , проверяют, раздевая до трусов, охрана, по заключению московской бригады, подозрений не вызывает. Однако внезапная проверка подвалов и всех укромных мест зоны "А" позволила обнаружить рабочую перчатку, в которой преспокойненько лежало два килограмма золота.

«Как же это попадает за пределы завода? – лихорадочно думал Скворцов. – Не по воздуху же…» Ему вспомнился случай, описанный в одном из «Информационных бюллетеней» Главка. На гранильно-алмазной фабрике один из гранильщиков, воспользовавшись тем, что идущих на фабрику рабочих не проверяли, приносил на работу голубя, которого прятал в туалете. Во время перерыва брал самый крупный алмаз, привязывал к ножке голубя – и выпускал того в форточку.

Но золото – не алмаз, даже небольшой его кусочек не поднимет не то что голубь – орел. Должен быть простой, но реальный путь утечки металла с завода. Ведь было уже хорошо известно, что золото продавалось на «черном рынке» килограммами. Всех, кто занимался в городе золотым бизнесом, звали «золотушниками». И таких было немало.

Жизнь в Касимове била ключом. Повсеместно росли особняки-дворцы, которые и не снились буржуям в какой-нибудь Калифорнии. За многочисленными автомашинами последних европейских марок почти не видно наших «Жигулей» или «Москвичей». Женщины стали одеваться по последней парижской моде.

Все это было бы отрадно, когда бы не было так больно, ибо совершенно ясно было, что в основе такого великолепия лежит ворованное золото, в котором так нуждается реформируемое государство.

Сергею Федоровичу было уже хорошо известно, что похищаемое с завода золото хранится в тайнике, где по телефонной наводке око берется сбытчиками, а многочисленные факты гибели людей объясняются обычными бандитскими разборками. Ему удалось зафиксировать в городе представителей Рязанской, Солнцевской и других бандитских группировок.