Текст книги "Сравнительное корпоративное право"

В действующем российском законодательстве корпоративное право пока никак не обособлено; лишь с момента вступления в силу новой редакции ст. 2 ГК РФ в нем стали использоваться общие категории «корпорации» и «корпоративные отношения». Развитие отечественного корпоративного права с неизбежностью требует соответствующего ему развития и пересмотра корпоративного законодательства, пока представленного разрозненными и не всегда должным образом согласованными друг с другом законодательными актами. Известную координирующую функцию по отношению к ним в некоторой мере удается выполнять Гражданскому кодексу РФ, содержащему общие положения о статусе отдельных видов корпораций. Однако отдельные законы, даже принятые формально на основе этих положений, обнаруживают явную тенденцию постепенного отхода от них.

Таковы, в частности, регулирующие статус хозяйственных обществ два федеральных закона – от 26 декабря 1995 г. № 208-ФЗ «Об акционерных обществах»[50]50
  СЗ РФ. 1996. № 1. Ст. 1.


[Закрыть] и от 8 февраля 1998 г. № 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью»[51]51
  СЗ РФ. 1998. № 7. Ст. 785.


[Закрыть]. К ним примыкает специальный Федеральный закон «Об особенностях правового положения акционерных обществ работников (народных предприятий)», юридико-техническое оформление которого, как и сама конструкция «народных предприятий» (которые в соответствии с п. 2 ст. 1 этого закона следует считать разновидностями закрытых акционерных обществ), не выдерживает никакой критики.

Содержащаяся в них регламентация не только в отдельных случаях противоречит общим нормам и подходам ГК РФ (особенно это касается статуса акционерных обществ), но и отличается крайней нестабильностью, ибо изменения, особенно в акционерный закон, вносятся едва ли не ежемесячно. Дело в том, что отечественный Закон об акционерных обществах готовился по американским образцам, тогда как в основу общих правил ГК РФ об акционерных и других хозяйственных обществах были положены западноевропейские (германские) конструкции. В дальнейшем этому закону пришлось воспринять ряд общих положений ГК РФ, в результате чего он стал крайне неудачным гибридом американских и германских подходов. С учетом российских реалий это и обусловливает необходимость внесения в него постоянных изменений и дополнений. Одним из последствий таких изменений стало появление в названных законах собственных норм о недействительных сделках (которые согласно ранее действовавшей редакции п. 1 ст. 166 ГК РФ должны были признаваться таковыми только по основаниям, предусмотренным ГК), об исковой давности и о порядке ее исчисления, об объектах права собственности и т. д. В результате законодательство о хозяйственных обществах приобрело весьма опасную тенденцию обособления от общего гражданского законодательства. Как показала практика, применение этих законов в отрыве от общих норм ГК, посвященных правовому статусу таких обществ, неизбежно влечет появление неоправданных противоречий и нестабильность названного законодательства, не говоря уже о слабой проработке его содержательной стороны.

Гораздо более привлекательными, в том числе и с чисто практических позиций, представляются два шага: 1) объединение норм о хозяйственных обществах в единый закон (что, помимо прочего, позволит достигнуть значительной экономии законодательного материала, в том числе за счет известной унификации правил о создании, реорганизации и ликвидации этих видов юридических лиц); 2) включение унифицированного массива таких норм непосредственно в Гражданский кодекс. О необходимости «сокращения множества законов, устанавливающих особенности гражданско-правового статуса отдельных разновидностей хозяйственных обществ» путем принятия посвященного им единого закона, а в перспективе – полной инкорпорации норм этого закона в Гражданский кодекс говорят проект Концепции развития гражданского законодательства о юридических лицах, подготовленный рабочей группой Совета при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства, а также и общая Концепция развития гражданского законодательства Российской Федерации[52]52
  См.: Вестник гражданского права. 2009. № 2. С. 39–40; Концепция развития гражданского законодательства Российской Федерации. С. 58.


[Закрыть].

Стоит отметить, что такой подход исторически присущ российскому гражданскому праву: развернутое регулирование статуса акционерных товариществ содержал как дореволюционный российский проект Гражданского уложения (притом также в книге пятой, посвященной обязательственному праву), так и первый российский Гражданский кодекс 1922 г. В настоящее время такое законодательное решение принято в ряде развитых зарубежных правопорядков (например, в гражданских кодексах Швейцарии, Италии, Нидерландов; в Торговом кодексе Франции, в который в 2000 г. был инкорпорирован единый Закон о торговых товариществах 1966 г., и в некоторых других современных гражданско-правовых кодификациях). Оно содержит целый ряд очевидных и неоспоримых юридико-технических и правоприменительных преимуществ и позволяет снять многие вопросы как теоретического, так и практического характера.

Но, разумеется, у него есть и противники, в частности, в лице Минэкономразвития России, ведь реализация такого подхода создаст серьезные препятствия на пути постоянных и малообоснованных изменений российского акционерного законодательства в направлении его настойчивого и последовательного приспособления к американским образцам. Поэтому при обсуждении проекта новой редакции Гражданского кодекса идея единого закона о хозяйственных обществах вызвала резкое неприятие правительственных кругов (тем более что ее реализация неизбежно будет связана и с существенным пересмотром и обновлением действующего акционерного законодательства).

Поэтому пока представляется целесообразным сохранение «двухуровневого» регулирования гражданско-правового статуса коммерческих и некоммерческих корпораций (общие нормы – в ГК, а специальные – в отдельных законах), исключая появление здесь «промежуточных» законов, например, «о реорганизации юридических лиц», проекты которых также периодически появляются в Минэкономразвития и близких ему правительственных кругах. С этой точки зрения неоправданным представляется наличие специального гражданско-правового регулирования, содержащегося в Федеральном законе от 12 января 1996 г. № 7-ФЗ «О некоммерческих организациях»[53]53
  СЗ РФ. 1996. № 3. Ст. 145.


[Закрыть]. Он устанавливает статус некоторых видов юридических лиц, в том числе некоммерческих корпораций, отсутствующих в Гражданском кодексе, но вместе с тем никак не препятствует бесконечному и ничем не оправданному увеличению их количества, внося лишь путаницу в содержание гражданско-правового (корпоративно-правового) регулирования.

Статус кооперативов в настоящее время регулируется десятью (!) отдельными законами (включая и Закон «О кооперации в СССР»[54]54
  Закон СССР от 26 мая 1988 г. № 8998-XI // Ведомости ВС СССР. 1988. № 22. Ст. 355.


[Закрыть], до сих пор действующий в отношении некоторых видов потребительских кооперативов). Существование некоторых из этих законов не вызывается никакой насущной потребностью. В частности, Федеральный закон от 30 декабря 2004 г. № 215-ФЗ «О жилищных накопительных кооперативах»[55]55
  СЗ РФ. 2005. № 1 (ч. I). Ст. 41.


[Закрыть] после закономерного скандального краха «Социальной инициативы» – наиболее яркой из таких организаций, отчетливо показавшей фактические цели создания этой разновидности кооперативов, практически не работает. Совершенно излишним является Федеральный закон от 8 декабря 1995 г. № 193-ФЗ «О сельскохозяйственной кооперации»[56]56
  СЗ РФ. 1995. № 50. Ст. 4870.


[Закрыть], поскольку имеется более общий Федеральный закон от 8 мая 1996 г. № 41-ФЗ «О производственных кооперативах»[57]57
  СЗ РФ. 1996. № 20. Ст. 2321.


[Закрыть]. Невысоким юридическим качеством и соответствующей ему практической эффективностью обладает и Федеральный закон от 15 апреля 1998 г. № 66-ФЗ «О садоводческих, огороднических и дачных некоммерческих объединениях граждан»[58]58
  СЗ РФ. 1998. № 16. Ст. 1801.


[Закрыть] (содержащиеся в нем весьма немногочисленные полезные нормы о статусе этих разновидностей потребительских кооперативов вполне могут быть инкорпорированы в общие законы о кооперативах).

Представляется поэтому, что вместо десятка отдельных законов в этой сфере достаточно иметь два закона: о производственных и о потребительских кооперативах, разумеется, при наличии соответствующих общих норм в ГК. Из этого исходит и Концепция развития гражданского законодательства РФ[59]59
  См.: Концепция развития гражданского законодательства Российской Федерации. С. 65.


[Закрыть]. Поскольку кооперативы не входят в предмет англо-американского корпоративного права (и в настоящее время практически отсутствуют в правопорядках этого типа), их гражданско-правовой статус и предложения о совершенствовании регулирующего его законодательства пока не вызвали никакой реакции со стороны Минэкономразвития России.

В принципиальной унификации нуждается законодательство о статусе некоммерческих корпораций. Составляющие его несколько десятков федеральных законов, с одной стороны, закрепляют явно избыточное количество отдельных, самостоятельных разновидностей этих юридических лиц (свыше 30!), а с другой – изобилуют повторами, противоречиями и пробелами. Такая ситуация во многом объясняется тем, что категорию юридического лица стало принято рассматривать не как гражданско-правовой инструмент оформления действительно необходимого для какой-либо организации участия в имущественных отношениях, а как некую «внеотраслевую» (или «межотраслевую») категорию, ставшую обязательным атрибутом любого организационно оформленного общественного образования. Отсюда стремление закрепить в каждом законе статусного характера – от закона жилищных накопительных и дачных кооперативах до законов об общественных, адвокатских, религиозных и других «саморегулируемых организациях» – «права юридического лица», причем практически каждый раз с какими-либо малооправданными (а главное – мало продуманными) особенностями, что и дает затем очередную организационно-правовую форму некоммерческой организации. Между тем с гражданско-правовых позиций большинство таких некоммерческих организаций полностью укладывается в давно известную форму корпорации – объединение, или союз, либо (реже) в форму потребительского кооператива.

Более того, отдельные законы о соответствующих некоммерческих организациях в большинстве случаев не имеют отношения к сфере гражданского (частного) права, поэтому они должны ограничиваться признанием соответствующих организаций юридическими лицами и последующей отсылкой к нормам ГК. Именно он должен исчерпывающим образом регулировать статус всех этих организаций как юридических лиц – участников гражданского (имущественного) оборота, тогда как содержательная сторона их деятельности составляет предмет указанных специальных законов. Такой подход позволит избежать не только неоправданного дублирования соответствующих норм в отдельных законах, но и возникновения в них необоснованных противоречий с ГК и бесконечного появления новых организационно-правовых форм некоммерческих организаций.

Глава 2. Виды корпораций

§ 1. Коммерческие корпорации в европейском континентальном праве

Товарищества как объединения лиц, несущих неограниченную личную имущественную ответственность по общим обязательствам, стали исторически первыми формами корпораций. При этом во многих западноевропейских правопорядках они до сих пор не имеют полной правосубъектности, будучи юридическими лицами торгового права, но не самостоятельными субъектами гражданского права. Это относится как к торговым товариществам (полным, негласным и на вере, или коммандитным), так и к товариществам гражданского права (простым товариществам, или договорам о совместной деятельности). Однако с позиций российского гражданского права, в котором полные и коммандитные товарищества, в отличие от простых товариществ, традиционно признавались юридическими лицами, интерес представляют именно полные и коммандитные товарищества как классические разновидности корпораций по крайней мере с частичной правосубъектностью.

Полное («открытое») товарищество возникло в Западной Европе в Средние века прежде всего как объединение наследников (сыновей) умершего купца, договорившихся продолжать его дело. Поэтому в Италии эта форма корпорации еще с XIII в. получила название societas fratrum или compagnia. Классический пример в этом отношении представляет собой создание в такой форме в 1494 г. в германском Аугсбурге банкирского дома Фуггеров на основе старейшего из известных товарищеского договора, заключенного братьями Ульрихом, Георгом и Якобом Фуггерами[60]60
  Впоследствии – после смерти Ульриха и Георга Фуггеров в «компанию» вступили их наследники, однако они были серьезно ограничены в ведении общих дел и представительстве (а по сути – отстранены от них) ставшим единоличным управляющим всеми делами Якобом Фуггером. Если бы при этом одновременно была ограничена и их ответственность по общим долгам (что уже тогда могло иметь место), то полное товарищество фактически превратилось бы в коммандитное.


[Закрыть]. Прямое законодательное регулирование этот вид корпорации впервые получил во французском законодательстве (в королевском Ордонансе о коммерции 1673 г. он был назван société générale, а в Торговом кодексе 1807 г. приобрел современное наименование «товарищество под общим именем» – société en nom collectif).

Полное товарищество в западноевропейских правопорядках обычно рассматривается как типичная правовая форма мелкого и среднего предпринимательства, максимально соответствующая существу этой деятельности. Все участники полного товарищества управомочены на ведение дел от его имени, непосредственно занимаются предпринимательством в рамках такой корпорации, а их неограниченная имущественная ответственность по ее долгам способствует ее высокой кредитоспособности. Такая организационно-правовая форма корпорации «побуждает ее участников к индивидуальным инициативам в сознании полной ответственности за результаты своей деятельности», будучи «экономически наиболее желательной формой предпринимательства» (volkswirtschaftlich wünschenswerte Unternehmensform); не случайно, например, число германских полных товариществ превышает 260 тыс.[61]61
  Klunzinger E. Grundzüge des Gesellschaftsrechts. S. 63.


[Закрыть] (как уже отмечалось, риск полной имущественной ответственности компенсируется свободой внутренней организации такой корпорации и отсутствием требований к ее складочному капиталу, а главное – налоговыми льготами, в частности, налог на прибыль платят только участники корпорации, а не корпорация в целом).

Важнейшие юридические характеристики статуса участников товарищества – личное участие в его деятельности и личная ответственность по его долгам. Из этого вытекает необходимость относительно длительной и притом доверительной связи с другими участниками, что по общему правилу исключает замену участника и влечет прекращение товарищества при его выходе. Каждый участник полного товарищества одновременно является и его органом («принцип самоорганизации» – Selbstorganschaft); никаких других органов, тем более с участием наемных менеджеров или иных третьих лиц, в них обычно не создается. Поэтому личность участника имеет для товарищества решающее значение, а сами товарищества обычно характеризуются как «объединения лиц».

Участниками современных полных товариществ могут быть не только индивидуальные предприниматели, но и объединения капиталов – акционерные общества и общества с ограниченной ответственностью. Вместе с тем такие товарищества в отличие от объединений капиталов не могут стать компанией одного лица; при соответствующем сокращении числа участников такое товарищество в конце концов должно стать формой индивидуального предпринимательства (с сохранением неограниченной ответственности своего участника).

Коммандитные товарищества также возникли в Западной Европе в Средние века как форма совместной деятельности лица (лиц), выступавшего вовне в качестве предпринимателя (tractator), и лица (лиц), ограничившегося внесением в общее дело имущественного вклада (commendator). В связи с этим она получила название commenda, а поскольку commendator обычно не выступал вовне и оставался неизвестным третьим лицам (и соответственно не нес перед ними имущественной ответственности), такой способ организации совместной деятельности получил также название compagnia secreta, в этом смысле став прообразом негласного товарищества. Поэтому commenda по существу является известным смешением коммандитного и негласного товариществ. Если же commendator все же выступал вовне, он нес ограниченную ответственность по общим долгам (в пределах своего вклада), хотя по-прежнему не участвовал в управлении общими делами. В этой ситуации говорили о compagnia palese или accomendita; она-то и была классическим коммандитным товариществом. В названных выше актах французского торгового права она получила название société en commandite.

Германская коммандита возникла не из commenda и не из accomendita, а из полного товарищества наследников, часть из которых, желая сохранить общность имущества, не могли или не хотели активно участвовать в предпринимательской деятельности и вместе с тем ограничивали свою ответственность по общим долгам. Поэтому здесь коммандитное товарищество нередко рассматривается как некая особая форма полного товарищества, допускающая участие в объединении лиц без риска несения неограниченной ответственности по его обязательствам. Такие участники (коммандитисты), ограничивающие свое участие в коммандите внесением имущественных вкладов, отстранены от принятия решений, тогда как участники с полной ответственностью (комплементарии) непосредственно осуществляют в рамках товарищества предпринимательскую деятельность, управляют всеми его делами и представительствуют вовне от его имени. Диспозитивное регулирование статуса коммандиты и ее участников делает возможным некоторые отклонения от ее стандартной модели: права коммандитистов могут быть как усилены, так и еще больше ограничены. Например, они могут быть допущены к предпринимательской деятельности, однако и в этом случае они не вправе выступать от имени коммандиты в целом без доверенности.

Вместе с тем в коммандите также могут участвовать объединения капиталов, главным образом в форме обществ с ограниченной ответственностью, причем не только в качестве коммандитистов, но и в качестве комплементариев. Эта возможность, а также наличие среди участников коммандиты несущих весьма ограниченную ответственность коммандитистов (образующих тем самым «капиталистический элемент» в этом объединении лиц) составляют базу для появления в современном корпоративном праве ряда смешанных форм (соединяющих в себе признаки объединений лиц и объединений капиталов), действующих на базе и в форме коммандитных товариществ (например, «массовых коммандит» и коммандит с единственным комплементарием в виде общества с ограниченной ответственностью – GmbH & Co., KG)[62]62
  Подробнее об этих разновидностях коммандиты см. далее, п. 1 § 2 настоящей главы.


[Закрыть].

Смешанной формой коммандитного товарищества (объединения лиц) и акционерного общества (объединения капиталов) является относительно редко встречающаяся юридическая конструкция акционерной коммандиты, или коммандитного товарищества на акциях (KG auf Aktien, Kommandit-AG, или Société en commandite par actions, SCA). Строго говоря, речь идет об акционерном обществе, в котором хотя бы один из акционеров принимает на себя полную (неограниченную) ответственность по его долгам, получая взамен статус комплементария коммандиты, а остальные участники, формально сохраняя статус акционеров, фактически становятся коммандитистами в отношениях с комплементарием. Так, в германском праве органами такой корпорации являются общее собрание и наблюдательный совет, а функции правления (совета директоров) переходят к неограниченно отвечающему участнику, при этом все решения общего собрания нуждаются в его обязательном согласии (утверждении).

Таким образом, для третьих лиц акционерная коммандита остается акционерным обществом, а внутренние взаимоотношения ее участников, прежде всего статус неограниченно отвечающего участника (акционерного комплементария), регулируются нормами о коммандитном товариществе. Поэтому в теории корпоративного права она иногда рассматривается как вариант коммандиты, но чаще – как особая форма акционерного общества. Принципиальное отличие акционерной коммандиты от обычных товариществ торгового права состоит в наличии у нее «полного» статуса юридического лица, приближающего ее к объединениям капиталов, а не к частично правосубъектным объединениям лиц.

Смысл создания такой юридической конструкции многогранен: появление возможности участия среднего и мелкого бизнеса (коммандиты и общества с ограниченной ответственностью) в акционерной форме предпринимательства; целесообразность законного ограничения правомочий органов акционерного общества в пользу участника, несущего полную ответственность по его долгам; необходимость перехода к свойственной коммандитному товариществу свободе внутренней, организации корпорации, и т. д.

Следует также учитывать, что акционерных комплементариев может быть несколько, причем в их роли могут выступать юридические лица, в том числе общества с ограниченной ответственностью, коммандиты с комплементарием в виде общества с ограниченной ответственностью (GmbH & Co., KG) и даже некоммерческие фонды (Stiftungen). На этой основе могут появляться, например, акционерные коммандиты с комплементарием в виде другой коммандиты, в которой единственным неограниченно отвечающим участником является общество с ограниченной ответственностью (GmbH & Co., KGaA). В этой ситуации находящееся в составе коммандиты общество с ограниченной ответственностью, став акционером (участником акционерной коммандиты), может получить возможность выхода на фондовую биржу (где котируются акции акционерной коммандиты), т. е. расширить способы финансирования своей предпринимательской деятельности. Такие корпорации, участниками которых становятся другие корпорации, иногда называют «двойными обществами» (Doppelgesellschaften).

В современной российской экономике хозяйственные товарищества (полные и на вере), как уже отмечалось, не играют сколько-нибудь заметной роли, а их количество исчисляется единицами и притом постоянно сокращается. Это положение провоцирует вопрос о принципиальной целесообразности существования данной разновидности корпораций в отечественном корпоративном праве. При отсутствии государственной поддержки (прежде всего в виде налоговых льгот) и продолжении либерализации статуса обществ с ограниченной ответственностью корпоративная форма товариществ в российском праве действительно становится бесперспективной данью историческим традициям, едва ли нуждающейся в специальном внимании законодателя.