Текст книги "Порядковый номер жертвы"

Немногим позже подъехала полиция, подкатила «Скорая помощь». Никаких признаков насилия на теле умершей обнаружено не было, а подошедший участковый врач подтвердил, что «у женщины был неоперабельный рак четвертой степени». Уже расставаясь, врач посоветовал:

– Обратись в какую-нибудь погребальную контору. Они все сделают. Деньги-то есть?

– Не знаю, – ответил Стас, уставившись в пол.

Последующие несколько часов он просто сидел на кухне и смотрел в окно, не зная, что делать дальше. Все было как обычно, жизнь не прерывалась даже на секунду: куда-то спешили люди; разъезжали автомобили; в песочнице возились дети; кто-то выгуливал собак. Весь остальной мир был совершенно безучастен к навалившемуся на него горю. Казался холодным и враждебным. А вот для Стаса время как будто бы остановилось.

О деньгах он вспомнил только к концу суток.

Прошел в комнату матери и, стараясь не шуметь, как если бы опасался ее разбудить, открыл шкаф. Дверца пронзительно скрипнула, и Стас невольно вздрогнул. Среди многих аккуратно разложенных вещей нашел на самой верхней полке большой пакет. В нем лежало лежало нижнее белье, платье, пара полотенец, туфли. В носок одной из туфель был засунут плотный бумажный сверток. На свертке шариковой ручкой купными буквами было написано: «Деньги на похороны».

Стас развернул сверток и пересчитал деньги. В нем разными купюрами лежали сто двадцать тысяч рублей. В большом пакете отдельно лежал еще один пакет. Не такой большой. Когда Стас заглянул в него, там тоже оказались деньги. Много. Пять пачек пятитысячными купюрами и пять пачек тысячных купюр. То есть ровно три миллиона рублей. Стас знал, что отец, которого он не помнил, поскольку тот бросил мать еще беременной, выплачивал на него алименты. Скорее всего, деньги эти были те самые алименты за все восемнадцать лет. Мать до последних своих дней держала деньги в сбербанке, но, чувствуя скорую кончину, сняла их, чтобы у Стаса не было трудностей с их получением. Кажется, она продумала все, чтобы в связи со своим уходом причинить сыну как можно меньше неудобств…

По Интернету Стас выбрал ритуальную службу, что была поближе к дому. Позвонил, рассказал в нескольких предложениях суть дела и скоро к нему пришел агент службы, с которым Стас заключил договор. После чего работники службы взяли на себя оформление всех сопутствующих бумаг и стали готовить умершую к погребению.

На третий день мать похоронили. Единственного человека, который его любил, не стало. Было тяжело, мир сделался враждебным. В институте на Стаса никто не обращал внимания. Его личное горе прошло незамеченным для всех.

Стас кое-как доучился первый семестр, а потом просто перестал ходить в институт. Когда его отчислили, то он об этом совершенно не жалел. Наоборот, он почувствовал невероятное облегчение.

Несколько последующих лет он жил постно, безо всякой цели: никого не любил, ни с кем не встречался. Если однажды он не встанет с постели, то его исчезновения даже никто не заметит. В какой-то момент Стасу пришла мысль о том, что следует что-то предпринять, для того чтобы запомниться. После многочасового лазания по Интернету в его голову пришла любопытная идея. Такая, что если он ее сумеет реализовать, то заставит заговорить о себе весь мир…

Глава 6. Последний выезд Златы

Девушка была проституткой. В обычной жизни ее звали Тамарой Зыряновой. А вот на работе она имела броский псевдоним – Злата.

Родом Тамара была из Донецка. Переехала в Россию три года назад вместе со своей лучшей подругой Катюшкой, в то самое время, когда на Украине началась большая заваруха. В какой город именно ехать, вопросов не возникало, – разумеется, в Москву! С ее-то большими возможностями. Ведь не в Торжок же какой-нибудь. А работу там можно найти всегда, даже неважно кем, – пусть упаковщицей, продавцом, кассиром, уборщицей, дворником. С жильем там тоже не проблема. Вот сколько домов понастроили! Такой жилплощади на половину России хватит.

Сначала устроилась упаковщицей на склад с товарами народного потребления у станции метро «Площадь Ильича». Обещали пятьдесят тысяч. Дали только тридцать две. Сказали, что это временно. Мол, месяца через три, когда получишь соответствующие навыки и классификацию, тогда повысим и зарплату. Поначалу показалось, что тридцать две тысячи совсем даже неплохо! Для Торжка или города Горбатов получать такие деньги в месяц и правда хорошо. Но что такое тридцать тысяч в Москве, если только перекусить в какой-нибудь кафешке встанет тысячи в полторы! А если сделать простенькую прическу с укладкой в совсем недорогом салоне на окраине города, так это обойдется в целых две штуки. А с макияжем так и все три! А о прочих бытовых услугах даже заикаться не стоит.

Прошло три месяца, затем миновало полгода. Зарплату повышать никто не собирался.

Тамара завела разговор с начальством, с представительной оплывающей дамой лет сорока пяти.

– Вы говорили, что повысите мне заплату через три месяца, а уже прошло более чем полгода, а никакого повышения нет.

– Что, не нравится? – сказало начальство. – Тогда вали обратно, откуда приехала.

Такое заявление не стало для Тамары неожиданностью, нечто подобное она ожидала услышать. Ведь в России нынче так заведено: не обманешь – значит, жизнь прошла впустую. Но все же было обидно. Да и не для того она приехала в Москву, чтобы прозябать на каком-то складе, затем отправляться в переполненную общагу, ужинать позавчерашними макаронами, ложиться спать в десятом часу вечера. А завтра все по новой…

Весной две тысячи семнадцатого года жизнь ее резко изменилась. Она приняла предложение Катюшки снимать на двоих двухкомнатную квартирку в центре, уйти с работы и начать новую жизнь в качестве кол-герл, то есть девицы вольного поведения. Катюшка давно занималась этим ремеслом, практически с самого приезда в Москву, имела немалый опыт, а потому сразу дала Тамаре несколько ценных советов по вопросам обхождения с клиентами: пусть получают удовольствие как можно скорее, чтобы потом не шибко домогались и катились побыстрее восвояси! Именно она посоветовала взять Тамаре сценическое имя Злата. Было в нем нечто романтическое, а потом Тамара имела волосы золотистого оттенка, что очень заводило некоторых клиентов старше сорока.

Поначалу они «работали» на своей съемной квартире, заколачивая весьма неплохие бабки даже для Москвы, потом, обзаведясь постоянными клиентами, в свободное от них время стали обслуживать постояльцев отелей и гостиниц.

Злата облюбовала для себя небольшой отель на Тверской с претензионным названием «Галактика». Обычно ближе к ночи на ее мобильный из отеля поступал звонок, она брала такси и выезжала в отель, проводя в нем несколько часов, а то и всю ночь. Подобный звонок Злата получила и дождливым вечером четырнадцатого июня.

Все было как обычно, она быстро собралась, вызвала такси и в половине десятого вечера уже входила в холл отеля. По-приятельски кивнув консьержу, Злата поднялась на второй этаж и постучалась в двадцать четвертый номер.

Дверь открылась практически сразу. Ее дожидались. На пороге предстал молодой мужчина в синем халате (видно, под цвет галактики). Волосы его были мокрыми. Очевидно, он только что принял душ.

– Входите, – произнес он и отступил, пропуская Злату.

Девушка с улыбкой вошла в номер, весьма довольная тем, что клиентом оказался не сладострастный брюзжащий старикан с отвислым животом, не женатик с двадцатилетним стажем, которому опостылела стареющая жена, а вполне милый молодой человек. Обе эти категории мужчин были ей неприятны. Во-первых, они были жадными; во-вторых, невероятно сладострастными. Нередко, покидая таких клиентов, она была настолько измотана и опустошена, что отказывалась от последующих выгодных предложений в этот день.

– Я всегда беру вперед, – сказала Тамара, посмотрев на двуспальную кровать, на которой ей предстояло одарить постояльца любовными ласками.

– Без проблем, – молодой мужчина подошел к бумажнику, лежащему на столе, и достал три пятитысячные купюры, к которой добавил еще одну: – Столько вас устроит?

– Вполне, – промурлыкала Злата и стала раздеваться.

Оставшись в одних стрингах и чулках, она медленно подошла к парню и распахнула его халат. Несколько раз ласково провела рукой ниже его живота, потом опустилась на колени и обхватила бедра парня…

Когда все закончилось, Злата поднялась.

Сейчас, когда парень снял первое напряжение, будет достаточно большой перерыв с шампанским или вином, так что можно немного расслабиться. Но парень взял ее за руку и уверенно повел к кровати. Выглядел он очень возбужденным. «Однако, как он быстро восстановился, – невольно подумала Тамара, – на такое способен не каждый клиент».

Злата послушно подошла к кровати, сняла стринги и легла на спину, приняв соблазнительную позу. Почему бы ей не расслабиться и не получить удовольствие от близости с этим симпатичным парнем?

Некоторое время клиент стоял подле кровати, рассматривая ее обнаженное хорошо сложенное и слегка загорелое тело, потом спросил:

– Как тебя звать?

– Зови меня Злата.

– Будь готова, Злата.

Сбросив халат на пол, парень навис над ней, оперевшись на руки. Внутри Тамары шевельнулось дурное предчувствие, что-то с ним было не так, – лицо парня выглядело напряженным, в уголках губ образовались жестковатые складки. Что ж, к этому она тоже готова, клиент заплатил достаточно.

Злата прикрыла глаза в ожидании: молодой мужчина сейчас войдет в нее. Но он вдруг, судорожно дыша, навалился на нее всем телом, вжал в кровать, а затем Тамара почувствовала его ладони на своей шее. Его пальцы, ставшие вдруг железными, сжимали с силой ее горло: невозможно было ни вздохнуть, ни закричать.

Это такая игра? Нет, он душит ее по-настоящему…

Тамара ощутила ужас от происходящего, попыталась сбросить с себя мужчину, но тщетно. Тот был намного сильнее ее. Было больно, страшно. Затем взор ее затуманился. Потолок номера поплыл куда-то вбок, стены зашатались. Девушка предприняла еще одну отчаянную попытку сбросить парня с себя, но ноги и тело уже не слушались. Потом вдруг боль ушла, к ней пришло безразличие ко всему происходящему. А потом, накрывшая тьма, вытеснившая все остальное.

Глава 7. Убийство под номером один

– Есть! – повторил Колесов. – Тамара Зырянова, двадцать два года. Проститутка по вызову. Убита в номере гостиницы «Галактика» на Тверской четырнадцатого июня этого года.

– То есть месяц назад?

– Да. Труп обнаружила горничная по этажу. Смерть жертвы наступила от удушения руками, после чего ей, уже мертвой, преступник нанес двадцать четыре ножевых удара.

– Сколько? – переспросил Шамов.

– Двадцать четыре, – повторил лейтенант юстиции Колесов. – Это заключение экспертов… Ранения неглубокие, преимущественно нанесены в грудь, шею и плечи. Кстати, – со значением добавил Колесов, – гостиничный номер, в котором была убита Зырянова, имеет номер двадцать четыре…

– Странное совпадение. Что еще?

– Предварительное следствие произведено по горячим следам, преступник найден мертвым в своей квартире с диагнозом передозировка наркотиками, дело… закрыто и сдано в архив. – Колесов оторвался от компьютера и удивленно посмотрел на Шамова: – Как же это так, Сергей Иванович?

– А ты что, не знаешь, как это у нас порой бывает? – зло отозвался Шамов. – Кто вел следствие?

– Старший следователь Безбородый Вячеслав Владимирович из следственного отдела по Тверскому району, – ответил Колесов и, в свою очередь, спросил: – Знаете такого?

– Знаю, – ответил Сергей Иванович, как показалось Колесову, с оттенком сожаления.

– Так надо с ним поговорить, – посмотрел на шефа лейтенант юстиции. – С ним и со свидетелями…

– Поговорим… А кто там у них назначен преступником? – поинтересовался Шамов и добавил с нескрываемым сарказмом: – По версии следователя Безбородого, естественно.

– Сейчас найду, – начал выстукивать по клавиатуре Колесов. Секунд через десять он произнес: – Карапетян Артур Георгиевич. Вот его адрес и фото. Гляньте, Сергей Иванович.

Шамов заглянул в монитор. Там с фотографии на него смотрел молодой человек с горбинкой на носу.

– Двадцать четыре года, наполовину армянин, наполовину русский. Наркоман со стажем, – произнес Колесов. – Наш горбоносый «Сапожник», по описаниям свидетелей, должен выглядеть постарше, – убежденно добавил Анатолий.

– Значит так, – не сразу произнес Сергей Иванович, верно, собираясь с мыслями. – На сегодня у нас все. Завтра я разговариваю с Безбородым. А ты давай дуй в гостиницу «Галактика» и опроси свидетелей. Всех, кто работал в день убийства и мог видеть преступника четырнадцатого июня. Времени не так много прошло, должны вспомнить… Встречаемся завтра здесь в шесть вечера. Да, еще вот что… Захвати с собой фоторобот горбоносого «Сапожника».

– Понял… А как же отгул? – посмотрел на шефа лейтенант юстиции, напустив на себя обиженный вид, хотя уже знал, что ответит Шамов. – Вы обещали, что если я сегодня найду дело, где имеется труп с цифрой один на лбу, то назавтра вы дадите мне отгул. Дело я нашел, а вот обещанный отгул вы мне зажимае…

– Отгул потом, – перебил Сергей Иванович. – Когда раскроем это дело… Обещаю. Даже два получишь! А сейчас пока подумай, где сможешь отдохнуть это время. Девчонка-то у тебя есть?

– Есть.

– Вот и прекрасно! – обрадованно воскликнул майор. – Проведете время вместе, может, на природу куда-то поедете… А то, наверное, обижается, что редко видитесь. Ну чего сидим? За работу!

* * *

Анатолию Колесову нравилось работать с майором Шамовым. Конечно, Сергей Иванович не сразу допустил его к делам. Поначалу надолго усадил за документацию. Все присматривался… Но Колесов был терпелив. По природе и по тактическим соображениям. Мятежей и бунтов не устраивал, рубаху тоже на груди не рвал. Внешне совершенно спокойно тянул лямку канцелярского служащего и секретаря при старшем следователе-криминалисте Следственного управления.

Похоже, что Шамову понравилась исполнительность лейтенанта (на что тот и рассчитывал), и со временем старший следователь-криминалист стал поручать ему задания, выходящие из перечня канцелярских. Месяца через два Анатолий Колесов был в курсе всех дел, что по роду своей деятельности вел майор Шамов, а еще через некоторое время сделался правой рукой Сергея Ивановича, отними которую, и старший следователь останется инвалидом…

То есть для майора Шамова его помощник лейтенант Колесов сделался человеком практически незаменимым. Тактика, избранная Анатолием, оказалась верной.

Еще Колесову очень нравились мозговые штурмы, устраиваемые майором Шамовым, – выпадала неплохая возможность проявить себя, выдвинуть рабочую версию. А вскоре он стал ощущать себя вполне полноценным сотрудником, хотя сочетание слов «помощник следователя» слегка коробило. Пусть бы его именовали младшим следователем, что ли. Или лучше просто следователем…

Гостиница «Галактика» мало соответствовала своему громкому названию. Небольшая замусоренная парковка. Крохотный темный холл. Два этажа с двадцатью шестью номерами от простых одноместных и до двухместных категории полулюкс и люкс. В номерах имелись телевизор, душ, туалет.

Стойка администрации была пуста. За стойкой регистрации сидела миловидная девушка в белой блузке. Колесов подошел к ней, сделал серьезное, подобающее случаю лицо и, предъявив удостоверение, представился:

– Лейтенант юстиции Колесов. – После чего, помедлив, добавил: – Анатолий Борисович.

Девушка встала, как и надлежало делать при появлении гостей, и Колесов прочитал на ее бейджике под логотипом гостиницы: портье Елена.

– Вы помните, что случилось в вашей гостинице месяц назад? – спросил Колесов.

– А что случилось в нашей гостинице месяц назад? – удивленно подняла бровки портье Елена. – Вы имеете в виду, когда одна женщина устроила скандал, когда увидела здесь мужа с любовницей. Но ведь мы поступили по инструкции и…

– Четырнадцатого июня у вас убили девушку…

– А-а, вы про это, – девичьи брови опустились, за ними поникла и хорошенькая головка, и она тяжко вздохнула: – Такое забу-удешь…

Но случившееся подзабылось, точнее, оно находилось на задворках девичьей памяти. Не имеет смысла упрекать: это свойство человеческой памяти – беда, случившаяся не с вами, забывается быстро. Особенно, когда вы молоды, и мысли о смерти вас не посещают.

– Тогда, четырнадцатого июня, вы были на ресепшене? – начал задавать нужные вопросы лейтенант юстиции Колесов.

– Я, – негромко ответила девушка. – Но меня об этом месяц назад уже спрашивали полицейские.

– Мне это известно, – сухо промолвил Анатолий. – Но вам придется все же ответить на мои вопросы.

– Хорошо, – ответила Елена.

– Меня интересует номер двадцать четыре. Когда его сняли?

– В этот же день. Четырнадцатого июня…

– В какое время?

– В два часа дня.

– На сколько?

– На сутки, – ответила девушка и немного смутилась. – Меньше у нас нельзя, – добавила она.

– То есть, если я хочу снять номер на ночь, мне все равно придется заплатить за сутки? – не без сарказма спросил Анатолий.

– Да, – коротко ответила Елена. – Таковы правила, причем в большинстве гостиниц.

– Получается, ваш отель предоставляет номера и для любовных свиданий, – скорее заключил, нежели задал вопрос Колесов.

– В компетенцию служащих нашего отеля не входит обязанность интересоваться, с какой целью клиент снимает у нас номер, – заученно произнесла девушка на ресепшене. – Это личная жизнь наших клиентов.

– Я вас понял, – кивнул Анатолий. – Клиент всегда прав.

– Что-то вроде того…

– А кто снял номер? – вяло поинтересовался лейтенант юстиции. – Можете его описать?

– Парень как парень. Лет двадцати пяти, – ответила девушка.

– Вы обратили внимание на какие-то особенности в его лице, может, нос был с горбинкой или еще что-нибудь такое.

Девушка пожала плечами:

– Обычный такой. Ничего особенного.

– Не кавказской внешности?

– Похоже, что кавказской.

– Как его звали?

– Сейчас найду… – девушка за стойкой регистрации посмотрела записи за прошлый месяц: – Карапетян Артур Георгиевич.

– Все правильно, – скорее сам для себя произнес Колесов. Потом достал фоторобот, сложенный пополам, и, развернув его, показал девушке: – А этого господина вы когда-нибудь видели?

– Позвольте? – Девушка взяла фоторобот и какое-то время смотрела на него. Наконец произнесла: – Я не уверена…

– Не уверены в чем? – быстро спросил Колесов.

– Не уверена, что видела именно его, – ответила Елена.

– И все же постарайтесь вспомнить: тогда, четырнадцатого июня, вы видели этого человека в вашем отеле?

– Кажется, да.

– А видеонаблюдение у вас ведется?

Девушка хотела было ответить, но ее взгляд упал за спину Анатолия, и она промолчала. Вместо нее Колесов услышал мужской голос:

– Конечно, ведется.

Лейтенант юстиции обернулся на голос. Позади него стоял мужчина лет тридцати пяти и демонстрировал на лице плохо приклеенную улыбку.

– Старший администратор… можно просто Алексей, – представился мужчина с приклеенной улыбкой и выжидающе уставился на Колесова.

– Анатолий, – в свою очередь, представился Колесов и добавил, отнюдь не собираясь улыбаться в ответ: – Если быть точнее, то лейтенант юстиции Колесов, из Следственного управления Следственного комитета.

– Ваше удостоверение, будьте добры, – попросил старший администратор, по-прежнему дежурно улыбаясь.

Колесов достал корочку и показал ее в развернутом виде.

– Ага, помощник следователя, – прочитал вслух администратор Алексей, и Колесову показалось, что в голосе гостиничного служки прозвучали нотки пренебрежения. – А вы вообще имеете право проводить допрос?

– К вашему сведению я не провожу допрос, – мягко поправил лейтенант юстиции. – Я задаю интересующие меня вопросы. Что касается моих полномочий, то они определяются моим руководителем, ведущим предварительное следствие. И если в комплекс проводимых им мероприятий входят разыскные действия и опрос свидетелей по какому-либо уголовному делу – а они входят, – подчеркнул Колесов интонацией свою последнюю фразу, – то я вправе проводить такие действия и такой опрос.

– А позвольте спросить: по какому такому уголовному делу вы проводите разыскные мероприятия? – поинтересовался старший администратор, уже не скрывая иронии в голосе.

– Месяц назад, а именно четырнадцатого июня, в вашей гостинице убили девушку, – холодно произнес Анатолий. – Сначала ее задушили, а потом нанесли два десятка ножевых ранений и нарисовали цифру «один» на ее лбу. А вы что, господин старший администратор… Алексей, – тоже подпустил иронии в свой голос лейтенант юстиции, – ничего не слышали об этом?

– Конечно же, слышал, – исчезла наконец с лица администратора плохо приклеенная улыбка. – А еще я слышал, что убийцу нашли и дело было закрыто. Вот вы об этом слышали?

– Как вы поразительно осведомлены, – заметил Колесов. – Да, дело закрыто. Но его не возбраняется открыть вновь. Если на то будут иметься достаточные основания, – добавил лейтенант. – Так вот: имеются такие основания или нет, – я и стараюсь выяснить. Так вы говорите, у вас ведется видеонаблюдение?

– Ведется, – неохотно ответил старший администратор.

– И вы его записываете? – поинтересовался Колесов.

– Записываем, – ответил мужчина.

– Я могу посмотреть запись от четырнадцатого июня сего года? – посмотрел лейтенант на старшего администратора отеля.

– Нет, – просто ответил мужчина.

– Почему? – ничуть не удивился такому ответу Колесов. – Я, как сотрудник Следственного комитета, имею право требовать необходимые мне документы и материалы, а вы, согласно Федеральному закону «О Следственном комитете Российской Федерации», попросту обязаны мне их предоставить. В случае же, если вы будете чинить препятствия в предоставлении нужных для ведения следствия документов и…

– Да боже упаси чинить вам препятствия, – обозначив ударение на слове «вам», произнес старший администратор. – Посмотреть нужную вам запись невозможно по одной простой причине: она изъята месяц назад вашими же сотрудниками… Вы уж там как-нибудь найдите общий язык между собой, – не скрывая насмешки, добавил старший администратор.

– Спасибо за совет, – не совсем искренне поблагодарил администратора отеля лейтенант юстиции, хотя Колесова очень подмывало ответить тому совсем иначе. – Непременно им воспользуемся. – Анатолий развернул и показал мужчине фоторобот: – Этого господина вы, случаем, не видели?

– Не видел, – мельком глянув на фоторобот, ответил старший администратор. – И вообще тогда была не моя смена…

– А чья?

– Старшего администратора Алены Викторовны.

– Так это, значит, она организовала проститутку в двадцать четвертый номер? – вскинул взгляд на старшего администратора Колесов.

Мужчина сделал вид, что обиделся:

– Ну что вы… У нас очень приличная гостиница. В прошлом году в ней даже останавливался Эрик Басхантер. На двое суток.

Колесов не стал допытываться, кто такой этот Басхантер. Но не удержался и спросил:

– Он тоже заказывал себе в номер девушек?

– Ну, знаете…

Администратор недоговорил и замолчал.

– Ладно, не тушуйтесь, – примирительно произнес Колесов и добавил: – Девочки по вызову не наша специализация. А вот та горничная, что обнаружила труп… – Колесов вполне дружелюбно посмотрел на администратора. – Она работает сегодня?

– Да, – коротко ответил старший администратор, нарочито обиженно глядя в сторону.

– Могу я с ней побеседовать? – спросил Анатолий.

– Она на этаже, – пожал плечами администратор.

Лейтенант юстиции Колесов поднялся на второй этаж и услышал шум пылесоса, доносившийся из двадцать второго номера.

– Здравствуйте, – открыл дверь, предварительно постучав, Колесов.

– Здравствуйте, – несколько удивленно посмотрела на него полноватая женщина лет за сорок. – Вы новый постоялец?

– Нет, – ответил Анатолий. – Я из Следственного управления.

Он показал удостоверение, но женщина на него даже не взглянула.

– Это ведь вы месяц назад обнаружили труп женщины в двадцать четвертом номере? – спросил Колесов.

– Я… Так ваши уже спрашивали… – ответила женщина, продолжая уборку номера.

– Я знаю, – лейтенант юстиции поморщился: – Не могли бы вы выключить пылесос?

Женщина кивнула и нажала кнопку на ручке. Пылесос замолчал. В номере стало невероятно тихо.

– Во сколько вы обнаружили труп? – снова спросил Колесов.

– Утром было, где-то в десятом часу, когда пришла убирать номер.

– А потом?

– Потом я сообщила об этом Алевтине Викторовне.

– Вашему старшему администратору? – уточнил Колесов.

– Да. А она позвонила в полицию.

– В двадцать четвертом номере сейчас кто-нибудь проживает? – осмотрев комнату, спросил Анатолий.

– Нет.

– А вы не могли бы открыть его?

Женщина пожала плечами:

– Пожалуйста.

Она вышла из номера и открыла соседнюю с ним дверь.

Номер «24» был обычным одноместным гостиничным номером. Ничего примечательного, если не знать того, что месяц назад здесь задушили, а потом искололи ножом девушку по вызову.

– Где лежал труп? – вошел в номер Колесов.

– На кровати, – ответила горничная, стараясь не смотреть на кровать. – Все было в крови, но нам велели ничего не трогать несколько дней.

– А окно? Оно было открыто или закрыто?

– Открыто, – твердо ответила женщина.

Колесов достал из кармана фоторобот «Сапожника».

– Посмотрите повнимательнее, вы этого человека видели четырнадцатого июня?

– Нет, – ответила горничная, внимательно посмотрев на фоторобот.

– Ясно…

Лейтенант юстиции Колесов положил фоторобот в карман, подошел к окну и широко его распахнул. Выглянул вниз. Поскольку дом был явно дореволюционной постройки, первый этаж был низкий, словно вросший в землю, вернее, в асфальт, а между этажами по фасаду всего здания шел лепной карниз.

Колесов сел на подоконник, перевернулся и, держась за раму окна, опустил ноги. Нащупав межэтажный карниз, встал на него и, держась руками за козырек окна, спрыгнул вниз.

– Проще простого, – негромко сказал он самому себе.

– Что вы сказали? – спросила пожилая женщина, проходящая мимо и ставшая свидетельницей не очень солидной выходки служителя юстиции. Пусть даже и молодого по возрасту.

– Ничего особенного, – ответил Колесов и улыбнулся.

* * *

Раскрытие преступления по горячим следам всегда крайне положительно оценивается начальством. Поэтому, когда старший следователь Безбородый менее чем за сутки отыскал убийцу проститутки в отеле «Галактика», то на него посыпались поощрения. Главный бонус заключался в том, что Вячеслав Владимирович был представлен руководством к внеочередному званию майора и вот-вот должен был выйти приказ. Погоны старшего офицера с двумя просветами и большой звездой посередине были уже куплены, равно как и водка для того, чтобы обмыть с сослуживцами новое звание.

Весь последующий месяц старший следователь следственного отдела по Тверскому району был весьма доволен собой, пока в его кабинет не заявился Сергей Иванович Шамов. Появление следака из Следственного управления, особенно старшего следователя-криминалиста Шамова, ничего хорошего не предвещало. Капитан Безбородый хорошо помнил, как весной позапрошлого года Шамов тоже вот так заявился в его кабинет, после чего закрытое и переданное в суд дело пришлось забирать обратно и возобновлять следствие. Вот и теперь, похоже, с его нежданным появлением начнутся схожие неприятности.

Шамов и следователь Безбородый были знакомы давно. Когда еще Сергей Иванович работал «на земле» в районном отделе, несколько раз ему приходилось сталкиваться со следователем Безбородым. Впрочем, следак он был неплохой, имел хорошее чутье, только вот слишком был озабочен своим карьерным ростом. А еще Безбородый имел скверную привычку быстро закрывать дела, не особо вникая в спорные моменты и пренебрегая возникшими сомнениями. Пусть даже если для их появления имелись весьма серьезные основания. А вот Шамов, напротив, имел обыкновение во всем разбираться досконально. И имеющиеся факты проверять и перепроверять. Он никогда не делал скоропалительных выводов, не цеплялся за одну-единственную версию, подгоняя под нее факты: никуда не торопился, не мельтешил, поэтому, наверное, будучи одного возраста с Безбородым, обошел его по званию и был востребован с «земли» в Следственное управление. Оно ведь так часто бывает: кто никуда не торопится, тот лучше других поспевает…

На Петровку, девятнадцать, Сергей Иванович приехал сразу поутру, чтобы застать Безбородого на месте. Поднялся на четвертый этаж, постучал для приличия в дверь и вошел.

– Ты? – без удовольствия глянул на Шамова Вячеслав Владимирович.

– Ты ждал кого-то другого, – хмыкнув, ответил майор.

– Чего это тебя к нам принесло? – якобы без интереса спросил Безбородый. – Или ты просто шел мимо и решил зайти?

– Нет, не «просто», – ответил Сергей Иванович, вяло пожав ладонь Безбородого. – По конкретному делу.

– И какому же? – поинтересовался Вячеслав Владимирович, хотя был почти уверен, что Шамов прибыл по раскрытому делу об убийстве в гостинице «Галактика» проститутки с цифрой «1» на лбу. Хотя в деле все было аккуратно: все улики указывали на снявшего номер в гостинице на Тверской Артура Карапетяна. В «Галактике» его видели на ресепшене, когда он снимал номер, запечатлелся он и по видеонаблюдению, чему имелось подтверждение в деле в качестве изъятых в гостинице видеоматериалов. И, конечно же, нож, найденный в его квартире. Именно этим ножом были нанесены раны девушке по вызову. На нем даже остались следы ее крови, поскольку Карапетян плохо его вытер. Конечно, раскрытие этого убийства было слишком простым, но ведь и так бывает, верно? Не все преступники остры умом и умеют скрывать улики. Ну а цифра «1» на лбу девушки… Вполне возможно, что Карапетян планировал несколько подобных убийств. Но не успел…

– Ты знаешь, по какому, – почти прочитав его мысли, ответил Сергей Иванович. – Ты же опытный следак, Безбородый. Неужели ты не чувствовал, что дело у тебя слепилось слишком хорошо. Словно кто-то хотел, чтобы так получилось, и сделал все для этого. Кинул тебе наживку, а ты ее охотно и проглотил. И вот теперь никак не можешь соскочить, поскольку заглотил так, что она у тебя за жабрами торчит. Что, – немного помолчал Шамов, – небось майора пообещали за раскрытие по горячим следам?

На последнюю фразу Вячеслав Владимирович отвечать и не собирался. А вот на другие…

– Послушай, Шамов, – начал Безбородый, – ну чего тебе все неймется? В этом деле все предельно ясно. Карапетян снял в гостинице номер, вызвал проститутку, оприходовал ее, после чего замочил, будучи сильно под кайфом. Потом испугался, свалил из гостиницы домой, там добавился и отдал концы от передоза. Свидетели его узнали; нож, что нашли у него в квартире, тот самый, которым нанесены ранения проститутке. Если бы он дожил до суда, то суд без вопросов признал бы его виновным…