Текст книги "Гибель советского ТВ"

«Я думаю, что прослушиваются телефоны ведущих журналистов, редакторов популярных изданий, телепрограмм. Это происходит не только у нас. Опыт западных демократий таков, что и там это делают. Другой вопрос – в чьих это руках и интересах. У нас, с точки зрения телефонной слежки, беспредел сейчас больший, чем во времена КГБ...»

Некоторые скандалы Боровик волей-неволей провоцировал сам. К примеру, в 1997 году под маркой «Совсека» стало выходить новое издание – журнал «Лица», коммерческим директором которого стала жена Боровика Вероника Хильчевская. Чтобы обеспечить новому изданию финансовую подпитку, Боровик стал искать людей с деньгами и вышел на видного олигарха, владельца телеканала НТВ Владимира Гусинского. Однако тот в обмен на свое участие в этом проекте потребовал от Боровика, чтобы он немедленно уволил редактора, которая водила дружбу с ненавистным ему бывшим начальником Службы безопасности Ельцина Александром Коржаковым. Боровик недолго думая это желание Гусинского исполнил – прямо из Америки позвонил в Москву и распорядился уволить журналистку. Причем его не остановило даже то, что журнал «Лица» шумно стартовал именно благодаря Коржакову – в первом номере было помещено интервью бывшего главного президентского охранника, где он рассказывал о том, как Березовский уговаривал его убить Гусинского.

Самое интересное, что, несмотря на проведенную Боровиком чистку, его союз с Гусинским так и не состоялся.

С именем Коржакова был связан еще один скандал. Произошел он в то время, когда к выходу готовилась книга Коржакова «Борис Ельцин: от рассвета до заката». Некто неизвестный похитил текст рукописи из дизайн-центра и предложил для публикации Боровику. Тот не раздумывая согласился. В итоге Коржаков здорово осерчал на него и во всех своих интервью стал его костерить на чем свет стоит: он, к примеру, рассказывал о том, как Боровик о каждой своей встрече с ним отчитывался перед дочерью Ельцина Татьяной Дьяченко (она была одним из связующих звеньев президента России с олигархами). Боровик не заставил ждать с ответом и заявил, что книга бывшего охранника – ерунда и ничего интересного из себя не представляет. Однако взаимная неприязнь длилась ровно до того момента, когда книга вышла в свет. Тут стало ясно, что она имеет огромный спрос, и Боровик взял свои слова обратно. Он предложил Коржакову распространять книгу через «Совсек», на что последний согласился. Топор войны был зарыт.

Рассказывает А. Беляков:

«Но отношения с Коржаковым были лишь эпизодом – по-настоящему серьезную ставку Боровик сделал на московское правительство и лично на мэра Лужкова.

В апреле 97-го, когда Лужков отправился в Америку, Боровик устремился за ним и добился двух эксклюзивных интервью – для журнала «Лица» и телепередачи «Совершенно секретно».

Затем Артем Генрихович вызвался провести в честь юбилея столицы грандиозный концерт Жана Мишеля Жарра. Мероприятие удалось на славу, и, видимо, как раз тогда Лужков убедился, что с Боровиком стоит иметь дело.

В 98-м году именно Боровик проводил так называемый парад мэра близ Поклонной горы. Напомним, что День города пришелся на самый острый период кризиса, и даже неисправимый оптимист Лужков, как уверяют, подумывал, не отменить ли парад. Но, очевидно, ему стало жаль стараний Боровика. Хотя Артем Генрихович, по некоторым сведениям, потерял на этом параде надувных фигур 250 тысяч долларов.

«Но приобрел он гораздо больше, – говорит один из бывших коллег Артема. – Его кредо заключается в том, что близость к сильным мира сего приносит гораздо больше дивидендов, чем какая-то независимость. В каждом номере новой газеты «Версия» обязательно присутствуют какие-нибудь префекты-супрефекты. С утра до вечера Боровик созванивается с чиновниками московского правительства».

Первым ощутимым дивидендом можно считать то, что фирме Боровика было продано четырехэтажное здание близ резиденции американского посла на Смоленской. Причем, как говорят, за очень небольшие деньги».

Бывшие сотрудники не без иронии рассказывают, как после очередных перемен в российских верхах Боровик немедленно объявляет общий сбор и провозглашает: «Все! Завтра Ельцин уходит в отставку. Объявляются новые выборы, и президентом становится Лужков!»

К середине 90-х Боровик стал владельцем небольшой медиаимперии Издательский дом «Совершенно секретно», в которую входят: газеты «Совершенно секретно», «Лица», «Версия», одноименная телепередача и компания «Совершенно секретно – Телеком». Проживая долгое время с женой и детьми в светлой мансарде неподалеку от знаменитого «Дома на набережной» (в свое время она служила творческой мастерской для Ю. Семенова), семья Боровика затем перебралась в трехкомнатную квартиру в центре города.

Его жена Вероника несколько лет работала вместе с мужем на РТР (вела утреннюю программу «7.30»), после чего перешла в журнал «Лица». Говорят, пост коммерческого директора был специально придуман под нее, чтобы хоть как-то оправдать ее деятельное участие во всех делах мужа. Оба супруга хорошо говорят по-английски, а Боровик к тому же неплохо знает и испанский. По этому поводу стоит рассказать следующую историю. В 1995 году, когда супруги отдыхали во Франции, Боровик попал в серьезную автокатастрофу, угодил в больницу. И там, будучи в шоковом состоянии, он вдруг начал изъясняться с врачами по-испански. Ход его мыслей был такой: французский принадлежит к группе романских языков, испанский – тоже. Значит – поймут! Но ни один из тамошних эскулапов ничего не понимал и на все потуги заморского пациента только смущенно разводил руками. В конце концов Боровику хватило ума оставить в покое свою испанскую речь и перейти на общепринятый английский.

Рассказывает А. Беляков:

«Артем Генрихович редко с кем-либо ссорится. Как-то в пресловутых «Лицах» вышла статья о Пугачевой как бизнес-леди. Алла Борисовна осталась очень недовольна содержанием, о чем немедленно сообщила Боровику. Вряд ли певица как-то сильно угрожала издателю, но тот поспешил встретиться с ней на званом обеде и уладить недоразумение.

Очень гордится Артем Генрихович дружбой с братьями-режиссерами Андроном Кончаловским и Никитой Михалковым. Злопыхатели и здесь усматривают меркантильный интерес Боровика: оба пользуются особым расположением Лужкова, а Андрон и вовсе был режиссером гигант-патриотического шоу на Красной площади в день 850-летия Москвы.

Но, несмотря на всех знаменитых друзей и могущественных знакомых (кстати, сестра Боровика замужем за пресс-секретарем Президента России Дмитрием Якушкиным. – Ф. Р.), Боровик здоровается с каждой уборщицей в своих редакциях и никогда не отказывается пропустить рюмку-другую на дне рождения кого-нибудь из сотрудников. Он все-таки получил хорошее воспитание...»

Кстати, это же воспитание уберегло Боровика от того, к чему пришли многие отпрыски советских номенклатурных работников – к пляске на костях советской власти и превознесению всего западного. В одном из своих последних в жизни интервью («Литературной газете») А. Боровик по этому поводу заявил следующее:

«Вот не зря говорили, что все, что писала наша пресса о развитом социализме в СССР, было, мягко говоря, неправдой. Но, как показывает время, то, что наши журналисты писали о «джунглях капитализма», оказалось правдой: безмерные прибыли одних и полная нищета других, ужас безработицы, неуверенность в завтрашнем дне. Когда сейчас кто-нибудь кидает камень в огород моего отца, я говорю: «Если бы вы его слушали 15 лет назад, может быть, сейчас были не в такой... извиняюсь за выражение... в какой мы все оказались». Я недавно перечитал «Пролог» отца и поймал себя на мысли, что сейчас мог бы под всем этим подписаться. Только наша экономическая ситуация во сто крат утрированней той, о которой писал отец, находясь в 60-е годы в США, где я, кстати, был вместе с ним. Мы оказались еще более коррумпированными, значительно более неравноправными, значительно менее демократичными. Как мы будем из этого выходить и кто нас будет выводить – это большой вопрос и тема другого разговора...»

Журналистка «Московского комсомольца» Н. Боброва, которая устраивает регулярные блиц-опросы телезвезд, в одном из мартовских номеров 97-го года попросила Артема Боровика и Веронику Хильчевскую описать свои внеслужебные пристрастия. И вот что получилось.

Оказалось, что Боровик любит пельмени с уксусом и сметаной, а из напитков предпочитает кристалловскую «Столичную». Курит он «Салем» с ментолом, а из одеколонов предпочитает «Армани». Стрижется в «Метрополе». Из всех видов спорта предпочитает теннис, в который сам неплохо играет (в турнире «Большая шляпа» однажды занял второе место, выступая в паре с Крисом Кельми). Из певцов отдает предпочтение Лучано Паваротти, Александру Розенбауму и Лайме Вайкуле. Любимая актриса – Ингрид Бергман, актер – Александр Кайдановский. Любимый театр – Ленком. Из политиков уважает Франклина Рузвельта, из художников – Модильяни, из режиссеров – Копполу.

А вот как выглядит блиц-опрос В. Хильчевской. Из пищи отдает предпочтение рыбным блюдам, но особенно любит камбалу в соусе из сливок. Из напитков – «Кампари», из сигарет – «Парламент». Предпочитает деловой и спортивный стиль в одежде, при этом тяготеет к черному цвету. Парфюмерия – от Герлен, духи – «Бушерон». Стрижется у Андрея Крылова. Весьма спортивна: занималась конным спортом, затем переключилась на горные лыжи и водное плавание. Из музыки предпочитает группу «АББА», того же Паваротти и Наталью Ветлицкую. Любимая актриса – Инна Чурикова, актер – Мэл Гибсон, режиссер – ранний Тарковский.

В июне 1999 года телепрограмма «Совершенно секретно» оказалась в центре скандала и вынуждена была сменить прописку – с прокремлевского РТР перейти на оппозиционное НТВ. Что же произошло?

22 июня руководство РТР приняло решение о снятии программы с эфира и расторжении контракта с ее производителями (телекомпания «Совершенно секретно – Телеком») из-за того, что позиция «СС – Т» расходится с позицией государственной телекомпании. В частности, программу «Совершенно секретно» упрекали в радикально-панславистской позиции в освещении югославского кризиса (ельцинское руководство фактически предало тамошних славян, поддержав американскую агрессию в Югославии), глумлении над памятью Галины Старовойтовой и других грехах. В ответ на это руководство «Совершенно секретно» дало 28 июня пресс-конференцию, на которой эти обвинения были названы надуманными и не соответствующими действительности. После этого конфликт вроде бы разрешился положительно: руководители двух компаний договорились о возобновлении эфира 15 августа.

Но перемирие длилось недолго. В конце того же месяца неофициальные источники сообщили, что программа «Совершенно секретно» отныне будет выходить на НТВ, а ее руководство подало в арбитражный суд иск о признании банкротом ВГТРК, головного предприятия РТР, заказавшего, но не оплатившего несколько выпусков программы. Первое заседание суда состоялось в сентябре, и на нем было принято соломоново решение – ВГТРК не имеет просроченных долгов перед «Совершенно секретно», но при этом дело о банкротстве не прекращается.

Осенью того же 99-го Боровик и его команда включились в информационную войну, которая разгорелась в России накануне президентских выборов 2000 года. Боровик поддерживал Евгения Примакова и Юрия Лужкова, активно пиаря их в принадлежащих ему медиаструктурах. Как известно, примаковско-лужковский блок в итоге эту войну проиграл. Сразу после этого завершился и земной путь Артема Боровика.

Избрав смыслом своей жизни активное участие в политике, журналист в итоге закончил жизнь трагически: 9 марта 2000 года А. Боровик погиб в авиакатастрофе. По сути Боровик ушел на взлете своей карьеры. Причем не только в прямом, но и в переносном смысле – самолет «Як-40», на котором он находился, разбился, едва успев оторваться от земли. Трагедия произошла в Шереметьево-1 в 8 часов 43 минуты по московскому времени. Кроме Боровика на борту «Яка» находились еще 8 человек: командир экипажа С. Якушкин, летчики Э. Цугаев и В. Новолоцкий, бортпроводницы Е. Яковлева и С. Корякина, пассажиры – президент ОАО «Группа Альянс» Зия Бажаев, Николай Тектов и Андрей Хичкарь.

Самолет направлялся в Киев, где Боровик и Бажаев вели переговоры о совместном медиапроекте и летели в служебную командировку для организации одного из региональных выпусков. Поднявшись с земли на 50 метров и убрав шасси, самолет внезапно рухнул на землю в 70 метрах от взлетно-посадочной полосы. Прибывшие на место происшествия машины «Скорой помощи» оказались бесполезными – все 9 человек, находившиеся на борту «Яка» погибли.

Как установило следствие, трагедия стала возможна из-за халатности экипажа, который то ли забыл, то ли не захотел нанести на крылья самолета специальное покрытия от обледенения. Однако в журналистских кругах до сих пор бытует версия, что авария была подстроена злоумышленниками. В качестве вероятной жертвы назывался Зия Бажаев, у которого было много недоброжелателей.

Похороны погибших состоялись 11 марта. Панихида по Артему Боровику прошла в Центральном доме литераторов. Корреспондентка «Экспресс-газеты» Д. Тарасова так описывала это событие:

«Первыми к гробу стоимостью 20 000 долларов подходили родственники. Целовали безжизненное тело и садились рядом. У гроба оставалась только мать. Дрожащей рукой она гладила сына, попытки усадить ее были тщетны. Вскоре появился Иосиф Кобзон с огромным букетом роз. Чуть позднее пришел Юрий Лужков. Ему пришлось прервать заграничный отпуск. «Не верю!» – только и смог сказать Юрий Михайлович после долгой паузы. Смахнул слезу и отошел от микрофона. Сказать последнее «прости» пришли Григорий Явлинский, Евгений Евтушенко, Александр Буйнов, многие известные политики, бизнесмены, деятели культуры, журналисты.

На Новодевичьем, как ни странно, было немноголюдно: только близкие, коллеги, друзья. Нет обычной для похорон людей такого ранга масштабности.

Отпевание. Блики свечей играли на напряженных лицах Андрея Разбаша, Александра Любимова. Двадцать минут вся процессия шла от церкви до могилы. Вся дорога – около двухсот метров – усыпана розами и гвоздиками. Мать Артема обессилела от слез. У могилы ей стало плохо – пришлось вызвать «Скорую». Отец же сохранял вид отрешенной невозмутимости до самого конца, даже на поминках, которые организовало московское правительство в ресторане «Мир». Казалось, что Генрих Аверьянович не может поверить, что сына уже нет...

Иосиф Кобзон напомнил, что в жизни каждого человека есть всего лишь две песни – колыбельная и погребальная. И тихим голосом без музыкального сопровождения спел последнюю...»

После гибели А. Боровика его родные и друзья учредили специальную премию его имени за лучшие журналистские расследования. Общий призовой фонд премии составляет 50 тысяч долларов. В сентябре 2003 года, во время третьей церемонии награждения этой премией, награду получил и сам Артем Боровик – посмертно. Это был Орден кавалеров почетного ветеранского креста. Из рук певца Иосифа Кобзона эту награду принял отец Артема – Генрих Боровик.

Т. Миткова родилась 13 сентября 1955 года в Москве в интеллигентной семье. Закончив в 1973 году специализированную школу № 56 с преподаванием ряда предметов на английском языке, Миткова в течение года занимается в школе юного журналиста. Через год поступает на вечернее отделение факультета журналистики МГУ. Во время учебы устроилась работать на Центральное телевидение в качестве стажера. Через несколько лет стала редактором в телепередаче «Международная панорама».

Рассказывает В. Мукусев: «1986 год. Командировка в Афганистан. Я уже тогда понял, что мы должны оттуда уходить. Но даже намекнуть на это с телеэкрана абсолютно невозможно. Не знаю почему, по самонадеянности, глупости, наверное, я пошел в «Международную панораму», она была из числа передач-небожителей. И там я встретил никому из телезрителей тогда не известную Татьяну Миткову. Она работала редактором. Таня совершила по тем временам подвиг. Это было лето, время отпусков, она оставалась на «хозяйстве» и вставила мой материал в «Международную панораму». Скандал был до небес, ей вкатили выговор. Сегодня мы уже столько раз проговорили все самое страшное в адрес власти, что власть давно ничего не боится. И смелости-то особой не надо. А Танин поступок был на уровне того, что я видел в Афгане, где ребята ежедневно совершали микроподвиги...»

В 1988 году на ЦТ появилась новостная программа «ТСН» («Телевизионная служба новостей»), которая сразу выделилась в разряд новаторских и по популярности намного обогнала программу «Время». Одной из ведущих в ней стала Татьяна Миткова.

Вспоминает А. Гурнов:

«С нового, 1990 года «ТСН» перевели на первый канал. Тогда мы пригласили стать ведущими Юру Ростова и Таню Миткову. Юра для нас и раньше делал комментарии, иногда вел международные обзоры во «Времени». А с Таней была такая история. Женщин – ведущих политических программ на советском телевидении до «ТСН» не было. Но для нас в какой-то мере образцом было американское телевидение. А там как закон: в руководстве любой корпорации, в эфире любой уважаемой телекомпании обязательно должны быть негр и женщина. Решили, что «негром» буду я. На «женщину» пригласили Татьяну. Нам говорили, что женщина не может вести новости. Но потом разрешили: думали, что нас все равно скоро снимут с эфира. И мы пришли к Тане. Она тогда работала редактором на «Международной панораме». Услышав наше предложение, она, по-моему, чуть в обморок не упала...

Таня серьезно готовилась к новой роли. Она, как любой нормальный человек, поначалу боялась камеры. Чтобы побороть страх, придумали «ноу-хау»: когда Таня вела свои первые программы в прямом эфире, я сидел рядом в студии и кидался в нее скрепками. На камере не видно, как скрепка летит, а Таня должна была не реагировать...»

Буквально с первого же появления на голубом экране в качестве ведущей Миткова сумела расположить к себе зрителей. Как напишут позднее критики: «По-настоящему ярко собственная звезда Митковой зажглась с эфирным воплощением в жизнь «великого телеэксперимента» – «Телевизионной службы новостей» («ТСН»), впервые в истории советского телевидения явившей народу не просто привлекательную дикторшу, поющую с чужого голоса, а вдумчивого, обаятельного и неравнодушного журналиста с четкой собственной позицией по отношению к происходящему».

С последней частью этой характеристики можно было бы поспорить. Имеется в виду то место, где речь идет о том, что Миткова «не пела с чужого голоса». На самом деле голос был, причем явно не советский. Как уже писалось выше, подавляющая часть советских телеведущих в начале 90-х уже стояла на откровенно западнических позициях и делала все от себя зависящее, чтобы СССР поскорее развалился. Не была исключением в этом деле и Миткова. Вот почему во время трагических событий 13—14 января 1991 года в Литве она отказалась зачитывать в прямом эфире официальное сообщение ТАСС, где осуждались литовские сепаратисты, за что была уволена с работы. Отметим, что три года спустя – 11 января 1994 года – за этот свой демарш Миткова Указом Президента Литовской Республики была награждена медалью «В память 13-го января».

Уйдя с ТВ, Миткова без любимого дела не осталась и стала стрингером – журналистом, работающим в «горячих точках» на немецкую телекомпанию ARD. Работала в этом качестве до конца года. За свою профессиональную деятельность была удостоена в том году сразу двух наград: победила в конкурсе ведущих «ТВ-Информ», а осенью была удостоена премии «За высокопрофессиональное выполнение журналистского долга», присуждаемой американской (!) организацией защиты журналистов.

Эта активная работа на Запад не осталась без внимания советских западников. В итоге в конце того же года, когда у руководства ЦТ уже стоял ставленник либералов-западников Егор Яковлев, Миткова вернулась на ЦТ – 30 декабря после вынужденного девятимесячного перерыва она вновь вышла в эфир, став ведущей информационных программ «Время» и «Новости».

В начале следующего года Миткова оказалась втянутой в эпицентр скандала, суть которого заключалась в следующем. Тогдашний председатель Межреспубликанской службы безопасности (бывший КГБ) Вадим Бакатин разрешил именно Митковой поработать в архиве своего ведомства. Во время изучения этих материалов Митковой попались на глаза секретные документы: в частности, доносы, которые писали друг на друга высшие иерархи Русской православной церкви, расписки о сотрудничестве с КГБ, гонорарные ведомости, приказы о присвоении очередных воинских званий и т. д. В числе других документов Миткова раскопала приказ о награждении некоего агента Дроздова, у которого, кроме этого, были и другие псевдонимы: Аббат, Адамант... Журналистка крайне заинтересовалась подлинным именем этого человека и вскоре установила (судя по всему, не без помощи тех же чекистов) истину: под этими инициалами скрывался митрополит Питирим (в миру – Константин Владимирович Нечаев). В очередном выпуске «Итогов» Миткова сделала десятиминутный сюжет, посвященный этому человеку.

Показанный сюжет вызвал бурную реакцию со стороны как самого митрополита, так и его сторонников, они разглядели в этой акции руку западников, которые таким образом хотели скомпрометировать русскую церковь (отметим, что точно такие же доносы писали друг на друга и работники ТВ, в том числе и из рядов демократов, но доступ к этим доносам был надежно закрыт). У последних возникла идея вывести Миткову на чистую воду посредством того же телевидения. О том, каким образом это происходило, рассказывает А. Караулов:

«Питирим решил мстить. Или, может быть, интригу закрутил сам Никита Михалков, который не только близко дружил с Питиримом, но и был его доверенным лицом, когда владыка баллотировался в народные депутаты СССР.

Питирим знал, что у Митковой нет и не может быть тех самых документов: снять ксерокс ей никто бы не дал, а после визита Дроздова к Хасбулатову (тогда – Председатель Верховного Совета Российской Федерации. – Ф. Р.) на Лубянке, где, кстати говоря, только что менялась власть (пришел Баранников), был уничтожен весь «нехороший архив».

Михалков решил так: он звонит Митковой, зовет ее к себе домой и, как только Таня откроет дверь, сразу в лоб вопрос: «Зачем же ты, девушка, старца обидела, где доказательства?» Главное – полная внезапность. Кто не растеряется? Кто выдержит такой натиск? (В те дни Н. Михалков был автором новой телевизионной передачи «Перекресток», в которой и задумывался сюжет о Митковой. – Ф. Р.)

На языке КГБ подобные штучки называются «вглядка».

Татьяна дала слово, что приедет. С утра приготовила новый костюмчик. Подвела глазки – любимый кинорежиссер, черт возьми!

Я искал Миткову по всей Москве.

– Не смей ездить к Михалкову!

– Ты что?

– Не смей, говорю...

– Что случилось?

– Таня, некогда. Все – вечером. Я из-за тебя час потерял!

Таня поняла: происходит нечто серьезное.

– А что ему... сказать? Ладно – придумаю.

Я узнал совершенно случайно: позвонил человек, который обещал нам в газету статью (Караулов тогда работал в «Независимой газете». – Ф. Р.), и со смехом сказал, что сегодня он занят, сегодня он не может, его позвал Михалков на... спектакль с участием Митковой...

С Митькой, сыном Митковой, накануне случилась неприятность: гуляя с бабушкой, он прямо у дома, на «Полежаевской» (Таня жила в обыкновенной «хрущобе»), чуть было не попал под машину...

Таня сказала Михалкову, что она останется дома с сыном. Такая, мол, неприятность была. Извинилась. И – повесила трубку.

Ну и все – сюжет, казалось бы, исчерпан.

Нет – мы плохо знаем Михалкова.

Он тут же включил камеры. Набрал домашний телефон Митковой. Ее отец, Ростислав Леонидович, снял трубку.

Михалков был взволнован.

– Что с вашим внуком? Вам нужна моя помощь? Лекарства? Врачи?

Ростислав Леонидович опешил. Он не ждал звонка от Никиты Михалкова. Никак не ждал.

– Да нет, спасибо... Митька – вон, уже бегает...

Ага! Бегает!

И Никита Михалков действительно снял передачу «Перекресток», где были показаны сюжеты Митковой из «Новостей», большая беседа Михалкова с Питиримом о гнусных журналистах, ну и, наконец, «гвоздь» программы: автор «Рабы любви» в напряженном ожидании Митковой (все было снято, все!) и ее звонок, что она не приедет... ибо Митька, сын, попал под машину.

Вот он, «монтаж аттракционов». Голос Тани мы, разумеется, не слышим, но видим Михалкова с телефонной трубкой в руках, который как бы пересказывает публике, что же происходит на том конце провода...

Ну и «хеппи-энд»: благородный порыв Никиты Сергеевича и в ответ – голос Миткова-старшего, на этот раз специально усиленный микрофоном... Нет, Господь все видит. Господь отвернулся от Питирима. Мы в газете узнали о «Перекрестке» за неделю до эфира (собственно, это было несложно – для прессы Михалков организовал предварительный просмотр). И в субботу, накануне премьеры, мы опубликовали статью «Никита Михалков ведет следствие» с большим портретом улыбающейся Татьяны (здесь память Караулова подвела – Миткова на фото сохраняет серьезный вид. – Ф. Р.).

Яковлев снял ее с эфира. Михалков (он же – советник Руцкого!) тут же вступил с ним в официальную переписку...

Спустя месяц передача все-таки вышла в эфир. Потом, помню, был «круглый стол» телекритиков. Они обсуждали «Перекресток» и ругали всех подряд: и Михалкова, и Миткову...

Передача закончилась поздно ночью, я тут же позвонил Татьяне, а она, оказывается, давно спала...»

В октябре 1993 года Миткова перешла работать на только что созданный канал НТВ (владелец – олигарх Владимир Гусинский) в качестве одного из руководителей и ведущей ежевечерней программы «Сегодня». Поскольку канал создавался под политические нужды олигарха, его журналистам приходилось «отрабатывать» свой хлеб, вплетая свой голос во все разборки Гусинского с Кремлем. В том числе и в две чеченские кампании. Как отмечал тогда С. Кара-Мурза:

«Настойчиво и неустанно твердит Миткова, что против России воюют «исламисты», «религиозные экстремисты» – что речь идет о войне религиозной. Она солдат или доброволец в диверсионной акции, с помощью которой России наносится смертельный удар – стравить русских с мусульманским миром. Неважно, что протест заявили мусульманские духовные лица. Неважно, что арабские ученые не раз объясняли, что «исламизм» – политическая маска, недавно и наспех состряпанная. Ничего этого нам НТВ не сообщает...»

В те годы на Российском телевидении господствовали две женщины-либералки: Татьяна Миткова (НТВ) и Светлана Сорокина (РТР). Большинство зрителей долгое время считали, что личные отношения между ними далеки от доброжелательных, хотя на самом деле было не так. Да, перед камерой каждая из них старалась «бросить перчатку» другой, но за пределами студии ничего подобного не происходило. В обычной жизни между ними установились вполне дружеские отношения. Когда в ноябре 1997 года Сорокина вынуждена была уйти из РТР и перешла на работу в НТВ, одной из первых, кто помог ей устроиться на новом рабочем месте, была именно Миткова. В том же году она была награждена премией «ТЭФИ» в номинации «Лучший ведущий информационной программы».

В мае 1997 года корреспондент журнала «Семь дней» В. Лоскутова провела несколько часов вместе со съемочной группой «Сегодня». Что же она увидела?

«Ведущая Татьяна Миткова, шеф-редактор Ирина Петрова и режиссер Татьяна Тимакова, склонив головы над последним вариантом монтажного плана, лихорадочно сверяют его пункты. До выпуска остается ровно семь минут. А еще через три в сопровождении других членов команды они «летят» по коридору на эфир. Бегу и я, с непривычки еле вписываясь в четыре поворота. И вот, заняв каждый свою «позицию» в студии и аппаратной, информационщики затихают: ведущая, не замечая отчаянных попыток гримера поправить «хоть прядочку», утыкается в бумажку, режиссер держит руки на пульте, редактор на суфлере готова хоть сейчас выдать на монитор электронную строку... Во втором и третьем «рядах» коллеги застывают стоя. Это – «система защиты» на случай сбоя. Кажется, что вместо информационной программы сейчас будет запущена ракета...

«Последняя минута... Внимание! Мотор!» – командует режиссер и... под ногами начинает гореть земля. Сюжеты – те, что «с пылу с жару», – вклиниваются в уже сверстанный план. А за кадром Татьяна Миткова, отпивая нечто из большой керамической кружки, ухитряется в считаные секунды, строча пером, перекидывать новые текстовые мосты (на языке профессионалов они называются «подводками»).

На 19-й минуте эфира команда слегка «обмякает», за исключением, пожалуй, «командира». Наверное, самое страшное позади. В задних рядах начинается шевеление...

После «Спорта» и «Погоды» информационной бригаде не хватает терпения донести эмоции до редакторской комнаты. Сбившись в коридоре в кучку, она по горячим следам обсуждает промахи и удачи...»

Помещено также и короткое интервью с Митковой. Самое интересное в нем – ответы ведущей на вопросы по поводу ее внешнего вида:

«Здесь есть салон, посещение которого компания оплачивает, и я иногда в него захожу. Но мне гораздо удобнее утром, по пути на работу, заезжать к своему парикмахеру. Двух раз в неделю вполне достаточно. Что касается одежды, то ее я либо приобретаю сама, либо беру напрокат у модельеров. Пользуюсь услугами бутика «Боско ди Чильеджи», ателье «Лида».

Как и положено всякой звезде, к Митковой относятся по-разному: кто-то любит, кто-то – нет. Чтобы не обидеть ни тех, ни других, приведу высказывания обеих сторон. Сначала – хвалебное, опубликованное на страницах газеты «Оракул»:

«Миткова стала одной из тех, кто соединил в себе обаяние диктора – и журналистское мастерство. Многие нынешние авторы-ведущие теленовостей читают под «суфлера» – бегущую узкую ленту с текстом, которая постоянно перед глазами. Миткова позволяет себе роскошь импровизировать и отвагу быть похожей на западных своих коллег: говорить быстро, четко, словно диктуя, а то и «вбивая» в головы слушателей свою информацию и свою оценку этой информации... Она одновременно строга и азартна. Она стала звездой, в общем-то, в традиционно мужском амплуа – комментатора. И при этом не потеряла женственности и очарования. Ту нежность, которую мы питали к дикторшам, Миткова не вызывает. Скорее провоцирует восхищенное уважение. На расстоянии. «Я не диктор, а журналист», – подчеркивает она. Типичная Дева, наделенная критическим умом, настойчивой дерзостью и бескомпромиссностью...»