Текст книги "Разбуженная тигрица"

Глава ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

– Тебе не нравится мой дом?

Вопрос Абдула заставил Ариэль обратить свой взгляд на него. Затуманенное золото ее глаз вызвало в нем шквал эмоций.

– Он очень красив.

– Скажи мне, Ариэль, что вызвало бы улыбку на твоих устах.

– Ты знаешь ответ, шейх.

– Да, но этого я не могу сделать.

Глаза, на которые шейх так любил смотреть, отвернулись, и он тотчас же почувствовал разочарование.

Легкий ветерок, пробежавший по вершинам гигантских пальм, донес до них звук звериного рыка. Ариэль остановилась, прислушалась – еще один рык пронзил ее душу.

Не спрашивая Абдула, она направилась в ту часть лагеря, откуда доносились эти звуки. Ее шаг все ускорялся, пока, наконец, не превратился в бег.

На краю деревни она обнаружила двух испуганных леопардов, мечущихся в крошечных клетках. Закутанный в черное бедуин тыкал палкой между прутьями, зло, ударяя их по спинам.

Один из леопардов пронзительно кричал, другой гневно рычал.

– Нет! – завопила Ариэль. Бедуин мельком взглянул на нее и отвернулся к животным, продолжая бить рычащую кошку.

Прежде чем шейх успел остановить ее, Ариэль, не раздумывая, подбежала к бедуину, и схватила такую же, как у него, палку и обрушила ее на его спину. Это заставило бедуина обратить на нее внимание.

– Ты, жалкое подобие человека, оставь их в покое!

Ариэль потеряла власть над своими действиями. Она снова ударила его, направив конец палки прямо в его плечо.

– Каково это, а?

С быстротой змеи она снова и снова наносила удары.

Сначала бедуин был ошеломлен, потом пришел в ярость. Он что-то прокричал ей, стараясь ухватиться за свободный конец палки, которой она его била.

– Ариэль!

Она отступила, отнюдь не побежденная.

– Чем он занимается?

– Он ухаживает за моими кошками. Ты не имеешь права вмешиваться.

Абдул твердо произнес эти слова, в которых ясно прозвучало предупреждение, которое Ариэль предпочла игнорировать. Даже когда вокруг собрался народ, она не отступила.

– Он не имеет права так относиться к ним. – Найденное ею оружие нанесло удар прямо по голове бедуина.

– Спроси его, нравится ли это ему? Я могу заверить тебя, что кошкам не нравится.

На миг она отвлеклась, и бедуин вцепился в ее палку, резко выдернув ее из рук Ариэль. В два шага он оказался рядом с ней, схватил ее за волосы и намотал на руку.

Ариэль отреагировала также грубо, ударив его ногой в пах. Человек издал сдавленный вопль и медленно опустился на колени. Она с отвращением опрокинула его ногой в пыль.

Обернувшись к шейху, Ариэль вся кипела от ярости.

– Зачем они тебе? – Внезапно гнев ее ушел, осталась одна только боль. – Они предназначены жить свободными.

Ариэль смотрела на него разочарованными глазами.

– Это подарок.

– Тогда тебе следовало относиться к ним, как к подарку. Он соображает, что делает?

Абдул спросил о чем-то бедуина и потом ответил Ариэль.

– Он ухаживает за ними. – Шейх указал на щеку бедуина. – Они вцепились когтями в него, и он успокаивал их.

Гнев вернулся к Ариэль.

– Этот человек, должно быть, слабоумный, если полагает, что битьем можно их успокоить.

Абдул вскинул брови, и Ариэль поняла, что она вновь позабавила его.

– А как надо правильно, малышка? – Его отношение вызвало у нее еще большее раздражение.

– Немного любви действует гораздо сильнее, чем много ненависти.

– Почему бы тебе не продемонстрировать нам это?

В его глазах и словах был вызов, устоять перед которым Ариэль не смогла. Она посмотрела на леопардов – те были еще слишком сильно возбуждены. Без страха она подошла к клетке.

Голос ее был, тих и ласков, в нем не было и следа гнева, который она только что испытала. Она медленно приблизилась к дверце, потом отодвинула засов. Абдул сделал шаг к ней.

– Не вмешивайся, шейх. Это только больше напугает их.

– Я бы не хотел, чтобы ты пошла на столь неразумное дело. Я просто пошутил.

– Твои шутки не забавны. – Ариэль зашла в клетку – кошки, шипя, отступили назад.

– Ариэль, прости меня.

Ариэль удивленно посмотрела на него, понимая, что он не был человеком, которому легко приносить извинения, даже если он не прав. Возникло и сразу же исчезло ощущение небольшой победы. Она захлопнула за собой дверцу и села на пол клетки.

– Ты сошла с ума, – прошептал Абдул. Ариэль протянула руку к кошкам, голосом привлекая их внимание. Шипение прекратилось. Один из леопардов с любопытством обнюхал ее протянутую руку. Вскоре уже она ласкала двух кошек, рычание и шипение сменилось довольным урчанием.

– Ее душа принадлежит зверю. Большой кошке.

Абдул опустил глаза на сгорбленную фигуру провидицы, появившейся неизвестно откуда.

– Кошке?

– Да. Но с полосами, а не с пятнами.

Его взгляд вернулся к Ариэль, которая спокойно сидела с дикими зверями, и Абдул поверил старухе. Когда он снова посмотрел вниз. Йены уже не было.

– Ариэль.

Ариэль отвернулась, не желая, чтобы ее тревожили. Ей все еще не хотелось пробуждаться от сна, в котором она была вместе с Кала Ба.

На этот раз Сари была более настойчива, и Ариэль проснулась.

– Что случилось. Сари? С Диланом все в порядке?

– С ним все хорошо. Тебя желает видеть Иена.

– Йена? – растерялась Ариэль, еще не полностью отойдя от сна. – Я встречусь с ней завтра.

– Не завтра. Сегодня, – настойчиво теребя ее, сказала Сари.

– Хорошо, – сдалась Ариэль, натягивая платье.

Они шли в полной темноте. На небе не было луны, только иногда поблескивали звезды, подчеркивающие черноту неба.

Сари остановилась у палатки и нырнула внутрь. Ариэль последовала за ней. Внутри было темно: огонь, горящий в центре палатки, давал совсем немного света. Старая предсказательница сидела у костра, уставившись на языки пламени. Сари жестом показала, чтобы Ариэль села напротив нее, а затем села сама.

Они долго сидели, ничего не говоря. Наконец Ариэль нарушила молчание.

– В чем дело?

– Не знаю, – тихо ответила Сари.

– Тогда, пожалуйста, спроси ее.

Сари выполнила ее просьбу. Старуха посмотрела на Ариэль и улыбнулась. Улыбка, обнажившая остатки зубов, хотя и не была красива, но все же вызвала у Ариэль ответную улыбку.

– Что она хочет?

Йена начала быстро говорить, горячо при этом жестикулируя.

– Она говорит, что увидела многое в камнях, очень многое.

Сари переводила по мере того, как провидица говорила.

– Великий Белый победит на скачках, но скакать будет не Абдул Хаким.

Это побудило Сари задать свой вопрос:

– Если не Абдул Хаким, то кто? – Йена ответила, но Сари колебалась и не переводила Ариэль.

– Что она сказала?

– Она сказала… – начала Сари, затем остановилась и снова повторила свой вопрос. Ариэль потянула ее к себе.

– Сари! – настойчиво потребовала она.

– Она сказала, что на скачках победишь ты.

– Это безумие!

– Она это видит.

– Отлично. – Ариэль не хотела обижать старуху. – Что насчет лошади? Где она?

– Это дикий конь, прекрасный белый конь. Абдул много лет пытается поймать его, но животное хитрое и уходит из всех ловушек.

– Тогда что заставляет Йену думать, будто я поскачу на нем?

Сари передала вопрос Йене, и та заговорила, подчеркивая свою речь жестами.

Сари кивнула и объяснила:

– Эти скачки проводятся раз в два года. Они очень важны для моего народа. Человек, который побеждает, приобретает громадное богатство, так как получает всех лошадей, участвующих в скачках. С таким состоянием его власть огромна.

Ариэль все еще чувствовала растерянность. – Давай предположим, что я смогу найти этого коня, может быть, даже поскачу на нем. Если все пойдет хорошо, и я одержу победу, что тогда?

– У тебя будет возможность торговаться.

Бесхитростное заявление Сари попало в цель.

– Твой муж отдал бы наши жизни в обмен на лошадей?

Сари кивнула.

– Он питает огромную страсть к лошадям. Возможно, даже большую, чем к тебе. Многое прояснялось.

– Ты сильно любишь его, да?

– Так же, как ты любишь своего мужа, – кивнула Сари.

Однако что-то ускользало от понимания Ариэль.

– Почему ты помогаешь мне? Ты многим рискуешь.

– Я не хочу, чтобы Абдул взял тебя в жены.

– Но у Абдула три жены. Ты, кажется, не возражаешь против Лейлы и Табины. Так почему для тебя так важно появление четвертой жены?

До Ариэль донесся тихий вздох.

– Не потому, что я не могу смириться с решением Абдула взять еще одну жену – это наш обычай. Это ты никогда не примиришься с наличием остальных жен, и я боюсь, что страстная влюбленность Абдула удержит его вдали от моей постели и оставит меня без детей.

Будучи спокойной и безропотной. Сари обладала немалой мудростью.

– Итак, я должна делать все, что смогу, чтобы этого не произошло.

Кожаный ремешок, связывавший запястье Дилана, лопнул – его настойчивость и терпение были вознаграждены, когда он освободил руки. Осторожно сняв с шеи узду, он гневно отбросил ее.

Палатка, в которой его держали, была темной, свет не проникал в нее даже днем. За временем Дилан мог следить лишь по доносившимся снаружи звукам. Вечером, когда кочевники наслаждались трапезой, лагерь оживал – они ели, пили и танцевали. Потом все затихало, так как они ложились спать. Именно тогда Дилан трудился над кожей ремешка, медленно стирая ее о деревянный шест.

Чувство победы бушевало в нем, когда он смог, наконец, встать и подойти к выходу из палатки. Ноги его сводило, голова сильно болела, но он не обращал внимания на боль. Гнев побуждал его действовать и придавал ему силы.

Он откинул полог и осмотрел лагерь. Его единственный страж сидел неподалеку, расслабившись и явно не заботясь о своем подопечном. Дилан бесшумно подкрался к бедуину. Как раз когда тот поднял глаза, он одним, точно направленным ударом лишил его сознания, после чего двинулся дальше. Он должен был найти Ариэль.

Огонь приковывал внимание Ариэль, но возбужденное вышагивание Абдула отвлекало ее. Она чувствовала такое же нетерпение, но не желала его выдавать.

– Старуха чересчур стара. Ее мысли путаются. Скачки через три дня. Если бы я сумел поймать его сейчас, то все равно не смог бы усмирить за это время.

Стало обычаем то, что Абдул со своими женами приходил к Ариэль каждый вечер. При этом разговор велся только между ней и шейхом. Возможно, ее английское образование побуждало его делиться мыслями с ней, а не со своими арабскими женами. И каждый раз Ариэль чувствовала боль, которую испытывала при этом Сари.

– Почему этот конь так важен? У тебя много быстрых арабских скакунов. Ты можешь победить и без Великого Белого.

Абдул воздел руки к небу.

– Вах! Ты – женщина. Как ты можешь понять это?

Ариэль вспыхнула, но сдержалась.

– Я женщина, которая многое понимает. И возможно, то, что я вижу и понимаю, не кажется мне привлекательным.

Черные глаза испытующе посмотрели на нее.

– Что же ты видишь? – спросил Абдул. – Что ты понимаешь?

– Тебе, как большинству мужчин, хочется иметь то, что ты не можешь получить. Конь дикий и свободный, потому ты хочешь укротить и запереть его.

– А тебе это не нравится?

– Нет.

Взгляд Абдула не изменился, в темной глубине его глаз пылала страсть.

– А ты, Ариэль, дикая и свободная? Поэтому ты борешься со мной? – Ей стало жарко.

– У меня есть муж. Мне не нужен никто другой.

– А в его объятиях ты тоже ведешь себя как дикая кошка?

– Это не твое дело. – Абдул повернулся к Сари.

– Разве вам не пора укладываться спать? – Без возражений и колебаний Сари поднялась и жестом приказала остальным женам следовать за ней. Она не могла встретиться глазами с Ариэль, от стыда держа их опущенными.

Ариэль попыталась уйти вместе со всеми, однако Абдул остановил ее, преградив рукой дорогу. Ей стало страшно, но она скрыла свой страх за твердой решительностью.

Когда исчезла последняя из женщин, Абдул поднял ее лицо за подбородок, чтобы заглянуть в глаза.

– Ты такая прекрасная. Мне тяжело держаться от тебя на расстоянии.

– И с чего это ты стал вдруг таким джентльменом? Это как-то не вяжется с твоим характером.

У Ариэль мелькнула мысль, что она сошла с ума, говоря подобные вещи. Тем не менее, она не собиралась брать свои слова обратно.

Абдул был удивлен ее прямотой.

– Ты говоришь правду. Если бы на твоем месте была любая другая женщина, я вел бы себя с нею по-своему, независимо от того, хотелось бы ей этого или нет.

– Тогда почему?

– Ты обещала воткнуть нож в мое хладнокровное сердце, помнишь?

– А больше никто и никогда не угрожал сделать то же самое? – Вопрос этот был задан тоном, по которому Абдул понял, что Ариэль не поверит ему, если он будет отрицать.

– Многие говорили так же, – честно признал он.

Сомнения оставались, и Ариэль продолжила тему.

– Тогда почему для тебя имеет значение моя угроза?

Абдул отступил, чувствуя неловкость от ее любопытных вопросов.

– По какой-то причине я поверил тебе. Я поверил, что, если убью твоего мужа и сделаю тебя своей, ты не забудешь этого. Я поверил, что ты убьешь меня за попрание твоей любви к нему. – Угрюмые глаза посмотрели на Ариэль. – А теперь я еще лучше знаю тебя. Я верю тебе еще больше.

– Тогда почему мы здесь? Почему ты не отпустил нас?

Он погрустнел, в глазах его появилась некая сентиментальность.

– Я не могу заставить себя отпустить тебя. Кроме того, я не могу позволить, чтобы все закончилось именно так. Моя слабость навлекла бы бесчестье на мой дом.

Ариэль собралась, было ответить, но тут в палатку ворвался один из людей Абдула. Почтительно склонив голову и спину, он дождался разрешения шейха заговорить. Его слова ничего не значили для Ариэль, но настойчивость, с которой они были произнесены, встревожила ее. Она услышала шум в лагере, крики мужчин и беготню. Абдул повернулся к Ариэль. Взгляд его был мрачен.

– Я должен покинуть твое очаровательное общество. Я вскоре вернусь.

Он поклонился и вышел.

Ариэль почувствовала неладное и последовала за ним. Раздался чей-то крик, и все побежали к центру лагеря. Толпа двигалась к Абдулу. Отовсюду раздавались враждебные и неприятные крики. Тревожное предчувствие переросло в страх.

Ариэль вышла вперед и застыла, увидев, как к ногам Абдула подтащили и бросили Дилана. Распухший глаз его был закрыт, из носа и губы сочилась кровь. Кто-то ткнул Дилана в ребра, и он застонал. Ариэль выбежала вперед, но Абдул поймал ее и остановил.

– Пусти меня, – кричала она, вырываясь из его сильных рук. – Пусти меня!

Абдул крикнул своим людям, и те прекратили свои злобные выходки. Дилана подняли и унесли.

– Дилан! – кричала Ариэль. Она видела, как он повернул шею, чтобы увидеть ее.

Слезы слепили ей глаза. Она больше не видела его.

– Дилан!

Крик перешел во всхлипывание. Девушка разрыдалась. Абдул поднял ее и внес обратно в палатку. Ей уже было все равно, увидит Абдул ее слезы или нет – боль была сильнее того, что она могла вынести.

Ариэль охватил гнев, и она ударила Абдула.

– Я ненавижу тебя, – шипела она. Ее кулачки молотили по его лицу и груди. Абдул, крепко держа ее, подвел к постели и сел вместе с ней.

– Я ненавижу тебя, – простонала Ариэль в последний раз. Силы ее кончились, осталась только горькая печаль. Вскоре слезы прекратились. Ариэль попыталась освободиться, но руки Абдула не пускали ее. Он продолжал ее крепко держать.

Она посмотрела на него, чтобы попросить отпустить, но не нашла слов. На его лице читалась такая боль, что у Ариэль перехватило дыхание. Стыдясь того, что это она явилась причиной его боли, Ариэль отвернулась, сожалея, что вообще увидела ее.

– Спокойной ночи, Ариэль, – сказал Абдул, отпустив девушку.

– Я не знала, сумеешь ли ты пойти. – Ариэль приняла упряжь из рук Сари и улыбнулась, стараясь преодолеть неловкость ситуации.

– Даже внезапное желание твоего мужа побыть в моем обществе не смогло удержать меня. Мы должны найти Великого Белого. В следующий раз он может не оказаться таким терпеливым.

Своими словами Ариэль пыталась объяснить Сари, что ничего не произошло. По ответной улыбке Сари Ариэль поняла, что добилась своего.

– Нам надо преодолеть некоторое расстояние. Мы должны ехать.

Женщины скакали в молчании. Каждая была погружена в собственные мысли. Ариэль преследовал образ Дилана с окровавленным опухшим лицом. Как бы ей ни хотелось пойти к нему, она понимала, что это невозможно. Стража будет бдительно следить за ним после его попытки убежать. Ариэль молилась, чтобы он был терпелив и дал ей время необходимое для того, чтобы добиться свободы.

Мысли привели ее к этой ночной скачке. Ариэль

не могла сказать, что когда-нибудь верила или не верила предсказателям судьбы, но почему-то позволила предсказаниям Йены руководить ею. Возможно, отчаяние заставило ее уцепиться за любую возможность, пусть даже и пророчество провидицы. Какое-то смутное чувство приказывало ей доверять старой женщине.

Поэтому она и Сари скакали в то место, которое увидела в древних камнях Йена, туда, где они найдут Великого Белого.

Останавливая свою лошадь. Сари повернулась к Ариэль.

– Это здесь.

Женщины спешились и стреножили лошадей. Полная луна освещала оазис, пока они углублялись в рощицу высоких пальм, поднимающихся над ними гигантскими зонтами.

Ночь была прекрасна, и Ариэль почувствовала глубокое волнение. Она вдохнула сладкий ночной воздух. Ощущение, что она свободна, усиливалось. Воздух согревал ее, как терпкое вино, оживляя силу духа, который так долго был подавлен.

Ариэль обратилась к Сари:

– Возможно, тебе следует остаться с лошадьми.

– Я не знаю…

– Пожалуйста, Сари. Я справлюсь сама. – Что-то, похоже на облегчение, появилось в грустных глазах Сари, и та кивнула.

– Мы должны вернуться до рассвета.

– Обещаю вернуться вовремя. – Наблюдая, как Сари уходит, Ариэль задала ей еще один вопрос, прежде чем исчезнуть. – Ты действительно веришь провидице?

Сари не обернулась, но остановилась.

– Да, – ответила она и снова двинулась вперед.

– Надеюсь, что ты права, – пробормотала Ариэль, углубляясь в рощу. Она не знала, куда идет, но следовала своим инстинктам, и остановилась только тогда, когда маленькое озерцо преградило ей путь.

Мысли больше не вмешивались в сознание Ариэль – оно принадлежало той природе, которая была у нее внутри. В ее свободе, одиночестве, в ночи проснулся тигр. Она медленно сняла одежду, словно избавляясь от сдерживающих ее сил, которые ограничивали ее всего лишь мгновение назад.

В лунном свете, приглашая, поблескивала вода. Ариэль вошла в хрустальное озерцо. Его прохлада медленно обступила ее тело и вскоре коснулась губ. Нырнув, Ариэль смысла с себя пыль и пот скачки, оставив только свой естественный запах.

Она переплыла озеро и оказалась на другом берегу. Белый песчаный пляж манил к себе. Она прислушалась и с удовлетворенной улыбкой погрузила пальцы ног в мягкий песок.

Ариэль подошла к пальме, нежно шелестевшей под ветром. Музыка природы услаждала ее слух. Сев под пальмой, она прислонилась к ее толстому стволу. Прислушиваясь к звукам ночи, девушка закрыла глаза. Тихое чудо ночи успокоило ее возбуждение от долгой езды, и постепенно она погрузилась в живительный сон.

Ее разбудило тихое ржанье, но она даже не пошевелилась, оставаясь неподвижной, давая животному время, чтобы приблизиться к ней. Конь оказался великолепным арабским скакуном. Его размеры впечатляли, особенно если смотреть на него с земли. Однако страха в ее душе не было – только восхищение.

Великий Белый снова заржал и стукнул копытом. Кто-нибудь другой поспешил бы убежать, но Ариэль сталась. Это как будто смутило его, и он, поднявшись на задние ноги, угрожающе закричал. Она не двигалась.

– Провидица была права, – тихо прошептала Ариэль зверю.

Тот отскочил, испугавшись звука ее голоса. Потом медленно вернулся. Ариэль вытянула руку, и Великий Белый понюхал ее, уткнувшись в ладонь девушки своей бархатной мордой. Она погладила его, и в ответ он куснул ее руку, пробуя на вкус, исследуя. Сильные зубы щипали ее кожу, но Ариэль только смеялась, не обращая внимания на боль.

– Я не обижу тебя. А ты можешь помочь мне. – Ее рука погладила его челюсть. Глаза животного внимательно смотрели на нее. – Мне очень нужна твоя скорость.

Великий Белый отошел, словно поняв ее слова. Ариэль встала и подошла к воде. Обернувшись, она немного помедлила, а потом нырнула в темную воду. Оказавшись на другом берегу, она оделась.

Вскоре до нее донесся крик лошади, и Ариэль увидела, что жеребец все еще наблюдает за ней. Он сделал несколько шагов вперед, разбрызгивая перед собой неподвижную воду, потом повернулся и отбежал обратно на берег. Затем он развернулся, чтобы посмотреть на Ариэль, и нетерпеливо ударил копытами, после чего неожиданно бросился вперед и погрузился в озеро.

Ариэль смотрела, как он пересекает озеро. Теперь он всей мощью стоял перед ней, блестя в лунном свете. Вода капала с его сверкающей белой шкуры. Он ожидал, предлагая себя.

Слезы душили Ариэль, мешая разглядывать милое видение. Мягкий нос коня ткнулся в нее, и она прошептала ему на ухо:

– Спасибо, мой друг.