Текст книги "Безмолвный дом"

Глава VII
Страховые выплаты

Обморок миссис Рен не продлился долго, и вскоре она пришла в себя; впрочем, прежняя живость к ней так и не вернулась. Она заявила, что долгое обсуждение убийства ее супруга, равно как и чрезмерные подробности оного, которые сообщил ей Линк перед самым приходом Дензила, настолько расстроили ее душевный покой, что с ней приключилось легкое временное недомогание.

Вышеозначенная причина, казавшаяся немного неубедительной, поскольку потерю супруга она перенесла с большим стоицизмом, породила у Люциана сомнения в том, что Лидия говорит правду. Однако они были слишком смутными, чтобы их можно было облечь в слова, посему молодой человек хранил молчание до тех пор, пока миссис Рен с отцом не удалились. Произошло это почти сразу же после того, как вдова назвала детективу свой лондонский и деревенский адреса на случай, если она вдруг понадобится ему в ходе дальнейшего расследования.

Уладив этот вопрос, миссис Рен вышла из комнаты, одарив Люциана загадочным взглядом.

Линк, в свою очередь, тоже улыбнулся, заметив это, что, несомненно, не соответствовало образу безутешной вдовы, которой решила представиться миссис Рен.

– А вы, судя по всему, произвели впечатление на леди, мистер Дензил, – обронил он и закашлялся, дабы скрыть свое изумление.

– Вздор! – ответил Люциан, покраснев от досады. – Она представляется мне одной из тех женщин, которые готовы флиртовать с кем угодно, только бы не остаться без внимания мужской половины рода человеческого. Она мне не нравится, – с излишней, пожалуй, резкостью заключил он.

– Почему?

– Она крайне непочтительно отозвалась о своем супруге, и его смерть, как мне показалось, волнует ее куда меньше страховых выплат. Она ветреная особа, к тому же аферистка. Не думаю, – многозначительно добавил молодой адвокат, – что она действительно настолько несведуща в этом вопросе, как хочет показаться.

Детектив выразительно приподнял брови.

– Уж не собираетесь ли вы обвинить ее в убийстве? – скептически спросил он.

– О нет! – поспешно ответил Дензил. – Но она что-то знает или подозревает.

– Как вы об этом догадались?

– Она лишилась чувств при упоминании стилета, а я убежден, что Рен – полагаю, теперь мы должны называть его именно этим именем – был убит таким оружием. И вот еще что, Линк: эта женщина признала, что вышла замуж за своего престарелого супруга во Флоренции. А Флоренция, как вам известно, – итальянский город; стилет же – сугубо итальянское оружие. Если все это принять во внимание, что вы теперь скажете об обмороке миссис Рен?

– Ничего не скажу, мистер Дензил. Вы чересчур подозрительны. У женщины не было ровным счетом никаких причин избавляться от мужа, если вы намекаете на это.

– А как насчет страховых выплат?

– Безусловно, мотив здесь присутствует – выгода. Тем не менее я думаю, что вы делаете из мухи слона, поскольку убежден: о преступнике ей известно не больше папы римского.

– Не следует отбрасывать ни одной гипотезы, – упрямо возразил Люциан.

– Но это не означает, что я должен обеими руками ухватиться за ваше предположение, ведь для этого нет никаких реальных оснований, кроме ваших фантазий. Но можете быть уверены: я буду присматривать за миссис Рен. Это будет нетрудно, поскольку она наверняка задержится в городе, дабы опознать тело своего покойного супруга и получить деньги. Если она виновна, я разоблачу ее, но уверен, что к преступлению она не имеет никакого отношения. Будь это не так, она не сунулась бы в логово льва и не пришла ко мне. Нет-нет, мистер Дензил, вы попали пальцем в небо.

Люциан пожал плечами и взялся за шляпу, собираясь уйти.

– Может быть, вы и правы, – нехотя признал он, – но у меня есть сомнения насчет миссис Рен, и они не исчезнут, пока она не даст более правдоподобное объяснение своему обмороку. Тем временем предоставляю вам вести это дело так, как вы полагаете нужным. Но мы еще посмотрим, кто из нас прав, – заявил оставшийся при своем мнении Дензил – он откланялся, оставив Линка в твердой уверенности, что молодой человек просто не понимает, о чем говорит.

Детектив еще сидел за столом, раздумывая над недавним разговором и пытаясь извлечь из него рациональное зерно, как Дензил вдруг снова просунул голову в дверь.

– На вашем месте, Линк, – сказал он, – я бы разузнал, действительно ли миссис Рен является супругой убитого, прежде чем безоговорочно полагаться на ее слова! – И он поспешно исчез, предоставив Линку время для размышлений.

Поначалу Линк пришел в негодование при мысли о том, что Дензил полагает, будто его легко можно ввести в заблуждение, о чем свидетельствовали его последние слова. Но после недолгого размышления рассмеялся.

«Жена! – сказал он себе. – Разумеется, она его жена! Ей слишком много известно о нем, чтобы это было не так; но, даже допустив, что Дензил прав – с чем я не готов согласиться, – мне нет необходимости доказывать истинность его предположения. Если эта красивая женщина и впрямь не является женой Бервина, или Рена, или как там в действительности зовут убитого, то страховая компания, несомненно, докопается до истины, прежде чем выплачивать ей деньги».

Последующие события подтвердили правоту рассуждений и уверенность мистера Линка. Окажись миссис Рен самозванкой, ее утверждения было бы легко опровергнуть в ходе расследования, проведенного страховой компанией «Сириус». Оказалось, что жизнь покойного Марка Рена была застрахована в компании ни много ни мало на сумму в двадцать тысяч фунтов; согласно завещанию, они в полном объеме должны быть выплачены Лидии Рен, урожденной Кляйн. Вдова, которой помогал отец, оказавшийся ловким бизнесменом, несмотря на свою простоватую внешность, и семейный адвокат Ренов приложили все усилия, чтобы подтвердить ее личность, смерть ее супруга и право на выплаты.

Первое, что необходимо было сделать, – это доказать, что убитый действительно являлся Реном. С получением ордера от властей на вскрытие могилы и эксгумацию тела возникли некоторые сложности, но в конце концов разрешение было получено, а останки благополучно опознаны. Адвокат, мистер Кляйн, миссис Рен и еще несколько человек, доставленных страховой компанией из Бата, подтвердили, что тело, похороненное под вымышленным именем Бервина, принадлежит Марку Рену, поскольку разложение не зашло еще настолько далеко, чтобы черты лица невозможно было узнать. Не пришлось даже снимать с трупа похоронные одежды, поскольку одного лица и видимого на нем шрама оказалось достаточно для друзей покойного, чтобы засвидетельствовать его личность. Страховая компания с учетом всех необходимых доказательств вынуждена была признать, что ее клиент мертв, и выразила готовность выплатить причитающуюся сумму миссис Рен сразу же после того, как будет подтверждена подлинность завещания.

В ожидании соответствующей юридической процедуры вдова разыграла целый спектакль, демонстрируя скорбь и привязанность к покойному супругу. Она распорядилась поместить его тело в новый роскошный гроб, после чего перевезла в Бервин-Манор, где покойного поместили в фамильный склеп Ренов.

Вдова, избавившись от супруга, вспомнила о приемной дочери, которая в это время гостила у друзей в Австралии. Миссис Рен отправила ей длинное письмо, содержащее все подробности случившегося, в котором она сама и адвокат просили падчерицу немедленно вернуться в Англию и вступить во владение Бервин-Манором, каковой со всеми землями переходил к ней по завещанию.

Покончив таким образом со всеми делами, имеющими отношение к смерти и ее последствиям, миссис Рен стала ждать того момента, когда получит страховые выплаты и начнет новую жизнь в качестве очаровательной состоятельной вдовы. По всеобщему мнению, маленькая женщина вела себя очень достойно, и Рен – каким бы тупоголовым его ни считали – проявил здравый смысл, разделив свое имущество, движимое и недвижимое, поровну между двумя наследницами. Мисс Рен, как и подобает ребенку от первого брака, унаследовала дом и землю своих предков, тогда как вторая жена получила страховые выплаты, каковые, как все откровенно признавали, вполне заслужила тем, что пожертвовала своей молодостью и красотой ради такого старика, как Рен. Пока утрясали все эти нюансы, вдова стала самой популярной личностью в Бате.

Впрочем, для миссис Рен все закончилось вполне благополучно. Завещание было должным образом подтверждено, а двадцать тысяч фунтов выплачены ей надлежащим образом. Итак, разбогатев, вдова вместе с отцом поселились в Лондоне. По прибытии она отправила записку Люциану, уведомляя его о своем появлении в городе. Приятная внешность молодого человека произвела на миссис Рен неотразимое впечатление, и она спешила возобновить знакомство, столь неудачно начавшееся в ходе полицейского дознания.

В свою очередь, Люциан тоже не стал терять времени и немедленно засвидетельствовал ей свое почтение, поскольку после расследования, проведенного страховой компанией «Сириус», из коего миссис Рен вышла с незапятнанной репутацией, он начал склоняться к мысли о том, что поспешил с вынесением вдове обвинительного приговора. Посему он нанес ей визит почти сразу же по получении приглашения и застал ее по прошествии трех месяцев столь же цветущей, привлекательной и уже не обремененной строгим траурным нарядом.

– Как это мило с вашей стороны, мистер Дензил, заглянуть ко мне, – жизнерадостно защебетала она. – Я не видела вас с той приснопамятной встречи в кабинете мистера Линка. Боже, сколько же хлопот выпало на мою долю с того времени!

– Хлопоты ничуть не повредили вам, миссис Рен. Что касается вашей внешности, то я сказал бы, что прошло три минуты, а не три месяца с тех пор, как я видел вас в последний раз.

– Ничего удивительного. Слезами горю не поможешь, полагаю. Но мне хотелось бы знать, как продвигается расследование дела тем полицейским.

– Он так ничего и не обнаружил, – сказал Люциан, качая головой, – и, насколько я могу судить, шансы узнать правду весьма невелики.

– Я так и думала, – пожав плечами, заявила миссис Рен. – Как мне представляется, в Старом Свете в этом смысле немногого можно добиться. Что ж, полагаю, большего я сделать не в силах. Я уже рассказала все, что знаю, и даже предложила награду в пятьсот фунтов. Уж если доллары не помогут найти убийцу Марка, значит, этого не сможет сделать никто.

– Скорее всего, миссис Рен. Прошло уже три месяца с момента совершения реступления, и с каждым днем вероятность его раскрытия уменьшается.

– Но, несмотря на это, Диана Рен встала на тропу войны, мистер Дензил.

– Диана Рен? А кто это?

– Моя падчерица – единственный ребенок Марка. Она была в Австралии, в самой глуши где-то на западе страны, и только совсем недавно узнала о смерти отца. На прошлой неделе я получила от нее письмо, и у меня сложилось впечатление, что она намерена приехать сюда, дабы выяснить, кто упокоил ее родителя.

– Боюсь, что в этом она не преуспеет, – с сомнением протянул Дензил.

– Она очень постарается, – передернув плечами, произнесла миссис Рен. – Она упряма как ослица, но говорить об этом смысла нет, поскольку она все равно поступит по-своему, – сказала красавица вдова и, с облегчением сменив тему, продолжила говорить о куда более фривольных материях, пока Люциану не пришло время уходить.

Глава VIII
Диана Рен

Хотя после убийства минуло уже три месяца и преступление было предано забвению и прессой, и широкой публикой, у обитателей Женева-сквер оно по-прежнему вызывало любопытство. Но сплетни о том, кто совершил это ужасное преступление, в конце концов утомили всех.

Теперь уже было известно, что покойный происходил из хорошей семьи, при этом своей смертью навлек на свою молодую красавицу жену безосновательные подозрения; что врагов у него не было и что в Безмолвном Доме он поселился, дабы укрыться от происков врагов сугубо воображаемых. По всеобщему мнению, Рен просто-напросто тронулся рассудком, но это не объясняло причины его трагической кончины.

После совершенного убийства интерес к Безмолвному Дому вырос стократно. У него и без того была репутация особняка, в котором обитают привидения, а убийство окутало его аурой потустороннего ужаса; невзрачный фасад здания представлялся зевакам, наделенным хотя бы толикой воображения, угрюмым и зловещим, за ним мерещились залитые кровью полы и населенные призраками комнаты.

Удрученный последними катастрофическими событиями, которые лишь усугубили репутацию особняка, владелец больше не предпринимал попыток сдать его, поскольку был уверен, что жильца, достаточно смелого, чтобы поселиться в нем, теперь не сыскать днем с огнем даже за минимальную арендную плату. Миссис Рен распродала мебель из двух комнат, которые занимал ее несчастный супруг, и теперь они были такими же голыми и неприветливыми, как и остальные помещения.

Не пытался хозяин и подновить или отремонтировать дом, полагая подобные расходы совершенно напрасными; и потому номер тринадцатый, преданный людьми и проклятый Богом, оставался пустым и заброшенным. Люди приходили отовсюду взглянуть на него, но в двери не осмеливался войти никто, опасаясь навлечь на себя несчастье. Тем не менее в странном противоречии с ужасом, который дом вселял в души, здания по обе стороны от него продолжали оставаться густонаселенными.

Мисс Грииб частенько поглядывала на пустой, с холодными трубами дом напротив, зиявший пустыми, лишенными занавесок пыльными окнами. Она нередко высказывала самые разнообразные гипотезы в отношении убийства Рена, но, будучи не в состоянии прийти к какому-либо разумному выводу, заключила в конце концов, что в преступлении повинен призрак – один из тех, что обитали в особняке. В поддержку этого невероятного предположения она обрушила на голову Люциана добрый десяток историй о том, как людей, беззаботно засыпавших в домах с привидениями, поутру находили мертвыми.

– С черными отпечатками пальцев на шее, – драматическим голосом вещала мисс Грииб, – и выражением ужаса в глазах. При этом все двери и окна были заперты, как и в доме номер тринадцать, что говорит о том, что погубить их мог только призрак.

– Вы забываете, мисс Грииб, – возражал ей Люциан, – что бедный Рен был заколот стилетом. А призраки не пользуются материальными орудиями.

– А откуда вы знаете, что кинжал был настоящим? – парировала мисс Грииб, понижая голос до благоговейного шепота. – Разве кто-нибудь видел его? Нет! Или, быть может, его нашли? Тоже нет. Призрак унес его с собой. Помяните мое слово, мистер Дензил, вовсе не существо из плоти и крови превратило в труп этого чокнутого Бервина.

– В таком случае призрачного преступника не удастся повесить, – с иронией заметил Дензил. – Но все это сущий вздор, мисс Грииб. Я поражен, что столь рассудительная женщина, как вы, верит в такую чушь.

– В призраков верят люди и поумнее меня, – упрямо возражала хозяйка. – Разве вы не слышали о доме с привидениями на площади в Вест-Энде, где однажды утром нашли мертвыми мужчину с собакой, а его камердинер с тех пор повредился рассудком?

– Фу! Все это досужие выдумки в стиле Бульвер-Литтона[6]6
  Известный английский писатель, интересовавшийся оккультизмом, что отразилось на его творчестве.


[Закрыть].

– А вот и нет, мистер Дензил. Это сущая правда. Дом номер тринадцать – лишь один из многих.

– Вздор! Хотите, я завтра переночую в доме номер тринадцать только для того, чтобы доказать, что все ваши истории о призраках – сплошные выдумки?

Мисс Грииб встревожилась не на шутку.

– Мистер Дензил! – в неописуемом волнении вскричала она. – Если вы отважитесь на это, то я… я… в общем, я сама не знаю, что сделаю.

– Обвините меня в краже ваших серебряных ложечек и посадите под замок? – со смехом предложил Люциан. – Да успокойтесь же, мисс Грииб. У меня нет намерений искушать судьбу. Но при этом я ни на миг не поверю, что в номере тринадцатом обитают привидения.

– Люди видели, как в его окнах время от времени мелькает свет.

– Еще бы. Бедняга Рен перед смертью показал мне весь дом. Его свеча и служила источником света.

– Свет видели и после его смерти, – торжественно провозгласила мисс Грииб.

– Что ж, значит, став призраком, Рен сам бродит по дому под ручку со старухой в парчовом платье и на высоких каблуках.

Мисс Грииб, убедившись, что имеет дело с упрямым скептиком, с достоинством ретировалась, не желая и далее впустую сотрясать воздух. Однако в разговорах с другими людьми она неизменно придерживалась того же мнения, приводя в его пользу многочисленные доводы, порожденные ее воображением и книгами о сверхъестественном, составленными на основе выдумок и, как она говорила, опыта многих людей. Одни соглашались с ней, другие поднимали на смех, но все сходились в том, что убийство Рена, совершенное призраками или простыми смертными, останется загадкой, которая никогда не будет раскрыта. Посему вместе с другими таинственными событиями схожей природы оно было занесено в список загадочных преступлений.

После нескольких бесед с Линком молодой адвокат тоже стал склоняться к этой точке зрения. Он отметил, что детектив уже отчаялся найти убийцу.

– Я был в Бате, – уныло поведал ему Линк. – Самым тщательным образом, насколько это возможно, я изучил прошлое Рена, но не обнаружил ничего, что могло бы пролить свет на это дело. Он не нашел общего языка с женой и за десять месяцев до убийства уехал из Бата. Я попытался проследить его путь, но меня постигла неудача. Он исчез из Бата совершенно неожиданно, а четыре месяца спустя, как нам известно, оказался на Женева-сквер, но у меня не появилось никаких зацепок насчет того, кто убил его и каким образом. Боюсь, мне придется оставить это дело как безнадежное, мистер Дензил.

– Как?! И лишиться вознаграждения в пятьсот фунтов?! – воскликнул Люциан.

– Даже будь это пять тысяч, они бы мне не достались, – парировал совершенно павший духом Линк. – Это дело мне не по зубам. Я не верю, что убийца когда-либо понесет заслуженное наказание.

– Клянусь честью, я склонен согласиться с вами, – ответил Дензил.

На том детектив и молодой адвокат расстались в уверенности, что дело Рена закрыто и с учетом непреодолимых обстоятельств нет ни малейшей надежды привлечь кого-либо к ответственности за смерть незадачливого господина. Очевидно, разгадать эту загадку не в силах человеческих.

* * *

Примерно в середине апреля, то есть спустя почти четыре месяца после трагедии, Люциан получил письмо, содержавшее приглашение, кое повергло его в изумление. Послание было подписано Дианой Рен. Мельком упомянув, что она лишь на прошлой неделе вернулась из Австралии, девушка просила мистера Дензила оказать ей любезность и на следующий же день нанести визит в гостиницу «Король Иоанн» в Кенсингтоне. В конце письма мисс Рен сообщала о желании побеседовать с мистером Дензилом и выражала надежду, что он не откажет ей во встрече.

Спрашивая себя, откуда у этой особы – без сомнения, той самой падчерицы, о которой рассказывала ему миссис Рен, – оказался его адрес и почему она так настаивает на встрече с ним, Люциан принял приглашение из чистого любопытства. На следующий день, в четыре пополудни, точно в назначенный час, он собственной персоной явился в указанный отель и, назвавшись, был немедленно препровожден в небольшую гостиную, где и ожидала его автор записки.

Когда мисс Рен поднялась ему навстречу, Люциан поразился, сколь потрясающе она красива. Темноволосая и темноглазая, с овальным лицом и четкой линией губ, с роскошной фигурой и величественной походкой, она вела себя как настоящая королева. Большего контраста с миссис Рен и вообразить невозможно: одна была фривольной и ветреной, а другая – сдержанной и полной достоинства. Она тоже была одета в черное, но ее наряд отличался крайней простотой и демонстрировал полное отсутствие кокетства, в отличие от тщательно продуманного костюма миссис Рен. Выражение печали на лице Дианы вполне соответствовало ее траурному наряду, и она приветствовала Люциана со сдержанной любезностью, расположив его к себе с самого начала.

Склонный быстро даровать любовь или антипатию, молодой человек ощутил, что его влечет к этой красивой печальной женщине с такой же силой, с какой ранее он испытывал отвращение к поддельной скорби и обольстительным взглядам недалекой миссис Рен.

– Я чрезвычайно обязана вам, что сочли возможным навестить меня, мистер Дензил, – проговорила мисс Рен глубоким грустным голосом. – Не сомневаюсь, вы задаетесь вопросом, откуда у меня ваш адрес.

– Признаюсь, это и впрямь показалось мне любопытным, – сказал Люциан, опускаясь на стул, который она ему указала, – но после недолгих размышлений я решил, что миссис Рен…

– Миссис Рен… – эхом откликнулась Диана, и в голосе ее прозвучало нескрываемое презрение. – Нет, я еще не видела миссис Рен с тех пор, как приехала в Лондон неделю назад. Я получила ваш адрес от детектива, который занимался расследованием смерти моего несчастного отца.

– Вы видели Линка?

– Да, и мне известно все, что ему удалось обнаружить. В своем рассказе он часто упоминал ваше имя и дал понять, что вы дважды встречались с моим отцом, поэтому я попросила его дать мне ваш адрес, чтобы иметь возможность лично поговорить с вами на эту тему.

– Я к вашим услугам, мисс Рен. Полагаю, вы хотите узнать все, что мне известно об этой трагедии?

– Мне нужно много больше, мистер Дензил, – негромко ответила Диана. – Я хочу, чтобы вы помогли найти убийцу моего отца.

– Как?! Вы намерены добиться повторного возбуждения дела?

– Разумеется, но мне не известно о том, что дело было закрыто. Я вернулась домой из Австралии с намерением посвятить себя этой цели. Мне следовало бы приехать в Лондон давным-давно, но я отдыхала у друзей в той части страны, куда письма приходят с большим опозданием. Как только сообщение от миссис Рен с описанием ужасного конца, постигшего моего отца, попало ко мне в руки, я уладила все свои дела и немедленно отбыла в Англию. После приезда я встретилась с мистером Сейкером, нашим семейным адвокатом, и мистером Линком, детективом. Они сообщили мне обо всем, что им известно, а теперь я хочу услышать, что можете рассказать вы.

– Боюсь, что ничем не смогу помочь вам, мисс Рен, – с сомнением протянул Люциан.

– Ах! Вы отказываетесь помогать мне?

– О нет! Что вы! Я с радостью сделаю для вас все, что смогу, – запротестовал Люциан, придя в ужас при одной мысли о том, что она может счесть его настолько жестокосердным. – Но ведь я не знаю ничего такого, что могло бы помочь решить эту загадку. И я, и Линк приложили все усилия к тому, чтобы узнать правду, но потерпели неудачу.

– Что ж, мистер Дензил, – после недолгого молчания произнесла Диана, – недаром говорят, что женская интуиция способна на большее, нежели мужская логика, и потому мы с вами вдвоем должны составить план поимки убийцы моего отца. Вы никого не подозреваете?

– Нет, никого, – ответил Люциан. – А вы?

– А я подозреваю. Одну леди.

– Миссис Рен?

– Да. Как вы догадались?

– Потому что одно время я и сам подозревал ее.

– И правильно делали, – ответила Диана. – Я уверена, что миссис Рен убила своего мужа.