Текст книги "Опасная любовь"

Фрэнсин Паскаль
Опасная любовь

Глава 1

– Как, по-твоему, подхожу я Скотту? Вскинув подбородок и придав красивому лицу надменный, чуть утомленный вид Джессика Уэйкфилд замерла перед большим, во весь рост, зеркалом в спальне своей сестры-близняшки.

Элизабет перестала писать и, оторвавшись от блокнота, оценивающе посмотрела на сестру.

– На «звезду» ты явно не тянешь. И потом. – глаза ее подозрительно сузились – какое тебе дело до Скотта? Уж не думаешь ли ты ехать с ним на озеро? Мама строго-настрого…

Джессика обернулась и метнула на сестру взгляд, полный холодного презрения:

– А зачем ей об этом знать? Помнишь пословицу: «Много будешь знать, скоро состаришься».

Глаза ее, легко меняющие цвет от зеленого до голубого, в зависимости от настроения хозяйки, теперь пылали изумрудным огнем.

– Но как же ты это скроешь? Мама ведь не слепая!

Губы Джессики – точная, но лукавая копия сестриных – расползлись в едва заметной ухмылке.

– Понятие. Можешь не отвечать. Ладно, делай, что хочешь, но я тебя покрывать не собираюсь, – строго сказала Элизабет.

Секунда, и ухмылка на лице Джессики сменилась улыбкой, излучающей ангельскую кротость. Глаза хитруньи сделались голубыми, какие бывают только у младенцев. Она снова принялась восхищенно разглядывать свое отражение, рукою откидывая назад пряди белокурых, позолоченных солнцем волос и красуясь в новой позе «роковой женщины».

– Не понимаю, о чем ты? – пропела она, жеманно растягивая слова. – Сегодня я весь день буду с Карой. Элизабет вытаращила глаза:

– С каких это пор Кара носит усы и ездит в красном спортивном «понтиаке»? Послушай, Джес, кому ты лжешь? Все равно все узнают. К тому же мама права:

Скотт для тебя слишком стар.

Если первое впечатление что-нибудь говорит о человеке, а Элизабет верила, что так оно и есть, возраст Скотта был не единственным его недостатком. Она помнила, как нахально он рассматривал ее, когда Джессика знакомила их на прошлой неделе! Как он потом назвал ее и Джес «сладкой парочкой», тупо и сально ухмыляясь своей затертой шутке; ее тогда чуть не стошнило. Как спортивный «понтиак» цвета спелого помидора рванул от обочины, оставив за собой извилистый след заноса. А она-то думала, пижонят только мальчишки-школьники! Выходит, ошибалась.

Что ж, Джессика совершает ошибку. Ну, ей не впервой.

Элизабет вздохнула. Она была старше сестры всего на четыре минуты, но порой они казались ей четырьмя годами. Джессика притягивала неприятности, как магнит – железную стружку. И всякий раз, когда тучи сгущались над ее бедовой головой, она бежала к своей «взрослой» сестре. Сколько бы Элизабет ни упиралась, сколько бы ни бранилась, Джессика прекрасно знала: сестра все равно вызволит ее из беды. Знала и без зазрения совести пользовалась ее любовью.

«Но теперь все!» – решительно пообещала себе Элизабет. Для верности она взяла черный фломастер и прямо под заметками, только что набросанными ею для еженедельной рубрики «Глаза и уши», которую она вела в школьной газете «Оракул», написала: «Пусть шайка кровожадных пигмеев подвесит меня за пятки, если я дам Джес впутать себя и в эту историю!»

Элизабет снова вздохнула. Налюбовавшись собой, Джессика отвернулась от зеркала и принялась деловито рыться в ящиках сестриного комода. Близняшки носили одежду одного размера, и Элизабет в общем-то не возражала, когда сестра надевала ее вещи. Если бы она еще возвращала их в целости и сохранности! Пока ей чаще приходится выуживать свои вещи из-под кровати или извлекать на свет божий из глубин шкафа, где все вечно свалено в одну кучу. «Мой тряпичный стог», – шутила Джессика.

– Эта вещица отлично подходит к моим красным шортам. Я буду в ней очень сексуальной, – защебетала Джессика, вытащив из ящика белую кружевную блузку. – Можно, Лиз? – заискивающе улыбнулась она сестре.

– Я бы на твоем месте не стала дразнить Скотта своей сексуальностью, – мрачно предупредила Элизабет. – Это все равно что махать красной тряпкой перед носом у быка.

Джессика тряхнула золотистой гривой и плюхнулась на постель рядом с сестрой, разметав по комнате листки с заметками, которые Элизабет усердно готовила для «Оракула».

– А что плохого в моей сексуальности? – Джессика удивленно выгнула бровь. – Тебе, между прочим, она тоже не помешает. Ты ведь у нас не дурнушка.

Она засмеялась и посмотрела из-под длинных трепещущих ресниц на свое живое отражение.

– Да что ты говоришь! – усмехнулась Элизабет.

– Побольше играй на публику, – наставляла ее Джессика. – Вспомни рекламные ролики. Сидит себе в конторе какая-нибудь секретарша. Этакий заморыш прилизанный. Сидит, сидит, да вдруг возьмет, волосы распустит, пуговку на блузке расстегнет. Все аж со стульев падают. Такую девочку проглядели!

Подозрительно взглянув на сестру, Элизабет потрогала волосы, собранные на затылке в незатейливый хвостик.

– Если распущенные волосы приманивают таких, как Скотт, лучше ходить с хвостом. Предпочитаю быть «прилизанным заморышем».

Ее тоже приглашали на озеро, но, в отличие от Джессики, она только облегченно вздохнула, когда мама запретила им и думать об этом. Скотт и его дружки были старше мальчиков, с которыми они дружили в школе. Джес говорит, Скотту восемнадцать, но скорее всего сестрица скостила ему годик-два. Хотела убедить родителей, что не такой уж он и старый.

Но, конечно, беспокоила Элизабет вовсе не разница в возрасте, а скверная репутация Скотта и его компании, Ей частенько приходилось слышать о диких вечеринках, которые закатывали в университетских общежитиях. Кузина ее лучшей подружки Инид раз на такой побывала. Говорит, настоящая постельная оргия – кто в пижаме, кто в ночнушке. Вместо стульев прямо на полу разложены матрацы. Напились до поросячего визга, а там такое пошло»

«Конечно, пикник на озере днем – затея вроде бы невинная, но эта шайка… Они на все способны, – размышляла Элизабет. – Только что Джессике до сомнений? Разве она когда откажется от веселой компании?»

– Ладно, если нравится, сиди дома, пока не прокиснешь, – бросила Джессика сестре. – А я хочу веселиться. Мне шестнадцать, а не шестьдесят, как некоторым.

Элизабет поймала на себе насмешливый взгляд.

– А если родители узнают и запрут тебя дома до скончания века, тогда что? – не удержалась она.

– Как это, интересно, они узнают? У меня стопроцентное алиби. Кара с родителями едет на машине к морю. На весь день. И берет меня с собой. Все давным-давно решено. Хочешь – у мамы спроси.

– И она тебе поверила? Джессика снова кротко улыбнулась:

– А что такого? Разве я похожа на обманщицу?

– Да! – выпалила Элизабет, словно давно ожидала этого вопроса.

– Никакая я не обманщица, – обиделась Джессика, выпятив нижнюю губу, – Я сказала ей почти правду. Знаешь, что я сказала? «Мамочка. Кара приглашает меня ехать с ними на море». Я ведь не говорила, поеду я или нет.

Элизабет фыркнула.

– Детский лепет! В жизни не слыхала ничего подобного. Дойдет дело до суда, не забудь этот разговор с мамой. – Может, и разжалобишь судью. Ведь от Скотта всего можно ожидать.

Слова сестры не на шутку разозлили Джессику.

– – Ну, знаешь ли! – вспыхнула она. – Ты, кажется, ревнуешь!

– Ревную? Кого? Скотта? Совсем сошла с ума. Таких, как он, я терпеть не могу. Да Скотт и тебе не слишком подходит.

– Что?!

– Во-первых, он для тебя стар.

– Он же Стиву ровесник! – защищалась Джессика.

– Стив никогда не стал бы обманом выманивать девчонку из дому.

– Ты совсем не знаешь Скотта! Он очень хороший.

– И ты не знаешь. А что, если он полезет к тебе там, на озере? Как ты домой доберешься? Ты же никого в их компании не знаешь, – Я сумею о себе позаботиться, – сердито буркнула Джессика.

– Сумеешь? Как тогда с Брюсом? – напомнила Элизабет.

Брюс Пэтмен был красавец и общий любимчик. Ах, как Джессика ухлестывала за ним! Но ему всегда плевать, что чувствуют другие. Главное – чтобы ему было хорошо. Вертел ею, как хотел. Слава Богу, тогда Джессике повезло. Сумела выкрутиться Только ведь Скотт – не Брюс. Он старше. Опытнее. Выкрутится ли Джессика на этот раз? Элизабет не знала.

– Брюс здесь ни при чем. Я ведь никогда не была в него влюблена по-настоящему.

Элизабет спорить не стала. Решила зайти с другой стороны:

– А экзамен? Вряд ли ты его сдашь, если целый день проболтаешься на озере…

Завтра сестрам предстоял экзамен, дающий право работать экскурсоводом. Сдай они этот экзамен, и они неплохо заработают летом, показывая туристам красоты побережья и живописные места Ласковой Долины.

Близняшки давно мечтали, как будут вместе водить туристов. И вот на тебе, Джессика завтра наверняка провалится.

– Обещай, что не скажешь маме, и я обязательно подготовлюсь. Хоть всю ночь буду сидеть, – Джессика нащупала слабину в обороне противника.

– Не стану ничего обещать. Спросит, скажу как есть!

Джессика вскочила с кровати и, яростно метая глазами голубые молнии, крикнула:

– Какой же ты друг?!

– У тебя, Джес, нет лучшего друга, чем я, – сухо возразила Элизабет, ничуть не обидевшись на сестру. – Но ты это никак не хочешь понять!

– Ладно, обойдусь без тебя, не нужно мне твоего снисхождения. Но и я тебе никогда ни в Чем не помогу, – Джессика переменила тон, и из глаз у нее брызнули слезы.

– Я-то думала… сестры. – должны, друг друга., защищать, – рыдая, укоряла она сестру, – а ты..

Элизабет закусила губу: «Почему она иногда бывает так сурова со мной?»

– Джесс– примирительно начала она.

Но было поздно. Джессика выскочила из спальни и так хлопнула дверью, что Элизабет подскочила на кровати.

Глава 2

– Что ты сходишь с ума? – недоумевала подруга Элизабет Инид Роллинз. – Ты же не сделала ничего плохого, Было воскресенье. По дороге на пляж они зашли в кафе «Дэйри Берджер», Элизабет заказала румяный, облитый острым соусом «хот-дог», но почти не притронулась к любимой еде. Представляла себе, как красный спортивный «понтиак» уносит на озеро ее легкомысленную сестрицу, – Пока не сделала, – поправила она подругу. – Только бы мама ничего не заметила. Только бы не спросила про Джес.

– А если и спросит, что такого? Скажешь, куда Джес поехала и все, – твердо сказала Инид. Ее большие зеленые глаза смотрели осуждающе.

Инид не любила Джессику. Однажды ее очередная выходка едва не стоила Инид доброго имени. Это было давно, но отношения между ними так и не наладились. Дружить с Джессикой, говорила Инид, все равно, что общаться с удавом, – Хорошо тебе говорить, – вздохнула Элизабет, – Она же моя сестра. А если с ней что-нибудь случится? Инид промолчала. «Интересно, – думала она, – как бы вела себя Джес на месте сестры». Но вслух ничего не сказала. Элизабет легко обижалась, если о Джес говорили плохо.

– Мы с тобой зачем сюда пришли? – попыталась она отвлечь подругу от тревожных мыслей. – Чтобы отдыхать, правда? Вот и выбрось Джессику из головы. Она не пропадет. – И Инид тряхнула копной черных волос, дав понять, что разговор окончен.

Когда подруги наконец пришли на пляж, народу там было полно. Спасаясь от палящих лучей, девушки расстелили полотенца в тени лодочной станции. Не успела Элизабет достать крем для загара, как перед ней возник худой мускулистый парень с коричневыми, как шоколад, волосами.

– Поворачивайся, я тебе спинку натру, – скомандовал он и, не дав опомниться, взял у нее из рук тюбик.

– Тодд! – засмеялась Элизабет, пасуя перед его натиском. От прикосновения его сильных, нетерпеливых рук у нее часто забилось сердце.

Дурачась, он вымазал ей нос кремом и теперь мягко втирал его в кожу плеч, не сводя с лица темных, полных нежности глаз.

– А где Джессика? – спросил он. – Гм… – Элизабет на мгновение запнулась, соображая, как лучше ответить. Тодду не нравилось, когда она скрывала проделки сестры.

– С Карой, – торопливо вставила Инид, выручая подругу. – Джессика с Карой. – Мысленно она погрозила Джессике кулаком. Паршивка. Опять подвела сестру. И притворно залюбовалась волнами, их бирюзовыми гребешками. Далеко, за буйками, где царствовал серфинг, маленькие темные фигурки в непромокаемых костюмах, подобно стайке муравьев, карабкались по водяным валам. Вот один, подхваченный волной, вырвался вперед и с изяществом дельфина скользнул с гребня вниз.

– Гляди, какой молодчина, – заметила Элизабет, прикрывая ладонью глаза от солнца. – Не знаю, кто он, но идет здорово.

– Это Сонни Кэллаган, – сообщил Тодд – Он в самом деле хорош. В прошлом году на чемпионате штата был первым. Говорят, будет и в этом году выступать, – А Билл знает? – спросила Инид. Для Билла Чейза серфинг был смыслом жизни. В последнее время его редко где видели. До стартов оставалась неделя, и он тренировался с утра до ночи. Билл был сильный спортсмен. Но сможет ли он победить Сонни?

Вслед за Тоддом девушки посмотрели на скалу, торчащую за молом. На ней кто-то сидел в одиночестве и смотрел на море.

– Бедняжка Билл – вздохнула Элизабет. – Видно, плохи у него дела, раз сидит в такой день на берегу.

Мысли Билла были для всех тайной. Замкнутая натура, он даже в школе держался особняком. Элизабет понимала, что Билл просто очень застенчив, но Джессике он казался «мужчиной, окутанным тайной».

Элизабет хорошо помнила, как Джессика однажды оказала ему «высочайшую честь», пригласив на танцы к Сэйди Хоккинсу. А Билл взял и отказался. Джессика тогда от злости чуть с ума не сошла. Даже поклялась отомстить. Придет день, и она отомстит. Обязательно отомстит, По пляжу шла красивая брюнетка в розовом бикини. У Элизабет екнуло сердце.

Что здесь делает Кара?

Неужто Джессика выдумала историю с приглашением?

Притворившись, будто хочет пить, Элизабет пошла навстречу Каре и спросила у нее про поездку на море. Оказалось, в последнюю минуту у ее отца сломалась машина, и они никуда не поехали.

– А Джессика? – вырвалось у Элизабет. – Вдруг родители узнают?

– Джессика уже взрослая, – Кара пристально посмотрела на нее сквозь солнцезащитные очки в розовой оправе, под цвет бикини. – Если что, сумеет за себя постоять.

– Очень надеюсь, – буркнула Элизабет. Но если так, почему в животе противно ноет от предчувствий? В этот раз на прелестную, но беспечную головку ее сестры непременно свалится беда!

Глава 3

– Бобби утром вылетел из моей спальни и налетел на дежурную. Представляешь ее вид? Она его спрашивает: «Что вы тут делаете?» Как будто вчера родилась.

Растянувшись на песочке у озера, Джессика вслушивалась в бурливший вокруг, пьянящий, как шампанское, разговор. Как ни старалась она подражать «умудренным» и «утомленным» жизнью соседкам, в их компании ей было явно не по себе.. Она даже закрыла глаза и, притворилась спящей, пока одна из ее новых подруг не ткнула ее пальцем в бок и не попросила крем для загара, Роскошный каскад белокурых волос, замшевое бикини – вылитая Бо Дерек[1]1
  Бо Дерек – псевдоним Мэри Кэтлин Коллинз, американской кинозвезды.


[Закрыть]. Джессика никак не могла вспомнить имени этой девушки. Бусы, вплетенные в волосы, искрились в лучах солнца и постукивали, когда она сокрушенно встряхивала головой, рассказывая о злоключениях, приключившихся с ней и ее новым дружком.

– Ну вот, отправились мы с Родом на выходные в горы. Отдохнуть вдвоем. И заблудились. А я наврала матери, что ночую у Сары. Она, конечно, позвонила ей, а меня там нет…

Джессика закинула ногу на ногу, соблазнительно изогнулась – наверняка Скотт или кто-то другой из парней смотрит на нее. Джессика знала себе дену. В новом красном купальнике она видела себя среди десятки первых красавиц Америки.

Брызги и хохот, долетавшие с озера, напомнили Джессике, что парни все еще купаются Скотт и ее тащил в воду. Но уж нет – еще чего доброго волосы намокнут или тушь потечет.

– Ты Скотта давно знаешь? – спросила у Джессики высокая длинноногая блондинка Грета. Маленькие карие глазки Греты жирно обведены черным карандашом, от этого ее нос кажется еще длиннее. Она здорово смахивает на морскую свинку, что когда-то жила у Джессики.

– Да уж порядочно. – Джессика повернулась на бок. Зачем кому-то знать, что это их первое свидание. Хорошо еще никто не подозревает, что в глубине души она чуть-чуть побаивается Скотта.

При мысли о Скотте душа у нее уходила в пятки. Такое же чувство бывает, когда летишь по шоссе, превышая скорость.

По дороге на озеро Скотт то и дело прикладывался к банке с пивом, которую сжимал между ног, а потом вдруг взял и положил руку на колено Джессики. Холодная влажная ладонь коснулась ее раскаленной кожи, и у нее потемнело в глазах. Джессика не понимала, что с ней: чувствовать себя такой взрослой и вдруг оробеть перед этим парнем. Такого с ней раньше не было.

«Бо Дерек» бросила на Джессику лукавый взгляд – Хочу предупредить: будь осторожней со Скоттом. Не знаю, правда или нет, но в студенческом городке он пользуется громкой славой.

«Чем же он прославился?» – хотела спросить Джессика, но ей помешал окативший ее холодный душ.

– Здесь, кажется, прозвучало мое имя? Бросьте, девочки, меня делить. Я уже занят. – Скотт сел на песок рядом с Джессикой и опустил мокрую руку ей на плечо. – На сегодня, во всяком случае, – добавил он, подмигивая.

Джессику передернуло от этих слов, но все же спасибо Скотту, что спас ее от шуточек новых подружек. Она склонила голову в томной улыбке, тщательно отрепетированной дома перед зеркалом, и одарила его взглядом больших зеленовато-голубых глаз, При всем своем самодовольстве, Скотт был великолепен. В металлическом блеске его глаз, отражавших цвет озерной глади, было что-то дьявольское Капли переливались в его усах, а мокрые волосы топорщились черными завитками. Мускулы были такие же как и у ее сверстников – накаченные тренажерами. Но мужественная крепость бронзового тела путала и возбуждала Джессику.

– Осторожней, дорогуша, – звонко хохотнув, предупредила Грета. – Тебе попался ретивый конек.

– Джессика и без вас это знает, – ухмыльнулся Скотт. – Верно, Джес?

Он принялся покусывать ее за мочку уха. Влажные усы щекотали ее кожу. Кончики пальцев скользнули по спине и оттянули завязку купальника, как бы предрекая ход дальнейших событий.

Хозяйская бесцеремонность Скотта слегка покоробила Джессику. Все ее прежние мальчики – Брюс Пэтмен, разумеется не в счет, – были у нее под каблуком. Она упивалась своей властью над ними. Ах, как ей нравилось поманить парня, сделать вид, что попалась на крючок, а потом от ворот поворот и упорхнуть прочь, беспечно посмеиваясь через плечо над незадачливым кавалером. Только со Скоттом такой номер вряд ли пройдет. Он взрослее и опытнее. Ну и что? Это вызов, а Джессика любила рискованные положения.

– Конечно, знаю, – поддразнила она Скотта, щелкнув его по носу длинным рубиновым ногтем. – И ни в чьих советах не нуждаюсь. Разве что в твоих, Скотт.

Пусть видят, какая она «крутая». Компания захохотала, а Скотт, издав звериный крик, опрокинул ее на спину и впился в губы. Джессика задрыгала в воздухе стройной ножкой, изображая протест. Здесь, в окружении приятелей Скотта, она чувствовала себя в безопасности. Но сможет ли она справиться, когда они останутся вдвоем?

Наконец из воды вышли все остальные. Род Шокли вытащил из стоящего под деревом переносного холодильника две банки пива и бросил одну Скотту.

– Держи, Дэниелз. Не мешает тебе немного остыть.

Род оценивающе оглядел Джессику. Зеленые глаза его подружки злобно сверкнули.

– Я только что начал разогреваться, – хмыкнул Скотт.

Он открыл пиво. Шипучая пена полезла через край банки, ледяные капли шлепнулись на живот Джессики, и она с визгом отпрянула в сторону, радуясь возможности освободиться от его назойливых объятий.

Кто-то закурил «травку», и сигарета пошла по кругу. Притворившись, что ничего не замечает, Джессика потягивала пиво из банки Скотта. Хотела она или нет, на этот раз дело быстро – пожалуй, слишком быстро – близилось к развязке. Конечно, она все равно выкрутится, успокаивала себя Джессика. Выкручивалась и не из таких переделок…

Как только сигарета поплыла в ее сторону, Джессика сделала вид, что ее вдруг потянула к воде, и неторопливо пошла купаться.

– Пойду, поболтаюсь немного в воде, – игриво бросила она Скотту. Чувствуя на себе его взгляд, Джессика сильней завиляла бедрами. Пусть Скотт видит, какая она. Пусть все видят!

Стоя у края воды, Джессика слышала обрывки фраз. Говорившие были уверены, что она их не слышит.

– Скотт любит молоденьких…

– С ними держи ухо востро. Раздразнят, а чуть тронь – за мамину юбку…

– Глядишь, недолго и за решетку, я вам говорю…

Хмурясь, Джессика шевелила пальцами ног во влажном песке. Выходит, ее уловки на них не подействовали. Все равно ее считают сопливой девчонкой. Ладно, ладно. Она им еще покажет! Да стоит ей только захотеть, она из этих парней веревки вить будет! Зачерпнув полную пригоршню гальки и мокрого песка, Джессика с самым невинным видом направилась к своему полотенцу.

– О, Скотт.. – сладко улыбаясь, Джессика спрятала руку за спину.

Скотт поднял глаза и посмотрел на нее из-под отяжелевших век. Марихуана делала свое дело. Шлепнувшийся на грудь мокрый холодный комок вмиг отрезвил его. Он вскочил на ноги и погнался за ней вдоль берега. Задыхаясь от смеха, Джессика ловко увернулась и с притворным визгом помчалась назад, обдавая его фонтаном брызг.

– Ах, ты маленькая… – прорычал Скотт, догнав ее. Сгреб в охапку и, не обращая внимания на ее судорожное барахтанье и пронзительные вопли, понес с пляжа.

– Скотт, – Джессика требовательно повысила голос, – куда ты меня тащишь? Отпусти сейчас же.

Она с надеждой поглядела назад через плечо, но никто из сидящих на пляже не выказал желания прийти ей на помощь. Род и «Бо Дерек» сами давно скрылись в лесу, а остальные пустили по кругу новую сигаретку и погрузились в сладкий дурман. Ну и пусть. Чего ей бояться? Для нее это всего-навсего забавная игра.

– Идем, – приказал Скотт, опуская ее на землю. В этом месте пляж кончался, дальше шел лес – Погуляем. Я тут знаю роскошное местечко. Мы там будем совсем одни. Чей-то лодочный домик. Хозяева приезжают сюда только летом. Мешать никто не будет.

Скотт взял ее за руку, и она послушно последовала за ним по усыпанной хвоей лесной тропинке. Сухие сосновые иглы противно шуршали под босыми ногами. Сама виновата! Дококетничалась! Повернуть назад? Тогда получится, что дружки Скотта оказались правы насчет «маминой юбки».

– А ты, действительно, девчонка, что надо. – Скотт обвил рукой ее шею и притянул Джессику к себе. – Не то что твоя сестрица – С чего ты взял? Мы с Лиз одинаковые.

– Внешне? Не спорю. Только сверху-то обертка, а конфетка внутри.

Рука Скотта скользнула по ее спине и остановилась поверх трусиков. Джессика кокетливо сбросила ее, но как-то уж слишком нервно, даже сама удивилась.

Когда они, наконец, подошли к лодочному домику, солнце уже спряталось за верхушки деревьев. Путешествие больше напоминало соревнование по спортивной ходьбе, а не романтическую прогулку. Но еще меньше романтики было в полузатопленной темной лачуге, от одного вида которой по спине Джессики побежали мурашки. Внутри царил холодный полумрак.

– Я замерзла, – взмолилась Джессика – Пойдем назад.

Руки Скотта обвили ее тело, В сгустившемся сумраке пахло болотом. Вода глухо билась о борт лодки, и ее удары гремели как молот в безмолвии леса.

– Не бойся, я тебя согрею, – грубо пообещал Скотт.

Он принялся целовать ее. Его страсть не предвещала ничего хорошего. Джессика отступила, но ноги ее тут же запутались в куче веревок, и она беспомощно повалилась на кучу мешковины.

– Скотт, я– она выставила вперед руку, чтобы остановить его, но Скотт расценил ее жест как приглашение.

Его натиск был подобен штурму вражеской армии. Он подмял Джессику под себя и, жадно кусая ее шею, нетерпеливо дергал завязки купальника Теперь, когда она лежала распластанная, пригвожденная к полу тяжестью его тела, мускулы, которые так восхищали ее на пляже, казались жесткими, как камень, и очень страшными. Распахнутый рот прилип к ее губам, обдавая кожу горячим дыханием. Джессику трясло. Нет! Только не это! Она всегда запросто вертела мальчишками, но Скотт! Он не мальчишка, он мужчина! Как же она раньше не подумала об этом? Нет, Скотт не привык просто так отпускать девчонок, которые строят ему глазки.