Текст книги "Асы «шнелльботов». Немецкие торпедные катера в бою"

В полночь мы выходим в район операций и продолжаем путь в бухту Тагга. Хорошо различимы южный берег Даго и северный берег Эзеля. Справа спереди мы видим остов парохода, возвышающийся над поверхностью воды. Мы предполагаем, что он погиб на минах, поставленных 2-й флотилией, поэтому не идем дальше на восток, а ставим заграждение. Только «S-45» с шестью минами на борту направлен на изначально указанную позицию.

После постановки мы все вместе ложимся на обратный курс. Десять минут спустя в кильватере флотилии разрываются первые снаряды, поднимая высокие водяные столбы. С береговых батарей нас все же заметили. Мы поворачиваем на юг и в 4 часа утра видим две летающие лодки русских, которые ведут разведку. Нас они не трогают. Мы почти завидуем русским, которые ведут ежедневную воздушную разведку, в то время как мы не получаем от авиации никаких данных. Лишь в единичных случаях военно-воздушные силы сообщают флоту о замеченных в море вражеских кораблях.

На следующую ночь нам приказано находиться в состоянии 2-часовой готовности. Поэтому мы подробно осматриваем гавань и портовые сооружения. Мы также осматриваем русский катер № 47, который был обнаружен 5-й флотилией тральщиков поврежденным и оставленным экипажем и отбуксирован в Либаву. Судя по всему, речь идет об одном из двух катеров, с которыми мы вели артиллерийский бой 27 июня.

Найденные секретные документы, чертежи, вооружение и приборы переданы компетентным инстанциям. По своей конструкции эти катера годятся только для хорошей погоды.

У пирса лежит затопленный своим экипажем эсминец «Ленин». Плохое предзнаменование, что эсминец со столь значимым названием таким образом попадает в наши руки. Кроме того, в гавани в поврежденном состоянии находится несколько подводных лодок, вспомогательных судов и буксиров.

3-й флотилии временно подчинен катер «S-47», направляющийся на север в расположение 2-й флотилии.

Прибытие корабля сопровождения после двухнедельного отсутствия становится большим облегчением, в первую очередь для технического персонала. Экипаж корабля сопровождения приводит в порядок несколько потрепанные катера, а наши экипажи с благодарностью воспринимают возможность наконец-то принять горячий душ.

В воскресенье 6 июля мы как раз закончили обедать, когда в 13.00 поступила срочная радиограмма от командующего крейсерами. Флотилии следовало немедленно перейти в режим полной боевой готовности. В 13.07 мы получили радиограмму от «МРС-11»: «Веду бой с тремя эсминцами».

Я приказываю немедленно готовиться к выходу в море и отправляюсь на расположенный поблизости тральщик, на котором находится командующий северным соединением тральщиков капитан цур зее Бемер. Именно ему подчиняется довольно большой тральщик с орудиями калибром 20–88 мм, переоборудованный из торгового судна. На палубе этого корабля находится около 15 баркасов, которые он с помощью кранов может спускать на воду с обоих бортов и которые предназначены для обезвреживания мин.

Командующий северным соединением использует этот корабль для прокладки свободных от мин фарватеров вдоль побережья и на входах в гавань. Эту работу он должен продолжить в старом ганзейском городе Рига, который с 3 июля находится в германских руках. Следует как можно скорее очистить подходы к нему, чтобы использовать их для организации снабжения.

Для операций против Ревеля и Ленинграда рижская гавань имеет большое значение. К сожалению, в ходе стратегического планирования этот аспект был учтен в явно недостаточной степени. Снабжение армейских корпусов на северном участке фронта наверняка можно было бы как минимум на 50 % организовать через Ригу и Ревель. Но вернемся к моему совещанию с командующим северным соединением тральщиков.

Я получаю от Бемера данные о местонахождении «МРС-11». Если мы выйдем полным ходом, катера смогут прибыть в тот район к 18.00. До этого момента не стоит рассчитывать на то, что «МРС-11» в бою с эсминцами будет иметь хоть малейший шанс уцелеть. Лишь незамедлительный вылет бомбардировщиков может помешать эсминцам уничтожить корабль. Командующий крейсерами наверняка уже запросил Люфтваффе.

В 13.55 шестерка наших катеров выходит в море на полной скорости. «S-57» через некоторое время вынужден повернуть назад в Либаву из-за поломки двигателя. В 14.40 командующий крейсерами отправляет на «МРС-11» радиограмму: «На помощь движутся бомбардировщики и катера». Мы задаемся вопросом, находится ли корабль еще на плаву. Войдя в Ирбенский пролив, я приказываю катерам разойтись веером – так, чтобы они держали друг друга на границе видимости и могли прочесать большое пространство. Немецких самолетов мы пока не видели. В 17.20 от командующего крейсерами наконец приходит радиограмма:

«В 13.30 «МРС-11» находится в квадрате 6546, соприкосновения с противником нет. Идет вдоль берега в Дюнамюнде. Идти следом и охранять. В 14.55 в квадрате 6544 5 эсминцев».

Я прерываю прочесывание, собираю флотилию вокруг флагманского катера и иду вдоль берега в строю противовоздушной обороны в направлении Дюнамюнде.

Спустя примерно 2 часа, в 19.35, со стороны солнца флотилию атакует четверка вражеских бомбардировщиков типа «Мартин». Они несколько раз пикируют на катера, сбросив 10–15 бомб с высоты около 1000 метров. Мы открываем огонь из 20-мм орудий и уклоняемся от бомб, резко маневрируя. Бомбы взрываются на расстоянии 20–50 метров от кораблей. На палубу падают осколки, но, к счастью, никто не ранен.

Через полчаса, в 20.08, мы видим тральщик «МРС-11» стоящим на якоре. К его борту пришвартован малый тральщик «М-31». Мы едва верим своим глазам, думая о том, что случилось бы, если бы русские бомбардировщики заметили эту картину.

Когда мы подходим вплотную, я приветствую капитана тральщика капитан-лейтенанта Россова, моего старого знакомого. Он рассказывает, что 3 эсминца обстреляли его восточнее Ирбенского пролива. Он открыл ответный огонь из своего носового 88-мм орудия, и противник отступил. При этом он старался держаться к эсминцам носом, чтобы своим высоким силуэтом изобразить более крупный корабль. Да, на войне редко так везет! С помощью хитрости удалось обмануть противника, имевшего торпеды и 12 130-мм орудий против двух 88-мм орудий. Капитан сообщает, что баркасы закончат свою работу в устье Двины лишь к полудню завтрашнего дня, так что «МРС-11» и «М-31» ночью должны будут простоять на якоре.

Я делюсь своими планами по охране кораблей от атак эсминцев и подводных лодок в течение ночи до того, как появится возможность отправиться в Ригу. С 02.00 катера занимают свои позиции на линии охранения. Ночь проходит без происшествий.

«МРС-11» и «М-31» поднимают якоря в 11.00 и входят в Двину. Наша флотилия следует за ними. Уже издалека мы видим высокие башни рижских церквей. В 14.00 мы причаливаем к таможенному пирсу. Только после этого экипажи могут поспать.

В 21.38 приходит разведывательное донесение: «2 эсминца и 5 миноносцев в 18.55 в квадрате 6222, курс на юг, цель, возможно, Хапсал». Речь идет о северном выходе из Моонзунда.

Опираясь на Хапсал, вражеские эсминцы и миноносцы смогут действовать против наших конвоев в Ирбенском проливе и устье Двины днем и ночью. Помочь против них может постановка минных заграждений в Моонзунде и использование в дневное время авиации. Ночью мы сможем сформировать заслон северо-восточнее Ирбенского пролива. Сухопутный фронт проходит в этот момент севернее Риги.

На запрос командующего крейсерами о дальнейших планах я сообщаю, какие задачи видятся мне наиболее важными. Во-первых, это охрана коммуникаций и операций тральщиков в Рижском заливе, поскольку Люфтваффе не в состоянии выделить для этих целей никаких сил. Во-вторых, это действия в Ирбенском проливе и Аренсбургской бухте, опираясь на стоящий в Виндаве «Адольф Людериц».

Порты Риги и Виндавы будут иметь большое значение для дальнейших операций флотилии, в связи с чем здесь необходимо организовать снабжение.

8 июля в 11.00 флотилия получает приказ вернуться в Либаву. Пополнив запасы горючего с «МРС-11», я в 20.00 выхожу из Риги с катерами «S-55», «S-58», «S-61», «S-54» и «S-45». Обходя подозрительный с точки зрения мин район восточнее Ирбенского пролива, мы движемся к Аренсбургской бухте развернутым строем. Не заметив противника, катера идут по Ирбенскому проливу на запад и прибывают в Либаву в 05.30. Вечером «S-57» и «S-47» выходят из Либавы, чтобы обеспечить охрану предназначенного для Риги небольшого конвоя.

Командующий крейсерами дает нам следующие указания:

1. Корабль сопровождения «Мозель» с запасом торпед и обученным персоналом вышел из Мемеля и будет находиться в Риге в распоряжении флотилии.

2. «Адольф Людериц» после обеспечения зенитного прикрытия будет переброшен в Виндаву.

3. Из Риги и Либавы/Виндавы будет оперировать по одной группе торпедных катеров.

4. Цель атак – появляющиеся в восточной части Балтики надводные корабли противника.

5. Организация прикрытия крупных и ценных конвоев в Ирбенском проливе.

6. Атаки противника, представляющего угрозу для конвоев и тральщиков.

10 июля я докладываю командующему крейсерами состав обеих групп. На Либаву и Виндаву будут базироваться флагманский катер «S-55», «S-61», «S-45», «S-47» и «S-29» из 1-й флотилии. К рижской группе относятся «S-59», «S-57», «S-58» и «S-54» под командованием капитана «S-59».

В следующие дни катера находятся в состоянии боевой готовности. Исключение составляют «S-58» и «S-54», которые должны организовать дальнее прикрытие для конвоя каботажных судов, идущего через Ирбенский пролив в устье Двины. Катера выходят из Виндавы в 18.15. В 20.00 над ними западнее Ирбенского пролива пролетают на большой высоте 12 вражеских бомбардировщиков. Позднее, когда звено прибывает на свои позиции в восточной части Ирбенского пролива, капитан «S-58» узнает, что эти самолеты атаковали конвой. В 20.35 звено атаковано двумя вражескими пикировщиками, к счастью, без успеха. После наступления темноты катера подходят к конвою и получают приказ обеспечить дальнее прикрытие от вражеских эсминцев.

В 02.41 вражеские торпедные катера выпускают по конвою три торпеды, но промахиваются. «S-58» и «S-54» открывают огонь и отгоняют противника. С 06.15 следует несколько налетов вражеских бомбардировщиков, действующих группами по 5–6 самолетов. Они сбрасывают бомбы и обстреливают суда из бортового оружия, так что многие члены экипажей транспортов получают ранения. Конвой входит в 07.15 в устье Двины.

Противник, кажется, понял, где искать цели для своих кораблей и авиации. Постепенно он приходит в себя, так что в будущем нам наверняка придется схватиться с опасным врагом.

В 17.17 14 июля поступает приказ рижской группе. Операция должна быть проведена в западной части Рижского залива у Колкаса и в Ирбенском проливе. Капитан «S-58», имея под командованием 4 катера, выходит из Риги в 20.30. Ночь довольно светлая. С 17.45 он получил несколько разведывательных донесений:

«13.46 три русских эсминца с миноносцами и торпедными катерами идут к Аренсбургской бухте. Наших конвоев там нет. 16.13 эсминец севернее Рижского залива, 16.05 эсминец по данным радиоперехвата в центре Рижского залива. В 20.10 еще один эсминец, идет на юго-запад на большой скорости».

Итак, данных о противнике хватало. Но были ли они надежными?

В 00.14 с катеров видят два силуэта – это вражеские миноносцы. Они идут северным курсом. Изначально планируется направить одно звено по левому борту миноносцев, другую по правому борту и занять благоприятную позицию для стрельбы. Однако внезапно в 00.45 появляется силуэт, который движется южным курсом прямо на катера. Он напоминает большой эсминец.

В 01.12 «S-58» выпускает одиночную торпеду с дистанции 1000 метров, которая проходит перед носом вражеского корабля. Вторая торпеда проходит за его кормой. Почти одновременно стреляют «S-54» и «S-57». В 01.17 в носовой части торпедного крейсера происходит взрыв. По всей видимости, попадания добился «S-57». Крейсер открывает артиллерийский огонь и, произведя пять залпов, отходит на северо-восток малым ходом. В 01.45 «S-54» выпускает свою последнюю торпеду и промахивается. Из-за начавшегося рассвета остальные атаки теряют смысл, и оба звена прибывают в Ригу в 05.45.

В течение первой половины июля ни в Мемеле, ни в Либаве ни разу не было воздушной тревоги. Таким образом, кораблю сопровождения ничего не угрожало. Маленькая гавань Виндавы, которая позволяла выходить в район операций в Ирбенском проливе на два часа быстрее, очевидно, в достаточной степени защищена зенитками. Кроме того, поблизости от Виндавы должен находиться аэродром с истребителями. В связи с этим целесообразна переброска корабля «Адольф Людериц» в эту гавань.

В Ригу еще не пришел ни «Мозель», ни танкер «Олеум» с горючим. Эти два небольших вспомогательных судна должны прийти в Ригу 17 июля с большим конвоем, состоящим из трех групп.

Ближнее прикрытие этого конвоя осуществляют 2-я и 5-я флотилии малых тральщиков. Охранять его от надводных кораблей противника должны восемь катеров, в том числе «S-45» и «S-29» из 2-й и 1-й флотилий. Шесть из них держатся неподалеку от конвоя, а группа во главе с флагманским катером должна вести разведку восточнее Ирбенского пролива и острова Эзель в направлении Моонзунда.

После того как в течение дня все катера соединились в Виндаве, операция в 19.00 началась. Уже в 23.18 флагманская группа прошла Ирбенский пролив. Тем временем от командующего крейсерами поступило несколько радиограмм с информацией о противнике. В соответствии с ней в Рижском заливе находятся многочисленные русские корабли. С уверенностью можно говорить о том, что там присутствуют три миноносца и 1-я дивизия эсминцев Балтийского флота. При таком соотношении сил весьма вероятно, что с рассветом конвой будет атакован. Возможно, нам повезет и мы сумеем найти и атаковать противника ночью, так что русские отойдут в Моонзунд.

В 01.00 начинается рассвет, а мы так и не заметили ни одного корабля противника. Я прерываю разведку и отправляюсь к Колкасу восточнее Ирбенского пролива, где мы с 02.40 ходим переменными курсами в ожидании конвоя. В этот момент поступает сообщение о трех больших эсминцах, которые находятся в устье Двины и, вероятно, заняты постановкой мин. А ведь именно туда направляется наш конвой!

В 04.00 мы наконец встречаем конвой. Над нами пролетает пара Ме-109 – угроза со стороны расположенных на Эзеле русских аэродромов весьма велика, представление об этом мы уже получили. Скорость конвоя составляет лишь 5 узлов, все катера идут на одной машине и через короткие промежутки времени вынуждены останавливаться. Волнение на море составляет 3–4 балла, в цилиндры попадает вода, что грозит поломками. В итоге мы, как овчарки, носимся вокруг прикрываемых кораблей. Других сил, способных противостоять эсминцам, нет. Однако в дневное время атаковать эсминцы – практически безнадежное дело, и мы, по сути, можем оказать лишь моральную поддержку экипажам транспортов.

Ранним утром конвой несколько раз подвергается атакам бомбардировщиков, действующих группами по 6 самолетов, и истребителей, обстреливающих нас из бортовых пушек. Серьезных потерь удается избежать. В 11.00 приходит донесение о легких силах противника, которые на малой скорости движутся на юг. Собираются ли они действовать против конвоя?

2-й флотилии малых тральщиков и моей флагманской группе приказано на полной скорости идти в устье Двины. Спустя два часа, в 15.54, поступает сообщение об эсминце, который быстро движется на юг в квадрате 6952.

Конвой в этот момент подходит к устью Двины, так что этот эсминец вряд ли представляет для него угрозу. Первая группа конвоя уже начала подниматься вверх по течению реки, когда мы слышим звуки артиллерийских выстрелов со стороны моря. Устье Двины полностью закрыто дымовой завесой, которую поставили замыкающие конвой катера под командованием капитана «S-45» обер-лейтенанта цур зее Баббеля.

Арьергардной группе, находившейся западнее устья Двины, было приказано двигаться курсом на 300 градусов. В ее состав входили «S-45», «S-47», «S-29» и «S-54». Вскоре с катеров увидели дым – это мог быть тот самый вражеский эсминец, о котором сообщалось ранее. Убедившись в справедливости своих предположений, группа провела демонстративную атаку без выпуска торпед. На расстоянии 7000 метров катера попали под обстрел артиллерии эсминца типа «Гневный» и отвернули, поставив дымовую завесу. Под прикрытием последней они повторили демонстративную атаку с целью позволить конвою полностью войти в Двину, отвлекая внимание противника. Вслед за этим они сами вошли в устье Двины.

Эсминец, приблизившись, начал обстрел вслепую. Его залпы ложились довольно близко от молов, но ни одно судно не пострадало. Я приказал всем катерам двигаться вместе с конвоем в Ригу, а флагманскому звену – занять позицию в маленьком канале зимней гавани в роли замаскированной торпедной батареи. Спустя полчаса эсминец прекратил стрельбу и ушел на север.

Мы имели явно недостаточно сил и средств, но удача снова улыбнулась нам. Состоявший из множества маленьких каботажных кораблей конвой перевозил в высшей степени необходимый бензин для фронтовых аэродромов, боеприпасы для самолетов и различное снабжение для сухопутных войск. У нас же теперь есть в Риге вспомогательные суда «Мозель» и «Олеум».

После прибытия в Ригу я отправляюсь к командующему авиацией Балтийского моря полковнику фон Вильду, чтобы обговорить наше взаимодействие на фронте. В прошлом морской офицер, он прекрасно понимает наши потребности как в плане разведки, так и в плане борьбы с эсминцами в дневное время. Его самолеты уже добились некоторых успехов в борьбе с кораблями, в первую очередь в гаванях. Он заверяет, что будет поддерживать нас, насколько это возможно без ущерба для его основной задачи. Мы обговариваем вопросы радиосвязи, так, чтобы катера могли получать данные разведки непосредственно с самолетов. Раньше донесения проходили долгий путь через командующего авиацией и наш штаб в Свинемюнде, который порой занимал часы. Командующий крейсерами поддерживает мою инициативу.

21 июля в 17.46 мы получаем следующие сообщения: «Утренняя разведка обнаружила в 03.58 три эсминца типа «Фрунзе», курс 40 градусов, в 04.33 курс изменился на 20 градусов, в 04.50 два эсминца остановились. В 05.45 два эсминца и миноносец идут курсом 30 градусов. В Кассар-Вик находится множество кораблей снабжения и легкие силы».

В 20.00 я выхожу из Риги с четырьмя катерами. Мы движемся северным курсом через Рижский залив в направлении Эзеля. Вскоре после полуночи мы видим дым, который вскоре теряется из виду. Мы движемся на восток на высокой скорости, чтобы обогнать корабль. В 00.57 катера ложатся на северо-восточный курс. «S-54» и «S-58» докладывают, что речь идет о маленьком праме. Мы продолжаем движение, чтобы до рассвета найти эсминцы и миноносцы противника.

В 01.30 начинает светать, а мы так ничего и не обнаружили. Поэтому мы поворачиваем к праму, который видели час назад.

В 02.00 вражеский корабль снова появляется на горизонте. Выясняется, что это буксир, который тащит за собой торпедный катер. Флагманский катер и «S-54» открывают огонь из 20-мм орудий, на который противник отвечает огнем. Звено «S-29» и «S-58» атакует. Буксир и торпедный катер противника взяты под сильный обстрел. В 02.20 мы поворачиваем налево перед носом противника, чтобы сконцентрировать стрельбу на торпедном катере, до которого остается 100 метров. Катер вспыхивает, мы прекращаем огонь и подходим ближе, чтобы спасти уцелевших.

Мы проходим вдоль буксира – это маленькое судно «Лакплесис» водоизмещением 250 тонн. Мы спасаем 14 латышей, русского капитан-лейтенанта и трех русских матросов. Среди них пятеро раненых. Затем мы пытаемся спасти остатки экипажа торпедного катера «ДТ-71». Наши матросы, обвязавшись веревками, перепрыгивают за борт, однако плавающие в воде русские начинают стрелять в них из пистолетов. Попытки вытащить их проваливаются, русские уплывают прочь, не позволяя – себя спасти.

20 минут спустя мы ложимся на обратный путь, подорвав буксир, который ложится на борт и тонет. Около 04.00 над нами пролетают два русских истребителя, не атаковав катера. В 07.30 мы прибываем в гавань и передаем спасенных коменданту.

25 июля в 21.15 я выхожу в море с катерами «S-54» и «S-57». Наша задача – дальнее охранение тральщиков, действующих в Ирбенском проливе. Мы выходим к юго-восточному побережью Эзеля в районе Моонзунда, так и не увидев противника. В 01.50 катера ложатся на обратный курс и в 06.50 прибывают в Ригу.

В ночь с 26 на 27 июля те же катера и «S-55» занимают позиции на «русской дороге» южнее Аренсбурга. По данным разведки, эсминцы противника собираются проводить здесь минные постановки. В 19.00 мы выходим в море. К сожалению, «S-57» вынужден повернуть назад из-за поломки двигателей.

В 19.43 командующий авиацией Балтийского моря сообщает нам о четырех миноносцах, идущих курсом 270 градусов в северной части Рижского залива. Еще раньше, в 13.25, были замечены два эсминца, два миноносца и два торпедных катера у острова Аллираху юго-восточнее Аренсбурга. В 20.00 мы находимся у Колкаса на восточном выходе из Ирбенского пролива и движемся в Аренсбургскую бухту. В 22.34 на северо-западе появляется силуэт корабля. Расстояние до него около 3000 метров, нос слева, скорость совсем маленькая.

Звено останавливается, чтобы идентифицировать противника. На 270 градусов мы видим 4 силуэта и отходим на северо-восток, чтобы обогнать противника. Заняв удобную позицию, мы в 23.15 начинаем атаку.

В 23.26 флагманский катер «S-55» выпускает две торпеды. Минуту спустя то же самое делает «S-54». Одна наша торпеда проходит спереди, вторая сзади от вражеского корабля. Торпеды наших товарищей также проходят мимо, спереди от эсминца. Мы отворачиваем и заряжаем резервные торпеды, чтобы повторить атаку. Противник поворачивает на юго-юго-запад, 8 минут спустя на юго-восток.

В полночь видимость сильно ухудшается, противник увеличивает скорость и уходит на юг к Колкасу. Мы обходим его западнее, чтобы оказаться на темной стороне горизонта. Еще один эсминец показался на северо-западе и один на юге. В 00.17 мы на некоторое время теряем из виду всех противников. Однако уже минуту спустя мы снова видим один из эсминцев на расстоянии 2000 метров. Мы атакуем. Противник поворачивает направо и ложится на юго-восточный курс. В 00.33 «S-55» выпускает две торпеды с дистанции 800 метров, обе проходят позади эсминца, и настает очередь «S-54». В 00.36 обе его торпеды попадают в эсминец, одна из них под мостик. По всей длине корабля вспыхивает яркое пламя, эсминец окутывается дымом. Мы проходим в 200 метрах от вражеского корабля, который уже довольно глубоко погрузился в воду.

Атака серьезно осложнялась тем, что все три противника постоянно меняли курс, так что катера то и дело оказывались в плохой позиции для стрельбы. В 02.45 мы приходим в Ригу. Скорее всего, эсминцы ставили мины.

Накануне состоялась вторая бомбежка нашего корабля сопровождения, стоявшего в Виндаве. Одна из бомб взорвалась рядом с кораблем. Маскировка сетями оказалась неэффективной. Я запрашиваю немедленную переброску ценного корабля в Либаву. Положение на море допускает временный отход «Адольфа Людерица» без серьезного ущерба для боеспособности катеров.

На ночь с 27 на 28 июля запланированы действия катеров «S-57» и «S-58» против стоящих на якоре кораблей противника в Аренсбургской бухте. Предположительно здесь находится база вражеских эсминцев, занятых постановкой мин. В 19.00 я выхожу в море с обоими катерами, чтобы провести эту сложную с навигационной точки зрения операцию, тем более что бухта, скорее всего, прикрыта береговыми батареями. В 21.35 приходит разведывательное донесение о миноносце, трех тральщиках, стоящих на якоре, и трех движущихся средним ходом тральщиках юго-восточнее Аренсбургской бухты. Это дает надежду, что мы найдем противника. В 23.00 мы поворачиваем на запад южнее острова Аллираху и юго-западнее маленького острова Абро крадемся в Аренсбургскую бухту.

Незадолго до полуночи мы видим 4 силуэта – по всей видимости, речь идет о миноносцах и трех тральщиках. Без всякой задержки мы стреляем по целям, стоящим перпендикулярно нам. Миноносец стоит носом, поэтому попасть в него не удастся. Мы глушим двигатели и вслушиваемся в ночную тишину. Наконец спустя 4 минуты тишину разрывают 4 взрыва. Мы видим пламя там, где находятся стоящие на якоре корабли, но тральщики совершенно не изменили свое положение. По всей видимости, торпеды попали в сушу – возможно, в мол Аренсбургской гавани. Этим и объясняется то, что они двигались так долго. Тральщики типов «Клюс» и «Ударник» наверняка имеют осадку меньше двух метров, и тратить торпеды дальше бессмысленно. Визит в гости к противнику не принес нам ничего, а для русских наверняка послужил уроком – не бросать ночью якоря на этом рейде!

Мы с разочарованием возвращаемся в Ригу и готовим катера к следующей операции. В ночь с 29 на 30 июля рейд в Аренсбургскую бухту должны повторить «S-57» и «S-59». Ни по пути в бухту, ни в самой бухте, ни на обратном пути они никого не встретили. Кажется, Рижский залив вымер. С 17 июля мы провели не менее 8 операций. Из-за малого количества катеров некоторые экипажи действовали ночь за ночью, что привело их на грань физического и морального истощения. Нужна небольшая пауза.

С «Адольфа Людерица» сообщают, что в 20.15 29 июля зенитчики корабля сбили вражеский самолет, бомбивший Виндаву. Неплохое достижение!

В 18.00 3 августа командующий авиацией Балтийского моря просит нас помочь в спасении экипажа самолета, упавшего в восточной части Рижского залива. Юго-западный ветер дует со скоростью 6 баллов, волнение достигает 4–5 баллов, и успех спасательной операции представляется весьма сомнительным. Тем не менее звено в составе «S-59» и «S-55» выходит в море в 19.15. От командующего авиацией я, кроме того, узнаю, что русские войска высадились в 18.15 между Ригой и Пернау. Эту информацию я довожу до сведения вышедших в море катеров, которые должны пройти как раз в районе места высадки. В 21.36 звено замечает на западе силуэт, принадлежащий торпедному крейсеру типа «Ленинград», движущемуся на запад малым ходом. Поскольку еще светло, звено пытается, сохраняя визуальный контакт, преследовать противника, чтобы атаковать его в темноте. Однако волнение вынуждает увеличить скорость. Ночь предстоит лунная, и попасть с большой дистанции практически нереально. Внезапно небо закрывают облака, налетает дождевой шквал, видимость резко ухудшается. Капитан решает повернуть и продолжает путь в квадрат, куда его направили для оказания помощи. Поскольку надежд на то, что экипаж самолета выжил, нет, звено через некоторое время прерывает поиски и в 05.15 прибывает в Ригу.

Двумя днями позднее, 5 августа, я в 12.30 выхожу в море с катерами «S-55» и «S-58». Моя задача – оказание помощи экипажу пропавшей в восточной части Рижского залива летающей лодки. Командующий авиацией Балтийского моря, в свою очередь, отправляет самолет, чтобы облегчить нам поиски спасаемых. В 15.13 над местом крушения кружат Не-59 и Ar-195. Останки самолета плавают в воде вверх дном – это обломок фюзеляжа и отвалившийся поплавок. Мы ищем уцелевших и в 18.00 находим шлюпку, к сожалению, пустую. При существующем ветре и волнении дальнейшие поиски бесполезны. Мы топим обломки лодки артиллерийским огнем; в это время над нами на высоте примерно 2000 метров пролетают два вражеских самолета.

5 августа приходит радиограмма, которая имеет большое значение для всей флотилии. Капитан «S-60» обер-лейтенант цур зее Вупперманн награждается Рыцарским крестом, к которому я представил его в конце июня за великолепные действия и успехи подчиненных ему катеров. Эта награда – признание заслуг всех экипажей флотилии, включая команды вспомогательных судов. Потому что без ежедневной, не слишком заметной, но очень важной подготовки катеров к операциям любые успехи были бы невозможны.

6 августа воздушная разведка сообщает о 8 вражеских эсминцах, находящихся в Рижском заливе. Авиация должна наконец найти их базы и массированным ударом устранить опасность для наших конвоев раз и навсегда. Операции катеров ни сегодня, ни на следующий день не проводятся из-за плохой погоды. 8 августа авиация сообщает об эсминцах и танкерах, стоящих на якоре в Моонзунде северо-восточнее Кюбассара. Несмотря на неблагоприятный прогноз погоды, мы решаем выйти в море. Плохая видимость поможет нам незамеченными войти в Моонзунд с юга. Во второй половине дня в течение 3 часов приходят 4 разведдонесения о вражеских эсминцах в Рижском заливе. Северо-западный ветер усиливается до 5–6 баллов, и катерам приходится повернуть обратно. Попытка выйти в море 9 августа проваливается уже в самом начале из-за плохой погоды.

10 августа ситуация наконец улучшается. В середине дня авиация сообщает об эсминце у Кюбассара. С катерами «S-55», «S-58» и «S-59» я выхожу в море в 18.45. К сожалению, последний из перечисленных катеров из-за поломки вынужден повернуть назад.

Дует юго-юго-восточный ветер силой 3 балла, волнение 2 балла. Это не очень хорошо, потому что при таком направлении ветра шум наших моторов могут услышать на побережье острова Эзель. В 00.25 мы входим в бухту Кюбассар. Спустя 3 минуты мы видим свет маяка. Ни одного вражеского корабля не наблюдается. Мы тихо разворачиваемся и возвращаемся вдоль побережья. Задерживаться нельзя, поскольку на небе появляется луна, которая заливает все своим светом.

«S-59» приходится отправить для замены двигателей в Данцигскую бухту, на «S-55» начинается малый капитальный ремонт, в итоге единственным боеспособным катером остается «S-58». 15 августа к нему добавится «S-57», и у нас будет хотя бы одно звено. Положение у 2-й флотилии в Виндаве не лучше. Там в строю «S-46» и «S-105», ей же временно подчинен «S-60».

При таком состоянии дел перспектива «завоевания господства на море» в Восточной Балтике и Рижском заливе выглядит очень мрачно. Если бы командование советского Балтийского флота было достаточно решительным, его современные эсминцы могли бы действовать вплоть до Данцигской бухты, ставить там мины и остановить весь процесс подготовки экипажей для немецких подлодок. Однако у русских эсминцев, судя по всему, стоит цель лишь бороться с немецкими конвоями в Ирбенском проливе и Рижском заливе. Но этих конвоев так мало, что противнику пока не удается добиться успеха.