Текст книги "Коварство и любовь"

Коварство и любовь
Фридрих Шиллер

Переводчик А. И. Фефилов

© Фридрих Шиллер, 2024

© А. И. Фефилов, перевод, 2024

ISBN 978-5-0064-8028-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ОТ АВТОРА ПЕРЕВОДА

ОСОБЕННОСТИ МЕЖЪЯЗЫКОВОГО СТИХОТВОРНОГО ПЕРЕВОДА ДРАМАТИЧЕСКОЙ ПРОЗЫ

В научно-популярной и научной литературе по проблемам перевода встречаются самые разные, зачастую противоречивые толкования сути перевода и его природы. Все определения упираются в вопрос, насколько адекватно переводчик передает содержание и смысловую канву иноязычного оригинального произведения. Понятие эквивалентности рассматривается в большей степени в отношении к языковой и речевой ткани переводимого и переводящего текстов, и сводится, по сути дела, к их информативной (в узком понимании – коммуникативной) равноценности. Считается, что в хорошем переводе должна присутствовать в максимальном объёме равнозначная информация. Переводчик не должен злоупотреблять редуцированием информации источника и не вкрапливать в перевод дополнительные сведения («отсебятину»).

Ориентация на вербальный перевод чревата буквализмом, что также не приветствуется в теории и практике перевода. Правда, теоретики перевода (транслятологи), как правило, не обременяют себя задачей доходчиво объяснить, почему буквальный перевод «портит оригинал». Практики же перевода эмоционально заявляют, что буквальный перевод порождает неуклюжие лексико-грамматические конструкции, не характерные для родного языка, и отвращает читателя от эстетического восприятия переводящего текста. Однако суть «порчи» не объясняют по большому счёту не те и не другие.

Не вдаваясь в теоретические «тонкости», которые связаны скорее с расплывчатой лингвистической терминологией и как следствие – с говорением «мимо друг друга» и непониманием, вспомним одно гениально простое замечание немецкого компаративиста-младограмматика К. Бругмана, которое можно сформулировать следующим образом: «Люди говорят не словами, а предложениями. Слова – это усечённые словосочетания или предложения». Стоит задуматься над второй половиной толкования и ответить на вопрос, минуя лингвистические штампы: Что такое предложение? В соответствии с бругманской логикой определения напрашивается следующий ответ: Любое предложение, состоящее из совокупности семантически взаимосвязанных слов, есть не что иное, как синтаксический конструкт, с включёнными в него бывшими предложениями, усеченными до статуса слова. Таким образом, словá в составе предложения, упорядоченные синтаксически, проявляют известную коммуникативную автономность и «уводят» читателя (как и переводчика) от главного информативно-содержательного предназначения переводимого предложения. Если к тому же учесть, что буквальные словарные эквиваленты имеют различный объем значений, то мы получаем в результате мощный ассоциативный диссонанс. Переводящее «буквальное» предложение из усечённых предложений само по себе и в силу мнимой эквивалентности его составных частей искажает подлинник и затрудняет понимание. Стремление к точному соответствию оригиналу, к фактуальной информации, или словесной близости, оборачивается «неадекватностью» переводимого и переводящего сообщений.

Кроме того, переводчик имеет дело не с отдельными предложениями, а с предложениями, включенным в конкретную речевую ситуацию. Иначе говоря, он оперирует высказываниями (к сожалению, термины «предложение» и «высказывание» часто используются лингвистами как синонимы). Предложение (А) в составе текста, актуализирует не только своё «пропозициональное значение». На него наслаиваются дополнительные речеконтекстуальные смыслы (+1). Переводу подлежат высказывания (А+1), а не предложения (А). В этой связи бросаются в глаза квазинаучные директивные формулировки перевода, призывающие переводчиков передавать смысловую начинку предложений-высказываний, ср. «следует переводить смысл, а не букву оригинала». К примеру, смыслом высказывания «Какая хорошая сегодня погода!» может быть «приглашение на прогулку». Означает ли это, что нужно вербализовать в переводе на другой язык этот смысл и игнорировать пропозициональную семантику (= «забыть о погоде»)? Эксплицирование (вынаруживание) скрытых смыслов на текстовой поверхности может в корне погубить эстетическое восприятие сообщаемого, не говоря уже об искажении подлинника. Профессиональный перевод должен заострять внимание читателя на смыслах, а не раскрывать их. Не следует завуалированные смыслы выражать в тексте перевода прямо. Это касается, прежде всего, художественных смыслов, которые скрыты в контексте в иносказательных оборотах. Их должен вычитывать читатель. При любом раскладе смысл должен сохраниться, если даже придётся пожертвовать буквальной пропозицией, ср.: «А на улице-то солнышко светит!», «Сегодня дождя нет!», «На улице тепло и солнечно!».

Часто теоретики перевода украшают свои аргументы о «непереводимости» языков и неточности переводов, ссылаясь на изречения известных личностей, напр.: «Каждый язык – это особое видение мира» (Лео Вайсгербер). «Переводы похожи на оборотную сторону вышитых по канве узоров. Перевод есть не более чем гравюра»» (Пьер Буаст). «Переводы как женщины: если верны, то некрасивы, а если красивы, то неверны» (Сафир Мориц-Готлиб). Когда же нужно оправдать произвол и вольность переводчика, – приводятся суждения типа: «Перевод – это автопортрет переводчика» (Корней Чуковский). «Перевод – всегда комментарий» (Лео Бек).

Известно, что характер перевода зависит от типа, жанра текста. Все осознают, что прозаический текст отличается от стихотворного, поэтического. Отмечается, что художественная проза – это письменная, ритмически неорганизованная литература. Прозаическая речь, которая может включать в себя диалоги, строится в соответствии с синтаксическими законами. Стихотворная речь, хотя тоже подчинена синтаксическому структурированию, усложняется законами стиха. На основании этого предпринимаются также попытки различать терминологически стихотворный перевод и поэтический перевод. Поэтический перевод толкуется часто как перевод поэтического текста с одного языка поэтическим текстом на другом языке. А стихотворный перевод, в отличие от поэтического, близок к оригиналу в отношении слов и выражений и в использовании стилистических средств. Поэтический же перевод приносит в жертву фактуальное содержание, превращая его в форму (план выражения) и является более креативным. В этой интерпретации поэтический перевод напоминает больше творчески обработанную идею оригинального поэтического текста в стихотворной форме. Говоря ещё проще, поэтический перевод – это создание нового поэтического текста.

В нашем случае мы переводим прозаический текст (драму Ф. Шиллера, написанную в прозе в форме диалога) стихотворным текстом. Однако это не означает, что мы не поэтизируем исходный текст. Можно сказать, что мы создаём поэтический текст на основании исходного прозаического драматического текста, сохраняя чувства и образы, «вычитанные» из него. Более того, при таком межжанровом переводе мы вынуждены селектировать проминентные смыслы, заключённые в оригинале, и отбрасывать второстепенные. При этом адекватно передаётся сюжет оригинального текста и по возможности сохраняется его концептуальная организация, чтобы не утратить основной художественно-эстетический эффект. Такой межжанровый стихотворный перевод можно назвать вольным, или свободным. Он адаптирован также под современного читателя, который имеет уже несколько иное (если не совсем иное!) социальное и индивидуальное мировидение. Не следует забывать парадоксы нашего мироощущения – над чем плакали вчера, над тем смеются сегодня, и наоборот.

Стихотворное оформление прозы имеет свои преимущества. Рифмованные строки концентрируют внимание читателя или слушателя на отдельных замыслах и исключают прозаическую смысловую россыпь. Рифма скрепляет речь, усиливает чёткость восприятия, облегчает понимание и будит более яркое воображение.

Хочу заинтересовать режиссёров драмтеатров моим вольным стихотворным переводом драмы Ф. Шиллера «Коварство и любовь». Прежние прозаические переводы неудобоваримы ни для старого, ни для молодого поколения (особенно для последнего). Устаревшие буквальные текстовые переводы звучат в устах актёров как издевательская сатира, как пасквиль. Неужели этого не замечают наши театралы?

А.И.Фефилов 25.10.2024

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

 
П р е з и д е н т фон-Вальтер, при дворе
германского владетельного герцога.
Ф е р д и н а н д – сын его, майор.
Г о ф м а р ш а л фон-К а л ь б.
Леди М и л ь ф о р д – фаворитка герцога.
В у р м – домашний секретарь президента.
М и л л е р – музыкант.
Его жена.
Л у и з а – его дочь.
С о ф и – камеристка леди.
К а м е р д и н е р герцога.
Разные второстепенные лица.
 

ПЕРВОЕ ДЕЙСТВИЕ

Комната музыканта

ЯВЛЕНИЕ I

М и л л е р встает со стула и отставляет в сторону свою

виолончель. Жена М и л л е р а сидит за столом ещё в ночном одеянии и пьет кофе.

Миллер

(быстро ходит взад и вперёд по комнате)

Все эти встречи нашей дочери с бароном надо запретить!

Чтоб раз и навсегда! И нечего повѐсе этому сюда ходить!

Нам только не хватало, чтоб о нас пошла дурная слава.

Нашепчут президенту и невесть что наплетут. Шалавы!

Жена

Но ты же не заманивал его сюда и не устраивал присесты.

И дочь свою не выставлял и не навязывал ему в невесты.

Миллер

Кто будет разбирать, что оказался офицер до музыки охоч.

В начале… А потом смотреть он стал не в ноты, а на дочь.

Мне надо было приструнить Луизу. Шевельнуть мозгами!

И намекнуть майору, чтоб девѝцу нашу не съедал глазами.

На крайний случай донести его превосходительству отцу,

что его знатному сынку водиться с нами, вроде, не к лицу.

Тогда бы папа-президент устроил сыну-офицеру встряску.

И я бы был уверен – дело не получит нехорошую огласку.

Жена

(потягивая из чашки кофе).

Что люди скажут? Ерунда всё это! Кому наши дела нужны?

К тебе школяры всякие приходят. Аж фонбарόновы сыны!

Миллер

А чем закончится его хождение? – Замужеством? – Раскатывай губу!

Возьмёт её в любовницы. Пресытится… Адью! И поломал судьбу!

О, Господи! Прости меня! Ну, что я говорю? Что дочери пророчу?

Она ещё и жизни-то не вдела! Так молода, неопытна и непорочна.

Мусье-баронам лишь бы потереться, шашни завести, да покутить!

Таскаются по бабам. Ищут, где бы молодуху подцепить и соблазнить.

А тут вон лакомый кусочек – сам к рукам прилип. Мне жаль дочурку?

Её мы проморгáли! Сторожѝ, не сторожѝ. Влюблённые так юрки.

Хоть в каждую стеннỳю и дверную щель вставляй свой зоркий глаз,

Барон-то наш – настырный. Улучѝт момент и всё равно надует нас!

Её оставит с носом или с брюхом. Сыграет джентльмена и умоет руки.

Бесчестье на всю жизнь. Сиди! Иль продолжай – иди на плац от скуки!

Вот так войдёт в кураж, освоит ремесло…

(бьёт себя кулаком по лбу)

Жена

О, Господи! Спаси! Куда нас занесло?..

Миллер

Не сплоховать бы нам! Оно понятно, что замышляет этот ветрогон.

Луиза девушка красивая и стройная. Но… не богатая. А он – барон.

Ум-разум и приданое девиц не первонáдобны гулякам-кавалерам.

Не вѐрхом по галёркам взгляды их скользят, а нѝзом по партерам.

Взыграет кровь. Учует враз, как адмирал Родней, удачу. И вперёд!

Расправит паруса, навалится всем станом на французский флот.

Да, все мы люди. Что поделать! Я его не осуждаю. Мне это знакомо.

Жена

Его волнует её чистая душа! Как в ясный день то видно и слепому.

Вот, если б заглянул ты в письма, что их милость твоей дочке шлёт!

Миллер

Где хитрый кот, там горестные мышки! Здесь на доверие рассчёт!

Добраться бы до естества. Ну, а вначале замутить мозги и сердце!

А тут два тела и заговорят на общем языке. Душа откроет дверцы.

Я действовал ведь тоже так?.. Все бедные берут пример с господ.

А серебристая луна – ещё та сводница! За тучи скроется и уплывёт.

Жена

Ты только погляди, какие дарит он ей чỳдные и дорогие книжки!

Луиза их читает как молитвы. А у тебя же на уме одни интрижки.

Миллер

(свистит)

Мόлится на книжки? Не смеши! Но сам он не читает эту лабуду,

поскольку их сиятельский желудок не переварит чёртову бурду,

которую словесники сварганили в зловонной кухне для народа!

Да в печку эту дрянь, чтоб там испепелилась! Тоже, взяли моду!

Сейчас Луиза наберётся этой дури! Кровь возбудится, закипит,

как от приёма шпанской мушки. Побеги христианства заморѝт,

которые я взращивал в душе её изо дня в день… Не без усилий.

Всю чертовщину сжечь! Мы раньше лишь на библию молились!

Закружит в небесах. И не найдёт обратную дорогу в земной дом.

Ещё и устыдится бедного отца. Не сбудется мечта о зяте деловом,

с которым бы вершил я общие дела! Нет! Я хозяин! Не позволю!

(вскакивает, ведёт себя возбуждённо)

Пора ковать, пока железо не остыло! Майора проводить на волю!

(намеревается уйти)

Жена

Не хорохорься! Кое-что от этого и мы имеем. Скόлечко подарков!..

Миллер

(возвращается и останавливается напротив супруги)

Награда за бесчестье дочери? Пособница, ты! Бѐсова товарка!

Иди отсюда, баба! С глаз моих долой! Скорее я на улицу пойду

играть на скрипке за черпак похлёбки. Чай с голоду не пропаду!

А лучше разобью свой инструмент и сколочу из оного говёнку,

чтобы навоз возить! Но превратить дочурку в скверную бабёнку

я ловеласу не дозволю! За деньги душу дочери я чёрту не продам!

Ты швыркаешь свой кофе, нюхаешь табак и подражаешь господам.

Ты красотою дочери готова торговать! Я чую телом – ты не против.

А этот фон барон – хитрец! Он в помыслах своих нечистоплотен!

Я о своих расходах и не думал, ел от пуза, сладко пил и вдоволь спал.

И вдруг сей разодетый сердцеед и бравый офицер мой дом атаковал.

Жена

Всё бы рубить с плеча, пороть горячку! Не забывай, чей сын этот майор!

Подумай, как прогонишь ты из дома сына президента? Больно ты шустёр.

Миллер

Так в этом-то вся суть! Я ведь хочу быстрей покончить с этим делом.

А президент ещё спасибо скажет, когда я расскажу ему, что наболело.

Почисти-ка мне красный бархатный сюртук. Я на приём к нему пойду!

И сразу выложу, что сыну его милости дочь наша приглянулась на беду.

Что в жёны ей идти к нему не подобает. А шлюхой быть ей непристойно.

Пусть его милость сына вразумит. Мы – Миллеры и уважения достойны!

ЯВЛЕНИЕ II

Те же и секретарь В у р м.

Жена Миллера

А, утро доброе! Герр секертар нам снова радость доставляют?

Вурм

Ну, полноте, голубушка! Приятность от прислужника ничтожна

в сравнении с блаженством от господ, когда они Вас навещают.

Жена Миллера

Ах! Вы имеете в виду майора, господина Вальтера, возможно?

Он раз иной и осчастливит нас своим визитом. Мы всем рады!

Миллер

(с досадой, обращаясь к супруге)

Не суетись! Освободи-ка лучше господину Вурму в кресле место!

Вурм.

(кладёт шляпу, отставляет палку, садится)

Я, так сказать, хотел улицезреть при свете дня, а не лампады

Мою, как бы, грядущую супругу. Вернее.., мою бывшую невесту.

А как мамзель Луиза поживала после моего последнего прихода?

Жена Миллера

Ах, благодарствуем, Герр секертар, она у нас воспитана и не кичлива.

К Вам вышла б сразу, но она пошла к обедне. На дворе хорошая погода.

(Миллер раздражён, толкает супругу локтем в бок)

Вурм

Отрадно слышать это, ведь жена должна быть набожна, благочестива.

Жена Миллера

(с величественно-глупой улыбкой на лице)

Герр секертар, конечно! Только вот…

Миллер

(смущён; дёргает жену за ухо)

Ну, что, неймётся тебе, баба?

Жена Миллера

Вот, если сможем услужить Вам чем-нибудь другим? Нам в пожеланье…

Вурм

(прищурившись)

Чем-то другим? Занятно… Чем? Никак не уловлю я смысла. Вот досада!

Жена Миллера

Герр секертар, Вы сами догадаться можете…

Миллер

(зло толкает её сзади)

Моё ты наказанье!

Жена Миллера

Конечно, если хорошо, то хорошо! Но может быть и лучше, если надо.

Кто станет дочери единственной мешать, когда ей счастье привалило?

(с гордостью простолюдинки)

Вы вняли, как положено, герр секертар? Хоть я ведь не сказала прямо.

Вурм (беспокойно ёрзает в кресле, почёсывает за ухом, поправляет манжеты и жабо)

Я должен внять? Как это мило!.. Хотя… Мне, кажется, меня уж осенило!

Жена Миллера

(покашливая)

Дэк я смекаю, господу-то любо, чтобы дочка наша была знатной дамой.

Вурм

(вскакивает со стула)

Да Вы… Вы что сейчас сказали?

Миллер

Господин Вурм! Не слушайте эти причуды,

Язык – что помело! Откуда взяться благородной даме? Всё болтовня пустая!

Услышала ослица звон, не знамо ей, откуда он, но дальше врёт в три пуда!

Жена Миллера

Ты можешь обзываться, сколь угодно! Я в курсе дел! Я говорю, что знаю.

И что барон майор сказал, то он сказал. Я, слава Богу, слышу, не тугá на ухо!

Миллер

(взбешённый; хватается за виолончель)

Когда заткнёшь свой рот?! Иль стукнуть тебе этой скрипкой по колгану?

Что говорил майор? Всё выдумала, дрянь! Ты слушала не ухом – брюхом!

Э, сударь! Не берите в ум! Меня, надеюсь, не считаете Вы за болвана?

(в сторону супруги)

На кухню, вон! Знай, своё место! Не выдавай за быль пустые вожделения!

(снова в сторону Вурма)

Скажу Вам, сударь, – дочь моя в себе. И не имеет видов на союз с бароном.

Вурм

Нелепо, если б, Вы, хозяин и отец, придерживались здесь иного мненья!

Я знал всегда, что слово данное когда-то мне, для Вас является законом.

И предстоящий брак мой с Вашей дочерью не будет подлежать сомнению.

Известно – я при должности, которая мне позволяет жить семьёй безбедно.

Благоволѝт мне президент. Замолви слово – вмиг представят к повышению.

Быть может, заморочил голову Вам ветреник дворянский, надоедный?

Жена Миллера

Герр секертар, я б попросила Вас нам выказать поболе уваженья…

 
Миллер
(обращаясь к супруге)
Попридержи язык! Кому сказал?
 

(снова обращается к Вурму)

Господин Вурм, я человек чести.

Я говорил Вам прошлой осенью – всё сохраняется без измененья.

Я дочь свою не принуждаю. Если Вы ей по нутру – то Бог даст счастья.

А если, вдруг Луиза закачает головой, тем лучше – значит Господу угодно.

Как только Вам дадут отлуп, мы с Вами выпьем по одной и разбежимся.

Ей с Вами жить, не мне! Сажать на шею мужа ей – мне как-то непригодно.

Мы с совестью, что будет грызть меня, до гробовой доски не сговоримся.

Будет клеймить меня, мошенника, что дочку против её воли отдал в жёны.

И не отступит от меня ни в будни, ни по праздникам – врагу не пожелаешь!

Жена Миллера

Короче говоря, нет моего согласия на брак, и лошади ещё не запряжёны.

А ежели супруг себя даст облопушить, я сразу в суд. Меня не запугаешь!

В конце концов, заслуживает дочка наша что-нибудь познáтнее, повыше.

Миллер

Пообломать бы тебе руки, ноги! Бабье помело! Вот чёртово исчадие!

Вурм

(Миллеру)

Отцовскому совету дочь внимает. Вы меня знаете? Хотя вопрос излишен.

Миллер

Ушат воды мне на башку! Вы женихом должны быть, а не пришлым дядею!

Ей нужно знать Вас, а не мне! Что замечаю я за Вами, девушке не пригодится.

Как капельмейстер, растолкую без труда, годитесь или нет Вы в музыканты.

Но чувства женские сложнее оркестровой музыки. В них можно заблудиться.

Скажу я Вам, гер секретариус, без выкрутасов – мы тут не коммерсанты.

Я дочке отсоветую идти за Вас! Здесь Вам скажу, как немец, без притворства.

Не доверяю я тем мужикам, которые за помощью к отцу невесты прибегают,

чтоб затащить девицу под венец, сосватав за спиной отца, без ухажёрства.

Не дам я ни гроша за старомодника, который ничего в любви не понимает,

не может девушку увлечь. А скачет, как трусливый зайчик одаль на опушке.

Жених с куражем должен так влюбить в себя девицу, чтоб она сама просила

её выдать замуж поскорее! Да чтоб от слёз по парню были мокрые подушки!

И, чтоб она, влюбившись в парня по уши, и маменьку и папеньку забыла!

Кто с бабами не может говорить, пусть на бумаге пёрышком гусиным пишет.

(Вурм хватает шляпу, палку и спешит к выходу)

Вурм

Покорнейше благодарю Вас Миллер!

Миллер (медленно идёт за ним вслед)

Да что там! Чем богаты, тем и рады.

Жаль, не успели угостить Вас только.

(возвращаясь)

Бежит зигзагами и злостью пышет!

От этого дотошного писаки меня с души воротит, будто отравился ядом.

Сдаётся, вылез он на Божий свет путём окольным, воровато, тихой сапой.

Глазёнки маленькие, лисьи. Взгляд лукавый. Волос рыжий. Подбородок…

несоразмерно вытянут, как будто на смех, впопыхах природою наляпан,

что бородою не сокрыть! Не буду дочь свою совать в объятья этому уроду!

Пусть лучше дочка наша… Боже праведный! Прости мне эти прегрешения…

Жена Миллера

(плюёт со злостью)

Ах, пёс ты старый!..Ты в своём уме? Наклѝкаешь беду! Язык поганый!

Миллер

Ты тоже… Как чумная, всё трещишь о сыне президента без зазрения.

С суконным рылом, дура, норовишь прослыть великосветской дамой.

Вся эта трепатня о том, что наша дочь хотела бы стать знатной леди…

А завтра растрезвонит прохиндей повсюду… Ты Вурму на руку сыграла.

Один мусье нашепчет нá ухо другому – разлетелась новость по соседям.

А там дойдёт слушок до герцога и фаворитки… Вот, беда и прибежала!