Текст книги "Пой. История Тома Фрая"

«Вместе» теперь казалось таким же невозможным, как и «навсегда».

В столовой почти не осталось людей. Все столы, что удивительно, были чистыми, несмотря на любовь подростков наводить беспорядок. Никто из работников не гнал запоздавших учеников на уроки. Том вздрогнул, когда рука легла на его плечо. Он развернулся к Дилану.

– Ты не мог знать, поэтому не грузись, – сказал он тихо. – Он злится, поэтому ведет себя как мудак.

«Он не злится! Дилан, Ричард не злится! Он… Уничтожен».

– В конце концов, посмотри на ситуацию со стороны. Парень сопротивляется поездке в Йель, словно его везут на каторгу. – Дилан убрал челку назад. – Многие бы убили за место в таком университете, или же он может отправиться с нами в Нью-Йорк с одним чемоданом и попытаться сделать хоть что-то. Неважно. Вместо этого он перекладывает ответственность на тебя и пытается облегчить себе жизнь.

«Что?»

– Я хочу быть свободным[68]68
  Песня группы The FateDice – “All I need is Freedom”.


[Закрыть], – пропел Том без энтузиазма.

– И ты будешь свободным, скоро выпускной… А там, а там будет Нью-Йорк. – Дилан поднялся с места и, потрепав Тома по плечу, пошел к выходу. – Я так понимаю, на урок ты не идешь. Приходи в себя.

«Спасибо. Слава богу».

Том перевел взгляд на книгу, забытую на скамейке. «Приключения Оливера Твиста». И вспомнил, что отчего-то в голосе Ричарда не было манерной английской интонации с длинными гласными и напыщенной вежливостью. Зато горя хоть отбавляй. Ричард понимал своей светлой головой, что Том не виноват, никто кроме узколобого отца не виновен. И все же главной целью Тома тем вечером была поддержка, которую он не оказал лучшему другу детства. Мог ли Том предположить, что все обернется именно так? Он вновь ощутил, как жизнь хватает его за лодыжку, желая поднять вверх тормашками. Утонувший в темных мыслях, как в трясине, Том не заметил тихих шагов позади себя. Алан, который внимательно наблюдал за всей сценой из-за угла прилавка со сладостями, остановился в шаге от Тома, протягивая руку вперед. Сжав челюсти, он закрыл глаза, выдохнул и опустил руку, переводя взгляд на пол.

Но не ушел, а сел за соседний стол спиной к Тому.

Они оба решили пропустить следующий урок. Вряд ли Том нашел бы в себе силы сидеть рядом с Джеком и слушать последние наставления учителей. Дилан ловко заметил, что выпускной скоро, а после него начнется совсем другая жизнь. Если Ричард уедет в Йель, а Джек поступит в колледж не в Нью-Йорке, Том рискует никогда их больше не увидеть. Ссоры перед расставанием не способствуют укреплению уз. Том слышал о том, как дружба ветшает, становится тонкой и незначительной, когда расстояние превышает пару тысяч километров. Новые знакомые, работа, дела – все это вытесняет прошлое, стирает и заменяет чем-то другим дорогие потерянные кусочки твоего сердца. Алан же сидел и слушал размеренное дыхание Тома, не в силах произнести и звука. Они общались лишь на заднем дворе школы. А сейчас… А сейчас время вышло. Алан не такой дурак, возможно, умнее многих в этом месте, но, жаль… Храбрость – это то, чему нужно учиться очень долго. Том повернул голову вбок, заставляя Алана вздрогнуть от неожиданности. Он посмотрел на дерево, под которым они с парнями обедали не один год.

«Настанет день, и под этим деревом будет сидеть новая странная компания, но уже не мы.

Не мы…»

Am

Том сидел за кухонным столом в полном одиночестве и грел руки о чашку чая. Он уже три раза кипятил чайник, заваривал новый пакетик, но все так же продолжал гипнотизировать пепельницу. Всегда вымытая, она оставлена Ванессой якобы для гостей, которые к ним никогда не заходили. Джек и Ричард не курили, а это весь их круг общения. Ванесса предпочитала затворничество из-за болезни и именно по этой причине снова не спускалась со второго этажа. Она остро реагировала на смену погоды, особенно это становилось заметным весной и осенью. Приближался выпускной, за окном было почти лето, невыносимая жара, а Ванесса лежала наверху под вентилятором, стараясь пережить непростое время. Она всегда шутила, что с возрастом Том поймет, каково это – чувствовать каждое облачко на небе, но сын уже знал, с чем связаны ее «плохие» дни. Мама утром сообщила о неважном самочувствии и, заверив, что все хорошо, скрылась в недрах своей комнаты, вручив сыну деньги на пиццу, но, приоткрыв коробку, Том скривил лицо, отвернулся. Он не привык обедать в одиночестве.

«Какой же ты придурок, Том. Мог бы задержаться еще на час, идиот! В любом случае я надеюсь, Ричард услышит мои сто голосовых и прочтет пятьсот текстовых сообщений с извинениями. И, как назло, я застрял между Диланом, который непонятно по каким причинам слетел с катушек, и Джеком, желающим растерзать его. Впрочем, никто из них не согласился поужинать со мной. Оба прочитали сообщения и оба проигнорировали. Ричард же второй день не появляется в Сети и в школе. В конце концов, он сдал все экзамены и имеет возможность больше там не появляться. И, самое ужасное, я не знаю, что делать. Слова Дилана прочно засели у меня в голове. Что бы ни случилось после выпускного, куда бы мы ни поехали, я не хочу так завершать этот этап моей жизни. В школе случилось много нехорошего, но все же кое-какие теплые воспоминания остались. Я…

Я не готов сказать: “Прощай”».

Том вздрогнул, когда в дверь позвонили. Он опустил глаза на свой телефон – никаких оповещений или звонков. Том перевел взгляд на занавеску, мирно колышущуюся от слабого ветерка. Лучи закатного солнца проникали внутрь, раскрашивая кухню алым цветом. Он даже подумал, что ему померещилось, однако звонок повторился. Решив лишний раз не беспокоить маму, Том неохотно встал со стула и направился к двери. Он подумал, что Дилан все же решил сделать ему сюрприз. Том схватился за ручку, замирая и пытаясь понять, кого он действительно хочет увидеть за дверью.

Напряженное лицо Джека заставило облегченно выдохнуть. Он стоял, отвернувшись от входной двери; спрятал руки в карманы джинсов и перекатывался с носка на пятку. Том слишком хорошо знал повадки друга, поэтому сразу понял: лед тронулся, и чтобы не упустить момент поспешно отошел в сторону и улыбнулся, когда Джек юркнул внутрь.

– Привет.

– Привет. – Том указал на свою футболку, где и было написано «Привет».

«Мотыльки летят на свет, киты плывут на звук, солнце встает на востоке, Джек идет к пицце – в этом мире что-то должно оставаться постоянным. И пусть Вселенная вспыхнет, как бензоколонка от неосторожно брошенной сигареты, но некоторые вещи в мире не изменятся. Раз Джек пришел ко мне, значит, обида не сильнее голода и есть надежда разрешить конфликт. Он в той же неловкой тишине направился на кухню, но остановился в дверном проеме – видимо, хотел поздороваться с мамой – потом перевел взгляд на лестницу и поджал губу. Джек задержал на мне взгляд чуть дольше нужного и шагнул вперед. Ох, ну кто бы мог подумать, что настанет день и мне придется составлять плейлист с извинениями? Благо не я первый совершил ошибку и не я последний. Подходящая песня точно найдется».

– Я могу съесть пиццу? – Джек уже сидел за столом и нерешительно поглядывал на коробку. Том лишь вздернул брови, раньше такого за другом не водилось. Он мог без приветствия кинуться на кухню и опустошить холодильник. Утвердительный кивок позволил гостю приступить к еде. – Спасибо. – Том лишь пожал плечами и взял доску.

– Я не знаю, что сказать[69]69
  Песня The FateDice – “I don’t want to know when the curtain will fall”.


[Закрыть], – пропел он чересчур тихим и слабым голосом, сверля взглядом коробку из-под пиццы. – Последнее, что я хочу, – сделать тебе больно. Лучше нож мне в грудь, чем твои слезы[70]70
  Сольная песня Джошуа Рииза – “Knife in the heart”.


[Закрыть]. – Том менял песни одну за другой, удивляясь, с какой легкостью у него это получается. – И все, что я могу, просить прощения сейчас… детка[71]71
  Песня Boys Hot – “I’m sorry baby”.


[Закрыть].

– Что это за дикий мэшап? У меня вот-вот голова взорвется, Том. – Джек закатил глаза, но уголки его губ дернулись в улыбке. Кажется, в этот момент у Тома упала гора с плеч. – Я и не злился на тебя по-настоящему. Ситуация вышла из-под контроля. Сидел бы ты за тем столом или нет, Ричарда все равно сцапали бы. Предполагаю, его отец уже готовился к выкрутасам сына. Они отобрали у него нормальный телефон, заменив на кирпич с кнопками. Он похож скорее на рацию. Благо Ричард знает наши номера наизусть.

– Мой номер простой, просто позвони[72]72
  Песня из рекламы «Стулья даром».


[Закрыть]! – пропел Том уже более веселым голосом. Ричард так и не позвонил ему.

– Конечно же, он в обиде на тебя и злится, но не стоит переживать из-за настроения этого ожившего книжного героя. Ему просто нужно время. И даже не для того, чтобы простить тебя, а скорее для продумывания плана дальнейших действий. – Джек поглощал пиццу со скоростью света. Каким образом он не подавился – секрет Мироздания. – Как ты думаешь, благодаря кому я здесь?

Том ткнул пальцем в пиццу.

– Нет, это, конечно, главный аргумент, но именно Ричард попросил зайти к тебе и сказать, какой ты придурок. – Джек усмехнулся. – Меня человек сто спросили, что случилось с ним… Ричард… ты вообще обращал внимание, как много девушек крутятся вокруг него? А он все в книгах да в книгах.

– В колледж поступить хочу, лишь чтобы найти себе жену[73]73
  Песня BbcI – “The College”.


[Закрыть], – пропел Том низким голосом, попутно смеясь. Джек всегда подкалывал их с Ричардом насчет несостоявшейся сексуальной жизни, хоть и не всерьез. Оба друга занимались в основном борьбой с тараканами в голове. Джек встал со стула, налил себе стакан сока и сразу же осушил его.

– Я думаю, ты последний из нас найдешь себе кого-то, Том. – Друг показал ему язык. – Не надо тут вредничать. Твоя голова забита музыкой, твое сердце изливается каждый день строчками с виниловых пластинок. – От этих слов Том удивленно раскрыл глаза. Джек никогда не говорил так… так хорошо. – В любом случае не думаю, что Ричард до сих пор злится на тебя. Он слишком умный. Тем более мы бы ничего не смогли противопоставить мистеру Альваресу. Просто как-то нехорошо получилось… ты сбежал к Дилану. Я, конечно, понимаю, что ты впервые нашел человека, который разделяет твои интересы, но у всего есть вторая сторона медали.

«Я слышу в твоих словах ревность или же свободу? Скорее всего, все вместе. Глупо отрицать, что, хоть мы не разлей вода с начальной школы, интересы у нас диаметрально противоположные. Мы с Ричардом с упоением слушали рассказы Джека о космосе, но хоть тресни меня, сейчас я не смогу воспроизвести ни строчки из его речей. Как бы повел себя Джек на моем месте? Хах, уверен, будь у него девушка, он сбежал бы из дома Ричарда быстрее меня. Он мечтает о любви. К слову, ни я, ни уж тем более Ричард всерьез не задумывались об отношениях. Для них сейчас просто… нет времени. И если я хотя бы прикидываю в недалеком будущем найти себе кого-то, то Ричард, хм, такие или остаются одни до конца жизни, или в порыве чувств женятся в Лас-Вегасе. И что-то мне подсказывает, именно женитьбой все и закончится. Какие мы все же разные, но до сих пор вместе».

– И что же с ним теперь? – быстро написал Том. Его навыки письма благодаря общению с друзьями дошли до пугающего автоматизма. – Мы можем чем-то помочь? – Стер. – Неужели все кончено?

– Ничего не кончено, тебе ли не знать? – Джек поднял брови и сжал руку в кулак. Он знал, что разговора не избежать, ведь зов пиццы и желание помириться перед выпускным приведут его к Тому. – Все мы знаем, как он поступит. Ричард слишком упрям, непоколебим, и он намного сильнее нас. Его главный враг – доброе сердце.

«Этот мир обречен, раз в нем доброе сердце – слабость».

– Ему просто придется подождать. Горячая голова – опасный союзник. Его отец старой закалки, но он не так сильно похож на вспыльчивого мексиканца, как сам считает. Мне кажется, их ба – вот кто истинный представитель своей страны и народа, она гордится этим. – Джек улыбнулся, вспоминая ее слова. – У Ричарда намного больше общего с ней, чем с родителями.

«Я слышу твои мысли, Джек. Их не укроешь. Ты – не копия своих родителей».

– И что он собирается делать? – Том стер с доски. – Попавшись на… – Стер. – Откровенной лжи. – Стер. – За ним ведется тотальный контроль. – Стер. – Что, если ему уехать со мной? – Стер и нарисовал яблоко.

– А на что ему жить? У тебя самого десять долларов в кармане, – фыркнул Джек. – Он даже предположить не мог, что отец будет так сильно настаивать на поступлении в университет. В лучшем случае ему дадут пару штанов, а жить на улице в коробке из-под холодильника – отвратительная идея. Напоминаю, ты планируешь в сентябре переехать, а Нью-Йорк на севере страны… Что насчет Дилана и его планов на переезд?

– У нашей судьбы планы не узнаешь…[74]74
  Песня The cigarettes and destiny – “Polar Star”.


[Закрыть] – Том мечтательно протянул одну из баллад и прикрыл глаза, он любил эту песню. Вновь пришлось использовать доску. – Он передумал и решил уехать сразу. – Стер. – Через неделю. – Стер. – Дилан мечтал об этом с детства. – Стер. – Его семья может себе это позволить. – Стер. – Воплотить его мечту в жизнь. – Стер. – Я же хочу задержаться. – Том поджал губы и стер. – Накопить денег.

«Я хочу задержаться ради вас и мамы. Вы для меня – место, куда я буду возвращаться раз за разом. Мой дом».

– Как думаешь, ваше общение угаснет? – Джек притих. Том лишь пожал плечами и отвел взгляд. Дилан перевелся к ним прямо в конце года, неожиданно ворвавшись в их жизнь. Тому хотелось бы продолжить общение, но никогда не знаешь, куда приведет тебя судьба. – Знаешь, расстояние способно убить все что угодно и дружбу в том числе. Во всяком случае, так говорят.

– Я думаю, мы еще обсудим это. – Стер. – Ты знаешь… – Том быстро стер и показал следующие строки. – Дилан обходит эту тему стороной. – Джек распахнул глаза. – Думаю, он просто не хочет давить. – Том нагло врал другу. Перепады настроения Дилана иногда превращались в самое натуральное «давление». – Выпускной – черта. – Стер. – Ее нужно перешагнуть.

– Если так посмотреть, у него не всегда хорошее настроение… Он хотел броситься на меня в столовой. – Джек усмехнулся. Том чуть не охнул от того, насколько проницательным оказался друг. Правда, Джек плевал на все демонстрации силы и угроз, он вообще ничего в жизни не боялся. – Не замечал за ним таких повадок? Он на тебя не наезжал, случайно?

«К чему такие вопросы?»

– Если он будет снимать квартиру, разве не проще жить вместе, постепенно укрепляясь в городе? – Джек знал, что Том не торопился уезжать из города, ведь понимал: успех рано или поздно придет. Том отмахнулся от идеи. – Ну да, ты же такой ленивый, что даже не записал видеовизитку. Ладно, хрен с тобой. Сам решай, когда тебе там нужно оказаться. Только не задерживайся.

– Что насчет твоих планов? – написал Том и улыбнулся. – С Нью-Йорком не получилось? – Стер. – Ничего страшного. – Стер. – Главное – поступил.

– Это да. – Джек сглотнул. – Поработаю в городе. Деньги нужны всем. Сам понимаешь, в моей семье их нет, а в сентябре или, если позволят, в октябре махну в колледж. Надеюсь, увидимся на Рождество. Ты планируешь заехать к маме? Думаю, к тому времени ты уже будешь в какой-нибудь постановке эльфа играть. – На слова Джека Том недовольно кивнул. – Ладно, может, позволят играть оленя. Тогда мы обязательно должны увидеться в этом городе, будь он проклят. – Джек засмеялся натянуто и чересчур фальшиво. – Я рад разрешению наших глупых проблем. За Ричарда не беспокойся, на выпускном он обязательно подойдет и сделает вид, что ничего не произошло.

– И я когда-то мечтал…[75]75
  Песня The cigarettes and destiny – “I dream at night”.


[Закрыть] – пропел Том. Сегодня у него заели песни The cigarettes and destiny. – А что, нашел пару на выпускной? – Написал он на доске. – Или мы тут все одиноко воем на луну? Хотя… – Том стер надпись. – Не удивлюсь, если пара девушек считает, что Ричард идет именно с ними.

– Ну уж нет! Он увлекся книгами про культуру и мифы ацтеков. – Джек посмотрел наверх, обращаясь к Господу. – И, если Всевышний поможет, Ричард придет не в набедренной повязке. Иначе я лично превращусь в конкистадора и добью Монтесуму третьего.

– Забавное будет шоу, – написал Том и прекратил смеяться. – Какие планы на сегодня?

– Искать работу, поэтому задержаться не могу. – Джек зевнул и взял последний кусок пиццы. – Моя миссия выполнена. Я всегда был буфером между вами, который вынужден давать подзатыльники обоим и улаживать тем самым конфликты. Я зло, заставляющее вас работать вместе. Никто лучше меня вас не понимает. – Он усмехнулся и встал из-за стола. – Ладно, мне нужно зайти в парочку супермаркетов. «Спасибо за покупку», все дела.

– Заходите к нам еще! – Том помахал доской с надписью. Вероятно, он тоже окажется в этом самом супермаркете за соседней кассой, а за третьей будет сидеть Алан, и тогда комичность ситуации станет абсурдной. Том собирался написать следующую фразу, но в дверном проеме появилась мама.

– Джек… Я так рада тебя видеть и… Слышать, – сказала она тихим голосом. Джек улыбнулся, стараясь не выдавать, насколько сильно его напугал внешний вид Ванессы. – Я писала Тому сообщение. – Она перевела на сына глаза. – Хотела отдать тебе кое-что из еды, потому что ни я, ни Том так и не стали есть эту колбасу, сыр и творог. Даже не знаю, зачем тратим деньги, – так же тихо продолжила она, кашляя. – Жалко будет, если пропадет. Я уже просила своего забывчивого сына узнать, не хочешь ли ты забрать их.

«Какая лиса! Ничего ты не просила!»

– Только если вам действительно не нужно, – неловко ответил Джек. Ванесса улыбнулась ему и покачала головой. – Спасибо! – Она прошла к холодильнику, достала оттуда пакет и протянула ему. Понадеявшись на рассеянность Джека и нежелание копаться в «случайном» подарке, она подложила больше продуктов, чем обещала. – Еще раз спасибо! Мне нужно бежать на собеседование.

– Удачи, мой милый, все будет хорошо. Надеюсь вскоре увидеть тебя на рабочем месте. – Ванесса погладила его по щеке, распустив свои чары, и Джек сразу повелся. Он покраснел и смущенно покинул дом. – Даже в таком состоянии я могу дать фору любой девчонке.

– Всегда могла, – написал Том на доске. – Ты же в курсе, что это, – он стер, – моя любимая колбаса?

Ванесса перевела взгляд с входной двери на сына. Тому все стало понятно.

– Конечно.

«Мама?»

– Этот ребенок тоже невероятно талантлив. Я вижу в нем какую-то искру, нечто сверкающее, не хуже твоего голоса. – Она говорила мягко, ослабевшим голосом. Казалось, Ванесса сейчас упадет в обморок. – Несправедливо, что ему приходится так отчаянно бороться за место под солнцем, но я уверена, он еще задаст жару всем вам. – Она налила сок. – Просто нужно еще немного подождать. Замечательный ребенок. – Ванесса, по обычаю, посмотрела в окно и улыбнулась. – Ну что, пора заняться твоим костюмом на выпускной.

– Господи, помилуй! – Том громко запел какую-то рождественскую песню и попытался сбежать, но мама преградила путь из кухни. – Твое сердце сияет верой и добром, так неси до часа своего![76]76
  Церковная песня – «Аллилуйя».


[Закрыть]

– Отнюдь. Вы попались, молодой человек.

«Кто-нибудь спасите. Пустите меня в комнату».

Тем временем Джек шел по пустынной улице. Он нес пакет, прижимая продукты к груди и время от времени оглядываясь, будто кто-то мог их отобрать. Они с Ванессой уже давно играли в «ненужные» продукты. Джек чувствовал стыд за то, что принимает ее помощь, но дома стоял пустой холодильник, а деньгами и не пахло. И именно эта ситуация заставила Джека задуматься, он замедлился, а потом и вовсе остановился. Привычный мир скоро изменится. Походы в дом к Тому станут реже, Ричард не подкинет Джеку работу в виде стрижки газона или дегустации странной мексиканской еды, Том не будет делиться специально запасенным для него бутербродом. После выпускного все это исчезнет. Ребята разъедутся, а Джек останется в этом маленьком городе один на один с проблемами. Джек выдохнул, сжал зубы и посмотрел на небо.

– Я все равно не сдамся. Настанет день, и я не буду ни в чем нуждаться… Абсолютно.

* * *

«Невероятно! Даже при ограниченном бюджете мы с мамой смогли найти подходящий костюм для выпускного. Ничего сверхъестественного в нем нет. Обычный черный костюм, слегка приталенный пиджак и брюки с высокой посадкой, чтобы придать моей фигуре утонченный вид. Половина школы, вероятно, ждет, что я появлюсь в костюме из блесток, перьев, мишуры, с огромными очками, на высоких каблуках и накрашенный, словно индеец на последний бой с завоевателями. Или просто надену один из старых костюмов Ри Хабса[77]77
  Ри Хабс – один из самых эпатажных певцов 60-80-ых.


[Закрыть]. Черт бы подрал эти стереотипы о творческих людях. Ричард – тот еще чудик, но никто не обращает на него внимание! Выпускной настал так быстро, что я не успел познакомить Дилана с мамой и поговорить с Ричардом. Рич настолько закрылся в себе, что не выходил на контакт даже с Джеком, сбегая сразу после занятий. Возможно, выпускной – это последний шанс извиниться перед ним, пока не стало поздно.

По крайней мере, я планировал так сделать. А потом… А потом в мою дверь позвонил Дилан…»

– Время скоротечно, и минутную стрелку не остановить. Не опоздай туда, куда ты так спешил[78]78
  Песня Кайла Диттера – “I’m always late”.


[Закрыть]. – Том широко улыбался шутке мамы и пел, когда открывал гостю дверь.

«Ну как всегда! Не на выпускной, а сразу на подиум, Дилан?»

– Я пришел вовремя. – Он улыбнулся. Том шагнул в сторону, пропуская друга. – Я скажу даже больше, у меня есть пара минут, чтобы познакомиться с твоей мамой, о которой все столько говорят.

Том же продолжал стоять и хлопать глазами. Он знал, что Дилана позвали спеть на выпускном, и тот не мог не воспользоваться возможностью показать себя. Даже за те несколько недель, проведенных в школе, он стал местной звездой, а тот факт, что Дилан отбривал каждую девушку с недвусмысленными подкатами, превращали его еще и в яблоко раздора.

Пока вся школа кишела слухами насчет Дилана, задиры, все годы, ошивающиеся вокруг Алана, куда-то подевались, занялись своими личными делами, поступлением в университеты, колледжи, кто-то искал работу на лето. Так или иначе, без активного участия главаря, которого, к слову, будто подменили в последнее время, их организованная преступность развалилась. Том еще ни разу не чувствовал себя настолько спокойно, как в этот день. И по иронии судьбы он стал последним в их длинном и непростом пути в школе. Свет в прихожей погас, единственным освещением остался тонкий лучик с кухни. Вселенная будто хотела подчеркнуть красоту каждого момента этого вечера.

Дилан, по всей вероятности, изображал из себя рок-звезду. Черная рубашка, белый костюм и галстук превратили его в героя романтических историй. Кожа потеряла свою повседневную бледность, на глазах красовались почти идеальные стрелки, в ушах сменился пирсинг, волосы были уложены на левый бок со спадающей вниз челкой. Черные туфли и манжеты контрастировали с белой булавкой на галстуке. Какие-то странные мысли стали посещать голову Тома. Он невольно начал оценивать профессионализм Дилана с точки зрения творчества. Идея о том, что друг играет в его жизни своеобразную роль, теперь не казалась странной. Желание понравиться всем, вечные улыбки и флирт…

«Я не знаю, что со мной произойдет на этом выпускном… Талант, красота и харизма – то, что позволит Дилану завоевать Бродвей. И, в отличие от меня, ему не нужно платить цену в виде музыкальной шкатулки во рту. Боже, иногда мне кажется, я скорее музыкальный автомат в баре, чем человек. А он? А он – Кайл Диттер[79]79
  Кайл Диттер – исполнитель и законодатель моды 60-ых.


[Закрыть], впервые зашедший в бар и просто взявший в руки гитару. И все же мы чем-то жертвуем за наши таланты и умения. Часы репетиций и тренировок, нервов, зубрежки, борьбы с темными мыслями – вот моя плата. И вот сейчас, стоя фактически на пороге следующего этапа жизни, я хочу спросить… Что же ты отдаешь за свой талант – Дилан? Чем готово поступиться твое сердце ради успеха в «Большом яблоке»?

Какова оборотная сторона Луны?»

Они смотрели друг на друга и думали о своем. Сегодня на выпускном у них будет некий мальчишник. Праздник стремительно превращался в беспорядок души и сердца. Том и представить не мог, что прощание с нелюбимой школой в мгновение превратится в значимое событие. А все потому, что никто не знает, что будет по ту сторону. Том ощущал себя словно в каяке, который несся по горной реке, и если вначале встречались только крутые повороты и пороги, отдающиеся неприятными толчками, то теперь впереди виднелся обрыв, а скорость течения все нарастала. Тому осталось лишь глубоко вздохнуть и надеяться, что он не свернет шею. Из мыслей парней выдернула Ванесса, раскрыв дверь полностью и озарив их светом.

– Кх, – кашлянула она. – Ну что за тяжелые мысли у вас на лицах отражаются? Я хотела добавить немного волшебства, а, как оказалось, вы и сами по себе – волшебство. – Она стояла в шелковом халате, с легким макияжем и наспех сделанной, но оттого не менее прекрасной укладкой. – Меня зовут Ванесса. Если ты скажешь хоть раз «миссис», то проблем не оберешься. Фамилии у меня нет. Только имя. Ванесса. А как я могу звать вас, молодой человек? По словам Тома, вы «Ричард с домашкой», «прогулка с Джеком», «дополнительная репетиция», «скидка в караоке». Так много имен, так много сущностей.

«Спасибо, мам, сейчас он даст деру в Нью-Йорк прямо с нашего порога».

– Дилан, Дилан Мун. – Он подошел к Ванессе и улыбнулся. Правда, почти мгновенно понял, что легче очаровать камень в лесу, чем эту женщину. – Приятно познакомиться. Том часто говорил о вас… – Дилан посмотрел на Тома, закатывающего глаза. – Много хорошего.

– Мой сын иногда бывает чересчур драматичным, любит преувеличить, а его природная уникальность лишь добавляет красок. – Она усмехнулась и продолжила без стыда изучать Дилана. С кем-кем, а с Ванессой магия этого парня не работала. – Ни у одного из вас нет бутоньерки, как я погляжу. Вы оба без пары… Да и Джек с Ричардом в пролете. В мой выпускной все было с точностью до наоборот: парни дрались за право пойти со мной на выпускной! Мама не вешала мне бутоньерку… – Ванесса вышла на пару минут и вернулась с двумя лилиями в руках. – Вот, у меня всяких полно. Как знала, хах!

– И может ли день стать лучше? Ведь у меня есть ты…[80]80
  Песня Ри Зарбса – “All I need is you”.


[Закрыть] – пропел Том и кинулся к маме. Она любила цветы, разбиралась в них. Обычно бутоньерка – это искусственная композиция, но Ванесса обладала талантом сохранять красоту, поэтому взяла живые цветы. Весной их дом превращался в оранжерею и, возможно, впервые Том радовался этому. Черная и белая лилия оказались в его руках, а он думал, что вечер не может стать лучше.

– О, дорогой, это только один день. Их будет еще тысячи, я искренне верю. И песни ты подбираешь странные! Честное слово! – Сын подошел к маме и крепко обнял. – Думаю, время вышло. Вам пора отправляться на выпускной. Я бы пригрозила тебе, Том, быть аккуратным и не наделать детей… На всякий случай, презервативы у тебя в чехле за телефоном.

– Мама, – протянул Том на весь дом под звонкий смех Ванессы и вытолкал Дилана, пока мама не ляпнула еще чего. – Мы думаем, что это начало![81]81
  Песня The Nowhere’s road – “Happy in the dark”.


[Закрыть] – От чистых нот и невероятного голоса сына она резко остановилась. Эта песня всегда пробуждала воспоминания, в которых Ванесса была молода и здорова. Она очнулась от собственных мыслей, когда Том уже закрывал дверь.

– Постой…

«Мам?»

– Время вышло, и все, что мы можем сделать, – сожалеть. – Он остановился в дверях и посмотрел на Дилана на подъездной дорожке. – Эта ночь закончится рассветом, – продолжил Том петь, стараясь донести свою мысль. – Кто же знал, что я буду счастлив в темноте? Прошу, не ослепляй рассвет…[82]82
  Песня The Nowhere’s road – “Happy in the dark”.


[Закрыть]

– Да понял, я понял, что ты хочешь поговорить с мамой. – Дилан закатил глаза и направился к машине. – Только не задерживайся сильно, а то, и правда, опоздаем. – Он показал рукой в сторону школы и сел в машину.

«Рад, что он понял…»

– Ох, этот Дилан горячий, как июльское солнце в зените. – Ванесса наигранно обмахнулась ладонью. – Уверена, этот мальчик пользуется своими преимуществами. Правда, против меня они – ничто. Намекни, что Нью-Йорк полон таких же избалованных вниманием мужчин женщинами вроде меня, иначе это станет для него неприятным сюрпризом. – Она улыбнулась сыну. – Он красив и очевидно талантлив. Однако… Опыт отличает вас, молодых людей, от нас, стариков. Как бы ни ласкала глаз подарочная упаковка, нам всегда интересно то, что находится в коробке. – Ванесса кашлянула и показала на голову пальцем. – А вообще, хотела сказать…

– Я люблю тебя[83]83
  Песня Нэнси Мосс – “Time to say goodbye”.


[Закрыть], – пропел Том и обнял маму.

– Так вот, юный подхалим. – Она вновь вздохнула. – Я тоже хотела сказать тебе, хоть и не так красиво и мелодично, что люблю тебя. Я ничего не боялась, пока в моей жизни не появился ты. Том, дорогой, ты стал таким большим, сильным молодым человеком, самостоятельным и умным. Ты больше не бросаешься кашей в стену и читаешь книжки по любви, а не по принуждению. Я помню, как мы шли с тобой по тому парку, улыбались, смеялись и пели. В любой жизни есть проблемы, я – прямое тому доказательство, но прошу тебя, слушай меня сейчас внимательно. – Ванесса аккуратно взяла его лицо в руки. – Мнение других людей не имеет значения. Главное то, что думаешь о себе ты сам. Слушай свое сердце, оно всегда знает ответы на вопросы. Я делала вещи, которыми не горжусь, ради тебя и не прошу ничего взамен. Я счастлива. Я никогда не могла похвастаться безупречной репутацией, жизнью и судьбой, но я ни о чем не жалею. И если хоть кто-то упрекнет меня в этом, я оторву ему голову. Иногда мы сознательно совершаем поступки себе во вред ради близких. И ни о чем не жалеем…

– Твое сердце будет разбито, но позволь кому-то собрать его[84]84
  Песня The Nowhere’s road – “Happy in the dark”.


[Закрыть], – пропел сиплым голосом Том, вытирая слезы и поправляя упавшую на лоб прядь.

– Аминь, мой дорогой сын. – Ванесса провела рукой по его щеке. – А теперь тебе пора идти. Время двигаться вперед.

Том кивнул, улыбнулся и пошел прочь из дома. Вновь по привычке остановился в дверях, разворачиваясь. Ванесса стояла в окружении своих цветов, которые медленно, но верно перемещались с клумб и из магазинов на все поверхности в доме. Цветы пестрели своими лепестками, раскинув огромные листья, поблескивали в тусклом свете. А Том все смотрел на маму, как на самое главное украшение, цветок, подобный лилиям, которые она так любила. С каждым годом женщина из-за болезни становилась все слабее, все тяжелее переносила смену погоды, работа по дому давалась с трудом. Однако сильнее и отважнее человека в их городе не найти. Сердце Тома обливалось кровью, стоило подумать, как много Ванесса сделала и чем пожертвовала ради него. И совсем скоро ему придется оставить этот дом, позабудутся названия цветов. Сейчас все школьные годы казались мгновением. А это лето? Лето заочно можно вычеркнуть. Друзья уедут, Дилан уедет, ничто, кроме мамы, не заставит Тома вернуться в этот небольшой городок Америки. Ванесса улыбнулась, по-особенному, так, как умела только она, и наконец-то дала сыну уйти…

Том взглянул на темное небо.

– Некоторые цветы распускаются ночью, ночью горят и звезды. – Он глубоко вздохнул. Не пытаясь никому ничего сказать, просто пел. – Мы так боимся темноты, но даже не представляем, как много в ней красоты[85]85
  Песня The Nowhere’s road – “Happy in the dark”.


[Закрыть].