Текст книги "Мифы майя. От жертвоприношений и священного какао до книги «Пополь-Вух» и подземного царства Шибальбы"

«Мы придаем значение тому, что нынче видим, тому, что нам известно, – ведь каждый день мы видим посредине неба знак указанья свыше. Все потому, что наши предки, что раньше жили здесь, нам сообщают твердость духа, чтоб можно было прочитать все то, что открывает бездна неба, когда наступит ночь от края своего до края»[14]14
  Ершова Г. Г., Беляев Д. Д. и др. Песнопения из Цитбальче. М., 2020.


[Закрыть].

Помощь в контактах с представителями потустороннего мира оказывают магические предметы, обладающие собственной душой и нравом. У каждого народа есть свои названия для подобных объектов, при этом даже дифференцируются две основные функции: защитника и помощника. Речь идет о разнотипных оберегах. Фетишизм также появляется на заре цивилизации и означает поклонение определенным предметам – контактерам.

Для современных индейцев майя понятие оберега заключено в испанских словах – «узелок», «сокровище» или «секрет». В древние времена, согласно традиции, восходящей к глубокой архаике, племя хранило сакральные предметы в завязанном узелке, скрывая от посторонних. Однако на языке майя на Юкатане это звучит как к’ааба, то есть «имя». Имя, которое произносят «в молчании». Само звучание выступает живым существом и считается табуированным[15]15
  Личное сообщение прислал Хорхе Коком Печ, писатель майя.


[Закрыть]. Вот почему майя в колониальные времена стали называть этот предмет по-испански «узелком» (исп. bulto). В мифах, где фигурирует оберег, а также в разговорах между своими его еще называют «секретом». Если между собеседниками есть доверие, не исключено, что они продемонстрируют друг другу то, что завернуто в мешочке или завязанной узелком салфеточке. А возможно, они даже обменяются отдельными предметами из «секрета».

Латинским термином фетиш португальцы обозначали католические святыни, реликвии, которым следовало поклоняться. Средневековый католицизм доходил в этом до абсурда. Так, например, у почитаемого при жизни священника или монаха после смерти, еще до похорон, пытались успеть не только порвать на фетиши всю одежду, но и срезать пальцы, волосы и прочие доступные части тела. В Мексике сохранилась история о францисканском монахе, умершем в XVII веке, на чьих похоронах особо рьяные верующие прихожане попытались отрезать у него палец в качестве фетиша. От боли монах вышел из летаргии и сел в гробу – что сразу было объявлено, естественно, чудом[16]16
  Mendieta Geronimo de. Historia eclesiastica Indiana. En 2 tomos. México, 1997.


[Закрыть]. Собственно, в христианстве, да и во многих других конфессиях, фетишизм давно превратился в массовый и весьма доходный промысел – повсюду продаются частицы мощей святых, их гробов, крестов и предметов туалета. Спрос на них не уменьшается, что свидетельствует о живучести этой древней традиции.

Целитель майя ах-мен за работой. Главным до сих пор продолжают оставаться молитвы, обращенные к тринадцати владыкам преисподней – ошлаху.

Фото из личной коллекции автора

Как свидетельствуют мифы, поклонение вызвано тем, что человек верит в магическую силу предмета, в то, что он может защитить его от напастей и даже при необходимости чудесным образом ему помочь. Так и получается, что фетиш, будучи связником с потусторонними силами, переходит в категорию священного объекта.

Фетишем могут объявить что угодно: камень, фрагмент тела (человека или животного), странное растение, украшение или даже рабочий инструмент. Самое сложное – правильно определить знак, подтверждающий, что рассматриваемый предмет действительно является оберегом. Этим знаком могут стать, например, необычные обстоятельства, при которых предмет появился. Кроме того, должно быть убедительное подтверждение, что предмет приносит удачу или же несчастье. Так, на полуострове Юкатан, в селении Шкан, у одного из местных «священников майя», как теперь себя именуют традиционные целители ах-мены, фетишем была медаль за победу в беге в начальной школе, которая помогала ему лечить людей и которую он показывал с большой осторожностью. По всей видимости, любой предмет может превратиться в к’ааба – молчаливое имя связника.

На самом деле ритуальные действия, связанные со страхами перед вредным влияниям из параллельного мира, могут выглядеть по-разному: обязательно коснуться оберега, просить разрешения у духов или святых, двигаться по определенной траектории, избегать каких-либо действий и т. д. Но если открыть учебник психиатрии, мы увидим, что все они сходны с навязчивыми действиями людей с неврозоподобными расстройствами в начальной стадии шизофрении. Это может стать ритуалом, носящим нелепый характер, – как, например, безобидное, но обязательное потирание носа у бронзовой скульптуры собаки на станции метро «Площадь Революции» в Москве. У майя, скажем, следует обходить дом колдуна по особому маршруту – и не приведи бог наступить на порог!

РЕПРОДУКТИВНЫЕ КУЛЬТЫ

Мифы о половых отношениях и рождении детей занимают отдельное место у майя. Причиной тому отчасти стало то, что в древности мощны были их верования о реинкарнации. Но и сама тема воспроизводства потомства никогда не утрачивала актуальности. Ей даже посвящались отдельные специальные мифы, как, например, повествование индейцев майя-канхобаль о тильтиках – злодеях, которые пожирали родившихся детей и которых жестоко уничтожил герой Пелиш при помощи отвара из сосны. Считается, что это дерево связано с потусторонним миром.

Конечно, в репродуктивные культы вписывается большой комплекс традиций, связанных с самыми разнообразными обрядами. Возникает он одним из первых, и ряд его проявлений у многих народов сохраняется и сейчас. Наиболее известным считается фаллический культ. И действительно, самые древние наскальные изображения, в том числе и в пещерах древней Мезоамерики, начиная с ольмеков, часто содержат так называемые сексуальные или фаллические мотивы. Характерна одна из росписей в пещере Оштотитлана (штат Герреро, Мексика). В той сцене мы видим Ягуара, причем его длинный пятнистый хвост прикасается к стоящему рядом молодому, полному сил мужчине. Все тело мужчины, кроме лица и неимоверно увеличенных половых органов, покрыто черной краской. Ягуар считался нагуалем и одним из важных божеств преисподней, где он занимался очищением призраков – обдирал их когтями, поглощая плоть. Так он высвобождал душу умершего для нового рождения. А в древнем городе Ушмале есть даже «Храм фаллосов», правда, эти каменные скульптуры больше напоминают толстенькие грибы-боровички.

Один из устойчивых сюжетов с классических времен майя – мистическое совокупление старика и девушки. Он так или иначе присутствует в немалом количестве мифов. Сопровождаемый иероглифическими текстами, воспроизводится он и в пещере Нах-Тунич в Гватемале. Как и везде, у майя фаллический культ был привязан к пещере как к месту, где обитают божественные предки, с которыми поддерживается кровная связь. Суть сюжета сводится к тому, что юная девушка ради спасения народа идет на брак с нагуалем-прапредком, прикинувшимся красивым юношей. Пещеру Нах-Тунич выбрали отнюдь не случайно – у самого ее входа есть естественное скальное образование, напоминающее гигантские фигуры обнявшихся девушки и старика. На стенах внутри пещеры тот же сюжет воспроизводится в росписях.

Среди росписей на стенах глубокой пещеры Нах-Тунич обращает на себя внимание повторяющийся у майя сюжет: совокупление с мифическим стариком-предком. Рисунок воспроизводит удивительную скальную фигуру обнимающейся пары, которая некогда сформировалась у входа в пещеру.

Фото из личной коллекции автора

В любом случае сексуальные мотивы и в иконографии, и в мифах у майя связаны с культом пещер. Они служили местом, где проводились обряды, чтобы обеспечивать рождаемость и подтверждать родовую связь по крови. Традиции у бездетных пар зачинать детей в пещерах живы и по сей день, то есть мифы продолжают выполнять свою информационную функцию.

Мужские персонажи с гипертрофированными половыми органами стали характерным элементом мезоамериканской культуры. На территории майя они появлялись не только в виде рисунков, фигурок, но и даже в виде многочисленных фаллических монументов, как, например, в древнем городе Ушмале.

Млечный Путь майя воспринимали как первых «мать и отца». Он подходил на эту роль, так как с виду будто состоит из двух «потоков» – майя ассоциировали их с мужским и женским началом (семенем и кровью). Что, собственно, вполне соответствует мировой практике. Древние общества, как отмечал Штернберг, повсеместно придавали особое значение органам воспроизводства, наделяли их самостоятельными свойствами и даже душой: как мужские, подразумевающие семя (fallos), так и женские, порождающие новую жизнь (kteis). Фаллос воспринимался как самостоятельный живой индивид, такой же разумный, имеющий волю и действующий, как и весь организм…[17]17
  Штернберг Л. Я. Указ. соч.


[Закрыть] В мифах майя Млечный Путь появляется и в качестве «небесной веревки – пуповины», по которой течет кровь предков, кровь рода.

У разных народов практиковались специфические операции на мужских половых органах. Кто-то до сих пор практикует обрезание, символизирующее переход юноши в статус мужчины. Майя же извлекали из пениса кровь, протыкая его шипами. Собственно инициация проходила в виде весьма сурового обряда «нанизывания». В нем участвовали все мужчины и юноши одного рода. Они выстраивались в круг, а сквозь проколотые половые органы каждого продевалась веревка, объединяя всех по крови. Те, кто пытался избежать этого, сурово осуждались и практически становились изгоями. Так через связь с предками проходила инициация – переживание ритуальной смерти и смена социального и возрастного статуса. Участие в обряде сопровождалось получением полного имени, а также означало для мужчины майя возможность вступать в брак и иметь детей.

Проявления половых культов выражаются особым обрядовым поведением – оно подразумевает как аскетизм и воздержания, так и особые традиции. Все это присутствовало в мифах и обрядовых текстах майя, а также описывалось испанцами в период ранней колонии.

Итак, мы перечислили немало универсальных атрибутов мифов, характерных и для мифологии майя. Все они сочетают, с одной стороны, формы ранних верований, а с другой – являются описаниями картины мира, которую пытались создать, сохранить и передать своим потомкам индейцы.

Теперь обратимся к наиболее знаковым сюжетам и персонажам мифологии майя.

Глава 1. Майя: от начала до конца света

О том, кто такие майя, человечество вдруг вспомнило ближе к 2012 году. Тогда в средствах массовой дезинформации начался страшный шум по поводу так называемого «конца света», который якобы эти самые майя предсказали в «своих мифах» перед тем, как таинственно «исчезнуть». Человечество едва успело забыть страхи на тему миллениума, как на смену той несостоявшейся беде пришло ожидание новых ужасов. Перед грядущим «концом света» трепетали все. Все, кроме самих индейцев майя. Они и ведать не ведали ни о каких древних предсказаниях и календарях. Но внезапный интерес к их культуре со стороны иностранных туристов дал им возможность хорошо заработать. Грех было не воспользоваться случаем.

Примечательно, что по интернет-пространству бродят не столько «мифы майя», сколько «мифы о майя». Самый старый миф, периода конкисты: индейцы майя являются «тринадцатым коленом израилевым». Второй миф, распространенный, любимый простыми людьми: майя – чьи-то родственники (китайцев, тюрков, финнов, австралийцев и т. д.). Третий миф, фантастический: в городе майя Паленке изображен космический корабль с механической коробкой передач. Четвертый миф: майя таинственным образом куда-то исчезли. Пятый миф: майя очень любили кровавые жертвоприношения. Шестой миф: астекский[18]18
  Это не опечатка. Первые описания Нового Света принадлежат испанцам, которые передавали топонимы, имена и прочие индейские слова при помощи испанского или миссионерского алфавита (латынь + испанский). Соответственно, буквой Z передавался звук [С]. В русский язык все эти названия попали из переводов немецких авторов или переводчиков с испанского – а вот в немецком языке Z читается как [Ц], что не соответствует произношению этих слов в индейских языках. В испанском языке звука [Ц] не существует вовсе, и потому для индейского [Ц] использовался или специальный знак, или сочетание [ТС]. Поэтому корректным произношением названия будет именно астеки.


[Закрыть] круглый камень и есть «календарь майя». Седьмой миф: майя предсказали «конец света».

Этот список можно бы пополнить, но остановимся на главных мифологемах. А для начала вспомним то, что уже достаточно хорошо известно науке.

СОВСЕМ НЕМНОГО ИСТОРИИ, ИЛИ ОТКУДА ПОЯВИЛИСЬ МАЙЯ

Очень далекие предки современных индейцев майя около 40 000 лет назад перешли высохший из-за оледенения Берингов пролив, перебравшись с Камчатки на Аляску по вдруг проступившему мосту суши – Берингии. Это были группы примитивных охотников и собирателей, которые шли вслед за живностью в поисках пропитания. Переселение проходило тремя волнами. Ю. В. Кнорозов сумел найти этому доказательства, основываясь на анализе мифов.

Как открыл русский биолог Николай Вавилов, кукуруза была одомашнена древними мексиканцами около пятого тысячелетия до н. э., что и позволило возникнуть великим цивилизациям. Майя знали огромное количество разных сортов маиса.

Фото из личной коллекции автора

Предки индейцев майя относились к первой волне мигрантов, представители которой еще не знали лука. Они пользовались дротиками, копьеметалками, а также выдувными трубками – сербатанами, с чем не были знакомы их более северные соседи по Американскому континенту. Известно, что лук древние обитатели Евразии изобрели около 12000 лет назад, то есть через много тысячелетий после того, как предки майя и их ближайшие попутчики с Камчатки начали осваивать просторы нового континента.

Итак, переселенцы обживали обширные незаселенные земли, развивали свои языки, познавали мир, двигаясь сначала на восток, а затем и на юг, в сторону солнца и тепла. В конце концов они пересекли северный тропик и оказались в Мезоамерике – так называется культурно-историческая область от Мексики до Никарагуа. Случилось все задолго до появления земледелия – более 20 000 лет назад. От этих странствий по богатой пищей зоне прибрежной полосы не осталось следов. И причина тому – таяние ледников, спрятавшее под водами океана шельф. Однако сохранились отдельные легенды, и по их особым деталям Юрий Кнорозов пытался восстановить некоторые события прошлого. Он расценивал их как первоклассный источник для особого метода междисциплинарного анализа. Так, например, тот факт, что легенды сохранили память о падении аризонского метеорита, приключившемся 25 000 лет назад, позволил сделать вывод о высоком уровне развития языков в те верхнепалеолитические времена.

Как бы то ни было, примерно в седьмом тысячелетии до н. э. климат в Мезоамерике поменялся в лучшую сторону. Население росло, что, конечно же, заставляло заботиться о пропитании. В результате примерно в пятом тысячелетии до н. э. пришлось одомашнить дикую кукурузу.

А во втором тысячелетии до н. э. на исторической сцене возникают первые протогородские центры. Среди ранних цивилизаций мы видим ольмеков, затем сапотеков, расцветают великий Теотиуакан и города Тихоокеанского побережья, и наконец наступает время блистательных майя. Мифы майя в той или иной форме вспоминают их предшественников и соседей, именуя их и глупыми великанами, и умными карликами, и даже не совсем людьми. Это тоже было своего рода мифотворчество, подчеркивавшее величие самих майя.

В вопросе заселения земель майя остается много неясного, что тоже находит отражение в мифах. Некоторые данные позволяют предполагать, что предки майя пришли с севера, следуя вдоль побережья Мексиканского залива, конфликтуя, как водится, с местными народами. Тем не менее между 2000–1500 гг. до н. э. они расселились окончательно, распадаясь на самостоятельные группы со своими языками.

В начале нашей эры воздвигаются и стремительно развиваются первые города майя. По всей территории растут города-государства – они включают обширные подчиненные территории, в радиусе не более 30 км от центра. Такое расстояние объясняется тем, что в регионе не было тягловых животных. Население самых крупных городов-государств, таких как Калакмуль, Караколь, Тикаль, достигало 100 тысяч человек. Вожди больших царств носили титул ахав, а подчиненные им центры находились под властью местных правителей. В городах работали жреческие школы. Одни жрецы были идеологами, иногда претендовавшими на власть. Встречались и жрецы-ученые, занимавшиеся астрономией, математикой, письмом и историей. Отдельное место отводилось врачевателям и прорицателям. Любопытно, что нет данных о правовой системе майя в период цивилизации. Это означает только одно: преобладали общинные нормы поведения, сохранявшиеся в устной традиции. И мы видим их в соответствующих мифах, которые учили «не убивать», «не прелюбодействовать», «не лгать», «не воровать», почитать предков, хранить веру дедов и т. д.

Беда пришла, откуда не ждали. В IX в. на земли майя вторглись голодные варвары из Центральной Мексики, убивая их правителей и жрецов. Города-государства опустели… Тактический расчет захватчиков строился на том, чтобы уничтожить правящую элиту, связанную с родовыми предками, чьи захоронения находились в пределах акрополей и пирамидальных комплексов. Без такой связи между живыми и мертвыми город переставал быть символом власти, превращаясь в величественные руины.

Простое население вскоре покинуло свои земли, возвращаясь к общинной, сельской форме существования. Майя ушли на Юкатан, утратив научные знания, забыв астрономию и точный календарь. Чудом стало то, что в удаленных уголках Юкатана удалось сохранить иероглифическое письмо. Еще одним последствием вторжения тольтеков в Х в. стало вынужденное появление нового оружия – того самого лука.

Новые хозяева принесли и свою идеологию, потеснившую древний культ царских предков. Он потерял первоочередное значение, и власть правителя стала основываться на его происхождении от «легендарных тольтекских завоевателей» и почитании Пернатого Змея. Таким образом, совсем не случайно тольтекский Кецалькоатль (он же майяский Кукулькан) стал одним из главных героев новых мифов в постклассическом периоде. Причем Пернатым Змеем начали именовать еще и правителя – в результате разные мифологические сюжеты, где есть этот персонаж, уже не отличали бога от человека.

Но время идет, и к XII веку на Юкатане укрепляются государства майя нового типа. Это уже не города-государства, а конфедерации городов, с мобильной властью, централизованным подчинением, укрепившейся армией, новой идеологией и обновленной религией. Однако науку пришлось создавать практически заново. И в этих условиях мифы стали главным источником сведений о мироздании и правилах жизни.

При неизбежном переделе территорий расцветают междоусобные войны, что в XVI веке трагически облегчило задачу для испанских конкистадоров. Их появление было катастрофой для майя и окончательно разрушило их собственный мир. Индейцы оказались во власти колонизаторов, под идеологическим давлением христианства, без какой-либо возможности продолжать развиваться самостоятельно. Именно тогда у папы римского тоже возникла проблема: как быть с официальным разъяснением, кто же они такие, эти индейцы? Объявить их животными, как африканцев, и на том основании превратить в рабов не получилось – высокий уровень цивилизации был очевиден, да и индейцы отказывались работать как подневольный скот. Они предпочитали смерть, нанося непоправимый ущерб хозяйственным проектам испанцев. И тогда было принято высочайшее постановление: считать индейцев потомками «тринадцатого колена израилева», переместившимися странным образом – пешком по морю – в Новый Свет. Но такого объяснения не приняли даже монахи-миссионеры – уж больно нелепой показалась эта версия. Тем не менее папская булла, объявлявшая индейцев людьми, сделала доброе дело, спасая аборигенов от беспредельной жестокости испанцев. Раз индейцы не считались животными, то могли быть обращены в христианство и по закону требовали человеческого отношения.

Пирамида Кукулькана в Чичен-Ице. Движение тени вдоль лестницы в дни равноденствий выглядит как спуск гигантского змея.

Фото из личной коллекции автора

Между тем древнюю науку в общинах майя напрочь забыли, а европейским знаниям индейцев никто не обучал, за исключением представителей элиты – их детей готовили в монастырях для службы в новой администрации. Неудивительно, что в этих условиях майя с особой ответственностью хранили и передавали следующим поколениям свои древние сказания. Втайне от испанцев они организовывали праздники, где мифы обретали вид театрального действа. Специальные хранители мифов и правил проведения таких праздников назывались певцами. Кроме того, создавались и новые мифы, в которых находила отражение уже иная, колониальная реальность.

В любом случае появление в XVI в. испанцев положило начало формированию религиозного и культурного синкретизма. Вот почему в нашем распоряжении несколько пластов мифологии майя: общий мезоамериканский, архаический, древний, колониальный, современный. При этом многие индейские мифы, начиная с колониального периода, неизбежно содержат элементы евро-христианских традиций.

МАЙЯ НИКУДА НЕ ИСЧЕЗЛИ

Не будет преувеличением сказать, что именно культура мифа и помогла индейцам майя выстоять, сквозь века пронести самобытность, традиции и культуру. В настоящее время в лингвистическую семью майя входит более 30 языков. А говорящие на них группы насчитывают суммарно более шести миллионов человек, которые проживают на территориях нескольких стран: в южных штатах Мексики (Чьяпас, Табаско, Кампече, Юкатан, Кинтана-Роо), в Гватемале, Белизе, на севере Гондураса и в Сальвадоре.

Сама территория, освоенная индейцами майя, включает три сопредельных региона, которые отличаются друг от друга климатом, особенностями хозяйства и историческим прошлым.

Центральная область, где и зародилась майяская цивилизация, включает южный мексиканский штат Чьяпас, гватемальский департамент Петен, а также территорию страны Белиз. Эта область в основном охватывает низменности, изобилующие естественными водоемами и пересекаемые полноводными реками. Высокая влажная сельва богата разнообразными съедобными растениями и плодами. В ней водится множество животных, птиц и рептилий.

Северная область включает совершенно плоский, расположенный на известняковой платформе, покрытый низкой сельвой полуостров Юкатан, с засушливым, несмотря на моря вокруг, климатом, бедной почвой и отсутствием рек. Зато здесь есть сеноты – карстовые колодцы, источники пресной воды.

Южная область отличается горными цепями с вершинами до 4000 метров в высоту. Сюда входят часть мексиканского штата Чьяпас и Гватемальское нагорье. Климат здесь умеренный, а территория покрыта хвойными лесами, в которых растут самые разнообразные грибы, достигающие огромных размеров и раскрашенные в невероятные цвета. Есть тут и белый гриб, вкус которого несколько отличается от нашего, – он менее ароматен и суховат. В отличие от Центра и Севера, именно эта зона богата месторождениями природных ископаемых. Здесь добывали жадеит, нефрит, обсидиан, пирит, киноварь, цветную слюду даже черного и золотистого оттенков. Все эти минералы высоко ценились самими майя и служили им предметами торговли. Наибольшую ценность представляли зеленые камни – жадеиты и нефрит. А вот золото было привозное и особой роли в жизни общества не играло… разве что хорошо звенели бубенчики из этого металла.

Ласковые и хитрые носухи (саригуэльи) в доколумбовы времена выполняли в домах майя роль домашних кошек.

Фото из личной коллекции автора

Особое место в мифах майя отводилось богатому животному миру, что неслучайно. В сельве водится немало мелких копытных – деловито похрюкивающие кабанчики-пекари, тапиры, некрупные пятнистые белохвостые олени. Лошадей сюда привезли испанцы, и их индейцы майя также стали именовать тапирами. А кабанчиков в мифах вытеснили свиньи. Среди множества кошачьих хищников главными считались ягуар и пума. А вот домашние коты, появившиеся вместе с европейцами, вытеснили из индейских домов ласковых носух. Эти проказливые енотовые легко приручались, жили при хозяйстве и обычно сопровождали женщин, ведь те были ближе к еде. В лесах водятся еноты, зайцы и лисы, а также множество диких обезьян, которые в древности считались неудавшимися версиями человека, созданными богами при сотворении мира. Среди них в сказаниях специально выделяли паукообразную обезьяну и обезьяну-ревуна, предупреждающую о дожде. Собака для майя была не только другом – некоторые разновидности разводились специально для еды. Такуацин, сумчатая крыса-двуутробка, таскающая на себе множество крысят, – важный персонаж мифов, символизирующий деторождение. На юге Мексики обитает наибольшее в мире число змей, которые делятся на ядовитых (к ним относится, например, гремучая змея) и удавов. Птиц в тропической сельве также огромное количество. На верхних ярусах обитает красивый, но пугливый кецаль с двухметровым ярко-изумрудным хвостом. Куда более важное место в мифах отводится лысоголовым грифам, предвещающим наступление сезона дождей. Крикливые черные чачалаки селятся ближе к жилью человека. Прекрасных колибри здесь порхает много, но особого места в мифологии майя им почти не отводилось, в отличие от астекских легенд. Индюки были и домашними, и дикими – их майя очень любили.

Паукообразная обезьяна – герой мифологии майя. В сновидениях является беременной женщине, доставляя душу для ее будущего младенца. Зодиакальное созвездие (Водолей).

Фото из личной коллекции автора

КАЛЕНДАРЬ: НАЧАЛО И КОНЕЦ СВЕТА

Характерная климатическая особенность всех областей, где живут майя, – это смена сухого сезона (с ноября до мая) и дождей (с мая до ноября). В таких условиях важно точно определить начало посева, а это невозможно без астрономических знаний и календаря. В древности существовал чрезвычайно точный календарь, который вел свое начало от 3114 года до н. э., с линейной последовательностью времени. В современной литературе этот календарь именуется «долгим счетом». Но после Х века те сложные и точные вычисления были забыты. На Юкатане стали использовать упрощенный календарь, в котором постоянно повторялись 52-летние циклы. Но когда с появлением испанцев и этот календарь ушел в прошлое, стали работать приметы. Именно они и превращаются в частый мотив мифов. Например, когда рассказывают о лысоголовом грифе, который сел на ветку повыше, чтобы сушить крылья, понимать это следует так: когда в первую неделю мая над горизонтом на юге восходит созвездие Южный Крест, начинается сезон дождей. Что означало очень важное время, которое нельзя пропустить, – время сажать кукурузу. Достаточно сказать, что ждать начала дождей было настоящей ежегодной драмой: если бросить зерно кукурузы на день раньше, то оно сгорит в земле или его выклюют птицы. Если на день опоздать, то зерно опередит трава и сорняки, а само оно сгниет. И то и другое означало голод.

МИФЫ КАЛЕНДАРНЫЕ, ИЛИ «КОНЕЦ СВЕТА» В 2012 ГОДУ

Итак, миф о «конце света майя». Нет ничего неожиданного в том, что на рубеже тысячелетия человечество в очередной раз забеспокоилось о конце света. Но поскольку Нострадамус по этому поводу ничего убедительного написать не успел, то в качестве едва ли не основного аргумента стал активно использоваться долгосрочный календарный прогноз индейцев майя, украшенный деталями из мексиканских мифов. В чем же его суть?

Как известно, в древней Америке на рубеже нашей эры был разработан весьма точный календарь, сочетавший в себе различные астрономические циклы. Биологический аспект человеческой жизни измерялся Луной – ее циклы всегда соответствовали женским циклам и беременности. Но нашу жизнь надо было вписать в бесконечные космические циклы – и тут на помощь пришли обороты Млечного Пути. По представлениям древних индейцев, Млечный Путь, как Творец всего сущего, являлся дуальным воплощением пространства и времени. С одной стороны, он был замкнутой в бесконечном пространстве дорогой, по которой проходят души умерших для последующей реинкарнации, а с другой – отмеривал временные периоды.

Период оборота Млечного Пути по небесной сфере обозначал солнечный год. Своеобразным циферблатом этих космических часов стал пояс из 13 зодиакальных созвездий, к которым мы еще вернемся как к важным объектам мифологии майя вплоть до настоящего времени. Как и в Старом Свете, по расположению солнца, планет и зодиакальных созвездий можно было определять не только суточное время, но и недельные, месячные и годовые циклы. Однако древние майя знали и единицы более высокого, космического порядка – тогда одно деление циферблата соответствовало так называемому «бактуну» или примерно 394 годам (144 000 дней). Эти единицы отмечались круглыми датами длинного счета, формируя блоки по 13 единиц, равные примерно 5125 годам. Надо заметить, что на всю мезоамериканскую цивилизацию от истоков до заката с лихвой хватило и одного блока.

У календаря майя была начальная дата (0.0.0.0.0), приходящаяся на 13 августа 3114 г. до н. э. Этот год взяли неслучайно: он соответствует прецессионному расположению Северного полюса в β (Кохаб) Малой Медведицы в период перехода весеннего равноденствия из зодиакального созвездия Тельца в созвездие Овна. Середина блока (дата 7.0.0.0.0) приходится на 5 июня 354 г. до н. э. и соответствует прецессионному переходу из созвездия Овна (Обезьяны) в созвездие Рыб (Ягуара). Конец блока приходится на 23 декабря 2012 года – то есть соответствует прецессионному переходу из созвездия Рыб в Водолея (Ягуар, в Белку).

Для самих майя та дата отнюдь не виделась «концом света», поскольку, вернувшись к цифрам, можно заметить, что пять блоков по 13 х 394 лет составляют 25 627 лет. А это число достаточно точно соответствует полному прецессионному обороту, принятому в астрономии.

Левая часть большой панели из Эль-Тортугеро, где упоминается дата конца большого цикла и Болон-Йокте – планета Марс.

Реконструкция автора

Пять временных блоков явно перекликаются с хорошо известными легендами астеков о «Пяти Солнцах», где каждое из «Солнц» знаменуется созданием мира и концом света. Астеки, последними из всех перенявшие общую мезоамериканскую научную традицию, уже воспринимали ее именно как некую легенду, не понимая точного астрономического содержания. И потому они воспроизводили ее в виде увлекательного, но маловразумительного мифа. Нет сомнений, что подобный рассказ мог существовать и у майя в собственной версии, следы которой мы видим в знаменитом эпосе майя-киче «Пополь-Вух». Поскольку именно астекская версия мифа повлияла на всеобщую истерию «майя-2012», остановимся на нем чуть подробнее. О чем он повествует?

Когда-то были созданы земля и солнце, то есть пространство и время. Чуть позже, в день 4 Атль (вода), наступило «Первое Солнце» – эпоха воды. В результате катастрофы все исчезло, погрузившись в воду, то есть исчезло пространство.

Затем в день 4 Оселотль (кот-оцелот) наступило «Второе Солнце» – эпоха темноты, когда исчезло небо, а солнцу негде было перемещаться, то есть исчезло время. В ту пору жили гиганты, но, по всей видимости, существовали и люди, которые упоминаются как путешественники. При встрече с ними нужно было пожелать «не упади», видимо, следуя незатейливой логике «если упал, то пропал».

В день 4 Киауитль (дождь) наступило «Третье Солнце», или эпоха огненного дождя, когда горели камни и формировались скалы. Жители не упоминаются, но кто-то все же видел происходящее, раз пересказал это «старикам».

В день 4 Эхеатль (ветер) наступило «Четвертое Солнце», или эпоха ветра, который все унес, а люди превратились в обезьян и разбежались по лесам.

И, наконец, в день 4 Оллин (движение) наступает «Пятое Солнце», или эпоха движения.

На момент повествования мифа она еще не заканчивалась. Однако носители знания, «старики», предсказывали, что наступят землетрясения и голод, отчего все люди и должны погибнуть. И этот конец света должен был произойти в 1402 году, чего, как известно, все же не случилось. Астеки и понятия не имели о разработанной майя (и даже их предшественниками) календарной системе долгого счета. Обитатели центральной Мексики оперировали 52-летними циклами. Сам календарь выглядел как круг с чередующимися недельно-месячными циклами, когда сочетание определенного дня недели, месяца и даты может повториться только через 52 года. Тут и появляется знаменитый астекский каменный круг, именуемый в простонародном интернете «календарем майя»! В качестве искаженного воспоминания о майяской календарной системе в нем оставалось именно 13 календарных циклов. И потому астеки решили составлять циклоблоки по 13 х 52 года. Это произошло неслучайно: свой календарь они приспособили исключительно ко времени существования астеков, охватывая период в 3380 лет, или 65 циклов по 52 года. Впрочем, в разных версиях упоминаются и 2628, и даже 18 018 лет. Однако излишне долгие периоды намеренно игнорировались, поскольку не имели практического значения.