Текст книги "Система международных отношений. Нации в борьбе за власть"

Элементы национальной власти

Каковы факторы, определяющие мощь нации на международной арене? Каковы компоненты того, что мы называем национальной мощью? Если мы хотим определить силу нации, какие факторы мы должны принимать во внимание?

География

Самым стабильным фактором, от которого зависит мощь нации, является география. Соединенные Штаты отделены от других континентов водоемами шириной в три тысячи миль на побережье и более шести тысяч миль на западе – это постоянный фактор, определяющий положение США в мире. Но ошибочно полагать, как это часто делается, что техническое развитие транспорта, коммуникаций и военных действий полностью устранило изолирующий фактор океанов. Этот фактор, конечно, менее важен сегодня, чем пятьдесят или сто лет назад, но с точки зрения силовой позиции Соединенных Штатов все еще имеет большое значение то, что США отделены от континентов Европы и Азии широкими водными просторами, а не граничат непосредственно с Францией, Китаем или Россией. Другими словами, географическое положение Соединенных Штатов остается основополагающим фактором постоянной важности, который должны учитывать во внешней политике все страны, как бы ни отличалось его влияние на политические решения сегодня от того, каким оно было в другие эпохи.

Точно так же, отделение Великобритании от европейского континента небольшим водоемом, Ла-Маншем, является фактором, на который Юлий Цезарь мог повлиять не больше, чем Вильгельм Завоеватель, Филипп II, Наполеон или Гитлер. То, что верно в отношении островного положения Великобритании, верно и в отношении географического положения Италии. Итальянский полуостров отделен от остальной Европы высоким горным массивом Альп, и в то время как долины Альп постепенно спускаются на юг к северо-итальянской равнине, они резко обрываются к северу. Это географическое положение было важным элементом в политических и военных соображениях Италии и других стран в отношении Италии. Ведь при всех известных нам условиях ведения войны такое географическое положение делало чрезвычайно трудным вторжение в Центральную Европу из Италии, в то время как вторжение в Италию с севера было гораздо менее трудным. Вследствие этого вторжения в Италию происходили гораздо чаще, чем вторжения в Италию. От Ганнибала до генерала Кларка этот постоянный географический фактор определял политическую и военную стратегию.

Пиренеи выполняют для международного положения Испании несколько иную, но не менее постоянную функцию. Говорят, что Европа заканчивается на Пиренеях. Пиренеи, делая Испанию труднодоступной для внешнего мира, действительно функционировали как барьер, отгораживая Испанию от основного потока интеллектуальных, социальных, экономических и политических событий, которые преобразовали остальную Европу. Испания также обошла стороной большинство великих политических и военных конфликтов континентальной Европы. Такое положение на обочине континентальной политики, по крайней мере, частично является результатом географической изоляции, которую обеспечивает горный барьер Пиренеев.

Наконец, давайте рассмотрим географическое положение Советского Союза. Советский Союз представляет собой огромный массив суши, который простирается на одну десятую часть земной суши и в два с половиной раза превышает территорию Соединенных Штатов. В то время как от Берингова пролива до Кенигсберга, столицы бывшей Восточной Пруссии, ныне называемой Калининградом, около пяти тысяч миль по воздуху, от Мурманска на Баренцевом море до Ашхабада на северной границе Ирана расстояние вдвое меньше. Эта территориальная протяженность является постоянным источником огромной силы, которая до сих пор препятствовала всем попыткам военного завоевания извне. Этот огромный массив земли затмевает территорию, завоеванную иностранными захватчиками, по сравнению с тем, что еще предстоит завоевать.

Завоевание значительной части страны без перспектив на скорое восстановление обычно ломает волю к сопротивлению завоеванного народа. В этом, как мы видели, заключается политическая цель военного завоевания. Подобные завоевания, особенно при Наполеоне и Гитлере были направлены на само существование России как нации, оказывали скорее стимулирующее воздействие на российское сопротивление. Ибо не только завоеванные части России были малы по сравнению с теми, что остались в империи, но и задача захватчика становилась все более сложной с каждым шагом, который он предпринимал, чтобы обеспечить снабжение все большего числа войск по все более легким коммуникациям в глубине враждебной страны. Вместо того чтобы завоеватель поглощал территорию и набирался сил, скорее территория поглощает завоевателя, истощая его силы.

Другой географический фактор, однако, является одновременно и слабостью, и преимуществом для международного положения Советского Союза. Мы имеем в виду тот факт, что ни высокие горы, ни широкие потоки не отделяют Советский Союз от его западных соседей, а равнины Польши и Восточной Германии являются естественным продолжением Русской равнины. Это означает, что на западной границе России не существует естественного препятствия для вторжения ни со стороны Советского Союза, ни со стороны западных соседей Советского Союза. Таким образом, с XIV века по настоящее время. Белая Русь и самая западная часть собственно России были ареной постоянных натисков и контрударов, полем битвы, на котором встречались Россия и ее западные соседи. Отсутствие естественной границы, то есть границы, предопределенной, подобно итальянской или испанской, географическими факторами, было постоянным источником конфликта между Россией и Западом. Точно так же, но по противоположной причине, возможность существования такой границы между Францией и Германией в виде Рейна, к которой Франция всегда стремилась и которой у нее редко хватало сил достичь, была постоянным источником конфликта между этими двумя странами со времен римлян.

Природные ресурсы

Другим относительно стабильным фактором, который оказывает важное влияние на положение страны по отношению к другим странам, являются природные ресурсы. Начнем с самого элементарного из этих ресурсов – продовольствия. Страна, которая является самодостаточной или почти самодостаточной, имеет большое преимущество перед страной, которая таковой не является и должна иметь возможность импортировать продукты питания, которые она не выращивает, иначе она будет голодать. Именно по этой причине могущество, а во время войны и само существование Великобритании, которая до Второй мировой войны выращивала только 30 процентов продовольствия, потребляемого на Британских островах, всегда зависело от ее способности держать открытыми морские пути, по которым должны были доставляться жизненно важные продовольственные товары. Всякий раз, когда способность импортировать продовольствие ставилась под сомнение, как во время двух мировых войн в результате войны подводных лодок и воздушных атак, сама мощь Великобритании оказывалась под вопросом, а ее выживание как государства – под угрозой.

По этой же причине Германия, хотя и испытывающая гораздо меньший дефицит продовольствия, чем Великобритания, для того, чтобы выжить в войне, должна была преследовать три цели, либо по отдельности, либо в комбинации: во-первых, избежать быстрой победы до того, как ее запасы продовольствия будут исчерпаны. Во-вторых, завоевание или плохие продовольственные «годы» Востока и, в-третьих, уничтожение доступа к заморским источникам продовольствия. В ходе обеих мировых войн Германия не смогла достичь твердой цели.

Блокада, навязав немецкому народу лишения, которые ослабили его волю к сопротивлению, стала одним из существенных факторов победы союзников. Во Второй мировой войне Германия стала практически самодостаточной в отношении продовольствия, причем не столько благодаря завоеваниям, сколько благодаря преднамеренному голоду и откровенному убийству миллионов людей на завоеванных территориях.

Таким образом, дефицит продовольствия собственного производства стал для Великобритании и Германии постоянным источником слабости, которую они должны как-то преодолеть, иначе им грозит потеря статуса великих держав. Страны, обладающие самодостаточностью, такие как США и Россия, не должны отвлекать свою национальную энергию и внешнюю политику от своих основных целей, чтобы убедиться, что их население не будет голодать во время войны. Поскольку в этом отношении они достаточно свободны от беспокойства, они смогли проводить гораздо более решительные и целенаправленные политики, чем это было бы возможно в противном случае. Таким образом, самообеспеченность продовольствием всегда была источником большой силы.

Самообеспеченность продовольствием или его отсутствие – относительно стабильный фактор национальной мощи, но иногда он подвержен решительным изменениям. Могут происходить изменения в потреблении продовольствия, вызванные изменением представлений о питании. Могут произойти изменения в технике сельского хозяйства, которые могут увеличить или уменьшить производство сельскохозяйственной продукции. Выдающимися примерами влияния изменений в сельскохозяйственном производстве на национальную мощь являются, однако, исчезновение Ближнего Востока и Северной Африки как центров силы и превращение Испании из мировой державы в XVI веке в третьесортную державу в XVIII веке.

Все сельскохозяйственные системы Ближнего Востока и Северной Африки были основаны на ирригации. И хотя вряд ли можно доказать, что упадок национальной мощи Вавилона, Египта и арабов был связан с дезорганизацией их ирригационных систем, многое несомненно: упадок их сельскохозяйственных систем, по какой бы причине он ни произошел, сделал непоправимым упадок их национальной мощи. Ведь исчезновение регулируемого орошения превратило большую часть пахотных земель этих регионов в пустыни. Только в Египте естественное орошение Нила сохранило определенную степень плодородия даже после разрушения искусственного орошения.

Что касается Испании, то, хотя упадок ее могущества можно датировать с момента уничтожения Армады Великобританией в 1588 году, ее политический крах стал очевидным только после того, как неправильное правление в XVII и XVIII веках уничтожило значительную часть ее сельского хозяйства в результате масштабной вырубки лесов. В результате прекратились дожди, и обширные регионы северной и центральной Испании превратились в настоящие пустыни.

То, что относится к продовольствию, разумеется, справедливо и для тех природных ресурсов, которые важны для промышленного производства и, в особенности, для ведения войны. Абсолютное и относительное значение, которое природные ресурсы в виде сырья имеют для могущества нации, обязательно зависит от технологии ведения войны, которая практикуется в конкретный период истории. До широкомасштабной механизации войны, когда преобладающей военной техникой был рукопашный бой, существовали и другие факторы, такие как личные качества отдельного солдата, были важнее, чем наличие сырья, из которого изготавливалось оружие. В тот период истории, который длится от начала исторического времени вплоть до XIX века, природные ресурсы играют подчиненную роль в определении мощи нации. С ростом механизации военных действий которая со времен промышленного переворота происходит быстрее, чем за всю предшествующую историю человечества, национальная мощь все больше зависит от контроля над сырьем в мирное и военное время. Не случайно две самые могущественные страны – Соединенные Штаты и Советский Союз – почти полностью обеспечивают себя сырьем, необходимым для современного промышленного производства, и контролируют, по крайней мере, доступ к источникам сырья, которое они сами не производят.

В 1936 году статистика оценила долю ряда основных минералов в промышленном производстве для военных целей и присвоил им следующие значения: уголь – 40; нефть – 20; железо – 15; медь, свинец, марганец, сера – по 4; цинк, алюминий, никель – по 2. За полвека до этого доля угля, несомненно, была бы значительно больше, поскольку в качестве источника энергии он тогда имел лишь небольшую конкуренцию со стороны воды и древесины и никакой – со стороны нефти. То же самое можно было бы сказать и о железе, которое тогда не имело конкуренции со стороны легких металлов и заменителей, таких как пластмассы. Таким образом, не случайно Великобритания, которая была самодостаточной в угле и железе, была единственной великой мировой державой девятнадцатого века.

После Первой мировой войны нефть как источник энергии становилась все более важной для промышленности. Следовательно, страны, обладающие значительными запасами нефти, приобрели влияние на международные дела, которое в некоторых случаях может быть приписано в первую очередь, если не исключительно, этому обладанию. «Одна капля нефти, – говорил Клемансо во время Первой мировой войны, – стоит одной капли крови наших солдат». Появление нефти как незаменимого сырья привело к изменению относительной силы политически ведущих стран. Соединенные Штаты и Советский Союз стали более могущественными, поскольку они самодостаточны в этом отношении, в то время как Великобритания стала значительно слабее, поскольку на Британских островах полностью отсутствуют нефтяные месторождения.

Великобритания, Соединенные Штаты и, на некоторое время, Франция приступили на Ближнем Востоке к тому, что в народе называют «нефтяной дипломатией», то есть к созданию сфер влияния, которые дают им эксклюзивный доступ к нефтяным месторождениям этого региона. Относительно важная роль, которую государства Аравийского полуострова способны играть в международных делах, не связана ни с чем, напоминающим военную мощь. Если не считать их предполагаемой солидарности с мусульманами Африки и остальной Азии, важность арабских государств обусловлена исключительно их контролем над регионами, богатыми нефтью.

Влияние, которое контроль над сырьем может оказать на национальную мощь, и сдвиги в распределении сил, которые он может вызвать, в наши дни наиболее ярко продемонстрированы на примере урана. Всего несколько лет назад контроль или отсутствие контроля над урановыми месторождениями были совершенно не важны для силы нации в международных делах. Автор, которого мы цитировали выше, писавший в 1936 году, даже не упомянул этот минерал в своей оценке относительной военной важности полезных ископаемых. Высвобождение атомной энергии из атома урана и использование этой энергии для ведения войны одновременно изменило фактическую и потенциальную иерархию наций с точки зрения их относительной мощи. Нации, контролирующие месторождения урана, такие как Канада, Чехословакия, Советский Союз и Соединенные Штаты, поднялись в расчетах силы. Другие страны, которые не обладают или не имеют доступа к месторождениям этого минерала, упали.

Промышленный потенциал

Однако пример с ураном иллюстрирует важность другого фактора для могущества нации – промышленного потенциала. Бельгийское Конго обладает огромными запасами высококачественного урана. И хотя этот факт повысил ценность этой колонии как военного приза и, следовательно, ее значение с точки зрения военной стратегии, он не оказал заметного влияния на мощь Бельгии по отношению к другим странам. Ведь в Бельгийском Конго не существует промышленного предприятия, которое могло бы использовать урановые месторождения в промышленных и военных целях. А Бельгия находится слишком далеко от Конго, чтобы в случае войны руда могла быть доставлена в Бельгию для переработки. С другой стороны, для Канады и США обладание ураном означает немедленное, а для Чехословакии и Советского Союза – ненадолго отложенное, огромное увеличение мощи. В этих странах существуют или могут быть построены промышленные предприятия, или они могут быть легко использованы в соседней стране, где уран может быть преобразован в энергию, которая может быть использована в мирное и военное время.

Такую же ситуацию можно проиллюстрировать на примере угля и железа. Соединенные Штаты и Советский Союз черпали значительную часть своей национальной силы из обладания огромным количеством этих двух сырьевых материалов, потому что они также обладают промышленным предприятием, которое может превратить их в промышленные продукты. Советский Союз построил свой завод и все еще находится в процессе его строительства, принеся огромные человеческие и материальные жертвы.

Советский Союз идет на жертвы, потому что понимает, что без промышленного предприятия он не сможет создать и поддерживать военное ведомство, соответствующее его внешней политике. Без этого завода Советский Союз не сможет играть ту важную роль в международной политике, которую он намерен играть.

В качестве хранилища угля и железа Индия следует вплотную за Соединенными Штатами и Советским Союзом. Ее запасы железной руды только в двух провинциях Бихар и Орисса оцениваются в 2,7 миллиарда тонн. Кроме того, производство марганца, необходимого для производства стали, в Индии в 1939 году составило миллион тонн, уступая лишь производству Советского Союза. Но несмотря на эти сырьевые богатства, без которых в наше время ни одна страна не может занять первое место, сегодня Индию нельзя назвать первоклассной державой, даже отдаленно сравнимой с Соединенными Штатами и Советским Союзом. Причина этого отставания между потенциальными и реальными возможностями державы, которая касается нас в контексте данного обсуждения (другие будут упомянуты позже), заключается в отсутствии промышленного производства, соизмеримого с тем, что было бы возможно в условиях изобилия сырья. Хотя Индия может похвастаться рядом сталелитейных заводов, таких как Tata Iron Works, которые являются одними из самых современных в мире, у нее нет производственного потенциала, особенно для производства готовой продукции, который можно было бы даже сравнить с одной из второразрядных промышленных стран. В 1939 году только три миллиона индийцев, то есть менее I процента всего населения, были заняты в промышленности. Таким образом, мы видим, что Индия обладает в изобилии некоторыми ключевыми сырьевыми материалами, одним из элементов, из которых складывается национальная мощь, и в этом смысле она может рассматриваться как потенциально великая держава. На самом деле, однако, она не станет великой державой до тех пор, пока в ней отсутствуют другие факторы, без которых ни одна нация не может достичь в наше время статуса великой державы. Среди этих факторов промышленный потенциал является одним из самых важных.

Технология современной войны и коммуникаций сделала всестороннее развитие тяжелой промышленности неотъемлемым элементом национальной мощи.

Поэтому было неизбежно, что ведущие промышленные нации были идентичны великим державам, а изменение промышленного ранга, к лучшему или к худшему, сопровождалось или следовало за соответствующим изменением в иерархии власти. До тех пор, пока Великобритания как промышленная нация не имела себе равных, она была самой могущественной нацией на земле, единственной, которая заслуживает звания мировой державы. Упадок Франции как державы по сравнению с Германией, который был очевиден после 1870 года и лишь внешне и временно приостановился в течение десятилетия после Первой мировой войны, был отчасти лишь политическим и военным проявлением индустриального кризиса.

Отсталость Франции и промышленное преобладание Германии на европейском континенте. Когда мы говорим, что Соединенные Штаты в настоящее время являются самой могущественной нацией на земле, мы основываем эту оценку американской мощи прежде всего на ее силе в промышленности.

При любом сравнении потенциальных ресурсов великих держав Соединенные Штаты, даже до гитлеровской войны, значительно превосходили все остальные страны мира по материальной мощи, по масштабам индустриализации, по массе ресурсов, по уровню жизни, по всем показателям производства и потребления. И война, которая практически удвоила американский национальный доход, в то время как она либо разрушила, либо серьезно ослабила все остальные великие державы, чрезвычайно увеличила масштаб, на котором Соединенные Штаты теперь возвышаются над своими собратьями. Как мыши в клетке слона, они с опаской следят за движениями мамонта. Какой у них шанс, если он начнет бросать свой вес, они, которые находятся в некоторой опасности, даже если он решит присесть?

Есть, правда, один вопрос, на который аналитику силы не нужно тратить время, задаваясь вопросом о силе Соединенных Штатов. Если бы сырьевые ресурсы, промышленный потенциал, научные знания, производственные ноу-хау, квалифицированная рабочая сила – если бы только это было составляющими силы, то Соединенные Штаты могли бы в одиночку справиться со всем остальным миром.

В этой связи не следует забывать, что нынешняя американская монополия на атомную бомбу является следствием американской промышленной мощи. Изобретательский гений, технологическое мастерство и качество организации сделали возможным развитие промышленных процессов, которые позволили создать атомную бомбу.

С другой стороны, когда говорят о слабости Советского Союза, опять же имеют в виду, прежде всего, промышленный потенциал страны. Снова процитируем Economist:

Тем, кто оценивает сравнительную силу на основе статистических расчетов национального производства и богатства, не составит большого труда убедить себя в том, что пройдет еще очень много времени, прежде чем Советский Союз сможет «догнать» Запад в каком-либо реальном смысле. Будет спад или нет, среднегодовой объем накопления производственного капитала в Северной Америке в течение многих десятилетий будет намного выше, чем в Советской России. А если страны Западной Европы – включая Германию – найдут путь к некоторой координации производства и ресурсов, то баланс экономических сил будет неумолимо склоняться в сторону Советов.