Текст книги "Любовь. Стиль. Жизнь"

Долго ли, коротко: мои волосы

Вы бы слышали, как моя мама и сестры жалуются на свои кудри: «Кошмар! Мучение! Всю жизнь потратить на борьбу с природой!»

Вечные враги – влажность и коварные корни, и целый арсенал средств для их укрощения.

Кудрявые волосы неуправляемы, упрямы, непокорны – и вообще, они словно живут своей жизнью. Я все понимаю. И молча сочувствую.

Но участвовать не могу.

Если бы я только посмела, на меня бы зашикали и заподозрили, что я издеваюсь.

Понимаете, какая штука: у нас в семье только у меня хорошие волосы.

У остальных они темные и вьющиеся – гордое наследие средиземноморских предков. У меня же, в отличие от мамы и сестер, чьи кудри норовят распушиться кустом, локоны мягкие, послушные, и я легко с ними управляюсь.

Так что, пожалуй, можно сказать, что мне повезло с волосами, – но было бы слишком скучно просто наслаждаться этим фактом. Как любая женщина в мире, я мечтаю о волосах Жизель Бюндхен (впрочем, меня бы устроила любая часть Жизель) – то есть: небрежные локоны, легкие «перышки», эффект запутанности по-французски на моем неотразимом лице.

Принять то, что дано матушкой-природой? Где это видано? Это не про меня. Я за эксперименты!

Я ПЫТАЛАСЬ СМИРИТЬСЯ

«А что плохого в соблазнительных кудрях?» – спросите вы меня.

После разглядывания фотографий Энди Макдауэлл и потуг сделать такую завивку я поняла: если дать им волю, они захватят всё.

В роскошной гриве мои черты лица теряются, а еще волосы постоянно лезут в лицо, и вся кожа чешется, словно я надела свитер из некачественного мохера. В результате все заканчивается пучком.

Принять кудряшки как данность? Как-нибудь в другой жизни.

Я ПЫТАЛАСЬ НОСИТЬ ПУЧОК

Пучок, особенно гладкий, смотрится обалденно. Просто поднимаете волосы вверх, лицо тоже словно подтягивается – согласитесь, когда вам скоро сорок, это не так плохо!

Одна подруга как-то сказала мне: «Тебе идут высокие прически, это факт. Пользуйся этим!»

Я послушалась, и этот образ стал моей визитной карточкой года на два. До того момента, как я стала замечать, что волосы ломаются (постоянно носить поднятые волосы – очень вредно для кожи головы. Это вызывает выпадение волос и может навсегда оставить залысины).

Да и в любом случае столь строгая прическа лишала мой образ чувственности.

Пучок – в отставку.

Я ВЫТЯГИВАЛА ВОЛОСЫ

А что, все мои подружки пробовали. Я что, хуже?

Так что я решила научиться вытягивать волосы, чтоб добиться волнистых «пляжных» локонов.

Что ж, со стыдом сообщаю, что все попытки провалились. Я просто недостаточно ловка, чтобы соорудить нечто, заведя руки за голову. У меня ничего не выходит. И я чуть не обожгла лицо.

Кроме того, если я долго пользуюсь феном, мне становится жарко и хочется залезть в душ и смыть плоды многочасового труда, когда я стояла перед зеркалом и ругалась на чем свет стоит.

Так что, фены и утюжки, – закройте дверь с той стороны.

ХИМИЯ И ЖИЗНЬ

Я делала кератиновое выпрямление. И все получилось. Чудеса случаются!

У меня наконец были волосы Жизель Бюндхен, или, по крайней мере, нечто очень близкое. Мне шла эта прическа – но, увы, я категорически не люблю, когда волосы лезут в лицо. Лучше бы я поняла это до того, как потратить 500 долларов и четыре часа вдыхать химикаты. Извини, Жизель!

В КОНЦЕ КОНЦОВ Я РЕШИЛА, ЧТО МНЕ НЕЧЕГО ТЕРЯТЬ, – И ПОСТРИГЛАСЬ

Провела целое исследование и нашла Клайда, отличного парикмахера, чей салон находился недалеко от моего дома. Я уже знала, что, имея короткую стрижку, нужно проводить с мастером уйму времени.

Затем я составила альбом со всеми стрижками, которые мне нравятся.

Впрочем, в него попали и те, что мне совсем не нравятся, – и в результате получилась коллекция из сотни снимков. Да, ты там была, Мишель Уильямс. И ты тоже, Джин Сиберг. Кэри Рассел, твои короткие кудряшки тоже присутствовали – но в левой колонке, надеюсь, ты не в обиде.

Рассматривая все эти снимки, я поняла три вещи.

Короткие стрижки подходят к разным формам лица.

Причесок с короткими волосами ничуть не меньше, чем с длинными.

А если стрижка не вышла – ничего, волосы отрастут!

Я показала свой альбом «для вдохновения» подругам. И должна сказать, что не услышала от них особенно горячей поддержки. Перемены всегда пугают.

Вот подборка их мнений:

• «Слушай, давай поговорим». (Большинство.)

• «Как бы не обрести вид мамаши-болельщицы». (Подруга – бывшая участница группы поддержки.)

• «Меня волнует гладкость. Волосы у тебя вьются, и есть риск, что они все время будут стоять торчком». (Подруга, которая носит конский хвост.)

• «Что бы ни выбрала – ты красавица. Тебе всё пойдет. Ведь красота – это то, что идет изнутри». (Мамочка. Люблю тебя, дорогая!)

В любом случае я все решила, и назад дороги не было. Я приготовилась даже к неудаче. Мне хотелось узнать: вдруг я всю жизнь жила с чужой прической? (Я хочу сказать – вдруг я всю жизнь считала, что мне идут длинные волосы, хотя на самом деле – короткие?)

И вот настал день, когда я выпила двойную «Маргариту» сделала глубокий вдох и направилась прямиком к Клайду.

Мы долго говорили.

И оба опасались: как поведут себя стриженые вьющиеся волосы?

После скрупулезного изучения студийных фотографий я попросила Клайда оставить спереди небольшую челку. Такой вариант давал мне некоторый выбор – при желании я могла вытянуть ее и откинуть набок.

Мы договорились, и Клайд приступил к работе. Я хранила молчание.

Мои волосы начали падать на пол, и меня охватило чувство, будто к моим ногам ложится мое прошлое. Меня охватил дикий страх – и одновременно спокойствие. Оказывается, стрижка – невероятно освобождающий опыт. Я об этом не думала, но еле сдерживала слезы.

Стрижка длилась долго, потому что мы обсуждали каждую стадию, и вот постепенно мое лицо словно просветлело, черты стали более очерчены. Я почувствовала себя более легкой и смелой, и внешне, и внутренне.

Через несколько часов я в смешанных чувствах уже летела в кафе, где запланировала встречу с подругой. Я шла опустив голову, краем глаза ловя свое отражение в витринах, волнуясь и дрожа. Кто же такая эта новая Гаранс?

Едва подруга на меня взглянула, я поняла: все в порядке. Ей очень понравилось. А мне понадобилось три дня, чтобы привыкнуть к новому виду.

Вот уже год у меня короткая стрижка, и я невероятно довольна.

Стрижка заметно изменила мою жизнь; она проста и оригинальна, и я не перестаю получать комплименты. Мои волосы отлично легли, так что даже не приходится их выпрямлять. Я расчесываю мокрые волосы и даю им высохнуть – вот и всё! Мама и сестры готовы меня съесть.

Мне все же пришлось немного изменить стиль одежды (назовем это поводом при-одеться), и теперь мне обязательно нужен макияж (назовем это приличным видом).

Когда я смотрю на свои старые фотографии, где я с длинными волосами, я с трудом себя узнаю. Похоже, я и впрямь жила в чужом образе. И понадобилось немало времени, чтобы выпустить на свободу девушку со стрижкой.

НЕУЖЕЛИ Я ВСЁ ВРЕМЯ ЖИЛА В ЧУЖОМ ОБРАЗЕ?

ПОНАДОБИЛОСЬ НЕМАЛО ВРЕМЕНИ, ЧТОБЫ ВЫПУСТИТЬ НА СВОБОДУ ДЕВУШКУ СО СТРИЖКОЙ

Данна Лант

Мои секреты красоты

Красота действительно идет изнутри, хотя немного макияжа не помешает. Мы все такие разные, и то, что подходит мне, может не пойти вам. Но я верю в метод проб и ошибок, а вдохновение получаю от окружающих меня красавиц. Вот и все мои секреты.

Надеюсь, они вас вдохновят!

КРАСНАЯ ПОМАДА

Я использую красную помаду, когда чувствую, что моему наряду не хватает последнего штриха, или когда у меня особенный день (или вечер). Самое сложное – ухитриться сохранять губы идеальными весь день, так что я всегда ношу с собой маленькое зеркальце.

Камилла Детерр

МАТОВАЯ ПУДРА

В день, когда вы хотите выглядеть неотразимо, пудра с эффектом загара незаменима. Как ее применять? Сделайте акцент на щеках, подбородке и лбу, в остальном – по минимуму. В конце троньте немного веки, а на губы нанесите блеск. Я много лет пользовалась Guerlain Terracota. Натуральный цвет, и никакого блеска.

МАНИКЮР

Я наношу либо прозрачный, либо красный лак. Зимой более темные оттенки, летом – более яркий, коралловый. Мне нравится, когда лак выглядит аккуратно, так что я делаю маникюр каждые два-три дня. Мои любимые прозрачные лаки – от Essie. Они дают идеальный эффект. Но самый важный секрет красивых рук – увлажнение, поэтому у меня в сумочке всегда есть увлажняющий бальзам.

Дженис Алида Джозеф

РУМЯНА

Пожалуй, это мое любимое средство – ценю его за здоровое розоватое сияние. Любая женщина сразу похорошеет. Мои любимые румяна – от Chanel.

Маникюр! Педикюр! Лицо!

Забавно, но первое открытие, которое я сделала это что у всех женщин просто безупречный маникюр. Этот факт поверг меня в пучину сомнений. Где же я окажусь с моими ломаными ногтями? На самом дне общества?

Чтобы добиться идеального маникюра, необходимо время, терпение и деньги, и все же каждая жительница Нью-Йорка на это идет. Наверное, это климат. Принцип всегда быть на высоте, но еще и явное стремление к совершенству. Что-то… выходящее за грань обычного.

Здешний образ жизни – это стремление к идеалу. «Спа для рук» на каждом шагу, и разноцветье всех лаков Essie, причем относительно недорого. Так что у меня не было шанса уберечься от немедленного приведения в порядок моих кутикул.

Правда, мне понадобилось время.

Но в конце концов я овладела искусством идеального нью-йоркского маникюра. Итак, для этого нужно:

1. ВЫУЧИТЬ НОВЫЙ ЯЗЫК

В первый мой поход в маникюрный спа-салон я подошла к рецепции и обратилась к администратору:

«Здравствуйте! Мне нужно обработать ногти на руках и ногах, покрыть лаком, да, и что это за штука, парафин? Я могу пойти прямо сейчас? И сколько все это длится? Можно мне принести собственный лак? Что это за странные аппаратики повсюду? И что вы понимаете под словом «лицо»? А другая штука, как ее там… нет, я забыла. По-вашему, у меня нормальная кожа? Что вы порекомендуете…»

Женщина смотрела на меня круглыми глазами и в некотором испуге. Помолчав минуты две, чем немало меня смутила, она начала бормотать:

«Маникюр? Педикюр? Маникюр? Педикюр? Маникюр? Педикюр?»

Я оглянулась в полной растерянности.

Тут в салон впорхнула очень хорошенькая и очень деловая девушка. Она вмиг выбрала лак, поставила флакончик перед администратором и безо всякого приветствия, но с широкой улыбкой выпалила: «Маникюр! Педикюр! Лицо!» Эта тирада вызвала у женщины понимающую улыбку, и девушку провели в зал.

Только теперь до меня дошло: администратор не говорила по-английски.

Тогда я тоже выбрала лак и сказала: «Маникюр!» И – вот так чудо – меня поняли!

2. КУПИТЬ ШЛЕПКИ, ДАЖЕ ЕСЛИ ВЫ ИХ НЕНАВИДИТЕ. КУПИТЕ НЕПРЕМЕННО!

Во второй раз я отправилась в маникюрный салон зимой. На этот раз я хотела попробовать «Педикюр! Маникюр!». Но было одно но: на мне были ботинки, и я не совсем понимала, как всё будет, ведь мне придется снова в них влезть, а ногти на ногах не успеют хорошенько высохнуть.

С помощью языка жестов я как-то умудрилась привлечь внимание администратора к своим ногам. «Как мне с этим быть?»

Она подняла вверх большие пальцы и указала на агрегаты футуристического вида: «Нет проблем!»

Ага, подумала я, да здесь в Нью-Йорке все продумано. У них есть ультразвуковые сушилки!

Ну конечно! Эти хитрюги все предусмотрели.

Но когда, придя домой, я обнаружила, что мой педикюр безнадежно испорчен, я наконец поняла, почему даже суровой зимой, в снег и в холод, нью-йоркские женщины с идеальным педикюром разгуливают по улицам В ШЛЕПКАХ.

Увы и ах. Даже в Нью-Йорке еще не завели ультразвуковых сушилок для ногтей.

3. ДАВАТЬ ЧАЕВЫЕ И НЕ СКУПИТЬСЯ

Каждый раз в середине процесса (после массажа рук, но перед нанесением покрытия) наступает момент, когда пора платить чаевые (да-да, не будете же вы копаться в поисках кошелька со свежим лаком на ногтях! Сразу видно, что вы еще не в теме).

Так вот, подружки, – лучше не скупитесь. Платите щедро. И, что немаловажно, – НАЛИЧНЫМИ.

Помните, в руках у этих мастериц – судьба ваших идеальных ручек!

4. ПОМНИТЬ О ТОМ…

…что к совершенству легко привыкаешь (ну, хотя бы к совершенным ноготкам). В результате ходишь в свой салон каждую неделю с триумфальной улыбкой на устах и с чувством полноправной жительницы Нью-Йорка.

Но пройдет не больше чем полгода, и вы вдруг поймете, что под блестящей ярко-красной маской ваши ногти подвергаются настоящей пытке.

Из-за полировочной машинки они размягчаются, из-за обрезания кутикул кожа воспаляется, химикаты, содержащиеся в лаке, не дают ногтям дышать.

У меня для вас три варианта.

Выучите фразу: «Не полировать! Не стричь кутикул!»

Научитесь делать маникюр сами. Это так просто! И если вы окажетесь на необитаемом острове или, скажем, во Франции, где точно не встретишь даже намека на маникюрный салон, – у кого будет идеальный маникюр? У вас, дорогуша!

Научитесь время от времени отдыхать от идеальных ноготков. Будьте проще.

Или – третье – будьте дерзкой. Даже безумной. Ходите без маникюра!

ИЛИ БУДЬТЕ ДЕРЗКОЙ. ДАЖЕ БЕЗУМНОЙ. ХОДИТЕ БЕЗ МАНИКЮРА!

История моей жизни
Фигуры

В юности я была в полном ладу со своим телом. Я обожала спорт. Я танцевала, плавала, занималась виндсёрфингом и была настоящим сорванцом; мне хотелось соревноваться с мальчишками, а не с девочками.

Я перестала думать о фигуре, что вообще-то не так просто. В четырнадцать лет, как многие подростки, я немного поправилась. Сама я этого не заметила, но, разумеется, окружающие не уставали напоминать мне об этом каждый день.

Мама, которая сама постоянно сидела на диете, решила положить этому конец. Было неприятно – ни с того ни с сего мне пришлось «думать о своем теле, если я хотела преуспеть в жизни». И я впервые села на диету. Это был провал.

Думаю, мама видела во мне себя – я единственная из детей унаследовала ее формы. Беда в том, что, произнеся несколько необдуманных слов, она и меня вовлекла в войну против калорий. Длиною в жизнь.

Если бы я пошла в отца, то была бы выше и худее от природы, как мои брат и сестра. И тогда, возможно, у меня были бы нормальные отношения с едой – как и у них.

Я никогда особенно не комплексовала из-за своих «форм». По большому счету я была пышущей здоровьем девушкой, любила двигаться, красиво одеваться и форсить. Моим парням я нравилась такая, какая есть, и мы со смехом обсуждали эту тему с подругами, которые относились к своим фигурам примерно так же. Скажите, кто не хочет сбросить пару килограммов?

В то время идеальными женщинами считались Синди Кроуфорд и Эль Макферсон, девушки с красивыми формами, и я, наверное, ассоциировала себя с ними. Кейт Мосс находили ужасно худой и скорее «интересненькой», чем привлекательной.

Я же не знала, что такой тип фигуры станет современной нормой.

Кроме того – я обожаю еду.

В моей семье мужчины со стороны отца были шеф-поварами (так что я умею готовить несравненную лазанью), а со стороны матери – марокканскими кулинарами (вы бы видели, как моя бабушка готовила кускус. На это уходило три дня). Только не осуждайте мою маму из-за страсти к диетам – она отлично готовила, на современный лад. Мама делала овощи так, что пальчики оближешь, и дома у нас была лучшая и самая здоровая кухня на свете.

Она готовила простые, но вкуснейшие обеды (мы жили рядом со школой, так что я, сестра и брат бежали перекусить домой). А каждый вечер на столе был потрясающий домашний суп из зелени с кусочком хлеба и йогуртом. На десерт мы получали роскошный клубничный салат со взбитыми сливками. Мама приучила нас к свежим фруктам и овощам. Мой папа, шеф-повар, дома стряпал нечасто, но зато, когда стряпал, у нас был настоящий пир. Он готовит лучший fondant au chocolat в мире.

Вкратце можно сказать, я любила поесть, не была привередливой, и моя фигура вполне меня устраивала. Иными словами – я чувствовала себя в своей тарелке.

Лет в двадцать я потеряла интерес к спорту. Я ходила на танцы за компанию с подружкой (обычно мы хихикали в задних рядах), но что касается «качалки» – должна признаться, здесь я была истинной француженкой. Во-первых, сам по себе поступок – пойти в спортзал – казался нелепым, странным, чересчур геройским. А во-вторых, я много ходила пешком, танцевала до упаду, жила на шестом этаже без лифта и не забывала на каждой ступени напрягать ягодицы.

Когда я начала жить отдельно, деля квартиру с подругами или с парнем, то начала готовить и предпочитала простую, здоровую средиземноморскую кухню. Хорошо, признаюсь, я всегда была сластеной и не могла представить дня без чая с печеньем или/и шоколадкой. Но в целом все было в норме. Даже когда я переехала в Париж и давление стереотипов усилилось.

У парижанок тонкий, длинный силуэт. Что я могла тут поделать?

Кроме того, меня одолевали более серьезные проблемы, чем лишний вес. Мне надо было разобраться, как выжить в этом безумно дорогом городе без гроша в кармане. Я выдерживала на диете полдня, сдаваясь при первых позывах голода. Но причины для переживаний у меня не было.

А потом я переехала в Нью-Йорк. Вдруг как по волшебству я оказалась в совершенно чужой и принципиально другой культуре. И первое, что меня поразило, – это противоречивые отношения с едой и фигурой у большинства ньюйоркцев. Через месяц после приезда я стала подмечать разные особенности и подтрунивать над ними.

Серьезно! Вам когда-нибудь приходилось обедать с коренной жительницей Нью-Йорка? Даже при ближайшем рассмотрении эти женщины в потрясающей форме, от макушки до пят, до кончиков пальцев. У них бе-зупречная прическа, безупречная кожа, а наряды, даже в винтажном стиле, выглядят как только что из магазина. И еще: они невероятно, фантастически худые.

Ладно, раскрою все карты: когда я впервые приехала в Нью-Йорк, я встречалась в основном с женщинами из индустрии моды. Позже я познакомилась со многими людьми и не могу сказать, что так выглядят все ньюйоркцы, о нет.

Но женщины, принадлежащие миру моды, – они не просто худые. Они худы по-нью-йоркски, то есть тают на глазах. Но при этом у всех благодаря пилатес изящные мускулы, в стиле Анны Винтур. Жирок на талии? Что, простите?

А с парижанами вы когда-нибудь обедали? Ладно, спрошу так: вы когда-нибудь обедали со мной?

В Париже обед обычно включает бокал вина и парочку десертов; закусок не существует, но слопать половину хлебницы – вполне нормально. Заканчивают обед чашкой кофе с дюжиной сигарет, приговаривая: «Знаю, кхе-кхе, это очень вредно, но так здорово!»

Поначалу меня забавляла роль единственной француженки за столом. Все таращились на то, как я тянусь к хлебу, заказываю вино и десерт, и все время спрашивали, как мне удается оставаться стройной при такой убийственной диете.

А я в ответ смеялась и говорила, что в Нью-Йорке все слишком тощие, что нужно иногда наслаждаться жизнью. Что? Нет-нет, я не хожу в спортзал, ведь в жизни есть столько других увлекательных занятий.

НЕТ, Я НЕ ХОЖУ В СПОРТЗАЛ, ВЕДЬ В ЖИЗНИ ЕСТЬ СТОЛЬКО ДРУГИХ ПОТРЯСАЮЩЕ ИНТЕРЕСНЫХ ЗАНЯТИЙ

И мой жирок меня вполне устраивает, спасибо.

Так продолжалось некоторое время, и все было прекрасно.

Но постепенно я стала заимствовать кое-что из местного образа жизни. Питаться в ресторанах или заказывать еду. Никакой домашней готовки. Запрыгивать в такси и лифты. Ходить повсюду со стаканчиком латте. Постоянно что-то жевать.

До тех пор, пока моя талия прямо-таки не вышла из берегов. Я не могла влезть в свои джинсы-скинни! И забила тревогу.

Все изменилось – я перестала набивать живот за обедом. Потому что набрала вес. И набрала столько, сколько никогда прежде.

Вот тогда-то я смогла сформулировать, в чем кардинальная разница между застольными традициями Парижа и Нью-Йорка.

ОБРАЗ ЖИЗНИ

Да, парижане больше себе позволяют, когда едят вне дома. Но они делают это в десять раз реже, чем в Нью-Йорке. В Париже никто не заказывает еду – все готовят. Причем довольно простые блюда: вы приглашаете пятерых друзей и едите изумительную пасту с цукини и мятой. Или покупаете сыр, финики и вино – и считай, угощение готово.

В Нью-Йорке социальная жизнь бурлит в городе, а не в домах. Вас постоянно зовут на ужин. Постоянно! Единственный раз, когда я «готовила» в Нью-Йорке, у меня имелся серьезный повод: я решила доказать, что я «настоящая француженка», и испекла блинчики.

ПОРЦИИ И РАЗМАХ

В Париже все обедают вне офисов. В менее крупных городах entre midi et deux (между 12:00 и 14:00) люди, как правило, идут домой, чтобы поесть за обеденным столом. А в Париже, едите ли вы салат в кафе, или то, что принесли из дома, в парке с друзьями или в одиночестве за чтением, вы пользуетесь перерывом по своему усмотрению. И едите медленно и вдумчиво.

Представьте мое возмущение, когда мои новые сотрудники, все как один, стали обедать перед своими компьютерами. «Эй, друзья мои, есть же стол! Сделайте одолжение, обедайте как полагается». Они смотрели на меня круглыми глазами. А мне обед перед монитором казался святотатством.

Да, и конечно, размер порций – как и все в Нью-Йорке, гигантский. Сразу понимаешь, почему все французы смеются и вспоминают мешки с собачьим кормом.

ЗАБЫТЬ ПРО ДЕСЕРТ

Чем больше страна, тем мощнее индустрия питания. Не скажу, что во Франции все идеально (вовсе нет!), но законы, касающиеся производства продуктов, очень строгие – к примеру, почти невозможно купить несезонные фрукты. ГМО вообще запрещены (конечно, все мы ходили на демонстрации против них), и крайне трудно получить маркировку «органический продукт». В Штатах все по-другому, и там сложнее доверять качеству покупаемой продукции. Отсюда и огромная популярность (при сумасшедших ценах) магазинов вроде Whole Foods.

Даже немногие перечисленные факты могут исказить ваше отношение к еде – и люди начинают бросаться в крайности. Безглютеновая, безмолочная, веганская, палеолитическая диета…

Францию вряд ли можно назвать символом здоровья и правильной самооценки (мы до сих пор дымим как паровозы!). Но что касается крайностей – это не про нас, и никто не станет выбирать между «совершенством» или «уродиной». Нас вполне устраивает «она ничего».

Так я оказалась между трех огней: нью-йоркской худобой, моим небрежным французским отношением к еде и килограммами, которые прирастали и прирастали, несмотря на мою довольную улыбку. Я поняла: что-то во мне изменилось; теперь я думала не что все ньюйоркцы тощие, а что я сама толстуха. Я больше не чувствовала, что я «нормальная». Стала сомневаться в правильности своего образа жизни – и критически смотреть в зеркало.

Без одежды мы всегда красивы. Наши мужчины любят нас такими, какие мы есть. Да и друзей совершенно не заботит, если мы немного прибавили в весе. Так что можно жить счастливо. Нет, в самом деле, ничего не изменится, если мы чуть-чуть поправимся.

Ну, почти так.

Наступает момент, когда вы видите свою фотографию – и чуть не падаете в обморок.

Или джинсы никак не застегиваются, и вы как бы случайно засовываете их подальше в шкаф.

А еще есть чувство дискомфорта. Не знаю, как объяснить это подругам-стройняшкам, – но эти лишние килограммы… Их действительно носишь на себе.

Я решила не обращать на это внимания, а все окружающие меня только ободряли: «Ты отлично выглядишь!» Я улыбалась и старалась шутить: «Не, поглядите – я растолстела!» – но на самом деле я потеряла самоуверенность. Эта ситуация очень меня нервировала. Я знала, что надо что-то менять, но не знала, с чего начать. И тут произошла странная вещь. Я вдруг стала постоянно думать о еде и своем весе. Что я съела и что не надо было есть, что я должна съесть через час, если съела то-то и то-то час назад, и что мне надо было бы съесть вместо того, что я съела. И так ВСЁ ВРЕМЯ.

Весь день напролет я твердила себе, что я толстая. Это было не только бессмысленно и глупо – но, в довершение всего, я чувствовала себя несчастной. А я ненавижу заниматься самокопанием. Я словно перестала быть собой. Я стала грустной, озабоченной, нудной – и набирала вес с каждым днем. Я попала в замкнутый круг. Надо было что-то делать!

И вот у меня произошел нервный срыв. Я была на съемках в Австралии, далеко ото всех, кого я люблю, и от всего, что мне дорого. Оставшись одна в гостиничном номере, я взглянула в зеркало и увидела, какой у меня печальный, опустошенный взгляд. Тут во мне словно заговорил тонкий голосок: «Сколько еще ты намерена обманывать себя? Ведь это губит тебя, причем с огромной скоростью».

Я разрыдалась; я позвонила своему парню, лучшей подруге, психотерапевту и преисполнилась жалости к себе. В последний раз. Потому что решила: с этим покончено. Так бывает, когда наконец уволишься с работы, которая тебя измучила, или порвешь мучительные для тебя отношения. Всё, с меня хватит.

Я решила прекратить анализировать каждый продукт, который съедаю, и вернуться к естественному ходу вещей. Я пошла на йогу, чтобы обрести какой-то внутренний покой. Еще я прекратила думать о себе в негативном ключе и казнить себя за то, что «раздалась». Если уж мне суждено превратиться в пышку – так почему бы нет, черт побери? Я ведь знаю десятки потрясающих личностей, которые при этом имеют пышную фигуру. Да и фэшн-индустрии не помешает альтернативная точка зрения.

Я прожила по этому принципу несколько месяцев, и мне стало лучше. Я снова начала улыбаться. Но чувствовать себя в своей тарелке с лишними килограммами оказалось не так уж просто. Не у всех женщин тело принимает такие формы, как у Кристины Хендрикс.

Не жизнь, а пытка. Кто же подскажет мне, как все исправить? И найти баланс?

Ответ пришел ко мне в тот день, когда мы с моей подругой-парижанкой Софи сидели в кафе «Флор». Мы пили rosé, и она поедала картошку фри, как всегда, наслаждаясь каждым ломтиком и, как всегда, поражая изумительной фигуркой.

Я рассказывала ей о своих делах и, видя, как спокойно она относится к тому, что ест, решила поделиться с ней переживаниями по поводу веса.

«Как ты этого добилась? Как у тебя получается оставаться стройной после сорока?»

В ответ Софи перечислила мне свои принципы питания. И во мне что-то щелкнуло.

Меня поразила не то, какой диеты она придерживалась. Нет – сам факт, что она поняла, как питаться сытно и с удовольствием. Сообразуясь со своими вкусами, желаниями и всем стилем жизни. Как ей удалось включить в свою диету любимые блюда, скажем из меню «Флор», поскольку она проводила здесь так много времени. Например, фрукты на завтрак позволяли ей довольно сытно обедать. А еще…

«И конечно, забыть про десерт. Это невозможно. Juste pas possible. Ты должна забыть само это слово».

Моей первой мыслью было: «нет!» Для меня это невозможно. Нет, нет и нет. У меня тоже есть правила, железобетонные… В частности, они гласят:

Жизнь без пирожного – не жизнь. А пирожное – это то, что непременно подается к чаю.

Любая трапеза должна завершаться сладким, иначе это не настоящая трапеза, а значит, жизнь проходит зря.

Ни одна настоящая женщина не будет заниматься спортом. Вы видели, чтобы Шарлотта Гензбур качалась в спортзале?

И все же то, как Софи рассказывала о своих принципах питания, ее откровенность и уверенность меня окрылили.

Так что я взглянула на свои «принципы» со стороны и поняла, что добрая половина из них – глупости.

И я решила, что надо меняться.

Для начала я отказалась от хлеба. Не полностью отказалась, конечно, но помните – ведь именно я приканчивала в ресторане всю корзинку с хлебом еще до подачи закусок. Еще я перестала есть десерты. Не все, но, например, пирожные и мороженое. Мне захотелось проверить, каково это – заканчивать обед без сладкого в конце.

В первое время это трудно, потом привыкаешь, и очень скоро забываешь, что в конце меню есть раздел «Десерты». Эффект я ощутила очень скоро. Это касается не только объема талии, но и самооценки. Теперь я питалась по-другому, но не было и намека на фрустрацию. Мои прежние «принципы» на поверку оказались всего лишь замаскированными плохими привычками. В результате я поняла, что, когда я поправляюсь, это тело дает мне понять, что больше не в силах перерабатывать излишки.

Первые успехи придали мне сил, и я стала читать книги о питании, применяя правила, которые действительно работают. Я не сидела на диете. И не считала калории. Я знала, этот путь не для меня. Я не отказывалась от своих любимых блюд. Но я пыталась гармонично сочетать свои принципы питания со вкусами и образом жизни, оставаясь в неких рамках. Это индивидуальная вещь. Никто другой не смог бы мне помочь. И вам не поможет, и было бы совершенно бессмысленно рассказывать вам подробно о том, как я питаюсь. Мой путь подходит только мне.

Я снова стала как можно больше ходить пешком, продолжала заниматься йогой и пилатесом – и перестала пользоваться лифтом, хотя могла бы без труда подниматься на свой пятый этаж.

И я сбросила вес.

Я далека от фирменной нью-йоркской худобы и не стремлюсь ее достичь – но я вернулась к своему привычному весу, с которым мне наиболее комфортно жить. Я не боюсь небольших колебаний и стараюсь вовремя с ними справляться.

Теперь некоторые подруги просят меня стать их «тренером по снижению веса». Мол, мой пример их вдохновляет…

Это сводит меня с ума.

Вы что, смеетесь? Я – тренер по снижению веса? Нет, juste pas possible.

Даниэль Козанн