Текст книги "Жуткие артефакты. История громких преступлений, рассказанная в 100 предметах убийств"

#12 Иллюстрация жертв Альфреда Пакера в Harper’s Weekly
«Каннибал из Колорадо»

(1874 г.)

Читатели журнала Harper’s Weekly были шокированы этим жутким изображением разложившихся останков пяти пропавших шахтеров – жертв «колорадского людоеда» Альфреда Пакера.

В ноябре 1873 года группа авантюристов отправилась из города Прово, штат Юта, в Скалистые горы Колорадо после сообщений о крупном месторождении золота вблизи города Брекенридж. Среди них был ветеран Гражданской войны Альфред Пакер, который утверждал, что он знаком с местностью, куда они направлялись, и предложил свои услуги проводника. Три месяца спустя, после все более изнурительного путешествия, люди прибыли к месту слияния рек Анкомпагре и Ганнисон в горах Сан-Хуан на юго-западе Колорадо, где их сразу же окружила группа из 50 вооруженных воинов племени юте. Их привели к известному вождю племени Урей, оказали полное гостеприимство и пригласили остаться до весны, пока не откроются занесенные снегом горные перевалы. Измученные люди с благодарностью согласились.

Тем не менее спустя несколько недель некоторые золотоискатели начали беспокоиться. 9 февраля 1874 года шестеро из них, включая Альфреда Пакера, вооружившись парой винтовок и провизией на неделю, отправились в индейское агентство[4]4
   Здесь и далее под агентством понимается специальное место в индейской резервации, созданное Бюро по делам индейцев, чтобы вести записи о численности населения, обслуживать индейские племена и предоставлять помощь. Точного перевода в русском языке не существует. – Прим. ред.


[Закрыть] Лос-Пиньос, расположенное примерно в 50 милях. Пятерых из них больше никогда не увидят живыми.

Утром 16 апреля в столовую индейского агентства вошла высокая потрепанная фигура с длинными спутанными волосами и лохматой черной бородой; на нем не было обуви, зато ноги были обмотаны полосками, оторванными от старого одеяла. Для человека, утверждавшего, что он близок к голодной смерти, незнакомец – Альфред Пакер – выглядел на удивление упитанным.

По словам Пакера, через несколько дней после того, как он и его спутники покинули лагерь вождя Урея, из-за сильнейшей усталости и снежной слепоты он больше не мог продолжать путь. Оставив ему достаточно еды, чтобы продержаться несколько дней, остальные отправились на поиски ближайшего поселения, пообещав вернуться за ним, как только пополнят запасы. Но они так и не вернулись. Истощив свои скудные запасы, Пакер отправился в путь самостоятельно и из последних сил сумел добраться до агентства.

Несколько дней Пакер восстанавливал силы, а затем отправился в город Сагуаче, где в течение следующих двух недель жил в салуне, пил, играл в карты и рассказывал всегда разные истории о своих испытаниях в дикой природе. Вскоре его поведение начало вызывать всеобщее беспокойство. Его вернули в агентство Лос-Пиньос, где после интенсивного допроса он наконец сломался и дал, как его впоследствии назвали, свое «первое признание».

Согласно этой версии, у него и его спутников закончилась провизия примерно через 10 дней после того, как они покинули лагерь Урея. Заблудившись в снегах, они бродили еще несколько дней, пока Израэль Свон, один из членов группы, не свалился, скончавшись от голода, после чего остальные, движимые им же, разделали его и частично съели. Взяв с собой полоски икр, бедер и груди 60-летнего мужчины, они снова отправились в путь. Через четыре или пять дней от истощения умер еще один член группы, Джеймс Хамфри. Он был следующим, кого расчленили и съели.

Однажды вечером через несколько дней после этого Пакер оставил трех своих спутников у костра, а сам отправился за дровами. Вернувшись, он обнаружил, что Шеннон Белл и Джордж Нун размозжили череп Фрэнка Миллера топором – по словам одного из современников, «из-за большого количества мягкой плоти, которой он обладал». Пакер присоединился к двум другим и стал питаться трупом.

18-летний Джордж «Калифорния» Нун стал следующей жертвой, застреленной Шенноном Беллом. Через неделю или около того, исчерпав запасы плоти Нуна, Пакер (так он утверждал) убил Белла, когда тот, обезумев от голода, попытался забить его до смерти винтовкой. Увернувшись от удара, Пакер достал револьвер и застрелил нападавшего. Съев часть тела Белла, он разделал и «упаковал значительную часть плоти», которой ему хватило еще на две недели. Мясо закончилось всего за день до того, как он добрался до агентства.

Мало кто из тех, кто слышал эту историю, принял ее за чистую монету. Арестованный по подозрению в убийстве, он был заперт в хлипкой саманной хижине, которая была тюрьмой в Сагуаче.

В августе 1874 года Джон А. Рэндольф, иллюстратор журнала Harpers Weekly, делал зарисовки в долине Анкомпагре, когда наткнулся на сильно разложившиеся останки пяти мужчин, сгрудившихся вместе в одеялах и одежде. Черепа четырех из них были раскроены топором. Голова пятого отсутствовала полностью, и ее обнаружили только год спустя, когда один из старателей наткнулся на нее в миле от места резни. На ней тоже были ужасные раны, явно нанесенные топором. По сохранившимся чертам лица, а также по обрывкам одежды пятерых быстро опознали как спутников Пакера. Всех мужчин, очевидно, убили во сне, а затем разделали на мясо. Рэндольф сделал жуткий рисунок находки, который до сих пор не перестает шокировать своей откровенностью. Под заголовком «Останки убитых мужчин» он был опубликован в номере Harpers Weekly от 17 октября 1874 года вместе с рассказом о «Колорадской трагедии». Однако к тому времени человек, устроивший резню, сбежал из тюрьмы и исчез из виду. Прошло девять лет, прежде чем мир снова услышал об Альфреде Пакере.

Среди партии золотоискателей, отправившихся из Юты вместе с Пакером в ноябре 1873 года, был иммигрант Жан «Френчи» Кабазон. К 1883 году он стал вести жизнь странствующего торговца. В марте того же года Кабазон остановился на ночлег в дорожном доме в Шайенне, штат Вайоминг. За барной стойкой сидел бородатый черноволосый старатель. Хотя он назвался Джоном Шватрзе, Кабазон сразу узнал в нем Альфреда Пакера. Кабазон сообщил об этом местному шерифу, который выехал к хижине, где остановился Пакер, и взял его под стражу.

Револьвер Кольт, который Пакер, как он утверждал, использовал для самообороны

Доставленный в Денвер 16 марта, Пакер дал «второе признание». Согласно этому рассказу, он и пять других старателей покинули лагерь Урея с запасом еды всего на семь дней и вскоре попали в бурю. На четвертый день их пребывания в горах запасы еды подходили к концу. После тщетных попыток поймать рыбу в покрытом льдом озере они без сил свалились в лесной роще. К тому времени мужчины «молились, кричали, плакали» – все, кроме Шеннона Белла, который «не произнес ни слова за два или три дня [и] выглядел диким». По настоянию Израэля Свона Пакер взял ружье и поднялся на холм, чтобы посмотреть, нет ли там чего-нибудь съедобного, но увидел «только снег вокруг». Вернувшись в лагерь через день, он был ошеломлен открывшейся перед ним картиной. У пылающего костра сидел Шеннон Белл. Он жарил кусок мяса, отрезанный от ноги Фрэнка Миллера, труп которого лежал на некотором расстоянии от костра, а череп был размозжен топором. Тела трех других членов группы были разбросаны ближе к костру, их головы были тоже раздроблены.

Когда Пакер приблизился к этой бойне, Белл вскочил на ноги с топором в руке и бросился на него. «Я выстрелил ему в бок, в живот, – рассказал Пакер. – Он упал на лицо, топор упал вперед. Я схватил его и ударил по макушке». Он упорно утверждал, что «не убивал никого из компании, кроме Белла, и то в порядке самообороны».

На следующее утро Пакер попытался найти выход из гор, но снег был слишком глубоким. Он вернулся на место, где лежали остальные, развел костер, дожарил кусок мяса с ноги Фрэнка Миллера и съел его. Следующие 60 дней, пока он не смог вернуться к цивилизации, как сказал Пакер, «я жил за счет плоти этих людей».

6 апреля 1883 года, через три недели после этого заявления, Пакеру было предъявлено обвинение в пяти убийствах. Всего три дня спустя с учетом того, что присяжные, скорее всего, признали бы его виновным в хладнокровном убийстве пожилого человека, он предстал перед судом за убийство Израэля Свона. 13 апреля 1884 года, через четыре дня после начала процесса, он был признан виновным и приговорен к повешению. Легенда гласит, что, оглашая приговор, судья М. Б. Герри, говорящий на корявом диалекте одного из героев Марка Твена, провозгласил: «Ты прожорливый, пожирающий людей сукин сын! В округе Хинсдейл было семь демократов, и ты сожрал пятерых из них!»

Прежде чем Пакер был повешен, его адвокаты добились отсрочки казни, пока его апелляция проходила через суд. В конце концов Верховный суд штата отменил его приговор по юридическим формальностям. 2 августа 1886 года, после трех лет, проведенных за решеткой, Пакер снова предстал перед судом, на этот раз по пяти пунктам обвинения в непредумышленном убийстве. Через четыре дня его признали виновным и приговорили к 40 годам каторжных работ в пенитенциарном учреждении в Каньон-Сити.

В начале 1900 года Полли Прай, первая женщина-репортер газеты The Denver Post, писала, что Пакер невиновен в убийстве. Что касается каннибализма (за который его так и не судили), Прай, как и многие другие, утверждала, что это был отчаянный и простительный поступок «человека, находящегося в муках голода». Благодаря ее кампании Пакер был досрочно освобожден в январе 1901 года. Он умер 23 апреля 1907 года и, поскольку воевал на Гражданской войне, был похоронен с воинскими почестями.

#13 Памфлет об убийстве
«Трагедия Покассета»

(1879 г.)

Памфлеты о преступлениях XIX века, несмотря на свой благочестивый вид, были одной из ранних форм таблоидных сенсаций.

К концу Гражданской войны небольшая группа адвентистов седьмого дня, верящих в скорое пришествие Христа, основала церковь в Катаумете, штат Массачусетс, живописной деревушке на мысе Код. Среди ее членов был Чарльз Фримен, фермер, живший в соседнем городке Покассет со своей женой Гарриет и двумя дочерями – шестилетней Бесси Милдред и четырехлетней Эдит.

Весной 1879 года Фримен стал одержим идеей, что Бог требует от него высшей жертвы в качестве испытания его веры. Вечером 30 апреля, посетив собрание в доме одного из адвентистов, он вернулся в собственный дом, где уложил дочерей в их общую кровать и поцеловал их на ночь. Затем он лег в свою постель и быстро уснул.

Примерно в половине второго ночи он внезапно проснулся, пожал руку жене и сказал ей, что время пришло. «Господь явился мне, – сказал он. – Я знаю, кто должен стать жертвой – мой любимец, мой идол, моя малышка Эдит».

Пропев хвалу Господу, он взял в сарае большой нож, вернулся в дом, зажег масляную лампу и вошел в спальню дочерей. Велев Бесси, старшему ребенку, пойти в другую комнату и лечь в постель к матери, он встал над телом 4-летней Эдит и поднял нож высоко над головой. В этот момент девочка открыла глаза и посмотрела на отца.

«О, папа», – задыхаясь, произнесла она. Мгновение спустя она была мертва.

На следующий день несколько десятков соседей Фримена были созваны к нему домой, где он рассказал о выдающейся жертве, которую принес по приказу Бога. Члены его церкви начали в замешательстве переглядываться, однако Фримен заверил их, что им не нужно беспокоиться о ребенке. Через три дня, объявил он, Эдит воскреснет.

Гарриет Фримен, мать принесенного в жертву ребенка

Несмотря на молчание единоверцев Фримена, слухи о совершенном злодеянии быстро дошли до властей. Уже на следующий день Фримен и его жена были арестованы и помещены в тюрьму Барнстейбл. Из своей камеры Фримен спокойно и даже радостно уверял посетителей, что Эдит скоро будет «возвращена к земной жизни». Однако его убитое дитя не пробудилось. Через три дня после убийства – в утро обещанного воскрешения – мертвая девочка была похоронена на кладбище Покассета.

На специальном заседании Верховного суда в январе 1880 года, выслушав показания различных врачей-алиенистов[5]5
   Устар. «психиатр». – Прим. ред.


[Закрыть] и других медицинских специалистов, судьи постановили, что Фримен невменяем и неспособен предстать перед судом. Он был помещен в государственную больницу для душевнобольных в Дэнверсе «для пребывания в ней до дальнейшего распоряжения суда». Семь лет спустя его признали выздоровевшим и отпустили на свободу.

#14 Отчет о вскрытии Сьюзен Хэнкок
Истребитель служанок

(1885 г.)

Первая страница отчета о вскрытии Сьюзен Хэнкок намекает на жуткие раны, полученные ею от рук Истребителя служанок, названного так писателем, который впоследствии возьмет себе псевдоним О. Генри.

О дна из самых известных нераскрытых серий убийств в истории Америки началась в последний день 1884 года. Где-то после полуночи злоумышленник с топором пробрался в дом страховщика Уильяма К. Холла из Остина, штат Техас, и напал на его 25-летнюю чернокожую кухарку Молли Смит, а также на ее парня Уолтера Спенсера, который спал рядом с ней. Истерзанный труп Смит позже нашли распростертым на заднем дворе с размозженной головой и практически неузнаваемым из-за повреждений лицом. Ее разорванная ночная рубашка и раздвинутые ноги не оставляли сомнений в том, что она была изнасилована, возможно, уже после смерти. Спенсер получил тяжелые ранения головы, но выжил.

Вся полиция Остина на тот момент состояла из дюжины офицеров. Используя единственные имеющиеся в их распоряжении средства криминалистики – несколько собак-ищеек, – они попытались выследить убийцу, однако потерпели неудачу. Через несколько недель об убийстве Молли Смит забыли.

Пять месяцев спустя убийца нанес новый удар. Ранним утром 6 мая 1885 года другая чернокожая кухарка, Элиза Шелли, была убита в собственной постели в доме своего работодателя, доктора Люсьена Б. Джонсона. Ее череп был «проломлен… до мозга» нападавшим с топором. Как и Молли Смит, она была повалена на землю и изнасилована, возможно, посмертно. Несколько подозреваемых были арестованы, однако их быстро отпустили за недостатком улик.

Прошло всего две недели, прежде чем убийца совершил следующее нападение. На этот раз жертвой стала Айрин Кросс, еще одна чернокожая служанка, занимавшая крошечный двухкомнатный домик за домом своих работодателей, Уитманов. «Неизвестный изверг» (так его описывали газеты) нанес ей две раны ножом: одну – почти отрубив правую руку, вторую – частично сняв скальп. Она умерла, истекая кровью.

Три месяца прошли без происшествий, однако около пяти часов утра в воскресенье, 30 августа, владелец конюшни Валентайн Вид услышал странный шум, доносящийся из маленького домика на заднем дворе, где жила его чернокожая служанка Бекки Рэйми со своей 11-летней дочерью Мэри. Вооружившись винтовкой, Вид отправился в дом, где обнаружил молодую женщину, лежащую в постели с кровоточащей раной на голове. Ее ребенка нигде не было видно.

Вид нашел девочку в прачечной, едва живую. Как и ее мать, у которой был проломлен череп, Мэри была избита до потери сознания. Нападавший вытащил ее на улицу, изнасиловал и вогнал металлический стержень в каждое ухо, глубоко в мозг. Каким-то образом ей удалось прожить еще час после того, как ее нашли.

Всего через несколько недель после инцидента с Рэйми «полуночный похотливый изверг» совершил свое самое дерзкое нападение. Жертвой стала Грейси Вэнс, чернокожая служанка, занимавшая маленькую лачугу прямо за домом своего работодателя, майора Уильяма Б. Данэма. Вечером в воскресенье, 27 сентября, две подруги Вэнс, Люсинда Бодди и Пэтси Гибсон, пришли к ней в гости с ночевкой. Около полуночи майор Данэм был разбужен шумом, доносящимся из ее дома. Схватив пистолет, он поспешил ко входной двери и, распахнув ее, увидел, как за воротами двора девушка отчаянно борется с темной мужской фигурой. Вырвавшись на свободу, перепуганная девушка бросилась в дом и кинулась на Данэма, не дав ему выстрелить в нападавшего, который скрылся в темноте.

В доме Вэнс Данэм и его сосед Гарри Дафф обнаружили сожителя Вэнс, мужчину по имени Оранж Вашингтон, лежащего на полу возле своей кровати с размозженным черепом: он хрипел, находясь на последнем издыхании. Рядом с ним на полу посреди комнаты сидела Пэтси Гибсон, ее голова была залита кровью, мозговое вещество «сочилось из ран в черепе», и она была едва жива. Рядом лежал окровавленный топор. Вэнс нигде не было видно.

Поспешив на улицу, Данэм и Дафф услышали булькающий звук, который привел их к Вэнс, лежавшей «в лужах крови, с головой, разбитой почти до состояния желе», и лежащему рядом с ней кирпичу. Ее протащили через задний двор, а затем изнасиловали либо до, либо после того, как превратили ее голову в кровавое месиво. Она и Оранж Вашингтон умерли с разницей в несколько минут, став жертвами первого двойного убийства изверга.

Драматический поворот в почерке Истребителя превратил эту историю в общенациональную сенсацию. В канун Рождества неизвестный убийца унес еще две жизни, причем это были уже не чернокожие девушки-служанки, а (как писали в газете Statesman) две «приятные светлокожие женщины». Первой женщиной, которую зарезали в ту ночь, стала Сьюзан Хэнкок, 40-летняя жена Мозеса Хэнкока с Ист-Уотер-стрит, 203. Около полуночи мистер Хэнкок, спавший в отдельной от жены комнате, был разбужен стенаниями. Войдя в комнату Сьюзен, он был потрясен, увидев пустую кровать, заляпанную кровью одежду, брошенную на стул, и кровавые следы на полу.

Поспешив на улицу, он обнаружил, что его жена лежит на заднем дворе, едва живая, и стонет в агонии: ее голова была размозжена топором, лежавшим неподалеку. Крики Хэнкока о помощи разбудили соседей. Через 15 минут на место происшествия прибыли два врача и бригада полицейских. Пока они прочесывали окрестности в поисках улик, до них дошли сведения, что в полумиле отсюда произошло еще одно «грязное и кровавое нападение».

17-летняя Юла Филлипс жила со своим мужем-музыкантом Джимми Филлипсом, их 18-месячным сыном и родителями Джимми в одноэтажном доме недалеко от центра города. Примерно после полуночи старшую миссис Филлипс разбудил плач внука, доносившийся из комнаты напротив. Она пошла проверить, в чем дело, и увидела, что ребенок, который обычно спал между родителями, «стоит на кровати в багровой от крови пижаме». Его отец лежал «на правом боку с глубокой раной чуть выше уха, нанесенной топором, который лежал рядом с кроватью». Юлы, чья подушка была пропитана кровью, на месте не было.

Ее быстро нашли на заднем дворе возле флигеля. Раздетая догола, с проломленным обухом топора черепом, она лежала в большой луже еще теплой крови. Как и другие жертвы убийцы, она была изнасилована либо до, либо после смерти.

После того как в ходе полицейского расследования выяснилось, что и Сьюзан Хэнкок, и Юла Филлипс чувствовали себя несчастными и угнетенными в браке, в котором царило насилие и жестокость, оба мужа были арестованы и отданы под суд. Дело Хэнкока было прекращено, так как присяжные не смогли вынести вердикт. Филлипс был осужден за убийство второй степени после сенсационного пятидневного процесса, однако был освобожден апелляционным судом в ноябре 1886 года.

Через год после начала расследования убийства прекратились и больше никогда не возобновлялись. С тех пор местные историки называли различных подозреваемых, однако в итоге личность убийцы так навсегда и осталась окутанной тайной.

#15 Бутылка минеральной воды Hunyadi János
Топпан «Веселая Джейн», Ангел Смерти

(Конец 1880-х – 1901 г.)

Эта некогда популярная минеральная вода продавалась как «непревзойденное средство от запоров, диспепсии, желтушности и головных болей, возникающих при перегрузке желудка». В руках серийной отравительницы Джейн Топпан она превратилась в смертоносное зелье.

До 1978 года, когда был обнаружен дом ужасов Джона Уэйна Гейси (см. стр. 215), самым плодовитым серийным убийцей Америки, согласно Книге рекордов Гиннесса, была Джейн Топпан, урожденная Онора Келли.

Она родилась в 1854 году в бедной ирландской семье. Ее мать умерла, когда девочке было шесть лет, после этого отец-алкоголик отправил ее в Бостонский приют для сирот. Устроившись в качестве прислуги к вдове, миссис Энн Топпан, чью фамилию она затем взяла себе, Онора со временем обучилась на медсестру. За ее живым характером и общительностью, благодаря которым она получила прозвище «Веселая Джейн», скрывалась глубоко злобная натура. За годы работы сначала в больнице, а затем частной медсестрой она убила 31 человека – пациентов, друзей и членов семьи, получая извращенное сексуальное удовольствие («сладострастное наслаждение», как она выражалась) от того, что подвергала их затяжной смерти. С этой целью она скармливала им тщательно отмеренные дозы атропина и морфина, которые обычно растворяла в минеральной воде Hunyadi János, популярном напитке, который привозили из Будапешта. Согласно ее собственному признанию, она достигала наивысшего экстаза, когда забиралась в постель к своим жертвам и крепко обнимала их тела, пока они бились в последних конвульсиях.

Ее поймали летом 1901 года, когда она отдыхала на Кейп-Коде в коттедже, принадлежавшем ее старому другу Олдену Дэвису. В течение шести недель Топпан убила Дэвиса, его жену и двух замужних дочерей. Шокирующее уничтожение семьи вызвало подозрения, и вскоре Топпан была арестована. С диагнозом «моральное помешательство» – викторианский термин для обозначения психопатии – она была приговорена провести остаток жизни в психиатрической лечебнице. Согласно легенде, время от времени она обращалась к одной из медсестер и, заговорщицки улыбаясь, говорила: «Принеси морфий, дорогуша, и мы пойдем по отделению. Мы с тобой получим массу удовольствия, наблюдая за их смертью».

«Веселая Джейн» Топпан, одна из самых плодовитых серийных убийц