Текст книги "Неукротимый маршал"
Автор книги: Гарри Вайтингтон
Жанр: Зарубежные приключения, Приключения
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)
– Выкладывай все, что имеешь, Хайнс.
– И за что ты так обращаешься с человеком, «шериф»?
– Мне сказали, что здесь что-то происходит, что-то неладное, и виной всему ты, Хайнс.
Уэлкер тяжело вздохнул, расслабившись.
– Кто-то все время говорит, что от меня одни неприятности. Но я предупреждаю тебя, маршал, что ты сам можешь легко влипнуть в историю, если будешь преследовать свободного человека. И не рекомендую тебе подходить ко мне со спины, я могу и убить тебя, прежде чем увижу.
– Хорошо. Но теперь нам нечего об этом беспокоиться, не так ли? – Браннон повернул голову к Эккарту. – Том, ты хочешь прямо сейчас уйти отсюда и пойти домой?
– Зачем это? – смех Хайнса перекрыл голос Браннона.
Когда Том попытался встать, Хайнс схватил его за запястье и дернул вниз. Повернувшись к Браннону спиной, он посмотрел Эккарту в глаза, его рот кривила презрительная усмешка:
– И зачем это ты хочешь идти домой, Том?
– Иди домой, Том, – твердо сказал Браннон, – или я арестую вас обоих.
Уэлкер встал со стула, его бледные глаза сощурились:
– Арестуешь? Арестуешь кого? И за что? – Уэлкер смотрел на Браннона, дрожа от бешенства.
Не отвечая, маршал шагнул вперед и толкнул Хайнса так, что тот свалился прямо на свой стул.
– Осторожно, Хайнс. Я предупреждаю тебя в последний раз. И не вздумай даже двинуться в мою сторону, потому что если ты осмелишься предпринять хоть одну попытку, она будет последней для тебя. – Голос Браннона звучал холодно, и слова его словно бы хлестали Хайнса по лицу.
Воздух со свистом прорывался сквозь стиснутые зубы Уэлкера. Он пристально посмотрел на Браннона, но ничего не сказал. Курт отступил, глядя вниз на Тома. Остатки воли, казалось, покинули этого пожилого человека. Хайнсу удалось рассмеяться:
– Иди же, Том. У нас ведь была небольшая потасовочка? Скажи же об этом маршалу. Ему сойдет все, что угодно, лишь бы пристрелить меня. Ну, говори. И из-за чего же мы подрались, Том? Давай, рассказывай, объясни этому здоровенному законнику, что он ворвался сюда, угрожая прикончить меня лишь за то, что мой друг и я немного повздорили – мы не сошлись во мнении по поводу того, кто будет платить за выпивку. Давай, Том, изложи ему. Это правда?
Том кивнул, виновато взглянув на Курта.
– Да, все было именно так, маршал. Здесь какая-то ошибка.
– Может быть, – ответил Браннон, – но ваша дружеская, маленькая драчка нарушила покой людей в салуне. Покончим с этим. Том, иди домой.
Лицо Хайнса посерело, но он продолжал сидеть с застывшей улыбкой на губах.
Том Эккарт поднялся, поправил рубашку и пошел через комнату, даже не посмотрев на Хайнса.
Когда дверь за ним захлопнулась, Хайнс встал, допил виски и, развернувшись, намеренно сильно пихнул Браннона. Тот чуть не упал. Уэлкер взглянул ему в глаза и нагло усмехнулся:
– Ты толкнул меня, «шериф». Тебе следует запомнить, что ты не смеешь толкать свободного человека.
Он прошел мимо Курта, пересек салун, ни на кого не глядя, и вышел.
Была полночь, когда Браннон приплелся к зданию тюрьмы, позевывая. Пустые камеры карцера сиротливо белели в лунном свете. Он свалился на какую-то кровать и мгновенно заснул. Ему приснилось, что он пробирается по краю пропасти и кто-то громко зовет его по имени. Крики были такими настойчивыми, что Курт проснулся и потряс головой, чтобы прогнать сон. Но кто-то действительно звал его. Он сел на постели.
– Что такое? Что случилось?
– Маршал, это я, Ал Уильяме. Я пытался разбудить вас. У нас крупные неприятности. Я недавно нашел Тома Эккарта, маршал. Он мертв и лежит в аллее позади моей конюшни.
Глава VII
Браннон изучал рукоятку ножа, торчащую из спины Тома Эккарта.
– Том, должно быть, умер мгновенно, – сказал он Алу Уильямсу, который стоял позади него и держал лампу, – нож вошел прямо в сердце. Даже врач не смог бы нанести более точный удар.
– Было уже поздно, – прошептал Ал, – в городе было все тихо и спокойно, и я задремал. Но вскоре мне послышался какой-то шум. Сначала я подумал, что это лошади внутри конюшни, но потом понял, что кто-то их потревожил. Я взял фонарь и пошел посмотреть, в чем дело, а когда я вышел через черный ход…
– Ты кого-нибудь видел?
Ал молчал так долго, что Браннон успел подняться, отряхнуть коленки и посмотреть на него.
– Ну что, Ал. Ты видел что-нибудь? Или нет?
Ал переступал с одной ноги на другую.
– Да. Я кое-что видел, маршал. Но так как я знаю, как вы поступите, то боюсь вам об этом сказать.
– Да брось, старина.
– Хорошо, я знаю, вы считаете, что Ал Уильяме боится Уэлкера Хайнса и дрожит, как овечий хвост. Мне все равно, что вы подумаете сейчас обо мне, но я все вам расскажу, все, что знаю: я видел высокого мужчину, убегавшего в темноту…
– И он был похож на Хайнса?
Ал кивнул:
– Да. Он бежал так, как бегает Уэлкер. Этот Хайнс может бегать быстрее любого койота, и именно так мчался этот парень. Правда, было темно, вокруг густые тени, плохо видно, но я готов поклясться, что это был Хайнс.
– Хорошо. Тебе еще представится возможность сделать это. Иди в парикмахерскую и разбуди Чарли Хелфера. Скажи, что у нас для него имеется работенка. Быстренько приведи его сюда, но так, чтобы никто не видел, иначе мы поставим весь город на уши.
Ал опустил фонарь рядом с телом Тома Эккарта и исчез в тени позади конюшни, завернул за угол и направился к центральной улице. Тем временем Браннон осматривал поверхность земли вокруг убитого и подходы к нему. Вскоре возвратился Ал, шедший рядом с ним Хелфер нес в руках свернутую холщовую подстилку. Браннон продолжил свои поиски.
Хелфер вздохнул:
– Бедный Том. Я всегда считал, что он умрет от перепоя, но никогда не предполагал такого… Маршал, вам придется взять свой фонарь, а мы с Алом положим тело на подстилку и отнесем ко мне в парикмахерскую. Разумеется, через задний ход.
Когда Браннон возвратился с еще одним фонарем, Хелфер и Ал стояли на коленях перед трупом Тома, и парикмахер тихо прошептал:
– Этот нож с перламутровой рукояткой, маршал. Вы узнаете его?
– Нет.
– А я узнаю. Я клянусь, что это тот самый нож, который Хайнс вчера демонстрировал в моей парикмахерской. Кто-то спросил его, как это ему удалось разрезать веревку, словно масло, всего лишь при помощи карманного ножика. Он вынул вот этот самый нож и показал нам. Это лезвие наточено так остро, что оно намного острее всех моих бритв, а его острие, как колючка кактуса. Не возражаете: если я вытащу эту вещицу из спины Тома, маршал? Может быть, я и ошибаюсь, но никто другой так остро не затачивает ножи, кроме Хайнса.
Браннон кивнул, и Хелфер, аккуратно взявшись за рукоятку, вытащил нож из спины убитого. Лезвие сверкало в лунном свете.
– О, эта игрушка принадлежит Хайнсу. Я узнаю такой нож, где бы я его не увидел. Только Уэлкер так затачивает лезвие. Слышите, маршал?
Ал Уильяме посмотрел на Браннона.
– Я говорил вам, что могу поклясться в том, что видел убегавшего Хайнса, и теперь вот этот нож…
– Да, – ответил Браннон, – а что вы скажете о том, что Хайнс убил человека, удрал и оставил свой ножичек специально для того, чтобы мы его нашли?
– Господи, – воскликнул Ал, – да он вовсе не хотел делать этого. Уэлкер услышал мои шаги, я напугал его, и он дал стрекача, так и не успев вытащить нож…
– Уж если Чарли без усилий выдернул его из спины Тома, то убийца мог сделать это с такой же легкостью…
Ал сморщил лоб:
– Может быть. Но все равно, вы должны арестовать Хайнса. Это его нож, я сам его видел…
– Или вы заметили человека, который в темноте выглядел, как Хайнс…
– Я уверен, что это был он, – ответил Ал, – да еще Чарли подтвердил, что ножичек этот Хайнса. Да, я видел Уэлкера.
– Надеюсь. Тогда все упрощается для меня, но уж слишком все просто…
– Вы хотите сказать, что не арестуете Хайнса? – Ал произнес эту фразу с трудом, и руки его заметно дрожали.
– Я этого не говорил. Мы будем его искать. Как только отнесем тело в парикмахерскую. Все, что я хотел сказать, – уж больно все как-то просто получается.
– Хм, – голос Ала был холоден, как лед, – вы еще его не схватили. Может, он уже где-нибудь за тысячу миль отсюда.
Они оставили тело Тома в прихожей парикмахерской. Браннон закрыл нож, завернул его в бумагу и засунул в карман джинсов.
– Где мы начнем искать? – спросил Ал, когда они вышли на улицу.
– Хайнса?
– А кого же еще? – закричал Ал. – Разве вы не убедились, что именно Хайнс пришил старину Тома? Они ругались с тех пор, как Уэлкер вернулся в город. Этот окровавленный ножик тоже принадлежит Хайнсу. Я видел, как Уэлкер убегал. Так что же вам еще надо?
Браннон тяжело вздохнул.
– Я бы хотел узнать еще кое о чем…
– Что вам нужно узнать? У вас есть нож!
– Да, – Браннон посмотрел на темные окна второго этажа гостиницы, – все же Хайнсу не было нужды проделывать весь этот длинный путь для того, чтобы убить местного пьяницу.
Ал выглядел озадаченным:
– Может быть, Хайнс вернулся и не для этого. Может быть, ему пришлось убрать Тома из-за чего-нибудь случившегося между ними.
– Да, – Браннон поднимался по ступенькам к веранде, – именно это я и хочу разузнать. Что же заставило Хайнса убить единственного друга, который был у него во всем городе?
– А зачем мы пришли сюда, маршал? – спросил Ал.
– Мы ищем Хайнса, не так ли?
– Да что с вами, Курт? Вы бредите? Уж не думаете ли вы, что Хайнс пришил человека, а затем вернулся в отель и преспокойненько ожидает нашего прихода?
– Логично, но уж коль мы пришли сюда, то не мешает проверить гостиницу. Если его здесь нет, то мы продолжим наши поиски где-нибудь в другом месте.
Ночной клерк дремал за стойкой. Они решили его не беспокоить. Поднявшись по лестнице, подошли к двери комнаты 213. Браннон постучал, за его спиной стоял, затаив дыхание, Ал Уильяме с револьвером в руке. Браннон постучал еще раз и, приблизив губы к уху Уильямса, прошептал: – Там кто-то есть.
Вдруг они услышали скрип кровати и затем голос Хайнса:
– Одну минуту, погодите. Что вы хотите?
Дверь слегка приоткрылась, и в щель они увидели растрепанные волосы Хайнса и его помятое лицо:
– Чего тебе, законник?
– Лучше открой дверь, Хайнс. Включи свет, нам нужно поговорить.
– Подождешь до утра, «шериф».
Он отступил назад и хотел было захлопнуть дверь, но Браннон успел быстро вставить сапог в щель, а другой ногой сильно ударил в дверь. Она широко распахнулась, и Браннон увидел Хайнса, освещенного светом из коридора.
Уэлкер злобно прошептал:
– Ты не имеешь права вламываться ко мне в комнату таким образом, законник!
Его руки, напоминающие когти, потянулись к горлу Браннона. Но он больно ударился о ствол револьвера маршала, который тот поднял, обороняясь от Уэлкера. Хайнс завизжал и отшатнулся назад. Браннон заскочил за ним в комнату и, повернув голову к Уильямсу, кивком предложил тому войти.
– Я говорил тебе, что хочу с тобой поговорить, Хайнс. Будь так любезен, успокойся и давай разговаривать мирно.
Хайнс стоял, почти не дыша, и в безмолвии наблюдал за маршалом. Уильяме зажег лампу. Постель была помята, рубашка Хайнса висела на спинке стула, а брюки валялись на полу.
Браннон взглянул на Уэлкера.
– Ты можешь заработать себе кучу неприятностей, Хайнс.
Хайнс усмехнулся, потирая подбородок:
– О, без этих неприятностей мне бы казалось, что я вообще нахожусь в другом городе. Итак, что ты хочешь, «шериф»?
Браннон вытащил из кармана нож, завернутый в бумагу, медленно развернул, затем открыл окровавленное лезвие и положил нож на стол.
– Это твоя игрушка, Хайнс?
Хайнс молчал, глядя на нож, а затем ответил:
– Ну, да. Это мой нож. Или был…
– Был? – спросил Браннон. – Ты что, отдал его кому-то? Кому же?
– Это мой нож.
– Тебе бы лучше повнимательнее отнестись к этому делу. Я предупреждаю тебя – все, что ты здесь скажешь, может быть использовано против тебя. Если ты отдал этот нож или потерял его, лучше прекрати умничать и скажи мне.
– Это мой нож. Где вы его отыскали?
– Ты прекрасно знаешь, где мы его нашли, Хайнс, – завопил Уильяме.
Хайнс мельком посмотрел на него. Под взглядом Уэлкера Ал закрыл рот и отступил, поднимая револьвер.
– Мы вытащили этот ножичек из спины Тома Эккарта. Том мертв.
Хайнс внезапно повернулся и отошел к окну.
– А зачем мне его убивать, скажите на милость? Том был моим единственным другом…
Он замолчал, продолжая смотреть на улицу.
– Я не знаю, Хайнс, – сказал Браннон, – у тебя есть возможность доказать, что ты этого не делал. Где ты был примерно час назад?
– Я находился здесь, в этой комнате. И час назад спал.
– Кто-нибудь тебя видел?
Хайнс повернулся:
– Я уже сказал тебе, «шериф». Я был здесь один, в этой комнате. Я спал.
Браннон тяжело вздохнул.
– У нас есть свидетели, которые утверждают обратное…
– Они лгут!
– Может быть, они и неправы. Но они не лгут. Этим ножом был убит Том Эккарт. Ты мне сказал, что эта вещь принадлежит тебе, если ты, конечно, не оставил ее кому-нибудь или не потерял. Поэтому я боюсь, что тебе придется одеться и пойти с нами.
Хайнс весь напрягся. Он взглянул на Ала Уильямса, как на ничтожество. Затем перевел глаза на Браннона:
– Ты хочешь посадить меня, «шериф»?
Браннон вздохнул:
– Нет. Но если ты будешь сопротивляться, то я убью тебя. А если ты действительно спал, и кто-то воспользовался твоим ножом, мне кажется, что глупо с твоей стороны оказывать нам сопротивление, потому что если ты – не убийца, то как мы узнаем об этом?
Браннон запер дверь камеры. Хайнс схватился за прутья решетки побелевшими пальцами:
– Теперь ты спокоен, законник? Ты все это время хотел увидеть меня в этой клетке: не так ли? И чего же ты добиваешься, ищейка? Никто в этом городе не любил старого Тома Эккарта, но уже к утру они захотят повесить меня за то, что он мертв. И поэтому тебе пришлось засадить меня сюда, где они смогут без труда меня схватить, верно?
– Не волнуйся так. Я защищу тебя от горожан, как когда-то защитил их от тебя. Это моя работа. Если ты не убивал Тома, то ты нигде не будешь чувствовать себя в большей безопасности, чем в этой камере.
– Я не убивал Тома!
– Тогда заткнись и постарайся уснуть,
– Спать? И кто же мне поверит, что я не пришил его?
Браннон покачал головой:
– Я не знаю. Против тебя много улик, и это факт.
Возвратившись в контору, Браннон постоял там какое-то время. Ему хотелось спать, но он знал, что это ему не удастся. Тысяча мыслей крутилась у него в голове и для сна не оставалось ни минуты. Горожане будут в ярости – Хайнс не ошибался по этому поводу. Разумеется, Хайнс мог убить Тома и оставить нож в его спине, к тому же Браннону было абсолютно непонятно, кому еще могло понадобиться убивать Эккарта.
Погруженный в свои мысли, Курт вышел на улицу и медленно пошел по главной улице. Он направлялся к дому Эккартов.
Когда Перл перестала плакать и безмолвно застыла на стуле, Браннон сказал:
– Никто мне не может помочь, кроме вас, Перл. Вам придется ответить на несколько вопросов, если сочтете их уместными.
Женщина приложила носовой платок к воспаленным глазам и вытерла слезы:
– Что я могу вам рассказать? Я знала, что это должно произойти. Я умоляла вас не допускать, чтобы этот ужасный человек жил в нашем городе. Я знала, что это случится…
– Почему? Почему вы были так уверены в том, что Хайнс непременно убьет вашего мужа?
Перл опустила голову и разрыдалась. Сквозь слезы она проговорила:
– Между ними что-то было, что-то ужасное. Я упрашивала Тома рассказать об этом, но вы же знаете его. Он не сказал мне ни слова, только повторял, что мне абсолютно не о чем беспокоиться.
– Том ездил куда-то с Руби Мак Луис и Хайнсом. Вы не знаете, куда?
Она покачала головой:
– Муж не говорил. Они заехали за ним утром и отсутствовали целый день. Я жутко волновалась, но Том вернулся. Он выглядел обеспокоенным, но дал мне понять, что с ним все в порядке. Когда я попыталась расспросить его о том, где они были, он мне ответил, что они лишь катались по округе.
– Катались весь день?
Женщина кивнула.
– Я пробовала разузнать о поездке, но он молчал.
– Том вообще ни о чем не говорил?
– Почти. Один раз он упомянул Каверне…
– Эхо Каверне?
– Да, вроде так. Но, возможно, он что-то говорил о вас, ведь именно там вы нашли моего мужа.
– И что он вам еще рассказывал?
– Я ничего не знаю. Пожалуйста, не спрашивайте меня больше ни о чем, маршал. Я не могу говорить… не сейчас…
Когда Браннон возвращался из дома Перл Эккарт, улицы были пусты. Это его порадовало, так как нужно было решить еще кое-какие проблемы до тех пор, пока горожане узнают, что Том Эккарт был убит ножом Уэлкера Хайнса. Какое-то движение в начале улицы привлекло внимание Курта. Он увидел двух мужчин, которые остановили лошадей перед отелем и спешились. Курту они были незнакомы, и по их виду казалось, что они ехали всю ночь. Курт увидел у них в кобурах револьверы и сперва подумал, что это прибыла замена, но эти мужчины не были похожи на маршалов. Они поднялись по ступеням. Браннону пришло в голову, что надо бы предупредить их о запрещении ношения оружия в городе, но он сразу же отверг эту идею. Казалось, что мужчины искали комнату для того, чтобы выспаться. Браннон подумал о том, что неплохо было бы описать этим людям ситуацию в городе, но так как у него своих дел было по горло, он решил не дергаться.
Маршал прошел мимо дома банкира Полсона. Хотя еще не было шести, Курт заметил, что в окнах виднеется свет. Значит, в доме не спят. Браннон постучал в дверь. Полсон немедленно подбежал откуда-то изнутри квартиры, посмотрел сквозь небольшое окно, кто пришел, и быстро открыл дверь.
– Маршал? Это очень странное время для визита. Вы пытаетесь разбудить весь дом?
– Только вас, мистер Полсон. Мне нужно с вами поговорить. Сейчас, до того, как город проснется, мне нужно узнать кое-что.
– Пойдемте на кухню, выпьете со мной чашечку кофе.
За кофе Браннон объяснил, что Тома Эккарта нашли мертвым с ножом Хайнса в спине.
Руки Полсона дрожали так сильно, что ему с трудом удавалось удерживать чашку.
– Бедный Том. Не приведи господь. Он был первым, маршал. Этот Хайнс прикончит нас всех.
Браннон хлебнул крепчайшего кофе:
– Нет. Даже если он и убил Эккарта, он больше никого не тронет. Я посадил его в камеру.
– Слава богу! Вот именно там ему и место. Итак, мы не можем позволить Хайнсу уехать из города, когда на нем висит убийство?
– Я не знаю. Я все еще не могу поверить в то, что такой умный и расчетливый парень мог убить Тома Эккарта после всего, что произошло между ними в салуне, на виду у всех. Да еще умудриться оставить нож в спине Эккарта, когда любой человек в городе может опознать его.
– А кто еще мог убить Тома?
– Я не знаю. Мне кажется, что тот, кто убил его на самом деле, хочет, чтобы я поверил, что это дело рук Уэлкера Хайнса.
– Вы не должны так думать, маршал. Никто в городе не мог этого сделать за исключением самого Хайнса.
– Нет. Я могу считать, что Хайнс убил Тома, затем бежал с места преступления. Но мне нужны доказательства. Здесь должна существовать какая-то причина. Ведь это убийство. И я считаю, что эта глупая, дурацкая ссора в салуне просто фарс, а реальная причина – нечто большее, что-то существующее между ними с давних пор.
– А почему вы пришли ко мне?
– Может быть, вы о чем-нибудь знаете. Вы ведь давно здесь живете.
– Ну, я не знаю. Они слонялись по округе до того, как Хайнс убил сына Мак Луиса. Но они никогда плохо друг к другу не относились.
– Нет, вы меня не поняли. Может быть, они вместе совершили что-то. Например, убийство…
– Нет, до истории с Келом Мак Луисом ничего подобного не случалось. Я не думаю, что Том присутствовал при убийстве Кела. Шла большая карточная игра в покер, а у бедного Тома никогда не было денег.
– Может быть, до смерти сына Мак Луиса были какие-нибудь ограбления?
– Вы имеете в виду кражи, в которых Хайнс и Том участвовали вместе?
– Да нет, любые. Неужели вы не помните?
– Я помню, конечно. Был ограблен мой собственный банк! За три недели до смерти Кела. Поздно ночью увели сейф с деньгами.
– А воров схватили?
– Нет. И даже сейфа не нашли.
– А кого подозревали? Хайнса? А может быть, Тома?
– Нет. Никого из них. Шериф Нолен полагал, что это ограбление совершили пришлые люди. Шатались там в округе несколько подозрительных типов. Они уехали из города до кражи, но ведь они могли и вернуться. Но денег и бумаг с тех пор так и не видели.
Браннон не знал, то ли история с ограблением, то ли кофе подействовало на него соответствующим образом, но выходя из дома банкира, он уже не ощущал сонливости. Мимо него прошли два человека, и Курт услышал приглушенные голоса, упоминавшие имя Тома Эккарта. Два незнакомца, все еще вооруженные, вышли из конюшни. Браннон направился к ним, но они уже вошли в здание отеля. Курт решил не тратить на них время, и поспешил к себе в контору, где его ждал ни кто иной, как сама Руби Мак Луис. Она выглядела в гневе потрясающе, но была бесконечно далека.
– Не мог дождаться момента, чтобы засадить Хайнса в камеру, маршал?
– Мне пришлось его арестовать. Том Эккарт мертв. Кто-то ведь убил его…
– И это был Уэлкер Хайнс, не так ли?
– У меня есть веские основания, Руби.
– О, конечно. Ты, безусловно, докажешь, что это Хайнс прикончил Тома. Но ты не прав. Ты арестовал не того человека, и тебе придется его выпустить.
– Извини, Руби. Даже ради тебя я не смогу этого сделать до тех пор, пока не найду настоящего убийцу.
– А я уже здесь, маршал, – девушка встала, горделиво выпрямившись и расправив плечи. – Ты можешь арестовать меня, маршал, и выпустить Уэлкера. Вам придется посадить меня, потому что это я убила Тома Эккарта.
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.