Текст книги "Первая психологическая помощь"

Очень болезненное или периодически повторяющееся отвержение чрезвычайно сильно вредит нашей самооценке. На самом деле, достаточно вспомнить, как нас отвергали в прошлом, чтобы лишиться – пусть ненадолго – определенной доли самоуважения. К сожалению, удар, наносимый самооценке, приводит и к другим негативным последствиям. Будучи отвергнутыми, мы часто становимся излишне самокритичными и пинаем себя, несмотря на то что и так лежим на земле. Эта реакция вполне типична, но психологические царапины и порезы как следствие со временем становятся очагами «инфекций» и в конце концов подрывают наше душевное здоровье.

Анджело потерял работу в транспортной компании, потому что весь его отдел сократили ради снижения издержек. Тем не менее он воспринял отвержение как личное оскорбление («Все было прекрасно. Как они могли так поступить?»). Приняв увольнение близко к сердцу, Анджело почувствовал себя преданным своими друзьями и брошенным коллегами, которых он знал много лет. Он избегал общения с кем бы то ни было из сотрудников компании, полагая, что любой контакт только усилит их недовольство, неодобрение и разочарование. Безусловно, такие страхи не имели под собой никакого разумного основания. Когда друзья и коллеги пытались связаться с Анджело (а по-другому и быть не могло), он нарочно игнорировал их электронные письма и не отвечал на голосовые сообщения, даже когда они предлагали ему другие возможности трудоустройства. Через несколько месяцев друзья оставили свои попытки «достучаться» до него. По мнению Анджело, их молчание только подтверждало его опасения, что им не было до него никакого дела.

Анджело не одинок. Все мы склонны принимать отвержение слишком близко к сердцу и искать в себе недостатки при малейших указаниях на их наличие. Вспомните, когда вас в последний раз отвергала «любовь всей вашей жизни». Не привело ли это к самокопанию? Не начали ли вы искать причины расставания в себе? Не винили ли себя в том, что вам не хватает физической привлекательности, ума, денег или молодости – или всего вышеперечисленного – и именно поэтому вас оставили? Наверняка вы повторяли себе: «Вечно со мной так происходит!», «Никто и никогда меня не полюбит» или «Я никогда не найду свою вторую половинку». Личное отвержение редко бывает настолько личным, насколько нам кажется. И даже когда это действительно так, как правило, никто не перечисляет по пунктам все наши недочеты так скрупулезно, как мы сами.

Помимо того что мы принимаем отвержение неоправданно близко к сердцу, мы также часто их обобщаем, даже когда к этому нет никаких предпосылок («Вечно со мной так происходит!» или «Никто и никогда меня не полюбит»), или слишком жестко себя критикуем, веря, что расставания можно было избежать, если бы мы сделали что-то иначе. Самокритика особенно часто сопровождает разрыв романтических отношений: многие из нас часами и днями анализируют все, что они сказали или сделали, в отчаянной попытке определить, в чем именно заключался «тот неверный шаг» (например: «Почему я так долго ждал, прежде чем ей позвонить?», «Я не должен был пить ту последнюю рюмку!» или «Возможно, я поспешил с демонстрацией ей своей коллекции фирменных трусов»).

На самом деле мы крайне редко совершаем неправильные поступки, которые сами по себе способны погубить все наши начинания (хотя следует признать, что никогда не бывает подходящего момента для демонстрации женщине своей коллекции нижнего белья). Чаще всего потенциальные партнеры (или работодатели) отвергают нас просто потому, что мы «не их тип», что мы не в состоянии удовлетворить нынешние потребности этого человека или фирмы либо просто не вписываемся в узкое определение того, кого они ищут. Следовательно, наши якобы «роковые ошибки» или серьезные «дефекты характера» здесь совершенно ни при чем.

Подобного рода заблуждения не приносят нам пользы, а лишь усиливают боль, которую мы испытываем, добавляя к ней абсолютно ненужные и глубоко ошибочные упреки. Таким образом мы лишь еще больше вредим своей самооценке. Отвержение болезненно само по себе; не следует сыпать соль на свои раны или пинать себя, когда мы и так лежим на земле.

Наша самооценка так чувствительна к отвержению еще и потому, что в нас живет фундаментальная потребность в принятии со стороны окружающих. Если наша потребность в принадлежности к сообществу не удовлетворяется в течение длительного периода времени – будь то по причине отвержения, с которым мы столкнулись, или из-за отсутствия возможности построить конструктивные отношения с другими людьми, – нашему физическому и психологическому здоровью угрожает опасность.

Жизненные обстоятельства некоторых из нас настолько неблагоприятны, что удовлетворение потребности в принадлежности к коллективу становится большой проблемой. Дэвид, молодой человек, с которым я работал несколько лет назад, столкнулся куда с более серьезными преградами, чем большинство из нас. Его история научила меня тому, что постоянное отвержение сильно затрудняет нахождение нами своего места в мире и мешает почувствовать свою принадлежность к человеческому роду.

Дэвид родился с редким врожденным заболеванием, которое обычно затрагивает многочисленные органы и системы, заметно уменьшая продолжительность жизни (раньше большинство детей с этой болезнью не доживали и до двадцати). И хотя болезнь Дэвида протекала в сравнительно легкой форме, в детстве он перенес не одну операцию и провел много времени в больницах. Заболевание Дэвида сказалось не только на его здоровье, но и на внешности. Проблемы с мышцами и скелетом сделали его походку неустойчивой; помимо прочего, он отличался неправильными чертами лица: сплюснутой верхней губой и выступающей нижней челюстью. Кроме того, Дэвид страдал повышенным слюноотделением.

У детей, рождающихся с более тяжелой формой этой болезни, часто диагностируются тяжелые соматические нарушения и проблемы, которые представляют реальную угрозу для жизни и не позволяют им посещать обычную школу. Однако состояние Дэвида было более легким (включая отсутствие проблем с интеллектом), поэтому он являлся одним из немногих детей с этим заболеванием, которые могли посещать обычную начальную и среднюю школу. Но такая «удача» обернулась для него настоящим кошмаром. Его внешность, нарушение координации движений и повышенное слюноотделение, возникающее, когда необходимо на чем-то сосредоточиться, сделали его жертвой насмешек и послужили поводом для отвержения со стороны одноклассников.

Дэвида никогда не приглашали на вечеринки, у него практически не было друзей, во время ланча он всегда сидел за столом один, а на переменах ни с кем не общался. Проблемы с координацией движений и мышечная слабость не позволяли ему участвовать во внешкольных мероприятиях и заниматься спортом вместе с ребятами из его квартала. Несколько робких попыток посещать внеклассные занятия для детей с ограниченными возможностями закончились плачевно, потому что из-за своего относительно «неплохого» состояния здоровья Дэвид выделялся на фоне остальных (иногда в буквальном смысле слова) и в целом плохо подходил для участия в такого рода программах. В результате основополагающая потребность Дэвида в принадлежности к коллективу оставалась неудовлетворенной на протяжении всего детства и подросткового периода. Постоянное (и нередко жестокое) отвержение причиняло ему огромную душевную боль.

Я встретил Дэвида вскоре после того, как он окончил школу – за пару месяцев до начала занятий в местном колледже. Хотя мысль о посещении колледжа приводила его в восторг, он с ужасом ждал возобновления травли и унижений со стороны новых «товарищей». Родители, чтобы успокоить Дэвида, уверяли его, что студенты колледжа более зрелые и понимающие, чем школьники, поэтому ему будет проще влиться в коллектив. Но бесконечная череда отвержений подорвала уверенность Дэвида в себе, и он не мог отделаться от страха. «Они посмотрят на меня всего пару секунд, а затем отвернутся, – сказал он во время первого сеанса. – И так поступят лучшие из них. Худшие будут просто потешаться надо мной».

Я согласился с Дэвидом в том, что первое впечатление может оказаться не самым благоприятным (я не видел смысла отрицать то, что жизнь не раз доказывала ему), и спросил, знает ли он, как исправить это впечатление в дальнейшем. Мы начали обсуждать его поведение в возможных социальных ситуациях, и вскоре я понял, что его коммуникативные навыки находятся в зачаточной стадии. Годы отчуждения и нехватка общения вылились в неспособность принимать правильные решения и говорить нужные слова в самых обычных ситуациях. В ответ на мое наблюдение Дэвид не обиделся, а лишь подтвердил, что все так и было.

Мы решили провести лето в работе над его социальными навыками. Для этого мы очертили круг гипотетических ситуаций и разыграли их по ролям. Дэвид также согласился со следующим утверждением: любое начальное отвержение со стороны однокурсников в колледже не будет носить сугубо личный характер. Оно будет проистекать из их незнания медицинских проблем Дэвида и чувства дискомфорта, которое люди обычно испытывают, находясь в компании людей с ограниченными возможностями. Как следствие, мы решили провести мозговой штурм, чтобы найти как можно больше способов снять напряжение и преодолеть чувство неловкости, которое его шаткая походка и слюноотделение могут вызвать у одногруппников (например, с помощью уместной шутки). К сентябрю Дэвид почувствовал себя готовым к новому вызову – обучению в колледже. Он все еще опасался, что его отвергнут, но сейчас в его распоряжении находились отличные инструменты для манипулирования социальными ситуациями. Следующий терапевтический сеанс должен был состояться спустя неделю после начала занятий.

В назначенный час Дэвид вошел в мой кабинет со страдальческим выражением лица. Он упал на диван, глубоко вздохнул и рассказал: «В первый день я пришел на занятия чуть раньше и сел в первом ряду. Никто не захотел садиться рядом со мной. Поэтому на следующей паре я решил занять средний ряд. Не прошло и нескольких минут, как передо мной сидело несколько человек. За мной также не было ни одного свободного места, а я снова был один. На третью пару я тоже пришел заранее, но на этот раз подождал почти до самого начала занятий, а затем занял место между двумя студентами. Я поздоровался с ними, а они только кивнули в ответ. Один пересел на два места дальше буквально через пару минут после начала лекции. Другой ни разу не взглянул на меня, а после окончания пары поспешно удалился. С остальными повторилась та же история. Люди пялились на меня, словно я их не видел, или просто отворачивались. Никто со мной не разговаривал. Никто не смотрел мне в глаза, даже преподаватели».

Рассказ Дэвида сильно меня разочаровал. Он претерпел немало физических и эмоциональных страданий, был жертвой насмешек и всю жизнь находился в полнейшей изоляции, поэтому я хотел, чтобы с ним наконец произошло что-то хорошее. Я не ставил перед собой и перед ним заоблачных целей, считая, что даже небольшая порция социального принятия значительно повысит его самооценку и улучшит качество жизни. Мы проработали несколько месяцев над исправлением неблагоприятного первого впечатления, которое Дэвид мог произвести на окружающих. Но ровесники продолжали его избегать: никто не желал садиться с ним рядом, смотреть ему в глаза или разговаривать с ним. А значит, у него не было возможности применить полученные знания.

Дэвид сильно упал духом, и я боялся, что он может окончательно разочароваться в себе и в жизни. Психологические раны, наносимые постоянным отвержением, были очень глубокими, ведь на долю юноши выпало столько душевных страданий, сколько иному не выпадет и за всю жизнь. Я очень хотел помочь ему переломить ход событий. Пусть результаты первой недели ничем нас не порадовали, но отчаиваться было рано. Тем не менее, чтобы иметь хоть какие-то шансы на успех, ему следовало сперва залечить свежие раны, нанесенные недавним отвержением.

Как лечить психологические раны, наносимые отвержением

Многие случаи отвержения, с которыми мы сталкиваемся, являются весьма болезненными (как в примере с Анджело), повторяющимися (например, травля в школе или на работе), а также могут быть одновременно и теми и другими (Дэвид постоянно сталкивался с отвержением и насмешками со стороны ровесников и одноклассников). Если в подобных ситуациях психологические раны своевременно не залечиваются, риск осложнений очень велик. Но отвержение не всегда требует скорой психологической помощи. Например, люди, «пережившие» эксперимент с мячом, скорее всего, полностью оправятся от микротравмы, даже если никто не объяснит им, что это была инсценировка (в реальности объяснения даются всегда). Однако давайте откроем нашу психологическую аптечку и посмотрим, какие лекарства в ней находятся.

Общие рекомендации по лечению

Отвержение может наносить четыре эмоциональные раны, каждая из которых иногда требует оказания первой психологической помощи. Речь идет о продолжительной душевной боли, гневе и агрессии, снижении самооценки и ослаблении чувства принадлежности к коллективу. Как и в случае с любыми другими ранами, эмоциональные порезы и царапины, наносимые отвержением, лучше всего лечить сразу после получения, чтобы избежать «инфекции» и психологических осложнений. Помните: мы говорим лишь о средствах первой помощи; они могут быть неподходящими или недостаточными в случае глубоких травм, в том числе сильно пошатнувших психическое здоровье человека. В конце главы вы найдете подсказки относительно того, когда стоит обратиться за советом к профессионалу.

Одни из предлагаемых здесь лекарств подходят сразу для нескольких видов ран, тогда как другие имеют более ограниченное действие. Средства первой помощи перечислены в том порядке, в котором их следует принимать. Лекарства А (опровержение самокритики) и В (возвращение чувства собственного достоинства) в первую очередь воздействуют на эмоциональную боль и сниженную самооценку, тогда как лекарство С (восстановление социальных контактов) помогает при ослаблении чувства принадлежности к социальной группе. Каждое из этих трех лекарств уменьшает гнев и подавляет агрессивные импульсы. Лекарство D (снижение чувствительности) носит факультативный характер и иногда имеет неприятные побочные эффекты эмоционального плана.

Лекарство А: опровержение самокритики

Хотя самокритика имеет и конструктивный аспект, помогая нам увидеть совершенные ошибки и избежать повторения аналогичных ситуаций в будущем, она требует грамотного подхода. Слишком часто наши попытки понять, «что пошло не так», приводят к излишней персонализации отвержения, ненужным обобщениям или неоправданному самоуничижению. Стремление вскрыть недостатки своего характера, внешнего облика или поведения только усилит боль и эмоциональное «кровотечение», а значит, замедлит процесс выздоровления. Поэтому при оценке своей роли в отвержении куда лучше перегибать палку в другую сторону: принятие себя намного полезнее, чем жесткая критика за малейшую оплошность.

Тем не менее, оказавшись в таких ситуациях, мы иногда не можем удержаться от шквала критики в свой адрес. Однако пинать себя ногами, когда мы и так лежим на земле, глупо. Следовательно, нам необходимо научиться опровергать свой критический голос и демонстрировать больше любви к самим себе. Чтобы победить во внутренних дебатах, нам необходимы тезисы и аргументы, которые позволят взглянуть на отвержение более объективно.

1. Запишите свои отрицательные или самокритичные мысли по поводу отвержения.

2. Используйте приведенные далее контраргументы – в зависимости от конкретного сценария – для формулирования обоснованных возражений каждой из перечисленных выше мыслей. При желании для каждой отрицательной мысли подберите не один, а несколько контраргументов.

3. Как только в вашей голове родится очередная самокритичная мысль, сразу же приведите соответствующее возражение. Произнесите его уверенно и отчетливо.

За двадцать лет частной психологической практики я выслушал огромное количество историй о любовных расставаниях, причем свои аргументы излагали обе стороны – как инициаторы расставаний, так и их «жертвы». Люди бросают своих партнеров, включая потенциальных, по различным причинам, большинство которых никак не связано с личными недостатками отвергаемых. Как правило, виной всему обычная «химия», или гормоны, – притяжение либо есть, либо его нет. Вместо того чтобы делать ненужные и ошибочные заключения о своих оплошностях, проанализируйте другие причины. Быть может, ваш бывший или несостоявшийся партнер предпочитает другой тип внешности (например, она любит блондинов, а вы брюнет, или ее привлекают мужчины с короткой стрижкой, тогда как вы отращиваете пышную шевелюру). Также не исключено, что на горизонте появился бывший приятель или девушка столкнулась с проблемами в личной жизни. Возможно, вы отдаете предпочтение совершенно разным стилям жизни (к примеру, она домоседка и ценительница домашнего уюта, а вы любите проводить выходные на природе).

Вероятно и то, что вы «слишком хороши» для другого человека. Вы воздерживаетесь от злоупотребления спиртным, выступаете против наркотиков, тогда как ваш приятель, втайне от вас, отрывается по полной, так что у него даже случаются провалы в памяти. Или ваш профессиональный успех бросает тень на его неудачную карьеру. Также возможно, что вы офицер полиции, а его лучший друг приторговывает травкой. Или, к примеру, вы известный кондитер, а ваш бойфренд отчаянно борется с весом и питает слабость к баварским штруделям. Некоторые люди боятся обязательств и спешат разорвать отношения, когда те заходят «слишком далеко». Либо ваш друг имеет низкую самооценку и думает, что если вы его любите, значит, с вами что-то не так. А возможно, он просто не такой уж добрый и милый, как вам казалось.

Время также способно быть решающим фактором. Что, если вы уже хотите остепениться, а другой еще не «отгулял» свое, или наоборот? Один из вас любит неторопливые ухаживания, а другой применяет тактику «с места в карьер»? Или вы только что бросили партнера, с которым прожили не один год, а ваш новый приятель не так давно тоже был отвергнут любимой?

В каждой из вышеперечисленных ситуаций человек, которого отвергают, скорее всего, не сделал ничего плохого, и расставание никак не связано с его недостатками или ошибками. Если ваш партнер утверждает, что дело не в вас, а в нем, так оно и есть! И даже если он ничего подобного не говорит, будьте уверены: все именно так, а не иначе. Конечно, отвержение все равно причинит вам боль, но она будет намного меньше, чем если вы начнете посыпать свои раны солью самокритики.

Как и в ситуации, когда вас бросает партнер, отказ в приеме на работу в большинстве случаев связан не столько с вашими ошибками или промахами, допущенными во время собеседования, сколько с вашим несоответствием требованиям работодателя (либо вы не подходите компании ввиду ее специфики). Некоторые вакансии непременно должны быть опубликованы, хотя в итоге их всегда заполняют своими же кадрами. В отдельных ситуациях работодателю нужен специалист с конкретным набором навыков или квалификацией. Другие обязаны рассмотреть несколько кандидатов, даже несмотря на то, что уже нашли подходящего. Некоторые работодатели признавались, что отвергали кандидатов только потому, что имели отрицательный опыт взаимодействия с выпускниками тех же вузов, сотрудниками их прежних компаний или даже жителями их штатов.

В последнее время психологи уделяют все больше внимания отвержению на работе со стороны коллег или начальства (либо всех вместе). Например, вас никогда не приглашают на коллективные ланчи или вечеринки после работы. Вы не получаете электронных уведомлений о тех или иных собраниях, либо вас постоянно критикуют и порицают коллеги и/или руководители. В большинстве случаев отвержение или изоляция объясняются динамикой самой организации и ее культурой, а вовсе не вашим характером или профессиональными показателями. Например, никто не любит «доносчиков». Их сторонятся (что представляет собой очень болезненную форму социального отвержения), даже если «доносы» на самом деле идут коллективу на пользу.

Один молодой человек, с которым я работал, не боялся открыто заявлять о плохих условиях труда и низких зарплатах в своей компании (так все и было), в результате чего на него взъелся начальник. Коллеги сперва поддерживали его, но культура запугивания, процветавшая на фирме, в конце концов заставила их изменить свое отношение на прямо противоположное в надежде получить одобрение начальства. К счастью, молодой человек понял, что отвержение, которое он терпел на работе, не имело отношения ни к исполнению им своих профессиональных обязанностей (он был образцовым работником), ни к его характеру. Многие втайне восхищались его смелостью и инициативностью.

Сталкиваясь с отвержением на рабочем месте, мы должны оценить, в какой мере оно спровоцировано корпоративной культурой запугивания, амбициями, духом соперничества, стремлением коллег выслужиться перед руководством. Эта тактика поможет избежать ошибочных выводов относительно своих способностей или характера и не позволит нам причинить себе больше вреда, чем мы получили в результате отвержения.