Текст книги "Плейбой"

– Иди сам, я пока все приберу здесь.

Она раздвинула диван, постелила постель.

Кирилл вернулся минут через десять, голый, и очень удивил свою подружку.

– Бесстыдник, – покраснела она и, обнимая его, стала одаривать поцелуями.

– Иди в душ, а то я сейчас не выдержу, – сказал Кирилл, чувствуя свое возбуждение.

Сегодня Оля была в постели полной хозяйкой. Она не давала покоя Кириллу ни на минуту. Наслаждаясь своим сокровищем, она становилась все уверенней и позволяла себе абсолютно все, на что была способна ее фантазия. Кирилл отвечал ей взаимностью без всяких комплексов и старался и ей доставить блаженные мгновения своим существом.

Когда, далеко за полночь, было все кончено и надо было хотя бы часа три поспать, чтобы выглядеть на работе хорошо, Оля положила голову на его живот, обхватив обеими руками его бедра и поцеловав не успокаивающееся его мужское достоинство, тихо сказала:

– Я готова быть с тобой всю свою жизнь, с таким, какой ты есть сейчас, и ни на минуту не разлучаться.

Кирилл обнял ее и закрыл глаза.

Глава 13

Уже после обеда Антон приехал на Ленинградский вокзал в Москву. Он вышел из вагона и полной грудью вдохнул московский воздух. Так он делал всегда, когда приезжал сюда, пытаясь снова почувствовать воздух, кажущийся ему каким-то особенным. Антон огляделся и сразу направился на Комсомольскую площадь. По переходу прошел к Казанскому и, поскольку на сегодня дела никакие не намечались, решил пройти к тому самому дому, где был когда-то их подвал. Это стало уже чуть ли не традицией и он не смел ее нарушить.

На двери подвала он обнаружил большой замок, сел на лавочку и задумался. У соседнего подъезда стояла полицейская машина, на которую он сразу обратил внимание.

«Вот такая же когда-то увезла Кирилла, разлучив нас на несколько лет, – подумал Антон. – Как жизнь быстро летит! Как все изменяется! Скоро Кирилл, кажется, женится. А я? Что я? У меня своя жизнь. Я не люблю семью: эта адская жизнь в детстве навсегда отбила желание иметь кого-то. Может, я не прав – Бог рассудит. Самое главное – что живу, а значит кому-то нужен: Кириллу, Владимиру Сергеевичу… Странно все как-то в этой жизни получается у меня…»

Антон решительно встал и направился в гостиницу, где был забронирован номер на целую неделю.

Теперь он сидел в светлом номере на десятом этаже, разглядывал меню, которое ему принесла горничная.

Вскоре она снова постучала в дверь.

– Вы выбрали, что будете заказывать на ужин? – спросила она, бросив любопытный взгляд на привлекательного молодого человека.

Это была милая молоденькая девушка с приветливым взглядом. Антон развалился на кровати, листая меню с доставкой в номер.

– Проходи, красавица, – пригласил он ее. – Давай с тобой отметим мой приезд вместе. Тебе позволяют твои обязанности?

– Что вы, я на работе, – смутилась она и покраснела. – Вы выбирайте, не торопитесь, я позже зайду.

– Я уже выбрал, не уходи. – Он взял ее за руку и потянул к себе.

– Принеси мне граммов двести коньяка и что-нибудь горячего на свое усмотрение. Да, и пачку хороших сигарет.

Она улыбнулась, одобрительно кивнув головой, и вышла.

Антон прикрыл за ней дверь, разделся и пошел в душ.

Через полчаса она постучала в дверь снова – принесла ужин.

– Входи, – крикнул из ванны Антон, вытирая голову. – На столик все положи.

– Счет ваш на подносе. – При виде молодого красавца голос у нее задрожал.

Она шагнула быстро к двери, но он преградил ей дорогу, схватил за хрупкие плечи и стал целовать.

– Что вы себе позволяете, гражданин! – стала вырываться горничная из его объятий.

– Спасибо за услугу, – сказал он. – Может…

Девушка растерялась и не могла произнести уже ни слова.

– Извините, что так получилось, – прошептала она и ловко вывернулась из его рук.

– Я до часу ночи не сплю. Можно еще вызвать вас в свои апартаменты?

Она оглянулась, созерцая его прекрасное стройное тело, обернутое полотенцем, и, прислонясь к двери, закрыла глаза. Трудно было отказать в чем-либо такому привлекательному парню.

– Позвоните и я приду, – прошептала она и выскользнула в двери.

Антон даже не стал одеваться, распластался на кровати и так лежал некоторое время, потом поднялся и, выпив рюмку коньяка, стал ужинать.

Он включил телевизор, чтобы хоть как-то скрасить свое одиночество, и вышел на балкон. Там внизу светилась Москва. На улице было прохладно, и он быстро вернулся обратно и закурил.

В следующий раз он позвонил горничной около часа ночи.

Она тихо постучала в дверь.

– Открыто! – крикнул Антон и направился к двери.

– Будете что-нибудь еще заказывать? – спросила она.

Он видел ее светящиеся глаза и понимал ее желание.

– Уже освободилась? Я хочу на десерт побыть с тобой.

– Я освобожусь только утром в пересмену.

– У меня завтра куча дел. Я уйду в девять часов. Сможешь разбудить?

– Конечно, разбужу. Я позвоню, – согласилась девушка.

– Садись, составь мне компанию, – предложил Антон.

– Мне долго задерживаться нельзя, – предупредила она и подсела рядом на кровати.

Антон ногой отодвинул маленький журнальный столик, где поместил свой ужин, и взглянул на нее.

Растерянная девушка сидела и не знала, что делать, потом вдруг сказала, опустив голову:

– Я, признаться, впервые такого человека встречаю.

– Какого – такого?

– Странного. – Она взглянула на него. – Красивого и наглого.

– А, ты вот про что? Ну и как?

– Вот… встретила… – Она не знала, что говорить дальше и тут же замолчала.

– Ты милая и хорошенькая девчоночка, – сказал Антон и пальцем поднял ее голову за подбородок, повернул к себе. – Я хотел бы с тобой провести некоторое время, если, конечно, можно.

– Нам это запрещается, да и я еще совсем молодая. Мне только девятнадцать.

– И у тебя никого не было?

– Нет, – смущаясь, сказала она.

«Раз она меня назвала наглым, значит, что-то в ее жизни уже было, раз ей есть с чем сравнивать, – подумал Антон. – Неплохой вариант чтобы провести время!»

Антон не собирался уже отступать: держа марку закоренелого холостяк, он продолжал настойчиво давить на ее нетронутое самолюбие.

– Вот скажи, я тебе нравлюсь?

Она взглянула на него.

– Я же говорю, что никогда такого еще не встречала, – опуская глаза, повторила она.

– Наглеца?

– Ну, не совсем…

– Значит, все в порядке, – решительно сказал Антон. – А со мной могла бы расслабиться?

– Не знаю. Вы такой настойчивый, молодой человек. Наверное, нет.

Он взял ее руку и положил себе на плечо.

Ее беленькая маленькая ручка на смуглом его теле смотрелась так, как будто они были вообще разной расы.

– Какая у тебя нежная кожа, – прошептала она, проводя ладонью по его плечу. – Ты вообще какой-то особенный. Честно говоря, я никогда не встречала таких откровенных людей, которым все так запросто…

– И голых не видела?

– В журналах видела, а что? Я сама приезжая, с Тверской области. Сюда меня знакомая устроила. Я всего два месяца работаю, вот и не хотелось бы, чтобы выгнали. Работы у нас там хорошей нет, а здесь и заработать можно – столица все же.

– Вот ты мне все и рассказала про себя. Сможешь остаться со мной?

– Сейчас нет, работать надо. Проверки бывают.

– Значит, я тебе не нравлюсь, – давил на нее Антон.

– Очень нравишься. Такой какой-то особенный, красивый… – Она заулыбалась. – Ты надолго?

– С неделю буду.

– Я завтра отдыхаю, меня подружка сменит. Если хочешь, я вечером и приду.

– Я буду ждать такую красавицу, как ты, – улыбнулся Антон.

Она чмокнула его в щеку и поспешила удалиться.

До обеда следующего дня Антон решил ряд вопросов по заданию Владимира Сергеевича, но многое еще оставалось сделать. Впереди было еще несколько встреч и подписание кое-каких документов. На сегодня запланированные дела были закончены, и он решил съездить в деревню к матери.

Антон ехал на электричке и задумчиво смотрел в окно вагона. Шел мелкий дождь, на душе было отвратительно. Дорога была плохая, поэтому водитель вел машину медленно и осторожно.

Антон был спокоен. Он зажал большой пакет с гостинцами между ног и тоскливо смотрел в лобовое стекло, где щетки еле успевали смахивать капли дождя.

Они остановились у родительского дома. Антон рассчитался с водителем, вышел, вдохнув свежий воздух, пахнущий чем-то родным, напоминающим детство.

Соседи, которые в прошлый раз все гурьбой высыпали на улицу, теперь его не встречали. Он прошел к двери старого дома, поднялся по дряхлым ступенькам, которые под ногами ходили ходуном и грозили развалиться в любую минуту. Антон толкнул дверь – она оказалась, как всегда, закрытой. Он поставил пакет под дверью и спустился вниз, пошарил рукой под крыльцом, где обычно мать прятала ключи. Ключа не было. Он снова поднялся к двери и настойчиво стал стучать кулаком.

– Чего стучишь, там никого нет, – сказала подошедшая соседская старушка.

– А где мама? – спросил Антон.

Старушка поднялась по ступенькам, взглянула на Антона и положив свою морщинистую руку себе на грудь, сказала:

– Пойдем, Антоша, все тебе, сынок, расскажу.

Она завела его в свой дом, усадила на кухне, смотрела на него и долго молчала.

– Так вот какой ты стал… Большой, наверно, человек. Живешь в Москве?

– Нет, в Питере. А где мама?

– Умерла твоя мама, – вздохнула старушка. – Умерла уже полгода назад.

От такого известия Антону стало плохо. В ушах зазвенело, и закружилась голова. Он не верил тому, что слышал, а она продолжала:

– Все тебя ждала, выходила на дорогу и смотрела, не едет ли какая машина. Потом долгое время на остановку ходила, автобусы встречала…

Антон слушал ее и чувствовал, как его глаза наполняются слезами.

– Снова запила, или с горя, или старое вспомнила, не знаю. А, однажды, я зашла как-то к ней, а она лежит на кровати и не дышит. Царство ей небесное, прибрал Бог ее душу…

Антон молча слушал старушку, и теперь ему казалось, что земля уходит из-под ног.

– Сельсовет денег выделил, чтобы ее похоронить, мы ее на наше кладбище и снесли. Там она… Дождь кончится, сходи, найдешь ее, она сразу слева, при входе лежит.

Антон встал и подошел к окну. Дождь не кончался и лил с новой силой.

– Я сейчас пойду, – решительно сказал Антон. – Я ее найду, спасибо вам за все.

– Да куда ты в такую погоду: дождь, грязь… – пыталась отговорить его старушка.

– Мне все равно. Я пойду… Можно я оставлю вам пакет? Потом еще вернусь.

– Антоша, возьми вот плащ деда моего. Сними свое пальто и надень вот сапоги, – предложила она и выставила перед ним пару резиновых сапог. – Сходи, милок, сходи. Она перед смертью тебя часто вспоминала…

Антон надел плащ с сапогами, переложил в другой пакет бутылку коньяка и кое-что еще из продуктов.

– Я найду ее, – сказал бледный Антон. – Я найду…

Слева при входе на старое деревенское кладбище он нашел могилу матери – небольшой холмик и крест с табличкой. Антон подошел ближе и, закусив губы, крепился, стараясь не разрыдаться, но не выдержал, и слезы сами брызнули из его глаз. Он стоял и ревел, как мальчишка, как в детстве, когда мать его ругала за провинности. Он сжал кулаки и тихо прошептал:

– Какой я подлец, как я себя ненавижу! Тварь я последняя. – Он присел рядом с могилой и положил руку на покосившейся крест. – Прости меня, мама, что так все получилось, но я не мог поступить иначе. Я просто не мог выдержать той обстановки, что тогда была у нас в доме. – Антон положил на холмик немного конфет и хлеб, открыл коньяк и отхлебнул прямо из горла несколько глотков, поставил рядом бутылку. – Пусть тебе будет земля пухом. Спасибо тебе за то, что ты меня родила. – Он встал и еще долго смотрел на ее могилку, молчал. – Я всегда буду помнить тебя. Извини, что не приехал проводить тебя в последний путь. Прости за все меня такого, какой я есть.

Антон стоял, опустив низко голову, вспоминая свое детство, мать и все самое хорошее, что у него осталось в памяти с того времени.

Капли дождя и слез катились у него по щекам. Он поправил старый, выцветший от времени венок, и поклялся, что обязательно еще к ней приедет, перекрестился и направился обратно в деревню.

– Ну, поговорил с матерью? – встретила на пороге его старушка.

– Да, – вздохнул Антон и опустился на табурет. – Спасибо вам, что вы все мне рассказали. А что сейчас с нашим домом?

– Пока там никого, но правление хочет вселить туда одну женщину с детьми, она у нас в колхозе работает.

– Ну и правильно. Я претензий не имею. Пусть живет, – сказал Антон и выложил на стол из пакета продукты. – Это пусть останется вам, помяните мать. Какой она ни была, но для меня она всегда останется матерью.

Старушка всплеснула руками от обилия продуктов на столе.

– Это вам. Вспомните ее и не судите. – Он встал. – Ну, мне пора.

Старушка проводила его со двора и, облокотившись на калитку, еще долго смотрела ему вслед.

В номере Антон долго не мог придти в себя. Мир ему казался совершенно ненужным и жестоким. Хотя он давно не был близок с матерью, теперь для него было все кругом пусто и одиноко. Он спустился вниз в ресторан и заказал себе водки, выпил, покурил и снова вернулся в номер, не раздеваясь, упал на большую кровать и заснул.

Он пришел в себя около восьми вечера, вышел на балкон и снова закурил.

Внизу бурлила Москва, возвращая его в обыденный ритм существования. Антон вдыхал прохладный вечерний воздух, наслаждаясь той жизнью, которая его окружала. Его невозможно было уже вернуть к прошлому – он это понимал. Надо было жить настоящим, биться за свое существование, добиваться своего и верить в будущее. Почему-то сейчас он вспомнил Кирилла, потом Владимира Сергеевича…

«Все же повезло мне в жизни, – думал он. – Ведь меня окружают хорошие люди, без которых, как без родных, я не представляю своей жизни. Спасибо Всевышнему, что еще терпит меня за то, что я творю на этом свете. Значит, есть где-то рядом мой ангел-хранитель!»

Антон не сомневался: все, что было совершено с тех пор, как он покинул родной дом в малолетстве, – правильно, иначе не быть ему сегодня в Питере, в фирме, не знакомиться и не общаться с замечательными людьми и, самое главное, не быть бы тогда ему самим собой.

В свои неполные двадцать пять лет он поднялся довольно высоко и считал своим долгом вытянуть самого дорогого для себя человека – Кирилла, который и без того уже показал себя, делая успехи, никогда не забывая добро Владимира Сергеевича и своего друга. В этом сейчас Антон видел цель своей жизни. Ну, а те принципы, которые он поставил перед собой и не желал нарушать, стали для него законом.

Идиотская мысль, которая засела у него в голове, начинала осуществляться – он должен был принадлежать теперь всем и никому.

Антон думал о том, сколько еще сердец ему придется разбить вдребезги, скольких бросить и еще больше найти. Это было теперь стилем его жизни. Он не хотел принадлежать какой-то одной женщине. Он хотел многого и всего… То, что его называли за глаза плейбоем, ему даже начинало нравиться. Антон знал, что красота, которой его наградил Бог, – это его козырь, и она должна быть для всех, а не для какой-то одной. Может, он был и эгоист, но взял за правило, что он – это он, а все – это остальные. Самое главное, что он никогда себя не возвышал, был со всеми наравне, и только маленькая деталь в его жизни – его принципы – отличала его от всех остальных. Антон никогда не считал себя особенным человеком, но жил по своим правилам, которым не собирался изменять. Он старался не заводить близких друзей. Ему нужен был всего один близкий человек, и тот, который бы знал его слабости, его жизнь и никогда бы не лез со своими советами. Кирилл, правда, иногда ему что-то и подсказывал, но это был Кирилл, которому можно было все… Владимир Сергеевич был для него уже другим идеалом – старшим учителем и покровителем. Он его любил, а тем более в последнее время, когда они перешли на «ты» вне работы, – это сильно их сблизило.

Антон понимал, что на это Владимир Сергеевич пошел тогда, когда он, Антон, стал представлять из себя перспективную личность. Его покровитель позволял ему все, но, где Антон был неправ, подсказывал, не навязывал никогда своего мнения, давая шанс принимать решение самостоятельно. Владимир Сергеевич видел в Антоне того самого человека, который мог его заменить в любой момент, и Антон это начинал прекрасно понимать.

Он прошелся по номеру, снова вышел на балкон (что-то в последнее время он стал много курить), закурил. Было около десяти, и он вспомнил, что к нему сегодня придет горничная. Он даже не знал, как ее зовут, не знал телефона; с большим удовольствием отменил бы на сегодня встречу, чувствуя сильную усталость.

Он решил позвонить в Питер, в офис Владимиру Сергеевичу и изложить результаты своей командировки, рассказать о поездке к матери в деревню и многое другое…

Владимир Сергеевич немного помолчал, потом сказал:

– Дорогой мой мальчик, жизнь продолжается, но ты прими мои соболезнования и не падай духом. Завтра едем с Кириллом покупать еще одну машину. Должен же исполнительный директор ездить на своем транспорте.

Антон усмехнулся в трубку и, довольный, что дела на фирме идут наилучшим образом, налил бокал вина, подошел к зеркалу.

– За тебя, Антон, – сказал он, подмигнув своему отражению и чокнулся бокалом о зеркало. – Будем жить!

В начале двенадцатого постучали в номер.

– Входи! – крикнул Антон, лежа на кровати. Он знал, что пришла вчерашняя подружка.

Девушка тихо зашла в номер и прикрыла за собой дверь.

– А я думал, ты не придешь, – сказал Антон, поднимаясь с кровати.

– Кое-как пропустили. Такой вредный вахтер там внизу, – объяснила она.

– Проходи. – Антон закрыл за ней дверь. – Сегодня было много дел, устал порядком, и буду рад, если ты мне составишь компанию на сегодняшнюю ночь.

– Я не знаю, – заволновалась девушка. – Получится ли? Я сама в первый раз в такой ситуации. У меня никогда парня не было.

– Тебя как зовут?

– Наташа.

– Так вот, Наташа, выходит я у тебя первый. Значит, я тебя всему и научу.

Она стояла вся красная, устремив свой взгляд в пол.

– Проходи, не стесняйся. Я же тебя не стеснялся в своем поведении, – напомнил Антон, имея в виду прошлый раз. – Сейчас, давай выпьем для начала за знакомство, потом иди в ванну. Там полотенце и халат. Заметь, что халат надевается на голое тело, – предупредил Антон.

Когда Наташа ушла, Антон подумал, что она или придуривается, или действительно совершенная девственница из деревенской глуши, где только и видела, как петух курицу топчет. Он снова развалился на кровати, сам себе улыбнулся и крикнул, не помочь ли ей принять душ.

– Нет-нет, я сама. Ни в коем случае, – запротестовала Наташа.

Антон округлил от удивления глаза и пожал плечами: неужели и правда тундра непролазная! Такая может и откусить что-нибудь или наоборот так разойтись, что роту солдат положит: куда ему одному. Но на это похоже не было – миниатюрная, рыжая, маленькая попка, грудь где-то около второго размера – пойдет, справлюсь.

«А что я вдруг стал об этом думать? – спохватился Антон. – Старею, что ли? И вообще, что со мной творится? Что я за человек? На каждую бабу кидаюсь, как голодный. Наверное, надо себя перестраивать. Так всю жизнь и промотаюсь по чужим постелям, урод».

Наташка не заставила себя долго ждать, вышла быстро, надев халат, из-за которого виднелась молоденькая грудь.

– Ты располагайся, – сказал Антон и тоже ушел в душ.

Наташа уселась на кровать, с волнением поглядывая на двери ванной. Для нее было странным то, что она так быстро решилась на эту встречу: Антон ее привлек своим внешним видом и не более. Но и это произвело на нее определенное впечатление.

Антон не знал, что она думала о нем после той первой встречи, – ему было, в принципе, все равно. Но она думала – это точно. И если бы та его выходка была неприятна, то вряд ли появилась бы она здесь в нерабочее время. Значит, хотела с ним близости. Такому красавцу трудно было в чем отказать.

Глава 14

В отсутствие Антона работа фирмы шла своим чередом. Владимир Сергеевич все больше разъезжал по делам, теперь уже оставляя за себя Кирилла, который, в свою очередь, стал реже появляться на старом и основном месте работы. Оле это тоже не нравилось: она начинала нервничать и постоянно названивала Кириллу.

Один раз он ее просто оборвал на очередном телефонном разговоре:

– Ну что ты прямо как маленькая, каждый час звонишь! Снова шеф уехал и мне приходится быть здесь у него. Неужели это так трудно тебе понять?

Она разговаривала с ним всегда, выходя на улицу, чтобы никто их не слышал. Однажды даже расплакалась:

– Когда же наконец, придет Антон, чтобы ты был рядом? – сквозь слезы бормотала Оля. – Я уже четвертый день тебя не вижу.

– Оля, успокойся. Скоро приедет и все будет нормально.

– Ничего не будет. Все будет так же продолжаться. Я чувствую, что тебя скоро потеряю.

– Глупости все… Что ты на самом деле? Хорошо, что еще не ревнуешь, – смеялся Кирилл. – Ты же видишь, как я устаю после работы, а ты еще со своими претензиями…

– Я что-то не видела, чтобы Антон так вкалывал, как ты.

– Ты что не понимаешь? Когда Антон здесь, то все работают на своих местах. Он скоро приедет – три дня осталось.

– Мы с тобой сегодня встретимся? – спросила Оля.

– Хорошо, давай встретимся, только прекрати все эти разговоры и истерику. Какие у тебя планы?

– Не знаю, как тебе сказать, но, думаю, пора познакомить тебя с моими родителями.

– В таком случае, я сегодня не готов, – отказался Кирилл. – Надо выглядеть намного лучше, чем я сейчас. Может, отложим эту встречу на потом?

– Ты просто не хочешь. Ты меня не любишь, я так и знала. – Голос у Оли снова задрожал. – Ты выглядишь всегда замечательно, – сказала она. – Я же вижу, даже на улице на тебя бабы смотрят. Я буду ждать тебя в офисе. Заезжай и давай с работы сразу к нам домой. Я уже предупредила своих.

– Вот куда ты все торопишься? – сказал Кирилл.

– Значит, ты меня не любишь, раз так говоришь. Я так и знала. У тебя другая есть… Да, конечно, ты не пропадешь со своим дружком, Антоном.

Кирилл бросил трубку и взглянул на стол Антона, за которым расположился на время его отсутствия.

«Мы с тобой точно не пропадем, – обратился он к фотографии на его столе. – Что за девчонки пошли? От ревности давиться начинают».

Кирилл покосился на телефон и, после некоторых раздумий, решил сам позвонить Оле.

– Все, успокоилась? – спросил он спокойным голосом.

– Кирилл, я же родителям сказала, что мы придем. Они нас будут ждать, – волновалась Оля. – Потом останешься у нас.

– Ну, хорошо, хорошо. Буду около шести, – сдался Кирилл. – Ты жди меня в офисе. Только потом ко мне поедем.

– К тебе, к тебе… Я тебя жду. – Оля была согласна на все условия. Она достала из сумочки фотографию Кирилла и некоторое время изучала ее:

«Хлебну же я с тобой горя, – в сердцах подумала она. – От таких парней одни несчастья. Буду бегать, как дура, ревновать, сидеть по ночам одна, а он будет шляться, с кем попало. Что я к нему привязалась? Вон, Ленка по нему сохнет – пусть и забирает себе это сокровище. Думай Оля, думай, пока не поздно. Брось его и все будет хорошо, спокойно в твоей жизни. Найдешь себе какого-нибудь простачка, и будет он вертеться перед тобой, как собачка. А этот? Этот не из той породы. Боюсь, он знает себе цену, – призналась Оля сама себе. – Но, нет, я его не брошу… Он такой хороший, а какой в постели замечательный мальчик! – Она не отрываясь смотрела на его фотографию. – Нет, такое не каждый, наверное, умеет и позволяет. А я, что, хуже? Я-то что с ним творю там же? В жизни бы не поверила, что на такое способна. Вот дура, нашла, о чем вспомнить. Это он меня до безумства доводит. – Она щелкнула пальцем по фото. – Это он меня сделал такой сумасшедшей. Да, но как тут с ума не сойти, когда он такое творит… Извращенец, противный…. Нет, все же я его никому не отдам. За такого надо биться до конца. – Оля искоса взглянула на Лену. – Интересно, и чем же я ему так приглянулась? Есть девушки и покруче меня, а он на них и не смотрит. Не смотришь, да, Кирилл? Зато они как на него глазеют… Он же это видит. Куда бы его от них спрятать? Да, такого не спрячешь высокого, метр восемьдесят пять. Вымахал, теперь думай, Оля, куда его деть. – Она снова незаметно покосилась на Лену. – Вот еще бестия сидит, когти точит… Я же вижу, как она на тебя, мой мальчик, смотрит. А там еще вторая, Светка, тоже чума ходячая, хотя и красивая… И сидит, зараза, у его дверей, кофе носит. О чем они там с ней болтают? Все равно узнаю… – Она опять щелкнула пальцем по фото и спрятала ее в сумке. – Вот размечталась, коза. Кто я перед ним, серая мышка-норушка. – Оля достала зеркальце и взглянула в него. – Да, не мышка, а красавица не хуже той же Светки – норушки-потаскушки. Интересно, а как она меня называет? Ой, совсем плохая стала. Все Кирилл виноват – довел до безумия…»

Оля подняла голову и окинула сотрудников взглядом. Они занимались своей работой и не обращали на нее внимания.

Лена встала, с шумом отодвинув свое кресло, и вышла к Свете в приемную.

– Скучаешь, подруга?

– Некогда скучать, – сказала Света, поднимая голову. – Наш новый начальник так меня загрузил, что о личной жизни подумать даже некогда.

– Глупая, а ты его разгрузи. Сидишь под боком у такого парня и ушами хлопаешь. Что, думаешь, начальник – так бесчувственное существо? Кирилл, между прочим, намного покладистей Антона. Его легко можно раскрутить.

– Тебе-то откуда все знать? – поинтересовалась Света и устремила на Лену любопытный взгляд. – Уже и с ним попробовала?

– Пока нет, но он следующий.

– В таком случае будешь за мной. Я тут рядом с ним, поэтому в порядке живой очереди, – рассмеялась Света. – Ничего у тебя с ним не получится, – сделала она заключение. – Это тебе не Антон… Я пыталась с ним флиртовать – вот и результат: завалил бумагами, кормилец, а сам исчез, негодник.

– Это он сделал, чтобы ты не держала у себя в голове дурных мыслей, – догадалась Лена. – Мне это не грозит, так что в этой очереди быть мне первой. Ты не так делаешь, – стала советовать Лена. – Парни, они все падкие на девчонок. Надо быть настойчивей, он и сломается.

– Выбрал же себе подружку, эту Ольгу, дурачок.

– Как появится в офисе, я сама попробую его раскрутить, – сказала Лена.

– А если Ольге скажет?

– Кто, Кирилл? Мужики никогда не скажут, если баба сама не вычислит. Он же не дурак. Ты что, Кирилла не знаешь? Сидишь тут, все трусы, наверное, протерла…

– Попробуй, потом расскажешь, – уже заинтересовалась Света.

– Вот и попробую. Я ему такую ночь устрою, что он все на свете забудет и Ольгу свою тоже.

– Дай бог. Потом я повторю, – поддержала ее Света. – Уж я его знаю и его самые слабые места мне известны.

– Те, что между ног?

– И те тоже. Вот посмотришь, результат будет, – заверила Света.

– Да ты и приврать можешь. Начнешь мне басни тут потом рассказывать: что было и чего не было, но я не дура там какая-нибудь. Я тоже кое-что знаю. Меня не проведешь.

– Ну, извини, жизнь тоже надо как-то приукрашивать. Так что мальчики любят?

– Секс.

– Секс – это понятно, а что в сексе больше всего любят? Вот видишь – и не знаешь… Что, думаешь, если он трахает, значит и удовлетворен? Нет, ему надо что-то большее.

– Минет.

– И это еще не все. Эх ты, деревня!

– Сама ты деревня, – обиделась Света. – Что, у меня их никогда, не было что ли?

– Вот расскажи, как у тебя было с Антоном?

– Ну, зачем тебе это. Опыта набраться хочешь? – заулыбалась Света.

– У меня своего хватает. Ты лучше про Антона расскажи. У тебя с ним ведь тоже что-то было.

– Было и очень неплохо. Всю ночь мы друг друга мучили. Вот когда сама парня насилуешь – это кайф. Да, да, в прямом смысле слова. А что он в это время творит…

– По морде дает, – догадалась Лена.

– Нет, он не дурак. От блаженств не отказываются. Главное все делать красиво. – Света обернулась на двери. – Вот тогда ты его так привораживаешь, что он от тебя становится без ума и никуда уже не денется, – прошептала она. – Он ни к кому не пойдет, только к тебе, потому что ему будет хотеться еще и еще такого безумства. У меня был один парень – так что только я с ним не творила… Ему нравилось абсолютно все. Я даже была хозяйкой у него в заду… Правда, потом он от меня сбежал. Видно, где-то перестаралась.

– Дура ты, Светка, – во весь голос рассмеялась Лена. – От тебя любой сбежит, проведя пару ночей. Кто ж в задницу толкает две руки сразу. – Лена просто покатывалась от смеха и присела на стул.

– Какие руки? – не поняла Света и покраснела.

– Я о наших мальчиках тоже кое-что знаю.

– Ну, что ты мне врешь? Ты можешь только догадываться, – возразила Света.

– А что, неправда? Они на пару еще те перцы…

– А тебе завидно?

– Да нет, просто интересно. Хотела бы я видеть их в тот момент.

Света покачала головой:

– Неужели на самом деле бабы такие дуры? Говорят о том, чего, может, и вообще нет. А если и есть – какое кому до этого дело? Но надо будет еще как-то попробовать с нашими красавцами.

– Попробуй. – Лена встала. – С тобой здесь посидишь – вся вымокнешь. Я пойду, работать надо.

– Значит, Ольга своего этим и приворожила, – догадалась Света.

– Кто ее знает. Видишь, он с ней уже столько времени торчит и не изменяет.

– Мужики изменяют в том случае, если от своей подружки не получают того, чего хотят, – сделала заключение Света. – Другого я здесь не вижу.

– Вот, умнеть уже начинаешь, – заметила Лена. – Только с руками никогда не спеши.

– Дурочка ты… А может, Кирилл то самое от Ольги и получает?

– Может быть, – согласилась Лена. – Да и пусть, и все равно, я его сломаю.

– Раз начала этот разговор, расскажи теперь про Антона, как вы в тот раз… Однако у вас на том все и закончилось? Так ведь?

– Почему ты так думаешь?

– Я не думаю, я знаю Антона очень хорошо. Этот плейбой редко возвращается к бывшим, но зато одного раза с ним хватает – это просто безумство! Он в постели беспредельщик тот еще и себя отдает, как захочешь, и сам берет, на сколько фантазии его хватает. А фантазии у него хоть отбавляй, я с этим столкнулась и тебя смело могу заверить в этом. Я бы с ним ту самую ночь еще тысячу раз повторила. Представляешь, он такой раскованный, свободный человек, вообще без комплексов, молодец! Он ничего не стесняется, все позволяет и сам требует, чтобы ему все было позволено. Ему просто трудно отказать…

– Ты знаешь, Ленка, я раньше думала, что они братья или какие-нибудь родственники. Ты же видишь, они и ростом совершенно одинаковые, телосложение одинаковое, у Антона только кожа смуглая. А лица! – такие оба обаятельные, даже похожи друг на друга… И там, в штанах, у них тоже одинаково. Я имею в виду размеры.

– Ты про Кирилла-то откуда знаешь?

– Не знаю – значит узнаю. А так не видно? Вон выпирает как, когда он свои джинсы моднячие надевает – все наружу лезет.

– Ну, ладно, только расстраиваешь, иду работать, – повторила Лена, уже в который раз. – Придет этот мальчик с большим, как ты говоришь, работу спросит? Он не работу твою спросит, ему другое нужно.