Текст книги "Нисхождение Духа"

Первые врата сновидения

Когда я прочитал о сновидении, способе вхождения в него и технике удерживания картин сновидения, я сразу же воспользовался советами дона Хуана, применив их на практике. Мне не пришлось ждать долго – через несколько дней удалось сделать невообразимое: я увидел собственные руки!!! Это было совершенно неожиданное явление, оно не вписывалось в каноны современного научного знания и оно поразило меня даже во сне. Я с недоверием разглядывал свои руки, полностью осознавая, что нахожусь в кровати и сплю самым естественным образом, при этом трезво мысля и чётко контролируя свои действия. Так же как, в реальности, я поворачивал руки, рассматривая ладони и тыльную сторону, ногти и волоски, линии и складки, и моему удивлению не было границ. Руки в сновидении были даже более отчётливыми и яркими, чем руки наяву, словно к их естественному цвету добавлялось собственное свечение. Насмотревшись на свои руки, и в полной мере убедившись в их реальности, я, – чтобы развеять остатки сомнений – решил провести эксперимент. Я подумал: «Если мне все это снится, тогда всё, что я вижу, – не более чем иллюзорная картинка, а значит, безболезненно для себя могу совершить физическое насилие над собой». Левой рукой, схватившись за мизинец правой руки, я изо всех сил стал вытягивать его, пытаясь удлинить. Усилием, которое было приложено, можно было и оторвать палец. Я был потрясён: палец не вытягивался, и к тому же, возникла реальная физическая боль, правда, приглушённая. Ещё некоторое время я разглядывал руки, а затем изображение рассеялось, и я проснулся. Это был настоящий шок для ума, воспитанного в духе материализма и атеизма. Теперь я был прямо-таки заворожён своим первым удачным опытом и изо всех сил старался повторить его.

Не прошло и недели, как удалось следующее моё сновидение. Я увидел себя в одной из комнат деревенского дома. Комната была небольшая, с низким потолком и выбеленными стенами, обставленная старомодными вещами. Стол в простенке между двумя окнами, железная кровать у стены напротив окна, над кроватью ковёр, тут же стояли стулья и другие принадлежности, необходимые в быту. В этот раз, перед тем как войти в сновидение, я настроился на рассматривание нескольких предметов, которые попадут в поле моего зрения. Я выбирал их по собственному усмотрению, отмечая про себя такие особенности, как цвет, форму, материал. Снова, как и в предыдущем сновидении, меня поразила абсолютная естественность обстановки и способность контролировать собственные действий, также как это происходило бы в действительности. Изображение было устойчивым, мне удалось несколько раз перевести взгляд от одного предмета к другому, третьему, затем повторить это действие раза два или три прежде, чем все это перешло в обычный неконтролируемый сон.

Я, как и большинство людей, полагал, что сон является всего лишь проявлением блуждающих биотоков мозга. Они, свободно перетекая в те или иные участки мозга, с записанными на них дневными впечатлениями, возбуждают их и вызывают иллюзорные картинки. Картинки эти, выстраиваясь в определенной последовательности, заставляют нас заново переживать реальность, но только мнимую. Я также полагал, что сны обычно зависят от настроя человека и отражают преимущественно его озабоченность какой-то проблемой. Мои собственные сны – если рассматривать их с позиции современных научных представлений – ничем особенным не выделялись и фактом своего проявления не опровергали научные догмы. Единственная их особенность для меня состояла в том, что они были всегда очень яркими, цветными и запоминающимися, и одновременно фантасмагорическими, с непредсказуемыми действиями. Я всегда ложился спать в ожидании очередного приключения. Моя параллельная жизнь, конечно, не имела той чёткой логической последовательности событий, свойственной настоящей жизни, но, тем не менее, составляла определённую часть моего бытия. Но были среди них и такие которые заставляли время от времени задуматься.

Когда-то, размышляя над некоторыми особенностями своих снов, я задал себе вопрос: «Почему, наряду с бессмысленными по содержанию снами, были и такие, сюжет которых отличался какой-то внутренней логикой. Как могут возникнуть такие видения? Что заставляет их выстраиваться в последовательность, не лишённую здравого смысла?» Теперь же, имея новый, пусть пока и незначительный опыт, я отметил поразительную контрастность между сном даже если он и подчинялся внутренней логике и сновидением. В сновидении мои действия были полностью осознаваемы, и подчинялись моим решениям, словно все происходило наяву. В обычном же сне действовать приходилось механически, фиксируя пониженным потенциалом внимания картины и события мира грёз.

С нетерпением ожидал я следующей удачной ночи. Я не соблюдал пока всех рекомендаций дона Хуана. Меня изумляла совершенно невероятная возможность действовать в своих собственных снах, словно в реальной жизни, и уже сам факт попадания в сновидение был чрезвычайно интересен. Сновидение, которого я наконец дождался, отличалось от предыдущих своей продолжительностью. Я начал с того, что опять стал разглядывать свои руки, снова удивляясь их неестественной для такой ситуации натуральности. Затем я перевел взгляд на окружающую меня обстановку и понял, что иду по улице, по левой стороне, вдоль деревянной реечной ограды, иногда поглядывая на свои руки. Почему-то ограда меня заинтересовала, и я остановился. Тут же возникла мысль – проверить материальность этой конструкции. Отведя правую руку, согнутую в локте назад, я с силой ударил кулаком в рейку. Удивительно! Конструкция обладала всеми свойствами твёрдых объектов! В месте контакта возникло яркое белое пятно диаметром 5-7 сантиметров, и я снова почувствовал тупую боль, как в том случае, когда вытягивал свой палец. Это меня отрезвило, я прекратил свой опыт и перевел внимание на деревенские одноэтажные дома вокруг себя. Контроль над своими руками к тому времени был утерян, но сновидение продолжалось. Я стал разглядывать фасад одного из домов, поражаясь множеству естественных деталей на нём: фактуре отделки, деревянным наличникам с облупившейся краской, неровностям штукатурки, трещинам. Мелькнула мысль, что постройка уже простояла здесь довольно долго. Над домами появилась совершенно бессмысленная, с точки зрения аэродинамики, громадная металлическая конструкция с людьми на борту и лестницей, спускавшейся к земле, она проплыла мимо меня на высоте примерно двадцати метров и сновидение прекратилось.

Сюрпризы, которые преподносила практика сновидения, теперь, словно родник, били ключом поистине из неиссякаемого волшебного источника. Так, проникнув в одно из очередных сновидений, я, как обычно, начал с рассматривания своих рук. Но тут с удивлением обнаружил, что форма рук, размеры, цвет не соответствуют действительности и имеют зловещий вид, словно принадлежат не человеку, а невиданному чудовищу. Перед моими глазами были не руки, а два странных темных образования с щупальцами вместо пальцев. Эти щупальца были продолговатыми, они извивались, укорачивались и удлинялись, исчезали вовсе или снова вырастали. Когда я пересчитал пальцы, простите, щупальца на правой «руке», то сначала насчитал четыре, затем их стало шесть, потом – три. Я попытался восстановить нормальный облик своих рук, но сделать этого не удалось. Вскоре эти попытки мне надоели, а кроме того нарастало угнетенное состояние подавленности и тяжести. Я перевёл взгляд на окружающую сумеречную обстановку, но и тут ничего рассмотреть толком не удалось – вокруг были плохо просматриваемые серые объекты.

Подобные сновидения изредка появлялись у меня и в дальнейшем, правда, в несколько видоизмененном виде. То руки становились неестественно тонкими, то ладони с оставшимися тремя толстыми конусовидными пальцами-обрубками превращались в лапу диковинного зверя, приводя меня в замешательство. А однажды, закончив разглядывать свою правую руку, которая выглядела совершенно нормально в своих пропорциях и цвете, я перевёл взгляд на левую и оторопел – последняя фаланга безымянного пальца была раздвоенной. Изображение было очень устойчивым, сохранялось всё то время, пока я рассматривал руку. Или вот пример некоторых сновидений, в котором вместо рук я увидел пустое пространство. Как ни пытался я их обнаружить в том месте, где они должны были находиться, их там не было, хотя ощущения присутствия рук были. Это не вписывалось ни в какую логику и все мои попытки материализовать собственные руки заканчивались неудачей. Я переводил свой взгляд на окружающий меня ландшафт, видел деревья, холмы, дома, снова возвращался туда, где должны быть руки, но они в положенном месте так и не появлялись, при том, что сами руки я держал перед глазами и ощущал их физическое присутствие.

В дальнейшем, неоднократно попадая в такие сновидения, я заинтересовался причиной странных метаморфоз моих конечностей и, как мне кажется, нашёл ответ. Всё дело в самих снах, которые отличаются пассивной и активной фазой, т. е. медленный и быстрый сон. Исследования спящих людей чётко показывают эти различия, и они отражают разную степень активности мозга, несмотря на полное расслабление и отдых физического тела. Я заметил, что все мои странные и немного жутковатые сновидения происходили в первую половину ночи (примерно до 2 часов). Этот интервал, видимо, является зоной преимущественно пассивных снов. Когда же я переходил эту границу, начинались очень яркие, насыщенные и захватывающие сны и сновидения, в которых проблем с метаморфозами конечностей уже не было. Но вот исчезновение рук происходило независимо от фазы сна.

Расскажу об одном странном сновидении. Оно было коротким и не похожим на все предыдущие. Я увидел себя в древнем храме. Помню, что внутреннее пространство этого храма было довольно просторным и светлым, а пол был выложен, похоже, мраморными плитами белого и темного цветов, размерами примерно 60 на 60 сантиметров, расположенными в шахматном порядке. Я про себя отметил размеры и особенность расположения плит, потому что сновидение началось именно с момента их разглядывания. Поскольку мой взгляд был направлен некоторое время вниз, я успел ухватить периферийным зрением нижнюю часть своего тела и обнаружил, что на мне светлая, мягкая, шерстяная одежда тонкой вязки, ниспадающая до самого пола. Тут же пришло осознание, что нахожусь в сновидении. Я совершал какое-то действо, или уже закончил его, и шёл по направлению к выходу, расположенному впереди и чуть правее от меня. Я чувствовал себя важной персоной. Впереди стояли две изящные белые колонны, как мне показалось, в древнегреческом стиле с каннелюрами и утонением кверху, они ограничивали неглубокую нишу в стене округлую у потолка. В нише стояла ритуальная белокаменная резная чаша на тонком из такого же резного камня пьедестале. Странно, мой взгляд успел выхватить только эти элементы интерьера, да и то поскольку я шёл в том направлении, остальные меня не интересовали, словно я находился здесь очень часто, и они просто примелькались. Пройдя прямо некоторое расстояние, я повернул направо и вышел через дверь на просторную, приподнятую над землей террасу. Она была ограждена белокаменной оградой из резных столбиков, соединённых перилами. Опять краем глаза слева вдали я увидел белые каменные строения, а прямо перед собой лес и зеленые холмы. Определенно, храм возвышался над окружающей его местностью. Воздев руки к небу, я воскликнул: «Боже, ты меня звал?». Я произнес эти слова, пристально вглядываясь в небо, – оно было затянуто сплошной пеленой из облаков свинцового цвета. Нижние кромки облаков, словно прорисованные тонкими линиями, имели очень чёткие очертания. Они придавали застывшей тяжёлой облачности таинственный облик и странное ощущение внутреннего напряжения. Такая облачность и в реальной жизни не оставляла меня равнодушным, это очень редкое явление, и оно всегда привлекало моё внимание своей загадочностью. На этом сновидение закончилось, а я проснулся в задумчивости, припоминая учение о реинкарнации.

Нужно отметить, что сновидения совершенно сбивали с толку. Раньше ничего подобного невозможно было даже предположить, а теперь я сам участвую в странном эксперименте и воочию вижу и ощущаю его результаты всеми своими органами чувств! В этой необычной практике я, конечно, был новичок, у меня не было учителя, никакие курсы или кружки я не посещал. Те же специальные книги, которые имелись у меня, хоть и проясняли неожиданно возникающие новые вопросы, но не соответствовали степени моего просветления. Я не мог постичь всю их глубину. Тем не менее, сновидения озадачивали, и я всё больше задумывался над совершенно очевидным, хотя по-прежнему невероятным фактом – необычной возможностью бодрствования там, во снах, как в реальной жизни. В поисках ответа пришлось обратиться к науке, – может быть, она, сталкиваясь в своих опытах с этим феноменом, имеет объяснения, доступные моему уровню понимания. Увы! К большому сожалению, никаких удовлетворяющих меня ответов я не нашёл. Теперь моя уверенность в том, что сон есть не только определённое физиологическое состояние организма, но и нечто большее, возрастала. Я вспомнил, что множество странных снов снилось мне и раньше, до моей практики. Так, однажды во сне я читал книгу, и неожиданно внимание остановилось на нескольких очень важных строках. Они поразили меня своим глубокомысленным, даже каким-то мудрёным содержанием. Напрягая в этом сне изо всех сил своё внимание, с величайшим трудом я стал вникать в суть написанного, пытаясь запомнить хоть несколько строк, чтобы осмыслить их в бодрствующем состоянии. Когда это получилось, я понял: эти «глубокомысленные утверждения» были «абракадаброй», лишенной какого-либо смысла – просто мне удалось какое-то время сновидеть, и это был очень напряжённый и неприятный момент сна, сопровождавшийся физическим ощущением головной боли.

Тем не менее, сновидения, к моей радости, следовали одно за другим. И в одном из очередных и очень ярких (как раз незадолго до этого я прочитал книгу «Искусство сновидения») я сновидел город, в котором проживаю. Я увидел знакомый пятиэтажный дом, в реальном мире расположенный метрах в пятидесяти от моего дома. Здание было сложено из белого силикатного кирпича с серым, оштукатуренным цоколем. Обычно, идя к ближайшей автобусной остановке, я шёл по кратчайшему пути – через двор этого дома и последовательно проходил сначала одноэтажную пристройку, в которой находился магазин, а затем все три подъезда по порядку. В своём сновидении я очутился рядом с вторым после пристройки подъездом и в нём так же, как и в реальной жизни, держал путь через двор этого дома, а пройдя пристройку и осознав, что нахожусь в сновидении, тут же стал контролировать свои действия. Яркое солнечное утро. Фасад дома, обращенный на южную сторону, был великолепно освещен. На нём отлично просматривалось множество естественных деталей. Мелькнула мысль – запомнить внимательно один из кирпичей, заложенный в кладку этого дома, с тем, чтобы, проснувшись, проверить, выходил ли я из своего тела или нет. С этой мыслью я и направился к входу в подъезд. Я отсчитал три кирпичных ряда от верха цоколя рядом с дверным проёмом, чтобы потом, проделав ту же операцию, легко было его найти в реальности, и принялся разглядывать этот кирпич. Просто поразительно! Какое неимоверное количество деталей открылось мне: трещины, инородные вкрапления, раковины, сколы на гранях. Я запомнил расположение трещин и положение темного пятна. Мне показалось, что этого достаточно, и я снова и снова рассматривал их, чтобы запомнить, как следует. Этому действию я посвятил большую часть сновидения. Проснувшись, я воспроизвел по свежей памяти все особенности кирпича, чтобы обследовать его, но уже в реальной жизни.

Дождавшись нужного момента, я поспешил исполнить свой замысел. К моему величайшему сожалению, я даже не мог приблизиться к этому злосчастному кирпичу. Прямо по обеим сторонам широкой дорожки, ведущей ко входу стояли две лавочки, и, начиная с раннего утра и до позднего вечера, кто-нибудь из жильцов этого дома (обычно это были пожилые люди) обязательно сидел на них. Я, медленно проходя туда-сюда мимо подъезда и как можно ближе к стене, насколько позволял тротуар, пытался хотя бы вскользь взглянуть на кирпич, но он был расположен далеко. Я, видимо, так часто и назойливо мелькал перед глазами жильцов подъезда, что услышал: «Вы что-то ищете, молодой человек?». Пришлось оставить эту затею. Позже я сделал еще несколько безуспешных попыток и принял решение – из-за отсутствия фактов отделение тела сновидения от физического считать несостоявшимся.

Мне кажется, что я приступил к практике, имея достаточно высокий уровень энергии, поэтому мои сновидения были яркими и довольно продолжительными. Времени, проводимого там, было достаточно для принятия какого-либо решения. И я его принимал, чаще всего проводя какие-нибудь опыты. Однажды приснилась улица моего города, недалеко от места моего жительства, я узнал её. В сновидении был поздний вечер и уже наступали сумерки, я заметил несколько прохожих, и они, скорее всего, торопились домой. Переходя, через проезжую часть на другую сторону, и с опаской озираясь по сторонам, чтобы не угодить под колёса автомобиля, я увидел женщину, идущую мне навстречу. У меня тут же возникла мысль объяснить ей ситуацию, ведь она, наверное, не знает, что находится в сновидении. Подойдя к ней ближе, я остановил её и стал объяснять, что она на самом деле в настоящее время спит и видит сон. А чтобы это проверить, она должна мне дать свой адрес. Женщина очень тихо назвала свой домашний адрес, но я ничего не расслышал и попросил её произнести громче. Из-за того, что она произносила слова очень слабым голосом, я никак не мог её понять. Наконец, предельно напрягаясь, я уловил: «Школьная, 17». Конечно же, днём я пошел искать эту улицу и дом и, к своему удивлению, разыскал их, но прояснять дальше эту историю не решился, мало ли что мне привиделось.

Здесь придется сделать некоторые замечания по поводу этого и множества других подобных сновидений. Конечно же, это самое настоящее иллюзорное сновидение, а не прогулка тела сновидения по реальным городским улицам. Просто моё удивление и в некотором смысле неадекватные реакции в таких сновидениях это, скорее, результат новых совершенно фантастических возможностей контроля собственных снов. Дон Хуан говорил ученику Кастанеде – «Верь, не веря». И тут он абсолютно прав, иначе фантасмагорические сновидения, в реальность которых мы можем, безусловно, поверить, заведут нас в такие дебри, что, уверен, появится свет любви, иерархии учителей, не рождённые люди и прочие вымышленные сущности, никакого отношения к пути Воина не имеющие. Человек опять вернется на «круги своя» и попадет в сети своего тоналя – охранника с той лишь разницей, что теперь его описание мира будет окончательно запутанным. Потому к своим сновидениям я отношусь с крайней степенью критичности, имея в виду, что это необычная практика, усиливающая внимание. Я всегда старался отслеживать и выделять те путешествия моего призрачного тела, в реальности которых не сомневался. Но такой опыт распознавания был приобретён позже, когда за плечами появился увесистый багаж из разнообразных сновидений.

Вторые врата сновидения. Неорганические существа

Сновидение, которое созрело к этому времени, было продолжительным и поворотным. Новые могущественные силы вступили на арену, они вмешались в мою практику, неизбежно влияя на качество контролируемых снов.

Правда, полное понимание случившегося пришло значительно позднее, и задержка произошла по единственной причине – мне недоставало собственного опыта. Именно опыт является тем драгоценным исходным материалом, который позволяет сделать правильные выводы и выявить качественные различия. Когда в то удалённое от описываемых сейчас событий время, наконец, пришёл момент истины, я уже вовсю испытывал на себе воздействие странных сил, вызывающих во мне такие же странные ощущения. Книга «Искусство сновидения» подоспела, как нельзя кстати, – в ней как раз и были обобщены достижения древних шаманов, и она мне очень помогла. Неоднократные погружения в иные реальности и получаемая там информация начинали давить, заставляли размышлять, искать параллели в контексте прочитанной книги, а в конечном итоге – помогать постижению этого невероятного искусства. Рано или поздно, но я обязан был в целях личной же безопасности научиться различать свои сновидения. И потому с однозначной уверенностью теперь могу сказать: я подошёл к поворотному пункту, к той опасной точке на пути к Знанию, где любому человеку, ступившему на этот путь, предстоит определиться со своим выбором.

Я оказался на улице незнакомого мне городка. Городок провинциальный небольшой со старинными, невысокими зданиями не более трёх – четырёх этажей. Улица, на которой я так внезапно материализовался, оставляла приятное впечатление уюта и порядка – она была с тротуарами и асфальтированной дорогой ухоженная и чистая. Я медленно шёл по правой её стороне в южном направлении и с любопытством разглядывал всё, что попадалось мне на глаза. Моё внимание привлекала живописная архитектура домов, я останавливал свой взгляд на вычурных элементах старинных фасадов, увлекался мелкими деталями – мне всё было интересно. Поворачивая голову налево, я рассматривал деревья, высаженные в ряд вдоль дороги, отмечая их живописную крону и необычайно сочную зелень листьев. И, несмотря на то, что это уже было не первое моё сновидение, продолжал поражаться реальности всего происходящего. Я отметил, что город не многолюдный и никаких транспортных средств в обозримом мной пространстве замечено не было, да и мимо не проехала ни одна машина. Впрочем, такой мыслью я не был озабочен слишком долго. Меня заинтересовала вывеска над входом в один из домов с непонятной надписью. Кажется, это было ресторан, и я решил зайти в него перекусить. Вход в ресторан был ниже тротуара, и нужно было спуститься вниз, ступеней на шесть или восемь. Тут я заметил, что вслед за мной спускаются ещё двое обитателей этого странного городка, видимо следовавшие за мной с момента моего здесь появления, однако я не придал этому никакого значения. Войдя, я осмотрелся. Оказалось, что в нём полно народу. Не спеша я стал бродить внутри помещения, оглядываясь по сторонам и разыскивая свободный столик. Эти двое следовали за мной, повторяя все зигзаги моего перемещения. Повернувшись, я разглядел их – один был высокий, худой, другой низкорослый. Они меня стали раздражать. Не найдя свободного места, я повернулся и направился к выходу, ощущая странный дискомфорт. Меня даже стало слегка подташнивать, а по спине пробегала холодная мелкая дрожь. Два наглых типа продолжали как ни в чём не бывало следовать по пятам, я их в буквальном смысле ощущал спиной. Подойдя к выходу, я решил разделаться с ними, и неожиданно, развернувшись им навстречу, кулаком с силой врезал долговязому в лоб. Кулак, к моему очередному удивлению, наткнулся, на что-то твёрдое, и в месте контакта возникла вспышка света в виде белого пятна небольших размеров. Пятно было точно таким же, когда я испытывал прочность деревянной ограды. Пока эти двое приходили в себя, я вышел наружу и там снова почувствовал своих преследователей. Отвратительное чувство тошноты и холодная дрожь в спине нарастали, а эти типы меня окончательно доконали своим присутствием, да к тому же они мешали сновидеть. Моё терпение иссякло, и понимая, что отделаться от них нет так-то просто, я подпрыгнул и полетел над городом, как это часто делал и в своих обычных снах. Наверное, это была окраина, потому что вскоре подо мной раскинулось зеленое поле, а дальше лес, затем все постепенно перешло в фазу обычного сна.

Начиная с только что описанного сновидения, моя практика приобрела новый качественный уровень, – путешествуя в другие реальности, я столкнулся с чужеродной энергией, которую дон Хуан называл лазутчиками иных миров. Дух столкнул меня с этими сущностями нос к носу в самом начале моей практики и поставил перед жёстким выбором: продолжать эту практику или, не вступая в битву, признать своё поражение и отказаться от битвы. С этого момента, а точнее, после одного чудовищного по своему энергетическому воздействию сновидения, я стал уговаривать себя продолжать свои жуткие эксперименты. Напомню, что когда я испытал новое и весьма неприятное качество своих сновидений, я понятия не имел с чем или с кем имею дело. Подбирая приемлемое объяснение необычным состояниям, я стал списывать это на свойство самих сновидений, которые по своей природе требуют предельно напряжённого внимания. Это примерно те же ощущения – как я полагал – когда человек выполняет сложную интеллектуальную работу. В сновидениях мне приходилось сильно напрягаться (и это правда) в результате чего и возникали дискомфортные ощущения. Позже появились ещё книги, из которых я узнал о неорганических созданиях, о лазутчиках сновидений, о мирах, существующих на других энергетических уровнях. И несмотря на это масштаб явлений, в которые я сам, по собственному желанию, был вовлечён, не был осознан мной до конца – практика сновидений по-прежнему представлялась увлекательным занятием, тренирующим внимание, хотя и со своими особенностями. Таким образом, несмотря на болезненные и весьма неприятные, но пока ещё терпимые ощущения, я стремился в сновидения, стремился, повинуясь неодолимой силе, и в этом раскладе ничего не мог изменить. Стремился до той поры когда, как я уже говорил, не попал в одно из тех, чудовищных, что непременно должны были поставить меня перед выбором и повлиять на дальнейшую судьбу.

Но пока я не ощущал угрозы и продолжал опасную практику, не особенно задумывался о своём положении. А задуматься не мешало бы. Мои ранние сновидения и сновидения, в которые я попадал теперь, сильно отличались между собой. Появилось и постоянно угнетало весьма странное ощущение дискомфорта. Оно походило на болезненное чувство, подобное головокружению, и всегда сопровождалось приступами тошноты. При этом по телу непрерывно прокатывались холодные волны вибраций, сосредоточенные преимущественно в области спины. Необъяснимо отвратительное чувство порождало где-то в глубине моего существа страх – особенный, неведомый мне ранее. Он поглощал моё внимание и имел характер насильственного действия, то есть он, словно независимая сущность гнал меня от этого места подальше. С одной стороны я трезво без паники мыслил, но с другой стороны боролся со своим страхом, чтобы наоборот удержаться здесь. Изменения также коснулись и картинок сновидений, – в ней появились едва уловимые отличия, невыразимые словами: то ли больше прозрачности, то ли добавилось синевы, словом, передать не могу, но в сновидении эти различия ощущаю сразу.

Следующее сновидение, – а нужно сказать, что они получались с частотой, приблизительно, раз в одну – две недели, поразило меня неестественными ощущениями. Началось оно, примерно, в 4 часа утра, – я проснулся в такое раннее время от желания перевернуться на другой бок. Сонливость, обычная для меня в эти утренние часы, на этот раз отсутствовала, я смирился с мыслью, что придется вот так, лёжа в постели, дожидаться утра. Но чтобы время не пропало даром, я стал думать о сновидении, о том, что непременно должен попасть в него, и мне надо обязательно смотреть на свои руки. В этот раз я лежал на правом боку с слегка поджатыми ногами – мне так было удобно. Мне показалось, что я задремал. При этой мысли я открыл глаза. Увидев стену, рисунок на обоях и, убедившись, что еще не сплю, снова закрыл их. Спустя некоторое время возникло физическое неудобство и сильное желание перевернуться на спину. Вот здесь и случилось то, что меня поразило в высшей степени, – я был полностью обездвижен. Все мои старания двинуться, не приводили ни к какому результату. Сначала я попытался поднять левую руку – рука не подчинялась моим усилиям, я попробовал пошевелить ногами, – бесполезно. Тут я отметил про себя, что чувство неудобства исчезло полностью и больше меня не беспокоит, а мое намерение изменить позу похоже на то, как если б я пытался шевелиться внутри своего неподвижного тела. Эта мысль меня рассмешила, сняв некоторое напряжение и нарастающий страх. После нескольких попыток я махнул (мысленно) рукой – а, будь, что будет, – и затих. Через некоторое время слева, сверху от себя, я увидел свет, как будто кто-то зажег лампочку, и началось сновидение.

Здесь меня также поджидали сюрпризы. По сюжету сна я ощутил себя лидером группы из нескольких мужчин и одной женщины, мы стояли на небольшой зелёной, ярко освещенной поляне и похоже выясняли отношения. Неожиданно откуда-то со стороны ко мне подошел худощавый мужчина лет 50 – 60 с большой лысиной на голове. Его лицо землистого цвета было искажено злодейской гримасой, а намерения были явно враждебными. Я ему что-то попытался доказать, как будто хорошо его знал. Видимо, мне это не удалось. Разбираться с этой ситуацией я не стал и, произнеся, что еще вернусь, подпрыгнул и свечой взлетел вверх. Удаляясь, я обратил внимание на того мужчину и увидел, как безобразно исказилось его лицо от злости. Я описал круг и полетел прочь с совершенно немыслимой скоростью. От такого полёта в груди нестерпимо заныло, а я все летел и не мог остановиться. Неожиданно моё внимание переключилось на меня самого в кровати, и тут же я почувствовал невероятную дрожь во всём теле. Оно вибрировало мелкой дрожью и, к тому же, по нему прокатывались ещё волны вибраций другой амплитуды. Начинались они от ступней ног, пробегали до макушки и возвращались назад. Я подумал: «Наверное, распадаюсь на молекулы» – и снова оказался в сновидении с головокружительным полетом. Мимо, мне навстречу пролетел пассажирский авиалайнер, я не успел его даже как следует рассмотреть, как снова ощутил себя в кровати. Тело по-прежнему вибрировало так, что у меня стали возникать реальные опасения за своё здоровье. Не успев принять какого-либо решения по поводу вибраций, как я снова очутился в сновидении, но теперь скорость стала уменьшаться, ноющее чувство в груди отпускать, а я, как самолёт, пошел на посадку. Перед глазами открылась широкая панорама холмистой местности с прямой дорогой. Я летел в 2–3-х метрах от её поверхности, повторяя все подъёмы и спуски и замирая перед очередным холмом от боязни врезаться в него. Впереди показался тоннель из арочных конструкций, увитых вьющимися растениями. Я влетел в него и, преодолев некоторое расстояние, опасаясь головой задеть арки, служившие опорами для растений, очутился в… населённом пункте. Скорость к тому времени снизилась, я врезался в крону большого дерева и, запутавшись в ветвях, остановился.