Текст книги "Ургаш. Три касания"

Принимайте, последний из романтических рыцарей, самые наилучшие пожелания от знакомой незнакомки! С нежностью и даже более того.

@Ургаш, Вольтовой М. И.

Мария Ильинична, «неспетая песня моя», может быть и хорошо, что вы тогда находились в виртуальном танке, защищаясь от всех мужиков. Большинство из них не смели поднять на вас глаза, понимая собственную несостоятельность и вашу недосягаемость. Те же из них, кто считал вас личностью своего масштаба, должно быть, не понимали всей тонкости и хрупкости женской натуры. Мужики в санаториях и туристических группах – это, видимо, вселенский кошмар. Удалившись от своих удельных, местечковых, семейных, корпоративных и прочих сдерживающих рамок и приняв с утра на грудь, они принципиально не могли прочитать партитуру ситуации. А в партии любого музыкального инструмента помимо нот есть масса значков, трактующих нюансировку исполнения.

Я теперь часто смотрю на вашу фотографию 1987 года в санатории ЦК КПСС, именно такой я вас и запомнил. Мне так хочется прижать к себе эту милую хрупкую девочку, сказать ей что-нибудь ласковое, может быть, прочесть что-то из Хименеса или Кокто… В памяти всплывают цитаты. Марина Цветаева: «Самое главное в жизни и в стихах – то, что сорвалось». Александр Грин: «Рано или поздно, под старость или в расцвете лет, несбывшееся зовёт нас».

Оказывается, не просто зовёт, а захлёстывает волной, накрывает с головой. А нахлынув, не отпускает ни днём ни ночью. Я, признаюсь, перед сном смотрю на эту фотографию, чтобы уснуть с улыбкой.

@С. – Петербург, Сергееву Д. Г.

Добрый день или вечер, загадочный романтик (таковым вы предстали передо мной в Вероникиных дневниках и рассказочках и тогда ещё поселились в мою душу, не знаю почему и зачем). Прав Грин в том, что несбывшееся зовёт… Но это не про нас.

А вдруг и такое может быть? Даже на расстоянии, да каком! И в каком возрасте!!! Вам перевалило за восемьдесят, мне скоро стукнет семьдесят пять… Признаюсь, я не ощущаю своего возраста, как бы летаю, летаю. Но это не мои слова, а слова людей, считающих меня ещё не пожилой женщиной. Как-то даже стыдновато становится.

Я по каталогу личной переписки Вероники нашла конверты от Сергеева Д. Г. Первый датирован 1990 г., с поздравительной новогодней открыткой, и другой, также с поздравительной открыткой – уже с очередным Новым годом. Обе открытки с подписью «целую, Митя». Дальше следуют ваши фотографии – Австралия, Бразилия, Алжир, Эмираты… Вы на них высокий красавец в тёмных очках, то в белоснежном костюме и белой шляпе, то в строгом чёрном с галстуком-бабочкой… На фоне пальм, шикарных машин и белоснежных дворцов.

Боюсь, что вы меня уже невольно влюбили в себя. Какое-то двойственное чувство: я как бы вернулась в молодость – любить и быть любимой, желанной. Не скрою, такой я являюсь для своего мужа и по сей день. Но он для меня давно таковым не является, уже почти полных пятнадцать лет, с того момента, когда никто не верил, что он выживет после нападения на него в деревне в родительском доме двух парней, прошедших Чечню. Его возродили из пепла в Ухтомске, в первой городской больнице. Тринадцать ран на голове, вдребезги лобная кость, минус восемь зубов, всё тело – сплошное месиво. До сих пор полностью не восстановился, да и возраст даёт о себе знать: 78 лет. В голове – железки и т. д. Я представляла его интересы в суде: они получили по 10 лет строгого. Одного на зоне потом убили. Как я всё это вынесла, одному Богу известно.

С нежностью обнимаю вас, Мария.

@Ургаш, Вольтовой М. И.

Драгоценная моя, сказочная Фея! Это опять я со своими поцелуями и восторгами. До 30 марта прошлого года я вёл сумасшедшую по напряжённости, динамичную жизнь. В ночь с 29 на 30 марта со мной случился инсульт, разом поставивший крест на всех моих планах.

Вечером 29 марта я по совету друзей сел писать воспоминания, хотя понимал, что времени на это в ближайшие годы у меня не будет. И вдруг ночью инсульт. Один из моих друзей тогда сказал: раз ты оставлен жить, значит, что-то очень важное ещё не успел сделать. Подумай что.

Я подумал и понял, что все мои прежние планы – суета сует. Надо писать, пока жив, свои воспоминания. Пишу и заново переживаю многие эпизоды, до поры до времени дремавшие в дальних уголках памяти. Иногда мне становится стыдно, иногда весело, а иногда и страшно. Про Ургаш собирался писать не много, только про завод, непременно упомянув коротко Веронику. Но неожиданно для меня появились вы. Как Анна Павловна Керн перед Пушкиным, только виртуально. И нахлынуло независимо от моей воли сразу всё: «…и божество, и вдохновенье, и жизнь, и слёзы, и любовь». Любовь, лавинообразно поглотившая меня тогда, и моя полная беспомощность что-либо предпринять. Это состояние души и называется фрустрацией.

Вы тогда были не просто красивой и умной женщиной. Вы были местной богиней. Помню, одно только ваше имя приводило окружающих в трепет. Судя по всему, ближний круг вашего общения составляли мужчины успешные и неординарные, пробиться сквозь их кирпичное кольцо было немыслимо. «Видишь, я стою босой перед вечностью…» – пел когда-то Юра Кукин. Так и я тогда стоял не только босой, но и полностью нагой, не в силах справиться со своими чувствами. «Виноват, мадам, виноват, потерял я вас в вихре лет» – это из другой песни, но тоже про меня. И про вас. Немыслимо яркие взлёты и чёрные, леденящие душу падения не давали мне передышки всю последующую жизнь. Я считал, что «Всё пройдёт – и печаль, и радость, так устроен свет», ан нет, не прошло, а притаилось, чтобы вдруг напомнить о себе такой яркой вспышкой – the blast from the past.

@C. – Петербург, Сергееву Д. Г.

Добрый день, один из последних романтиков нашего времени, сразивший наповал своей неординарностью даже меня – человека, не поддающегося никаким жизненным соблазнам.

Ваш инсульт… Да, такое случается, случается… Это жизнь. Никто из нас не застрахован от её непредвиденных ударов. Как я понимаю, их тоже можно и, самое главное, НУЖНО принимать не как наказание за что-то. И не терять надежду на изменение ситуации к лучшему (имею в виду, прежде всего, здоровье). Во имя добрых ваших намерений и творческих планов смею надеяться, что сам Бог будет идти вам навстречу.

Я могла бы не раз изменить свою жизнь на другую. Но это не для меня: упёртая, о чём написал журналист областной газеты «Советская Сибирь» в своей публикации «Донская казачка» с моей фотографией на первой странице. А поводом послужила миллионная прибыль колхоза за сданную шерсть тонкорунной породы овец всю до кг с оценкой высшим классом «Элита». Председатель колхоза купил тогда легковой газик, а мне передал своего жеребца по кличке Нарзан. Я была лихой наездницей с ранней весны и до поздней осени. Тогда-то меня и прозвали донской казачкой. До сих пор вспоминают об этом. Приехала на работу не только с красным дипломом, но и дополнительно с тремя свидетельствами, которые получила как сопутствующие диплому зоотехника. Среди них: специалист по стрижке овец, механик по электродоильным агрегатам и техник по искусственному осеменению животных. Десятки писем из всех регионов, не только Сибири. Почтальонка тётя Клава иногда еле-еле справлялась с этой ношей. Премию большую получила, путёвку в комсомольский лагерь на Бердском водохранилище, почётную грамоту от обкома комсомола как секретарь первичной организации. Жизнь кипела. Организовали при сельском клубе драмкружок. Первая постановка по Пушкину – «Цыгане». Я в роли Земфиры. Первый же показ – громкий успех. Объехали потом все окрестные сёла. Незабываемо!!! Да к тому же была избрана депутатом сельсовета и членом его исполкома.

Догадываюсь, что утомила, но надеюсь на ваше понимание: могу ведь хоть одному человеку, поселившемуся во мне, рассказать кое-что о себе, той, далёкой-далёкой… С любовью и нежностью, Мария.

@Ургаш, Вольтовой М. И.

Читаю ваши послания и представляю себе, что ваша красивая голова лежит на моём плече, и мы говорим, говорим… И пусть весь мир подождёт. Так хорошо просто лежать, обнявшись с бесконечно дорогим существом! Спасибо!

Просыпаясь в шесть, вспоминаю, что у вас уже десять, и это помогает мне быстро прийти в форму и начать действовать. Целую ваши красивые глаза, поднимаюсь и завариваю кофе. Жаль, что письму нельзя доверить самое сокровенное, то, что может попасть на глаза кому-то другому. Подумайте, как мне писать вам интимные письма, не боясь посторонних глаз.

@С. – Петербург, Сергееву Д. Г.

Митя, дорогой мой, никаких отправлений из области, мною не понимаемой и не принимаемой. Никаких интимных писем! Полагаю, что чувственные желания – это т а и н с т-в о двух душ, двух сердец, двух людей и ничьих более. Ведь каждая встреча такого уровня, но не ловеласов, не подстилок каких-то, она почему-то кем-то послана, я считаю, что Вероникой, которая полюбила меня всем сердцем, полагаю, и тебя. И ещё дополню: люблю изредка брать в руки книги, открывать желанные страницы и вчитываться в строки, в прочтении которых просто нуждаюсь, примеряя чувственные отношения персонажей на себя. К тому же в полночь и позже, когда я одна дома.

Мне так приятно называть тебя по имени. Пишу об этом, а сама как бы уже прильнула к тебе и ощутила тепло твоего тела. Пока, дорогой! Обнимаю и целую… целую… целую…

@Ургаш, Вольтовой М. И.

Судя по твоей реакции, мы живём на разных планетах, в разных логических пространствах. Ты путаешь высокую эротику с грязным порно. Я слишком дорожу нашими отношениями, чтобы скатиться к последнему. Между эротикой и порно такая же дистанция, как между пушкинским «чудным мгновением» и похабной деревенской частушкой. Вся лирическая поэзия – это эротика. Старинные романсы в том числе. Пример:

 
Не уходи, побудь со мною,
Здесь так отрадно, так светло.
Я поцелуями покрою
Уста, и очи, и чело.
 
 
Не уходи, побудь со мною,
Я так давно тебя люблю.
Тебя я лаской огневою
И обожгу, и утомлю.
Восторг любви нас ждёт с тобою…
 

Что это, как не красиво изложенное приглашение рухнуть в альков? Но без скабрёзности и грязи. Как и должно быть между любящими людьми. Такая эротика позволяет стать ближе людям, разделённым тысячами километров.

Если написать «целую» – это будет жест вежливости. Если же написать «целую… целую… целую…», это уже будет эротика, заставляющая сердце сладко замереть. Если же написать «прильнула к тебе и ощутила тепло твоего тела» – это уже высший пилотаж, потому что после таких признаний хочется не просто летать, а выделывать в облаках немыслимые фигуры. Если же ты считаешь, что такая переписка – удел «ловеласов и подстилок», я не буду настаивать и приму любые условия.

@С. – Петербург, Сергееву Д. Г.

Добрый день, мой просветитель! Нет, дорогой, мы живём с тобой на одной планете и название её – «Л ю б о в ь».

Ну не испытывала я в своей взрослой жизни ничего подобного. Возможно, это потому, что я всегда была обязана быть эталоном сдержанности во всём и вся, ведь персональные дела-то приходилось почти девять лет мне готовить по руководящим кадрам городских предприятий. Плюс состояние здоровья мужа последние пятнадцать лет.

С любовью и нежностью, любимый незнаемый человек! Целую… целую… целую…

@ Ургаш, Вольтовой М. И.

Я намедни прочёл интересную книжицу «Из корякских шаманских практик Кочапа Тыкентекьева», нашёл там тридцать шесть пунктов шаманского кодекса, вот некоторые из них:

– Не суди о вещах по их внешней форме. – Смотри на суть.

– Не навязывай своего мнения. – Знай, что у каждого есть право на выбор.

– Не вмешивайся в чужие дела. – Разбирайся со своими заботами.

– Не обсуждай поступки других. – Будь спокоен в своих чувствах.

– Не настаивай на ответе. – Спрашивай, не углубляясь в личную жизнь.

Разумеется, вашей просвещённой комиссии по персональным делам не было никакого дела до мнения тёмного обкуренного шамана с косичками и бубном. А по-моему, зря.

По поводу персональных дел. Вряд ли ты помнишь всех «грешников», прошедших через твои красивые руки за девять лет. Меня интересует только один – мой товарищ Паша Зрелов. Главный технолог Машзавода.

@С. – Петербург, Сергееву Д. Г.

В наше время шаманов не публиковали. Зато теперь печатают всякую чушь, лишь бы нажиться. Я так думаю.

Я уже писала, что хорошо знаю вашего Павла ещё с девичьих времён, когда он на танцах не обратил на меня внимания.

Когда я вышла замуж и переехала из Рогожино в Ургаш, я частенько видела его идущим под руку со своей фрау. А позже и с детьми. Потом я была приглашена на работу в горком КПСС, и мы получили квартиру на Московской улице. И надо было такому случиться, что наша квартира оказалась окна в окна с квартирой Павла. Через улицу. Я частенько наблюдала, как он курит в форточку, стоя на стуле.

Был ещё и такой эпизод. Как-то после городского партхозактива состоялся небольшой банкет, мы оказались с Павлом Николаевичем за одним столиком. Он совсем не пил, сказав, что утром на своей машине едет по делам в Ухтомск. Я тут же придумала дела и себе. И напросилась к нему в пассажиры. На пол пути к Ухтомску в ста метрах от дороги стоит большой стог сена. Мой Ардалион однажды залезал на него с сыном. Я предложила Павлу отдохнуть под этим стогом. Хотела узнать его поближе. У меня с собой был термос с кофе и домашние пирожки. Но он сказал, что спешит, и отказался.

А через пару месяцев кладут мне на стол персональное дело главного технолога Машзавода П. Н. Зрелова. Вызываю для проформы написавшую заявление его жену. Приходит дебелая фрау, хнычет. Мне и так было всё ясно, зря только время на неё потратила. Она боялась не мужа потерять, а его зарплату. Вызываю Зрелова – бубнит что-то невразумительное. Видела я и его зазнобу – кукла крашеная, сплошная косметика, не люблю таких. Зато совсем юная. Этим и козыряла.

Помню, сидела чуть ли не до утра, готовила постановление бюро горкома партии. Вот, думаю, Павел Николаевич, был бы ты моим мужем, я бы тебя до такого срама не допустила.

Вкатали ему тогда строгий выговор с занесением в личное дело, а он оказался не стойким, попал в больницу. Надо уметь отвечать за свои поступки. Когда грешишь, будь готов и отвечать. Я так думаю.

@Ургаш, Вольтовой М. И.

Ну не знаю. Персональные дела – это твой хлеб. Думаю, что в вашу комиссию надо было привлекать если не шаманов, то уж точно профессиональных психологов, сексологов, социологов – экспертов по семейным отношениям. А не только специалистов по стрижке овец, электродоильным агрегатам и по искусственному осеменению.

@С. – Петербург, Сергееву Д. Г.

Не принимаю твои насмешки по поводу состава нашей комиссии. Мы очищали партию от скверны. Делали грязную работу во имя светлых идеалов.

@Ургаш, Вольтовой М. И.

Спасибо, очистили. И лишили крупный завод двух высококлассных специалистов. Я сталкивался по работе с Галиной Тревогиной. Очень толковая технолог-термист, знала как свои пять пальцев диаграмму «железо – углерод» со всеми её заморочками «ликвидус – солидус»… Про Павла я уж и не говорю, он был инженером-энциклопедистом, как говорится, технологом от Бога.

Вспомнился анекдот тех лет: «В центре Москвы на одном из зданий повесили памятную доску с надписью «В этом доме Владимир Ильич Ленин и Инесса Арманд скрывались от преследований Надежды Константиновны Крупской»».

Хорошо, что не было в те годы вашей комиссии, вы бы и Ленина не пощадили, лишили бы революцию её вождя. Хотя кто знает…

@С. – Петербург, Сергееву Д. Г.

Дорогой, давай не будем ссориться по этому поводу. Я отдала этому делу девять лет жизни. И, как бы ты ни шутил, останусь при своём мнении.

@ Ургаш, Вольтовой М. И.

Прости, я тоже не намерен ссориться с тобой ни по какому поводу.

К тому же я сам далеко не эталон морального облика. Женщины в мою жизнь входили как в рейсовый автобус. И быстро выходили, понимая, что я никогда не стану их личным автотранспортом. Тем более не дам порулить. А ты… Может быть, я тебя тогда и придумал, но, как оказалось, эту придуманную королеву хранил в душе всю жизнь. И не знал, что однажды смогу рассказать тебе об этом. Видимо, от настигшего меня огромного чувства я совсем поглупел. Мысли путаются. Если ты пишешь, что прильнула ко мне, добавь «вся». Выйди на минутку ко мне из своего танка.

На сон грядущий вывожу на экран твою фотографию, мысленно раздеваю тебя и укладываю спать, как маленькую девочку. И только после этого могу, улыбаясь, лечь сам. И мгновенно засыпаю.

@С. – Петербург, Сергееву Д. Г.

Спасибо, моя любовь, прошу не беспокоиться: я вся с тобой, до самого донышка!

Желаю тебе, чтобы ноженьки твои по-прежнему, как в годы подъёма в горы спортсмена-альпиниста, одного из героев «Двойных бус», служили тебе верой и правдой долго-долго! Целую… целую… надеюсь, ты это ощущаешь…

@Ургаш, Вольтовой М. И.

Я вглядываюсь в четыре твои фотографии, которые свёл на один лист. Четыре бесконечно милые женщины разного возраста. И в каждой своя прелесть. Я бы, не раздумывая, женился на всех четырёх. Значит, будь ты моею, я бы любил тебя всю жизнь. Мне, оказывается, не хватало тебя всегда. Я до сих пор считал себя человеком самодостаточным. Но теперь понимаю: будь ты рядом, я постарался бы в жизни достичь большего.

@С. – Петербург, Сергееву Д. Г.

Спасибо за подарок, прочитанный утречком и вызвавший бурю чувств, дремавших многие годы. Боюсь их озвучить, вдруг унесёт, а они мне нужны как глоток свежего воздуха. Порой посещает мысль: а вдруг это сон, мираж… и он вот-вот уйдёт в никуда, рассеется.

Ты теперь всегда со мной, не расстаюсь ни днём ни ночью. Ты не можешь этого не чувствовать, не ощущать, не отзываться, испытывать примерно то же, что испытываю я при слиянии наших душ, тел, сплетении рук и ног, при испитии и наслаждении нашей страстью… Жду твоей даже крохотной весточки, обнимаю, целую, удовлетворяю все твои телесные желания…

Мы непременно встретимся! Непременно!

@Ургаш, Вольтовой М. И.

Мария, как ты угадала со словами! Спасибо! Это «сплетение рук и ног» меня так окрылило! Я вдруг вспомнил, что ты дипломированный филолог (вот откуда – Борис Пастернак – «Сплетенье рук, сплетенье ног»), Я предполагал, что под чопорностью классной дамы, под наглухо застёгнутым чиновничьим вицмундиром, под всем эти панцирем, надетым из необходимости защищаться и «соответствовать», таится красивый вулкан, облачённый в шёлковую тёплую кожу, с красивой грудью и бёдрами. А твои слова: «при слиянии наших душ, тел, сплетении рук и ног, при испитии и наслаждении нашей страстью» я воспринял как гимн уже случившемуся между нами чуду соития. Спасибо!

Представь себе, раз уж позади потрясающий праздник тела, вернее, двух любящих душ и тел, мы с тобой отдыхаем. Лежим в обнимку. Я на спине, глядя в потолок, правой рукой обнимаю тебя. Ты, тёплая и податливая, положила мне голову на грудь, обнимаешь и прижимаешься ко мне. Я рассказываю тебе о дальних странах. Например, мы летим с тобой из Куала-Лумпура в Джакарту, минуя слишком близкий Сингапур. Нет, полетим не из Куала-Лумпура, и даже не из Бангкока, а из Сеула. И не в Джакарту, а ещё дальше, в Сидней. Я хочу подольше побыть с тобой. Пролетая над экватором, зовём стюардессу и просим принести два снифтера с коньяком on the rocks, т. е. в чистом виде и со льдом – ты впервые пересекаешь экватор.

У тебя очень сильная карма, ей нипочём огромные расстояния. Я считал, что это мои фантазии, ан нет, ты признаёшься, что прикладываешь к этому свою руку. Мне важно знать, что я не насильник, что это у нас взаимно. Ты наполняешь меня светлыми чувствами и необузданными желаниями. И аккуратно, но недвусмысленно их поддерживаешь. Спасибо.

@С. – Петербург, Сергееву Д. Г.

Читаю раз, другой, вот и третий: не могу понять, что толкнуло меня на такое безумие, зачем? Неужто желание познать совершенно новое или даже не новое, а постыдное? Неужели это последнее побудило меня к этому? Думаю, что нет, не могло, этот путь не для меня. А что же тогда? Неужели твоё умение обаять женщин вот так, с ходу? Корю, стыжу, ругаю себя, а сама все эти дни пребываю с тобой, страстно желаемым, любимым. Хочу слышать твой голос, ощутить прикосновение твоих губ, рук, запах твоего тела, всего-всего от макушки до пальцев ног.

Видимо, именно о таких чувствах слагали и будут слагать стихи, петь песни, такие как «Только раз бывают в жизни встречи…»

@ Ургаш, Вольтовой М. И.

Сексуальный шок по имени Мария Вольтовая оказался сильнее времени и расстояний. Может быть, оттого что тогда «ты прошла с улыбкой мимо и не заметила меня»?

Потом разом всё кончилось. Я перешёл на другую работу, в те же дни умерла моя мама, скрылся мой «банкир» со всеми моими деньгами и деньгами моей родни и друзей. Я вмиг и навсегда лишился родни и мнимых друзей, стал для многих злейшим врагом. Кто-то со двора даже стрелял по моим окнам, одна сплющенная пуля, помню, лежала на кухонном столе до прихода следователя.

Теперь о нас с тобой. Совершенно невероятная история с твоим появлением из космического пространства. Наверное, всё-таки ты права, это Вероника постаралась. «Я тебя никогда не увижу, я тебя никогда не забуду» – это про тебя и меня нынешнего. Наш участковый врач сказала мне, что я в любой момент могу «уйти». Я уже год как смешно хожу, плохо говорю, но пальцы ещё нажимают на клавиши, я хочу виртуально слиться с тобой не потому, что я профессиональный Казанова, а потому, что ты – это ТЫ!

Помоги мне. Расскажи о себе – глаза, волосы, кожа, бельё… Прости, но мне это необходимо знать для виртуальных поцелуев и ласк. Иначе как же я смогу зацеловать тебя «допьяна»? А без такого сумасшествия всё остальное не имеет права начинаться. Я не хочу тривиального пинг-понга: туда-сюда, туда-сюда. Ты Любимая Женщина, и с тобой всё должно быть красиво. И безумно.

@С. – Петербург, Сергееву Д. Г.

Я разбужу тебя на зорьке ранней, напою своим телом желанным – допьяна, чтоб насытить тебя навсегда. Что-то, только тебе известное, не давало мне уснуть. Не удержалась, прошла в зал, счастье, что дома одна. Включила НБ. С замиранием сердца вышла на заветную страницу. Сердце меня не обмануло, оно трепетало и вещевало так, что мне хотелось превратиться в невидимку крылатую, чтобы тотчас прилететь к тебе, прильнуть к тебе и наслаждаться тем, что во мне ты разбудил. Даже ты, прошедший большую школу этого, не можешь представить всех моих желаний. Возможно, это какая-то паранойя, не знаю. Не могу не сказать о сугубо женском, вернее девичьем, что нередко взывает меня к определённым размышлениям, особенно после получения добрых комплиментов не только от мужчин, а и от женщин по моей внешности, как я считаю, самой обыкновенной, говоривших при этом, что я выгляжу вечно молодой. Вот с тобой поделюсь этим.

В первую брачную ночь я испытала некое отвращение, даже сожаление, зачем я ответила на предложение выйти замуж за этого красивого мужчину. В двадцать лет родила сына. В интимной жизни не смогла принять как норму средства предохранения, поэтому дважды в год приходилось идти на аборт, через пять лет родила дочку. И вновь не смогла принять никакие предложения по предохранению. А мои «залёты» влекли за собой, как я понимаю, а теперь точно знаю, омоложение организма.

Глазау меня тёмно-карие. Почему-то ими восхищаются не только мужчины, но и женщины, называя их лучистыми или смородинками. Волосы тёмно-каштановые, сейчас, как говорит моя мастер по стрижке, с красивым седым ободком, как бы воротником чернобурки, с задней части головы. Рост сто шестьдесят пять. Размер груди – пятый. Это меня иногда и огорчает, когда приходится краснеть от комплиментов из-за якобы красивой её формы. Один из сотрудников моего отдела, инструктор горкома, архитектор по образованию, говорил, что у меня классические пропорции тела – рук, ног, груди, талии, бёдер и т. д. Когда я примеряю какую-либо одежду в магазине, всё будто сшито специально на меня. Все считают мой голос каким-то уникальным, как знаю от некоторых из моих сверстников, а также нынешних шестидесятилетних врачей, учителей, руководителей, которые приходили на собрания партийно-хозяйственного актива города даже потому, что хотели видеть меня на трибуне. А когда в качестве секретаря горкома КПСС я направлялась в наш гарнизон на торжественные мероприятия, то не помню случая, чтобы не получила две-три записочки с поэтическими словами или с нескромными комплиментами, до сих пор уши краснеют.

И последнее в этой части. Ты вновь понуждаешь меня трепетать, я как будто ощущаю каждое твоё прикосновение, не могу не ответить на твои желания, они не менее желанны для меня. Благодарю судьбу, подарившую мне эту встречу – фантастическую. Соски у меня розового цвета, никогда не приглядывалась к их размеру у других женщин, но нахожу их красивыми, среднего размера. Цвет кожи – цвет слабого загара или кофе со сливками. Хочу к тому же добавить, что мою кожу близкие подруги всегда находили шелковистой, когда бывали в бане, на речке или просто при объятиях при встрече. Я ничего от себя не могу сказать по этому поводу.

@ Ургаш, Вольтовой М. И.

Спасибо. Теперь буду целовать не абстрактные, а вполне зримые лучистые тёмно-карие глаза-смородинки и розовые соски-близняшки, гладить шелковистую кожу цвета кофе со сливками.

Что касается одежды из магазина (французы называют её «прет-а-порте» – «готовая к носке»), думаю, такая богиня, как ты, должна была бы одеваться «от-кутюр». Правда, если в вашем славном таёжном городке не нашлось бы кутюрье, достойного ошеломительно украсить твою фигуру, тебе пришлось бы часто мотаться в Париж или Милан, а это гораздо дальше, чем ваш областной Ухтомск.

Мне трудно представить наше свидание в интерьере твоей спальни (без твоего описания), поэтому, приняв душ в баньке и войдя в свой дом, я нарисовал тебя там. Ты лежишь на моей широкой тахте на левом боку, лицом к стене, накрывшись одеялом. И дрожишь то ли от страха, то ли от волнения. Я обнажился, нырнул под одеяло, лёг рядом с тобой и притих. Славно-то как – просто лежать рядом, чувствовать кожей тепло твоей спины и предвкушать объятия и ласки. Чтобы ты поняла, что я благодарен тебе и за твой приход, и за наготу, я просовываю левую руку под тебя, обнимаю любимое тело и прижимаюсь грудью и животом к тебе, чувствую, как колотится твоё сердечко. И мы поплыли куда-то в белые облака, в синие дали, в сиреневый туман…

Некоторое время продолжаю лежать рядом с любимой женщиной, чтобы справиться с охватившим меня волнением, унять чувственную дрожь во всём теле. Затем обнимаю тебя и жадно целую сначала в губы, потом покрываю поцелуями шею, плечи, грудь… Тереблю языком сосочки, сначала левый, потом правый. Ласково целую ложбинку между ними, ставлю поцелуи как пуговки всё ниже и ниже, живот, пупок… По левому бедру от паха до колена и обратно, затем перехожу на правое бедро и те же поцелуи-пуговки от паха к колену и обратно.

@С. – Петербург, Сергееву Д. Г.

Я теперь живу как бы в новом облике, в непривычной, другой роли, о которой знаешь только ты, мой желанный, такой ненаглядный, заманивший меня в свои крепкие сети и ласковые руки и губы, возможно, и ещё кое во что, которое ощущается мною и вызывает неописуемые чувства. Не суди меня строго. Я не хочу это утратить. Это подарок мне, за всю предыдущую жизнь не познавшей таких трепетных чувств.

За годы, что я вынуждена была копаться в чужом грязном белье, я разуверилась в существовании настоящей красивой любви, о которой пишут в книгах. Ты перевернул во мне всё. Иногда готова саму себя вызвать «на ковёр», отчитать за нарушение моральных норм, а потом спохватываюсь – ведь это я совершаю с тобой, желанным.

До очередной встречи, моё запоздалое счастье, мой любимый и страстно желанный Митя, Митюля, моя золотуля! Я вся в тебе, очень удобно разместилась и всем насладилась, но не сполна…

@С. – Петербург, Сергееву Д. Г.

Митька, привет! Куда ты пропал? Что-то у нас в Израиле давно не слышно о твоей сумасшедшей любви. Уж не захлебнулся ли ты в ней?

@ Ашдод, МатушевскомуА. Б.

Алёша, я на седьмом небе! Моя королева виртуально отвечает мне взаимностью.

@С. – Петербург, Сергееву Д. Г.

Митя, помнишь, когда мы студентами были в Ургаше, в моде были пластинки Глеба Романова? На одной из них он пел «Бесаме мучо», предваряя пение стихами: «Не спится юному ковбою, разлука с милой парня мучит. И шепчет он: „О, будь со мною, целуй меня, бесаме мучо!“»

Ковбой хренов, загляни в свой паспорт и включи голову. Ты не боишься откинуть сандалии в порыве страсти?

@Ашдод, МатушевскомуА. Б.

Прекрасно помню эти пластинки Глеба Романова и оркестра Бадхена. Почему-то у них «Бесаме мучо» значилась не как песня Консуэло Веласкес, а как мексиканская народная.

Алёша, не смейся, я и вправду сейчас чувствую себя ковбоем, хотя и не совсем юным. Ты бы видел мою королеву, да что там – богиню!

@С. – Петербург, Сергееву Д. Г.

Митя, как говорила твоя покойная мама, охолонь! Сдаётся мне, что твоя голова сейчас отдыхает. Представь мысленно свою богиню сидящей на горшке. И бусинки пота на её ягодицах. Народное средство от любви. Говорят, помогает.

@Ашдод, МатушевскомуА. Б.

Профессор, ты циник!

@С. – Петербург, Сергееву Д. Г.

Циники, или древнегреческая философская школа киников, отвергали земные блага. Яркий пример тому – Диоген Синопский. Я не такой. Мне ближе эпикурейцы.

А ты со своими аскесисом и автаркией – отказом от семьи – типичный ученик гимнасии киников.

@Ашдод, МатушевскомуА. Б.

И всё-таки ты циник, вульгарный циник. И мой старый друг. А Марию я любил все эти годы и люблю!

@ Ургаш, Вольтовой М. И.

В моём сердце давно уже никого не было. Я считал, что и ты с годами покинула меня, уступив место пламенным и ярким иудейкам, итальянкам, бразильянкам, кореянкам. Не тут-то было. Стоило мне постучаться в свою память, как из космической ледяной синевы явилось чудо чудное, диво дивное по имени Мария Вольтовая. Как говорила моя бабушка Васса, ДИВЬЯ!

@С. – Петербург, Сергееву Д. Г.

Почему я так долго тебя ждала, почему ты не нашёл меня раньше, после кончины Вероники? Ты же продолжал общение со своими знакомыми и друзьями в Ургаше, а меня часто видели по нашему ТВ, минимум четыре-пять раз в год – с информацией о моей деятельности по созданию Фонда Бревдо, а также о работе по созданию музея-квартиры Вероники. И о его открытии, его вела я в день её шестидесятипятилетия. В «Литературной газете» за 7 ноября есть фото. И её несколько стихов. Прости, пожалуйста, разошлась…

И вновь тебя милую так, как могу, мой искуситель. Люблю, люблю, целую… целую… целую… всего.

@Ургаш, Вольтовой М. И.

Не кори меня «за наши не-гулянья под луной, за солнце не у нас над головами». Я сам себя казню за это ежечасно. Я ничего не ведал о событиях в вашем городе, никакой постоянной связи у меня с Ургашом до сей поры не было.