Текст книги "Бытие. Краткий путеводитель"

Из рая в рай?

Все написанное ранее дает нам возможность охватить единым взором Бытие как бесконечные циклы возникновения актуальной Вселенной, эволюции ее до живого и обладающего самосознанием Космоса, его распада и возрождения в иной актуальной реальности.

Теперь стоит обратиться к тому, что составляет собственно младенчество Живого Космоса – к социальной форме жизни. Было бы глупо считать, что человеческое общество единственная возможность для Космоса обрести сознание, однако сегодня у нас пока нет возможности апеллировать к опыту других цивилизаций, не ударяясь в фантазии.

Как человек родившийся в эпоху строительства коммунизма в отдельно взятой стране, я не могу хотя бы слегка не иронизировать по поводу глупостей того времени. Однако не обязательно обладать опытом нашего поколения, чтобы заметить любопытную закономерность: история мысли нашей цивилизации обязательно предполагает создание образов идеального общественного состояния. Начиная от Рая и кончая идеей коммунизма, как земного варианта Эдема.

Если проследить тенденцию эволюции нашей цивилизации от первобытного стада до современного общества, то в некотором смысле можно сказать, что она действительно свидетельствует о развитии человечества от коммунизма к коммунизму. Или же, что ближе людям с религиозным сознанием, от изгнания из Рая к возвращению в него. Что я имею в виду?

Явление человека и утверждение им человеческого образа жизни фактически положило начало творению «второй» Природы. До этого, пребывая в «райском» состоянии, он был полностью выведен из сферы производства средств своего существования.

Все что необходимо ему было для жизни – съедобные корешки, яблоки на дереве, диких поросят и мамонтов и даже пещеры для жилища производила сама матушка-природа.

Последователи теории Маркса могут сравнить это состояние с первобытным коммунизмом, в коем плоды природы принадлежат всем и никому в отдельности, а человек «освобожден» от непосредственно производственных занятий. Это было время, когда действительно достаточно было «взять и поделить».

Впрочем, судя по всему, эта эпоха длилась относительно недолго. Весьма скоро человек стал все более вмешиваться в производственный процесс и в поте лица своего ваять свою собственную, «вторую» природу, взращивая хлеб, скот, строя жилища.

Человек религиозный склонен видеть в этом изгнание из Рая, рационалисты склонны видеть в том начало, собственно говоря, человеческой истории. Однако многие из тех и других считают, что ее появление несет зло, смерть Природе «естественной».

Конечно, торопливость, неразборчивость и недальновидность человека сотворили немало бед. Однако, инстинкт самосохранения и накопленная человечеством мудрость позволяют с оптимизмом смотреть в будущее. Сегодня человек все больше осознает, что главный принцип созидания человеческой природы – ее гармонизация с естественной природой, или же, если хотите, природой от Бога. Человек все больше понимает катастрофичность конфликта между ними.

Но в чем смысл этого миротворения? Что несет оно человеку?

– Человек создал искусственные технологии производства всего необходимого для поддержания своей жизни.

– Искусственные материалы, вещества, даже организмы, компьютерный интеллект открывают путь к симбиозу, обеспечивают биологическую устойчивость человеческого организма.

– Человек создает новую среду обитания (города, дома, быт) и гармонизирует ее с природной.

– Новейшие средства коммуникаций и развитие компьютерной техники позволяет человеку уже сегодня «отойти» от процессов непосредственного управления производственными процессами и передать часть интеллектуальной деятельности искусственному «мозгу».

Все это явно свидетельствует о возможности грядущего возвращения человечества в «рай» (или в коммунизм, если хотите), т. е. возвращения к состоянию полной отстраненности от процесса производства всего необходимого для биологического видового сохранения и воспроизводства.

Подобную идею мы находим у интересного мыслителя Э.Фромма: «Эволюция человека основывается на том, что он утратил свою первоначальную родину – природу. Он никогда уже не сможет туда вернуться, никогда не сможет стать животным. У него теперь только один путь: покинуть свою естественную родину и искать новую. Которую он сам себе создаст, в которой он превратит окружающий мир в мир людей и сам станет действительно человеком».

И вместе с этим человек может приблизиться к обретению истинной внутренней свободы, которой не может быть без освобождения от внешних обстоятельств, подавляющих эту свободу необходимостью.

На что будет направлено освобожденное человечество? Если следовать традициям описаний «светлого будущего», то можно было бы помечтать о том, что творцы получат возможность озарить путь человечества новыми идеями и образами, воспроизводители – для наслаждения житейскими удовольствиями, социофаги утратят смысл своих черных деяний и поголовно измельчают до создания бытовых неудобств соседям. Ну и т. д и т. п.

Впрочем, такое представление о будущем человечества страдает тем же, чем страдали все предсказания о грядущей райской жизни на Земле – идеализацией процесса.

Все дело в том, что эволюция к Живому Космосу предполагает не только самосовершенствование разумного человечества и развитие коллективного сознания, но прежде всего космическую экспансию, которая круто вмешается в ход событий. Впрочем, к этой теме мы обратимся чуть позже, пока же вернемся к делам и судьбам человечества земным.

Глобализация как возврат к истокам

Среди библейских иносказаний, на которых во многом сформирована культура христианской цивилизации, одно из наиболее популярных, – сказание о Вавилонской башне. Согласно этому преданию, после Всемирного потопа человечество было представлено одним народом, говорившим на одном языке.

Но затем люди решили построить город (Вавилон) и башню высотой до небес, чтобы «сделать себе имя».

Бог, увидев город и башню, рассудил: «теперь не будет для них ничего невозможного». И он положил конец дерзкому деянию: смешал языки, чтобы строители перестали понимать друг друга, и рассеял людей по свету.

Как правило, это сказание приводят как пример наказания за гордыню, но мне кажется его значение все же иное. Опустим сетования на мелочную ревность и мстительность Господа. Задумаемся над другим: в чем реальный смысл этого предания? Ведь мифы во многом отражают реальность, только она отражается в образах и словоформах, доступных для своего времени.

Я думаю, что предание о Вавилонской башне лишь отражает тот факт, что наша цивилизация возникла как единая и только дальнейшая миграция древних людей привела к образованию различий в их образе жизни и соответствующих морфологических и физиологических особенностей. Это же подтверждается новейшими генетическими и археологическими исследованиями. Но есть и второй урок из этого предания: следствием утраты единства стало ослабление возможностей человечества. Чего и добивался библейский Бог.

Если беспристрастно оценить тенденции нашего развития, то ясно видится стремление к восстановлению единства. Мы вышли из одной семьи и наше будущее в обретении единства рода человеческого.

Именно потому все эти деления и подчеркивание национальных, этнических и пр. различий стоит рассматривать либо как несправедливое наказание Господне либо как состояние, вызванное утратой контактов и связей, произошедшей в связи с исходом из прародины и несовершенством средств передвижения.

Наши этнокультурные различия это следствие, а не причина разобщенности.

И уж тем более национализм, шовинизм, религиозные конфессиональные предрассудки хоть в форме нацистской теории превосходства арийской расы, хоть в форме популярного нынче на Руси лозунга «Россия для русских», хоть в форме призыва к джихаду просто противоестественны и противны человечеству.

Отсюда вполне логичный вывод: по мере развития средств коммуникаций будет неизбежно ускоряться процесс глобализации и обретения утраченного единства. Возможно, вместе с единством мы обретем шанс на выживание пред лицом возможных природных и космических катастроф.

В общем, если все наши языковые, национальные, религиозные различия все же – наказание, то кровь, которую человечество пролило по причине этих различий, я думаю, уже искупила наш грех. Тем более, что и грех-то был весьма сомнительный.

Глобализация и новое мышление

Глобализация как будущее – неизбежна, однако футурологи рисуют картину будущего в основном в мрачных тонах. Не стоит делать из этого вывод, что грядущее безвариантно. На самом деле у предсказаний конкретная функция – формулировка предостережений, которые должны стать руководством к действиям, предотвращающим негативные сценарии развития. Футурология есть элемент «инстинктивной» корректировки видового выживания.

Сценарий такого корректирующего прогноза (пророчества) известен от древних времен и предельно прост: есть некое действие (грех), которое несет угрозу отношениям с Высшими Силами и оно вызывает воздаяние в виде библейского потопа, огненного дождя и пр. кар небесных.

В современных футурологических прогнозах произошла качественная смена описания механизма действия подобного наказующего воздаяния. Для него уже не требуется привлекать Всевышнего. Человек все больше понимает, что в его руках сосредоточены силы, которые сами по себе могут стать исполнительным механизмом апокалипсических сценариев. Само обладание этой силой становится «грехом», источником угрозы выживания человека как вида.

На пути от копьеметалки до изощренного оружия массового поражения мы перешагнули рубеж, за которым глобальные технологические изменения уже не только не повышают видовую устойчивость человека, но несут непосредственную угрозу его существованию. При этом господствующие ныне морально-этические и религиозные системы, которые претендуют на всеспасительность, лишь еще более усугубляют разъединение человечества на враждующие лагеря.

Такая перемена вызывает неизбежное ощущение глобального кризиса, тревоги за свое будущее, страха, перед самим собой. Мы все более живем в ощущениях надвигающейся катастрофы.

И все же не стоит придавать этому переживанию характер эсхатологического предчувствия. История дает все же больше оснований для оптимизма, чем для истерического мировосприятия, драматизирующего кризисные моменты нашей цивилизации. Есть надежда, что и сейчас инстинкт самосохранения преодолеет предубеждения и даст возможность выработать оптимальный образ поведения.

Дилемма, перед которой сегодня оказалось человечество, проста: либо мы выработаем новые подходы к глобальному взаимодействию, усвоим начала нового политического мышления, либо начнется глобальное столкновение цивилизаций, которое снизит технологический потенциал человечества до безопасного уровня. Второй вариант означает разрушение и реструктуризацию существующих экономических и технических ресурсов, сопровождаемые массовой гибелью людей и технологической деградацией.

Каковы же вообще ключевые составляющие политического мышления, операнты[13]13
  Операнта – установка, идея, которой политики оперируют при обосновании своих действий.


[Закрыть] политической риторики и логики, которыми руководствуются политики в объяснении своих действий и в самих действиях? Их не так уж много: национальный интерес, общественное благо, суверенитет, безопасность, ресурсы, толерантность. Сегодня мы становимся свидетелями существенных трансформаций этих понятий.

Национальный интерес

Мы до сих пор склонны считать справедливым все, что отвечает собственным национальным интересам. При этом интересы других, естественно, считаются вторичными и если есть возможность, – ими «справедливо» пренебречь.

Порочность такого подхода становится все более ощутимой по мере усиления мирового разделения труда и партнерской зависимости. Пока в организации национальных экономик преобладает стремление к самодостаточности, эгоцентризм национального интереса имеет хозяйственный и политический смысл. Однако по мере усиления интеграции национального хозяйства в мировое, понятие «национальный интерес» все более замещается понятием «добросовестное партнерство». Попытки же получать одностороннюю выгоду неизбежно создают порочный круг адекватных ответов.

Наглядной иллюстрацией этому является использование в «национальных интересах» России газовой зависимости других стран. Находясь в некоторой эйфории от возможностей использования этого «нового» политического инструмента, мы не хотим замечать, что наши усилия запустили сразу несколько мощных процессов, которые ударят по нам же. Это – увеличение вложений в разработку альтернативных источников энергии, подготовка «симметричных» ответов с использованием технологических преимуществ в других сферах партнерства и переориентация на других партнеров. И это далеко не единичный пример.

Общественное благо

Сегодня для многих стран становится все более характерной тенденция не к сопряжению интересов общественных групп, а к совершенствованию технологий представления элитных интересов как интересов общенациональных.

Особенно это характерно для России и может быть наглядно иллюстрировано нашим автопромом. Его неконкурентоспособность несет угрозу элитам, связанным с этой отраслью, поэтому принимаются протекционистские решения, консервирующие эту неконкурентоспособность, а издержки этих решений покрываются фактически из общественных фондов.

Однако, на самом деле речь идет далеко не только об отставании отдельных отраслей, а, прежде всего, об общей неконкурентоспособности, поддерживаемой нашими элитами, системной политической и экономической организации. В силу этого мы изолируемся от эффективных сообществ и ориентируемся на сотрудничество с системно близкими нам, но этно-культурно несовместимыми с нами обществами.

Это позволяет элитам реализовать свои интересы, но создает реальную угрозу нашей национальной безопасности в целом, так как не только консервирует нашу неконкурентоспособность, но и ведет к неизбежному замещению привычной нам системы ценностей, другими более консолидированными и агрессивными системами ценностей.

Суверенитет

Классическая трактовка этого понятия – полная независимость государства от других в его внутренних делах и внешних отношениях. Однако сегодня мы все более начинаем осознавать, что именно стремление к полной независимости является источником угроз.

Особенно это очевидно сейчас, в условиях активной реструктуризации мировых связей и внутренней консолидации разного рода системных образований, начиная от экономических и политических союзов (например, ЕС) до глобальных общностей, таких как «христианская цивилизация», «исламский мир» и т. д.

Мощный процесс системной интеграции ведет к размыванию политического смысла самого понятия суверенность и оно все более наполняется культурологическим содержанием, трансформируясь в этнокультурную автономию. Отсюда доминантой политического развития становится не укрепление национальной государственности, а системная интеграция и обеспечение культурной автономии.

Сегодня суверенитет все более замещается системно – солидарными решениями, и именно они обеспечивают национальную безопасность.

Безопасность

Мы все более начинаем понимать, что политика, прежде всего, это искусство общежития. А потому глобальная безопасность должна обеспечиваться не только военно-техническими возможностями защитить себя, но, прежде всего, способностью выстраивать бесконфликтные отношения.

Особый смысл это положение приобретает сегодня, когда мы все чаще сталкиваемся с асимметричным противодействием, что существенно ограничивает военно-технические методы обеспечения безопасности. В этом смысле показательна атака на США 11 сентября 2001 года, когда несколько смертников стали высокоэффективным «оружием» массового поражения, «уравновесив» потенциал сверхдержавы с возможностями «Алькаеды».

И как показывает коллизия, развернувшаяся вокруг иранской ядерной программы, угроза «асимметричного» ответа стала реальным сдерживающим фактором для США, несмотря на их подавляющее военно-технологическое превосходство.

Ресурсы

Сегодня энергетические ресурсы из объекта экономических отношений все более превращаются в инструмент достижения политических целей, что создает угрозу мировой стабильности. И если совсем недавно такая политика была свойственна только авторитарным нефтяным государствам «третьего» мира, то теперь эти методы активно использует и Россия.

В противовес этому, как следствие глобализации экономики, все более обозначается тенденция к установлению особого порядка пользования энергетическими ресурсами, исходящий из признания как права их распорядителя на получение естественной ренты, так и права мирового сообщества ограничивать недобросовестное использование монополизма на основные невозобновляемые энергетические ресурсы: нефть, газ, уголь и т. д.

Толерантность

Недавнее фактическое признание провала политики мультикультурности лидерами ведущих европейских держав ясно указывает на существенное изменение и содержания понятия толерантность. И если ранее она воспринималась как фактически одностороннее признание на сосуществование не свойственных нам норм и ценностей, то сегодня становится все более очевидным, что толерантность принципиально не может быть односторонней. Она может быть реализована только на основе взаимного уважения ценностей сторон.

Условно говоря: разрешение на хеджабы мусульманкам во Франции в обмен на мини юбки европейкам в Иране или признание гомосексуализма естественным генетическим отклонением в обмен на отказ от демонстративного выражения нетрадиционной ориентации.

* * *

Отмеченные нами трансформации политических оперант вызывают усиление противоречий между «реликтовым» сознанием национальной ограниченности и новыми тенденциями в политическом мышлении, которые имеют ярко выраженные интеграционные черты.

Главный возбудитель этих противоречий – позиция национальных элит, которые утрачивают в новых условиях возможность опоры на национальную суверенность для защиты своих узкокорпоративных интересов. И именно они внедряют свои опасения в общественное сознание, представляя их как угрозу национальным ценностям и интересам.

При этом стоит заметить, что наше будущее и глобальная безопасность будет во многом зависеть от того, насколько быстро произойдет перестройка нашего политического мышления в соответствии с новыми подходами к глобальному взаимодействию. Вполне реальные прогнозы говорят, что осталось у нас не так уж много времени и глобальная катастрофа может произойти уже на глазах живущих поколений.

О природе глобальных конфликтов

И все же в тезисе о единстве человечества и неизбежности глобализации есть определенная натяжка. Даже слившись воедино, мы будем все же разными. Забегая вперед, скажу – и слава Богу! Впрочем, чтобы разобраться дальше в тенденциях развития нашего социума, стоит затронуть и еще несколько любопытных тем.

Речь идет о природе глобальных конфликтов и об удивительной способности нашей национальной самоорганизации к восстановлению после любых революционных потрясений исходных малопродуктивных и в исторической перспективе несостоятельных форм. Таких как вертикаль власти, государственно-монополистический капитализм и корпоративное государство, в котором политическое и экономическое управление находится в руках четко ограниченной взаимными обязательствами группы лиц.

Эти две проблемы слились воедино отнюдь не случайно. Между ними есть нечто общее, что позволяет понять глубинные причины конфликтности человеческих сообществ и удивительной жизнестойкости их типов.

Сегодня появляется все более оснований утверждать, что нам предстоит пройти через еще один глобальный конфликт. Его признаки появились в конце прошлого столетия, когда стало очевидно, что крах коммунистической системы не означал ликвидацию последнего идеологического основания для масштабного противостояния, а понятия «богатый север», «бедный юг», «третий мир» не могут объяснить, почему богаты одни и бедны другие и что порождает конфликтность между ними.

Определенное время думалось, что на смену противостоянию капиталистической и коммунистической систем идет глобальное противостояние христианско-иудейской[14]14
  Некоторые термины употребляются мной в авторском значении и требуют потому разъяснения, которое я выношу в отдельный мини словарь, помещенный в конце текста. Кроме того, в этот словарь вынесены понятия, которые малознакомы массовому читателю.


[Закрыть](1) и исламской культур, однако становится очевидным: оно – лишь проявление конфликтности совсем иного рода и куда более глубокой.

Все более очевидным становится главное противоречие, определяющее характер отношений в современную эпоху. Именно оно привело ко второму изданию холодной войны, новому витку гонки вооружений и вовлекает в поле своего притяжения частные и региональные конфликты, которые используются ведущими участниками в попытках получения решающего преимущества. Это противоречие уже свело на нет усилия по предотвращению неконтролируемого расползания технологий массового уничтожения, в том числе ядерного оружия.

В то же время существует обывательский соблазн удовлетвориться простыми объяснениями причинности современных конфликтов, исходя из интерпретации чьих-либо частных действий. Обнаглевшая Америка, месть Буша младшего Хусейну за своего отца, стремление России вернуть утраченные позиции одного из авторитетов мировой политики, конфликты вокруг нефтегазовых труб, приход к власти в Иране радикального президента и т. д.

Все это круто замешивается в головах обывателя и создает иллюзию неупорядоченных, хаотических отношений, порождаемых чрезмерной свободой, высокомерием Запада, а также природной нетерпимостью соседей к нам, русским, на самом деле совершенно «белым и пушистым».

Многие из этих факторов, безусловно, «имеют место быть», но это далеко не то, что на самом деле привело сегодня к образованию четырех четко обозначившихся и уже ставших в боевую стойку центров глобальных противоречий – североатлантический альянс, Россия, исламский мир и Китай.

Реально речь идет о системной конфликтности цивилизаций, которая гораздо глубже расхожих представлений о сути существующего в современном мире противостояния. Я думаю, что ключ к этой проблеме лежит в понимании именно системной самоорганизации человеческого сообщества, которую мы представляем в типологии цивилизаций.