Текст книги "Обратная сторона мира"

Я кивнул ей. Она приподнялась и как настоящая леди сообщила, что ей следует идти. Я проводил ее подчеркнуто учтиво, давая понять, что моя обида забыта.

Когда она ушла, я засел за дневник и быстро записал все, что случилось со мной с самого начала путешествия, не забыв и предысторию в виде письма в редакцию журнала из Антверпена.

Бегло перечитав свои наброски, я поразился как похоже это путешествие в некоторых деталях на мой прошлогодний вояж. Снова неожиданное знакомство с молодой и симпатичной женщиной. И снова есть человек и его двойник. На этот раз это не братья-близнецы по фамилии Кейн, а я и какой-то проходимец мистер Рейнольдс. Чертовски забавно!

Я бросил свой дневник в раскрытый чемодан и прилег на диван. После обеда я обычно немного дремлю, если есть такая возможность, но тут мне было трудновато погрузиться в сон. Пережитое мной волнение мешало. Я все думал об этой истории и поражался, насколько решительной и смелой была эта молодая женщина. И все-таки я смог заснуть, незаметно для себя перейдя от рассуждений о достоинствах английских барышень под власть бога Морфея.

***

Меня разбудил стук в дверь. Если бы у меня при себе был револьвер, пусть даже ненастоящий, я бы прихватил его с собой, чтобы иметь хоть какой-то аргумент при встрече с неожиданностью. Но у меня его не было и я пошел открывать, беззащитный как голландский тюльпан, который хотят сорвать для букета.

Я чуть приоткрыл дверь и сквозь щель, почти ничего не видя, спросил, кто меня беспокоит. И услышал, что это стюард предупреждает меня о том, что мы уже прибыли в Остенде.

Быстро собравшись, я выскользнул из каюты и бодро зашагал в сторону трапа. Мне хотелось поскорее сойти на берег и купить билет на поезд до Брюсселя.

Глава третья
Во Фландрии

На этот раз, очутившись в порту, после всех формальностей, связанных с приездом в другую страну, я испытал ощущения, отличные от прошлого моего пребывания здесь. Меня не ждал голландский пароход и я не должен был сразу же покидать эту страну, как год назад.

Тут было ветрено и довольно прохладно. Я хорошо разбирался в географии и знал, что климат постепенно становится мягче, если двигаться на юг, но в данном случае, я понимал, что это правило не работает. Бельгия была ненамного южнее Англии, а сейчас со стороны Северного моря дул не слишком приятный весенний ветер. Утешая себя тем, что погода еще наладится, я все-таки успел вволю надышаться морским воздухом, прежде чем дошел, вместе с другими пассажирами до здания вокзала.

Билет до Брюсселя на ближайший поезд, я получил без каких-либо хлопот. И конечно я вспомнил про своего кузена, который всегда занимался этими вопросами. Я понял, что теперь и сам в состоянии их решить.

Пока я ожидал момента, когда подойдет поезд, я обратил внимание на высокие шпили готического собора, выглядывавшего из-за других домов неподалеку от вокзала.

«Наверняка это сооружение видно здесь отовсюду».

Поезд появился только через четверть часа и я отметил для себя, что это было очень удобно для самых ленивых и медлительных пассажиров парохода, прибывшего из Англии. С таким расписанием, опоздать на поезд до столицы Бельгии было очень сложно.

Я разместился в восьмиместном купе на сиденье через одно от окна. Как ни странно, два места оказались свободными. В моем купе ехали два джентльмена средних лет, молодая девушка, пожилая дама и какой-то старик, с любопытством следивший за действиями других, как будто ему нечем было заняться.

Я вытащил из папки те материалы по Бельгии, что взял в редакции и стал их изучать.

Раздались гудки, состав двинулся вперед, а я уже успел узнать, что видел шпили церкви Синт Петрус эн Паулускерк, как звучало это название по-фламандски. Это было совсем новое сооружение, построенное два года назад.

Тут я вспомнил, как год назад ехал в Лондон из Чатема и как мысленно я делал своеобразный репортаж из увиденного мной в окне. Сейчас я был в похожей ситуации и даже в более выгодной. Мой вояж являлся официальной поездкой и оплачивался за счет редакции. Я должен предоставить отчет о поездке и лучше всего будет сделать его подробным и интересным. Кроме того, я уже вел дневник и теперь мог спокойно продолжить делать в нем записи. То, что я напишу в своей тетради и будет отчетом.

В моих руках появилась подробная карта Бельгии и теперь я мог сверяться с маршрутом нашего поезда. По моим подсчетам нам предстояло преодолеть семьдесят-семьдесят пять миль до Южного вокзала Брюсселя.

Сразу же после выезда из Остенде я заметил, что в нескольких сотнях метров от железной дороги тянется бесконечно длинный канал. Судя по карте, он назывался канал Брюгге-Остенде и был протяженностью в полтора десятка миль. Каких-то крупных кораблей на нем не было, в основном попадались мелкие паровые катера или средние суда и небольшие баржи. В определенный момент наш поезд приблизился к каналу на расстояние не более семидесяти ярдов и почти остановился. Я не поленился достать фотоаппарат, вежливо попросил у других пассажиров прощения за причиненное беспокойство, приоткрыл на минутку окно и сделал два снимка. Эти действие возбудили любопытство некоторых моих попутчиков. Джентльмены посмотрели на меня с интересом, пожилая дама с уважением, молодая девушка с безразличием, а старик притворился, что засыпает. Поезд двинулся дальше.

Я положил фотоаппарат на свободное место и продолжил изучать карту, изредка поглядывая в окно. Канал все также, то удалялся, то приближался к железной дороге, держась примерно в пятистах ярдах. Довольно скоро, рельсовый путь свернул в южном направлении и мы прибыли в Брюгге.

***

Это был достаточно большой и невероятно красивый город. Я читал когда-то, что из-за обилия каналов его еще называют Северной Венецией и теперь я мог в этом убедиться лично. Конечно, железная дорога проходила лишь по окраине города, но мне было удобно наблюдать из окна нашего купе, выходившего как раз на восточную сторону.

Красные крыши, иногда чередовавшиеся с темно-коричневыми, были повсюду. Чарующая красота богатого средневекового города. Казалось, что здесь замерла жизнь на несколько столетий и все осталось таким же, как и тогда. Я даже мысленно сравнил этот город с Копенгагеном и нашел некоторое сходство. Удивительно, как здесь было много разноцветных домов с высокими треугольными фасадами. Складывалось впечатление, будто какой-то монарх в прежние времена, обязал добропорядочных горожан строить именно такие дома.

Вокзал города, где наш поезд стоял несколько минут, представлял собой настоящий дворец из двух высоких этажей. Невысокая красивая башня, нарядно украшенная небольшими шпилями и барельефами, дополняла ощущение помпезности здания.

Поезд пополнился новыми пассажирами, и пока еще никто не зашел к нам, я сделал два снимка, стараясь захватить в кадр как можно больше.

Я еще не успел убрать свой фотоаппарат, как у нас в купе появился еще один пассажир. Это был хорошо одетый, пожилой джентльмен, явно из местных жителей. Аккуратно постриженный, так, чтобы седина не бросалась в глаза. На носу очки в тонкой оправе. Я был почти уверен, что он бельгиец.

Устраиваясь рядом со мной, он что-то спросил у меня на языке, похожем на голландский. Скорее всего, по-фламандски. Я пожал плечами и он спросил по-французски, не помешал ли он мне.

– Non, monsieur, tout va bien.11
  – Нет, месье, все в порядке (фр.)


[Закрыть]

Кажется, мой попутчик догадался, что французский язык для меня не родной.

– Вы англичанин? – спросил он у меня вполголоса, чтобы не беспокоить других пассажиров. Его французский был, на мой взгляд, безупречным.

– Да, я из Лондона, – сказал я без тени гордости. Еще год назад для меня это было бы сказкой, но за последнее время, я привык к той мысли, что теперь я обычный лондонец.

– Едете в Брюссель?

– Безусловно. Правда ваша столица не является конечной точкой моего путешествия.

– Вы, вероятно, работаете в газете? – не унимался любопытный пожилой джентльмен. Удивительно, как он не спросил, куда я еду дальше. – У вас очень хороший фотоаппарат, совсем новый.

– Да, я журналист и фотограф, – ответил я, не уточняя, что работаю не в газете, а в журнале, да еще таком знаменитом, особенно в последнее время. Я очень не люблю врать. – А этот фотоаппарат мне дали в редакции. Хочу написать серию репортажей о Бельгии и непременно с фотографиями.

Произнося последнюю фразу, я сказал чистую правду. Вне зависимости от того, что меня ждет в Антверпене, я обязательно напишу о Бельгии.

– О, сэр, вам нужно было обязательно сойти у нас в Брюгге и посвятить нашему городу хотя бы один день. Уверяю вас, что это того стоит.

– У меня мало времени. Я ненадолго задержусь в столице и сразу же поеду в Антверпен. Возможно, на обратном пути я уделю и Брюсселю и Брюгге больше времени.

Он одобрительно закивал и тут же спросил:

– Как вас зовут?

А вдруг он знает обо мне?

– Джозеф, – ответил я, рассчитывая, что с него хватит и просто моего имени.

– Очень приятно. Меня зовут Морис Лемар.

Черт побери! Еще один месье Лемар. Уж не родственник ли он моего бывшего работодателя? Второй раз за день мне попался однофамилец известного мне человека. Сначала была мисс Карсон.

– У вас есть родственники в Англии? – спросил я на всякий случай.

– Нет, никого.

Значит, не родственник.

Он спросил меня:

– Слышали ли вы о Тиле Уленшпигеле? В Брюгге этот народный герой весьма почитаем.

Я напряг память и кое-что выудил из ее недр.

– Кажется, речь идет о произведении писателя Шарля де Костера?

Старый джентльмен покраснел от удовольствия.

– Вы читали эту книгу?

– Всего один раз и довольно давно. Мне нравятся произведения о народных героях и их приключениях. Кроме того, я всегда симпатизировал острословам, каким, безусловно, был Тиль.

Очередная остановка прервала наш разговор.

– Это Осткамп. Южное предместье Брюгге. Вы видите канал вдалеке?

– Да.

Я действительно видел еще один канал. Он был почти на таком же расстоянии от железной дороги, что и предыдущая водная артерия.

– Это канал Брюгге-Гент. Ему уже около трехсот лет.

– Невероятно. Удивительно, насколько развита Бельгия в этом отношении.

– Тому есть множество причин. К примеру, Антверпен, как известно, стоит на Шельде, но выход этой реки к морю принадлежит уже Голландии. И это заставило жителей Фландрии создавать свой собственный водный путь к морскому берегу.

Я достал свой дневник и стал делать там короткие записи, на основе того, что услышал от нового знакомого.

Господин Лемар, увидев это, одобрительно закивал. Вероятно, ему очень польстило, что его сведения станут в будущем основой для интересных статей о его стране.

Я закончил писать и бросил взгляд в сторону окна. Мы ехали медленнее, чем раньше. Как и в прошлый раз, железная дорога в какой-то момент приблизилась вплотную к каналу. До него было не более двухсот ярдов. И я заметил какое-то странное судно, медленно идущее под парусом по каналу. Оно было продолговатой формы. И на его борту, похоже, были какие-то люди.

– Что это?

– Где?

– Движется по каналу.

– Это баржа для перевозки пассажиров. Она ходит по этому каналу не один век и доставляет всех желающих из Гента в Брюгге и обратно. Теперь, когда появилась железная дорога, баржой пользуются все реже и реже. Ходят слухи, что она и вовсе перестанет ходить по каналу. Железная дорога гораздо удобнее.

Я воспользовался тем, что баржа была хорошо видна и успел сделать один снимок. По моим представлениям, он должен был получиться относительно неплохо, поскольку поезд в этом месте совсем сбросил скорость и ехал очень медленно. Вспышкой по вполне понятным причинам я не пользовался и уповал на хорошую солнечную погоду.

– Вам повезло. Вероятно, сейчас мы снова поедем побыстрее. Это Гевартс. Небольшое местечко. Здесь даже нет железнодорожной станции.

Поезд и в самом деле стал прибавлять ход и через минуту баржу нельзя было увидеть, даже если изо всех сил напрячь зрение.

Остальные пассажиры вели себя очень скромно в сравнении с нами. Некоторые из них дремали, вероятно, также как и я, совершив морское путешествие из Англии, один джентльмен читал газету, не обращая на нас ни малейшего внимания, а старик, о котором я уже упоминал, слушал наши разговоры, но старался не подавать виду. Я счел, что он просто стесняется выглядеть слишком любопытным и совсем не обижался на него.

Морис Лемар продолжал рассказывать о барже и упомянул, что и сам пользовался этим видом транспорта.

– Бернем, самое обычное место, – сказал он, когда мы остановились у очередной станции.

Я не переставал удивляться, насколько плотно здесь были заселены эти земли. Никаких полей и лесов, чередующихся с редкими населенными пунктами как в России. Одни дома, следовали за другими и почти беспрерывно. Разве что протяженный канал был постоянным спутником нашего путешествия, внося некое разнообразие в местный ландшафт.

– Мария Алтер, – сказал Морис Лемар.

– Странное название…

Канал отдалился от нас. Мы проехали совсем немного и остановились у следующей станции.

– Алтер, – продолжал господин Лемар.

Канал исчез из виду, отдалившись на такое расстояние, с которого его уже не было видно. Дома, сады и деревья плотно загораживали его от нас.

– Беллем, Хансбеке, Ландегем, Дронген.

– Какие красивые названия, – говорил я, записывая все это в свой новый дневник. У себя дома, в Лондоне, все это приобретет ту законченную форму, которую я придам своим статьям о Бельгии. Надеюсь, что читатели это оценят.

– Да, трудно не согласиться. Кстати, скоро будет Гент. Старинный фламандский город. Родина моего тезки Мориса Метерлинка. Вы, вероятно, читали его «Синюю птицу»?

– Да, безусловно. Тема поиска счастья мне очень близка, – очень авторитетно сказал я. Еще год назад я бы едва ли смог так ясно выражаться в разговоре с иностранцем. – Вероятно, я чем-то похож на героев этой замечательной книги. Скитаюсь по свету в поисках самого себя.

– Любопытное суждение…

Поезд остановился на вокзале Гента. Два джентльмена из нашего купе вышли. Я увидел в окно, что здесь затевается какая-то большая стройка.

– Вокзал еще не построен?

– Здесь строится новый вокзал взамен старого. Он будет закончен не раньше, чем через два года.

Дальше станций почти не было. Это объяснялось тем, что от Гента шла еще одна железнодорожная линия с множеством местных остановок, а эта, по которой мы сейчас ехали в Брюссель, теперь больше подходила курьерскому поезду. Скорость была соответствующая и до станции Велле мы промчались на всех парах.

Месье Лемар рассказывал мне о своей стране, ее знаменитых ювелирах, брабантских кружевах и конечно снова о каналах. Мы проехали еще примерно десять миль и я буквально почувствовал за окном приближение большого города. И конечно это мог быть только Брюссель.

Поезд переехал по мосту через очередной канал, сделал изящный поворот в северном направлении и мы стали приближаться к конечной точке нашего путешествия.

– Обратите внимание, Джозеф, с той стороны канала располагается предместье Брюсселя Андерлехт. Это уже почти наша столица.

– Андерлехт? Красивое название. Я обязательно запишу его.

Глава четвертая
Между югом и севером

Южный вокзал Брюсселя показался мне интересным. Я невольно вспомнил Николаевский вокзал в Санкт-Петербурге и подумал, насколько они непохожи. Эдвард сказал мне однажды, что непохожесть и разнообразие стилей, это именно то, что привлекает наших читателей.

«Если бы все страны были похожи друг на друга, все соборы, замки, отели и вокзалы были сделаны по одному проекту, то в путешествиях не было бы никакого смысла».

Мы вышли из поезда вместе с господином Лемаром. На правах нового знакомого он предложил мне стать моим проводником по бельгийской столице.

– Если честно, то меня ждут дела в Антверпене и я несколько ограничен во времени, – на всякий случай сообщил я ему, хотя я не так уж и спешил.

– Надеюсь, что пару часов вы можете уделить старине Брюсселю? Этого того стоит, уверяю вас.

– Пожалуй, да и можно даже больше.

– Вот и прекрасно. До Антверпена совсем близко. Менее часа езды на поезде, даже с учетом всех остановок. И я провожу вас на Северный вокзал.

Я удивился.

– Это благородный поступок, но все-таки, зачем вы так много времени тратите на малознакомого иностранца?

– У меня свободен весь сегодняшний день. С моей дочерью я смогу встретиться только вечером. Я всего лишь хочу, чтобы о Бельгии у ваших английских читателей сложилось хорошее впечатление. Если будет возможность, то, пожалуйста, упомяните меня в своей статье. Впрочем, я не настаиваю на этом.

Мне понравилась его идея и я даже пообещал, что упомяну Мориса Лемара в своих публикациях. Интересно, как отреагирует на это другой господин Лемар, тот, что из Чатема?

– Ну что ж, для начала я расскажу о Южном вокзале Брюсселя, – сказал месье Лемар, когда мы уже вышли из большого здания вокзала.

Я обернулся. Позади меня на самом верху большого здания возвышалась фигурка античной богини. Мне было трудно определить, какой именно.

Месье Лемар, словно угадал мои мысли и сказал:

– Это греческая богиня победы Ника. Южный вокзал был построен в тысяча восемьсот шестьдесят девятом году. Это второй по счету вокзал нашей столицы. Он расположен в районе Сен-Жиль на площади Конституции. Есть еще Северный, на котором нам еще предстоит побывать.

Я сфотографировал это здание с нескольких ракурсов, добиваясь наилучшего. Конечно, я не забыл и саму площадь, которая была весьма оживленной. Правда ветер нагнал облаков и это обстоятельство немного ухудшало качество фотографирования. Месье Лемар с любопытством наблюдал за мной, вероятно по достоинству оценив мое мастерство фотографа.

Возле нас остановился новенький трамвай. Господин Лемар поманил меня в сторону этого транспортного средства, но я вежливо отказался от заманчивого предложения ехать по заранее определенному маршруту. Вместо этого, я нанял такси, которых тут было достаточное количество.

– Мы начнем наш обзор города Брюсселя со здания, наиболее близкого к Южному вокзалу. – сказал месье Лемар, устраиваясь внутри такси. – Это потрясающее строение считается одним из самых значительных в мире и по сей день.

– Что же это такое?

Он ответил с улыбкой:

– Всего лишь Дворец Правосудия.

Я совсем не ожидал такого ответа. Мне думалось, что он скажет, что это здание местного парламента или королевская резиденция, но он сказал, то, что сказал и у меня не было повода сомневаться в его словах.

Сейчас я подумал, а стоит ли мне так подробно изучать Брюссель? Ведь вполне могло быть, что красоты Бельгии ранее уже освещались нашим журналом. Проработав в «Глобусе» больше полугода, если, конечно, не считать времени экспедиции, я до сих пор не удосужился изучить все вышедшие ранее номера. И мистер Ашер ничего не сказал мне про Бельгию. А что, если в одном из прежних номеров «Глобуса» есть все эти фотографии с подробным описанием достопримечательностей Брюсселя, Антверпена, Брюгге, Гента и других городов? Эта страна совсем рядом от Англии и вполне могла быть уже изучена кем-то из журналистов нашего издания. С другой стороны, будет неплохо осмотреть все вокруг самому, а когда я засяду писать статью о пришельце из другого мира, собранные мной фотографии и записи весьма вероятно, пригодятся.

***

– Вы знаете, что такое Галгенберг, Джозеф? – спросил меня господин Лемар, когда мы всего за несколько минут приехали на новое место. Я был доволен тем, что он, как старший товарищ звал меня по имени и не спрашивал мою фамилию. Вполне возможно, назови я себя полностью, он вспомнил бы меня и тогда мое инкогнито рассыпалось бы как пепел.

– Нет, месье Лемар, – ответил я, не боясь показать свое невежество перед иностранцем.

Я действительно не знал, что это такое. В книгах, что я прочел, подобное название не упоминалось

– Это «гора виселицы». Место казни, обычно характерное для германских земель. И непременно на горе, чтобы повешенного разбойника было видно издалека. Именно на таком месте и построен этот невероятный Дворец Правосудия.

При этих словах мне почему-то вспомнилась гора «Трон Артура» в Эдинбурге, про которую у нас недавно вышла статья в «Глобусе».

Мы вышли из автомобиля. Действительно, то, что я видел перед собой, напоминало мне невероятное здание, которое я видел некоторое время назад. Оно напомнило мне зиккурат в пустыне, расположенный в другом, параллельном нашему мире.

Нет, архитектурного сходства здесь, конечно, не было. Там это было нагромождение правильных геометрических фигур, здесь же, красивый и оригинально украшенный дворец. Их сходство было лишь в грандиозности самих построек. Я с восхищением смотрел на обилие колонн, портики наверху, гигантский купол, устремившийся в небо. Я совсем забыл, про то, о чем думал и теперь, вооружившись фотоаппаратом, под ободрительные реплики месье Лемара из Брюгге, переносил это творение рук человеческих на фотопластины.

Уже отъезжая от здания, где вершилось бельгийское правосудие, я припомнил, что в какой-то степени эта колоннада напоминала мне Исаакиевский собор в Санкт-Петербурге. И цвет был очень похож. Разница была лишь в размерах.

– Где будет наша следующая остановка? – спросил я, когда мы проезжали по одной из улиц города. Несмотря на обилие пешеходов и городского транспорта, Брюссель не показался мне таким потревоженным муравейником, как Лондон или Санкт-Петербург.

– Мы остановимся в самом центре города, в его сердце, небольшой, но очень красивой площади, правда, не сразу.

Месье Лемар сказал нашему шоферу, как ехать и почти сразу мы выехали на большую улицу.

– Это рю де ля Режанс, – сказал мой добровольный проводник по Брюсселю. – Улица появилась относительно недавно, в 70-е годы прошлого века ее реконструировали, в результате чего отсюда исчезло немало зданий и даже парк. Обратите внимание, с левой стороны красивый собор Нотр-Дам-дю-Саблон.

Я увидел его, восхитился, вспомнив Париж, и даже попросил остановиться, чтобы сделать фотографии. Шофер исполнил просьбу, широко улыбаясь. Очевидно, ему польстило, что иностранец восторгается архитектурой его города.

Сейчас я работал как самый настоящий корреспондент и фотограф, находящийся в деловой поездке по заданию редакции. В общем-то, так оно и было, если не вспоминать, что у меня в кармане лежало письмо от жителя Антверпена, в котором говорилось о настоящей сенсации. Мне бы следовало быстрее покинуть Брюссель и заняться своим основным делом, но я считал, что некоторым временем я все же располагаю и, если до вечера побуду в столице, то в этом не будет ничего страшного. Месье Лемара осчастливит мысль, что его имя будет упомянуто в моем репортаже, сам я поближе познакомлюсь со страной, где у меня серьезное дело, а платой за все это будет потеря всего нескольких лишних часов.

Мы проехали мимо еще одной церкви и оказались перед королевским дворцом. Теперь у меня уже не было никакого сожаления, что я потеряю на эту экскурсию сколько-то ценного времени. Дворец был бежевого цвета, одного из моих любимых. И напомнил мне о Париже, городе романтическом и возвышенном. Здесь было что-то от него. В колоннах и фасаде, крыше и окнах угадывалось влияние Франции, хотя, возможно, я лишь нафантазировал это.

Шофер любезно подождал, пока я поработал как фотограф, а месье Лемар рассказал мне, что этот дворец предназначен в основном для приемов официальных лиц иностранных государств, посещающих Бельгию.

– Где же постоянно проживает ваша королевская семья? – спросил я из любопытства. Этот вопрос вытекал из того, что я только что услышал.

– Во дворце Лакен, который находится в трех английских милях отсюда к северу. Там большой парк и более удобное место, для проживания королевской фамилии.

Я ждал, что мой спутник предложит съездить туда, но этого не произошло, а сам я настаивать не стал.

Вскоре, мы продолжили свой путь по Брюсселю. И это было движением в самое сердце бельгийской столицы

***

– Это копия собора Нотр-Дам в Париже? – спросил я, увидев здание, очень похожее на парижскую достопримечательность. Те же две башни на фасаде, тот же цвет, очень мягкий и приятный для глаз.

«Снова влияние Франции», – подумал я, но мой новый знакомый разуверил меня.

– Не совсем. И прежде всего, потому, что оно было построено гораздо раньше. Это собор Святого Михаила и Гудулы. Он был заложен еще в тринадцатом веке и строился более двухсот пятидесяти лет.

– Вероятно, у строителей было немало хлопот, – вырвалось у меня.

– О да, но в Европе такие случаи не очень редки. Достаточно вспомнить Кельн…

– Стоит ли заходить внутрь? – спросил я и тут же решил, что и внешнего впечатлению будет достаточно. Я приехал в эту страну не для того, чтобы охватить своим взором каждый уголок и не пропустить объективом своего фотоаппарата ни единого витража.

– Пожалуй, нет, – ответил мой спутник, вероятно, догадываясь, что я не католик. Странно, что я сам об этом подумал только в эту минуту.

Наш шофер давно уже уехал, ведь месье Лемар сказал мне, что дальше мы пойдем пешком. С чемоданом, пусть и не тяжелым, передвигаться по городу пешим шагом было не очень удобно, но я был привычен к таким условиям и считал их вполне комфортными. Я прошел такие длинные мили в другом мире, что теперь, все передвижения мне казались обычными и необременительными.

– Здесь ведь недалеко? – спросил я на всякий случай, поглядывая на часы.

– Да, совсем рядом, – подтвердил мой знакомый из Брюгге.

Наш путь неспешным шагом занял около десяти минут. Протискиваясь между узких улиц, мы как-то незаметно вышли на небольшую прямоугольную площадь. Красота была поразительная. Со всех стороны высокие готические строения. Особенно мне понравилось самое большое здесь здание. Его шпиль устремлялся в облака, а фасад был украшен таким невероятным количеством статуй разных людей, что у меня едва не зарябило в глазах. Как можно было выполнить такую колоссальную работу столь тщательно, я даже не представлял. И все же все это мне показалось очень знакомым. Я наверняка видел фотографию этой площади раньше.

Месье Лемар рассказал мне немного о городской ратуше, которой я сейчас восторгался, затем мы поговорили о противоположном здании, бывшем хлебном доме, который потом стал называться «Домом короля». После мы чуть-чуть прогулялись вдоль гильдейских домов богатых купцов, и, наконец, когда я узнал все самое интересное за столь короткий отрезок времени, было решено закончить экскурсию и обосноваться в ближайшем ресторанчике. На этот раз инициативу проявил именно я и пригласил своего нового знакомого пообедать перед отъездом в Антверпен. Я сказал, что бюджет моего издания предусматривает достаточные для такого мероприятия расходы.

***

Мы расположились в ресторане неподалеку от Гран-Пляс. Правда без вида на эту площадь.

– Гран Пляс это ведь «большая площадь», не так ли? – спросил я у месье Лемара, пока мы ждали официанта.

– Да, именно так, но по-фламандски это место называется несколько иначе. Грот Маркт, что означает «большой рынок».

Принесли меню. Оно было сразу на двух языках, на французском и фламандском. Я не стал слишком сильно углубляться в него и быстро заказал себе гуляш по-фламандски, пюре, спаржу в сливочном соусе с яйцами и бутылку красного вина. Я просто очень хотел есть и не слишком заботился о том, сочетается ли то, что я заказал, между собой.

Месье Лемар был более разборчив. Он немного переговорил с официантом и что-то несколько раз переспросил его на фламандском языке.

Пока блюда готовили, мы беседовали на тему архитектуры и истории Брабанта, Фландрии и других земель. Кое-что было интересно записать в свою книжечку, но я поступил проще и запомнил все, что мне рассказывали. У меня еще будет время перенести все услышанное на бумагу.

Ждать пришлось долго и мы коротали время за бокалом вина. Оно показалось мне приятным на вкус, но слишком слабым. Месье Лемар утверждал, что «Шардоне», принесенное официантом, просто не относится к сорту крепленных, какие предпочитал я. Кажется, я снова оказался не на высоте, выдавая перед иностранцем свою некомпетентность в таких вопросах. Мне все еще не хватало утонченности в поступках, и того врожденного набора знаний, что свойственно отпрыскам аристократических фамилий. Все же, я утешал себя мыслью, что я еще достаточно молод, и вообще не собираюсь покорять высшее общество в какой бы то ни было стране.

Месье Лемар оказался ценителем родной кухни. Принесли льежский салат, томаты, фаршированные креветками, мидии под лимонным соусом и что-то еще необычное, чье название я так и не узнал.

Кажется, мы славно посидели в этом уютном месте.

***

Я никак не ожидал, что потрачу на Брюссель столько времени. Было уже около семи часов вечера, когда я в сопровождении господина Лемара оказался, наконец, возле Северного вокзала столицы.

– Сейчас мы прибыли на площадь Шарля Роже. Это весьма почитаемый в нашей стране деятель. Он был премьер-министром Бельгии дважды, занимая этот пост в общей сложности шестнадцать лет. И даже был губернатором Антверпена, куда вы теперь направляетесь, Джозеф. Я же, буду ждать свою дочь из Мехелена. Она приедет через час.

Я попросил немного подождать меня, сходил к кассе и купил билет на свой поезд, который, как оказалось, отправлялся с вокзала через двадцать минут. Теперь я был спокоен, что доберусь до Антверпена задолго до наступления ночи.

Я вернулся и сердечно поблагодарил месье Лемара за познавательную экскурсию и знакомство с городом с такой славной историей. Мы обменялись адресами, можно сказать, вслепую, и когда мой новый друг из Брюгге прочтет, что я написал на странице своей записной книжки, которую я отдал ему, вероятно, он будет приятно удивлен. Ведь я написал там, что я Джозеф Стамп, писатель, фотограф и журналист из знаменитого лондонского «Глобуса».