Текст книги "Обратная сторона мира"

Глава двенадцатая
Золотоискатель и отшельник

– Ну что ж, видимо, придется кое-что рассказать. Мое настоящее имя Март. Рене Мартен – это псевдоним, который я вынужден был принять, чтобы спокойно находиться в вашем мире. Я действительно представитель другого мира, параллельного вашему. Из книги «Путешествие на край Земли» я знаю все, что вам известно о нашем мире. Это была ошибка капитана, возвратить вас обратно, допустив нахождение при вас дневника с подробными описаниями всего, что он рассказал вам. Стертая память и все воспоминания о нашем мире, не помогли. Дневник, ваша хитрая уловка, мистер Стамп, стал для вашего мира источником ценной информации и тревожным сигналом для нас. Теперь в ваш мир можно было проникать, только имея специальное разрешение. Наша цивилизация отчаянно нуждается в ресурсах. Особенно нам не хватает золота, причем максимальной чистоты, почти без примесей. Этим вопросом занимаются специальные носильщики. Они проникают в ваш мир и крайне осторожно, не привлекая внимания, выменивают золото на какие-нибудь ценности из нашего мира. Мы с моим братом занимались этим, используя станцию перемещения в Хобокене. Сейчас он отдыхает, пользуясь заслуженным отпуском, а я работаю один. Я нашел нового поставщика. Мне помог в этом один местный пьянчужка.

– Вы имеете в виду Пьера ван Крока?

– Да, именно его.

– Вы сказали нового поставщика. Чем же был плох старый?

– Он умер. Это был один старик из пригорода Антверпена.

– Почему вы так любите выпить?

Март, как теперь его следовало называть, недовольно поморщился, показывая белые зубы.

– У нас запрещен крепкий алкоголь. Все, на что может рассчитывать настоящий ценитель напитков для бодрости, это жидкость крепостью не более двенадцати градусов. Здесь, у вас, я почувствовал себя по-настоящему в раю. Пьер сам подсел ко мне в баре «Лео» и я узнал, что у него есть знакомый ювелир Крамп, который может выменять на бриллианты золотые слитки нужной мне пробы. Кто-то из знакомых ювелира занимался плавкой металла. Мы договорились с Пьером за солидное вознаграждение и он обещал мне помочь с погрузкой и найти человека с автомобилем. Все это он сделал точно и в срок. Я очень доволен им. Ума не приложу, как вы выследили нас.

Де Кремер вмешался в разговор.

– Вы говорите, что Пьер ван Крок знал Крампа. Так почему же Крамп не сказал мне про вашего знакомого?

– Не знаю. Пьер просто показал мне, где живет этот ювелир, но сам туда не ходил.

– Но он помогал вам носить золото от ювелира.

Тут уже все стало понятно и мне.

– Когда ван Крок появился у Крампа в последний момент и помог перенести золото, старый ювелир наверняка понял, что месье Мартен рекомендация ван Крока. Нам он не сказал об этом, потому что мы больше не видели его.

– Как же вы выследили меня? – нетерпеливо спросил Март.

Я улыбнулся.

– Из-за вашего акцента. Он такой же, как у капитана.

– Черт побери! Из-за такой мелочи я так бездарно засыпался! Какой кошмар!

– Знаете ли вы еще о каких-нибудь станциях перемещения в нашем мире?

– Их всего несколько, по крайней мере, по одной на каждом континенте или, если он большой как Евразия или Африка, то две или даже три. Адреса мне неизвестны.

– Зачем вам нужно золото?

– Заводы, производящие электронное оборудование, различные сложные приборы и станки, требуют слишком много ценных металлов, в первую очередь золота высокой пробы. Наши запасы близки к исчерпанию. Пробовали искать золото в буферном мире, где вы уже побывали, но все, что осталось от прежней цивилизации уже извлечено из недр. Уже осваиваются ближайшие планеты. Идет поиск природных ресурсов. Но их добыча вне Земли все еще очень дорога и пока плохо окупается. Поэтому, и нужны такие как мы, носильщики. Мы перевозим небольшие объемы и я не думаю, что вашей цивилизации это сильно повредит. Скоро мы прекратим свою деятельность.

– Как же ваша больная спина переносит такие тяжести?

– Проблемы с ней начались совсем недавно. Я смогу их решить, когда вернусь обратно. Пока же, я должен был терпеть эти муки и даже использовал ван Крока как носильщика.

– Почему же вы не привезли его в Хобокен?

– Я решил, что лучше помучиться самому, чем выдавать место нашей станции перемещения. Он мог разболтать это под сильным хмелем.

– Неужели бы он понял, что там станция перемещения?

Март даже засмеялся.

– Думаю, что нет, ведь лифт очень хитрая штука, но все равно, любые другие подозрения могли мне навредить.

– Что же мешало вам так же опасаться и болтливости водителя?

– Сам ван Крок говорил, что это надежный человек. Я хорошо заплатил этому шоферу и уверен, что он не разболтает. И, повторяю, даже если в этот дом проникнут посторонние, они все равно не смогут набрать в лифте нужную комбинацию цифр. Это только мистеру Фостеру удалось сделать невозможное. Он набрал какую-то другую комбинацию и нас перебросило сюда, а не в наш мир. Я и предположить не мог такое. Похоже технология перемещения между мирами до конца не отработана. Это случай первый в своем роде.

Все посмотрели на Эдварда. Что ни говори, но это его проделки привели нас снова в этот полуразрушенный буферный мир, а не в высокоразвитую цивилизацию, посмотреть на которую хотел бы каждый землянин. Что же касалось этого малого по имени Март, то говорил он как-то сумбурно и противоречиво. Правда, это можно было объяснить простым волнением. И больше всего мне было жаль кузена, которого сейчас вскользь упрекнули в неоправданном риске и самоуправстве и я вступился за него.

– Что же это у вас за оборудование, Март, которое так легко дает сбои? Почему не было какого-то более точного обозначения, чтобы без ошибок прибыть куда следовало? Разве не логично было предположить, что есть определенная кнопка для вашего мира и другие, для других миров?

– Если бы все было так просто, то при желании любой желающий, проникший в тот дом мог попасть к нам, а это запрещено.

– Но что мешало сделать крепкий замок на том лифте?

– Вы не хуже меня знаете, что для ловкого человека нет таких замков, которые нельзя взломать. Пусть уж лучше все выглядит как обычный лифт в таком скромном доме.

– Вы ошибаетесь, считая, что лифты ставятся именно в таких скромных домах на окраине города.

Март неожиданно рассердился.

– Если вы критикуете именно меня, я непременно прислушаюсь к вашему совету и передам в соответствующую службу, что надо лучше маскировать станции перемещения, – сказал он раздраженно. – Своими замечательными советами вы просто опередили время. Говорят, что станция перемещения в Северной Америке уже переделана таким образом, что попасть в нее постороннему практически невозможно. Это все, что я знаю.

– Будет вам, – сказал Эдвард, чувствуя свою вину перед всеми, – не нужно ссориться, джентльмены. Нам нужно быть сплоченными и вместе выбраться отсюда. Хотя бы туда, где либо мы, либо Март будут чувствовать себя дома. Пойдемте, продолжим исследовать этот железный дом.

Немного посовещавшись, мы решили идти в противоположную сторону от той, куда ходили с де Кремером. И мы пошли по этой палубе, как я ее мысленно теперь называл и я увидел, что Эдвард все так же несет в руке свой чемодан.

– Что у тебя там? – спросил я, указывая на его ношу.

– Обычные вещи, бритвенные принадлежности, пару книг, немного еды, перочинный нож и прочие мелочи. Словом все, что джентльмен берет с собой в дорогу на несколько дней.

– Это хорошо. У нас есть хоть что-то при себе.

Мы снова пошли вперед, но нас остановил чей-то крик. Все обернулись, но никого не увидели.

– Там кто-то кричал, – сказал де Кремер, нервно хватая Эдварда за рукав.

– Где?

– В той стороне. Я слышал.

– Я тоже слышал, но там никого не видно, – сказал я.

Крик снова повторился, затем на дальней лестнице показался человек. Он махал нам руками, а когда увидел, что его заметили, побежал к нам.

– А вот и капитан, – уверенно сказал Эдвард. – Мы зря беспокоились. Очень скоро каждый из нас будет дома.

Человек быстро приближался к нам. Металлический пол гулким эхом отдавался от его бега.

– Это не капитан, Эдди, это кто-то другой, – сообщил я, когда тот человек был уже близко от нас.

Незнакомец быстро подбежал к нам, потом остановился и склонился головой вниз, упершись руками в колени и стараясь быстрее отдышаться. Так делают люди, которых очень утомил быстрый бег. Пока он мчался к нам, я успел немного рассмотреть его. Он был молод, пожалуй, лет восемнадцати или чуть старше.

Отдышавшись, наконец, он сказал нам что-то на каком-то непонятном языке.

– Мы вас не понимаем. Вы капитан? – спросил Эдвард.

Он сделал небольшой выдох, потом зачем-то снял с шеи какой-то небольшой бочонок, висевший на тонкой цепочке, что-то подкрутил там и радостно закивал головой.

– Теперь я могу понимать вас и говорить на вашем языке.

Все переглянулись. Даже Март удивился такой странной методике.

– Вы капитан? – повторил свой вопрос Эдвард.

– Нет. Я не знаю, что такое «капитан».

– Это вроде как проводник. Человек, следящий за этим миром.

– Понятно. Нет, я не проводник. Где ваш корабль? Я не заметил, как вы причалили.

Мы с Эдвардом переглянулись, а де Кремер обрадовано хмыкнул. Оказывается, здесь бывают корабли. Все не так уж и плохо.

Эдвард взял на себя функции парламентера и продолжил светскую беседу с этим молодым человеком.

– Нет, мы прибыли сюда на лифте. При помощи станции перемещения.

– Что? Вы вышли из лифта? А вы заблокировали двери, чтобы он не уехал вниз?

– Увы, нет. Он ушел вниз, а кнопка вызова не работает. Вам известно, почему?

– Это очень плохо, – с большой досадой проговорил незнакомец. Он был худой, жилистый, среднего роста, светловолосый. Сразу было видно, что его стриг какой-то неумеха. Волосы клоками торчали в разные стороны. Одет в рабочую одежду, но в более современную, чем в нашем мире. Я бы тоже хотел бы иметь такой комплект.

– Почему же?

– Вы упустили лифт и теперь он бесполезен. Наша станция неисправна. Она работает только в одну сторону. К нам, иногда прибывают гости из других миров, но обратно вернуться они не могут.

– Куда же они идут дальше? Здесь кругом море.

– Это мировой океан. За последние два года сюда приехали три человека и все они уплыли с первым, причалившим к нам катером.

– Почему же вы не поплыли с ними?

– Этот катер был слишком маленьким, чтобы уплыть на нем далеко. Несколько сот морских единиц еще возможно проплыть, если не будет сильного шторма в дни плавания. Есть два или три места, куда можно добраться на такой посудине, но я решил, что здесь лучше. Я жду большой корабль и тогда отсюда можно будет выбраться.

– А почему до суши так далеко?

– Нет никакой суши, если не считать некоторые горные вершины, которые еще не успело размыть волнами соленой воды.

– Нет суши? А как же материки, электростанции?

– У нас нет никаких материков. Все это уничтожено большим наводнением. Суши больше нет, кроме гор.

– Когда же произошло это бедствие?

– Три года назад.

Мы с Эдвардом многозначительно переглянулись. Похоже, это становилось для нас фирменным стилем. Сюрпризы продолжались без конца.

– Так… кажется, мы прибыли не в буферный мир и не туда, откуда родом наши друзья, капитан и многоуважаемый старатель Март. Это еще одна погибшая цивилизация. И в отличие от буферного мира, ее просто затопил поднявшийся мировой океан. Я правильно рассуждаю?

– Я не все понял, из того, что вы рассказали, но в самом конце вы заметили верно. Нас затопило и теперь, суша ограничивается горами, безлюдными высокогорьями и, иногда даже высокими строениями, торчащими прямо из воды. Тот человек, что привел сюда катер, говорил, что ему попадались даже высокие дома, выглядывавшие из воды на несколько этажей. Между тем, уровень воды поднялся на несколько сот обычных единиц, и, казалось бы, суши должно остаться много, ведь целые континенты находятся довольно высоко относительно уровня моря, но вода, по неизвестной причине стала быстро разъедать высокие плато и даже некоторые горные системы. Почва просела, грунт просел и провалился в океан. Удивительно как еще вода не уничтожила трубы и крепежи, которые держат нашу платформу.

Март удивился, когда услышал про дома.

– Ваша цивилизация была такой развитой? Вы строили небоскребы?

– Именно так.

– Как вас зовут? – спросил де Кремер, как видно не желая оставаться в стороне от дискуссии.

– Меня зовут Хольф.

– И все?

– Да, а разве нужно что-то еще?

Март улыбнулся.

– У нас тоже нет фамилий.

Эдвард представил всех нас, а потом задал вопрос, который был не прочь задать и я сам.

– Как называется это место?

– Что вы имеете в виду?

– Это здание. Как называется это здание и для чего его построили? Для станции перемещения, как мне кажется, это слишком громоздкое сооружение.

– А, теперь я понял. Это просто нефтяная платформа. Раньше здесь добывали нефть и газ со дна моря.

– Почему же ее не затопило?

– Она качала ресурсы с помощью системы телескопических труб, постоянно углублявшихся в дно. Когда уровень воды стал резко подниматься, кто-то из здешних инженеров включил механизм вытягивания труб на максимальную длину. Этого хватило, чтобы станция осталась на плаву и держалась на этих трубах, как на длинных ногах.

– Почему же ее не качает на волнах?

– Не качает только при слабых волнах, как, например, сейчас. Да и то, только при помощи особой системы стабилизации. Когда бывает средней силы шторм, его влияние уже ощущается, почти как на корабле, а когда шторм сильный, платформу трясет очень крепко.

– Откуда здесь станция перемещения?

– Ее сделали уже давно. Она использовалась главным образом для перемещения сюда очередной партии вахтовых рабочих. Потом ее доработали, сделав универсальной и стали использовать для перемещения в другие миры.

– Разве есть еще миры? – быстро спросил Март.

– Я знаю еще три. Один, почти такой же развитый как наш, только без катастроф, и два совсем пустынных, используемых для разработки полезных ископаемых.

Эдвард посмотрел на нас.

– Похоже, что капитан ничего не знал о существовании еще нескольких миров. Что скажете вы, Март?

– Скажу то же самое. Мы знаем про ваш мир и есть еще один буферный, где вы уже побывали с вашей экспедицией. Меня интересует вот какой вопрос, тот мир, о котором вы упомянули как о развитом, это не тот, в котором живу я?

– Я не могу ответить на такой вопрос. Его надо сформулировать иначе.

– Ну, хорошо, – сказал Март немного мягче, – есть ли в том развитом мире космические корабли, способные долететь до ближайших планет?

– Нет, таких там нет. И наша цивилизация тоже не очень продвинулась в плане путешествий в космосе. Это было признано слишком дорогим и очень затратным и мировое правительство занималось главным образом вопросом перемещения между мирами с помощью станций. Одну из которых вы и наблюдаете здесь и даже сами пользовались ей.

– Но вы можете перемещаться только по параллельным мирам в рамках нашей Земли. Как же вы надеялись путешествовать по другим планетам?

– Мы развивали эти технологии. И был достигнут определенный прогресс. Незадолго до всемирного потопа, было объявлено, что наша наука близка к созданию станции, способной перемещать любого желающего в пределах Солнечной системы.

– Невероятно! – воскликнул Март, а я посмотрел на де Кремера. Он имел ошарашенный вид и был просто потрясен. И я спросил его, хорошо ли он себя чувствует.

– У меня идет голова кругом от всего услышанного. Простой учитель английского языка, будто попал на прием к Господу Богу. Неужели все эти вещи возможны? Ведь в нашем мире мы только что стали строить аэропланы, способные поднять на себе чуть больше собственного веса. И пока это предел наших возможностей. Я не знаю, что еще сказать…

Эдвард поднял указательный палец вверх. Это означало, что он что-то придумал или сообразил.

– Скажите, Хольф, а чего вы ждете в этом затопленном, умирающем мире?

– Я жду большого корабля, чтобы он увез меня отсюда и как можно быстрее.

– Здесь такие корабли бывают?

– Обязательно должны быть.

– Куда вы стремитесь, если здесь почти все погибло при затоплении?

– С обратной стороны нашего мира, на значительном расстоянии отсюда есть точно такая же нефтяная платформа, только более современная. На ней есть исправная станция перемещения. Все выжившие стремятся именно туда. С ее помощью, можно переместиться в другие миры.

– Отличная новость. Значит, отсюда все-таки можно как-то выбраться?

– Да, конечно. Нужен только большой корабль.

– И вы ждете его уже три года? Чем же вы здесь питаетесь и что пьете?

– Здесь очень большой запас продуктов и напитков. Его завезли для рабочих этой буровой вышки. Мне одному хватило бы на несколько лет, но теперь, пожалуй, в лучшем случае, хватит на полгода для всех.

Эдвард был доволен.

– Тоже очень хорошая новость. От нее становится легче дышать. Джентльмены! Не желаете ли подкрепиться?

Глава тринадцатая
Первые впечатления о Железном острове

Странное дело, но Хольф называл эти балконы с перилами по всему периметру палубами, точно так же, как и я.

– Сколько же здесь палуб?

– Двенадцать палуб, двенадцать этажей. В самом низу, с другой стороны, есть небольшой причал для кораблей и катеров.

– Куда мы сейчас идем? – спросил я у Хольфа, когда мы спустились на две палубы вниз и уже заворачивали на угол.

– Здесь нечто вроде командного пункта. Там совсем рядом есть спальные места, кают-компания и большой стол для приема пищи. Я перенес туда кое-какое продовольствие для себя. Теперь, когда нас стало несколько больше, нужно будет пополнить наши запасы. Я покажу, где это.

Скоро мы пришли в просторное и светлое помещение. Сгущавшиеся сумерки не мешали этому ощущению. Здесь был большой стол как минимум на двенадцать человек, какая-то аппаратура, как в рубке капитана на большом современном корабле.

Я спросил у Хольфа, сколько времени и оказалось, что у них тоже принята система из двадцати четырех часов, а местное время отличалось от нашего всего на полтора часа. Мне пришлось перевести стрелки часов на полтора часа вперед и все остальные сделали то же самое.

– Есть ли здесь электричество? – задал вопрос Март и получил утвердительный ответ.

– И откуда вы его получаете?

– Из солнечной энергии.

– Какой? – спросил Эдвард.

– Солнечной. По краям крыши идет широкая кайма солнечных батарей. В середине ее нет, поскольку там ранее была оборудована вертолетная площадка.

– Какая площадка? – удивился Эдвард.

– Это нечто вроде аэродрома для вертолетов.

– Для чего? – спросил Эдвард, не понимая, о чем речь.

Март засмеялся.

– Они не знают, что такое вертолеты. В их цивилизации пока нет ничего похожего.

– Вертолет – это летательный аппарат, совершающий полеты при помощи основного, горизонтального обычно четырехлопастного винта и вспомогательного, рулевого, расположенного в хвосте. Очень удобная техника. Для нее не нужна длинная взлетно-посадочная полоса и при этом, вертолет имеет хорошую скорость. Чтобы преодолеть сто морских миль, вертолету требуется менее часа времени.

Я вспомнил про свой дневник, но, к сожалению, я оставил его в гостинице «Астра» в Антверпене. С собой у меня была лишь ручка и записная книжка, совсем новая. Я быстро записал в нее все услышанное и попросил Хольфа нарисовать вертолет на одной из страничек. Получилось нечто иное, чем я себе представил, но и это было очень полезным для нас.

– Так что у нас есть съестного? – спросил Март, который уже хорошо проголодался, что было очень заметно.

– Консервы разных видов. Мясные, рыбные и даже овощные. И множество напитков в бутылках, от минеральной воды до пива. Пойдемте кто-нибудь со мной, я покажу. Сейчас уже настало время для ужина.

Идти с Хольфом вызвался Март и они быстро ушли в какую-то дальнюю дверь. Перед этим Хольф включил электрический свет в помещении и запер дверь, ведущую на внешнюю палубу.

Мы присели за стол. Я видел, как уверенно и спокойно держится мой кузен и насколько взволнован мой новый друг Альфонс де Кремер.

– Что скажете, джентльмены? – спросил я обоих.

Эдвард только улыбался. Он покрутил головой, разводя руки в стороны, всем своим видом показывая, что все не так плохо и мы рано или поздно выберемся из этой переделки.

Де Кремер был в другом настроении.

– Голова просто идет кругом, – пожаловался он нам. – Наверное, вы уже привыкли к такого рода путешествиям, но я нет. Еще сегодня днем мы гуляли по моему родному Антверпену и вот сейчас находимся в середине распоясавшегося океана, в каком-то другом, почти загробном мире. Как тут возможно оставаться спокойным и рассудительным?

Мой кузен улыбнулся.

– Надо всегда оставаться спокойным и рассудительным. Пока наши головы не лежат на плахе, пока топоры не занесены над головами, пока нам есть чем перекусить и чем утолить жажду, пока сердца бьются, легкие дышат, а мозги функционируют нормально, мы будем жить и бороться за новые открытия, мистер де Кремер.

– Зовите меня, Альфонс.

– Хорошо. А меня зовите просто Эдвард.

– Хорошо, Эдвард.

Вернулись наши друзья. Они принесли несколько банок консервов разного цвета, сухари в какой-то прозрачной упаковке и большие бутылки, сделанные, как мне показалось, не из стекла.

– Это наш ужин, – сказал Хольф. – Пока такой скромный. Потом мы осмотрим склад все вместе и каждый сможет выбрать себе пищу по вкусу. Конечно, в тех рамках, которыми нас ограничили здешние поставщики.

Я вспомнил, что у меня был перочинный нож в кармане и даже собрался его достать, но Хольф угадал мои намерения и показал мне, как консервы открываются без ножа. Он поддел ногтем маленькое ушко на самой банке и она открылась без каких-либо затруднений.

В банке было очень ароматное мясо, как будто только что приготовленное.

– Сколько же эти консервы могут храниться? – спросил я, уже начиная лакомиться.

– Не менее двадцати лет, а вполне возможно и больше. До этого ужасного наводнения у нас была очень развитая цивилизация.

– У вас были коммуникаторы? – спросил Март, на мгновение отвлекаясь от еды.

– Конечно, например, мой коммуникатор уцелел. Я могу его показать.

– Я посмотрю его потом.

***

Ужин закончился, темнота за окнами наступила как-то незаметно, а мы все еще не расходились.

Мы сидели впятером за большим столом и продолжали беседовать.

– Как случилось это наводнение? Что было его причиной? – спросил Эдвард у Хольфа.

– Этого никто не знает. Из тех людей, что жили на этой платформе, а потом уплыли на лодке, был один образованный человек. Он считал, что в нашем мире вдруг внезапно растаяли все ледники, льды и все, что имело ранее отрицательную температуру. Это случилось всего за несколько часов. С основном спаслись те, что был на кораблях, на таких платформах как наша и те, кто жил в горах, но не настолько высоких, чтобы иметь снежный покров вершин, который тоже быстро растаял.

– А что делали здесь вы?

– Я работал здесь по контракту. Мое дело было следить за аппаратурой.

– Но вы так молоды… вам едва ли восемнадцать лет…

– Мне двадцать шесть.

– Вы выглядите чрезвычайно молодо, – сказал Эдвард и он действительно не льстил Хольфу.

– Это результат употребления специальных витаминов.

– Откуда вы их берете?

– Я привез их с собой, но, эти пилюли давно уже закончились.

– А как называется эта вещь, что висит у вас на цепочке на вашей шее?

– Автоматический переводчик. Я всего лишь настроил его на ваш язык и теперь без труда могу понимать все, что вы скажете и говорить сам.

– Любопытно, весьма любопытно, как это возможно, – вмешался Март, – у нас тоже есть нечто подробное и такого рода устройство переводит чужие слова и даже ваши, но оно произносит их само. Каким образом этот аппарат заставляет вас говорить на английском языке, да еще и без акцента?

– Я не очень силен в тонкостях работы этого прибора, но я знаю, что он дает импульс в мозг и именно так, как вы и выразились, заставляет тот посылать речевым органам человека нужные сигналы.

– А почему же он действует только на вас, а не на нас тоже?

– Он действует на небольшое расстояние. Прибор висит на моей шее и влияет только на мой мозг.

Мне было интересно, как это действует, я попросил Хольфа показать и он повесил на мою шею этот прибор, что-то подкрутив в нем. Это было потрясающе! Как будто кто-то подсказывал мне, что говорить и я без каких-либо затруднений произнес несколько фраз на чужом языке и понял, что Хольф сказал в ответ.

Потом тот же эксперимент провел профессиональный лингвист де Кремер, который был в восторге от этого чуда техники.

Март, между тем, спросил:

– Можете ли вы показать свой коммуникатор?

Хольф кивнул и куда-то ушел на минуту. Он возвратился и положил на стол перед Мартом небольшой прибор, плоский и прямоугольный.

– Что это? – спросил я и мы с Эдвардом подсели поближе, а де Кремер и вовсе подошел и наклонился к столу, чтобы видеть лучше.

– Это нечто вроде телефонного аппарата. У вас ведь есть таковые? – спросил Хольф.

– Да, конечно, – подтвердил Эдвард самым серьезным тоном, – но только наши телефоны выглядят совсем по-другому и к ним идут провода. Как же этот аппарат работает без электрического тока и соединительных с сетью проводов?

Март ехидно засмеялся. Я представил себе, какими наивными мы выглядели в его глазах. Это все равно, что я объяснял бы обычному крестьянину времен Карла I, что такое трактор.

Хольф не был таким насмешником. Я сразу заметил между ним и Мартом большую разницу. Если первый был вежлив и терпелив, то второй ехиден и самолюбив.

– В этом аппарате есть батарея, которая его и питает. Я видел у вас фонарь, он тоже работает на электричестве без проводов.

– А как же быть с проводами для соединения с телефонной станцией?

– У вас ведь есть радио, не так ли?

– Да, конечно. Тут действует такой же принцип?

– Что-то похожее и тоже без проводов.

Хольф нажал что-то сбоку от своего прибора и он засветился. Появилось какой-то изображение. Я не верил своим глазам. Там было то же самое, что я видел в Лондоне в салоне синематографа. Только здесь было изображение и даже звук. Сквозь стекло я видел, как Хольф разговаривал на каком-то непонятном языке с двумя людьми. Они стояли возле перил на одной из палуб и смеялись. Внизу плескалась вода, и яркие краски этого аппарата в точности передавали всю красоту и богатство природной палитры.

– Этот небольшой фильм я снял сам. Своим собственным коммуникатором. Фильм хранится внутри аппарата. На изображении те самые люди, что прибыли так же, как и вы на лифте. Как я уже говорил, они потом уплыли на лодке.

– Этот аппарат способен фотографировать и снимать движущиеся предметы? – спросил я крайне изумленный. Эта техника потрясла меня, как фотографа.

– Да, именно так и скажу даже больше. Вы можете видеть все отснятое на этом же самом экране, как будто бы сидели в салоне и смотрели там фильм.

– И как это работает?

– Я, к сожалению, не настолько силен технически именно в этой области, чтобы это объяснить. Это просто очередное чудо техники.

– Разве вы, Хольф, не разбираетесь в таких вещах? Ведь вы сами сказали нам, что работали на этой нефтяной платформе.

– Да, но я просто был здесь дежурным. Мое дело было следить за порядком, предупреждать об изменениях погоды и прибытии очередного танкера, для перегрузки добытой нефти.

– Значит, у вас здесь есть нефтехранилище?

– Да, но нефти в нем нет, поскольку во время наводнения, ее аварийно слили в океан, чтобы сделать платформу легче.

– Зачем же?

– Тяжелая платформа имеет больше шансов сорваться с держащих ее телескопических труб. Тогда нас унесет от этого места и во время первого большого шторма, разломит на части или перевернет, ведь мы не корабль и не предназначены для плавания.

– Какие сложности…

Я посмотрел на часы. Было уже десять вечера. Обычно я ложился спать позже, но этот сумасшедший день изрядно утомил меня и прежде всего психологически.

Эдвард увидел, как я смотрю на часы и сказал, что неплохо бы начать обустраиваться на ночлег.

– Действительно, мы слишком засиделись, – сказал Март. – День был трудный, погони, слежки, перемещения не туда, куда нужно, платформы, волны, нефть и коммуникаторы. Я хотел бы хорошо выспаться. Куда нам идти?

Хольф привел нас в небольшой коридор, где указал на несколько дверей подряд. За первой, была двухместная каюта, за следующей, четырехместная. Сам Хольф ночевал на спальном месте в углу той кают-компании, где мы были. Ему было удобнее располагаться там.

Мы с Эдвардом стали размещаться в двухместной каюте, а остальные два отважных путешественника пошли в соседнюю.

Эта маленькая каюта была без изысков, но, как говорил Хольф, все-таки отличалась от обычного кубрика для рядового персонала этой платформы.

– Обычные буровики спят в каютах попроще, – сказал Хольф, прежде чем уйти.

Железные кровати, прикрученные к полу, столик, притянутый всеми четырьмя ножками, небольшая вешалка, туалет и душ, а также лампа в стеклянном колпаке над каждым спальным местом.

Я обессиленный почти упал на свое место.

– Что ты думаешь, обо всем этом? – спросил Эдвард.

– О чем?

– О том, что с нами случилось за этот день.

– Я думаю, что один похожий безумный день в моей жизни уже был. Помнишь тогда, в Санкт-Петербурге?

– Ты находишь это похожим на сегодняшние события? – удивился Эдвард.

– Не совсем так. Я считаю, что по обилию событий и стремительности их развития эти дни похожи.

– Ах, вот ты про что, дружище! Меня сейчас больше занимает сходство и различие нашего пребывания в параллельных мирах. С одной стороны, в прошлый раз, мы были в полной неопределенности, когда попали в тот буферный мир. Правда, почти сразу, нас обнадежил неизвестный покровитель, снабдив весьма ценными пилюлями, утоляющими жажду и голод. Здесь, нет такого доброго проводника, зато есть не менее добрый отшельник, дежурный с нефтяной платформы, этого острова в океане, сделанного из железа. Проблема голода и жажды тоже решена, и у нас есть выход. Попытаться с первым же крупным кораблем добраться до другой стороны этого мира, прямо противоположной и с помощью, имеющейся у них станции, вернуться обратно.

– Что же тебя смущает? – спросил я, громко зевая.

– Неопределенность, прежде всего. Хольф ждет корабля уже очень долго. В противном случае, он давно уплыл бы на нем к той станции. Значит, или корабли, еще плавающие по этому безбрежному океану, просто не бывают в этих краях, либо, что-то мешает им сюда попасть. Например, течения.

– Им попросту незачем сюда плыть. Ведь им нужна работающая станция перемещения.

– Я думал об этом, и пришел к выводу, что многие могут просто не знать, что она не работает и поэтому стремиться именно сюда. Во время всеобщего хаоса, трудно располагать достоверной информацией.

– А тебе не кажется странным, что спустя три года после этого поистине всемирного потопа еще существуют какие-то корабли, находятся люди, до сих пор не добравшиеся до той далекой станции перемещения? – спросил я, изо всех сил борясь со сном.