Книга: Спаси нас, Мария Монтанелли - Герман Кох

«Слабоумный тоже решил оседлать велосипед, что повлекло за собой фатальные последствия, но об этом тогда еще никто не подозревал.» (Герман Кох. «Спаси нас, Мария Монтанелли». 1989)

«Нет, надо поскорее уносить отсюда ноги. Тем более что лицей Монтанелли за углом постоянно напоминает мне о прошлом.» (Герман Кох. «Спаси нас, Мария Монтанелли». 1989)

ЗДРАВСТВУЙТЕ! Его величество ВРЕМЯ спешит непостижимым образом. Особенно это заметно в МИРЕ литературы. Мы не успеваем ни переводить, ни читать то, что может оказаться ИНТЕРЕСНЫМ. А может быть всё дело в рекламе, или PR?

Вот так и произошло с этой книжечкой Германа Коха — «Спаси нас, Мария Монтанелли», написанной им в 1989 году, и переведённой на русский в 2014-м Екатериной Асоян.

Школьная тема. Подростковая психология. При чём здесь «Над пропастью во ржи» Джерома Сэлинджера?

Роман, написанный в 1951-м году, и имеющий другое название — «Ловец во ржи», события которого относятся к 1949-му году, — ПРОПАСТЬ глубиною в 40 лет между психологией подростков того времени и конца 80-х, когда Сэлинджер написал свою единственную книжку. Не говоря уж о подростках нынешних — первой половины XXI-го века, разделённых 75-летним временны́м интервалом от персонажа уникального романа Сэлинджера — Холдена Колфилда …

При том при всём, что два разных подростка — это большая разница. Нельзя же всех 16-17-летних одним аршином мерить. А «ненормальные» были всегда и будут. Независимо от возраста. Воспитание и гены, интеллект и образованность, время и общество — вещи важные и определяющие характеры и мотивы поведения любого из нас.

Конченный подонок, жестокий психопат, убийца — вызреть могут к любому возрасту. Была бы сила, подлость, хитрость ...

К чему это я? — Надо посмотреть Германа Коха. А сравнивать с другим литературным произведением — дело бестолковое и бесперспективное. На мой взгляд.

**** Герман Кох, насколько известно, вылетел из колледжа с либеральными взглядами на воспитание и обучение. Не этот ли «вылет» явился местью в виде «книжицы» за своё неудачное обучение?

Это не роман. И не повесть. А вот издание своего крошечного повествования-монолога в качестве мести за свои личные переживания кому-нибудь и за что-нибудь — явление распространённое. Этим теперь никого не удивишь. Хотя такие удары могут быть весьма болезненными и чувствительными для самолюбия тех, на кого они направлены.

Содержание книжечки можно было бы уместить в два-три абзаца. Всё остальное — раздувание текста для объёма, чтобы было что издать: вода.

Смысл повествования можно было бы определить, как кризис взросления глазами обиженного ребёнка, который пока только научился различать мрачные тона, и, действительно, как у Сэлинджера, если говорить о детях, что рвутся в пропасть, и нет ни одного взрослого, чтобы их ОСТАНОВИТЬ: поймать, не дать сорваться в бездну.

Поэтому виноваты будут ВСЕ взрослые вокруг. И не важно, что такими, а не другими бывают взрослые в школе. Они тоже — ЗАЛОЖНИКИ системы, собственного воспитания, определяемого теми же условиями, которыми определяется воспитание вверенных им детей, в том числе их собственных детей. Родным детям учителей ничуть не лучше, чем воспитанникам! Замкнутый круг.

Зато важно, какие взрослые в твоей СЕМЬЕ. Они отвечают за то, каким ты вырастешь к 16-17 годам. Они обязаны!

**** Проблема, которую предъявляет Герман Кох, достаточно серьёзная, и одним волеизъявлением «тех, кто сверху» не решается. Это проблема совместного обучения в «нормальной» школе «особенных» детей: с различными отклонениями, задержкой психического развития, умственно отсталых ...

Однако такое инклюзивное образование — благое намерение, воплощение которого в реале может превратиться в настоящий ад. И кто пострадает в большей степени — «особенный» ребёнок, или «нормальный» будет зависеть от конкретной ситуации.

И дело не столько в том, чтобы переучить педагогов обычного образования в педагогов инклюзивного образования. При определённых затратах это сделать можно. Но переучить «нормальных» детей относиться с пониманием к «особенным» детям? Эта миссия не выполнима. И в самом начале главный персонаж об этом и говорит:

«С другой стороны, у нас буквально чесались руки набить ему его тупую морду, отлупцевать так, чтобы он заскулил и на карачках, в разорванной одежде, пополз жаловаться директору школы.»

Школьный класс — не коллектив. Это стая. А стая живёт по своим законам. Не такой, как все — изгой. На животном, подсознательном уровне. Не буду говорить о проблеме буллинга. Всем она известна. Из жизни. Из книг. Из фильмов …

Можно было бы ещё остановиться на обучении по системе Монтессори, но не нужно. Хотя она имеет отношение к этой книге. Генрих Кох был отчислен как раз из лицея, в котором придерживались идей свободного, либерального обучения.

Монтессори не учитывает, что группа детей, тем более разновозрастная группа — не коллектив, а стая. Её идеи могли бы работать в зрелом коллективе, в котором сформирован командный дух, взаимовыручка, взаимозаменяемость и отсутствие конкуренции за лидерство. Утопия.

Хм… «Загнивающий либерализм». Кому он во благо? Взрослых зачастую необходимо «пинать» и воспитывать, чтобы работали хорошо. И от системы поощрений отказаться нигде не могут. А чего тогда говорить о детях?.. Они в школу приходят не из леса, а из собственной семьи: мам-пап-бабушек-дедушек.

Проблемы мотивации обучения были всегда, есть и будут самыми важными и самыми трудными. Мы ХОТИМ делать то, что нам нравится. А нравиться может только то, что получается и к чему душа лежит. А когда не получается, когда трудно, когда ты на виду у всего класса, то «начерта мне эта головная боль»?.. А ЗАСТАВЛЯТЬ СЕБЯ ты не умеешь. САМОСТОЯТЕЛЬНОСТЬ и ОТВЕТСТВЕННОСТЬ в тебя не заложили в детстве ни семья, ни школа. Некому тебя было «ловить», когда ты носился, как угорелый «над пропастью во ржи». Ну, и что тогда из тебя вырастет к 15-18 годам?

Добавим к этому проблемы личного интеллекта и способности к обучению. Не все МОГУТ учиться. А нас ВСЕХ заставляют закрывать на это глаза. От управленцев до образовательного сообщества: учителей, учеников, родителей. Всеобщее и хоть ты тресни!!!

Но это всего лишь одна из проблем, связанных с интеллектом и способностью к обучению. Если ты учиться не хочшь, то никакой учитель, будь он семи пядей во лбу, и обладай потрясающей учительской харизмой, ничему научить тебя не сможет: обучение — процесс двусторонний.

Аллергия на школу и всё, что с ней связано, — это болезнь, неспособность к адаптации, и антигистаминными препаратами в этом случае не лечится.

Что же получаем в результате этих нерешаемых проблем?

Получаем то, что видим у Коха. Протест, гипертрофированный цинизм главного персонажа (сначала оставленного на второй год повторного обучения, а потом исключенного из лицея) на всё; шаржеподобные, глумливые описания всего, что он ХОЧЕТ видеть и ВИДИТсвоими глазами; отсутствие даже намёка на эмпатию, отторжение всего, что связано со школой.

«Оставшись тогда на второй год, я имел счастье насладиться «Алисой в Стране чудес» и «Алисой в Зазеркалье» дважды.»

А как он ведёт свой монолог-повествование! Представьте себе голос и манеру речи Сергея Соседова и представьте, как если бы он произнёс фразу: «Фу, проти-и-и вный ...». В таком же стиле изъясняется воображаемый главный персонаж. Бе-е-е-е-е… Только представьте.

Боже мой! Как же он собирается уживаться в мире людей? Как другие уживаться будут с ним? Он невыносим. Говорят, что ВСЕ подростки невыносимы. И кто в этом виноват? И так уж и ВСЕ?

Если бы я в подростковом возрасте была такой, как главный персонаж, меня, наверно, кто-нибудь из родителей убил. Если бы не мама, то папа — точно. «Я тебя породил, я тебя и убью». Как Тарас Бульба.

В этой семье не воспитывали ребёнка. Автор рисует картинки того, к чему приводит уродующее антивоспитание сына. Не воспитывали ни на «заре», когда он лежал поперёк лавки, ни «днём», когда гонял на велике, а к «вечеру» уже не́чего ловить.

И не́чего, и не́кого ловить вечером во ржи. «Если ты ловил кого-то вечером, во ржи».

Когда отсутствует само понятие «уважение» (родителей, стариков, учителей, должностных лиц в силу их компетенций и обязанностей и т. д.), на пустое место приходит глумление. А позже — цинизм и злоба, как защитная реакция от мира, который не может принять ТАКОГО тебя, поэтому ты готов всех «остальных без зазрения совести можно отправить на скотобойню. Прицельный выстрел с близкого расстояния прямо в голову, чтобы не рыпались понапрасну.» Ничего себе, да?!!

Вот на какие рассуждения подвигла меня эта книженция-малютка. Это и есть отзыв. От души. И тоже своего рода бунт. Как у главного персонажа. Но только далеко не по одним и тем же основаниям.

… И отстаньте от подростков со своими взрослыми дурацкими вопросами!!! Поставьте себя на их место. Хотите, чтобы вам задавали эти же самые вопросы? — Думаю, что нет. Нам хочется укрыться в свой черепаховый домик. Так вот, им — тоже!

****

«Понимаешь, я себе представил, как маленькие ребятишки играют вечером в огромном поле, во ржи. Тысячи малышей, и кругом — ни души, ни одного взрослого, кроме меня. А я стою на самом краю скалы, над пропастью, понимаешь? И моё дело — ловить ребятишек, чтобы они не сорвались в пропасть. Понимаешь, они играют и не видят, куда бегут, а тут я подбегаю и ловлю их, чтобы они не сорвались. Вот и вся моя работа. Стеречь ребят над пропастью во ржи. Знаю, это глупости, но это единственное, чего мне хочется по-настоящему. Наверно, я дурак.» ( Джером Дэвид Сэлинджер. «Над пропастью во ржи». Изменённое стихотворение Роберта Бёрнса)

За прозрачность и понятность ЧТО, ЗАЧЕМ и ПОЧЕМУ Герман Кох хотел излить в своей книжечке, а также за то, что излагает он неплохо, но не мастерски: слишком плотный текст, критически небольшое количество диалогов, куски текста, не работающие на идею произведения ... Но за искорки юмора, и, несмотря на то, что всё могло бы быть во много раз короче, но совсем уж длинно не стало, я бы хотела поставить за книжку удовлетворительную оценку. Она, на мой взгляд, могла бы послужить в качестве наброска для повести: «режиссёрский синопсис». «Он начинает с чистого листа. Он задумался о том, как быть дальше. У него впереди целая жизнь.»

P.S. Если бы в мои 16-17 лет меня выперли из школы, и я даже знала, что сама в этом виновата, мне, возможно, захотелось бы написать что-то нечто подобное. Такие обиды сами по себе не проходят: они жаждут сатисфакции. И не важно, в каком виде. И не важно, что сыровато получится. Главное, нужно действие. Обвинить. Отомстить. Оправдать себя. Чтобы забыть. Лермонтов же обвинил и отомстил (да ещё как!!!) в неоконченном автобиграфичном романе — «Княгине Ли́говской». Обиде нужен выход. А иначе нельзя. Она же будет глодать тебя изнутри. Жорж Печорин в романе на мир заставляет нас смотреть его глазами. Точно также, как в прочитанной книжке. Мотив-то у главных персонажей один и тот же. И ничего, что Мишель в 1837 году выместил злобу истинного нарцисса на страницах своего романа, ставших всеобщим достоянием. Это ли не удовлетворение?!! Его читают и сегодня. И месть его жива, намного пережив своего создателя. То же самое я вижу и у Германа Коха: тот же нарциссизм. То же желание поквитаться …

Но в одном я не права. Меня бы никогда не исключили из школы. И я благодарна своим родителям и бабушке за воспитание, которое они мне дали. Потому что любили. И я их люблю бесконечно. А Коха читать, вообще-то, больно ...

P.S. P.S. Правду можно утаить от родителей, учителей, друзей и даже от самого себя. Но только не от Него. Когда хочешь найти виноватого, начинай с себя. Начать новую жизнь с «чистого листа» без покаяния ещё никому не удавалось. А впрочем, её и быть не может по определению: жизнь только одна. Можно унести ноги подальше от неприятных мест, только от себя ноги унести не сможешь.

Первый раз я рада тому, что аннотация книги совершенно не отражает существующую действительность (удивлена ли я этому факту? Ничуть). Сэлинджеровский герой-подросток в свое время (лет так десять тому назад) изрядно разочаровал, книга тогда оставила меня в смешанных чувствах; прочитанное показалось блеклым и неправдоподобным, как и сам герой, и быстро покинуло пределы моей памяти. Потому меньше всего жаждала я новой встречи еще раз с ним же на страницах книги совсем другого автора. Писателя понравившегося и запомнившегося, в отличие от того же Сэлинджера (прошу прощения у поклонников творчества классика, но вот у меня с ним не сложилось и не задалось, увы и ах). Писателя, знакомого мне по одному-единственному роману, но какому! "Ужин" - это было так ярко, захватывающе, динамично и остросоциально. Роману, который действительно хочется рекомендовать как стоящую вещь.

Потому, наверное, к книге "Спаси нас..." хоть и подходила с осторожностью и легким сомнением, но вместе с тем отчего-то подсознательно была уверена, что автор разочаровать меня не сможет. Так, собственно говоря, и вышло.

Кох вновь приковывает наше внимание к острым общественным проблемам, задавая неудобные вопросы, давая такие же неудобные, но при этом нужные и правдивые ответы - тем, кто готов принять истину.

Косность системы существующего образования, не учитывающего индивидуальные особенности ребенка, лицемерие, царящее в социуме, снобизм тех, кто побогаче и повлиятельнее, равнодушие взрослых и уважаемых членов этого самого общества, когда дети кажутся глупыми несмышленышами, недостойными собственного взгляда на мир (вот только неожиданно выясняется, что дети-то как раз более наблюдательны, чем порою мы, и замечают все, понимают тоже все и вовсе не хотят с этим мириться), леденящее безразличие наставников, школьных учителей, лицейских преподавателей, видящих в учащемся одну человеко-единицу, но, к большому сожалению, упорно не видящих в нем личность, не старающихся помочь советом, думающих зачастую исключительно о себе, не желающих видеть дальше своего носа, своего лицея и своего предмета, который они так усиленно вдалбливают в головы этим юным девочкам и мальчикам...

Вместе с знаниями, правда, в головы эти летит ненависть: юным и восторженным, как всегда, оказывается сложно понять зрелых, умудренных, уставших - конфликт отцов и детей не нов, но как же интересно обыгрывается он на страницах миниатюрного романа голландца. И я безмерно рада тому, что роман получился небольшим. Да, он быстро читается, но дело отнюдь не в этом. Выбери автор форму для своего произведения помасштабнее, подлиннее, он бы наверняка не удержался от того, чтобы не показать читателю дальнейшее будущее главного героя - этого порывистого, мятущегося подростка, с кучей проблем, кучей интересов, циничного, едкого - одним словом, такого настоящего. О, автор бы с присущим ему талантом и жизненной проницательностью показал бы, что стало с юношей спустя каких-то лет пятнадцать. Это был бы - уверена на 100 % - такой же скучный и занудный взрослый, растерявший свои идеалы и ориентиры, смирившийся с недостатками мира, общества, приспособившийся, серый, неинтересный, просто как все. Нет, не хочу я такого будущего для него. Автор умеет заканчивать книги вовремя - на самом ярком моменте, и вот это поистине здорово.

Что стало ярким в романе Коха для меня? Пожалуй, страшные мысли, роящиеся в голове подростка. Не волнуйтесь, выхода они не найдут (как, к примеру, в книге Лайонел Шрайвер - Цена нелюбви - кстати, еще один из моих любимых по жизни романов о подростках, рекомендую, если еще не знакомы), они останутся черными мечтаниями, черными воронами, улетающими в космос:

Однажды во время войны англичане разбомбили наш район, потому что в здании школы располагалась штаб-квартира немецкой разведки. Но школа-то как раз уцелела, зато несколько близлежащих блочных домов превратились в руины. Нетрудно заметить, что сейчас там, куда упали бомбы, стоят дома поновее и деревья потоньше, поскольку посажены после войны. Надеюсь, что в следующую войну наши противники не облажаются. По мне, так пусть эта война целиком развернется в нашем районе. Когда по понедельникам включается учебная воздушная тревога, я иногда воображаю себе, как истребитель "спитфайр" заходит в пике и методично обстреливает этот затхлый, прогнивший, ублюдочный район, как бросаются врассыпную местные обитатели… Чуть больше суматохи, чуть больше жизни – вот чего здесь так недостает. Они попробовали понатыкать открытых кафешек на торговой улице, но зайти туда смерти подобно. В душной комнате с зашторенными окнами дышится и то легче.

Было бы слишком просто предположить, что жаждет он насилия, физического разрушения, смерти. Жаждал бы по-настоящему - думается, осуществил бы. Нет, мне и герой видится глубже и умнее, чем он хочет казаться (маска циника и шута всего лишь средство самозащиты, не более), и мысли его, такие жуткие, кажутся неким манифестом - возможно, наивным, с присущим всем подросткам юношеским максимализмом - против существующих и царящих косности, лицемерия, равнодушия, безразличия и снобизма взрослых.

Вот и призывает на помощь (из могилы, откуда ж еще) воинственную старушку Монтанелли (просто он учится как раз в лицее Монтанелли): полюбуйся, мол, сама, до чего извратили твою стройную систему обучения эти умные во всех смыслах взрослые.

Придет - не придет... Поможет - или все-таки нет?..

Чего же ты ждешь, Мария Монтанелли? Неужели не спасешь того, кто об этом так истово молит?

Ба-ах! И первая бомба взрывает лицемерие, окончательно, с потрохами. Вторая - ба-ах! - летят останки равнодушия, душевной черствости. Третьей - по снобизму, тщеславию, когда люди видят лишь деньги, не замечая за ними человека...

И да начнется новая жизнь, с чистого листа...

Я просто чудовищно устал от всего, мне больше невмоготу выслушивать этот горячечный бред окружающих меня сердобольных выскочек, со слишком честным лицом берущихся наставлять меня на путь истинный. ..я мечтаю о том, чтобы все наконец заткнулись, чтобы стало тихо, как в немом кино, чтобы меня перестали доставать расспросами, кем я собираюсь стать, чему сопротивляюсь, как мои дела и чего я, собственно, хочу от этой жизни. И тогда в этом безмолвии главный герой фильма поднимется со своего кресла, а на экране появится текст: "Он начинает с чистого листа. Он задумался о том, как быть дальше. У него впереди целая жизнь".

Рекомендую тем, кто подобно мне обожает книжки о ранимых подростках, сотканных, кажется, из одних острых углов, кто не боится услышать в свой адрес - адрес взрослых, разумеется - что-то очень уж нелицеприятное, кто любит открывать для себя новых авторов и кому тоже осточертели романы о скучных взрослых) 5/5, для меня это точно одна из лучших книг марта

И это очень меня порадовало. Потому что после "Уважаемого господина М.", который произвел на меня глубочайшее и наиблагоприятнейшее впечатление, "ужин" и "летний домик с бассейном" немного разочаровали обилием грязи и жестокости.

Этот же роман — как будто первая ступенька к Господину М., еще не такая яркая, но такая же затягивающая, словно болото и не отпускающая от первого до последнего слова. О, как мне — снова — хотелось растянуть книгу до бесконечности. Как хотелось читать и читать ее, наслаждаясь каждым словом. Все же стиль автора обладает каким-то прямо-таки магическим воздействием на мою психику. Я буквально растворяюсь в его текстах.

Но как можно растянуть хоть немного жалких 190 э.с.? Да, в иных книгах и сто страниц читаешь вечность. Но здесь.. Даже то, что многие абзацы я прочитывала и перечитывала, впитывая в себя их смысл и музыку слова, все равно она закончилась просто преступно быстро!

А дело в том, что герой Коха из тех подростков, кто смотрит глубоко, кто пытается разглядеть то, что спрятано за фасадом. Он из тех, кто интуитивно чувствует фальшь, хотя и сам притворяется и использует свои "маски". Натура весьма чувствительна. Ещё и обострение на почве всех прелестей переходного возраста. Всё раздражает. Люди кажутся глупыми, недалекими, разменивающими свою жизнь на какие-то внешние атрибуты. Система гнилая. А лицей Марии Монтанелли давно утратил в своем подходе первоначальный смысл, который вкладывала в свою систему сама её создательница, а именно сделать образование доступным. Получилось противоположное - учебное заведение, гордо носящее её имя, стало элитной школой для детей состоятельных родителей.

В семье тоже далеко не всё гладко. Да скажем прямо - всё плохо. Как любой подросток главный персонаж этой повести эгоистичен, собственная формирующаяся личность для него важнее любых трагедий, поэтому своё положение он использует выгодным для себя образом. В чем, кстати, он обвиняет слабоумного Яна - тот пользуется своим исключительным положением и сочувствующим отношением персонала лицея. Но, как говорится, в чужом глазу...

Основная проблема нашего героя в том, что он ужасно одинок. Он обличает других, но сам делает тоже самое, не отдавая себе отчета в том, что так оно и есть. Образ, маска, фасад - носят другие, носит и он. Но никто не знает его настоящего. Раскрыться он сумел только один раз в кабинете у психолога. Вот там стало видно, что на самом деле его волнует. Вся эта напускная циничность по отношению к тому, что происходит с его родителями, оказалась очередным картонным фасадом.

Но не хочется его судить, ведь по сути Кох нарисовал портрет самого обычного мальчишки. Конечно, все мальчишки разные, но вот такие бунтари - определенный тип протестного поведения, когда молодой человек сам не может разобраться, что с ним происходит, ищет себя, ему трудно. На самом деле любому подростку трудно. Это время страхов - что-то происходит с твоим организмом, что-то меняется в твоем отношении к происходящему, что-то начинает волновать, появляется некоторая неуверенность, которую во что бы то ни стало нужно спрятать, так как любое проявление нерешительности, боязни, мягкости воспринимается как слабость, которую обязательно используют против тебя, стоит только кому-нибудь это увидеть. Ужасный возраст, на самом деле. Но жутко интересный! В основном как раз для взрослеющего. Но и другим он скучать не даёт.

К сожалению система всё делит на типы, как я выше написала. Только вот типы типами, а проблемы у всех разные. И реакция на них тоже. Но у системы общий подход для каждого типа, для каждой такой группы, на которые делят проблемных мальчишек и девчонок. Герою Коха нужно внимание, признание, поэтому он его добивается самым простым для него путем.

Книга именно о нём. То, что происходит описывает именно он, поэтому мы всё видим через призму его восприятия. Рассказал бы другой, всё и выглядело бы по-другому. А вот с проблемой, которую всегда Герман Кох ставит в своих произведениях, не всё просто. Чем хороши его произведения - никогда нет простого ответа, никогда нет явного виновника, так как виноваты все или никто. Так и здесь. Это можно списать на злую волю случая. В этом можно обвинить невнимательных педагогов, но с таким же успехом эта вина может пасть на учеников, тем более что именно они питали настоящую неприязнь к жертве трагедии. И самое страшное, что трагедии не чувствуется. Для кого это стало трагедией? Что-то в книге этого не видно. Но за это я и люблю книги автора - его героев крайне сложно осуждать или, наоборот, принимать их сторону.

Кох себе не изменяет - каждое его произведение похоже на диалог главного героя с читателем, и каждый раз этот самый герой поражает своей абсолютно реалистичной неидеальностью. Его размышления, перемежающиеся историями из жизни, отличаются откровенностью. Иногда в итоге оказывается, что сам герой повинен в тех грехах, которыми попрекает окружающих. Случается и так, что он куда хуже обличаемых им людей. Но не в этот раз.

Сейчас перед нами ученик престижной школы, подросток, которого многие назовут "трудным". На самом же деле, "трудными" можно назвать только обстоятельства его взросления, а его самого - скорее разумным. Он действительно похож на обещанного Холдена Колфилда, но, в отличии от него, главному герою книги Коха не перед кем отчитываться за очередной провал - мать умерла, отец погряз в собственной личной жизни. Скорее он похож на Вернона Г. Литтла, выросшего в более благополучной среде.

Обладая обостренным чувством справедливости, очень трудно мириться с окружающей действительностью. Особенно если в этой действительности тебе совершенно неинтересно, и ничто тебя не держит. Нет, здесь не будет активной позиции, открытого протеста - парень будет молчать и плыть по течению, как это ежедневно делают тысячи, десятки тысяч его сверстников по всему миру. Но вот заткнуть ему рот никто не сможет.

Эта небольшая повесть расскажет о том, как выглядит такая стройная на взгляд преподавателей система в глазах обычного подростка. О том, как в эту систему вписывается только то, что удобно для анализа и раскладывания по полочкам. И пока взрослые пребывают в восторге от того, как здорово они все устроили, цельной личности придется или притвориться, или идти прочь, волоча за собой хвост из проблем, которые никого не интересуют и презрительных взглядов тех, кто называет себя педагогами.

Интересно, что станет с этим парнем в дальнейшем? Сможет ли он послать к черту всех этих самодовольных учителей с их мнением или, никем неконтролируемый, тихо ляжет на дно? Впрочем, разве не из таких вот самобытных и не признающих авторитетов ребят выходят впоследствии отличные бизнесмены?

В романах Коха главный герой всегда в чем-то повинен. Здесь же главный герой виноват только в том, что ничего не хочет. А ничего не хотеть с точки зрения его педагогов - непозволительно. Вот только кто убил в нем все желания?..

А по-моему, залог свободы в том, чтобы найти в себе мужество сказать: мол, принципиально не хочу выбирать из того, что было уготовано мне еще до рождения.

Как всегда, Герман Кох пишет очень интересно, - ирочнино, гладко не перегружая текст, но во здесь не чуть не хватило объема. Может, чуть побольше бы узнать о погибшем мальчике, о реакции окружающих, о событиях после, хотя, скорее всего, это часть задумки автора об ограниченности этой истории.

Если говорить о литературной ценности, то это, конечно, не "Над пропастью во ржи". Да, рассказчик похож, суть произведения похожа. Но, хотя роман и более суровый, но при этом меньше будоражит и тревожит. В нем нет той неподдельной и полной неподконтрольного хаоса злости подростка. Это не будет спойлером, автор сам на первых же страницах говорит о финале романа, но то, что произведение заканчивается смертью, при этом не делает его страшным. Не делает героя злодеем, не дает ощущения ужаса перед порушенными жизнями брошенных на произвол судьбы подростками, как в "Случайной вакансии" Роулинг.

Но в романе есть несколько действительно хороших моментов, отличных фраз и образов, которые потом станут фирменным стилем Коха – его цинизм, разговор без обидняков о тех вещах, о которых говорить не принято, его тыкание читателя носом в псевдо-благополучие современной цивилизации. С возрастом и писательким опытом Кох отточил этот "нож" и теперь гораздо аккуратнее очищает благостное общество от его лицемерия. Все таки, цинизм и сарказм подростка воспринимается со ссылкой на юношеский максимализм. С такой, знаете ли, снисходительной взрослой улыбочкой: "Ты еще жизни не видел, перебесишься".

Поэтому я бы рекомендовала этот роман настоящим поклонникам Коха в качестве исследовательстких целей. Ну и собственно тинейджерам. Просто чтобы для разнообразия услышать созвучный себе голос из книжки, а не из динамика с рэпом.

C.R. Хорошая обложка у нашего издания. Отлично передает суть романа. Из иностранных больше всего мне понравилась центральная. Обложки по краям, на мой взгляд, слишком мрачные.