Текст книги "Зоопарк доктора Менгеле"

Глава 3. Дом у моря

От монотонного покачивания у Мино, лежавшего в небольшом закутке между огромными бревнами дерева укави, слипались глаза. Стук колес поезда напевал ему колыбельную. Он пытался вспомнить, как Изидоро рассказывал историю о камне, ставшем мягким, как жир:

«На трех горных вершинах Эндави, Ундави и Гандави проживал мудрый и могущественный народ уджибандеви. Они выстроили огромные города с большими зданиями: башнями, храмами, шпилями. Все свои строения они возводили из красного блестящего камня, по твердости не уступающего металлу. Сияние и блеск города видно было издалека. Говорили, что народ уджибандеви в стародавние времена общался с Небесными Богами. Племена и народы, жившие по соседству, посещали эти прекрасные города и восхищались ими. И никто не знал, откуда уджибандеви брали этот удивительный красный камень и как им удавалось поднять огромные блоки так высоко в горы. Но однажды вождь уджибандеви рассказал навестившему его вождю другого племени о маленьких светло-зеленых листочках растения тепи, из-за которых камень таял, словно масло. Нужно было всего лишь потереть листочками любой камень, и из него можно было лепить все что угодно. Через некоторое время камень становился красным, блестящим и твердым, как раньше. Вождь уджибандеви не раскрывал тайну того места, где росло растение тепи, потому что обещал Небесным Богам никому не говорить об этом. Однако, сказал он, если внимательно следить за движениями всех птиц на свете, в один прекрасный день они приведут вас к нему. Эту историю передавали из уст в уста, от племени к племени, от народа к народу по всему огромному континенту. Но как бы внимательно ни следили за птицами, никому не удалось отыскать это растение. Прошли столетия, но историю вождя уджибандеви не забыли. Ее услышало могущественное племя инков. Огромное войско пришло к трем красивейшим городам уджибандеви, чтобы захватить их и выведать тайну. Но уджибандеви исчезли. Инки обнаружили лишь три пустых города-призрака, но ни одного скелета. В ярости они разрушили удивительные здания и обнаружили глубокие подвалы и подземные туннели, уходящие глубоко в горы. Но и там не было народа уджибандеви. И инки построили свои города на руинах прежних, но им было далеко до прекрасных и величественных городов уджибандеви. Историю о листьях растения тепи, благодаря которым камень таял, как масло, почти забыли. Но однажды, спустя много столетий, молодой священник-иезуит Пьетро де Фрейтас после долгого утомительного путешествия в самую глубину незнакомых ему джунглей рассказал удивительную историю: у самого подножия гор он вышел к узкой долине, по которой протекала небольшая речка. Прямо посреди долины возвышалась огромная отвесная скала, поднимающаяся вверх на сотни метров. Потоки речной воды водопадом стекали с этой скалы. Но повсюду, до самой вершины скала была испещрена отверстиями. Птицы с черно-желтыми клювами влетали туда и вылетали оттуда. Они свили там гнезда. Наблюдая за происходящим, молодой священник-иезуит заметил птицу, несущую в клюве зеленый листок. Размахивая крыльями, чтобы удержаться на месте, птица прижала листок к гладкой скале. И в ней сразу же образовалась ямка. Птица улетела и вернулась с новыми листками в клюве, и совсем скоро в скале уже виднелось небольшое отверстие. Пораженный увиденным, Пьетро де Фрейтас решил отыскать то место, откуда птицы брали эти листья. Но у него ничего не вышло, птицы летали высоко над верхушками деревьев, и ему не удалось за ними проследить. Священник-иезуит написал о своем наблюдении целую книгу, но ему никто не поверил. Потом в эту страну пришли «чертвозьмишники». Местные жители прозвали их так, потому что они говорили «черт возьми!» обо всем необычном, что видели вокруг. Главным «чертвозьмишником» был Генри Бейтс. Он прочитал книгу Пьетро де Фрейтаса и надеялся отыскать птиц и листья, благодаря которым камень становится мягким, как масло. Поговаривали, что в джунглях обитают племена индейцев-отшельников, вполне возможно, потомков мистического народа уджибандеви, и они до сих пор хранят знания об этих листьях, вот только отыскать эти племена никому так и не удалось. Ни Генри Бейтсу, ни его последователям – «чертвозьмишникам», ни американцам, вырубающим джунгли в поисках нефти, ни даже волшебнику Изидоро так и не посчастливилось найти разгадку этой великой тайны».

Тайны джунглей, тайны саванны. Стучали колеса поезда, темнела ночь, Мино отчетливо слышал голос Изидоро.

Поздно вечером, через много часов после того, как Изидоро обратился в пепел, Мино все-таки пришел в деревню, где начиналась железная дорога. Он спрятал Таркентарка в темном переулке, взял с собой два кожаных мешка, набитых золотыми и серебряными монетами, и большие, но легкие коробки с бабочками и, прижимаясь к стенам домов, побрел по деревне.

– El ferrocarril? – рискнул он спросить нищего, забившегося в угол дома.

– Вон там, вдалеке, – ответил нищий, зажав в руке серебряную монету.

– Она ведет прямо к морю? – прошептал Мино.

– Si, si, прямо к морю, далеко-далеко отсюда.

И тут Мино увидел: длинная, состоящая из нескольких кусков змея лежала наготове на дороге, которая и сама не была похожа на обычную дорогу, а представляла собой две полоски гладкого железа, простирающиеся в бесконечную даль ночи. Прямо к морю, подумал он.

Ему удалось незаметно забраться в вагон, загруженный бревнами, и отыскать себе там местечко. Там он лежал тихо, как мышка, и ждал. И вот через несколько часов раздался ужасный грохот, затем пронизывающий скрип, закричали какие-то люди, и, наконец, Мино ощутил рывок: поезд отправился к морю.

Мино Ахиллес Португеза, тринадцати лет от роду, ехал к морю.

А ведь совсем несложно стрелять в этих гринго и коммандеров. У него было четырнадцать патронов, и все они угодили в цель. Именно туда, куда он и целился. Они шлепнулись на землю, как свиньи. И остались лежать в грязи, как свиньи. Слишком поздно он понял, что во рту одного из них торчала зажженная сигарета. У того, кто стоял спиной к Мино и упал лицом прямо на облитого бензином Изидоро.

Уничтожить этих гринго и коммандеров было легче, чем наступить на муравья. Кстати, на муравьев он без особой на то необходимости никогда не наступал. Но он бы без промедления избавился ото всех гринго, армейцев, карабинеров, коммандеров, встающих у него на пути. Бесполезные твари. Уничтожающие растения, животных и людей. Приносящие с собой бедность, несчастья и болезни. Вселяющие страх. Один муравей важнее, чем десять гринго. А муравьев на свете много: они работают в миллионах и миллиардах республик, эти рабочие бригады, вспомогательные войска, разведчики, фермеры, охотники, рабы-добытчики, инженеры, умеющие починить все что угодно. Они маршируют по всей стране, нагруженные отпиленными кусочками свежих листьев, крылышками мух, паучками, личинками термитов – всем, что может для чего-нибудь пригодиться. Муравьи могут уничтожить целый дом, но для этого им нужна весомая причина. Муравьи никогда бы не уничтожили целую деревню просто со зла или ради собственного удовольствия. В существовании муравьев есть смысл. А в существовании многих людей – нет.

Мино лежал в вагоне поезда, мчавшегося в ночи, и ощущал твердый комок в груди, ему было больно. Он лежал с открытыми глазами, уставившись в никуда. Он остался один. Папа Маджико умер. А он не умер, с собой у него были два полных мешка монет и двадцать семь ящичков с бабочками. И он умел показывать фокусы. Умел творить чудеса, в которых, на самом деле, не было ничего чудесного. Он знал, что настоящие чудеса обитают в глубине джунглей. Вот бабочка, mariposa, – великое чудо. У нее четыре жизни. И в своей последней жизни она – чистая, ослепительная красота.

Этой красотой нужно восхищаться. Может быть, именно для этого Мино и собирал своих бабочек, расправляя их прекрасные крылышки? Может быть, он хотел показать миру все зло, всю неоправданную жестокость, с которой ему пришлось столкнуться? Посмотрите на это! Взгляните на безвинное существо, воплощение истинной красоты! Именно это и должно существовать в мире: истинная красота. Он и сам не знал, зачем собирает свою коллекцию бабочек. Раньше это было его работой. Теперь он получал от этого удовольствие.

Мино не знал, в какую страну он ехал. Он знал лишь только, что ехал к морю: к бесконечной водной глади, простиравшейся до самого горизонта. Он посмотрит на свое отражение в воде. Посмотрит и все узнает. Он – человек воды, Изидоро понимал это, но понимал не до конца. Только Мино знал, почему он на самом деле – человек воды.

Новая страна, страна у моря. Возможно, там полно американцев, гринго. И армейцев в форме, разящей потом и мочой. Но он их не увидит. Он будет учиться, будет думать. Думать за пределами собственной головы. Думать о чудесах, чистить апельсины и собирать бабочек. Никто в этой стране не знает, что для него убить гринго и карабинеро легче, чем наступить на муравья. Никто об этом и не узнает.

Много дней и ночей шел поезд. Иногда он останавливался и долго стоял. Тогда Мино прятался среди бревен. Но днем, когда поезд набирал скорость, он забирался на самый верх и разглядывал оттуда проносящиеся мимо окрестности. Бесконечные, ровные пространства, похожие на пустыни, илистые болота, крутые скалы и глубокие долины. Иногда поезд проезжал по туннелю гору насквозь. Длинные темные волосы Мино развевались на ветру, когда он сидел, уминая сухую кукурузную лепешку и запивая ее теплой водой из маленькой бутылочки.

Он не знал, когда они будут пересекать границу. Просто понял, что ему нужно спрятаться особенно тщательно. Ведь паспорта у него не было.

Он видел вооруженных военных. Он видел широкие дороги, по которым ездили машины, но не было ни одного мула. По ночам он видел тысячи огней городов, которые он проезжал. Видел большие таблички с написанными на них буквами. Он читал: «БЕБЕ ПОЛЯРНЫЙ МЕДВЕДЬ», «BANCO ESPIRITO SANTO E COMMERCIAL», «ГОЛЬФ, СЕРФИНГ, СОЛЯРИЙ: ЧИКЛЕТС МЯТА», «КЕНТ ДЛЯ СЕНЬОРОВ». Читал он и другие странные слова, смысла которых не понимал. И повсюду видел груды мусора: старые машины, ржавые бочки от бензина, сломанные кровати, матрасы, жестяные коробки и ящики самых разных размеров, пластиковые бутылки, обувь и разорванная одежда. Иногда среди груды мусора пробивались цветы. А иногда воняло так сильно, что ему приходилось зажимать нос. Он надеялся, что возле моря пахнет не так.

На пятый день поздно вечером Мино понял, что они въехали в большой город. Он забрался на верхние бревна и осмотрелся. Вокруг были одни дома. Внезапно поезд повернул, и чуть в отдалении перед Мино распахнулось бесконечное голубое пространство. Мино понял, что достиг своей цели.

Не успел поезд остановиться, как Мино спрыгнул. Он бежал, перепрыгивая через рельсы. Воздух пронзали яркие лучи света. Нужно было как можно быстрее укрыться во мраке, чтобы никто его не заметил. Наконец он добрался до улицы, но здесь было еще светлее, и Мино чуть не угодил прямо под машину. Водитель отчаянно засигналил, и Мино рванул к стене дома и прижался к ней, дрожа всем телом. С обеих сторон ехали машины, мимо него проходили толпы людей. Ему казалось, что вокруг сверкают огни всех цветов, а на другой стороне улицы Мино насчитал не меньше десяти трактиров, где сидели люди и пили пиво.

Внезапно он понял, что голоден. Никто ведь не поймет, что он приехал сюда незаконно по железной дороге? Он в безопасности. Он далеко. Он вполне может зайти в трактир и купить себе еды.

Он положил на прилавок серебряную монету в пятьсот крацев. Толстый мужчина за прилавком грозно оглядел мальчика, когда тот заказал мясо с рисом и чили. Затем он взял в руки монету и осмотрел ее:

– Крацы, – сказал он, смеясь. – no tienes bolivares?[18]18
  А боливаров нет? (исп.)


[Закрыть]

Мино с ужасом понял, что в этой стране в ходу другие деньги. Боливары, сказал толстяк. Как же ему поменять его деньги на боливары? Какое-то время он стоял, замерев и пытаясь что-нибудь придумать. Затем вежливо поклонился толстяку и спросил:

– Сеньор, у меня есть только крацы. Можете ли вы подсказать мне, как обменять их на боливары?

Внезапно вокруг него сгрудилась целая толпа мужчин, которые начали что-то говорить, перебивая друг друга. Они не злились на него, он это понял, и все они были очень опрятно одеты. И говорили о боливарах и крацах, а толстый мужчина за прилавком достал газету и начал читать вслух что-то о крацах и песах, о крацах и боливарах. Один из мужчин попросил Мино показать ему серебряную монету, а потом, изучив ее, достал из кармана красивую купюру и протянул ее Мино.

– Я могу обменять ее для тебя, мальчик. Банк сейчас закрыт, а ты, очевидно, голоден. Думаю, ты приехал сюда зайцем на поезде. Но на нищего ты не похож. Если у тебя еще есть деньги, сходи завтра в банк.

Мино нерешительно разглядывал купюру. Но потом ему в голову пришла мысль: если сейчас он протянет эту бумажку толстяку за прилавком, и тот даст ему еду, значит, она настоящая. Поэтому он вежливо поклонился и поблагодарил мужчину, положил деньги на прилавок и вопросительно посмотрел на толстяка. Тот кивнул и сразу же начал накладывать на тарелку дымящуюся похлебку. Мино дали белый хлеб, миску с перцем и кружку с водой. И вот еще что: вместо той красивой бумажки он получил четыре другие бумажки и еще несколько медных монет. Мино подхватил свой багаж и сел за свободный столик. Он наелся до отвала.

Двое мужчин указали ему на пансион чуть ниже по улице. Они очень дружелюбно объяснили ему, что теперь у него хватит боливаров для того, чтобы прожить там не меньше десяти ночей.

– Muchas gracias, – поблагодарил их Мино.

Лежа на чистой красивой простыне, он думал о том, какие удивительно добрые люди живут в этой стране.

Первые дни Мино бесцельно бродил по улицам. Разглядывал необычные лавки, торговавшие всякими забавными вещицами. Он долго простаивал, любуясь огромными витринами. Вот только машин он опасался. Они сновали повсюду, заполняя улицы выхлопами и шумом. Воздух из-за этого становился вонючим, и Мино приходилось часто зажимать нос.

Когда он пришел в банк, чтобы поменять свои крацы, и вывалил на стол серебряные и золотые монеты из кожаных мешков, сотрудники уставились на него с изумлением. Но все-таки отдали ему боливары. Он получил большую стопку новеньких купюр с большими цифрами на них. Мино спрятал купюры во внутренние карманы своей рубашки фокусника.

Совсем скоро он купит себе дом у моря.

Большинство людей, которых он встречал, были красиво одеты. Но все-таки иногда в закоулках ему попадались и нищие, а в парке почти в самом центре города он заметил целую ватагу бедных ребятишек. Они выбегали из сараев у реки, где воняло сточными водами и где Мино видел нескольких жирных крыс, возившихся в грудах мусора. Еще Мино видел солдат. Одетых в зелено-коричневую форму. В руках они держали ружья, а на поясе висели пистолеты. Их было немного, но все-таки они присутствовали.

Однажды Мино решился: ему нужно отыскать море.

Он пошел по улице, ведущей к большим плоским зданиям. Там работала масса людей. За этими зданиями пахло солью и чем-то едким. Мино видел машины и автомобили, они ездили туда-сюда. А еще большие подъемные краны, напоминавшие нефтяные вышки. А что это? Лодка? Там стояла большая лодка?

Мино быстро задышал, всматриваясь в даль. От серой воды под его ногами воняло. Вокруг в нефтяных пятнах плавал мусор. Мино даже не мог рассмотреть свое отражение с края причала. И это море? Он проследил за водной гладью, уходящей в бесконечную даль за пределами последних пристаней.

Море.

Мино сел на свой ящик с бабочками и просидел так, не двигаясь, очень долго. Губы его были плотно сомкнуты. Потом он встал и пошел. Он решил пройти вдоль кромки моря.

Дойдя до городской окраины, Мино увидел, что пристань закончилась. Море здесь стало чище. Большие белые волны набегали на берег и с грохотом разбивались о камни и скалы. Он все шел и шел. Идти было легко, он шел вдоль дороги. Та вилась вдоль кромки моря, и по ней в обоих направлениях ехали машины. Мино увидел дома, живописно расположенные возле моря. Большие дома с цветущими садами и усыпанными фруктами деревьями. Перед домом, находящимся чуть в отдалении от остальных, довольно далеко от города, стояла табличка: Venda-se. Продается.

Мино остановился, разглядывая дом. Он, со своей красной черепицей, светлыми выкрашенными дощатыми стенами, был прекрасен. К морю выходила большая терраса, от которой к маленькой пристани у воды спускалась лестница. В саду росли апельсиновые деревья.

Мино открыл ворота и постучал в дверь.

Внутри раздались шаги, и дверь открылась. В дверях показался низкорослый мужчина в шортах. У него был огромный живот, и на мгновение Мино показалось, что перед ним сам Таркентарк. Но мужчина не был индейцем.

– Что тебе нужно? – спросил мужчина резким голосом.

– Я хочу купить этот дом, – четко и уверенно ответил Мино.

Мужчина выглядел так, словно ему в голову угодил кокосовый орех. Он закатил глаза.

– Ты? – выдохнул он. – Ты хочешь купить дом. Хохо! Этот дом? Ты что, банк ограбил?

– Нет, – сказал Мино. – Я показывал фокусы. Сколько стоит этот дом?

– Стоит? Фокусы? Desculpe[19]19
  Простите (португ.).


[Закрыть], кто ты такой, чего тебе надо?

Мужчина натянул шорты на живот так высоко, как только смог.

– Меня зовут Мино Ахиллес Португеза. Я фокусник. Я хочу купить этот дом.

Вдруг глаза мужчины стали маленькими и пронизывающими, в них загорелась хитринка.

– То есть ты хочешь купить этот дом. Ну, тогда я скажу тебе, что этот дом стоит не меньше миллиона двухсот тысяч боливаров, mas o menos![20]20
  Ни больше, ни меньше (португ.).


[Закрыть]

Мужчина уже собирался захлопнуть дверь перед носом Мино, но мальчик молниеносно проскочил внутрь.

– Si, señor! – вежливо поклонился он, пока его глаза привыкали к царящему внутри полумраку. В доме пахло чистотой, повсюду стояли вазы с цветами и лежала керамическая плитка.

– Что… что ты себе позволяешь, мерзавец! Я устал от этой ерунды! Исчезни!

Мужчина попытался вытолкать Мино за дверь.

– Хотите получить все деньги сразу, сеньор? – снова вежливо поклонился Мино.

– Деньги? Сейчас? Здесь?!

Казалось, что на толстопузого посыпались все кокосы мира.

Мино достал из-за пазухи стопку купюр. Медленно и обстоятельно он отсчитал сто двадцать десятитысячных хрустящих новеньких купюр.

– Санта Мария, святы Твои невинные лона, да что же это такое? Я пытаюсь продать этот дом, доставшийся мне от моего усопшего дядюшки, уже много месяцев. Никто не хочет покупать такой дорогой дом, к тому же так далеко от города. И вот является какой-то щенок и вываливает мне всю сумму наличными! Господи Иисусе, что же мне делать? Я схожу с ума. Послушай, мальчик, где ты взял все эти деньги?

Мино назвал банк, в котором он обменял деньги.

Мужчина кивнул и почесал живот. Покачал головой, словно пытаясь пробудиться ото сна. Затем пробормотал что-то невнятное и потянул за собой Мино на улицу. Затащил в маленькую машину. На огромной скорости он и испуганный Мино на пассажирском сиденье помчались обратно в город. Поплутали по узким улочкам и остановились прямо возле банка, который назвал Мино.

На протяжении нескольких часов после этого Мино стал центром чего-то, что он не до конца понимал. Ему пришлось написать свое имя на нескольких бумагах. Ему пришлось показать несколько простых фокусов, чтобы доказать, что он получил деньги честным путем. Очень долго его спрашивали о паспорте. Тогда Мино сжал губы и отчаянно закачал головой. В итоге ему все же всучили внушительный документ. Это был его документ. Он говорил о том, что у Мино теперь есть дом. Затем ему пришлось несколько раз пожать руку толстопузому. Все это время рядом с ним находились важные люди, сотрудники банка. Мино заметил, что деньги, которые он заплатил за дом, забрал себе банк. Возможно, умерший дядюшка толстопузого владел этим банком.

В конце концов мужчина сел в машину и поехал обратно к дому. Он забрал кое-какие личные вещи, которые он хранил там, пока следил за домом. А потом уехал, и Мино остался один в большом доме с огромной связкой ключей в руках. Он положил ее на пол посреди комнаты и сел на ящик с бабочками.

Вот так все просто, подумал Мино, так просто купить себе дом, если у тебя много денег.

Затем он вышел в сад и набрал полную чашу апельсинов. Поставил два стула на террасе, обращенной к морю. Сел на один из них и сказал, обращаясь к другому:

– А теперь мы будем чистить апельсины, Изидоро. И считать проходящие корабли.

Дом стоял в отдалении. Он находился в маленькой бухте. Волны бились о скалы и о маленькую каменную пристань, относящуюся к дому. До ближайших соседей было не меньше ста метров. Между строениями росли юкки и коричневая жесткая трава сампо. Красные крутые скалы уходили в море, и в одной из них от дома Мино к пристани были прорублены ступеньки. Пятьдесят три ступеньки, подсчитал Мино. На пристани по шершавому цементу ползали какие-то существа, напомнившие Мино больших пауков.

Море было зеленым и чистым.

В маленьком саду под террасой и у дороги росли бугенвиллии и гибискус. Вдоль дорожки, ведущей от изящных железных ворот к двери, стояли горшки с цветущими орхидеями.

Мино не мог до конца понять, что все это принадлежит ему.

Он ходил из комнаты в комнату. В доме была большая кухня со шкафами и проточной водой. Столом и стульями. Чайником и кастрюлями. Электрическим светом и газовой плитой. Мино долго возился, прежде чем сумел разобраться со всеми необычными приспособлениями. А еще там была ванная и туалет, который смывал все водой. Красивая белая раковина и большое зеркало. Огромная гостиная со столом и стульями. Вазы с цветами, шкафы, сундуки. Пахло камфорой и чистотой. Там было две спальни с широкими кроватями. Большой шкаф, битком набитый белоснежным прекрасным постельным бельем. Он решил спать в этой комнате, выходящей к морю.

Но самым большим чудом в этом доме был el teléfono. Мино знал, что с помощью этого аппарата можно говорить с теми, кто находится очень далеко. Но сколько бы он ни тыкал в него пальцами и ни ковырялся, ему не удавалось извлечь ничего другого, кроме резкого гудка. В конце концов он сдался. Все равно никто не захочет с ним говорить.

Он выяснил, что в город можно добраться на автобусе. Почти даром. Он накупил еды, привез ее домой и положил в белый бурчащий шкаф, внутри которого было холодно. Он подсчитал оставшиеся у него боливары. Их осталось не так уж и много: сто четырнадцать тысяч. Но на какое-то время хватит.

Целыми днями Мино сидел на террасе, чистил апельсины и разговаривал с Изидоро. Папа Маджико сидел на пустом стуле и считал проходящие мимо корабли. Их прошло уже больше сотни. Когда считать было нечего, Мино сбегал по пятидесяти трем ступенькам на пристань и распугивал морских паучков. Утром, когда море было спокойным, ему было видно самое дно. И рыб. Он доставал со дна прекрасные ракушки, которыми жонглировал. Каждый день ему нужно было жонглировать, чтобы поддерживать пальцы в форме. И однажды утром, когда на море не было ни одной волны, он решился и… прыгнул с пристани в воду.

От соленой воды он закашлялся и начал чихать. Но было так приятно, так тепло! И он чувствовал такую легкость. Он нырнул на дно с открытыми глазами. Он поплыл за стайкой красно-зеленых рыбок. Попытался поймать их, но у него ничего не вышло. Сидя на пристани, подставив солнцу высыхающую кожу, Мино подумал: под водой почти так же чудесно, как и в джунглях. Морские джунгли гринго не могут уничтожить своими машинами и нефтяными вышками.

В его саду парили бабочки. Он уже поймал семь новых видов. Одну спальню он приспособил под коллекцию бабочек. Разложил на кровати все свои коробочки. А на столе расположил все необходимые ему инструменты. В аптеке в городе он купил большую бутылку этилацетата. К тому же он побывал в либрерии и купил три новые красивые книги о бабочках. По вечерам под ярким светом электрической лампы он читал их, зазубривая каждое слово. Засыпал он с именем какой-нибудь из бабочек на губах.

В одной из новых купленных им книг была большая фотография Papilio homerus, сине-желтой бабочки ласточкин хвост, которую он поймал незадолго до того, как прилетели вертолеты. И теперь он отчетливо видел: она была не совсем такой, как на фотографии. У его бабочки были красные кружки на нижних крылышках. К тому же у Papilio homerus на верхних крылышках было пятно, а у его бабочки такого пятна не было. И по размеру они не совсем совпадали. Бабочка Мино оказалась намного больше, чем homerus. Должно быть, это совсем другой вид. Вид, который не был упомянут ни в одной из имевшихся у него книг. Досадно. Его прекрасная бабочка снова стала безымянной.

Однажды в гости к нему пришла соседка, приятная сеньора в платье в цветочек и с украшениями в волосах. Она спросила у Мино, когда приедет его семья. Мино стоял, плотно сжав губы, и только качал головой. Женщине пришлось уйти, так и не получив ответа на свои вопросы, и она разозлилась. С тех пор соседи к нему не заходили. И он был этому рад.

Дважды в неделю он ездил на автобусе в город. Он заходил в парк и садился на скамейку. Смотрел на детей бедняков, игравших там. Затем заходил в supermercadoen за необходимыми продуктами. Иногда он покупал себе одежду. А однажды, увидев полный грузовик, набитый солдатами в шлемах и с ружьями наперевес, он зашел в en ferreteria и купил себе два острых длинных ножа.

Однажды утром, когда он собирался в город и ждал своего автобуса, к нему подошла маленькая худенькая девочка. В руке у нее была холщовая сумка, на коленках ссадины, а за спиной две толстые сине-черные косы. Она посмотрела на Мино большими карими глазами.

– Это ты живешь в том доме? – спросила она, указывая в направлении его дома.

Мино кивнул, не отрывая взгляд от красного песка под ногами.

– Меня зовут Мария Эстрелла Пинья, я живу в доме наверху.

Девочка кивнула в сторону группы домов в плодородной долине у ручья за дорогой.

Мино посмотрел на нее и почувствовал, что краснеет. Ей было не больше двенадцати лет. На ней было чистое, хотя и простенькое платьице. Он ничего не сказал.

– Я знаю, что ты живешь один, но не знаю, как тебя зовут.

Мино оторвал взгляд от красного песка и посмотрел в сторону, откуда должен был приехать автобус.

– Марипоса Мимоса, – быстро сказал он.

Девочка хихикнула.

– Таких имен не бывает!

Подошел автобус, и Мино поспешил занять место в самом конце. Он уселся за двумя крупными сеньорами с корзинами помидоров в руках. Внезапно девочка снова оказалась рядом и села возле него.

– Я живу почти одна, – сказала она.

– Почти? – Мино решился взглянуть на нее.

– Да, я живу с мамой. И еще с дедушкой, он очень болен и не встает с постели. Мой отец умер, когда я была маленькой. А вся твоя семья умерла?

– Вся моя деревня умерла, – твердо сказал Мино.

Он посмотрел на колени девочки. Они были очень красивые, хотя и израненные. На платье девочки были оборки, а впереди, на груди, там, где платье чуть выдавалось вперед, висела небольшая брошь. Красный пластиковый жучок с белыми пятнышками.

– Да, в этой стране много болезней, – сказала она очень по-взрослому. – Зачем тебе в город?

– Купить хлеба и свежего зеленого перца.

– А мне надо в школу. Ты ходишь в школу?

Мино не ответил. Он смотрел в окно автобуса. Наконец автобус остановился, и он вышел. Девочка поехала дальше.

– Можно прийти к тебе как-нибудь в гости? Я принесу с собой свежие яйца! – крикнула она ему вслед.

Он видел, что она махала ему из окна автобуса. Не задумываясь, он поднял руку и помахал в ответ.

Мино прошел по парку. Медленно поднялся вдоль реки, пахнущей сточными водами. Ярко-зеленые игуаны сидели на стволах деревьев, нависавших над рекой. Красно-черные бархатистые геликониды порхали между тенями, эти бабочки встречались здесь очень часто, он это уже отметил. Стайка шумных малышей-оборванцев со ссадинами на лицах бросались камнями в лягушек в тинистой запруде. Culebra – ужик – торопился спрятаться между ржавыми жестяными банками.

Мино поднялся на небольшой холм возле реки и осмотрелся. Вдалеке, там, где лес был выжжен или вырублен, виднелась коричневая земля. Мино видел красные дороги, петлявшие повсюду. Словно свежие раны на теле зверя, подумал Мино.

Он снова спустился в город.

На углу улицы Мино купил у торговца кокос. Выпил свежее прохладное молоко через трубочку, оторвал кусочек мякоти осколком скорлупы. Потом он хотел спуститься к супермаркету, но остановился чуть ниже на улице, там собралась толпа людей.

Прямо посреди улицы в луже крови лежали две фигуры. Женщина и маленький ребенок. Рядом стоял большой автомобиль, CHEVROLET, прочитал Мино. Мино понял, что их сбили насмерть. Проходившие мимо мужчины снимали шляпы.

Муравьи, подумал Мино.

Он купил два пакета еды и поехал домой. Очутившись дома, он спустился на пристань и прыгнул в зеленую воду. Он больше не боялся волн. Он нырял за ракушками и кораллами, которые стройными рядами выкладывал на ступеньках лестницы.

Мино уселся на середине лестницы и стал смотреть на море. Он не считал корабли. Он считал мертвецов, которых ему довелось увидеть с того момента, когда он прибыл в этот город. Он насчитал четырнадцать штук. Включая ступню, которую однажды заметил в реке.

Мино тренировался с купленными им ножами. Они были длинными, справиться с ними было не так уж и просто. К тому же ему нужно было опасаться их острых лезвий. Но совсем скоро они затанцевали вокруг его тела, взлетали в воздух, чтобы в следующее мгновение бесследно исчезнуть под его рубашкой. Еще он натренировался их метать. Особенно приятно было метать один из них. В саду у него росло лимонное дерево с гладким стволом. Он повесил на него листки бумаги и развлекался, попадая в них.

Однажды после обеда Мино услышал осторожный стук в дверь. Он открыл дверь, на пороге стояла она: Мария Эстрелла Пинья. На ней было желтое платье с широким поясом и желтые туфли. Волосы, рассыпанные по ее хрупким плечам, были повязаны желтой лентой. Ссадин на коленках больше не было, и Мино почувствовал легкий сладкий аромат, струившийся от двери. В руке у нее была корзинка с шестью коричневыми яйцами, девочка сразу же протянула ее Мино.

– Пожалуйста, Марипоса Мимоса! – сказала она, хихикая.

Мино почувствовал, как кровь прилила к его щекам, как быстро забилось сердце. Но он вежливо поклонился.

– Muchas gracias, – пропищал его голос.

– Можно войти?

Мино отошел и пропустил девочку внутрь.

Она остановилась, оглядываясь. Кивнула. А потом принялась ходить из комнаты в комнату, все время кивая, словно важная сеньора с проверкой. Мино шел за ней с корзинкой яиц в руке. Наконец, выйдя на террасу и увидев стоящие там два стула и чашу с апельсинами, она села на один из них, прямо на колени к Изидоро, и сказала: