Текст книги "Дар страха: Как распознавать опасность и правильно на нее реагировать"

Когда рабочие завода фирмы Standard Gravure сидели за ланчем, они услышали какие-то звуки снаружи. Кто-то подумал, что это фейерверк, но один из рабочих «умно» пошутил: «Наверное, Уэсбекер возвращается, чтобы прикончить нас». Спустя мгновение Джозеф Уэсбекер собственной персоной ворвался в помещение, стреляя во все стороны. Одна из пуль поразила шутника[2]2
  14 сентября 1989 г. психически больной Джозеф Уэсбекер пришел на завод фирмы Standard Gravure в Луисвилле, штат Кентукки, где работал прессовщиком до увольнения по болезни, и убил восемь человек и еще двенадцать ранил, после чего покончил с собой. – Прим. пер.


[Закрыть]. Так что прислушивайтесь к юмору, особенно к черному юмору. Он способен не только посмешить.

Первым сигналом, посланным интуицией Келли, было дурное предчувствие. Чайна Леонард получила незамеченный ею сигнал об операции сына от неотступных, навязчивых мыслей. Майкл Кэнтрелл постоянно ворчал по поводу беспечности напарника. Сигнал выживания Боба Тэйлора о бомбе в посылке был послан с помощью черного юмора. Роберт Томпсон получил самый мощный сигнал (страх), когда вошел в магазин при бензоколонке, поэтому он сразу вышел оттуда.

Точно такой же сигнал получила молодая женщина по имени Нэнси, сидевшая на пассажирском сиденье припаркованного спортивного автомобиля. Ее приятель вышел из машины, чтобы снять деньги в банкомате. При этом он не заглушил двигатель. Внезапно Нэнси почувствовала сильнейший страх, хотя и не понимала почему. Она чувствовала опасность, но откуда? К ее чести, она не стала ждать ответа на этот вопрос. Дыхание пресекалось, а руки работали: она лихорадочно пыталась заблокировать замок, но было слишком поздно. Какой-то мужчина открыл дверь со стороны водителя, направил пистолет в живот Нэнси, нажал на газ и поехал, похитив женщину.

До этого момента Нэнси не видела этого мужчину, но почему же она почувствовала сигнал в форме страха? Крошечное отражение в боковом зеркале на противоположной стороне машины, мелькнувший в нем мимолетный след джинсовой ткани длиной в пять – десять сантиметров – это и был тот самый воспринятый ею сигнал о том, что мужчина в голубых джинсах находится слишком близко к машине и двигается слишком быстро. Это означало, что мужчина вот-вот сядет в машину, и у него дурные намерения. Вся эта информация содержалась в крошечном кусочке синей материи и имела смысл только в контексте ситуации. У Нэнси не хватило времени, чтобы просчитать все, но ее интуиция сделала это. Если бы кто-нибудь попытался убедить Нэнси заблокировать дверь машины только на основании мелькнувшего в боковом зеркале отражения, она, наверное, начала спорить, но страх более убедителен, чем логика.

Нэнси выжила в пятичасовом кошмаре, продолжая следовать сигналам интуиции: она втянула опасного незнакомца в непрерывный разговор. Ее внутренний голос все время повторял: «Спокойно, спокойно, спокойно!» При этом Нэнси вела себя так, словно разговаривает с близким другом. Когда похититель приказал ей выйти из машины за каким-то уединенным складским зданием в нескольких километрах от города, она почувствовала, что он не будет стрелять в человека, с которым был вынужден познакомиться, и оказалась права.

* * *

Я уже подробно обсудил предупреждающие сигналы, которые помогут вам избежать насилия. Но, даже если вы научитесь прогнозировать, вы все-таки можете попасть в рискованную ситуацию. Хотя меня часто просят дать совет насчет того, как вести себя, например, с грабителем или автоугонщиком, я не могу предоставить перечень необходимых действий для каждого вида опасности, с которой вы можете столкнуться, потому что однотипный подход опасен. Когда речь идет о насилии, то одни говорят – не сопротивляйтесь, в то время как другие говорят – сопротивляйтесь всегда. Ни одна стратегия не может быть верной для всех ситуаций, кроме следующей: прислушивайтесь к своей интуиции. Я не знаю, что может оказаться наилучшей стратегией для вас в какой-то опасной ситуации, в которую вы попали, потому что у меня нет всей информации, но вы всю информацию получите. Не относитесь серьезно к перечням действий в опасных ситуациях, о которых говорят в телевизионных новостях, пишут в журналах, а также к историям, которые рассказывает ваша подруга. Прислушивайтесь к собственным ощущениям, и это поможет вам найти самую мудрую стратегию.

* * *

В историях, рассказанных в этой главе, говорится об опасностях, исходящих от незнакомых людей. Но что можно сказать об опасностях, которые исходят от людей, участвующих в нашей жизни в качестве подчиненных или работодателей, от людей, которым мы назначаем свидание, с которыми вступаем в брак? Эти отношения начинаются не с первой встречи – мы встречаем множество людей, которых далее не пускаем в свою жизнь. Наши отношения, на самом деле, начинаются с прогнозов – с прогнозов, которые в буквальном смысле определяют качество и ход нашей жизни. Поэтому настало время оценить качество этих прогнозов.

5. Несовершенные незнакомцы

Груда камней перестает быть грудой камней, когда ее рассматривает человек, несущий в себе образ собора.

Антуан де Сент-Экзюпери

Посмотрим, сможете ли вы представить себе такое: на дворе 2050 год, и качество прогнозов о людях достигло совершенства. Их делают с помощью сложных высокотехнологичных тестов. Вы можете принять предложение подвезти вас от совершенно незнакомого человека, вы можете попросить бездомного, которого никогда не видели прежде, присмотреть за вашим домом, пока вас не будет в городе. И при этом вы не будете бояться, как бы вам не причинили вред, потому что прогнозы о намерениях и характере людей абсолютно надежны.

Однажды днем вы скользите на своем аппарате на воздушной подушке, везете шестилетнюю дочку в парк, когда вдруг на ваш телефон приходит сообщение, что вам необходимо срочно явиться на важную деловую встречу. Вы все равно добираетесь до парка и осматриваетесь в поисках кого-нибудь, с кем можно оставить дочку. Вы видите женщину средних лет, читающую книгу на скамейке, и, когда присаживаетесь рядом, она улыбается. С помощью прибора, который есть почти у каждого, вы делаете моментальный высокотехнологичный тест ее характера, а она таким же способом проверяет вас, и вы оба успешно проходите испытание. Не колеблясь, вы спрашиваете ее, не присмотрит ли она за вашей дочкой несколько часов, пока вы съездите на деловую встречу. Она соглашается, вы обмениваетесь информацией о том, как связаться друг с другом, и вы отбываете без малейших опасений, потому что вы, к своему полному удовлетворению, получили информацию о том, что эта незнакомка психически здорова, дееспособна, не употребляет наркотики и заслуживает доверия.

История звучит неправдоподобно, но в наше время мы уже делаем такой прогноз, когда ищем няню (бебиситтера). Мы просто не делаем его так же быстро и точно.

Сколько времени вы вынуждены потратить на общение с незнакомой женщиной, чтобы, используя технологии сегодняшнего дня, добиться, чтобы она перестала быть незнакомой? Сколько низкотехнологичных тестов должна она пройти, прежде чем мы будем ей доверять? Мы делаем этот обычный, но крайне важный прогноз, изучая ее резюме и задавая вопросы. Но давайте внимательнее присмотримся к этому процессу. Прежде всего мы не стали бы беседовать с женщиной, которую встретили в парке. Нет, ведь нам нужен кто-то, кого порекомендовал человек, которого мы знаем, потому что нам нравится полагаться на прогнозы, сделанные другими. Мы считаем нашего друга Кевина таким умным и честным, что если он рекомендует кого-то, то, конечно, этот человек должен подойти. Однако часто случается так, что мы наделяем качествами Кевина человека, которого он порекомендовал, и не прислушиваемся к собственной неуверенности. Когда мы уезжаем из дома, оставляя ребенка с человеком, с которым познакомились всего полчаса назад, то слышим, как внутренний голос говорит: «С незнакомыми людьми никогда в точности не знаешь».

Разговаривая с потенциальной няней, вы тщательно ищете признаки… чего? Что она употребляет наркотики? Ну, это можно протестировать с большой степенью надежности; каждую неделю работодатели посылают сдавать анализы на употребление наркотиков своих подчиненных, которые занимаются совсем не такими важными вещами, как няня. Несмотря на то что большинство людей считают проблему наркотиков важнейшей, доводилось ли вам слышать о родителях, требующих от кандидата в бебиситтеры предъявить результаты соответствующего теста? Может быть, кто-нибудь из родителей просил будущую няню пройти тест на употребление алкоголя (подуть в алкотестер)? Большинство родителей даже не связываются с людьми, давшими рекомендацию, поэтому не удивительно, что они уезжают из дома с ощущением «с незнакомыми людьми никогда в точности не знаешь».

Конечно, я не предлагаю при поиске приходящей няни для ребенка требовать результаты теста на употребление наркотиков и применять детектор лжи, я только подчеркиваю, что при подготовке прогнозов по жизненно важным проблемам мы редко используем даже десятую часть доступных нам ресурсов. Например, вот вопрос, ответ на который люди действительно хотят получить от потенциальной няни: «Вы когда– нибудь дурно обращались с ребенком?» Но они никогда не задают его! Почему? Потому что считают, что задавать его прямо – грубо или смешно, ведь тот, кто плохо обращался с детьми, никогда не ответит честно. Задавайте этот вопрос в любом случае, и по тому, какой будет дан ответ, вы сможете составить себе мнение о соискательнице. Допустим, вы спросили: «Вы когда-нибудь жестоко обращались с ребенком?» – и она ответила: «Что вы подразумеваете под жестоким обращением?» или «Что вам про меня наговорили?» Совершенно справедливо и оправданно попросить того, кому вы доверите собственного ребенка, обсудить темы, волнующие вас больше всего. Хорошие претенденты на место поймут вас, а плохие могут каким-то образом разоблачить себя.

Не получив на самом деле никакой информации, которую действительно необходимо знать, и увидев, что кандидатка в няни погладила кошку, родители могут подумать: «Она любит животных, это хороший признак» (или еще хуже: «Она нравится Тэбби, это хороший признак»). Люди так хотят взять кого-нибудь на работу, что больше стараются найти у претендента положительные качества, чем признать его негодным. Но это единый процесс, в ходе которого лучше высматривать штормовые облака, чем луч надежды.

Давайте опять на минуту отправимся в 2050 год. Не только вы без колебаний принимаете приглашение незнакомого человека подвезти вас. Существует входящий в систему городской транспортной сети компьютер, который координирует перевозки. Вместо того чтобы самостоятельно ехать на автомобиле из Лос-Анджелеса в Сан-Диего, вы вводите в компьютер пункт назначения и время, когда вы хотите выехать, и он находит нескольких человек, которые собираются ехать из вашего района в Сан-Диего в указанное вами время. Совершенно незнакомый вам человек остановится у вашего дома и подберет вас. Из Сан-Диего вы вернетесь тем же способом. Это то, что могло бы произойти, если бы прогнозы были максимально точными. Ну а поскольку они таковыми не являются, сто тысяч автомобилей везут пассажиров, которых с тем же успехом могли бы перевезти двадцать пять тысяч автомобилей. Наш страх друг перед другом и недостаток уверенности в правильности прогнозов делают любую альтернативу практически невозможной.

Но что было бы, если бы у нас был такой компьютер сегодня, и в дополнение к поиску и идентификации людей, которые собираются в поездку в том же направлении, что и вы, и в то же самое время, что и вы, он обеспечивал вас статистической информацией? Вы могли бы поехать в Сан-Диего в старом фургоне с двумя безработными мужчинами в возрасте от тридцати до сорока лет или в минивэне последней модели с домохозяйкой и ее годовалым ребенком. Наверное, вы посчитаете, что поездка с домохозяйкой и ее младенцем будет безопаснее (хотя, скорее всего, более шумной). Что еще вы бы хотели узнать о кандидатах на совместную поездку? Об их криминальном прошлом и водительском опыте, о состоянии их автомобилей? Суть в том, что если бы вы могли достаточно узнать о каждом кандидате, то с большей охотой полагались бы на свои прогнозы, потому что именно так незнакомые люди превращаются в тех, кому можно доверять. Вы достаточно хорошо их узнаете. Они выдерживают несколько устроенных вами тестов и вдруг перестают быть незнакомцами.

Некоторые животные воспринимают опасность на химическом уровне – возможно, и у нас происходит что-то подобное, я этого не знаю. Но, может быть, придет такой день, когда мы сможем прогнозировать поведение людей, основываясь не на их внешности, улыбке, одежде или обещаниях, а с помощью химических тестов? Я верю в положительный ответ, хотя вряд ли доживу до того, чтобы напомнить об этом моем предсказании. А пока что, поскольку мы вынуждены делать прогнозы традиционным способом, нам важнее понять, как обстоят дела в реальности.

* * *

Психолог Джон Монахан, пионер в области прогнозов, оказал большое влияние на мою жизнь и работу. Свою превосходную книгу «Прогнозирование агрессивного поведения» (Predicting Violent Behavior) он начинает с простейшего вопроса: в каком направлении упадет эта книга, если вы выпустите ее из рук?

Читатель может технически установить лишь тот факт, что любой другой твердый предмет, который он или она выпустили из рук в прошлом, в конечном счете упал, а не взлетел или повис в воздухе. Это позволяет нам сделать прогноз о том, что и этот предмет, если в будущем его выпустить из рук, снова упадет вниз в соответствии с теорией о силе тяжести, и это дает нам возможность сделать обобщение на основе подобных случаев, имевших место в прошлом. Подвох состоит в том, что в силе тяжести мы разбираемся намного лучше, чем в агрессии и насилии.

На эту тему мы с моим другом Джоном могли бы крепко поспорить, потому что я намного больше знаю о насилии, чем о силе тяжести. Я считаю, что поведение человека, как и сила тяжести, подчиняется нескольким важнейшим правилам. Конечно, эти правила могут применяться не всегда, но помните – они также не всегда применяются и к силе тяжести. На поведение объекта влияет ваше местонахождение (например, в космосе или в воде). Взаимосвязь объектов между собой и с окружающей средой (например, магнитов, самолетов) также влияет на такие прогнозы. На поведение, как и на силу тяжести, решающее воздействие оказывает конкретная ситуация. Но есть несколько общих правил, которые применимы к большинству из нас:

• Мы ищем контакты с другими.

• Нас расстраивают поражения, и мы стараемся их избегать.

• Мы не любим отказы.

• Мы любим признание окружающих и внимание.

• Мы сделаем больше для того, чтобы избежать боли, чем для того, чтобы получить удовольствие.

• Мы не любим насмешки и неловкие ситуации.

• Нам не все равно, что думают о нас другие.

• Мы хотим управлять своей жизнью.

Эти утверждения едва ли являются принципиально новыми, и, хотя мы ожидали узнать о людях, склонных к агрессии, нечто, известное только посвященным, надо признать, что эти избитые истины относятся к ним ровно в той же степени, что и к вам. Дело в том, что этот список содержит лишь несколько ингредиентов поведения человека, и то, насколько много или мало конкретного ингредиента «содержится» в человеке, влияет на конечный результат. Если мы говорим о человеке, который приходит на работу, стреляя во все стороны, то мы не подразумеваем, что его поведение «содержит» таинственный лишний компонент или не содержит нужный. Как правило, компоненты одни и те же, важны их баланс и взаимодействие. Хочу ли я сказать о том, что стрельбу на рабочем месте можно предсказать, изучив баланс факторов, столь же элементарных, как восемь основных положений, приведенных выше? Да.

Естественно, существуют сотни других факторов, которые сотрудники моей фирмы принимают во внимание при подготовке прогнозов, связанных с применением насилия, и я мог бы представить их здесь с диаграммами, графиками, моделями и компьютерными распечатками. Я мог бы использовать термины из психиатрии, для разъяснения которых понадобились бы услуги специалиста, но я вижу свою цель в упрощении и разъяснении факторов, которые играют важнейшую роль.

Как я уже говорил ранее, не имеет значения, насколько аберрантен человек, чье поведение вы хотите спрогнозировать, не имеет значения, насколько вы отличаетесь от него и насколько хотите отличаться, вы должны найти в нем часть себя, а в себе – часть его. Когда вы занимаетесь прогнозированием жизненно важных процессов, продолжайте искать, пока не найдете общую позицию, что-то, объединяющее вас с человеком, поведение которого вы хотите спрогнозировать, – это поможет вам видеть ситуацию так же, как видит ее он. Например, какой-то неизвестный, видимо, получает удовольствие, пугая жертву телефонными звонками. Наслаждаться, причиняя другим страх, – это поступок, с которым большинство из нас никак себя не связывает до тех пор, пока мы не вспомним неописуемую радость почти любого подростка, который пугал друга или родственника, выпрыгивая из него из темноты. Как бы то ни было, если говорить о тех, кто пугает людей с помощью телефонных звонков, то вызываемый ими страх – это всего лишь способ привлечь к себе внимание. Когда звонящий заставляет людей почувствовать страх, они проявляют внимание. Возможно, этот способ привлечения внимания к себе мог бы не стать его любимым, если бы он понимал, что существуют другие возможности для установления отношений с жертвой, но, скорее всего, анонимные звонки в прошлом срабатывали. Я не намекаю на то, что каждый звонящий с угрозами настолько склонен к самоанализу, что сознательно обдумывает сказанное выше, но и наше поведение обычно не является результатом осознанного принятия решения.

Хотя правда заключается в том, что люди имеют больше общего, чем того, что их разъединяет, в будущем вы столкнетесь с некоторыми из тех, у кого совсем другие стандарты поведения и оценки одних и тех же событий. Например, некоторые люди действуют, не прислушиваясь к собственной совести, и не думают о благополучии окружающих. В совете директоров мы называем это небрежностью, а на улице – преступностью. Способность действовать без оглядки на совесть и без сочувствия к другим свойственна психопатам. В своей очень информативной книге «Без совести» (Without Conscience) Роберт Хэйр приводит еще некоторые черты характера подобных людей. Они:

• болтливы и легкомысленны;

• эгоцентричны и напыщенны;

• безжалостны и не чувствуют собственной вины;

• вероломны и умеют манипулировать другими;

• импульсивны;

• нуждаются в восхищении;

• безответственны;

• эмоционально пусты.

Часто причиной ошибки в прогнозе становится убежденность в том, что другие будут воспринимать ситуацию так же, как мы. Описанные выше психопаты в их число не входят. Чтобы правильно спрогнозировать их поведение, мы должны видеть ситуацию как своими, так и их глазами. Естественно, своими глазами видеть просто – это происходит автоматически. Умению видеть ситуацию с точки зрения другого можно научиться, и вы уже сделали это. Представьте себе, что вы собираетесь уволить человека, чье поведение, личностные качества и философия жизни не имеют ничего общего с вашими. Но, даже несмотря на все эти различия, вы бы хотели знать, считает ли он свое увольнение справедливым, полностью несправедливым, вендеттой, вызванным дискриминацией или жадностью и т. д. Если вы тесно контактировали с этим человеком в процессе работы, вы можете рассказать о его отношении к этому событию не меньше, чем он сам. Скорее всего, вы не разделяете его взгляды, но вы хотя бы можете дать ясную картину.

Прогнозирование поведения человека действительно похоже на узнавание пьесы всего лишь по нескольким репликам. Оно сродни вере в то, что поведение героя будет соответствовать его восприятию ситуации. Если пьеса отражает человеческие качества, то каждый ее герой будет поступать так, как следует, в соответствии со своим характером.

Представьте себе, что вы наблюдаете за тем, как птица приближается к земле, собираясь сесть. Тень от нее несется по земле, и птица, и ее тень движутся к точке приземления. Мы знаем, что птица не может приземлиться раньше своей тени. Подобным образом, действие человека не может «приземлиться» раньше импульса, а импульс не может «приземлиться» до того, как что-то породит его. Каждому шагу предшествует другой шаг. Вы не можете выстрелить из пистолета, сначала не дотронувшись до него, не можете взять его, если прежде у вас не появится намерение сделать это, которому, в свою очередь, предшествует какая-то причина, а она появляется как форма реакции на что-то, и т. д. и т. п. Цепочку можно продолжать бесконечно. Почти всегда, прежде чем прицелиться и нажать на курок, особенно если контекст сам по себе не уникален, человек испытывает те же чувства и эмоции, которые испытывают другие люди в похожих ситуациях.

Подумайте о ситуации, которая случалась со многими: допустим, когда вы поздно (но не слишком) приезжаете в аэропорт. На основании своего опыта вы можете предсказать некоторые мысли, эмоции и, соответственно, поведение спешащего путешественника. Будет ли он идти в задумчивости? Пропустит ли он кого-нибудь перед собой в очереди у стойки регистрации? Будет ли он любоваться интересной архитектурой аэропорта?

Поскольку нам известна ситуация в аэропорту, мы с легкостью спрогнозируем действия путешественника. Именно из-за того, что некоторые не сталкивались с агрессивным поведением и насилием, они считают, что не смогут предсказать их. Однако они ежедневно прогнозируют неагрессивное поведение, а процесс прогнозирования в обоих случаях идентичен. В своей книге «Информационная тревожность» (Information Anxiety) Ричард Вурман объясняет, что «мы узнаем все предметы и явления благодаря существованию их противоположностей – день отличим от ночи, неудача – от успеха, мир – от войны». Сюда же мы можем добавить «безопасность – от опасности».

Когда женщина чувствует себя комфортно, находясь в своем доме с незнакомым человеком, например с тем, кто доставил из магазина новую мебель, ее ощущение комфорта свидетельствует о том, что она уже сделала прогноз: этот человек для нее безопасен. Чтобы сделать этот прогноз, ее интуиция задала несколько вопросов и ответила на них. Она оценила благоприятные и неблагоприятные аспекты его поведения. Поскольку мы лучше знакомы с благоприятными образцами поведения, то если вы составите их список и затем просто проставите рядом с каждым пунктом его противоположность, то тем самым предскажете опасность. Мы называем это «правилом противоположностей», и это правило является прекрасным инструментом прогнозирования.

Применяя «правило противоположностей», можно улучшить любой прогноз поведения, в том числе не связанный с предсказанием возможных опасностей.

Точно так же, как мы прогнозируем поведение человека, зная ситуацию, мы можем по поведению человека угадать ситуацию. Человек настаивает, что он – первый в очереди за билетом, часто смотрит на часы, раздражается из-за медлительности оператора. Получив билет, он неуклюже бежит, таща чемоданы. Он суетится и с надеждой смотрит на указатели у каждого выхода на посадку. Он:

а) Политик в поисках голосов, который будет останавливать каждого прохожего и заговаривать с ним?

б) Волонтер, который будет выпрашивать пожертвования на благотворительность?

в) Человек, опаздывающий на рейс, который проследует прямо к нужному выходу на посадку?

Сотрудника, создающего нездоровую обстановку, увольняют сразу после его возвращения из отпуска. Он отказывается покинуть здание. Он говорит своему начальнику: «Вы еще услышите обо мне» – и называет его домашний адрес. Он говорит: «Я зайду к вам с моими приятелями, Смитом и Вессоном». Чтобы удалить его из здания, приходится вызывать охрану. Следующим утром начальник этого человека обнаруживает, что лобовое стекло его автомобиля разбито.

Как, скорее всего, поступит уволенный работник:

а) Пришлет чек, чтобы оплатить разбитое лобовое стекло?

б) На следующий день запишется к врачу?

в) Начнет звонить по ночам начальнику домой и вешать трубку?

Через пару дней после увольнения этого человека начальник обнаруживает в своем почтовом ящике дохлую змею.

Ее положил туда:

а) Шутник-сосед?

б) Член Лиги защиты змей, пытающийся пробудить общественное сознание?

в) Человек, которого уволили несколько дней назад?

Я использовал эти очевидные примеры, чтобы продемонстрировать один из мощнейших ресурсов прогнозирования поведения человека: вы будете редко ошибаться при определении наиболее вероятной категории поведения, если ограничите выбор между прямо противоположными опциями. Возможно, этот способ покажется слишком простым, но это отличный инструмент оценки.

К женщине на подземной парковке подходит незнакомый мужчина, который предлагает помочь погрузить покупки в ее машину. Она может повысить качество прогноза и заодно выполнить творческое задание, сформулировав несколько вопросов. Этот мужчина:

а) Член группы граждан-волонтеров, миссия которой заключается в патрулировании подземных стоянок в поисках женщин, нуждающихся в помощи?

б) Владелец сети супермаркетов, разыскивающий звезду для очередной общенациональной рекламной кампании?

в) Парень, который испытывает ко мне сексуальный интерес?

К моменту, когда вы осознанно изобрели первый вариант из списка ответов, вы, наверное, уже поняли правильный ответ и интуитивно оценили уровень непосредственной опасности. Запомните – ваша интуиция знает о сложившейся ситуации больше, чем вы. На парковке она знает, когда женщина увидела того мужчину, в противоположность сознанию, которое впервые сообщает, когда этот факт был зарегистрирован. Интуиция подскажет, когда этот мужчина заметил женщину, и оценит, много ли людей неподалеку. Интуиция знает об освещении и о том, как сюда доходит звук, о том, сможет ли женщина убежать или защитить себя, если в этом возникнет необходимость, и т. д.

Подобным образом, оценивая поведение уволенного сотрудника, интуиция знает, как долго он в прошлые разы носился со своей обидой. Она помнит его угрожающие высказывания, за которыми последовали акты вандализма, а виновников не нашли. Она помнит страшноватую историю о том, как он поквитался с соседом.

Смысл выбора из трех вариантов ответа состоит в том, что нет необходимости угадывать правильно: вы знаете, что по меньшей мере два варианта неверны, и это высвобождает интуицию. На практике это не столько творческое задание, сколько открытие: вам кажется, будто вы своевольно выдумываете, а на самом деле припоминаете. Многие видят суть творческого процесса в том, чтобы собрать воедино мысли и понятия, но сами творческие люди скажут, что идея, песня, образ живут в них и что их задача – вывести их на свет, а это процесс открытия, а не конструирования.

Лучше всех эту мысль выразил Микеланджело, когда его спросили, как он создал знаменитую статую Давида. Он сказал: «Это просто – надо взять камень и отсечь все лишнее».

Конечно, задолго до того, как статуя будет готова, понятно, что она изображает мужчину. Парадокс прогноза состоит в том, что если дождаться, то он заведомо станет точным. К одиннадцатому часу большинство факторов и обстоятельств очевидны, и вероятность того, что они изменятся, низка, потому что низка вероятность появления каких-то внешних влияний. Но важно составить прогноз заранее, другими словами, пока у нас еще есть время, чтобы подготовиться к результату или повлиять на него.

Зачем все-таки мы вообще занимаемся прогнозированием? Чтобы избежать определенного результата или использовать результат. Чтобы добиться и того и другого, прогнозу должна предшествовать подготовка. Прогноз без подготовки – это простое любопытство. Удачный прогноз, что конь Лаки Дансер придет к финишу первым, будет иметь ценность лишь в том случае, если у вас есть время использовать результат, сделав соответствующую ставку на ипподроме. И наоборот, если вы стоите на пути скачущей галопом лошади, вы используете такой же прогноз, чтобы избежать результата (попасть под копыта), и вы уходите с дороги.

Объем необходимой подготовки для получения результата определяется тем, насколько важно его избежать или использовать, а также затратами и эффективностью стратегий (приемов), которые вы будете использовать.

Решая, какую подготовку или предупредительные меры применять, необходимо также оценить предполагаемую надежность прогноза. Если бы я спрогнозировал, что в вас завтра ударит молния, и сказал, что мог бы дать гарантию вашей безопасности за $50 000, то вас бы это не заинтересовало. Хотя избежать удара молнии очень важно, надежность моего прогноза низка, а цена завышена. Если же, однако, врач говорит, что вам нужна срочная операция по пересадке сердца или вы умрете, такая же сумма становится вполне разумной. Вроде бы смерть есть смерть, что от удара молнии, что от сердечной недостаточности, однако надежность медицинского прогноза гораздо выше.

Тот же самый процесс сравнения надежности (Reliability), важности (Importance), стоимости (Cost) и эффективности (Effectiveness) (в нашей фирме мы называем его оценкой критериев RICE) часто используют обычные люди в повседневной жизни, принимая решения.

Общество принимает меры предосторожности, используя ту же оценку RICE. Для общества избежать убийства мэра большого города менее важно, чем избежать убийства кандидата в президенты. Поэтому мы за неделю тратим больше средств на охрану кандидата в президенты, чем на охрану большинства мэров за год. Мы можем считать наш прогноз того, что на кандидата в президенты будет совершено покушение, более точным, чем прогноз покушения на мэра, но это необязательно. На самом деле в мэров стреляют и их убивают чаще, чем кандидатов в президенты. Если мы добавим сюда губернаторов штатов, то увидим, что их охраняют почти также серьезно, как будущих президентов. Между тем я не знаю ни одного губернатора, убитого во время пребывания на должности. (В двух губернаторов стреляли: в Джорджа Уоллеса, потому что он был кандидатом в президенты, и в Джона Конналли, потому что он находился в одной машине с президентом Кеннеди, когда тот был убит). Поэтому, несмотря на то что вероятность убийства мэра во время его пребывания в должности выше, я вынужден сообщить моим читателям-мэрам, что мы больше думаем о том, как защитить от подобной участи губернаторов.

Что касается общества в целом, то, как и в случае с конкретными людьми, к неразумной оценке критериев RICE приводят эмоции. Например, стремление избежать результата «угон самолета» во всем мире так велико, что ежегодно проводится проверка миллиарда пассажиров на наличие оружия. По обвинениям, связанным с незаконным хранением оружия, на самом деле арестовывают лишь несколько сотен человек, и почти никто из них не собирался угонять самолет. Как ни парадоксально, но единственный смертоносный угон самолета в Америке произошел после того, как мы ввели эти проверки. Поэтому с учетом эффективности мы дорого платим за меры, призванные защитить нас от крайне маловероятного происшествия. Мы делаем это под действием эмоций – точнее говоря, беспокойства. Я хочу подчеркнуть, что поддерживаю проверки авиапассажиров, но скорее как способ снизить общее беспокойство и отпугнуть любителей оружия, чем как способ действительно это оружие выявить.