Текст книги "Ауттейки (Outtakes)"

День, когда Вселенная схлопнулась
[Сольная, нерифмованная версия]

Dedicated to Neil Gaiman

 
В день, когда Вселенная схлопнулась,
Маргарет Мэри пошла в магазин:
Шкаф, холодильник, колонка совсем опустели,
И Маргарет Мэри решила продуктов купить.
В день, когда Вселенная схлопнулась,
«Мега-маркет» работал, как прежде,
Потому что был круглосуточным,
Мало того: он работал без выходных.
В день, когда Вселенная схлопнулась,
Как и в любой другой день, в общем-то,
«Мега-маркет» открыт был с восьми до двенадцати,
И никакого обеда – так удобно для Маргарет Мэри.
В день, когда Вселенная схлопнулась,
Маргарет Мэри повела меж полок тележку,
В которую она побросала чуть ли не всё съестное,
Что повстречалось у неё на пути.
В день, когда Вселенная схлопнулась,
В тележке Маргарет Мэри оказались салат,
Огурцы, помидоры и сельдерей, а ещё макароны,
Сок, колбаса и сосиски, торт, булочки, хлеб.
В день, когда Вселенная схлопнулась,
Ко всем этим продуктам добавилось масло,
А также печенье-конфеты, сметана-и-творог,
Мука, соль и сахар, и тмин, и корица.
В день, когда Вселенная схлопнулась,
Маргарет Мэри накупила очень много всего,
И пикулей, с которыми не знала, что делать,
И каперсов, и разного прочего – лишь бы было, что есть.
Кроме того, сырков глазированных Маргарет Мэри купила —
Да-да, в тот самый день, когда Вселенная схлопнулась, —
И бросила их к остальным продуктам в тележку,
И даже не рассмотрела, не стала разглядывать их.
А зря.
Есть дата производства на всех товарах почти,
Но на сырках стояло число не вчерашнее
И не сегодняшнее даже, а какое бы вы думали?
Впрочем, вы же не знаете. Сейчас я вам расскажу:
Вот как всё было… Вернувшись домой, покупки свои разобрав,
Маргарет Мэри достала сырок и, разорвав упаковку,
Съела его – в сегодняшний день, сегодня,
А ведь он был родом из завтра! Такие дела…
Тут, как вы понимаете, пространство и время, коллапс,
Завихрения, сжалась Вселенная в точку – и схлопнулась…
Поэтому я и пишу вам о том, что случилось.
Не беспокойтесь – скорее всего, нам помогут,
А если же нет… Здесь не так уж и плохо, ведь верно?
Здесь и сейчас – в тот день, когда Вселенная схлопнулась,
А день этот нынче – всегда.
 

(Апрель 2010 г.)

День, когда Вселенная схлопнулась
[Соавторская, рифмованная версия]
Соавтор: Григорий Кабанов

(посвящается Нилу Гейману)

 
В день, когда Вселенная схлопнулась,
Маргарет Мэри пошла в магазин:
Пуст холодильник, продукты закончились,
Маргарет Мэри их хочет купить.
 
 
В день, когда Вселенная схлопнулась,
Как и всегда, «Мега-маркет» открыт.
Ведь круглосуточным был он и в общем-то,
К счастью, работал без выходных.
 
 
В день, когда Вселенная схлопнулась,
Как и в любой другой день недели,
Открыт «Мега-маркет» с рассвета до полночи
И без обеда – удобно для Мэри.
 
 
В день, когда Вселенная схлопнулась,
Маргарет Мэри меж полок катила
Тележку, что кучей продуктов наполнилась.
Все, что увидела, – все положила!
 
 
В день, когда Вселенная схлопнулась,
В тележке у Маргарет лежат помидоры,
Сыр, колбаса, сосиски, хлеб, сок,
Огурцы, сельдерей, салат, макароны,
 
 
В день, когда Вселенная схлопнулась,
Ко всем тем продуктам добавилось масло,
Печенье-конфеты, сметана-и-творог,
И тмин, и корица, мука, соль и сахар.
 
 
В день, когда Вселенная схлопнулась,
Продуктов купила Мэри – не счесть!
И пикулей (кстати, как их готовить-то?),
И каперсов – лишь бы было, что есть.
 
 
Кроме того, сырков глазированных
Маргарет Мэри купила – да-да!
В тот самый день, когда Вселенная схлопнулась, —
Не рассмотрев их купила, а зря!
 
 
День производства на всех есть продуктах.
Но не вчера изготовлен сырок
И не сегодня. Когда бы ты думал?
Только вряд ли ты знаешь, дружок.
 
 
Вот как всё было… Вернувшись в квартиру,
Маргарет Мэри достала сырок
И, разорвав упаковку, вкусила,
В сегодняшний день так и скушав его.
 
 
А ведь сырок тот был родом из ЗАВТРА!
Такие дела… Дальше ясно и так.
Как вы понимаете – время, пространство,
Взрыв, сингулярность, Вселенной коллапс.
 
 
Средь завихрений вспять пошло время,
Из червоточин свит узел морской,
Меньше песчинки сжалась Вселенная,
Схлопнулась в точку – конец вот какой…
 
 
Оттого и пишу я людям об этом:
О том, что случилось нынче со мной.
Не беспокойтесь – помогут нам, верно…
Впрочем, не так уж здесь плохо порой.
 

(Апрель 2010 года; октябрь 2013 года)

Тайна происхождения

…– Можно ли что-нибудь сделать?

– Боюсь, прогнозы самые худшие…

…– Руководитель, мы окружены. Враг превосходит нас мощью. Нам нечего противопоставить его чрезвычайно эффективному новому оружию.

– А что же с защитой, которую я приказал создать?

– Её разработка по-прежнему не завершена. Кроме того, атакующие вмешались в процесс исследования и изобретения. И пока боевые действия носят подобный характер, закончить конструирование даже пробной версии не представляется возможным.

– Средства переноса задействованы?

– Так точно! Все перемещатели активны и готовы выполнить ваши указания.

– Тогда сделаем вот что. Учёные будут продолжать попытки создания экранировки, ты с внешней армией обеспечишь им прикрытие, а я, отряд первопроходцев и правительственное войско отправимся в пригодный для проживания мир. В ближайший – чтобы уменьшить энергозатраты.

– Слушаюсь! Уже связываюсь с перемещателями – они подготовят переносную функцию в наикратчайший срок…

…– Руководитель, каковы наши действия в новом мире?

– Сердцевина зарегистрирована?

– Рядовой! Что там с регистрацией?

– Вот координаты, командир.

– Руководитель, судя по полученной информации, мы находимся в мире с кодом РЩЬЩ. Степень риска, населённость и прочие факторы неизвестны ввиду малоизученности данного места. Центральный сектор, по счастью, расположен недалеко. Указанный район испускает наиболее сильные волнения. На них-то и ориентировались перемещатели, когда забрасывали нас сюда.

– Ясно. Воины, в путь! Прямиком к предполагаемому центру, без остановок!..

…– И всё же здесь красиво.

– Да и похоже на родину: довлеющая темнота, ландшафт оттенков красного, бурные реки…

– И впереди одна из них.

– Держаться вместе!

– Хорошо, что тьма для нас не помеха.

– Руководитель, готовы результаты изучения среды. Положительный фактор пригодности для проживания подтверждён.

– Отлично. Не сбавляем темпа, воины: мы совсем близко!..

…– Очень быстрое течение у этой реки!

– А насколько она богата полезными составляющими!

– Сгруппироваться! Держаться потока!..

…– Все на берегу?

– Так точно, руководитель!

– Сверьтесь с данными: где должен пролегать следующий отрезок нашего маршрута?

– Рядовой, определить маршрут!

– Нам надо перемещаться в этом направлении, командир.

– Руководитель, вот вектор.

– В точности придерживаемся его.

– Есть!..

…– Тревога! Враг нападает!

– Что за мерзкие создания!

– И похожие на захватчиков наших земель!

– Отставить разговоры! Перегруппироваться в фигуру три! Левый и правый фланги атакуют первыми, средний – с минимальной задержкой!

– Ура-а-а!!!..

– На! На! Получай!

– Приятель, подмогни мне!

– Ну что, не повезло тебе, вражина!

– Командира ранили!

– Руководитель!..

– Замкомандира, отступать поздно – держим удар!..

…– Руководитель, докладываю. Противник повержен. Мы понесли большие потери. Восемь десятых воинов погибли. Командир тяжело ранен.

– Что с мировым сердцем?

– Колебания возросли до предела. Последние сведения от регистрирующего: цель буквально перед нами.

– А эта река случайно течёт не в ту сторону?

– Сейчас уточню!.. Да, именно в ту, руководитель!

– Воины! Храбрецы! Осталось всего-ничего, сущий пустяк! Мы выдержим, мы доберёмся! А потому приказываю: прыгнуть в реку и держаться течения! И да поможет нам вера!..

…– Я больше не могу, командир!

– Терпеть! Мы почти у цели.

– Но…

– Подождите, что это впереди? Это оно?!

– Да!

– Поднажмём, братцы!..

…– Впечатляющее зрелище!

– И прекрасное…

– Здесь, пожалуй, ещё лучше, чем у нас.

– А сколь велико содержание полезных веществ!

– И никого вокруг. Где же защитники центральной базы?

– Неужели мы всех перебили в том сражении?…

– Воины! Мы сделали это! Претерпев лишения и невзгоды, мы добились своего! А теперь возьмём то, что причитается нам по праву! Вперё-о-од!

– Вперё-о-од!!!..

…– Можно ли что-нибудь сделать?

– Боюсь, прогнозы самые худшие. Ведь необходимого средства пока не придумано.

– Значит, она умрёт?

– Иммунитет поражён, и, с большой долей вероятности, откажет сердце… Сожалею.

– А когда… наступит конец?

– Симптоматика крайне серьёзная – похоже, борьба продлится недолго. Крепитесь.

– И нет никакой надежды?…

– Надежда есть всегда. Обязательно нужно верить.

– Не понимаю… не понимаю, за что это нам?! Войны, голод, природные катаклизмы!.. Неужто на планете мало бедствий?

– Кто знает? Мы открыли лишь крошечную толику мира.

– Сифилис, рак, СПИД, птичий грипп, свиной грипп…

– Да, они неразумны и безжалостны. Подобно любым вредоносным формам жизни.

– Формам жизни?

– Существует такая версия. Но, в любом случае, убивают они людей безо всякой цели.

– Это ужасно и печально, доктор…

– Печальнее и ужаснее всего, что мы даже представления не имеем, откуда берутся новые виды заболеваний…

(Май 2013 года)

Трудно не заметить!

Муж переступил через отрубленную, сочащуюся кровью руку и сморщил брезгливую физиономию.

– Дорогая, что это?

Выносившая мусор жена оглянулась у калитки.

– Где? Ах, это. Не видишь, рука.

– И что она тут делает?

– Лежит.

– Но она же… бесхозная!

– Так выброси. Или расскажи о ней в объявлении.

– Бумажном или электронном? – уточнил муж.

Жена не ответила, продолжив путь к контейнеру с мусором.

На следующий день, за завтраком, история повторилась – правда, на сей раз гвоздём программы стал глаз. Заплывший, мутный, в общем, мёртвый.

– Ну, а это что? – вопросил муж, вылавливая око из гречки с молоком.

– Похоже на глаз.

– Интересно, чей?

– Может, твой? – с вызовом поинтересовалась жена.

Муж подошёл к зеркалу и критически себя осмотрел.

– Да нет, мои все на месте.

– Как я рада!

– Но откуда он взялся?

– Да что тебе за дело до этого глаза?!

– Может, оттуда же, откуда и вчерашняя рука? – размышлял тем временем муж. – Кстати, где она?

– Выбросила, – коротко ответила жена.

– На помойку?

– Боюсь, меня бы неправильно поняли. Отдала Шарику.

– Ага. Спасибо, было очень вкусно.

Муж отодвинул недоеденный завтрак, встал из-за стола и вышел на улицу. При его приближении из конуры никто не появился. Заглянув внутрь, муж увидел мирно лежащего Шарика. У собаки не хватало глаза. Рядом валялась недоеденная отрубленная рука. Муж взял её и критически осмотрел. Нет, выглядит совершенно незнакомо!

Он хотел окликнуть кого-нибудь. Но вокруг не было людей – только полицейские с их сиренами да работники скорой помощи. Медики закинули простынёй носилки, на которых лежал обезображенный труп с одной рукой.

Пожав плечами, муж бросил руку обратно в конуру. Потрепал неподвижного Шарика по холке и отмахнулся от стайки мух. Затем, подумав, что псу просто необходим дезодорант, муж отправился домой. Давно надо было приготовиться к работе…

На рабочем месте дела не спорились. Кто-то посылал ему на почту картинки изувеченных тел, очень похожих на соседей, но это ладно.

«Призраки! – вертелось в голове, занимая все мысли. – В нашем доме поселились привидения! Они-то всему и виной, точно!»

На спине вызванного по телефону человека висела тяжеленная хрень. В руках он держал напоминающую шланг штуковину. А на плече его спецкостюма была вышита заглавными буквами надпись «Ghostbusters». Муж засёк время. Истошный крик раздался ровно через тринадцать секунд. Затем послышался увесистый бац.

Когда всё стихло, муж вошёл в дом и увидел лежавшее в прихожей тело. Жена уже расчленяла его тесаком.

– Э-эм? – уточнил муж.

Ответ был веский:

– Ну, не пропадать же добру!

– А. Ну да, – согласился он. С этим не поспоришь.

Проверив, нет ли в борще каких-либо посторонних органических предметов, муж быстро съел его весь. А потом попросил добавки.

– С чем у нас нынче борщецкий?

– С гомосятиной.

– Ась?

– От слово «гомо». Сапиенс. Ну, понял?

– А-а, – протянул муж.

Есть что-то расхотелось. Но откажешься от добавки – обидишь жену, а у неё вон какой тесак в руках.

«Полезный я ножичек купил, – подумал муж. – Им очень удобно разделывать любое мясо».

Тут его посетила нежданная мысль, от которой он привычно отмахнулся.

– Я пошёл наверх, посмотрю телевизор.

И муж удалился, не заметив загадочного кровожадного взгляда жены.

Шёл второй тайм. «Спартак» обыгрывал «Барселону» 2:1, когда дверь распахнулась, влетела жена и оседлала мужа.

– Дорогая? Ты что?!

Вместо ответа она высоко подняла тесак. В глазах её ярилась буря.

– Ты похожа на Шарон Стоун из «Основного инстинкта», – улыбнувшись, заметил муж. Он постарался выглянуть из-за жены, чтобы посмотреть футбол.

Сравнение с Шарон Стоун подействовало. Жена убийственно, безмерно жестоко уничтожила телевизор, бросив в него тесак. Экран брызнул осколками и искрами. Повернувшись обратно к мужу, она разорвала на себе блузку и принялась яростно стаскивать с него штаны…

…Покуривая, они лежали в кровати и расслабленно общались.

– Ну, что, теперь понятно? – спросила жена.

– Что понятно? – решил внести ясность муж.

Зарычав голодным зверем, жена спрыгнула с кровати, схватила тесак и бросила его на кровать.

– Ты никогда не обращал на меня внимания! – закричала она.

– О. Верно. – Муж кивнул. – Надо не забыть ножичек. А то как же мы без него? И телевизор в починку отнесу.

Блаженно улыбаясь, он смотрел на жену. А она подсчитывала в уме количество живых соседей, анализировала другие возможности и ни в коем случае не теряла надежды! Ведь, как известно, умирает надежда последней…

(Сентябрь 2012 года)

Перелом

Посвящается ВПК «Гренадёр», открывшему мне увлекательные подробности Второй Мировой войны и отнявшему полторы дюжины месяцев моей жизни взамен на красочные воспоминания.

Настенные часы лениво и однообразно отсчитывали время – это занятие было для них привычным. Нет ничего более привычного, размеренного и одинакового, чем время, и только это одинаковое время, по сути, вносит изменения в нашу жизнь. И эти две монотонные вещи – взаимозависимые понятия: не может быть времени без жизни, и для чего нужна жизнь без времени? А может, время ещё больше похоже на жизнь, чем нам кажется? И правда, оно так же однообразно и монотонно, оно продолжается и, кажется, никогда не закончится, но в самый неожиданный момент…

– Мы пытались, – отвлёк фюрера от мыслей голос докладывавшего офицера, – но их оборона настолько крепкая, что все наши попытки не дают никакого результата.

– Совершенно никакого результата? – вслух, но как-то отстранённо, не обращаясь конкретно к данному офицеру, проговорил Гитлер. Он отвернулся от часов и посмотрел на молодое услужливое лицо в очках. – Вам не кажется, герр Дрейден, что наша замечательная «молниеносная» война немного затянулась?

– Разве что совсем слегонца, – улыбнулся молодой офицер.

И Гитлер ещё раз спросил у самого себя: почему он позволяет этому Дрейдену так себя вести?

«Дело тут, наверное, не в том, что он мой дальний родственник, – он выделяется из всего этого сборища неумех и глупцов, он нагл, но умён, он любит пошутить, но когда он серьёзен, от этой серьёзности бросает в дрожь, и небезосновательно… В общем, – решил фюрер, – он напоминает меня. Единственный из всего моего окружения, кто напоминает меня самого. Как хотелось бы, чтобы этот человек достиг многого – но, к сожалению, этого не будет, ведь в противном случае он составил бы мне конкуренцию, а для меня всё-таки важно, что именно я веду Германию в будущее. Кто знает, что на уме у этого юнца. Вдруг он уже давно тайный союзник русских? Но при штабе я его оставлю: он очень исполнителен и ответственен. А там посмотрим, что будет. Если понадобится, приставлю к нему наблюдателя. Интересно, – внезапно возникла в голове у Гитлера безумная мысль, – а правду ли он мне сказал? Если бы он был шпионом, он бы, конечно, захотел спровоцировать меня, сообщив, что мои солдаты по-прежнему, после всех многочисленных попыток, ещё не взяли Москву. Контрольную точку, как я её называю. Точки соединяются отрезками. Если линия, которой мы отмечаем свой путь, коснётся точки под названием Москва, то отрезок будет закончен – и вскоре закончится война, в нашу пользу. Если же нет…»

– А не врёте ли вы мне, герр Дрейден?

– Простите, мой фюрер? – офицер был несказанно удивлён, если не сказать ошарашен подобным вопросом.

– Нет-нет, ничего. Это мысли вслух… А что же наш разумник Гиммлер? Он вроде бы говорил, что у него был какой-то план.

– Не могу знать, мой фюрер! – от волнения герр Дрейден даже отрапортовал как положено. – Но никаких известий об этом не поступало.

– Жаль, искренне жаль. А знаете что, герр Дрейден?

– Что, мой фюрер?

– А не рвануть ли мне на фронт, а? – Гитлер серьёзно посмотрел Дрейдену в глаза. – Впрочем, нет, лучше вам отправиться со мной – одному мне будет скучно. Всё это так опостылило, я вам признаюсь, – Гитлер сделал широкий жест рукой, таким образом охватывая всё то, что, по его признанию, ему опостылило. – Возможно, хотя бы этот вынужденный шаг принесёт плоды. Возможно, солдаты и их командующие возьмутся за головы, когда увидят в непосредственной близости от себя «своего фюрера». Возможно, мы сможем принести большую… хоть какую-то пользу там. А, герр Дрейден, как вам моя идея? Мне лично нравится – пора сменить обстановку.

– Мой фюрер… вы… это… – Дрейден не находил слов.

– Я? – Гитлер усмехнулся. – Ну, конечно, не серьёзно. Надо думать над сегодняшним днём, а не питать ум пустыми иллюзиями.

Однако в улыбке Гитлера отражались отнюдь не эти мысли.

* * *

– Ты тоже слышал? – Солдат с красной звездой, прислонившись к баррикаде, перезаряжал ружьё.

– О плане Гиммлера? – спросил его товарищ, которому в прошлом бою оторвало два пальца, указательный и безымянный, на правой руке. – Разве есть такие, которые о нём не слышали?

– Слышать-то слышали все, – согласился первый, передёргивая затвор, – а что он из себя представляет на самом деле?

– А до меня вот дошли слухи, что на Москву напустят огромную стаю воробьёв, заражённых смертельным вирусом; этот вирус передаётся через прикосновение птицы к оголённому участку кожи человека. А ещё заражённые птицы испускают ядовитые пары – вдохнёшь их, и прощай навсегда: вирус убивает меньше, чем за минуту. А в головы этим воробьям вроде вшиты эти… какие-то там… как же… забыл слово… На «и»… И… Ин?… Инплам…

– Имплантанты, – подсказал полевой врач, привалившийся в сторонке к стене полуразрушенного здания и мирно курящий.

– Вот-вот, они самые. И немцы вроде бы с помощью этих имплантантов могут управлять поведением воробьёв – на расстоянии. Посылают им через специальное громоздкое механическое устройство, расположенное в их главном штабе, импульсы… или чего там обычно посылают в имплантанты?

– Импульсы, – компетентно подтвердил врач, сделал последнюю затяжку и выбросил дохлый чинарик.

– Импульсы посылают, – продолжал вошедший в раж солдат, – с информацией, что им, воробьям то есть, дальше делать. Ментальный контроль. Я правильно сказал?

– Правильно-правильно, – ответил врач, получивший сегодня неофициальную должность главного консультанта по медицине.

– Слухи, говоришь, дошли? – Зарядивший ружьё солдат теперь смотрел вперёд через мушку: то ли тренировался, то ли что-то искал, то ли делать ему было совсем нечего. – Меньше верь слухам.

– Ладно, это ещё ничего, в такое даже поверить можно. – Врач встал и отряхнул штаны. – Есть и другие версии.

– Какие же?

– Да бред это, не берите в голову.

– И всё же?

Врач подошёл к солдатам.

– Папироска есть? – Кто-то выдал ему белый цилиндрик. Врач закурил и продолжил: – Много есть разных версий: бомба, которая уничтожает только людей, на одежде которых есть красные звёзды…

– Хм.

– Я же говорю, бред… Инопланетяне-союзники, на родной планете которых господствует строй сродни нацистскому; оттого-то они и согласились помочь Гитлеру освободить Землю от коммунистической нечисти. Нацист нацисту – брат, как водится. Бластеры, космические корабли и прочая муть прилагается.

– А-а… А ещё?

– Психокинетики, зомбирующие советских солдат. Эти психокинетики бывают двух разновидностей: посильней и послабей. Те, что посильней, производят зомбирования, не покидая территории Германии, прямо там, у себя, нежась в ванной в обнимку с голыми грудастыми девицами. Ну, а те, которые послабее, внедряются в ряды наших войск и зомбируют нас, выискивая подходящий момент.

– Какой, например?

– Например, во время сна.

– А эти психокинетики могут быть женщинами?

– Да кем угодно.

– А я сразу почувствовал неладное, когда Люська мне так легко отдалась.

– Да ну! Она те дала? Не ври только.

– Да вот ещё позавчера.

– Люська, значит… Ты мне, Панюков, давненько казался странным, вот ещё с позавчерашнего дня…

– Да иди ты, Нехотенко.

– Поточнее, пожалуйста.

– А чем ещё может обернуться этот план Гиммлера?

– Да не знаю я! Я говорю только то, что слышал, – хотя сам я таким россказням не верю.

– Это правильно. Однако ситуация с Люськой…

– Идите вы все на фиг! Я с вами больше ничем делиться не буду… Слышь, Погодин, – обратился к полевому врачу Люськин хахаль.

– М?

– А план Гиммлера… он вообще существует?

– Чёрт его знает. Я подобными глупостями голову не забиваю – пускай этим занимаются те, кому следует, – и Погодин кивком указал на небо.

* * *

Мужчина с большими усами курил трубку.

– Какие известия о плане Гиммлера? – наконец сказал он с заметным грузинским акцентом.

– Товарищ Сталин, мы до сих пор не располагаем никакими достоверными сведениями на этот счёт.

Сталин резко обернулся.

– Вы понимаете, – спокойным, безынтонационным голосом произнёс он, – что мы отстаём от Гитлера. Он уже впереди. У Гиммлера есть план, а значит, план есть и у Гитлера, а нам о нём совсем ничего неизвестно. Между тем, это может оказаться решающим моментом во всей войне.

– Я понимаю…

– Мы должны что-то противопоставить Гитлеру, – прервал своего визитёра Сталин. – Если мы ничего не противопоставим, он победит. Мы первыми нанесём ответный удар, а потому он превратится из контратаки в атаку – мы опередим Гитлера.

– Но мы не знаем…

– Это плохо.

Сталин в молчании курил трубку.

– Вы можете идти.

Его визитёр вежливо поклонился и покинул кабинет.

* * *

Немцы отступали. Что бы они не пытались предпринять, советские войска не давали им этого сделать. Это был бешеный напор, безостановочный, беспощадный. Немцы не знали, что помогло советским солдатам так переломить ход битвы под Москвой и почему сейчас бегут именно они, немцы, а не их заклятые враги, как и должно было быть. Впрочем, не знали этого и сами русские. Но тем не менее: из-за этой стремительной, переполненной энергией и яростью контратаки наступил перелом не только в отдельно взятой битве, но и во всей войне. Немцы отступали…

* * *

Внезапно дверь распахнулась, и в кабинет вбежал худой мужчина с какой-то бумагой в руке.

– Срочное донесение! – задыхаясь, оповестил он.

– Что случилось? – с ледяным спокойствием осведомился Сталин.

– Наши войска гонят их прочь! Товарищ Сталин, ваш план удался!

«Мой план?» – удивился усатый человек, куривший трубку. А вслух сказал:

– Это замечательно. Спасибо за хорошие новости.

* * *

Гиммлер сидел один за столом и задумчиво глядел перед собой – с противоположной стороны на него взирало бесстрастное лицо фюрера.

«План… мой план… – Гиммлер лихорадочно соображал; мысли метались как бешеные, но не находили никакой спасительной лазейки – только впустую бились о стену недоумения. – План… Что же я скажу им? Что я скажу ему? – Гиммлер закрыл глаза и откинулся на спинку стула. – Эх, если бы я ещё знал, о каком плане идёт речь…»

* * *

К Гиммлеру спешил человек с последними известиями о ходе войны: яростная контратака русских, немецкие силы отброшены и продолжают отступать, перелом…

(06.12.2004)